Черная Вишня Пожидаева Алиса
— Хотел бы я посмотреть, — хмыкнул Эдуард.
— Для вас — что угодно! Я с радостью вернусь на сцену, ваше величество, — счастливо улыбнулась я.
— Через мой труп, — припечатал вдруг слева Шер. — Прошу простить, но мне срочно нужно побеседовать с леди Вероникой.
Его светлость встал, дождался королевского кивка — по-моему, Эдуард искренне веселился, — почти выдернул меня из кресла, так что я едва успела придушенно пискнуть, и, коротко поклонившись, потащил на выход из ложи.
В коридоре было неожиданно безлюдно, хотя раньше, когда я выходила во время представления, тут сновал персонал и прохаживались покинувшие зал аристократы. Наверное, все смотрят непривычное представление. Я бы тоже посмотрела, о чем и сообщила, но кто меня слушал? Несколько десятков метров, и мы оказались в каком-то темном кабинете.
Меня Шер пропустил вперед, а сам прикрыл дверь, прислонился к ней спиной, словно отрезая пути отступления. Я беспомощно осмотрелась, но других выходов из комнаты не было. Пришлось опуститься на диванчик.
Шер с минуту собирался с мыслями, бездумно глядя в темное окно, а потом наконец перевел взгляд на меня и произнес:
— Так больше не может продолжаться, Вероника. — Да уж, не может, свадьба же скоро. — Ты просила время, я дал его тебе.
Видимо, время это вышло.
— Ну да, а сам людей от меня гонял. — Я сложила руки на груди и откинулась на спинку дивана, так было удобнее смотреть на стоящего Шера.
— Только мужчин и только опасных, — поправил он. А опасные мужчины у нас все, кто не его светлость. — Или ты под предлогом необходимости разобраться в себе собиралась закрутить роман с другим? — В прищуренных серых глазах полыхнул знакомый опасный огонек ревности.
Я уже видела Шера таким, после недоразумения с Дарсаном, например. И нет, ни с кем встречаться я не собиралась, на шею не вешалась, поводов не давала и авансов не раздавала. Хотя внимание было приятно, я понимала причины повышенного интереса. Зато от ревности и недоверия стало совсем обидно. А еще появилось ощущение, что мы вот-вот совершим непоправимую ошибку. Или уже совершили.
— Шердан, к чему эти обвинения? Ты хочешь, чтобы мы расстались врагами?
Похоже, мои слова все-таки достигли цели. По крайней мере, от двери Шер отлип, подошел ближе и присел на корточки прямо у моих коленей.
— Я вообще не хочу с тобой расставаться, — признался он. — Просто невыносимо думать, что ты можешь быть с кем-то другим.
— Мне, знаешь ли, тоже. — Прозвучало это сварливо и обиженно. — А Камилла…
— При чем тут она? Баронесса Налин не позднее конца лета станет супругой дяди Максимилиана. Или ты подумала…
Шер не договорил, понимающе ухмыльнулся.
— А что еще я могла подумать, когда ее брат заикнулся о свадьбе?
— Значит, чужим обмолвкам ты веришь сразу и додумываешь худшее. А вот мне ты почему-то по-прежнему не хочешь доверять.
Я замерла мышкой, боясь спугнуть нечаянный приступ откровенности. Но Шер не собирался останавливаться, он оперся руками на диван по бокам от моей юбки и продолжил, глядя в глаза:
— Ты изменила меня, девочка моя. Даже не знаю, когда это случилось, ведь заметил, лишь когда ты пропала. — Он замолк, прикрыв глаза, словно это воспоминание было для него неприятным. — Впервые, засидевшись допоздна, я захотел не упасть спать в своей берлоге, а отправиться в покои. Потому что там была ты, сонная, теплая, иногда сердитая. Я не понимал, какое это счастье — прижимать к себе любимую женщину. Я хочу, чтобы ты была со мной всегда, и не хочу тебя больше терять. Я люблю тебя, Ника. И прошу, не беги от меня.
Он поднялся и протянул мне раскрытую ладонь. В грозовых глазах застыли напряжение и какая-то отчаянная надежда. А я просто стянула перчатку, вкладывая свою ладошку в его. Потому что я тоже без него не могу. Совсем.
Шердан выдохнул резко, будто вовсе сейчас не дышал, и уже через мгновение я оказалась в его объятиях. По щекам потекли предательские слезы, и я уткнулась в камзол носом. Но всплакнуть в плечо не получилось, его светлость аккуратно приподнял мой подбородок.
— Ну что за слезоразлив? — спросил он тихонько, стирая большим пальцем одну влажную дорожку.
— От избытка чувств, любимый. — Пришлось немножко отстраниться, насколько руки, прижимающие меня, позволили, и добавить строго: — Но учти, у меня будет несколько условий!
Эффект слегка подпортило то, что я некуртуазно шмыгнула носом. А потом меня и вовсе подхватили и закружили.
— Это ты так условиям радуешься? — уточнила я, обретя под ногами опору.
— Это я так «любимому» радуюсь, — поправил меня Шар, одарил счастливой улыбкой и наконец поцеловал.
Если первые секунды я еще помнила, как собиралась зачитать список требований: не врать, не запирать и слушать мое мнение, то потом все мысли просто вымело. Я растворялась в поцелуе, наслаждалась лаской сильных пальцев, сейчас лежавших у меня на затылке и безнадежно портящих прическу. Вторая рука Шера уже была значительно ниже талии, а я пыталась избавить его от шейного платка, когда в отдалении зашумели аплодисменты.
И меня бы это не смутило, но первым отстранился Шердан.
— Погоди, — выдохнул он с трудом, и я его очень понимала. Воздуха в этой комнате определенно было маловато. — Это совсем не то место, где я хотел бы провести ночь, а если мы продолжим…
Он многозначительно поднял бровь.
— И как ты с этим пойдешь? — Я слегка прижалась бедрами, Шер выдохнул сквозь зубы и аккуратно отстранил меня.
— Столько терпел, потерплю несколько часов, любимая. У нас есть еще пара важных дел, — еще один поцелуй. — Например, надо решить вопрос с этим.
И он поднял мою вторую руку, на которой красовался перстень Эдуарда.
Как-то я успела позабыть про этот момент, а ведь мало кто знает, что нас с его величеством связывало что угодно, но не постель. Пришлось смириться и отступить.
— Альгер, — позвал Шер в амулет, подождал немного и позвал снова, но отклика не дождался. — Где его носит?
— Я думаю, он сейчас немного занят, если выжил. — Я у зеркала пыталась подколоть в прическу выбившиеся локоны, поймала в отражении недоуменный взгляд. — Просто поверь и не спрашивай.
ГЛАВА 30
Самая слабая женщина — та, которая любит.
И самая сильная женщина — та, которая любима.
В коридор мы вышли чинно, пристойно, под ручку, но некоторый беспорядок в волосах у обоих и припухшие от поцелуев губы с головой выдавали, что не постановку мы обсуждали в том кабинете. Шер еще несколько раз с кем-то переговаривался, а у меня сложилось впечатление, что шли мы целенаправленно, а состоявшаяся далее встреча была срежиссирована.
Как еще объяснить, что Шер потянул меня в сторону одного из залов, шепнул, чтобы молчала и ничего не боялась. Спросить, о чем он, не успела, в просторный холл у парадной лестницы буквально нам навстречу тут же выплыл его величество Эдуард. Со свитой.
— Лорд Тарис, объяснитесь! — А я и не знала, что Эд умеет вот так вот, голосом, понижать окружающую температуру на пяток градусов.
Шер, не отпускавший мою руку, аккуратно стянул с пальца приметный перстень. От неожиданности я растерялась, но тут же была легонько отодвинута за надежное плечо. Легкий ропот пробежал по собравшимся наблюдателям, жадно ловившим каждый жест.
— Ваше величество, я вынужден это вернуть. — Шер протянул перстень владельцу. — Моей будущей супруге не идет этот оттенок камней.
По-моему, окружающие даже дышать перестали, да и я тоже. Только рассеянно отмечала, как хмурится шайсар Максимилиан, как Тамиза Нейва придерживает за локоток нервно обмахивающуюся веером шаису Галиану. Кто-то хмурился. Кто-то злорадствовал. Но в основном вокруг царило любопытство.
Наконец тишину нарушил молодой король.
— Будущей супруге? — прозвучало почти брезгливо. Короткий многозначительный взгляд на мои руки, что были сейчас без перчаток, на пальцы, лишенные колец. — И когда она дала свое согласие?
