Портрет Кровавой графини Александрова Наталья

– Кто вам рассказал такую ерунду? – возмутилась Надежда и снова покраснела.

– О вас мне рассказал один мой старый знакомый, сотрудник некоей серьезной организации. Причем – представьте себе! – он отзывался о вас с большим уважением. Обычно профессионалы – в любой области, не только в нашей – не уважают самодеятельность. Но мой знакомый сказал, что вы ему очень помогли в одном расследовании и проявили при этом большие способности. Так что, Надежда Николаевна, не будем играть в прятки, а поговорим как два профессионала. – Водолазов пригнулся к Надежде и строго спросил: – Что вы знаете о последних месяцах жизни Константина Михайловича и об обстоятельствах его смерти?

Надежда невольно отстранилась, вжавшись спиной в сиденье, но ответила твердо:

– Если вы хотите разговаривать со мной на равных, то понимаете, что разговор должен быть выгоден обоим. Я дам вам важную информацию, но и вы со своей стороны должны мне сообщить что-то, чего я не знаю.

– Допустим, – Водолазов выпрямился, – но я должен быть уверен, что у вас действительно есть важная информация.

– Не сомневайтесь! Из ваших слов я поняла, что Константин Михайлович не сообщил вам… то есть банку, для какой цели ему были нужны деньги?

– Нет, не сообщил.

– Считаете ли вы эту информацию достаточно важной?

– Да, пожалуй…

– Так вот. Константин… Константин Михайлович взял у банка эти деньги, чтобы выкупить фамильную реликвию. Миниатюрный портрет, многие поколения хранившийся в семье его жены. Он продал этот портрет в начале своей карьеры бизнесмена и теперь захотел вернуть его любой ценой.

– Миниатюрный портрет? – удивленно переспросил Водолазов. – За такие огромные деньги?

– Именно так, – кивнула Надежда. – Эта долгая и запутанная история, но суть в том, что за прошедшее время цена портрета очень выросла, и у Константина был серьезный конкурент, который еще больше взвинтил цену.

– Все равно, это не укладывается у меня в голове! – проговорил Водолазов. – На эти деньги можно купить работающий завод или солидный процветающий бизнес… А тут какой-то портрет, да еще и миниатюрный…

– Тем не менее это так, – уверенно ответила Надежда Николаевна, – и могу вас заверить, что в настоящий момент этот портрет находится в руках законных наследников, так что к вашему банку не будет никаких претензий.

– Это именно то, что меня больше всего беспокоило! – с облегчением проговорил Водолазов.

– Тогда ваша очередь. Теперь вы должны рассказать мне что-то, чего я не знаю.

– А что вас интересует?

– Вы упомянули сомнительные нюансы, связанные со смертью Константина. Что вы имели в виду?

Водолазов замялся и отвел глаза в сторону.

– Эй, мы так не договаривались! – повысила голос Надежда. – Мы условились обменяться информацией. Я вам честно рассказала все, что знаю, а вы хотите меня продинамить?

– Ну ладно, ладно! – отступил перед ее напором Водолазов. – Я тоже расскажу вам нечто очень важное. Знаю, что вы не станете болтать об этом на каждом перекрестке. Дело в том, что Константин Михайлович вовсе не умер от сердечного приступа, как написано в официальном свидетельстве о смерти.

– Нет?! – вскрикнула Надежда. – Я так и думала! Костя был очень здоровым человеком, и как раз когда он выпутался из сложнейшей ситуации, когда хотел вернуть свою жизнь…

– Да, господина Леденцова отравили.

– Отравили?

– Отравили редким, экзотическим ядом. И теперь я пытаюсь установить, кто мог это сделать.

– Ну и как? – прищурилась Надежда. – Есть результаты?

– Пока нет, – честно признался Водолазов. – Этот яд… даже непонятно, откуда он взялся здесь, у нас, потому что в аптеке его не купишь. Яд можно получить из растения, произрастающего в горах Непала. Эксперт провел огромную работу и выяснил, что это растение встречается не везде, а только в районе небольшого местечка, называемого Багмати в честь одноименной реки. Кто привез этот яд сюда, кто отравил Леденцова – пока что тайна, покрытая мраком.

