Ничего больше Тодд Анна

– Кто же ты тогда? – спросил я, искренне не понимая, кем она себя считает.

– Человек, – ответила она с сарказмом. – Я не дева в беде и не принцесса. Я женщина и человек в полном смысле этого слова.

Мы встретились глазами, и она снова меня обняла.

– Можем мы постоять так несколько секунд? Можешь ты подержать меня в объятиях, чтобы я запомнила это чувство?

Я разозлился, потому что ее слова не предвещали ничего хорошего, как будто она прощалась со мной.

Я не ответил, а просто молча сжал ее в объятиях. Через несколько секунд она шевельнулась.

– Я хочу, чтобы ты рассказала мне, что происходит, – попросил я, когда она высвободилась из объятий.

Не глядя на меня, Нора ответила:

– Я тоже.

Потом выпрямилась, и в ее взгляде появилась решительность.

– Пойдем украшать торт, и пусть у Эллен будет лучший день рождения в ее жизни.

Поведение девушки кардинально изменилось. Меня беспокоило, как быстро она замыкается и прерывает разговор.

Я ждал от Норы большего. Мне требовались объяснения. Мне было необходимо знать, что у нее за проблемы, чтобы предложить решение. Я хотел держать ее в объятиях, пока она не поверит, что я готов ради нее на все, целовать, чтобы ее боль ушла, и смешить, пока она не забудет, почему она таилась от меня. Она должна понять, что я беспокоюсь о ней, хотя она этого и не хочет.

Я хотел так много, но этого недостаточно… Нужно, чтобы она тоже этого хотела. Но я ответил так, как, казалось, в данный момент лучше для нее.

– Погнали! – Я изобразил фальшивую улыбку. – Дай пять! – И поднял вверх руку.

Нора хлопнула ладонью по моей пятерне.

– Ты самый настоящий «ванильный» человек из всех, кого я знаю, – сказала она, открывая дверь ванной.

Я направился следом.

Все в порядке, правда. Вот так, мы стали снова «друзьями».

Когда мы вместе вошли в гостиную, Тесса и Лайла все еще там сидели. Лайла увлеченно играла с машинкой, а Тесса сидела, скрестив ноги на диване, и следила за девочкой, улыбаясь во весь рот.

Тесса посмотрела на меня, потом на Нору, потом снова на меня. Она не скрывала любопытства и настороженности, но не произнесла ни слова.

– Лайла, – я склонился к малышке, – мы будем украшать торт. Пойдешь в кухню с нами?

Лайла взглянула на меня и взяла свою игрушку.

– Машинка, – прощебетала она, показывая ее мне.

– Угу, ты можешь взять ее с собой. – Я взял ее за руку.

– Я немножко полежу, – сказала Тесса.

Я посоветовал ей поспать и повел Лайлу в кухню. Нора пошла за нами.

– Ну, здравствуй, красавица! Как тебя зовут? – спросила Нора.

Лайла, не глядя на нее, представилась и села за стол.

– Какое красивое имя! Ты любишь торты? – поинтересовалась Нора.

Лайла не ответила.

Я прикоснулся к руке Норы, чтобы привлечь ее внимание. Она повернулась ко мне, а я прикрыл рукой рот, чтобы Лайла не слышала.

– У нее аутизм, – объяснил я.

Нора кивнула и села рядом с Лайлой за стол.

– Классный автомобиль, – сказала она девочке.

Лайла улыбнулась и провела машинкой по руке Норы, повторяя «вжик-вжик». Я решил, что это знак одобрения.

– Ты помнишь, как делать глазурь? – спросила Нора, не поднимаясь с места.

Я кивнул.

– Сахарная пудра, сливочное масло, ваниль и что-то еще…

Я не мог вспомнить последний ингредиент, хотя мы делали глазурь только вчера вечером.

– Молоко.

Я кивнул.

– Точно, молоко и семнадцать капель пищевой краски.

Она бросила на меня быстрый взгляд.

– Одну или две капли.

– Хорошо. Десять капель. Я понял.

Нора рассмеялась, закатив глаза. Я заметил, что к ней вернулась прежняя живость.

– Две капли.

Я достал из шкафа коробочку с пищевыми красителями.

– Ну, чтобы я все сделал правильно, нужно, чтобы кто-нибудь за мной приглядывал. Ты случайно не знаешь какого-нибудь пекаря?

Вот тебе, шеф-кондитер. Нора покачала головой.

– Не-а. С такими не знакома. – Ее лицо озарила лукавая улыбка.

Я деланно вздохнул и взял новый пакет пудры из шкафа.

– Это плохо. Не могу обещать, что ничего не перепутаю.

Нора весело взглянула на меня.

– Он ужасный пекарь, – сказала она Лайле театральным шепотом.

Девочка посмотрела на нее и улыбнулась.

Я махнул на них большой ложкой:

– Не наваливайтесь все на одного!

Нора рассмеялась.

Я подошел к холодильнику и достал оттуда молоко и пачку масла. Потом взял из посудомойки миску для смешивания. На самом деле я помнил, как делать глазурь.

По крайней мере, я так думал.

Когда я начал готовить, Нора не тронулась с места. Размешав сахар и масло, я добавил в серебряную миску ваниль и молоко и еще две капли зеленого пищевого красителя. Нора похлопала мне в ладоши.

Посидев минуту-другую спокойно, Нора встала и подошла ко мне. Она развернула торт и выбросила пищевую пленку. Я обмакнул ложку в глазурь и начал размазывать ее по ванильному коржу.

– Ого, посмотрите-ка на него! Сам украшает торт. Ты прошел долгий путь, салага.

Я рассмеялся над шуткой, и Нора толкнула меня плечом.

Потом взглянула на Лайлу.

– Чей это ребенок? Я не спросила.

– Это сестра моей подруги Поузи. Она сейчас на работе, я предложил приглядеть за малышкой. Поузи придет примерно через час и ее заберет.

Нора взглянула на меня своим пронзительным взглядом, и мне показалось, что она буквально читает мои мысли. У меня участился пульс.

– Таких, как ты, поискать, Лэндон Гибсон, – сказала она мне второй раз за эти два дня.

От этих слов я покраснел, и меня не смутило, что она могла это заметить.

– Ты хорошо с ней справляешься, – заметил я, указывая ложкой в зеленой глазури на Лайлу.

– Я? Хорошо справляюсь с детьми? – искренне удивилась она.

– Да, – сказал я и коснулся указательным пальцем кончика ее носа так же, как она сделала это вчера.

– Эй, ты украл мою фишку!

Она повернулась ко мне и оказалась в нескольких дюймах от моего лица.

Я аккуратно распределил ложкой глазурь по коржу будущего торта, стараясь хорошо намазать края.

– Не пойму, о чем ты говоришь.

Я взглянул на потолок, потом перевел взгляд на торт.

Нора снова подтолкнула меня.

– Врун.

– Я врун, а у тебя есть секреты. Мы похожи…

Это вырвалось прежде, чем я смог сдержаться, и я расстроился, что на ее лице вновь появилась озабоченность.

– Это не одно и то же. Секреты и ложь – разные вещи, – возразила Нора.

Я повернулся, уронив ложку на край блюда.

– Вовсе нет, прости.

Нора не смотрела на меня, но я заметил, что ее озабоченность рассеивается с каждым выдохом.

– Пообещай мне одну вещь, – наконец, заговорила она.

– Все что хочешь.

– Не пытайся мне помочь.

– Я… – Я колебался.

– Обещай мне это, – наставала Нора, – а я пообещаю тебе никогда не лгать.

Я посмотрел на нее.

– Но у тебя будут от меня секреты? – уточнил я, зная ответ наперед.

– Я не буду лгать.

Потерпев неудачу, я обреченно вздохнул. Мне не хотелось, чтобы у нее были от меня какие-то тайны.

– Это единственно возможный вариант?

Нетрудно было догадаться, что она ответит.

Нора кивнула.

Несколько секунд я обдумывал ее предложение. Только так я мог быть ближе к ней. Это было все, что я пока мог получить.

Я не был уверен, что смогу сдержать такое обещание, но это был мой единственный шанс.

С глубоким вздохом я медленно кивнул.

– Обещаю не пытаться тебе помогать.

Она выдохнула, и я понял, что она задержала дыхание в ожидании моего решения.

– Теперь твоя очередь.

Она немного поколебалась.

– Я обещаю не лгать, – она подняла свой мизинец, и я подцепил его своим. – Это договор, не нарушай его, – предупредила она.

Я взглянул на Лайлу, которая сидела за столом и увлеченно играла машинкой.

– А что случится, если я его нарушу? – спросил я.

– Я исчезну…

От этих слов Норы мне стало больно и страшно, потому что я твердо знал, ни секунды не сомневался: она не шутит.