Вопрос был очень щекотливый, потому как никакого согласия я не давала. Но испугаться не успела. Снова стало не до этого. Его светлость снисходительно улыбнулся и вдруг опустился на колено.
— Я, шайсар Катахены Шердан Тарис, герцог Бренский, перед лицом всех присутствующих прошу руки у баронессы Вероники Вейской, урожденной Барас, — с должным пафосом продекламировал он и добавил куда теплее и тише: — Ты станешь моей женой, Ника?
Это вот мне сейчас предложение сделали? Наверное, так и стояла бы, приоткрыв в удивлении ротик, но из толпы, замершей вокруг, долетело деликатное покашливание.
Я оторвала слегка шальной взгляд от этого сумасшедшего, оглядела присутствующих. Эдуард, пользуясь тем, что придворные стояли позади него, подмигнул и снова принял надменный вид.
— Я согласна.
Почти тут же мне на пальчик скользнуло кольцо. Совсем не то кольцо, от которого я так старательно избавлялась уже не раз. Сапфир и бриллиант, тянущиеся друг к другу на волнах металла.
Вокруг все разом загомонили, но как-то негромко. Зато отчетливо прозвучал голос Эдуарда.
— Что ж… Леди Вероника стала мне хорошим другом, перстень пусть останется у нее как знак моего расположения, — произнес он медленно. — А вот благословения на брак не даю! — закончил как припечатал.
— Шайсарам не требуется благословение, — с холодной улыбкой парировал Шер.
— Не боитесь последствий, лорд Тарис?
— Я готов отвечать за свои поступки.
Поединок взглядов длился несколько секунд, но мне показалось, что прошла вечность. После чего Эдуард развернулся и прошел в мгновенно образовавшийся в рядах придворных коридор. А меня по лестнице вниз утащил Шер.
Вслед летел привычный уже шепоток пересудов. Кажется, мы снова надолго обеспечили двор сплетнями.
Карета, другая, хотя и не менее роскошная, уже ожидала у входа. Его светлость, на ходу кутая в шубку и не забывая обнимать, усадил меня внутрь, запрыгнул сам и расслабленно откинулся на диван. Только сейчас на его лице расцвела довольная улыбка.
— Не испугалась? — Он подался ко мне, снова поймал за запястья, легонько погладил.
— Шаиса и леди Павис не одобрили бы, но самое цензурное подходящее слово — обалдела, — поделилась я, пытаясь понять, что вообще сейчас произошло.
— Да, Эдуард был вполне убедителен. — Шер не переставал довольно улыбаться. — Прости, не успел тебе ничего объяснить.
— То есть эта ссора в театре — постановка?
— Экспромт, — пожал он плечами. — Театр же, а играют не только на сцене.
Похоже, шайсаром владело сейчас совершенно неуемное веселье, и я силилась понять, произошедшее тому виной или грядущее.
— Кстати, кольцо и правда забери. — Перстенек оказался у меня на ладони. — Но не надевай сейчас, только по ситуации.
— Ты уверен, что хочешь, чтобы я носила символ принадлежности вроде как бывшему любовнику? — Я все так же ничего не понимала, события закрутились слишком быстро, а я резко поглупела от близости этого мужчины. Хотелось ни о чем не думать, снова млеть от поглаживаний и бездумно улыбаться в ответ, но кое-что необходимо прояснить: — Кстати, зачем мне вообще его вернули?
Кольцо я недолго думая убрала в один из потайных кармашков.
— Это чтобы на тебе не попытались отыграться, мало ли идиотов найдется, — пояснил Шер и протянул довольно: — А я ведь теперь опальный герцог.
Он совсем уж разулыбался. Зато я напряглась.
— Что-то не пойму, то есть ты заранее все задумал, знал, что я соглашусь, и спланировал вот эту вот операцию? — Ощущение, что меня дурят, нарастало. — А чему ты так радуешься?
— Тебе. — Шер вдруг перехватил меня крепче, потянул на себя, так что я неизбежно оказалась у него на коленях. — Ничего я не знал, но очень надеялся и собирался уговаривать до победного.
Шер уткнулся носом куда-то под пострадавшую за сегодня прическу и вздохнул. Грозный настрой почти мимолетно улетучился. От теплого щекочущего дыхания под шубку стекла целая волна мурашек. Я завозилась, устраиваясь поудобнее, и тут же была притиснута сильнее.
— Не ерзай, — глухо попросил его светлость, и теперь я сразу поняла, о чем он.
— Ну не в карете же, — укорила строго.
— Никаких карет, но перед жрецом и коллегами будет неудобно. — И снова уткнулся мне в шею.
Похоже, сюрпризы на сегодня не закончились.
— Каким еще жрецом? — Устраиваться поудобнее резко расхотелось. Зато возник вопрос, который надо было задать много раньше: — Куда мы едем вообще?
— Просил же не ерзать, — вздохнул Шер, мельком глянул в окно на вечерний город и сообщил: — Уже приехали.
Почти тут же распахнулась дверца. Мой спутник выскользнул первым, не отказав себе в удовольствии снять с подножки меня.
— Альгера не можем найти, — прозвучал смутно знакомый голос.
— Его не будет, начинаем, — сообщил Шер обнаружившемуся у кареты Прату и покосился на меня, не пожелаю ли я прояснить ситуацию.
Я не пожелала, я осматривалась. Небольшая площадь, стиснутая домами, была расчищена от снега, освещение присутствовало, как и везде в Мастоле. Пара синих фонариков горела и у входа в неброское темное здание в центре. Там нас ждали еще несколько человек.
— Как скажете. Добрый вечер, леди. — Я даже не сразу поняла, что это мне. — Жрец уже ждет.
— Жрец? — Я повернулась к Шеру, который ненавязчиво, но уверенно вел меня к зданию.
— Да, любимая, какая же свадьба без жреца?
По инерции сделала еще несколько шагов, прежде чем уперлась каблуками и затормозила.
— Свадьба? Сейчас?! — Да я просто образец несообразительности сегодня, но меня можно понять, слишком быстро все закрутилось.
До порога мы не дошли каких-то пять шагов.
— Предложение было? — спросил Шер, и мне пришлось кивнуть. — Ты согласилась? — Снова кивнула, уже понимая, к чему клонит этот интриган. — Ты же не собираешься бежать от меня опять, любимая?
Чуть не кивнула в третий раз, но подумала, что это можно истолковать двояко. Тем более что побег в мои планы не входил. И впервые за этот вечер, так круто перевернувший все мои представления о будущем, я осознала: вот оно — мое счастье, стоит, пытливо смотрит своими серыми глазами, самую чуточку хмурится, ожидая подвоха.
— Не хочу я никуда сбегать. — И решительно повернулась к входу: — Ну и где обещанный жрец?
Рядом только одобрительно хмыкнули.
Внутреннее убранство этого храма сильно отличалось от того, в котором проходила церемония Кари и Кайтара. Темный зал, какие-то рельефные орнаменты на стенах, тусклые светильники, мерцающие и создающие причудливую игру теней. Но взгляд притягивал алтарь в центре — тут он был один на весь храм. И фигура в капюшоне, нависшая над ним. Неведомый бог.
По-моему, алтарь едва мерцал, окутанный дымкой, а может, это были особенности моего нынешнего восприятия: время от времени я видела цветные ореолы вокруг людей и артефактов.
— Почему именно этот храм? — спросила шепотом, прижимаясь к Шеру. Позади нас неслышными тенями встали его коллеги.
— Ну, во-первых, мы оба маги, — так же шепотом ответил Шер.
— А во-вторых?
— Он единственный открыт круглосуточно, — прозвучало покаянное.
На этом разговор прервался, потому что из боковой дверки появился жрец в сопровождении еще одного мужчины. Я глянула на него мельком, но потом до неприличия пристально уставилась на знакомое лицо. Рядом со статным седобородым жрецом в балахоне шел… Шердан Тарис.
Шер, стоящий рядом со мной, сокрушенно закрыл ладонью глаза, Шер, появившийся вместе со жрецом, виновато потупился и отступил к остальным свидетелям. Я высвободила руку и слегка попятилась.
— Так кто из вас жених? — строго вопросил служитель бога.
— Он! — ткнул пальцем Шер позади меня.
— Я! — одновременно произнес тот, что стоял рядом.
— А вот я уже не уверена! — Восклицание получилось чуток истеричным, я попятилась еще, пытаясь взять в поле зрения обоих кандидатов в женихи.
Дальше отойти мне не позволили. Тот мужчина, с которым я пришла, тяжело вздохнул и вдруг одним движением оказался рядом, в очередной раз запустил мне пальцы в волосы, безнадежно портя прическу, и приник к губам. Обиженная, я пыталась не отвечать, но хватило меня секунд на пять, не более. Потом закрыла глаза и со стоном разомкнула губы, отвечая на настойчивые ласки. Сомнения мгновенно рассеялись. Не думаю, что существует еще один мужчина, в объятиях которого я так же буду плавиться он нестерпимой нежности и страсти.
— Кхм, молодые люди, — ворвался в наш мирок вкрадчивый голос жреца. — Целуются обычно после обряда, но если вам не нужно…
— Нужно, — тут же среагировал Шер, отрываясь от моих губ. И уточнил у меня, все так же не разжимая рук: — Больше нет сомнений?
— Ну, я бы попробовала со вторым для полной уверенности, — томно прошептала я, касаясь пальцами горящих губ.
— Ну уж нет! — заявил идентифицированный жених и притиснул меня сильнее. Позади кто-то закашлялся. — Все, начинаем!
Жрец покачал головой.
Начался обряд.
Вопреки ожиданиям все прошло быстро, легко и без малейших задержек. Не рухнул потолок, не взорвался алтарь, не сошел с постамента бог. Уже через несколько минут по нашим рукам змеилась мерцающая брачная татуировка.
Пока свидетели подтверждали ритуал, что было не столько обязательным, сколько традиционным действом, мы снова целовались. А потом поблагодарили жреца и вышли-таки в зимнюю ночь.
Поддельного Шера среди свидетелей больше не было, зато обнаружился Левус. Он вместе с остальными подошел поздравить нас и проводить до кареты.
— Почему он выглядел как ты? — спросила я, уже забравшись в теплое нутро.
— Договариваться о церемонии традиционно должен жених, а я, как ты помнишь, был занят уговорами невесты. — Шер снова перетащил меня к себе на колени, обнял.
— Даже камзол такой же, — пробормотала я растерянно. — И часто вы так меняетесь?
— Левус и Прат — мои заместители. — Шер пожал плечами и снова уткнулся в шею, дразня легкими прикосновениями.
— Погоди, так они и с любовницами… — И я распахнула глаза, когда пришло это осознание.
— Мне надо было поддерживать образ бабника и повесы, а работать тоже когда-то надо. Разочарована?
Честно говоря, от этого признания я испытала небывалое облегчение, а не разочарование, но не подколоть любимого не могла, спросила невинно:
— В моей постели они тоже будут тебя замещать, когда ты засидишься на работе?
Меня почти тут же опрокинули на диванчик, так что Шер с разом потемневшими глазами нависал теперь сверху.
— Никаких посторонних в твоей постели не будет, дорогая моя жена, — с нажимом проговорил он. — Я, как выяснилось, очень ревнивый муж.
Пришлось повозиться, высвобождая руки, взяться за ворот камзола этого ревнивого мужа и притянуть его еще ближе, чтобы выдохнуть в самые губы:
— Как выяснилось, дорогой мой муж, я очень ревнивая жена, так что никаких посторонних женщин в твоей постели тоже не будет. И не пытайся прикрыться заместителями, — и притянула Шера еще ближе.
Последней связной мыслью было осознание того, что список условий, о котором я говорила в театре, озвучить так и не успела. А потом все посторонние размышления выветрились, остались лишь чистое удовольствие и волны желания, все настойчивее сжимающие низ живота.
Когда наш экипаж качнулся, останавливаясь, я плохо соображала, что происходит, и не в первый уже раз пыталась расстегнуть пуговки синего камзола. Даже в некотором смысле преуспела: внешний вид Шера был так же далек от приличного, как и у меня. Однако свидетелем нашего падения, как выяснилось, мог стать только кучер, но он подчеркнуто смотрел куда угодно, но не на нас. Дисциплина.
— Ой, не ожидала, что мы приедем именно сюда! — Вокруг простирался знакомый парк, небольшой фонарь подсвечивал ограду и вход в мою башню.
— Я подумал, что в родовом гнезде нам покоя не дадут, да и ты будешь смущаться, — пояснил Шер, подхватывая меня на руки, и добавил весело: — А из дворца меня выселяют в связи с опалой.
Ступить на землю мне не дали до самого крыльца. А там пришлось спешиться, потому что на ступенях перед дверью обнаружился внушительный букет в легких сполохах магии.
Муж поставил меня на дорожку и шагнул к находке первым, протягивая руку. И озадаченно констатировал:
— Адресное заклинание, от Альгера.
А я уже шагнула к цветам, извлекая вставленную между бутонами карточку. Послание мы зачитывали вместе.
«Спасибо!» — было выведено крупным размашистым почерком блондинистого мага.
А ниже мелко шел постскриптум: «Мы все починили и убрали».
— Ты ничего не хочешь мне объяснить? — Шер смерил меня очень подозрительным взглядом, задвинул корзину в открытую дверь и прошел следом за мной.
— Дай-ка подумать, — проворковала я, изображая усиленную мыслительную деятельность, пока меня избавляли от шубки, и наконец сообщила с проказливой улыбкой: — Нет. Не хочу.
— Ох, Вероника, — угрожающе начал Шер, делая первый шаг ко мне. — Я никогда не любил пытки, но ты буквально вынуждаешь…
Стоит ли говорить, что сбежать от него я не успела? Да не очень-то и старалась.
Это был третий день нашего медового месяца, вернее, его не слишком раннее утро. Сегодня я проснулась первой, некоторое время лежала, слушая дыхание за спиной и чувствуя себя неимоверно счастливой. Потом завозилась под рукой, прижимавшей меня к горячему обнаженному телу, и повернулась, разглядывая в рассеянном утреннем свете своего теперь уже мужа. До сих пор все происходящее казалось чуточку нереальным. И я затихла, любуясь спокойным лицом без обычной сосредоточенности и властности, боролась с желанием обвести высокие скулы, уколоться об отросшую щетину. Но боялась разбудить — уснули мы совсем незадолго до рассвета. От воспоминаний о событиях этой и предыдущей ночи живот скрутило сладкой судорогой. А потом организм напомнил о более прозаичной причине пробуждения. Пришлось вставать. Выбралась из-под руки, подхватила небрежно свисающий со спинки стула халатик и пошла вниз. Купальни в этом строении располагались на первом этаже, жилые комнаты предполагались там же, во флигеле, но мне нравилось жить именно в башне. Так что по естественным нуждам и умываться приходилось ходить сюда.
Правда, первым делом заглянула на кухню. От вчерашнего роскошного ужина, который нам доставил на дом один из лучших мастольских ресторанов, осталось не слишком много, так что я всерьез озадачилась новым заказом, но сперва было решено искупаться. Умытая и посвежевшая, я прислушалась к настойчивому голосу желудка и вновь побрела на кухню.
Замерла уже в дверях, любуясь хозяйничающим там мужчиной, пока со спины. А любоваться было чем: халатом Шер себя не обременял. Из вещей у него тут было только то, в чем приехал после нашей стремительной свадьбы, причем несколько пострадавшее в процессе снимания.
Подкрасться неслышно, как обычно, не удалось. Муж меня заметил, так что я была осчастливлена не менее впечатляющим видом спереди.
— Доброе утро! — Шер отложил переговорный амулет. — Я заказал нам завтрак.
Дальше я как-то очень быстро оказалась в горячих объятиях, а потом и сидящей на высокой столешнице буфета, уже почти без халатика.
— А мы не пропустим доставку? — попыталась воззвать к разуму я, тело еще сладко ломило после вчерашней акробатики, не помогла даже горячая вода.
— Подождут, — проворчал Шер, но от моей груди оторвался. — Но ты права, надо одеться.
— Ты ведь привезешь сюда вещи? — уточнила я, когда мы уже поднимались по лестнице.
— В родовое гнездо тебя не заманить? — хмыкнул Шер.
— Разве что погостить на пару дней, — поморщилась я, входя в спальню. Нет, я понимала, что Шеру не слишком привычно жить без постоянного штата прислуги, а тут, в башне, мы попросту не могли себе такого позволить, разве что нанять повара. И вдруг меня озарило: — Да и зачем нам переезжать в особняк, если можно обоим ходить в Катахену хоть ежедневно. Мне Вейшар помог с расчетами, такую нагрузку источник вполне потянет.
В следующую секунду я взлетела в сильных руках, прижатая к так и не успевшему одеться мужу.
— Какая ценная добыча мне досталась! — Он с улыбкой закружил меня по комнате, поцеловал. — Люблю тебя, моя вишенка.
— И я тебя люблю, дикарь, — выдохнула ему в губы и обхватила за талию ногами…
Продолжить, правда, не получилось — прибыла доставка. Так что Шер со вздохом сожаления ссадил меня на постель, быстро накинул одежду и отправился принимать наш завтрак. Сервис в ресторане был отменный, служащие не только накрывали стол, привозя подогреваемые магией блюда, но и наводили порядок в столовой и на кухне. Это было совсем нелишним, учитывая тот праздный образ жизни, что мы вели последние два дня. И, пожалуй, мне такая жизнь нравится.
Я потянулась, развалившись на кровати, но решила, что пора одеваться. За этим и застал меня Шер, неожиданно скоро возвратившийся.
— Ника, — протянул он подозрительно ласково. — А это что?
Я обернулась, чтобы узреть объемистую коробку, уже лишившуюся крышки, и озадаченного Шердана над ней.
— Это мне? — Я подошла поближе, на ходу затягивая шнуровку домашнего платья. — О-о-о!
— От мастера Гальяна, — счел нужным сообщить муж, но я только угукнула в ответ, засунув нос в присланное великолепие.
На кровать были извлечены целый ворох прозрачных тряпочек, расшитый жилет, сверток с весело звякнувшими браслетами.
— Какая прелесть! — Я прижала к груди очередную деталь оригинального костюма.
— Это ведь наряд гаремной танцовщицы, — опознал содержимое посылки мой чересчур осведомленный мужчина.
— Интересно, откуда ты это знаешь, — прищурилась я, приложив к бедрам монисто и сделав пару соблазнительных шагов.
— Гораздо интереснее, откуда это знаешь ты, причем еще и знаешь, как носить, — опасно прищурился Шер. — И главное, что ты собралась с этим делать?
— Танцевать, конечно. — Я еще раз покачала бедрами, на этот раз перед зеркалом, и поймала в отражении потемневший взгляд.
— И для кого же?
Пришлось развернуться и встретить опасность грудью:
— Для тебя. — На подошедшего слишком близко Шера пришлось смотреть, чуть запрокинув голову. — Если будешь хорошо себя вести.
По-моему, кто-то собирался начать хорошо себя вести прямо сейчас, а может, и вовсе применить уже проверенные пытки, но от дальнейших разборок нас отвлекла башня, крякнувшая об очередных визитерах.
— Вкусняшки, — обрадовалась я и чуть ли не бегом помчалась встречать доставку.
— Еще поговорим! — донеслось мне вслед.
— А тебе не нужно во дворец? — уточнила я, уже сидя на коленях у Шера и расправляясь с десертом.
— Вещи перевезут без меня, все распоряжения выданы. — Он от сладкого отказался и теперь невозмутимо смотрел, как я ем.
— И на службу не нужно? — Не то чтобы я пыталась спровадить мужа, но мне хотелось примерить костюм и немного порепетировать, слишком давно я не исполняла танец живота. Но не признаваться же, сюрприз будет испорчен.
— Нет. — Супруг мой проследил за очередной ложечкой сладкого пудинга, которую я старательно облизала. — Я же теперь опальный герцог. — Он сообщил это таким тоном, будто его бесконечно радовал этот факт. Да и улыбка была соответствующая. — И удален от двора.
— Неужели никаких заговоров, посольств, преступлений?
— Нет. Мои подчиненные так ударно трудились в последнее время, что раскрываемость выросла вдвое.
Я вспомнила, как Эдуард рассказывал о стонущей службе безопасности.
— Да ты, оказывается, тиран! — восхитилась я, доедая лакомство.
— Ты даже не представляешь, насколько, — доверительно поведал муж, словно невзначай запуская руку под подол платья.
— И сексуальный маньяк, — прокомментировала я его руку на своем бедре и намеренно поерзала на коленях.
— Я просто слишком много времени был лишен твоего общества. — Шер коротко поцеловал меня и облизнулся: — Сладкая. И собираюсь стребовать компенсацию с процентами.
От этого тона знакомо потянуло в животе.
Кажется, я связалась с настоящим ненасытным деспотом, да к тому же еще и в отпуске.
И была по этому поводу абсолютно, запредельно счастлива.