– Ну что ж, – Надежда, не скрываясь, взглянула на часы, – приятно было с вами побеседовать, но мне пора. Кот дома голодный.

– Привет коту! – вздохнул Водолазов, открывая для нее дверцу машины.

На следующее утро Надежда проснулась с ощущением, что сегодня ее ждет что-то хорошее. Окончательно выбравшись из теплой паутины сна, она поняла, чем вызвано это ощущение: сегодня должен вернуться из командировки муж!

Она быстро встала, приняла душ и задумалась: что нужно сделать к приезду мужа? Навести в квартире порядок? Она уже бросилась было за пылесосом, но тут же остановилась. Порядок в доме – конечно, важно, но это не самое главное. Вернувшегося домой мужчину нужно вкусно и сытно накормить!

Надежда оставила мысли об уборке и метнулась на кухню, лихорадочно вспоминая, что у нее есть в холодильнике и что из этого можно приготовить. Но по дороге задержалась возле большого зеркала в прихожей, взглянула на себя… и пришла в ужас.

На кого она похожа? На огородное чучело! Волосы отросли, потеряли форму, висят как пакля, и самое ужасное – у корней проглядывает предательская седина… О чем она думает? Какая уборка? Какой обед? Вернувшись домой, муж первым делом посмотрит на нее – и что он увидит?

Надежда вспомнила свою московскую родственницу тетю Шуру.

Тете Шуре было уже прилично за восемьдесят, но она все еще следила за своей внешностью. В семьдесят пять ходила на высоких каблуках, и не просто ходила, а порхала. Когда в восемьдесят лет она отправилась в санаторий, то каждый вечер танцевала. Во время осмотра санаторский врач прослушал ее сердце и сказал: «Александра Михайловна, вам бы не стоило танцевать!» На это тетя Шура ответила, что не танцевать она просто не может, какая же это жизнь без танцев. «Ну, раз уж вы не можете совсем не танцевать, – вздохнул врач, – то хотя бы танцуйте медленно и плавно…»

Так вот, у тети Шуры была непреложная заповедь, которую она внушала Надежде при каждом удобном случае: женщина никогда не должна забывать о своей внешности! Проходишь мимо зеркала – причешись, выходишь с ведром к мусоропроводу – подкрась губы, а если выходишь в магазин – необходим полный макияж!

А тут муж возвращается из командировки, а она собирается встретить его в таком ужасном, в таком запущенном виде! Да тетю Шуру от такого зрелища хватил бы удар!

Надежда схватила телефон и набрала номер Татьяны, парикмахера из соседнего салона красоты.

– Танечка, – защебетала Надежда Николаевна, услышав знакомый голос, – это Надежда… ты не могла бы принять меня сегодня? Очень нужно! Просто необходимо! Постричь, покрасить и причесать…

– Надежда Николаевна, вы бы хоть накануне позвонили! – простонала Татьяна. – Сегодня у меня весь день расписан, ни одной минуты свободной! Просто ни минуты!

– Танечка, солнышко, выручай! – взмолилась Надежда. – У меня сегодня муж из командировки возвращается, а я сейчас взглянула в зеркало – и чуть в обморок не упала! Помесь дикобраза и шимпанзе! Выручай, у меня, может, семейная жизнь от этого зависит!

– Ладно, – вздохнула Татьяна, – если все так серьезно – подходите прямо сейчас. У меня клиентка в работе, но я попробую вас как-нибудь совместить. Пока у нее будут волосы сохнуть – вас покрашу, а пока у вас будут сохнуть – ее уложу…

Надежда горячо поблагодарила Татьяну и бросилась в салон.

Татьяна усадила ее в кресло, нанесла на волосы краску, взглянула на часы и пересадила в уголок – ждите! Сама вернулась к другой клиентке.

Надежда от нечего делать взяла со стола какой-то глянцевый журнал и начала его перелистывать. Новости шоу-бизнеса, свадьбы звезд, светские сплетни… все это ее мало интересовало, но на одной из страниц, где была размещена большая статья об экзотическом путешествии известного телевизионного ведущего, она задержалась, зацепившись взглядом за одно слово.

Ведущий с важным видом сообщал корреспонденту, что ему надоели шумные тусовки, многолюдные приморские курорты, ночная жизнь европейских столиц.

В поисках тишины и покоя я отправился в уединенный ашрам, расположенный в непальских горах, в местности с поэтичным названием Багмати…

Вот оно – то слово, за которое она зацепилась, пролистывая журнал. Багмати! Водолазов, начальник службы безопасности банка «Доверие», сказал, что именно из этой местности привезли яд, которым был отравлен Костя Леденцов!

Было в статье еще одно непонятное слово – ашрам, но Надежда напрягла память и вспомнила, что так называются обители мудрецов и отшельников в Индии. «Ну и что, – подумала Надежда Николаевна, – ну, ездил какой-то телеведущий в эти экзотические места. Какое отношение он имеет к Косте Леденцову и его смерти? Где ведущий, а где Константин?»

Однако какая-то мысль по-прежнему не давала ей покоя, и она продолжила читать.

Здесь, в этом уединенном ашраме, я не только приобщился к вечному покою древних гор, но и прошел курс внутреннего самосовершенствования под мудрым руководством гуру Пришначандры…

Далее были помещены фотографии толстого смуглого человека в белоснежных одеждах, с длинными черными волосами и сложенными на груди волосатыми руками. Надежде этот человек показался похожим на обыкновенного жулика. Ну, не совсем обыкновенного, а индийского. Правда, телеведущий был о нем другого мнения.

Гуру Пришначандра – великий учитель, но в то же время он современный человек. Он принимает в своем ашраме деловых людей, бизнесменов и менеджеров высшего звена и проводит с ними курс совершенствования внутреннего мира и исправления кармы, который дает его ученикам новый импульс в карьере и бизнесе. Когда я покидал ашрам после завершения курса, гуру подарил мне, как и остальным ученикам, особый перстень, который зарядил своей мощной внутренней энергией. Этот перстень помогает мне преодолевать любые проблемы, возникающие в моей профессиональной жизни…

Тут же следовала крупная фотография сложенных рук телеведущего. На среднем пальце его правой руки красовался серебряный перстень с рисунком – цветок лотоса, вписанный в круг…

Так вот же оно – то, что привлекло ее внимание к этой статье! Не только слово, не только название местности – Багмати, но и этот перстень!

Надежда вспомнила, что уже видела точно такой же перстень на похоронах Константина Леденцова. И был он на руке у Костиного заместителя Иконникова. Надежда еще поморщилась тогда – мужчина носит перстень, да еще на похороны, это очень дурной тон.

Вот оно что! Иконников тоже был в горном ашраме в Багмати. И вполне мог, кроме перстня, привезти оттуда экзотический яд, которым отравили Константина…

Надежда собралась было вскочить и куда-то нестись, что-то делать… Но тут к ней подошла Татьяна.

– Надежда Николаевна, вы куда это собрались?

– Ох, Таня, я вспомнила одно очень важное дело!..

– Да вы что? Сидите на месте, скоро я вами займусь! А то краску передержите – это будет конец света!

Надежда осознала Танину правоту и постаралась успокоиться. Ну, узнала она важную деталь, связанную со смертью Константина. Ведь ничего не изменится оттого, что она подождет лишних полчаса? Как раз кое-что изменится – она станет гораздо красивее, а это очень важно! А заодно немного подумает, прежде чем действовать. Ведь нет ничего опаснее, чем необдуманные поступки…

Итак, что она узнала? Что Иконников был в Непале, в местности Багмати, где добывают яд, которым отравили Костю Леденцова. Но это еще не доказывает, что он, Иконников, причастен к Костиной смерти. Начать с того – был ли у него мотив? Ведь первый вопрос при поиске преступника – кому выгодно?

Выгодна ли Иконникову смерть Константина? Вроде бы нет. Он не владел акциями фирмы, был всего лишь наемным работником и после Костиной смерти вполне мог лишиться работы. Правда, увивался вокруг Алисы. Так может, рассчитывал, что после смерти Леденцова охмурит его вдову и заберет в руки руководство компанией?

Но как выяснилось, акции компании были заложены банку и фактически ничего не стоили, да и Алиса крутила роман совсем с другим человеком… Да, непонятно.

Тут Татьяна как раз закончила работать со второй клиенткой и пересадила Надежду в свое кресло.

Мягкие руки Татьяны порхали вокруг Надеждиной головы, и она погрузилась в приятную полудрему.

– Ну вот, теперь вы похожи на человека! – объявила Татьяна, сдергивая с Надежды пеньюар.

Надежда открыла глаза и взглянула в зеркало.

– Танечка, ты просто волшебница! – воскликнула она, увидев свое отражение.

Она помолодела лет на десять.

– Я не волшебница, я только учусь! – ответила Татьяна фразой из старого фильма.

А Надежда внезапно поняла, что хорошая прическа не только позволит ей во всеоружии встретить мужа – она дает ей новые шансы в расследовании. Ведь к этой прическе да еще приличный костюм – и она вполне сойдет за обеспеченную деловую женщину.

«Опять ты за свое! – зазвучал внутренний голос. – Ну угомонись, наконец! Сегодня муж возвращается после долгой разлуки, а ты снова собираешься ввязаться в какую-то авантюру! Лучше бы приготовила ему торжественную встречу! Прибрала в квартире, приготовила что-нибудь вкусное…»

– Он возвращается только вечером, – пробормотала Надежда, – мне вполне хватит времени. Тем более что самое главное я сделала – привела в порядок прическу!

– Что вы сказали? – переспросила Татьяна.

– Сказала, что ты – молодец! Ты меня просто выручила!

Вернувшись домой, Надежда достала самый приличный костюм, который когда-то купила в дорогом магазине с огромной скидкой. Костюм был хорошей фирмы, но когда Надежда померила его дома, вдали от восторженного пения продавщицы («как вам идет!», «да это просто ваша вещь!»), то выяснилось, что костюм слишком официальный. Надежда выглядела в нем как средней руки чиновница. Кроме того, было непонятно, куда в нем ходить домохозяйке, каковой и являлась Надежда. Сан Саныч, увидев жену в этом костюме, сказал, что если она не собирается с ним в ближайшее время разводиться, то пускай уберет костюм подальше, потому что к разводу он как раз пригодится, в суде хорошо смотреться будет. Надежда обиделась, но в глубине души понимала, что муж прав, потому и убрала костюм в шкаф.

Сейчас как раз наступил тот момент, когда костюм мог пригодиться. Надежда взяла еще большую сумку из искусственного крокодила и положила в нее стопку каких-то бумаг, которые нашла у мужа на столе. Бумаги были отложены на левый угол стола, то есть предназначены на выброс. Значит, она может ими воспользоваться без зазрения совести.

Осмотрев себя в зеркале, Надежда была не слишком удовлетворена. Все же чего-то не хватало. Вряд ли опытный человек примет ее за богатую бизнес-леди. Максимум, за главного бухгалтера крупной фирмы. Однако она решила, что для ее целей и такая маскировка сойдет. В конце концов, она не собиралась внедряться в банду наркоторговцев, а всего лишь хотела задать несколько вопросов сотрудникам коммерческой фирмы.

В таком виде ехать на маршрутке никак не пристало, и Надежда вызвала такси. Но уважающая бизнес-леди на такси тоже не ездит, у нее должна быть персональная машина с шофером. Поэтому Надежда попросила водителя такси остановиться за квартал от здания, где располагалась фирма «Интеко».

Выйдя из машины, Надежда огляделась. Она находилась в деловом квартале неподалеку от Владимирской площади. Вокруг было несколько бизнес-центров, два банка и какое-то управление с неудобоваримым названием, возле которого стояло несколько солидных черных машин. В них за рулем дремали водители, дожидаясь своих шефов.

В это время на парковку въехала еще одна машина – роскошный черный «Мерседес». Из него выскочил парень лет тридцати и распахнул заднюю дверцу. Из автомобиля выполз толстяк с портфелем и, не глядя на водителя, прошествовал к дверям управления.

Парень занял свое место.

Надежда внимательно к нему пригляделась. Красные от недосыпа глаза, на приборной доске – розовая соска-пустышка. Все ясно, молодой отец. Обычные проблемы – вечный недосып из-за плачущего ребенка, вечная нехватка денег…

Проводив взглядом шефа, водитель начал задремывать.

Надежда подошла к водительскому окну и постучала в стекло согнутым пальцем. Водитель вздрогнул, протер глаза и повернулся к ней:

– В чем дело, женщина?

– Хотите немножко заработать? – И Надежда показала водителю крупную купюру.

– Я не могу, женщина! – недовольно проговорил парень. – Никак не могу! Я шефа жду!

– Вы потратите всего пять минут. Ваш шеф только что вошел в управление, он выйдет не меньше чем через час, а вы вернетесь уже через несколько минут. А представьте, сколько памперсов вы сможете купить на эти деньги…

Вряд ли яблоко, которым соблазнял Еву змей-искуситель, было так желанно для первой женщины, как лишняя упаковка памперсов для молодого отца! Глаза водителя загорелись, он опасливо огляделся и шепотом спросил Надежду:

– А что нужно сделать?

– Посадить меня в свою машину, проехать всего один квартал – вон до того здания, открыть дверцу и помочь мне выйти, как вы только что помогли своему шефу!

– И только-то? – с сомнением уточнил водитель, давно усвоивший, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке.

– И больше ничего! – заверила его Надежда. – После этого вы совершенно свободны!

– Ладно, садитесь…

Надежда села на заднее сиденье. Водитель включил зажигание, проехал квартал и эффектно затормозил перед входом в офис акционерной компании «Интеко». Затем лихо выскочил из машины и открыл перед Надеждой дверцу.

Надежда с солидным видом выбралась на тротуар и громко сказала:

– Константин, подъедете за мной через два часа.

– Об этом мы не договаривались, – вполголоса проговорил водитель, – я не могу…

– Этого и не нужно, – ответила Надежда, едва шевеля губами. – Вы свое дело сделали и теперь совершенно свободны. – И она вложила в руку водителя честно заработанные деньги.

Отпустив машину, Надежда Николаевна поднялась по ступеням офисного здания. При этом в голове снова зазвучал внутренний голос: «На что это похоже? Когда частные детективы занимаются своими расследованиями, им за это деньги платят, а ты еще из своих докладываешь! Ну и кто ты после этого?»

– Тебя не спрашивают! – огрызнулась Надежда. – В конце концов, я немного помогла материально молодой семье и не вижу в этом ничего плохого!

На Надежду удивленно взглянул попавшийся навстречу мужчина, но потом, должно быть, решил, что она разговаривает по мобильному телефону с гарнитурой.

Надежда вошла в просторный, светлый холл, отделанный в стиле хай-тек хромированным металлом и матовым стеклом. За металлической стойкой, как вахтенный офицер на капитанском мостике корабля, стояла интересная блондинка в деловом костюме с бейджем на лацкане. Рядом с ней, но чуть позади, возвышался охранник.

«С виду все солидно и представительно, – подумала Надежда, направляясь к стойке. – Со стороны кажется, что корабль этой фирмы полным ходом идет в светлое будущее, но на самом деле он уже дал течь, и скоро с него побегут крысы…»

– Чем я могу вам помочь? – проговорила девица за стойкой, одарив Надежду лучезарной улыбкой.

Наверняка она видела на мониторе видеокамеры ее эффектное прибытие.

– Можете, милочка, еще как можете, – сухо ответила Надежда. – Мне нужно поговорить с кем-нибудь из руководства вашей фирмы.

– По какому поводу? – осведомилась девица.

– По поводу инвестиций, – ответила Надежда лаконично.

– Инвестиций? – Девица с придыханием повторила заветное слово. – А вы не могли бы уточнить?

– Могла бы, милочка, но не тебе. – Надежда усилила нажим и даже перешла на «ты», чтобы поставить упорную девицу на место. – Я все уточню кому-нибудь из руководства. Когда с ним встречусь. Кажется, я ясно выражаюсь?

Девица немного отступила, но не спешила капитулировать. Она использовала последний козырь:

– А вы не договаривались о встрече заранее?

– Я договаривалась с Константином Михайловичем, – ответила Надежда, – но он… ну, вы понимаете. Это так не вовремя… а тут я была в управлении и решила зайти, раз уж оказалась поблизости. Короче, милочка, я не собираюсь давать тебе отчет! Если ты дорожишь своей работой, организуй мне встречу с руководством фирмы. Кто у вас тут теперь главный… после того, что случилось? Иконников?

Видимо, упоминание Константина Михайловича и таинственного управления подействовали на девицу, и она сдалась.

– Владимира Игоревича сейчас нет, – проговорила блондинка, немного понизив голос, – но вы можете встретиться с Ниной Гавриловной.

– Это кто? – строго осведомилась Надежда.

– Нина Гавриловна – наш главный бухгалтер… она вполне в курсе дел фирмы…

– Вот и отлично! – кивнула Надежда. – Об инвестициях и стоит говорить с бухгалтером!

Девица сняла трубку местного телефона, но прежде чем набрать номер, подняла глаза на Надежду и спросила:

– Как вас представить?

Надежда смерила ее очень выразительным взглядом – мол, таких людей, как я, нужно знать в лицо, но все же проговорила:

– Скажите, что пришла Надежда Николаевна. Она поймет.

Надежда назвала свое настоящее имя, потому что руководствовалась правилом – говорить правду, когда это возможно. Тогда меньше шансов запутаться. Кроме того, с главным бухгалтером фирмы «Интеко» она встречалась на похоронах Константина, и та могла ее запомнить – у бухгалтеров хорошая память.

Девушка набрала внутренний номер и что-то тихо проговорила в трубку. Надежда, хотя и стояла совсем близко от нее, не расслышала ни слова.

Закончив разговор, девушка подняла на Надежду взгляд и проговорила:

– Нина Гавриловна вас непременно примет. Второй этаж, комната двадцать четыре.

– Спасибо, милочка! – И Надежда с победным видом прошествовала к лифту.

Двадцать четвертая комната оказалась просторным, скромно обставленным кабинетом. Хозяйка этого кабинета сидела за массивным письменным столом, в окружении самой современной офисной техники.

Это была крупная женщина с пронзительными бесцветными глазами, прячущимися за стеклами очков, и основательным бюстом. На похоронах Константина, где Надежда видела ее первый раз, она выглядела не так внушительно. Может быть, причиной тому были очки – там она была без них. А возможно, здесь ей придавали солидности стены собственного кабинета.

«И отчего это у всех опытных бухгалтеров непременно солидный бюст? – подумала Надежда. – Причем связь профессионального стажа и размера бюста – прямо пропорциональная…»

Две женщины обменялись приветствиями, после чего главбух указала Надежде на стул и проговорила:

– Вы хотели поговорить об инвестициях?

– Да, я обдумываю вопрос приобретения акций вашей фирмы и хотела предварительно навести кое-какие справки.

– Это разумно, – кивнула Нина Гавриловна. – Простите, я не расслышала ваше имя-отчество…

– Надежда Николаевна, – ответила Надежда, порадовавшись, что представилась собственным именем: вымышленное она бы наверняка перепутала.

– Надежда Николаевна… – задумчиво повторила хозяйка кабинета, – а мы с вами могли где-то встречаться?

– Возможно, – Надежда пожала плечами, – как говорят, мир тесен…

– Так что же вы хотите узнать, Надежда Николаевна? Что конкретно вас интересует?

– Все! – отчеканила Надежда. – Ну, в первую очередь финансовое состояние вашей фирмы. Насколько она надежна в качестве объекта для инвестиций. Как повлияла на ее работу и общее состояние смерть Константина Михайловича… И кстати, кто теперь встанет, так сказать, у руля? Господин Иконников?

Бухгалтер сняла очки и пристально взглянула на Надежду.

– А я ведь вспомнила, где мы с вами встречались, – проговорила она. – На похоронах Константина Михайловича, вот где!

– Да, вполне возможно, – не стала отпираться Надежда, – мы с Константином были знакомы… встречались… у нас были кое-какие общие интересы… бизнес, и вообще…

– А насколько я помню, вы – из числа его прежних знакомых, вы с ним работали в одном НИИ, когда он еще не занимался бизнесом.

– Ну да. А что вас удивляет?

– Меня уже давно ничего не удивляет, – сухо ответила Нина Гавриловна. – Если бы я еще была способна удивляться, я не смогла бы работать главным бухгалтером крупной фирмы. – Она снова надела очки, как бы отгораживаясь от Надежды, и строго проговорила: – Так кто же вы такая, Надежда Николаевна? Или имя у вас тоже не настоящее?

– Что вы такое говорите?! – возмутилась Надежда. – Я вам сказала, что подумываю о вложении средств и решила навести справки о вашей фирме.

– Нет, вы не инвестор! – отрезала ее собеседница. – Я разбираюсь в людях, и вам меня не обмануть! Вы действительно работали с Константином Михайловичем в НИИ, но все остальное…

– Постойте, почему вы решили, что сотрудник НИИ не может стать бизнесменом и инвестором? Таких случаев сколько угодно! Да хотя бы тот же Константин… Михайлович!

– Да, такие случаи бывают, – кивнула Нина Гавриловна, – но вы не из их числа. Повторяю, вам меня не обмануть. Дело не в том, что вы работали в НИИ. Дело в другом… во-первых, серьезный инвестор не приходит лично наводить справки, у него для этого есть специальный человек. Во-вторых, вы употребляете термины, какими не пользуется профессионал: «финансовое состояние», «надежность объекта инвестиций», «кто встанет у руля…». Так выражаются газетчики, а не инвесторы. В-третьих… не скажете, который час?

Надежда повернула руку, чтобы взглянуть на часы.

– В-третьих, – проговорила Нина Гавриловна, – ваши часы.

– А что с моими часами? По-моему, хорошие часы, швейцарские…

За часы Надежда обиделась: их подарил ей муж, и этими часами она очень гордилась.

– Неплохие, – кивнула Нина Гавриловна. – Кстати, у меня такие же, и мне они тоже нравятся. Но эти часы подходят для наемного работника, вроде меня, а не для крупного инвестора. Так что у вас ничего не вышло. Скажите, кто вы такая на самом деле и зачем пришли, – или покиньте мой кабинет. И офис фирмы.

Надежда растерянно молчала, и главбух потянулась к телефону:

– Мне вызвать охрану?

– Не нужно! – остановила ее Надежда. – Вы правы… вынуждена признать, вы меня разоблачили. Я не инвестор.

– Так кто же вы?

– Думаю, будет лучше, если я скажу вам правду… – вздохнула Надежда Николаевна.

– Несомненно!

– Вам что-нибудь говорит название банка «Доверие»?

– Разумеется, – кивнула Нина Гавриловна, – я ведь главный бухгалтер фирмы, и мне часто приходится бывать в этом банке.

– Тогда вы, наверное, знаете Михаила Петровича Водолазова.

– Да, это начальник службы безопасности.

– Совершенно верно. Так вот, я – его сотрудник. Я тоже работаю в службе безопасности банка, и это Михаил Петрович отправил меня к вам навести справки.

– С какой целью? Ведь мы и так передаем банку всю необходимую информацию!

– Вы передаете официальную информацию. А Михаил Петрович отправил меня, чтобы разузнать то, что вы не сообщаете банку.

Нина Гавриловна хотела возразить, но Надежда остановила ее нетерпеливым жестом:

– Вы ведь знаете, что акции Константина Михайловича заложены? То есть банк «Доверие» теперь является фактическим владельцем вашей фирмы?

– Знаю… – Бухгалтер понурилась. – Чувствую, что скоро мне придется искать новую работу. А в моем… в нашем возрасте это нелегко! Очень нелегко!

– Согласна, – кивнула Надежда, – но не спешите с выводами. То, что у вашей фирмы сменится владелец, еще не значит, что он уволит всех старых сотрудников…

– Ну как же, новая метла…

– Вовсе не обязательно! – повторила Надежда. – Тех, кто хорошо справляется со своей работой, оставят на прежних должностях. А вы, как я понимаю, с работой справляетесь неплохо. К тому же я сделаю все возможное, чтобы вас оставили на прежнем месте.

– Серьезно? – Нина Гавриловна недоверчиво взглянула на Надежду – мол, с чего это такое снисхождение.

– Но и вы помогите мне сделать мою работу. Михаил Петрович ждет от меня отчета.

– Ну и что же вас конкретно интересует? – со вздохом спросила бухгалтер.

– Я же вам сказала – все, что может характеризовать работу фирмы. В первую очередь финансовые показатели. Руководство банка хочет знать, насколько это надежный актив.

– Знаете… – начала Нина Гавриловна, – до прошлого года мне было бы очень легко вам ответить. Фирма «Интеко» отлично работала, у нее было много постоянных клиентов, отличные финансовые показатели. Мы ежегодно выплачивали акционерам приличные дивиденды. Но с прошлого года начались какие-то непонятные вещи… результаты нашей работы резко ухудшились.

– Может быть, кризис?

– Кризис кризисом, но у нас было что-то еще. Продажи вроде бы на прежнем уровне, цены, накладные расходы не изменились, а поступление денег заметно снизилось. Я проверила все, что могла, и поняла – кто-то из руководителей фирмы нечист на руку. Кто-то тайком перечисляет деньги фирмы на свой собственный счет.

– Кто-то из руководителей? – переспросила Надежда. – Кто же конкретно? Вам не удалось выяснить?

– Удалось… – Нина Гавриловна вздохнула. – Я проследила за подозрительными переводами и определила, что они выполнялись с личного компьютера Константина Михайловича.

– Что? – недоверчиво переспросила Надежда. – Он что же, сам себя обворовывал? Это же какая-то бессмыслица!

– Вот и я так подумала. Хотя, конечно, всякое бывает… но я проверила даты сомнительных переводов и выяснила, что все они были сделаны в то время, когда Константина Михайловича не было на месте.

– А кто, кроме него, мог воспользоваться его компьютером?

– Вот, вы задаете правильный вопрос! – оживилась Нина Гавриловна. – Я тоже задала его себе. А потом совершенно случайно выяснила. К нам приехали представители крупного заказчика, в это время Константина Михайловича не было в офисе. Он вообще последнее время часто отсутствовал, занимался какими-то своими делами…

«Знаю я, какими делами он занимался! – подумала Надежда. – Пытался вернуть портрет графини!»

– В его отсутствие переговоры с заказчиками проводил Иконников, я тоже присутствовала, чтобы обсудить финансовую сторону. И по ходу переговоров понадобился один важный документ. Без этого документа переговоры могли сорваться. Я знала, что этот документ находится в кабинете Константина Михайловича, но не стала ничего говорить – не хотела вылезать на первый план. А тут Иконников говорит: «Подождите, сейчас я принесу». Я ему предложила послать секретаршу или кого-то из менеджеров. А он мне: «Нет, они не найдут». Ушел и через несколько минут действительно вернулся с нужным документом. Значит, у него был ключ от кабинета шефа! Потом я еще раз проверила время подозрительных переводов и сравнила его с графиком Иконникова. И установила, что каждый раз они происходили, когда он был на работе один. Так что у меня не осталось сомнений – это Иконников обворовывал фирму!

– И что вы сделали?

– Я обратилась к Константину Михайловичу, рассказала ему о своем негласном расследовании и посоветовала провести независимый аудит. Чтобы уже никаких сомнений не оставалось. Помню, он очень разозлился. «Я, – говорил, – его нашел, сделал своей правой рукой, а он мне так отплатил! Ну, если все подтвердится, я его в порошок сотру!»

– И что, – поинтересовалась Надежда, – провел он аудит?

– Не успел, – вздохнула Нина Гавриловна, – через два дня после того разговора он умер.

– Вот как! – протянула Надежда.

– Да… но поговорить с Иконниковым успел.

– Вы уверены?

– Да. Буквально за день до смерти Константин Михайлович вызвал Иконникова в свой кабинет. О чем они говорили, я не знаю, хотя догадаться нетрудно, но секретарша Константина Михайловича слышала, что шеф кричал на Иконникова, и тот вышел после разговора бледный как полотно.