Знаменитые расследования Эркюля Пуаро в одном томе (сборник) Кристи Агата
– У нее были близкие родственники?
– Не думаю. Если и были, она о них никогда не упоминала. Насколько мне известно, родители ее умерли, когда она была еще маленькой, а братьев и сестер у нее не имелось.
– Полагаю, в любом случае завещать ей было особенно нечего.
– Напротив, – холодно возразил Кеннет Маршалл. – Не далее как два года назад сэр Роджер Эрскин, давний друг Арлены, умер и оставил ей почти все свое состояние. Всего, кажется, порядка пятидесяти тысяч фунтов.
Инспектор Колгейт встрепенулся, его взгляд оживился. До сих пор он молчал, теперь же спросил:
– То есть, капитан Маршалл, ваша жена была богатой женщиной?
– Наверное, можно сказать и так, – пожал плечами Кеннет.
– И вы по-прежнему утверждаете, что завещания она не составляла?
– Вы можете спросить у ее поверенных. Но я убежден в том, что не оставляла. Как я уже говорил вам, Арлена считала, что это принесет несчастье.
Последовало молчание, после чего Маршалл добавил:
– Что-нибудь еще?
Уэстон покачал головой:
– Не думаю. Колгейт, у вас есть вопросы? Нет?.. Капитан Маршалл, позвольте еще раз выразить вам соболезнование в связи с постигшей вас утратой.
Кеннет часто заморгал.
– О… спасибо, – дрогнувшим голосом произнес он и вышел.
Трое оставшихся в кабинете переглянулись.
– Непробиваемый человек, – заметил Уэстон. – Ничего нам не сказал. Колгейт, вы что о нем думаете?
Инспектор покачал головой.
– Трудно сказать. Он не из тех, кто раскрывает душу. Люди такого типа производят плохое впечатление, когда дают показания в суде, и все же это несправедливо. Бывает, они сильно переживают случившееся, но только не показывают этого. Именно такое поведение подтолкнуло присяжных в деле Уоллеса вынести вердикт «виновен». Улики тут были ни при чем. Просто присяжные не смогли поверить в то, что человек, потерявший жену, способен так спокойно и невозмутимо говорить об этом.
Уэстон повернулся к маленькому бельгийцу:
– А вы что думаете, Пуаро?
Тот поднял руки вверх.
– Что тут можно сказать? Этот человек – запертый ящик, закрытая устрица. Он выбрал для себя такое поведение: ничего не видел, ничего не слышал, ничего не знает!
– Мотивы могут быть самые разные, – сказал Колгейт. – Это может быть ревность, это может быть вопрос денег. Разумеется, в определенном смысле очевидным подозреваемым является муж. Естественно, в первую очередь думаешь о нем. Если он знал, что его благоверная гуляет с другим типом…
Пуаро не дал ему закончить свою мысль:
– Полагаю, Маршалл все знал.
– Почему вы так думаете?
– А вот почему. Вчера вечером я беседовал с миссис Редферн на Солнечной террасе. Затем, возвращаясь в пансионат, я по пути увидел этих двоих вместе – миссис Маршалл и Патрика Редферна. После чего я практически сразу же наткнулся на капитана Маршалла. У него было очень натянутое лицо. Оно ничего не выражало – ну абсолютно ничего! Можно сказать, оно было чересчур бесстрастное, если вы меня понимаете. О, Маршалл все знал, это точно!
Колгейт с сомнением проворчал что-то себе под нос.
– Ну хорошо, если вы считаете…
– Я в этом уверен! Но даже если это действительно так, о чем это нам говорит? Какие чувства испытывал капитан Маршалл к своей жене?
– К ее смерти он отнесся весьма прохладно, – заметил полковник Уэстон.
Пуаро расстроенно покачал головой.
– Порой вот такие тихони на поверку и оказываются самыми горячими натурами, – сказал инспектор Колгейт. – Все его чувства наглухо закупорены. Вполне возможно, Маршалл безумно любил свою жену – и безумно ее ревновал. Но он не из тех, кто это показывает.
– Да, вполне возможно, – медленно произнес Пуаро. – Он очень любопытная личность, этот капитан Маршалл. Меня он весьма интересует. Как и его алиби.
– Алиби, подтвержденное пишущей машинкой, – усмехнулся Уэстон. – Что вы можете на это сказать, Колгейт?
Инспектор потер глаза.
– Ну, знаете, сэр, мне это алиби нравится. Оно не слишком уж хорошее, если вы понимаете, что я хочу сказать. Оно… ну, оно естественное. И если выяснится, что горничная находилась поблизости, что она слышала стук машинки, тогда, по-моему, всё в порядке и нужно искать где-нибудь в другом месте.
– Гм, – произнес полковник Уэстон, – и где же вы собираетесь искать?
Минуту-другую собравшиеся в кабинете обдумывали этот вопрос.
Первым нарушил молчание инспектор Колгейт:
– Все сводится к следующему: кто это сделал – кто-то посторонний или один из отдыхающих в пансионате? Поймите меня правильно, я не сбрасываю со счетов прислугу и все же не могу поверить в то, что кто-либо из них причастен к убийству. Нет, это дело рук отдыхающих или кого-то совершенно постороннего. Нужно рассматривать все именно в таком ключе. Первый вопрос – мотив. Есть финансовая выгода. Похоже, единственный, кто выигрывает от смерти Арлены Маршалл, это ее супруг. Какие еще есть мотивы? Первый и главный – ревность. Лично мне кажется, что налицо самое что ни на есть типичное crime passionel[179]. – Он поклонился в сторону Пуаро.
– Страсть бывает самой разной, – уставившись в потолок, пробормотал тот.
– Муж категорически заявил, что врагов у нее не было, – продолжал Колгейт. – Имеется в виду, настоящих врагов, но я ни капельки в это не верю! На мой взгляд, у такой женщины непременно должны были быть враги – заклятые враги. Что вы хотите сказать, сэр?
– Mais oui[180], – вмешался Пуаро. – Арлена Маршалл наверняка нажила себе немало врагов. И все же, на мой взгляд, теория о врагах не выдерживает никакой критики, поскольку, инспектор, на мой взгляд, все враги Арлены Маршалл, как я уже говорил, – женщины.
– В этом что-то есть, – согласился полковник Уэстон. – У здешних женщин имелись причины вонзить в нее нож.
– С другой стороны, – продолжал Пуаро, – едва ли возможно, что преступление осуществила женщина. Что говорит медицинский осмотр?
– Нисден практически стопроцентно убежден в том, что Арлену Маршалл задушил мужчина, – проворчал Уэстон. – Большие руки, мощная хватка. Конечно, не исключено, что это сделала необычайно сильная женщина, но все-таки это крайне маловероятно, черт побери.
Пуаро кивнул.
– Вот именно. Мышьяк в чашке чая, коробка отравленного шоколада, нож, даже пистолет; но задушить – нет! Мы должны искать мужчину. И тут сразу же, – продолжал он, – все становится гораздо сложнее. В этом пансионате у двух людей имелся сильный мотив устранить Арлену Маршалл – но в обоих случаях речь идет о женщинах.
– Насколько я понимаю, одна из них жена Редферна, так? – спросил полковник Уэстон.
– Да. У миссис Редферн могло возникнуть желание убить Арлену Стюарт. Скажем прямо, на то у нее были достаточные основания. И еще я думаю, что миссис Редферн способна совершить убийство. Но не такое убийство. Несмотря на страдания и ревность, она, я бы сказал, не подвержена сильной страсти. В любви она преданная и верная – но не страстная. Как я только что говорил, возможно, подсыпать мышьяк в чай, но только не задушить. К тому же я убежден в том, что миссис Редферн физически неспособна совершить это преступление, у нее слишком маленькие и слабые руки и ноги.
Уэстон кивнул.
– Это преступление совершила не женщина, – согласился он. – Нет, это дело рук мужчины.
Инспектор Колгейт кашлянул.
– Позвольте предложить возможное решение, сэр. Скажем, до знакомства с этим мистером Редферном наша дама крутила роман с другим мужчиной – назовем его Икс. Она дает Иксу от ворот поворот ради мистера Редферна. Икс без ума от ревности и ярости. Он следует за ней сюда, держится где-то поблизости, пробирается на остров и расправляется с ней. Такое возможно!
– Да, такое возможно, – сказал Уэстон. – И если все произошло именно так, доказать это будет нетрудно. Этот Икс пришел на остров пешком или приплыл на лодке? По-моему, второе более вероятно. Если так, он должен был где-то достать лодку. Можно навести справки… – Он посмотрел на Пуаро: – А вы что думаете насчет предположения Колгейта?
– Слишком уж много тут зависит от случая, – задумчиво произнес тот. – К тому же что-то в этой картинке не так. Понимаете, я не могу представить себе мужчину… обезумевшего от ярости и ревности.
– Сэр, но ведь мужчины действительно теряли голову из-за этой женщины, – сказал Колгейт. – Взгляните на Редферна.
– Да, да… Но все-таки…
Колгейт вопросительно посмотрел на него.
Пуаро покачал головой.
– Есть в этом деле что-то, что мы упускаем… – нахмурившись, произнес он.
Глава 6
Полковник Уэстон изучал список отдыхающих.
Он зачитал вслух:
Майор и миссис Коуэны,
Мисс Памела Коуэн,
Мастер[181] Роберт Коуэн,
Мастер Ивен Коуэн.
Место жительства: Райделс-Маунт, Лезерхэд.
Мистер и миссис Мастерманы,
Мистер Эдвард Мастерман,
Мисс Дженнифер Мастерман,
Мастер Фредерик Мастерман.
Место жительства: Лондон, С-З, Мальборо-авеню, 5.
Мистер и миссис Гарднеры.
Место жительства: Нью-Йорк.
Мистер и миссис Редферны.
Место жительства: Кроссгейтс, Селдон, Принсес-Рисборо.
Майор Барри.
Место жительства: Лондон, Ю-З-1, Сент-Джеймс, Кардон-стрит, 18.
Мистер Хорас Блатт.
Место жительства: Лондон, В-Ц-2, Пикерсгилл-стрит, 5.
Месье Эркюль Пуаро.
Место жительства: Лондон, З-1. Уайтхэвен-Меншнс.
Мисс Розамунд Дарнли.
Место жительства: Лондон, З-1, Кардиган-корт, 8.
Мисс Эмили Брюстер.
Место жительства: Сайтгейтс, Санбери-он-Темз.
Преподобный Стивен Лейн.
Место жительства: Лондон.
Капитан и миссис Маршаллы.
Мисс Линда Маршалл.
Место жительства: Лондон, Ю-З-7, Апкот-Меншнс, 73.
Он умолк.
Инспектор Колгейт сказал:
– Сэр, полагаю, мы можем исключить первые два семейства. Миссис Касл объяснила, что Мастерманы и Коуэны уже несколько лет подряд отдыхают у нее вместе с детьми. Сегодня утром они отправились на целый день на морскую экскурсию, захватив с собой обед. Они отплыли вскоре после девяти часов. Их забрал человек по имени Эндрю Бастон. Можно будет проверить у него, но, думаю, этих людей нужно вычеркнуть.
Уэстон кивнул:
– Согласен. Давайте исключим всех, кого можно. Пуаро, вы можете вкратце рассказать нам про остальных?
– На первый взгляд это вроде бы очень легко, – сказал Пуаро. – Гарднеры – супружеская пара средних лет, вежливые, любят путешествовать. Говорит одна только миссис Гарднер, муж лишь поддакивает. Он играет в теннис и гольф и обладает тонким юмором, почувствовать который можно, если завоевать расположение мистера Гарднера.
– Похоже, тут всё в порядке.
– Далее – Редферны. Мистер Редферн – молодой, нравится женщинам, великолепный пловец, хорошо играет в теннис, неплохо танцует. О его жене я вам уже говорил. Она тихая, миловидная, из тех, что не бросаются в глаза. На мой взгляд, она очень привязана к своему мужу. И у нее есть то, чего не было у Арлены Маршалл.
– Что именно?
– Ум.
Инспектор Колгейт вздохнул.
– Когда речь идет о безрассудной страсти, – сказал он, – ум особого значения не имеет.
– Возможно, так оно и есть. И все же я искренне убежден в том, что, несмотря на свое увлечение миссис Маршалл, Патрик Редферн любит свою жену.
– Быть может, сэр, так оно и есть. Не он первый, не он последний.
– Вот что достойно сожаления! – пробормотал Пуаро. – Женщины почему-то верят в это с большим трудом.
Он продолжил:
– Майор Барри. Служил в Индии, теперь в отставке. Поклонник женщин. Любитель рассказывать длинные нудные истории.
Инспектор Колгейт вздохнул.
– Можете не продолжать, сэр. Мне довелось встречать таких.
– Мистер Хорас Блатт. Он, судя по всему, человек богатый. Говорит много – о мистере Блатте. Хочет быть другом всем и каждому. Это печально, ибо никто его особо не жалует. И есть кое-что еще. Вчера вечером мистер Блатт задал мне множество вопросов. Он был чем-то встревожен. Да, определенно, мистера Блатта что-то беспокоило.
Помолчав, Пуаро продолжал уже другим тоном:
– Далее идет мисс Розамунд Дарнли. В деловом мире она известна как фирма «Роз монд». Мисс Дарнли – знаменитый модельер. Что я могу о ней сказать? У нее есть ум, есть обаяние, есть шик. Она очень привлекательна. – Он помолчал, затем добавил: – И еще она очень давняя знакомая капитана Маршалла.
Уэстон выпрямился.
– О, вот как?
– Да. Они не встречались много лет.
– Мисс Дарнли знала, что Маршалл будет здесь? – спросил Уэстон.
– Она говорит, что нет.
Сделав паузу, Пуаро продолжал:
– Кто у нас следующий? Мисс Брюстер. Этой женщины я несколько побаиваюсь. – Он покачал головой. – У нее мужской голос. Она грубоватая. Таких называют «мужчина в юбке». Мисс Брюстер занимается греблей, а своим партнерам по гольфу дает фору в четыре лунки. – Он помолчал. – И все же мне кажется, что у нее доброе сердце.
– Остается преподобный Стивен Лейн, – сказал Уэстон. – Кто такой этот преподобный Стивен Лейн?
– Я могу сказать только одно. Это очень нервный человек. И еще он, по-моему, фанатик.
– Еще один известный тип людей, – заметил инспектор Колгейт.
– И это всё, – подытожил Уэстон. Он вопросительно посмотрел на Пуаро: – Друг мой, похоже, вы чем-то озабочены?
– Да, – подтвердил детектив. – Видите ли, когда сегодня утром миссис Маршалл куда-то отправилась и попросила меня никому не говорить о том, что я ее видел, я поторопился сделать определенное заключение. Я решил, что дружба с Патриком Редферном вызвала напряженность в ее отношениях с мужем. Я предположил, что она собирается встретиться с мистером Редферном в каком-то укромном месте и не хочет, чтобы муж знал, где она.
Он помолчал.
– Но, как вы сами понимаете, тут я ошибся. Потому что, хотя муж практически сразу же появился на пляже и спросил, не видел ли я ее, Патрик Редферн также спустился на пляж – и сидел там, терпеливо поджидая ее! Следовательно, друзья мои, я спрашиваю себя: «Кто тот человек, с кем собиралась встретиться Арлена Маршалл?»
– Это подтверждает мою теорию, – сказал инспектор Колгейт. – Мужчина из Лондона или откуда-то еще.
Пуаро покачал головой.
– Но, друг мой, – сказал он, – согласно вашей теории, Арлена Маршалл порвала с этим мифическим мужчиной. В таком случае почему она приложила столько усилий, чтобы с ним встретиться?
Инспектор Колгейт покачал головой.
– Ну, а вы как думаете, кто это был? – спросил он.
– Вот как раз у меня нет никаких мыслей на этот счет. Мы только что изучили список отдыхающих. Все уже в годах – скучные. Кого из них Арлена Маршалл предпочла бы Патрику Редферну? Нет, это невозможно. Но в то же время она действительно отправилась на встречу с кем-то – и этим «кем-то» был не Патрик Редферн.
– Вы не думаете, что она просто хотела побыть одна? – пробормотал Уэстон.
Пуаро покачал головой.
– Mon cher, – сказал он, – не вызывает сомнений, что вы ни разу не встречались с убитой женщиной. Какой-то ученый написал работу о том, насколько различно сказалось бы одиночное заключение на Красавчике Браммеле[182] и на таком человеке, как Ньютон. Арлена Маршалл, дорогой мой друг, практически не могла существовать в одиночестве. Она могла жить только в окружении восхищенных мужчин… Нет, сегодня утром Арлена Маршалл отправилась на встречу с кем-то. Но кто это был?
Вздохнув, полковник Уэстон покачал головой.
– Что ж, к теориям мы сможем вернуться потом. А сейчас нужно закончить опрос свидетелей. Четко и ясно установить, где кто находился. Думаю, нам надо встретиться с дочерью Маршалла. Возможно, она сообщит что-то полезное.
Линда Маршалл неуклюже прошла в кабинет, наткнувшись на дверной косяк. Она учащенно дышала, зрачки у нее были расширены. Девушка была похожа на перепуганного жеребенка. Полковник Уэстон тотчас же проникся к ней сочувствием.
«Бедный ребенок – а она всего лишь ребенок! – подумал он. – Должно быть, ужасное происшествие явилось для нее сильным потрясением».
Пододвинув стул, он ласково произнес:
– Сожалею о том, что приходится подвергать вас всему этому, мисс… Линда, не так ли?
– Да, Линда.
Голос у нее был глухой, с придыханием, как это нередко бывает у школьниц. Девушка беспомощно положила на стол руки – некрасивые, большие и красные, с длинными пальцами.
«Ребенка нельзя втягивать в такие вещи», – подумал Уэстон.
– Ничего страшного не будет, – постарался он успокоить Линду. – Мы просто хотим, чтобы вы рассказали нам все, что вам известно, только и всего.
– Вы имеете в виду… про Арлену? – спросила Линда.
– Да. Вы видели ее сегодня утром?
Девушка покачала головой:
– Нет. Арлена всегда встает поздно. Она завтракает в постели.
– Ну, а вы, мадемуазель? – спросил Пуаро.
– О, я всегда спускаюсь вниз. Завтракать в постели так скучно!
– Вы не расскажете, чем занимались сегодня утром? – попросил Уэстон.
– Ну, сначала я искупалась, затем позавтракала, а после отправилась вместе с миссис Редферн в бухту Чаек.
– В котором часу вы с миссис Редферн вышли из пансионата?
– Она сказала, что будет ждать меня в фойе в половине одиннадцатого. Я боялась опоздать и поэтому пришла немного раньше. Мы вышли за две или три минуты до назначенного срока.
– И чем вы занимались в бухте Чаек? – спросил Пуаро.
– О, я намазалась маслом и загорала, а миссис Редферн рисовала. Затем я залезла в море, а Кристина вернулась в пансионат и переоделась для тенниса.
– Вы помните, сколько было времени? – как можно более непринужденно произнес Уэстон.
– Когда миссис Редферн отправилась обратно в пансионат? Без четверти двенадцать.
– Вы в этом уверены – точно без четверти двенадцать?
Линда широко раскрыла глаза.
– О да! Я посмотрела на часы.
– На те часы, которые сейчас на вас?
Линда бросила взгляд на запястье.
– Да.
– Ничего не имеете против, если я на них взгляну? – спросил Уэстон.
Линда протянула ему свою руку. Главный констебль сверил ее часы со своими и с часами на стене.
– Точны до секунды, – улыбнулся он. – Ну, а после этого вы отправились купаться?
– Да.
– И когда вы вернулись в пансионат?
– Около часа. И тогда… тогда я услышала… услышала про Арлену… – Ее голос изменился.
– Вы с мачехой… у вас были хорошие отношения? – задал новый вопрос полковник Уэстон.
Девушка с минуту молча смотрела на него. Наконец она сказала:
– Да. Да.
– Вы ее любили, мадемуазель? – спросил Пуаро.
– Да. – Помолчав, Линда добавила: – Арлена была добра ко мне.
– Она не была жестокой мачехой из сказок? – с напускным весельем сказал Уэстон.
Линда без улыбки покачала головой.
– Очень хорошо, – сказал Уэстон. – Очень хорошо. Знаете, иногда в семьях появляется напряженность – трения, ревность… Отец был лучшим другом дочери, а потом появляется другая женщина, и он все свое внимание начинает уделять ей. У вас ничего подобного не было?
Глядя ему прямо в лицо, девушка совершенно искренне сказала:
– Нет, что вы!
– Полагаю, ваш отец был… э… очень увлечен своей женой? – продолжал Уэстон.
– Не знаю, – коротко ответила Линда.
– Как я уже говорил, в семьях возникают самые разные проблемы. Ссоры, непонимание… И если муж и жена начинают скандалить, дочери также приходится несладко. А как было в вашей семье?
– Вы хотите знать, ссорились ли отец и Арлена?
– Ну… да.
«Грязное это дело – расспрашивать ребенка про собственного отца, – подумал Уэстон. – Ну почему я полицейский? Черт побери, придется продолжать, это мой долг – продолжать задавать вопросы».
– Нет, что вы, – решительно заявила Линда. – Отец никогда ни с кем не ссорится, – добавила она. – Он не такой человек.
– Ну, а теперь, мисс Линда, я хочу, чтобы вы очень хорошо подумали, – сказал Уэстон. – У вас есть какие-нибудь мысли насчет того, кто мог убить вашу мачеху? Вы не слышали, не знаете ничего такого, что могло бы нам помочь?
Линда помолчала, судя по всему, серьезно, не спеша обдумывая этот вопрос. Наконец она сказала:
– Нет, я не знаю, кто мог бы хотеть убить Арлену. – Помолчав, она добавила: – Конечно, кроме миссис Редферн.
– Вы полагаете, миссис Редферн хотела ее убить? – спросил Уэстон. – Почему?
– Потому что ее муж влюбился в Арлену. И все же я не думаю, что она действительно хотела ее убить. Я хочу сказать, ей просто хотелось ее смерти – а это ведь не одно и то же, правда?
– Да, это не одно и то же, – мягко подтвердил Пуаро.
Линда кивнула, напрягшись, и произнесла:
Читать бесплатно другие книги:
