Кровь ангелов Маршалл Майкл

– Сестра Альенда увидела в нем то, что должно отмечать истинного хозяина Империума, – сказала та с улыбкой, но Ларс поймал ее косой взгляд и с холодком в сердце понял: она видит, что он как раз и есть самозванец! Она знает!

И если сейчас отделалась обтекаемой фразой, способной обмануть лишь прямодушного вояку, то в дальнейшем не умолчит, передаст в Антрум Ноктурна весть о том, кто он такой на самом деле!

А этого допустить нельзя… по крайней мере до того момента, пока Ларс прочно не сядет на Мерцающий трон.

– Конечно, да, – сказал эру Кайтор. – Прошу простить мои сомнения, я…

– Забудь, – перебил его Ларс. – Сколько у тебя воинов и какие позиции занимает противник?

Помимо Первой, во дворце находятся гвардейцы из Шестой «Варварской» когорты, и вот они остались на стороне Вальгорна, подчинились новому, назначенному из варваров префекту претория…

Плюс телохранители Божественной Плоти, наемники с Волюнтаса.

Ларс слушал трибуна и раздумывал – вся западная часть огромного комплекса в их руках, перекрыты пути для бегства, а эмпориум вообще разрушен, так что врагу остается только обороняться и ждать подкреплений.

По всем расчетам, у нападающих есть примерно час, чтобы довести дело до конца.

– Отлично, – сказал он, когда эру Кайтор закончил докладывать. – Сотник, ты где?

– Здесь, – отозвался могучий их-керимбер.

– Поступаешь под командование вот этого достойного воина, – приказал Ларс. – Авлина эру Кайтора. Понятно?

– Да, – хмуро бросил сотник.

– Тогда вперед, двинулись! Надо окружить покои узурпатора и взять его там!

Ларс, честно говоря, не особенно поверил в рассказы сивиллы о «птенцах» Орлиного Гнезда – откуда они взялись через полтысячелетия после свержения Драмиция? Но вот Ультима отнеслась к словам Валерии очень серьезно, ну и на всякий случай необходимо учесть вероятность того, что у врага есть кое-что «в рукаве».

Если верить хроникам и воспоминаниям, то «птенцы» были чудовищами, и чудовищами могущественными, и убить любого из них не проще, чем арахнида с Арундо.

– Как думаешь, он не предаст? – спросил Ларс, когда эру Кайтор повел авангард вверх по широкой лестнице, а их-керимберы разделились на два отряда, и оба свернули в боковые проходы.

– Не должен, – отозвалась его бывшая наставница. – Куда ему теперь деваться? Вальгорн не простит.

Донесся треск лучевых ружей – авангард вступил в бой.

Ларс поднес ко рту запястье с браслетом транслятора и спросил:

– Гортатор, все в порядке?

– Так точно, – отозвался находившийся на «Фалько мальтусе» Варего Тенд Примус. – Передачу вести продолжаем, небо чистое, возможности для слежения за наземными целями у нас минимальные, скажем так, но и тут, похоже, тихо.

– Что в пространстве?

– Сейчас, минуточку… Могу лишь сказать, что сражение продолжается, их-керимберы не отошли.

Пока все шло по плану – Марибод и Армин отвлекли силы защитников инсулы, «Синий кит» приблизился вплотную к Монтису, а «Фалько мальтус» прорвался непосредственно к дворцу и взял тот на прицел.

Тут, правда, начались всяческие сюрпризы, как приятные, так и нет…

С одной стороны, Ларс не ожидал, что часть преторианцев перейдут на его сторону, а с другой, никто во всем Империуме не мог предположить, что меж союзников Вальгорна окажутся «птенцы» Орлиного Гнезда, вроде бы полностью уничтоженного пять веков назад!

– Можно идти, впереди чисто! – крикнул с верхней площадки лестницы один из центурионов эру Кайтора.

– Пойдем, – сказал Ларс, но успел сделать лишь несколько шагов.

Некто белокожий, голый, похожий на огромного ребенка, выступил из сумрака у правой стены. Тут же рядом с ним появилось второе такое же существо, и прозвучал знакомый голос:

– Тилли-бом, пьяный дом, он проснулся, гром-гром-гром!

– Декстер? – спросил Ларс, не веря собственным глазам. – Синистер?

Как братья-карлики сумели выжить, да еще и остаться во дворце, ведь новый хозяин Мерцающего трона должен был уничтожить их вместе с прочими обитателями внутреннего двора?

– Это они! «Птенцы»! – крикнула сестра Валерия, и в голосе ее прозвенел гнев.

«Это безумие, – подумал Энхо. – Варвары сражаются с варварами в самом сердце Империума…»

Их-керимберы и наемники с Волюнтаса.

И на той и на другой стороне – преторианцы, братья по оружию, призванные служить лишь Божественной Плоти.

– Пойдем, – скомандовал Ларс, и они двинулись вверх по широкой лестнице из серого мрамора.

Соображал Энхо не очень хорошо, голова все еще кружилась, и поэтому он проморгал, как и откуда появились два маленьких уродца в красных трусах с серебряной бахромой.

– Это они! «Птенцы»! – воскликнула шагавшая рядом с эру Венцем сивилла и начала пятиться.

– Что? – спросил Ларс. – Вы?

– Нет, это ложь, крожь-божь-нетрожь! – искаженным, фальшивым голосом завопил один из уродцев.

Второй прыгнул вперед, протягивая руки, но на его пути оказалась Ультима.

Голубой взблеск вибростали… визг, хруст… две тени сходятся вместе, отступают. Напавший на женщину коротышка отпрыгивает, шипя сквозь сжатые губы, а на груди его пламенеют два неглубоких пореза, по гладкой и белой, точно мраморной коже стекает алая кровь.

Золотые глаза пылают злобой.

– Кто ты такая? Скажи! – осведомился первый уродец, голова которого была не покрыта.

Второй щеголял в черной шапочке.

– Ага, разбежался. Узнаешь на Обратной Стороне, – ответила Ультима, и только в этот момент Энхо выпал из ступора, сообразил, что у него в руках лучевое ружье и что глупо вот так стоять.

На этот раз коротышки атаковали вдвоем.

Эру Венц нажал спуск, луч поразил только воздух и вонзился в стену. Развернулся, пытаясь поймать в прицел невообразимо подвижную цель, и обнаружил, что уродец в черной шапочке стоит рядом и вроде бы даже улыбается.

Эти двое, несмотря на нескладное сложение, двигались с неимоверным проворством.

Энхо замахнулся, чтобы ткнуть прикладом, но получил такой удар в грудь, что затрещали ребра. Отлетел назад, шарахнулся спиной об пол, от боли брызнули слезы, и на мгновение вокруг потемнело.

Сумел перекатиться на бок, кое-как встать на колени – перед глазами все плыло, в багровом тумане мелькали силуэты, слишком быстрые, чтобы их можно было разглядеть. Кто-то заорал, но вопль оборвался, сменившись судорожным всхлипом, раздался мягкий плеск, словно ведро простокваши вылили на пол.

– О Превознесенный… – Эру Венц оперся на лучевое ружье, чтоб встать, и у него получилось, правда, ствол погнулся.

Рядом валялся безголовый труп Порго, серый комбинезон покрывали ошметки красной и бурой слизи. Чуть дальше лицом вниз лежал Симс, и его затылок был смят в кровавую кашу, из нее торчали осколки кости. На нижних ступеньках виднелись трупы четырех их-керимберов, приставленных к Ларсу сотником в качестве персональных телохранителей – изуродованные, смятые, жуткие.

– О Превознесенный… – повторил Энхо.

Схватка на лестнице шла к завершению – один из уродцев лежал, практически разрубленный на части, конечности его подергивались, словно лапы умирающего паука, другого Ларс и Ультима теснили вверх, виброклинки так и мелькали, но тот, безоружный, ухитрялся отступать и даже парировать удары, а порой и контратаковал сам.

Эру Венц перешагнул через Порго и зашагал вверх – он может стрелять, он должен помочь…

– Зачем, Декстер, зачем вам Вальгорн? – спросил Ларс, и Энхо сообразил, что все закончилось.

Два меча вонзились туда, где у людей находится сердце, но коротышка все еще жил, хотя и опустился на колени – бока его вздымались, лицо кривилось от боли, кулаки сжимались и разжимались.

– Ты не поймешь… – ответил он. – Никто не поймет… тот, кто не постиг единства…

Ультима ударила широко, с оттяжкой, брызнула густая, как сок вишни, кровь.

Урод, бывший, если верить сестре из Антрум Ноктурна, самым настоящим «птенцом», умер.

– Мерзость, мерзость, мерзость… – прошептала Ультима, содрогаясь всем телом. – Невероятно… сивилла ничего не придумала… откуда они только вылезли, ведь даже в годы Войны Сердец о них не было слышно!

– Сивилла? – Ларс сплюнул, и упавшая на ступеньку слюна оказалась красной. – Кстати, придется ее убить. Давай-ка…

Энхо решил, что ослышался.

Невозможно, не мог такое сказать тот, кто собирается управлять Империумом, сидеть на Мерцающем троне, именоваться Божественной Плотью, принимать поклонение миллиардов!

Но Ларс это сказал.

– Нет! – Энхо показалось, что он кричит, но на самом деле он еле шевелил губами. – Вы не можете… это подло… вы же сказали, что ей рядом с вами будет безопаснее всего… Так нельзя!

Ультима обернулась – черные как смоль глаза на осунувшемся лице.

– Честный юноша, – произнесла она.

Ларс хмыкнул, поднятый виброклинок в его руке блеснул, точно вырезанный из бирюзы. Напомнила о себе боль, Энхо шатнуло, а когда он восстановил равновесие, то уроженец Аллювии был уже рядом.

К старой боли прибавилась новая, в животе, и поползла вверх, раздирая плоть.

Эру Венц опустил глаза и увидел, что вибросталь режет его тело, по серо-голубому клинку текут алые струйки.

– Зачем? – спросила Ультима, и голос ее донесся словно издалека.

– Так надежнее, – ответил Ларс. – Никто не увидит, никто не узнает.

Ноги Энхо подогнулись, и он упал, ощутил холод мраморных ступеней, что-то мокрое под рукой. Свернулся в клубок, словно ребенок в утробе матери, не ощущая ни злости на того, кто его убил, ни страха, только облегчение, что все наконец закончится… не худшим образом.

А потом стало темно.

Видя лицом к лицу тех «птенцов», что убили Эльтирию, сестра Валерия испытывает постыдный для сивиллы страх – животный, ослепляющий, заставляющий корчиться ужас. Она отступает за спины мужчин, а затем и вовсе выскальзывает в одну из боковых дверей, покинув лестничную площадку.

Там и прислоняется к стене, мелко дрожа и вслушиваясь в звуки схватки.

«Мы никогда не готовились встретиться с подобной опасностью, – думает она. – Никто не мог помыслить, что Орлиное Гнездо вернется… а ведь против него бессильны самые надежные наши инструменты – ирунаре, а также накопленные человечеством знания».

Что они против того, кто человеком быть перестал даже биологически?

А тот, кто называет себя Карелусом, рассчитал все очень верно – рядом с Божественной Плотью безопаснее всего, ведь он сам тоже не подвластен ирунаре, а значит, никто из Антрум Ноктурна ничего не заподозрит, а рано или поздно появится шанс повлиять на очередного хозяина Мерцающего трона, соблазнить его симбиозом с эргом.

Вскрики, топот и лязг затихают, доносятся голоса – Ларс, женщина-супремус и еще кто-то.

Неужели бой закончен и «птенцов» убили?

У Валерии мелькает мысль не возвращаться на лестницу, поспешить по коридорам к эмпориуму – плевать, что юный претендент в императоры запретил ей полеты, сивилла отвечает только перед сестрами с Аркануса и должна передать туда информацию…

Но потом она ее отвергает.

Нет, это могут воспринять как предательство, и ни к чему портить отношения с новым хозяином Империума, да еще и единственной силой, что в состоянии остановить «птенцов»…

Кто знает, сколько их всего?

Валерия выбирается на лестничную площадку одновременно с отрядом варваров, находившихся в арьергарде и не успевших принять участие в скоротечной и беспощадной схватке.

Ларс стоит на ступеньке, те, что ниже, залиты кровью и завалены трупами: двое «птенцов», преторианцы и их-керимберы, флотские офицеры в серых комбинезонах. Рядом с самозванцем топчется женщина-супремус, и, судя по не совсем уверенным движениям, она ранена.

– Вперед, время ждать не будет, – говорит Ларс, нетерпеливо взмахивая рукой.

– Но как же наши соратники? – спрашивает командир варваров, невысокий, но очень широкоплечий.

– Их мы похороним потом, как положено, – голос юноши звучит уверенно и жестко. – Но сначала – победа!

Этот парень хоть и не обладает кровью ангелов, командовать умеет.

И они шагают вверх по лестнице, туда, где, судя по треску, шипению и вскрикам, авангард вновь вступил в бой. Сестра Валерия не лезет вперед, остается в самом конце колонны – рисковать ей смысла нет, а если сивилла понадобится, то ее найдут и позовут.

Поэтому она ничуть не удивляется, обнаружив женщину-супремуса рядом.

– Что-то не так? – спрашивает Домина Каос, внутренне подбираясь.

По соседству находится существо, не менее опасное, чем любой из «птенцов», но вроде бы принадлежащее к человеческому роду.

– Могла бы и догадаться, сивилла, – отзывается женщина-супремус. – Все просто.

Догадка бьет Валерию, подобно вонзившейся в макушку молнии, и она вздрагивает – Ларс знает, что он не потомок Антея Основателя и ему не нужно, чтобы еще кто-нибудь знал это, особенно сейчас, пока он еще не император, а всего лишь претендент на Мерцающий трон.

Бежать? Не выйдет.

Сражаться? Бессмысленно.

– Вы передадите всю информацию об этих «птенцах» на Арканус? – спрашивает она шепотом.

– Да, – отвечает женщина-супремус. – До встречи на Обратной Стороне.

Один из шагавших впереди их-керимберов оборачивается, бросает на них удивленный взгляд.

Валерия зажмуривается, и в тот момент, когда виброклинок входит в ее плоть, видит младшего брата – не солидным седым мужчиной, каким он был пять лет назад, во время ее визита на родную планету, в Таэдаполис, а ребенком, насупленным мальчуганом с встрепанными черными волосами.

Холод и тьма поглощают ее, нечто похожее на ирунаре.

Вот только нет рук сестер, чтобы вынырнуть обратно к жизни…

– Мой государь! Мой государь! – назойливый голос ввинтился в уши, причиняя боль, и Вальгорн неожиданно обнаружил, что задремал прямо в таблинии, за рабочим столом.

– Что?.. – спросил он, поднимая тяжелую, как с похмелья, голову.

Перед глазами все плыло и двоилось, так что он с трудом опознал замершего на пороге Карелуса.

– Надо уходить, мой государь, мятежники скоро захватят эти помещения, – сказал горбун, нервно оглядываясь.

– А мы что… как же так? – пробормотал Вальгорн, с трудом ворочая тяжелым языком.

– О, воины доблестного Тевта сражаются, но они пока не в силах остановить врага, – доложил Карелус. – Ничего, верные Божественной Плоти части должны прибыть в течение часа, и тогда ситуация изменится. Но сейчас, мой государь, нам нужно уходить, отступать куда-нибудь за тронный зал, в восточное крыло.

Через приоткрытую дверь доносился характерный треск лучевых ружей, тянуло горелым.

– Да, конечно, – Вальгорн поднялся и осознал, что тело слушается отлично, так же как раньше.

Заторможенность, тяжесть в мышцах и онемение – все исчезло.

Короткий сон освежил его.

– Идем, – сказал он.

В вестибюле перед таблинием обнаружились шестеро телохранителей с Волюнтаса. Старший рыкнул что-то, не дожидаясь приказа, и они кольцом выстроились вокруг Вальгорна, зашагали вместе с ним.

Вниз по лестнице, затем через Большую Анфиладу, в обход тронного зала…

Когда добрались до нижних ступеней, позади громыхнуло так, что качнулись стены.

– Хм, что это еще? – пробормотал Вальгорн, оглядываясь.

Накатила злость – он в своем дворце, на своей планете, в своем Империуме, но вынужден отступать и прятаться, а хозяйничают здесь наглые чужаки во главе с аллювианским выскочкой!

– Плазменные гранаты, – отозвался старший телохранитель. – У нас есть на крайний случай.

Похоже, крайний случай действительно наступил.

Целиком и полностью Вальгорн осознал это, когда они вступили в Большую Анфиладу. Шагавший впереди варвар неожиданно остановился, так что хозяин Империума налетел на него.

Не успел выругаться, как его схватили и швырнули на пол.

Сверху зашелестело, синий луч вонзился в стену прямо над Вальгорном.

– Огонь! – рявкнул старший телохранитель.

Вальгорн перекатился в сторону, оказавшись рядом с Карелусом, и поднял голову.

По ним стреляли спереди, а это значит, что дорога через Большую Анфиладу перекрыта, и нужно либо прорываться, но сделать это будет очень трудно, либо отходить…

– Мой государь, что вы прикажете? – спросил горбун.

– Назад! – гаркнул Вальгорн. – Отступаем!

Не время поддаваться гневу и очертя голову лезть под залпы лучевых ружей… Нужно оторваться от врага, дождаться подмоги, и затем уже показать, кто здесь хозяин.

– Назад! – повторил он, но варвары-телохранители словно не услышали.

Сам отполз еще на несколько метров и только после этого встал – прикрыт выступом стены, здесь в него не попадут. Вытащил меч из ножен, и голубое сияние лезвия из вибростали наполнило душу уверенностью – он не погиб двадцать один год назад, когда Нервейг уничтожил всех родичей, и не умрет сейчас, ведь теперь он сам стал Божественной Плотью и способен защитить себя.

– Отходим! – скомандовал старший из телохранителей, но послушались его только двое.

Остальные были мертвы или ранены настолько тяжело, что не могли двигаться.

Еще один воин с Волюнтаса, тот, что пошел вперед, погиб через несколько мгновений. Вступил на лестничную площадку, а в следующий миг отлетел в сторону, и там, где он стоял, появилась невысокая женщина с двумя виброклинками в руках и в заляпанной кровью одежде.

– Ты еще кто? – воскликнул Карелус, загораживая Вальгорна собой.

– Такой же реликт, как и ты, тварь, – сказала женщина, – или, если хочешь, я та, кто убьет тебя, точно так же, как убила твоих братьев…

– Тыы? – прошипел дворцовый управитель искаженным от ярости голосом.

Он нагнулся, и горб на его спине будто лопнул, балахон затрещал, показалось нечто похожее на сизые перепончатые крылья. Карелус прыгнул вперед, женщина ударила перед собой крест-накрест и отскочила в сторону, не давая удлинившимся рукам вцепиться ей в шею.

Увернулась от новой атаки, но на горле у нее остались три кровоточащие царапины – след от когтей.

– Держите тыл! – приказал Вальгорн, собираясь броситься на помощь.

Он знал, чувствовал, что не может бросить Карелуса, должен защищать его, как своего ребенка.

Женщина и дворцовый управитель двигались так быстро, что только выучка Скола Анимус помогала Божественной Плоти следить за ними – выпад, удар кулаком, меч вспарывает одежду на боку горбуна, хлещет кровь, брызги летят в стороны, клацанье зубов, впившихся женщине в плечо, и пылающий виброклинок со звяканьем падает на пол…

Самое время вмешаться.

Вальгорн сделал все, как учили, и не посрамил наставников.

Его лезвие вонзилось женщине в сердце, но та почему-то не умерла сразу.

– Ага, разбежался, – прохрипела она, плюясь красным, после чего воткнула оставшийся у нее меч Карелусу под подбородок так, что лезвие прошло через мозг и вылезло из макушки.

Дворцовый управитель завизжал, рванул в сторону, тяжело ударился о стену.

– Не худший вариант… – выдавила женщина, сделала шаг к отступившему Вальгорну, и только затем упала.

Горбун, оставшийся без горба, но теперь мало похожий на человека, рухнул рядом с ней, забился в судороге.

– Готов, – сказал старший из телохранителей, когда корчи стихли.

Глядел варвар на дворцового управителя без страха, только с удивлением.

– Хм, похоже, – проговорил Вальгорн, испытывая непривычные для себя чувства – печаль и горечь потери. – А значит – нам нет смысла задерживаться, пошли дальше… вперед, в тронный зал.

Спокойное, умиротворенное лицо, и забрызганные кровью губы, аккуратная рана в груди, и еще несколько, оставленных не мечом, а зубами, когтями и пальцами, что обрели прочность стали. И рядом – жуткая перекошенная физиономия, сквозь прорехи в одежде видна сизая кожа в редких чешуйках, разбросаны крылья вроде тех, что бывают у летучих мышей, слишком маленькие, чтобы летать с их помощью, из головы торчит виброклинок.

Ларс стоял над трупом Ультимы и испытывал нечто вроде облегчения.

Бывшая наставница погибла сама, а это значит, что ему не придется убивать ее, как того же Энхо.

– Прием! – пискнул транслятор на запястье голосом Варего.

– Да? – Ларс поднес руку к губам. – Что там?

– Замечены многочисленные воздушные цели, карпентумы класса «Рубер» и «Аенеус», в зону поражения не входят, приземляются на ее границе, – доложил гортатор «Фалько мальтуса». – По всей видимости, это преторианский десант, время подхода к дворцу – примерно сорок минут.

– Ничего, мы успеем, – сказал Ларс.

Да, остались в пределах громадного здания очаги сопротивления, но их-керимберы и воины эру Кайтора должны их подавить, а узурпатор – теперь иначе называть его просто нельзя – направился в сторону тронного зала, откуда он никуда не денется.

Но кто бы мог подумать, что так все обернется?

Декстер и Синистер, братья-карлики из внутреннего двора – «птенцы» Орлиного Гнезда! Ведь он жил рядом с ними почти месяц, но ни разу не заподозрил, что имеет дело не с людьми!

А еще и Карелус, горбатый управитель… и в самом деле, гнездо.

– Пошли, – приказал Ларс, и они зашагали «по следам» Вальгорна, по тому коридору, что ведет в тронный зал.

Когда открылось исполинское, погруженное в сумрак помещение, ряды сидений в амфитеатре и Мерцающий престол, уроженец Аллювии вспомнил тот момент, когда впервые попал сюда – грохочут барабаны, верховный понтифик машет ножом, и Божественная Плоть жует плоть обычную, человеческую…

С того дня не прошло и года, а кажется, что целая жизнь.

Ларс изменился, из юнца, почти ребенка, стал мужчиной… претендентом на власть над Империумом.

– Стоять! – велел он, вскидывая руку.

Вальгорн был здесь – в центре жертвенного круга, тут же лежали трупы двух телохранителей, а со всех сторон наступали преторианцы из «Божественной» когорты.

– Мой государь! – воскликнул Авлин эру Кайтор. – Мы готовы лишить узурпатора жизни!

– Ублюдок! Так ли ты говорил раньше?! – выплюнул Вальгорн.

Он за прошедшее время не изменился, та же бритая наголо голова, темные беспокойные глаза, рыжая бородка, того же цвета две косички на затылке, и клинок не дрожит во вскинутой руке.

– Мой государь… – начал трибун.

– Эй, ты, безродная тварь! – рявкнул Вальгорн, глядя на Ларса. – Рискнешь выйти против меня или дашь этим подлым гнидам, предавшим своего повелителя, пристрелить меня?

Он обучался в Скола Анимус, не слабак и не трус и, если верить Валерии, еще и «птенец», так что разумнее отдать приказ, и десятки лучевых ружей оставят на песке дымящийся труп…

Но тогда сам Ларс и все, кто находился тут, запомнят, что он испугался.

– Я иду, – сказал он, поднимая меч. – Освободить дорогу!

Вальгорн оскалился и бросился в атаку, едва уроженец Аллювии вступил на желтый песок. Столкнувшиеся мечи высекли сноп искр, запястье Ларса обожгла боль, он едва не потерял равновесие.

Да, это не учебный поединок, хотя и противник не столь быстр, как Ультима…

Но сумел же он ее убить!

Сшибка, затем они расходятся, виброклинки так и мелькают, а время словно замедлилось, в каждую обычную секунду втиснули по дюжине дополнительных – руки и ноги работают самостоятельно, вне всякого контроля сознания, и комбинация выстраивается сама: да, на это враг обязательно купится, такого ему не могли показать…

Удар, удар, удар…

Ларс парировал еще один выпад, на этот раз очень спокойно, продуманно, атаковал сам, ударил параллельно земле. Вальгорн перескочил через лезвие, глаза его полыхнули торжеством – как же, враг сглупил, открылся…

Бывший хозяин Империума не мог знать, что это обманный трюк.

Вибросталь разрезала Божественную Плоть с той же легкостью, как и обычную. Замахнувшийся Вальгорн удивленно глянул вниз, дернулся в сторону, хотя было уже поздно.

– Нет… но как? – спросил он, пятясь.

– А вот так, – ответил Ларс, наступая.

Вальгорн развернулся и, прихрамывая, ринулся бежать – к краю жертвенного круга, затем на возвышение и к Мерцающему престолу, что приглушенно светился в сумраке.

Ларс догнал его и ударил, целясь острием в затылок.

Вальгорн извернулся, и виброклинок вошел в висок, легко пробил кости черепа. Бывший правитель Империума упал вперед, прямо на трон, раскинув руки, точно пытался схватить его и унести с собой на Обратную Сторону. Багровая жидкость из его ран потекла по сотням драгоценных камней, кровь ангелов омыла Мерцающий престол, заструилась по его бокам.

– Все, – сказал Ларс, опуская меч.

– Аве, Кесарь! – воскликнул Авлин эру Кайтор и преклонил колено.

Мгновением позже то же сделали остальные преторианцы.