Кровь ангелов Маршалл Майкл
Услышав за спиной шорох, Вальгорн резко обернулся, ладонь метнулась к эфесу. Но это оказался всего лишь Карелус, как всегда, облаченный в темный балахон, с усмешкой на узком лице.
– Что тебе? – спросил правитель Империума, сердясь на себя за свой испуг.
– Мой государь, – горбун поклонился. – Я вижу, что вас терзает страх, враги явные и тайные подступают со всех сторон… Не согласитесь ли вы в этот момент принять от нас искреннюю помощь, такую, что поможет сразу изменить ситуацию в вашу пользу?
– От нас – это от кого? От люциферитов?
Вальгорн вспомнил тот день, когда беседовал с человеком в ипсе-плаще и как тот поднял капюшон, открыв это самое лицо, примелькавшееся во дворце и поэтому совсем незаметное: острый нос, желтые птичьи глаза.
– Нет, – Карелус растянул губы в улыбке, показав мелкие белые зубы. – Все иначе. От тех, кто некогда преданно служил вашему великому предку, незаслуженно оболганному и почти вычеркнутому из истории, от тех, кто сумел объединить в себе «я» и «не-я»…
Вычеркнутый из истории предок? Кто же это?.. Неужели Драмиций?
Но тогда крохотный человек, что стоит перед ним… вовсе не человек, а нечто иное, чуждое и опасное. Хотя почему опасное, ведь он имел не одну возможность убить Вальгорна, но не сделал этого, а теперь предлагает помощь… но в чем она будет заключаться?
Неужели?
– Ты… ты… – начал он, боясь произнести это слово, вроде бы безобидное, но оставившее по себе кровавую память.
– Именно так, мой государь, – Карелус поклонился. – Хотите ли вы одолеть страх?
– Да! – воскликнул Вальгорн и уже тише добавил: – А это возможно?
– Для таких, как я… как мы, – поправился горбун, – нет ничего невозможного.
Его руки, до сего момента спрятанные под балахоном, вынырнули из-под него, и в них оказался похожий на вытянутое яйцо предмет – белый, блестящий и скользкий на вид и вроде бы слегка пульсирующий, с красными точками на боках.
Вальгорну стало противно, но в следующий момент отвращение сменилось интересом.
Дверь императорского таблиния охраняют двое варваров с Волюнтаса, но они смотрят на Валерию почтительно и отступают в сторону, давая дорогу – во всех варварских мирах знают, кто такие сивиллы, а во владениях Белого Храма и вовсе есть постоянная миссия.
– Мой государь, – говорит она, переступив порог, и тут же ощущает неприятный кислый запах.
Муравьиная кислота? Что-то иное?
Вальгорн тут, сидит за столом, но лицо его напоминает одну из тех масок, что висят на стенах, – белое, застывшее, с остановившимся взглядом и отвисшей челюстью. Рядом топчется дворцовый управитель, горбатый карлик, и в глазах его пылает откровенная ненависть.
Уж этому она чем не угодила?
– Ты? – спрашивает император, медленно шевеля губами. – Хм… зачем явилась?
– Вы сами пригласили меня, мой государь, – говорит Валерия, тщательно скрывая тревогу и удивление.
Что здесь происходит?
Вальгорну вкололи фунгус или ввели какую-нибудь подавляющую волю отраву?
Нет, не похоже, там другая клиническая картина.
Здесь же бледность, заторможенность, какой-то непорядок с глазами, они словно под катарактой… и еще эта кислая вонь, она напоминает о чем-то… она ведь читала, очень давно, еще во время обучения.
– Вы здоровы, мой государь? – под видом заботы о собеседнике Валерия делает шаг вперед.
Так, пульс замедленный, видно, как бьется вена на запястье лежащей на столешнице руки… дыхание неритмичное, и глаза, да, на них настоящая пленка, очень тонкая, еле заметная и вроде бы такая же на коже лица… налет?
Да, точно, она читала… отчеты Домина Когнитус пятивековой давности.
Но это невозможно! Невозможно!
– Я? Ах, да… – Вальгорн пытается вспомнить, действительно ли он приглашал сивиллу, и его усилия увенчиваются успехом – бледные губы трогает слабая улыбка. – Конечно, да… Мне нужна твоя помощь, ведь враг вторгся в нашу инсулу, тот самозванец с Аллювии, привел с собой варваров.
Валерия слушает вполуха, а сама все силы тратит на то, чтобы спрятать замешательство и страх – не от Божественной Плоти, тот в данный момент не особенно хорошо соображает, а от стоящего рядом с ним существа, лишь внешне похожего на человека.
Кто бы мог подумать, что хоть один из них выжил!
И не просто выжил, а сохранил материал для размножения…
Насколько она помнит, после победы Ретир Освободитель приказал уничтожить всех, кто находился на подозрении. Сотни людей погибли, тысячи прошли тщательную проверку, а Ехидна была «стерилизована», ее бомбардировали с орбиты до тех пор, пока биосфера не оказалась уничтоженной.
Чтобы не выжил ни один эрг…
Но все же «птенцы» проклятого Орлиного Гнезда уцелели.
И один из них стоит сейчас в нескольких шагах и сверлит Валерию подозрительным и недружелюбным взглядом – стоит ему заподозрить, что она поняла, догадалась, и ей не выжить, несмотря на всю подготовку, умения и знания Антрум Ноктурна. Нет, вряд ли он убьет ее сам, скорее всего это сделают воины ставшего одним из «птенцов» императора.
Пленка на лице, заторможенность, кислый запах – все признаки того, что хозяин таблиния, Мерцающего трона и всего Империума вступил в контакт с тем, что обычно именуется «яйцом».
Несколько часов, эти признаки исчезнут, и начнется необратимая симбиотическая трансформация…
– Конечно, мой государь, – вступает сивилла, как только Вальгорн замолкает. – Готова сделать все, что в моих силах, но для этого мне понадобится помощь сестер и уединение…
Она должна вырваться отсюда, для начала – из таблиния, затем – из дворца. Обязана передать информацию на Арканус, чтобы Старшие Сестры смогли приготовиться к тому, что их ждет.
Эпоха правления Драмиция как раз была отмечена «кострами ведьм».
Интересно, с какого рода «птенцом» она имеет дело, насколько давно он находится в симбиозе с эргом? Маленький рост, уродство… других признаков она не помнит, слишком давно читала материалы по Орлиному Гнезду, да и не особенно внимательно, никогда не думала, что они пригодятся… и горб, да, горб!
Выходит, что перед ней «оперившийся», достигший зрелости враг.
Очень опасный враг, невидимый для ирунаре, поскольку более не принадлежит к человеческому роду, куда более сильный и быстрый, чем любой из воинов-полулюдей или убийц-гомункулов, способный наводить на тех, кто находится рядом, определенные эмоции…
И это только то, что она о нем помнит.
– Хм, хорошо, иди к себе, – говорит Вальгорн. – Через час придешь и доложишь… Понятно?
Валерия кланяется, думая о том, чтобы только сердце билось ровно, что дышать надо как обычно, и вовсе не глядеть на дворцового управителя, ведь не к лицу сивилле обращать на него внимание.
Малейшее подозрение со стороны «птенца», и она умрет.
– Да, мой государь… – теперь развернуться и шагать к двери, медленно, очень медленно, с достоинством.
Пройти между стражами-варварами и не ускорить шаг даже в коридоре.
Проклятие на всю человеческую память, но как эта тварь сумела пробраться во дворец? Есть ли у них в Антрум Ноктурна хоть какие-то сведения о человеке по имени Карелус, ставшем дворцовым управителем… Когда?.. Кажется, вскоре после того, как Нервейг занял Мерцающий трон.
Ладно, об этом потом, сейчас нужно понять, как вырваться отсюда.
Просто так ее не выпустят – это понятно, еще три недели назад, когда сивиллу только перевезли во дворец, Валерия поняла, что это нечто вроде заключения, только очень комфортного.
Никакой связи с внешним миром, никакой возможности выбраться.
Обратиться к находящемуся здесь же, во дворце, Луцию, чтобы тот через третий глаз связался с другими жрецами, а те – передали сведения о том, что произошло, на Арканус?
Нет, не годится, верховный понтифик слишком труслив и не поверит ей, решит, что сивилла попросту рехнулась – какое Орлиное Гнездо, какие «птенцы»? Кроме того, попытка обратиться к Каелуму наверняка будет замечена… и пресечена дворцовым управителем.
Фактически он хозяин огромного здания.
А значит – придется обойтись собственными ресурсами.
Валерия спокойно, не торопясь, добирается до отведенных ей покоев, охраняемых парочкой преторианцев из Первой «Божественной» когорты. И только оказавшись за створками, сделанными из белого «костяного» дерева с Таэды и украшенными богатой резьбой, она вздыхает с облегчением.
Все следящие устройства они обнаружили еще в первые дни, и заглушить их – дело минут.
– Данжела! – зовет сивилла. – Нас ждет ответственная работа!
– Да, моя госпожа, – вышедшая навстречу послушница склоняет белокурую голову.
Пять минут, потраченных на возню с небольшими и легкими в управлении приборами, и микрофоны с камерами благополучно слепнут и глохнут как минимум на час. А это значит, что Валерия может отдать вроде бы безобидный приказ, который тем не менее никому из чужих слышать нельзя.
– Позови Фандиру, – велит она Гизли, второй послушнице.
Вскоре перед Валерией стоит невысокая полноватая женщина со следами ожога на круглом лице, бесцветными волосами и затаенной опаской в ярко-ярко-синих глазах – во всем, кроме них, типичный гомункул, изготовленный на одной из биофабрик Фонса.
– Ну что же, – говорит сивилла. – Освободим своего демона, чтобы сразиться с чужими… Двенадцать огненных колесниц торили свой путь среди мглистой ледяной бесконечности.
Фандира вздрагивает, по телу ее проходит судорога.
Она прижимает руки ко рту, а глаза ее вспыхивают голубым огнем, настоящим, ярким, живым. Взгляд изменяется, плывут очертания фигуры под одеждой, начинает трансформироваться лицо.
Служанку сгибает пополам, она падает на колени, опускает голову, а когда поднимает ее, то перед Валерией оказывается золотокудрая и изящная женщина, фемина императора Нервейга.
– Проклятие на весь этот мир… – шепчет она кривящимися искусанными губами. – Интересно, и как долго я отсутствовала?
Глава 14
Что есть человек? Пылинка, несомая неистовым ураганом времени? Или источник, порождающий беспощадное дуновение? Биологическое или социальное, высшее или низшее? Сложный вопрос, терзавший умы в те века, что были до Фуги, и продолжает терзать до сих пор.
Являются ли людьми существа, лишь похожие на нас внешне, но внутренне нам совершенно чуждые?
«Вихри Катаегис Демуто»
Содрогания, такие тяжкие, что кажется – громадный корпус вот-вот развалится. Протяжный скрежет, наводящий на мысли о расходящихся силовых балках и прорехах в обшивке, густой воздух, заполненный запахами пота, теснота и жара, ощущаемые даже в это время, когда Ларс частично обретается в общей анасим-оболочке «Фалько мальтуса» и «Синего кита».
Физически он находился в ходовой рубке, а если верить органам чувств, мчался через пространство вместе с сухогрузом, а впереди рос Монтис, уже не точка, а диск в ореоле из тысяч искорок.
Альнусы, транснависы, спутники, орбитальные крепости…
С момента, как они появились в столичной инсуле, прошло четыре с небольшим часа, и за это время случилось очень многое. Точно в срок появился Марибод, в координатной сетке возникли сотни его кораблей, двинулись в атаку, образуя боевой строй, и тут же лихорадочно задвигались, засуетились преторианские когорты и спрятанные за облаком Оорта силы Девятого легиона.
Позже объявился второй отряд во главе с Армином, и Ларс невольно усмехнулся, представив гнев и удивление вождя, обнаружившего, что с его сыном нет «Фалько мальтуса».
Закипел бой, пространство заполнилось ракетами, турригерами, истребителями и либурнами, и о «Синем ките» на какое-то время забыли. Офицеры гортатора Варего тем временем срастили анасим-оболочки двух кораблей, чтобы можно было управлять большим из них из меньшего, а еще заложили в одном из отдаленных трюмов «сюрприз» из пяти килограммов перикулума.
И когда таможня все-таки напомнила о себе, на сухогрузе типа «Абдомен» раздался взрыв, а в эфир полетели испуганные вопли: «Мы подбиты! Теряем управление! Системы жизнеобеспечения отказывают!»
Сражение бушевало рядом, и в самом деле имелась вероятность того, что ракета, выпущенная одним из боевых транснависов, собьется с курса и поразит столь большую цель, как «Синий кит». Ну а тому хватит одного попадания, чтобы почувствовать себя крайне некомфортно и потерять управление.
Поэтому они нагло вылезли из транспортного коридора и помчались к Монтису по кратчайшей траектории. Все направленные на сухогруз запросы таможни и службы пространственного контроля остались без ответа, тот притворился несущимся к планете рукотворным метеороидом.
Затем их снова на какое-то время выпустили из внимания – Марибод давал преторианцам жару.
С полчаса назад все, включая находившихся на борту их-керимберов, перебрались на «Фалько мальтус». На не таком уж и большом транснависе стало очень некомфортно, системы жизнеобеспечения, не рассчитанные на такую прорву народа, заработали с перегрузкой.
Ничего, на несколько часов их хватит, а потом будет все равно.
«По нам выпустили ракету, время подлета – пятнадцать минут, – раздался в анасим-оболочке голос Варего. – Время до расстыковки – тринадцать минут сорок пять секунд, отсчет пошел, всем приготовиться».
Понятное дело, что никому на Монтисе не улыбается, чтобы на них рухнула такая дура, как «Синий кит», – ее подобьют, уничтожат даже с теми членами экипажа, кто, возможно, еще жив, но спасут при этом множество людей на планете. Вот только «Фалько мальтус» к этому времени покинет сухогруз и отправится в самостоятельный полет.
Ларс заметил «их» ракету – крошечную точку, ползущую с обманчивой медлительностью.
Монтис висел на расстоянии вытянутой руки, по низким орбитам вокруг него двигались тысячи объектов. Совсем недалеко видимая в деталях плыла орбитальная крепость, похожая на меленькую луну – торчат компенсаторы лучевых пушек, темнеют «кратеры» пусковых шахт, блестят крохотные зеркала там, где на поверхность выходят распределители главного калибра.
«Пять минут, – напомнил гортатор. – Симс, отключайся, энергию на шлюз…»
Сейчас пойдут в стороны исполинские створки, остатки воздуха улетучатся и «Фалько мальтус» очутится в привычном для себя вакууме. А через триста секунд заработает его двигатель – один краткий импульс, чтобы оказаться снаружи, включить ноль-машины и генераторы виртуальности.
Понятно, что их все равно обнаружат, но чем позже это случится, тем лучше.
«Поехали!» – скомандовал Варего, и транснавис двинулся с места.
Рывок, и Ларс увидел «Синий кит» со стороны – искореженный, беспорядочно кувыркающийся. На миг перед глазами потемнело – анасим-оболочки расстыковывались, а когда зрение прояснилось, ракета нашла цель.
«В зоне действия пассивных сканеров», – доложил офицер-связист.
«Пошла потеха», – сказал гортатор.
«Фалько мальтус» рванул, словно поехал с горки, у подножия которой находился Монтис. Орбитальная крепость осталась позади, как бы вверху, а это значит, что они прошли первый пояс обороны планеты.
Да, сейчас их засекут, попытаются идентифицировать, но потратят на это время…
Ларс невольно сжал кулаки.
Все боевые корабли поднялись с планеты несколько часов назад, на поверхности мог остаться только резерв, а это значит, что сразу встретить их будет, скорее всего, некому. Остались наземные батареи ПКО, ракетные и лучевые, плюс эскадрильи атмосферных перехватчиков, но пока на Монтисе сообразят, что именно происходит, пока объявят тревогу…
«Резкий маневр», – предупредил Варего, и транснавис закрутился, как лист на ветру.
Желудок подскочил к горлу, потянуло вбок, затем вверх, ипсе-шлем садануло о стену так, что в голове у Ларса загудело. Услышал раздраженные восклицания, донесшиеся не из анасим-оболочки, а из обычного мира, и поспешно снял громоздкий прибор с головы.
Несколько раз моргнул, привыкая к обычному освещению.
Рубка, рассчитанная на троих офицеров, забита людьми – на полу сидят их-керимберы в полимерной броне, вооруженные лучевыми ружьями, воняет мужским потом и забившимся фильтром латрины.
– Ну как там? – спросила Ультима.
Она, как и положено телохранителю, рядом – спокойная и собранная.
– Да вроде пока все как надо. – Ларс поморщился и потер виски: с непривычки от долгого пребывания в анасим-оболочке у него ныла голова. – Скоро в атмосферу войдем.
– Войти – это всегда неплохо, – сказал сидевший неподалеку огромный воин, буйно-черноволосый и бородатый. – Главное, чтобы потом можно было выйти, ведь так?
– Агы… Точняк… Правда, – понеслось со всех сторон.
Бородач носил чин сотника, и все находившиеся на «Фалько мальтусе» их-керимберы подчинялись ему.
Транснавис вновь закрутило так, что пол и потолок на мгновение поменялись местами. Один из варваров шмякнулся облаченной в шлем башкой о стенку, другие загоготали, и сотник заржал громче всех.
– Ага, разбежались, по нам стреляют, – сказала Ультима. – Это мы в атмосфере, похоже…
Тоже опасный момент – в пределах воздушной оболочки планеты транснавис куда менее функционален, чем любой перехватчик, и есть шанс, что их сумеют зацепить.
– Послушай. – Ларс посмотрел бывшей наставнице прямо в глаза, что в последнее время делал нечасто. – Давай-ка начистоту… сегодня мы оба можем погибнуть, и нет смысла что-то скрывать… кто ты такая?
Этот вопрос он хотел задать давно, но сначала не решался, потом было не до него.
– Ты мог догадаться, – Ультима улыбнулась, но не залихватски, как обычно, а как-то криво. – Ладно, так и быть, что прятаться… не так давно мне исполнилось сто восемьдесят лет.
– Что? – в первый момент Ларс решил, что над ним издеваются. – И что…
Он осекся, мысли закрутились в голове с почти различимым шорохом.
Люди столько не живут, даже известные долголетием сивиллы, вышедшие за пределы обычного, человеческого. Но что происходило сто восемьдесят лет назад, когда Ультима, если верить ее словам, появилась на свет? Тогда бушевала Война Сердец, едва не уничтожившая Империум схватка между претендентами на Мерцающий трон…
И один из них, Гердион Гордый, выступавший под гербом Пурпурового Сердца…
– Не может быть, – сказал Ларс. – Ты – супремус?
Эта догадка хоть и лежала за гранью вероятного, но объясняла все странности его бывшей наставницы – ее необычайную силу, знания и ум, воинские умения и даже ее отношение к детям.
Искусственные воины Гердиона не могли производить потомство.
Гомункулы, рожденные без отца и матери, биологически являются клонами, теми же людьми, обычными хомо сапиенсами. Супремусы же представляют собой вариант усовершенствованного, как бы заново спроектированного человека, при создании которого учли все ошибки эволюции, убрали все лишнее и добавили кое-что недостающее.
Как сумели проделать такое, Ларс не мог даже вообразить, но ведь проделали.
И при этом в чем-то ошиблись, и супремусы, изготовленные в количестве нескольких десятков тысяч, оказались бесплодны – все до единого.
– Да, – улыбка Ультимы стала грустной. – Последняя из своего народа, единственная, кто выжил в те страшные годы, когда за нами охотились по всему Империуму… Прообраз грядущего сверхчеловека, – тут голос ее сделался презрительным, – если верить тем, кто дал мне убежище, спрятал от ищеек.
– С ума сойти, – пробормотал Ларс.
– Лучше не надо, – сказала она. – Если ты свихнешься, все окажется зря. Ты…
Она не договорила – могучий удар потряс «Фалько мальтус», и пронзительный визг огласил рубку. Транснавис крутнуло, и сквозь испуганные вопли их-керимберов прорезалось неприятное шипение, говорившее, что обшивка пробита и в дело вступили герметизационные системы.
Весь вопрос в том, насколько серьезны повреждения и сколько им осталось до цели.
Метка перехватчика класса «Лутум», находившегося на дистанции примерно пятьсот километров, исчезла из координатной сетки, и Энхо облегченно вздохнул. Карталлус не позволял вытереть пот со лба, но, имейся такая возможность, он бы сделал и это.
Главный калибр не предназначен для стрельбы на столь малой дистанции, да еще и в атмосфере.
«Отличный выстрел, эру Венц», – одобрительно сказал Янус.
«Захват сканерами наведения!» – воскликнул Глыба, и «Фалько мальтус» содрогнулся, потерял балансировку и закрутился, а анасим-систему заполнили данные о повреждениях.
Пробита обшивка… потери воздуха… все ерунда… не отвечает карталлус навигатора.
«Арвинд!» – позвал Энхо, холодея.
Нет ответа, слышны лишь ругательства Симса, боровшегося с потерей живучести.
«Арвинд!» – повторил эру Венц.
«Отставить, второй артиллерийский офицер, – вступил гортатор, и голос его прозвучал натужно – еще бы, именно он должен выровнять корабль, не дать ему войти в штопор. – Возможно, он только ранен… вернитесь к исполнению своих обязанностей».
Да, конечно, ранен, а Энхо нужно стрелять… вон новое звено перехватчиков появилось в координатной сетке, идут навстречу, от укрытой пока за горизонтом цели полета.
Легкие толчки, это заработали пушки Якива… позади три зенитные ракеты.
Выстрел, еще один, и два «Лутума» исчезают, другие три спешно уходят в стороны… Внизу мелькает излучина реки, леса, они уже на небольшой высоте, каких-то десять километров…
Вот и цель, огромный дворец, нацеливший в небо острия башен.
Логово Божественной Плоти.
Прикрывающие его батареи садят со всех стволов, и «Фалько мальтус» крутится, вертится, ныряет и подскакивает. Ноль-машины и генераторы виртуальности трудятся изо всех сил, и преторианцы-зенитчики никак не могут прицелиться, да и не готовы они к борьбе с целью, умеющей ставить помехи и обманывать системы наведения.
Любой вражеский транснавис должен быть уничтожен еще в космосе, на подлете к Монтису!
А на атмосферную боевую машину не поставишь столь громоздкое оборудование!
Еще один перехватчик рассыпался в пыль, другой промчался рядом, пошел на разворот. «Фалько мальтус» нырнул вниз, туда, где из громады дворца торчит «ложноножка» – эмпориум.
Одна из орудийных башен работает по нему – никто не должен уйти.
Взрыв, другой, к небу поднялись фонтаны пламени, повалил черный дым, а они сбросили скорость и довольно жестко шмякнулись на присыпанную снегом лужайку рядом с эмпориумом.
Ну все, теперь нацелить пушки и начать заранее заготовленную трансляцию:
«Дворец Мерцающего престола находится под прицелом корабельных орудий, и любая попытка атаковать наш корабль приведет к тому, что мы начнем стрелять. Приказываем немедленно удалить все перехватчики из воздушного пространства, подать сигнал самоликвидации на запущенные в нашу сторону ракеты…»
Шантаж, инструмент очень древний, но такой же действенный, как и тысячи лет назад.
На всех частотах, как можно громче, чтобы прониклись и испугались, – огневой мощи «Фалько мальтуса» и в самом деле хватит, чтобы превратить дворец в груду закопченных развалин, вот только главный калибр с поверхности планеты не задействуешь, а это значит, что Энхо свободен.
Можно выпустить атраментум, открыть дверь карталлуса… надо проверить, что с Арвиндом.
– Помилуй нас, Превознесенный, – пробормотал эру Венц, выбравшись в кубрик.
Ноги дрожат, голова кружится – да, этот спуск дался нелегко.
С трудом сделал несколько шагов и оказался у карталлуса навигатора – тест-панель горит красным, а это значит, что все, внутри больше нет Арвинда Глагона Терциуса, живого по крайней мере. Луч зенитного орудия, поразивший «Фалько мальтус», не повредил ремус, оставил в покое оружейные системы, зато убил одного человека.
Энхо захотелось сесть прямо на пол и заплакать, горько, искренне, как в детстве.
Почему так?.. Отчего оно так произошло?
Головокружение навалилось вновь, да с такой силой, что желудок подскочил к горлу. Эру Венц оперся о стенку, и тут открылась дверь, ведущая в ходовую рубку, из-за нее показался Ларс.
Глаза его были чуть прищурены, челюсти – крепко сжаты, а рука лежала на эфесе виброклинка.
– А, Энхо, – сказал претендент на Мерцающий трон. – Ты с нами или останешься?
– С вами? – Эру Венц не сразу вспомнил, о чем речь – да, запланирован десант, атака на дворец Вальгорна, и ему на борту делать особенно нечего, главный калибр отработал свое. – Конечно, с вами, только оружие захвачу… А мы вправду откроем огонь по зданию, если они попытаются атаковать «Фалько мальтус»?
– Само собой, – небрежно бросил Ларс. – Догоняй.
И двинулся дальше, за ним скользнула Ультима, затопали варвары, находившиеся в ходовой рубке. Те, что заполняли кубрик, после посадки выбрались наружу и взяли транснавис под охрану.
«И это Божественная Плоть, тот, кто будет править нами?» – подумал Энхо.
Человек смелый, решительный и умный, но при этом способный любоваться трупами врагов, вдыхать смрад разлагающихся тел, способный уничтожить обиталище собственных предков ради того, чтобы захватить власть… и он займет Мерцающий престол, его статуи появятся в храмах на тысячах планет, и простые люди будут молиться ему.
Но так ли он плох, хуже ли он тех, кто был раньше?
Хуже ли подлеца Вальгорна, хуже ли Нервейга, в которого так верил сам Энхо?
– Помилуй нас, Превознесенный, – пробормотал он, стаскивая с головы контактный шлем.
Эру Венц и сам не знал, кого имеет в виду – нынешнюю Божественную Плоть, обладателя дюжины священных имен-эпитетов, или того, кто, возможно, станет ей в будущем.
Если это и вправду случится, бывший младший декурион с «Аспера» сможет вернуться домой, будет принят обратно во фратрию, вновь станет официально именоваться эру Венцем и даже получит награду – чин центуриона, а может быть, гортатора… но нужно ли ему это все?
Арвинда не возвратишь и предательство родных не забудешь.
Энхо приложил руку к дверке оружейного шкафа, и тот открылся, обнажив стеллаж с рядом лучевых ружей. Блики поползли по отполированным прикладам цвета каштана, из тьмы выплыли дырчатые компенсаторы на стволах – «Шило», оружие штурмовых частей, а никак не корабельных офицеров.
Но ничего, сегодня придется взять его в руки.
На тест-панели в ответ на нажатие вспыхнул зеленый огонек, показывая, что все в порядке, и Энхо взял легкое, почти невесомое ружье в руки. Вклинился в колонну варваров и вскоре выбрался из люка, спрыгнул в неглубокий, сантиметров пять, ноздреватый снег.
Воздух, необычайно свежий и чистый после смрада, царившего внутри «Фалько мальтуса», опьянил не хуже настойки их-керимберов, и на мгновение показалось, что представшая глазам картина нереальна: темно-сизые облака, разрывающая их молния и отдаленный раскат грома, запах сырой, недавно оттаявшей земли и готовых распуститься почек.
Аромат весны.
Но моргнешь, и это все исчезнет, пропадет, как видение.
– О, и ты здесь? – это Симс, не такой розовощекий, как раньше, с суровой складкой на лбу и лучевым ружьем в руках.
Ему тоже нет смысла оставаться на корабле.
Тут же Порго, тоже вооруженный… двигатель «Фалько мальтуса» не запустится больше, по крайней мере до того момента, пока они не одержат окончательной победы.
– Эй, парни, идите сюда! – Энхо оглянулся на голос и понял, что это Ларс их зовет. – Пойдете рядом, будете для меня кем-то вроде преторианцев.
– Какая честь, – пробормотал Симс, но так, что его услышали только соратники.
Телохранительница, вооруженная двумя виброклинками и стрелометом, вскинула голову, точно охотничья собака, уловившая запах хищного зверя, а неопределенного цвета глаза ее расширились.
– Ага, там идет бой, – сказала она, указывая на дворец. – Интересно, кто с кем сражается?
– Это не так важно, – Ларс оглядел свое воинство, задержал взгляд на огромном черноволосом их-керимбере. – Твои люди готовы, сотник?.. Отлично, тогда вперед, жребий брошен, настало время отвоевать то, что мое по праву!
Их встретили в большом зале, что с давних времен по непонятной причине носил имя Рыцарского.
Едва первый из преторианцев сунулся в его пределы, как раздался характерный треск лучевых ружей. Темно-синие сверкающие «спицы» пронзили полумрак, и тело шагавшего в авангарде воина упало на пол.
– Моя госпожа, вам лучше держаться позади! – сказал центурион Сарвент, и лицо его под шлемом стало мрачным.
– Вот уж нет, – заявила Эльтирия. – Не для того я вернулась, чтобы прятаться! Возможно, те люди, что находятся там, просто не знают, в кого они стреляют! Стоять!
И готовые уже двинуться вперед преторианцы из Первой «Божественной» когорты замерли, хотя приказ отдал вовсе не их командир.
От прежней жизни у бывшей фемины осталось немногое, в том числе голос.
В себя она пришла с час назад и обнаружила себя там, откуда в свое время сбежала в страхе – во дворце. Увидела перед собой сидящую в кресле старуху в алых одеждах сивиллы и в первый момент решила, что ее предали, что Антрум Ноктурна решил купить расположение новой Божественной Плоти, выдав ему супругу прежней.
Эльтирию тогда тошнило так, что желудок стоял у самого горла, болело все тело.
Ей дали выпить какой-то гнусной дряни, сунули под душ и переодели, и после этого бывшая фемина достаточно пришла в себя, чтобы слушать, понимать и думать. Крошечная черноволосая старуха, назвавшаяся сестрой Валерией, рассказала такое, отчего у Эльтирии зашевелились волосы на затылке.
Читать бесплатно другие книги:
