Потерянная Плотников Сергей
– Эльфы проклятого леса!
– Безумный маг вам на голову!
Пользуясь смятением в стае мавок, я цапнула Лисгарда за сапог и что есть силы погребла вверх.
В легких предательски засаднило, чернота неба слилась с темнотой озера, с огромным трудом удалось разобраться, где верх, где низ. В голове шевельнулась страшная мысль – мне не выплыть.
Чувствуя, как холодеют пальцы, я бросила затравленный взгляд вверх. Сквозь водяную линзу смогла разглядеть темно-серое небо. До поверхности размахов пять, не меньше, вроде неглубоко, но легкие дергаются, как танцующие шуты.
Я сжала губы и зажмурилась. Появились странные, недостойные эльфа мысли о смерти, готовиться к которой в последнее время мое обычное состояние. Потом подумала, что когда-нибудь это должно случиться, не может безродной серой эльфийке все время везти. Может, так и задумано. Может, новонареченной Каонэль суждено спастись от палящего зноя, чтобы умереть в Мавкином озере.
Резкий рывок за волосы вывел из оцепенения, меня быстро потащило вверх. Когда открыла глаза, увидела, как темнота быстро удаляется вниз. Шевелиться не стала, только скосила глаза, проверяя, на месте ли белокожий. От облегчения чуть не выдохнула оставшийся воздух.
Бледное тело мерно покачивается рядом. Через несколько секунд новый рывок выдернул на поверхность. Я выпучила глаза и раскрыла рот, жадно глотая воздух. Затем быстро перевернула белокожего и подняла его голову над водой.
В спину уперлась широкая ладонь, Варда поддерживает умело, чтобы сама не пошла ко дну после такой встряски.
Он сплюнул в воду и проговорил быстро:
– Сейчас подашь его мне.
Рыжий в два гребка оказался возле опорной балки. Обхватив скользкий столб, он уперся куда-то ногой. Затем моментально вскарабкался, лег на живот у края, свесив руки к воде. Сапоги громко пошерудили по деревянному насту, словно цепляются за что-то.
– Подсаживай! – скомандовал он и помахал руками.
Пришлось из последних сил грести к деревянному столбу, когда доплыла, набрала побольше воздуха и вытолкнула Лисгарда. От толчка снова с головой вогнало в воду. Животный страх перед глубиной снова шевельнулся в районе солнечного сплетения. Словно перепуганная кошка, я забарахталась и поплавком выпрыгнула на поверхность.
Цепкие пальцы ухватили за волосы и больно потянули вверх. Я сцепила зубы, кричать от боли – самое низкое, что может эльф. Сильные руки перехватили под мышки и втащили на деревянную поверхность.
Я обессиленно перевернулась на спину и распласталась на досках. Над головой нависло черное небо. Вчерашняя гроза наполнила лес запахом мокрых листьев. Несмотря на то что воздух пропитан магией, он показался самым чистым и свежим, какой только может быть.
Медленно повернув голову, я глянула в сторону. Вымокший, хоть выжимай, Варда застыл над белокожим и хмурит брови. Лисгард лежит неподвижно, гаюиновые глаза уставились вверх.
Я вскочила как ошпаренная, ноги нелепо разъехались на мокрых досках. Мост качнулся, едва не сбросив меня обратно в воду. Взмахнув руками, я прогнула спину и застыла так на пару мгновений. Когда равновесие вернулось, кое-как собралась и подбежала к высокородному.
– Он жив? Он мертв? – спросила я встревоженно.
Варда отмахнулся и бросил:
– Да жив, жив он.
Рыжий сжал пальцами щеки белокожего, покрутил так и эдак, затем отвел руку в сторону и звонко шлепнул.
Тот дернулся, взгляд сфокусировался на страннике и стал медленно обретать ясность. Варда посадил его, быстро осмотрел лицо на всякий случай и повернулся ко мне.
– Он же солнечный, – сказал странник так, будто это все объясняет.
Я села на колени и непонимающе уставилась на Варду, тот раздраженно цокнул языком и проговорил:
– Не знаешь?
– Нет, – нервно сказала я.
– У солнечных барьер на холод и воду. Когда оказываются на грани, впадают в…
Он сделал несколько странных жестов, по которым должна понять, что соображаю все-таки не очень. Потом продолжил:
– Балансовое оцепенение, чтобы сохранить ресурсы.
Я надула губы и хотела обидеться, но вовремя вспомнила, что рыжий только что спас. Снова. Пришлось проглотить все колкости и язвости.
Чтобы оттереть коричневую муть с щек, пришлось долго скоблить их ногтями и тереть пальцами. Когда наконец удалось, все ладони оказались в тине и склизком иле. Я со вздохом поднялась и нацепила плащ, темный клинок нашла там же, где и бросила. Когда повесила на пояс, он угрюмо блеснул, словно приглашал к бою.
– Спасибо, Варда, – проговорила я.
Рыжий зыркнул на меня беспокойно, губы раздраженно скривились. Он еще раз бегло осмотрел Лисгарда и поднялся.
– Спасибо тут не поможет, – сказал он, перестегивая клепки с ножнами. – Надо торопиться. Сейчас они очухаются, опять повылезают. Уже не отобьемся.
Я скользнула взглядом по деревянному насту. На краю моста валяется наспех собранный лук, настолько огромный, что только ногами натягивать. Рядом пара пик из черного дерева.
В воздухе замелькала новая стайка жирных светляков, пространство наполнилось глухим гудением. Если верить опыту, после них должен прозвучать хохот, а потом полезут мавки.
Рыжий закончил с ремнем и перекинул лук через плечо. Гигантская конструкция осталась валяться на мосту, я покосилась на нее, думая, что захочет взять с собой, но рыжий даже не глянул, словно соорудить такое для него – раз плюнуть.
– Цепляй белокожего, и бежим отсюда, пока при памяти, – сказал он и подхватил Лисгарда под мышку.
Я взялась за белокожего с другой стороны и охнула – высокородное тело оказалось куда тяжелей, чем представляла.
– Как небольшой единорог, – пробормотала я. – Надо сказать, чтоб завязывал с медовой пыльцой.
Мы синхронно дернули вверх, таща солнечного через мост в сторону деревьев. Не то чтобы там безопаснее, но мавки не достанут – рыжий как-то обмолвился, мол, утопленницы привязаны к озеру проклятием или чем-то еще.
На лбу выступила испарина, тащить расслабленное тело все равно что труп перекатывать – такой же неповоротливый и нескладный. Надеясь, что он скоро окончательно очухается, мы поволокли его по Чумному лесу, оставляя за собой две неглубокие бороздки.
– Уфф, – выдохнула я, перешагивая через подозрительную кочку. – За спасение ему, конечно, благодарна. И за побег. И даже за гаюин, который благополучно утерян.
– Но? – подхватил рыжий и дернул высокородного вверх, снимая с меня львиную долю тяжести.
Я вздохнула с облегчением и немного выпрямилась, хотя это не так просто, когда на плечо давит закованная в адамантин туша.
– Но, кажется, уже отплатила за все акты доброты.
Рыжий хмыкнул, я добавила:
– Наверное, так думать плохо.
– Почему? – спросил Варда, перехватывая Лисгарда поудобнее. – Все пытаются урвать кусок получше. Ты со своим стремлением вернуть память просто одуванчик.
Я украдкой глянула на Варду и подумала: если бы этот потерял память, всем бы вокруг стало тошно. Начал бы калечить неугодных, свергать власть и разрушать города.
Глава 21
Черная ветка стукнула по щеке и едва не пропорола кожу. Я выругалась, перехватывая поудобнее Лисгарда; когда глянула вперед, с облегчением обнаружила, что до деревьев рукой подать.
После того как вошли в лес, еще полчаса тащили полусонного Лисгарда по гнилой листве.
Наконец он взбрыкнул ногами, я облегченно выдохнула – плечо уже затекло. Варда остановился, Лисгард замычал и уперся сапогами в землю.
– Неужели, – сказал рыжий и встряхнул его. – Ну, высокородный, оклемался?
Белокожий стряхнул широкие ладони Варды, голос прозвучал хрипло:
– Я могу идти.
Варда бросил, отворачиваясь:
– Ты и раньше мог. Будто прежде не отключался.
Лисгард покачал головой.
– Это впервые, – сказал он.
Рыжий удивленно покосился на него, во взгляде мелькнуло недоверие. Пару секунд он изучал высокородного, одновременно шевеля ушами потому, что звуки в лесу совсем не дружелюбные. Потом глубоко вздохнул и хлопнул его по спине.
– Ничего, – проговорил Варда. – Все бывает в первый раз.
Развернувшись, рыжий быстро двинулся в глубь леса. Сырой валежник противно зачавкал под сапогами, но в остальном странник оказался абсолютно бесшумным. Перемещается, как лесная тень. Я кивнула белокожему и поспешила следом.
Сквозь Чумнолесье ползет еле заметная тропка, петляя между черными зарослями. Варда торопится, подгоняет, словно за нами нечисть гонится. Трухлявые пни выскакивают из земли, как живые, норовя поддеть за носок и повалить в кусты. Ветки цепляются за плащ корявыми пальцами.
Ночное зрение рисует все в ярком, почти безумном цвете. Деревья и кусты черные, но этот черный отличается от остальной темноты и выглядит, как если бы на ведьминское платье положили антрацитовый клинок. Предметы выпуклые и объемные, а фигура рыжего кажется вообще разноцветной. Странник молчит, бросает беспокойные взгляды на стволы.
– Нехорошо это, – шепнула я за спину Лисгарду.
– Что? – не понял он.
Я кивнула на странника и проговорила еще тише:
– Рыжего сложно напугать.
Высокородный фыркнул, но промолчал.
За деревьями мельтешат темные фигуры, горящие глаза осторожно выглядывают из-за веток и провожают тоскливыми вздохами.
Я дернула плечами, эти твари не нападают лишь потому, что нас много. В груди завертелось знакомое сплетение страха и гнева, но пока оно не оформилось, толку от него мало.
Рядом хрустнуло, Варда резко развернулся, меч моментально оказался в ладони. Я по-заячьи прыгнула к нему за спину.
Лисгард все еще пошатывается после встречи с мавками, глаза мутные, веки полуприкрыты. Он заторможенно взялся за рукоять, но вытаскивать не стал, так и застыл со сжатой ладонью.
Варда прошептал:
– Помните, что говорил о животных?
– Что они недружелюбны? – предположила я.
– Ага, – сказал он и прижал уши. – Убивайте без раздумий.
В кустах снова затрещало, я завертела головой, не понимая, почему никто не заметил приближения. Потянула носом, в воздухе лишь запах сырой земли и тревожный шелест.
Из кустов показалась длинная морда, из ноздрей пар, на голове хищно сверкают рога. На каждом по нескольку изогнутых пик, те цепляются за ветки, переламывая их, словно тростинки. Глаза горят мертвенно-синим огнем и неподвижно смотрят на нас.
Зверь оскалился и выпрямился, из кустов показалась огромная туша с длинной шеей. Копыта блестят, как у подкованного единорога, но блеск недобрый.
Варда побледнел и проговорил одними губами:
– Клыкастый лось.
Я чуть выступила из-за широкой спины и проговорила:
– По-моему, лоси безобидны.
Варда толкнул обратно.
– Ты это ему расскажи, – буркнул он и кивнул на тварь.
Та медленно покачивает головой, дикий взгляд медленно переползает с одного на другого. Мертвые глаза остановились на мне.
Пару мгновений он, не моргая, таращился, словно изучал самого слабого. Потом взревел и бросился вперед.
Варда толкнул в плечо и прокричал:
– Беги! Не останавливайся!
Клыкастая тварь налетела на рыжего и сбила, как деревянную чурку. Странник отлетел в сторону, спина стукнулась о дерево, я вскрикнула, испугавшись, что переломился хребет. К облегчению, Варда отпружинил на руках и кувыркнулся, меч грозно сверкнул в воздухе, лицо оскалилось.
Тварь замерла с растопыренными копытами, с губ закапала пена. Меня передернуло, по спине пробежала холодная струйка и скрылась в районе штанов. Клыкастая морда снова медленно повернулась ко мне и уставилась светящимися глазами.
Лисгард запоздало выхватил клинки, растерянный взгляд упал на рыжего. Странник присел, кончик меча сверкнул в темноте.
– Чего смотришь? – крикнул Варда белокожему. – Бей и беги!
Зверь выпустил из ноздрей белое облако, страшный рев сотряс воздух, он ринулся ко мне.
На секунду все замедлилось – черные деревья в темном киселе, лось с кабаньими клыками, перепуганные эльфы. Тварь размеренно приближалась, ломая на ходу ветки и деревца.
Я шумно выдохнула, наваждение растворилось, картинка вновь стала четкой и быстрой. И в ней лось с хрустом несется через кусты, зловеще сверкая глазами.
Резко развернувшись, я, как ошпаренная, кинулась сквозь Чумной лес.
Деревья замелькали черными полосками, меня понесла неведомая сила, словно в ноги вселился дух ветра. Плащ скрутился жгутом, капюшон сорвало. Уши распластались по голове, впереди выскочил валежник. Но я перемахнула его, едва коснувшись земли.
За спиной треск и глухой топот, сердце колотится, словно вот-вот пробьет грудную клетку, от этого ноги двигаются еще быстрее.
По обеим сторонам синеглазые тени сбились в стаи и преследуют с тихим шелестом.
– Вот дрянь! – вырвалось у меня.
С воинственным криком перелетела через трухлявый пень с гнилушками. Через секунду за спиной сухо затрещало, над ухом просвистели щепки. Лось разъяренно взвыл.
В голове трепыхнулась трусливая мысль – вдруг догонит, растопчет и сожрет не раздумывая. И никто меня не спасет. Местное зверье растащит кости по норам, а отравленные улитки переварят останки.
Внутри все сжалось, даже ноги размякли и потеряли упругость. Когда на бегу покосилась в сторону, с холодком в животе обнаружила, что сверкающих глаз прибавилось. Огоньки мерцают меж деревьев и несутся наравне со мной.
Из горла вырвался крик, злость вспыхнула в груди ализариновым пламенем.
– Ничего ты не получишь, гадина! – выпалила я, перелетая через огромное бревно. – Знай, как бегают серые эльфийки!
Тело налилось неожиданной силой, затылок раскалился, как доменная печь. В голове дятлом стучит единственная мысль – бежать.
За спиной словно выросли крылья, деревья замелькали по бокам и превратились в две черные полоски, словно и правда бегу по воздуху.
Впереди между стволами замаячило красное свечение, ночное зрение быстро сменилось дневным. Темнота постепенно рассеялась, но местность стала еще страшней. В воздухе засверкали багровые частицы, делая лес куда зловещее.
Через несколько секунд бега нос уловил запах песка и гари.
Это напугало и разозлило, но сзади все еще слышен топот лося. Пришлось на последнем издыхании рвануться вперед. Спустя пару мгновений я вылетела из леса, сапоги споткнулись о трещину в земле. Успела лишь заметить неестественно красный грунт и сухой воздух. Потом ноги подкосились, я рухнула на колени.
Я с жалостью подумала о себе и о том, что сейчас рогатая тварь вырвется из-за деревьев. В рот прилетела горстка песка, отплевавшись, я вытащила темный клинок и приготовилась.
За кустами грохнуло, будто тяжелая туша со всего размаху врезалась в твердое, послышался разочарованный вой и топот. Из-за дерева высунулась длинная морда с разъяренными глазами. Зверь жадно смотрит на меня, но на красную землю не наступает.
Я поднялась. Грудь ходуном, но дыхание ровное. Не понимая, что происходит, уставилась на лося. Тот ответил мне взглядом, полным ненависти, и громко фыркнул.
Зверь нападать не спешит, хотя видно – очень хочет. Немного отдышавшись, я поправила плащ и натянула капюшон.
– Что, съел? – бросила я.
Тварь сверкнула глазами из-под мохнатых бровей, от черных ноздрей дым, с клыков капает. Копыта нервно переступают рядом с черно-багровой границей.
– Бестолковая кляча, – усмехнулась я и убрала меч в ножны. – Боишься красного песка? Вот она я, подойди, возьми. Нет? Жалкий трус, а не клыкастый лось!
Тварь взревела, встала на задние ноги и стукнула копытами о невидимый барьер. Затем развернулась и с рычанием ускакала в глубину Чумнолесья.
Я села на край песчаника и стала ждать – неизвестно, как далеко остались Варда и Лисгард. Помню, как рыжий кинулся за рогатой тварью, а дальше безумный бег.
В воздухе появился знакомый терпковатый запах. Если бы Лисгард знал, как от него несет – удавился бы с горя. Варда, напротив – почти не пахнет.
Через некоторое время из зарослей вышли странник и белокожий, оба всклокоченные, держатся на расстоянии. Варда вытер с лица зеленую слизь и с уважением посмотрел на меня.
– В жизни не видел, чтобы кто-то так бегал, – сказал он.
Я пожала плечами:
– Оно само получилось.
Рыжий хотел присвистнуть, но дыхание еще скачет, получился жалкий писк.
– У тебя все само получается, – недоверчиво проговорил он. – Честно говоря, думал, разорвали. От клыкастого лося не убежать.
Я нахмурилась, хотела надуть губы, но решила, это совсем по-эолумски. Вместо этого недовольно дернула ушами под капюшоном и скривилась.
– Значит, я первая, – сказала я, вытирая губы от песка. – Где вас лешие носили? В кустах прятались?
Лисгард вспыхнул, уши вытянулись.
– Миледи, как вы могли? – проговорил он, оправдываясь. – Мы не поспевали за клыкастой тварью, а за вами – тем более.
Я отмахнулась и скорчила брезгливую физиономию.
Когда двинулись в глубину пустоши, горячий ветер стал срывать капюшон. В глаза полетел песок, мелкие крупинки полезли в складки плаща и рот. Я сильнее натянула края, стараясь прикрыть волосы, чтобы потом не вычесывать. Почва под ногами растрескалась, словно здесь дождей не было целую вечность. В особо глубоких щелях видно что-то оранжевое и светящееся.
На горизонте появилась темная полоска. Пока шли, она постепенно растягивалась и росла, будто что-то древнее и нерушимое ползет из земли. Когда полоска заполнила впереди все небо, до меня с ужасом дошло.
– Забытая гора, – выдохнула я.
Нога зависла в полушаге, я оторопело застыла, хлопая ресницами. Эльфы тоже остановились, Варда приложил ладонь ко лбу козырьком.
– Лесная мать… – сказал он впечатленно..
Исполинские склоны растянулись по всему горизонту, гора единой стеной уходит вверх, словно это вообще не гора, а еще один мир, который прилип к нашему. Вершина где-то есть, но она так высоко, что закрыта густой красной дымкой.
– Так просто не бывает, – прошептала я. – Невероятно, чтобы боги позволили появиться такому.
Представила, как небесный мастер сотни лет назад вздул земную твердь и построил исполинское творение. Время не пожалело гору, проело ветром и дождями глубокие расселины. Холод и жара разрушили часть породы.
Сквозь завесу багровых облаков солнечный свет едва пробивается, но даже его достаточно, чтобы от величия начали подкашиваться колени.
Мы ускорились, словно единороги, которые почуяли близость дома. Красная, выжженная магией земля тянется до самого подножья.
Я покосилась назад, полоска Чумного леса осталась далеко позади вместе с зараженными зверями. В воздухе прозрачное марево и напряженный звон, словно опасность исходит даже от песчаных крупинок.
– Пустовато здесь, – проговорила я.
– Неудивительно, – отозвался рыжий. – Вокруг пустыня.
Лисгард что-то недовольно пробубнил, потом сказал так, чтоб все услышали:
– Все же странно. Даже звери из Чумного леса сюда не сунулись.
Варда покосился на него через плечо и зачем-то ускорился.
– А что им тут делать? Еды нет, воды тоже. Какой зверь полезет в такое место?
Высокородный поравнялся со мной.
– Нет, – сказал он, качая головой. – Что-то не так. Даже проклятые души благоразумно остались на границе темноты. А они, как понял, способны проникать куда угодно.
Я хотела сказать, что согласна с Лисгардом, но перед глазами неожиданно все поплыло, под кожей забегали огненные муравьи.
Дыхание сперло, я схватилась за грудь и выкрикнула:
– Ализариновая дрянь!
Варда метнулся ко мне и успел подхватить прежде, чем упала на колени.
– Какого лешего? – простонал он. – Безумный маг заполнил долину железной пылью! Я отдам свой гаюин. Даром, что помру, тебе нужнее.
Он сунул руку за пазуху, но Лисгард остановил и проговорил тихо:
– Подождите.
Белокожий снял с пояса маленький мешочек, зашуршали завязки, он достал белоснежный камень и вложил в ладонь.
– Миледи, держите, – проговорил он спокойно. – Сейчас он нужен, как никогда.
Я схватила сверкающий предмет и быстро сунула в корсет. Красный дурман моментально отступил, как страшный сон, тело наполнилось небывалой энергией. Гаюиновая сила в один миг вернула ясность и очистила сознание.
Тут же колыхнулась жуткая мысль про откат. Подумала: если все это железная пыль и камень работает на полную мощность, значит, стукнет потом серьезно.
Я выпрямилась, колени затряслись, но усилием воли заставила их успокоиться. Пришлось несколько раз глубоко подышать, легкие заполнил сухой, но такой ценный воздух.
Взглянув на белокожего, заметила, как потупил взгляд, смотрит куда-то под ноги и неуверенно мнется. В голове зашевелилось смутное подозрение, уши потеплели.
Я шагнула ближе и спросила:
– Гаюин все время был у тебя?
Он молча кивнул.
– Но почему? – не поняла я. – Почему не ушел, когда мог? Что заставило тащиться через три земли навстречу смертельной опасности, терпеть постоянные оскорбления от странника?
Лисгард поднял на меня синие, как бездонное море, глаза и скорбно посмотрел.
– Ах, миледи Каонэль, – проговорил он смиренно. – Я ведь не из-за камня отправился. И не страх расправы выгнал за пределы Эолума.
Я вылупила глаза. Медленно стало доходить истинное значение поведения белокожего, странные взгляды и томные вздохи. По мере осознания этого уши мои под капюшоном теплели, когда ими стало можно резать адамантин, приступ вины нахлынул беспощадно и остро. Мысли перепутались, дыхание сбилось.
В раздумья врезался резкий голос Варды, он сложил руки на груди и смотрит грозно.
– Тебе лучше? – спросил он. – Отлично, надо идти. Хочешь получить свой Талисман? Или будешь дальше стоять разинув рот и пялиться на белоухого?
Я дернулась, как от пощечины, и послала рыжему яростный взгляд. Тот ответил таким же, ноздри раздулись, брови сшиблись на переносице. Мне пришлось отшагнуть от Лисгарда. Стараясь не смотреть в гаюиновые глаза, я развернулась к красному от облаков склону.
– Не раскатывай губы, странник, – бросила я. – Или сам хочешь завладеть Талисманом?
Я прищурилась, пытаясь прочитать мысли странника. В ализариновом свете кажется, что его шевелюра объята пламенем, а он – демон из подземного мира. Случайно забрел на поверхность и решил остаться.
Варда закатил глаза и хмыкнул:
– Что? Память потеряла ты.
Я удовлетворенно кивнула.
– Именно. Идем, – сказала я и уверенно зашагала по красной земле в сторону горы. – Заберем мой талисман.
Под ногами сухо хрустит земляная корка, кое-где рассыпалась в труху, образовав небольшие красноватые пятна. Когда наступаю, в воздух взлетает багровое облачко, затем быстро оседает на сапоги и плащ.
На огромной территории тоскливо завывает ветер. Он, как одинокий странник, ищет покоя, но обречен вечно скитаться по миру. Иначе погибнет, превратившись в затхлый воздух болота или пустынное марево.
Очередной порыв бросил в лицо горсть песка, еле успела зажмуриться. Несколько песчинок все равно попали на роговицу и теперь больно режут.
Я простонала и с остервенением потерла кулаком. Вроде полегчало, хотя так и не поняла, вылезли проклятые песчинки или так и остались где-то под веком.
Нос уловил очередную струйку железного запаха. Я скривилась от омерзения и с силой выдула воздух ртом. Прилипшие к губам песчинки слетели и затерялись в красных холмиках. Стараясь казаться незаметной, я вытерла лицо от пыли и бросила в сторону осторожный взгляд из-под капюшона.
Белокожий идет молча, то смотрит по сторонам, то упускает взгляд к пыльным сапогам. На меня не глядит. Но на лице такая скорбь, что внутри все переворачивается, сжимается и переворачивается снова.
Я незаметно приблизилась к нему, стараясь, чтобы странник не заметил, но от него не ускользнуло мое шевеление. Приготовилась услышать самодовольную насмешку, но рыжий лишь нервно дернул ушами.
Оказавшись достаточно близко к высокородному, я начала мягко:
– Лисгард, ты не подумай. Я благодарна за камень. То, что ты сделал, неоценимо. Без твоей помощи не забралась бы так далеко.
Рядом насмешливо фыркнул Варда, я проигнорировала и продолжила:
– Мало кто способен уйти из самого Эолума за серой эльфийкой непонятного роду и племени только лишь потому…
Я на секунду осеклась, подбирая слова, высокородный в надежде поднял на меня взгляд. В глотке запершило, будто глотнула лимонного сока. Прошло несколько мгновений прежде, чем прочистила горло и собралась с духом.
– Потому, что сам так решил, – сказала наконец я.
Белокожий отвернулся, но даже так уловила тоску в синих глазах.
– Да, миледи. Сам, – проговорил он. – И ни о чем не жалею.
Я замолчала. Больше заводить душещипательную тему с солнечным эльфом не пыталась. От короткого разговора остался странный осадок, словно швырнула ему в лицо колье из белого гаюина. С полчаса терзалась, раздираемая чувствами вины и совести. Варда поглядывал со странной ухмылкой, но пару раз в серых глазах заметила сострадание.
Читать бесплатно другие книги:
