Знаменитые расследования Эркюля Пуаро в одном томе (сборник) Кристи Агата
– Я этим займусь, – уверенно заявил он.
– А я, пожалуй, сейчас отправлюсь в бухту, – сказал главный констебль. – Посмотрю, удалось ли Филлипсу что-нибудь найти. Потом еще эта пещера Эльфов, о которой нам рассказали… Нужно проверить, есть ли там какие-либо следы пребывания человека. Пуаро, что вы на этот счет думаете?
– Вне всякого сомнения, это нужно проверить.
– Если кто-то посторонний незаметно проскользнул на остров, – произнес Уэстон, – пещера – лучшее место, чтобы спрятаться, – если, конечно, этот человек о ней знал. Полагаю, местные о ней знают?
– Не думаю, что молодое поколение о ней слышало, – возразил Колгейт. – Видите ли, с тех пор как пансионат стал частной собственностью, доступ в бухты был закрыт. Туда не заходят ни рыбаки, ни гуляющие. А хозяева пансионата не из местных. Мисс Касл – уроженка Лондона.
– Наверное, нам имеет смысл захватить с собой Редферна, – сказал Уэстон. – Это ведь он рассказал нам о пещере. Вы с нами, Пуаро?
Детектив замялся.
– Что касается меня, я совсем как мисс Брюстер и миссис Редферн, – сказал он, и иностранный акцент в его голосе прозвучал особенно заметно. – Я не люблю спускаться по отвесным лестницам.
– Можно обогнуть остров на лодке, – предложил Уэстон.
И снова Эркюль Пуаро вздохнул.
– Мой желудок, он плохо чувствует себя в море.
– Чепуха, друг мой, сегодня чудесный день. Море спокойное, как заводь. Вы не можете нас подвести.
Судя по всему, Пуаро не собирался откликнуться на этот типично британский призыв. Однако в этот самый момент миссис Касл просунула в дверь свое утонченное лицо и затейливую прическу.
– Хочется верить, что я вам не помешала, – сказала она. – Но мистер Лейн, священник, он только что вернулся. Я подумала, что нужно вам об этом сообщить.
– О, благодарю вас, миссис Касл. Мы тотчас же встретимся с ним.
Хозяйка прошла дальше в кабинет.
– Не знаю, имеет ли смысл об этом говорить, – сказала она, – но я слышала, что нельзя оставлять без внимания даже самые незначительные мелочи…
– Да, да? – нетерпеливо спросил Уэстон.
– Дело в том, что около часа дня здесь были леди и джентльмен. Пришли с большой земли. Пообедать. Им сообщили, что здесь произошел несчастный случай и в данных обстоятельствах подать обед им не могут.
– Вы не знаете, кто это был?
– Я не имею ни малейшего понятия. Естественно, своих имен они не назвали. Они выразили разочарование, а также определенное любопытство относительно природы несчастного случая. Разумеется, я ничего не могла им сказать. На мой взгляд, это были люди порядочные.
– Ну, хорошо, спасибо за то, что сообщили об этом, – резко произнес Уэстон. – Вероятно, это не имеет никакого отношения, но вы были совершенно правы, что… э… ничего не упустили.
– Естественно, – сказала миссис Касл. – Я стремлюсь выполнить свой долг!
– Конечно, конечно. Пригласите сюда мистера Лейна.
Стивен Лейн вошел в кабинет бодро и энергично.
– Я главный констебль графства, мистер Лейн, – представился Уэстон. – Полагаю, вам уже рассказали о том, что здесь произошло?
– Да – о да, я услышал, как только вернулся сюда. Ужасно… просто ужасно… – Его хрупкая фигура задрожала. Он тихо промолвил: – С самого начала… как только я сюда приехал… я чувствовал… остро чувствовал… что силы зла совсем близко!
Его истовый пылающий взгляд обратился на Эркюля Пуаро.
– Вы помните, месье Пуаро? Наш разговор несколько дней назад? О реальности зла?
Уэстон озадаченно рассматривал долговязого худого священника. Он никак не мог понять, что представляет собой этот человек. Снова повернувшись к нему, священник слабо усмехнулся и сказал:
– Смею предположить, сэр, вам это кажется чем-то фантастическим. В наши дни мы перестали верить в зло. Отменили адский огонь! Мы больше не верим в Дьявола! Однако Сатана и его приспешники никогда еще не были такими могущественными, как сегодня!
– Э… ну… да, наверное, – сказал Уэстон. – Это, мистер Лейн, по вашей части. Меня же интересуют более прозаические вопросы – я хочу раскрыть убийство.
– Какое жуткое слово: убийство! Один из самых первых грехов, известных на земле, – безжалостно пролитая кровь невинного брата… – Остановившись, Лейн закрыл глаза; затем уже более обыденным голосом продолжал: – Чем я могу вам помочь?
– Первым делом, мистер Лейн, не могли бы вы рассказать о том, чем сегодня занимались?
– С готовностью. Я вышел рано и, как всегда, отправился на прогулку. Я люблю ходить пешком. Здесь я исходил вдоль и поперек все окрестности. Сегодня я отправился в Сент-Петрок-ин-зе-Кум. Это приблизительно в семи милях отсюда – очаровательная прогулка по тропинкам, петляющим по холмам и долинам Девоншира. Я захватил с собой поесть и перекусил в одной из рощиц. Моей целью была церковь, в которой сохранились фрагменты – увы, только фрагменты старинных витражей, – а также одна очень интересная фреска.
– Благодарю вас, мистер Лейн. По дороге вы никого не встретили?
– Никого, о ком стоило бы упомянуть. Один раз мимо проехала телега, потом двое мальчишек на велосипедах и несколько коров. Однако, – священник усмехнулся, – если вам требуется доказательство моих слов, я записал свою фамилию в книге в церкви. Ее можно там увидеть.
– А в самой церкви вы никого не видели – викария или, быть может, служку?
Стивен Лейн покачал головой.
– Нет, там никого не было, и я был единственным посетителем. Сент-Петрок – очень уединенное место. Сама деревня находится в полумиле дальше.
– Вы не должны думать, будто мы… э… сомневаемся в ваших словах, – любезным тоном произнес полковник Уэстон. – Просто мы должны проверить всех. Формальность, понимаете ли, чистая формальность. В подобных делах необходимо действовать досконально.
– О да, – мягко согласился Стивен Лейн. – Я все понимаю.
– Теперь переходим к следующему вопросу, – продолжал Уэстон. – Известно ли вам что-либо такое, что может нам помочь? Что-нибудь об убитой женщине? Что-нибудь такое, что укажет на то, кто ее убил? Быть может, вы что-нибудь видели или слышали.
– Я ничего не слышал, – уверенно заявил Лейн. – Могу сказать вам только вот что: как только я впервые увидел Арлену Маршалл, я сразу же интуитивно почувствовал, что она является средоточием зла. Она и была само Зло! Олицетворение Зла! Женщина в жизни может быть помощником и вдохновителем мужчины – но также она может быть причиной его падения. Она способна низвести мужчину до животного уровня! И убитая была именно такой женщиной. Она взывала к низменным сторонам человеческой природы. Она была одновременно Иезавелью и Оголивой![189] И ее покарали – она была сражена!
Эркюль Пуаро встрепенулся.
– Не сражена – задушена, – поправил он. – Задушена, мистер Лейн, парой человеческих рук.
При этих словах у священника задрожали руки, пальцы стали судорожно сжиматься и дергаться.
– Это ужасно… ужасно… – сдавленным голосом едва слышно произнес он. – Неужели нужно было выразить все именно так?
– Но это чистая правда, – сказал Пуаро. – Мистер Лейн, у вас есть какие-нибудь мысли относительно того, чьи это были руки?
Лейн затряс головой.
– Я ничего не знаю… ничего…
Уэстон встал. Он бросил взгляд на Колгейта, и тот ответил едва заметным кивком.
– Что ж, нам нужно отправиться в бухту Эльфов.
– Это случилось… там? – спросил Лейн.
Полковник кивнул.
– Можно… можно мне с вами? – спросил священник.
Уэстон уже готов было ответить кратким отказом, однако Пуаро его опередил.
– Ну разумеется, – сказал он. – Составьте мне компанию, мистер Лейн. Мы трогаемся в путь немедленно.
Глава 9
Второй раз за этот день Патрик Редферн сидел на веслах, направляя лодку в бухту Эльфов. Помимо него в лодке находились Эркюль Пуаро, бледный как полотно, держащийся за живот, и Стивен Лейн. Полковник Уэстон отправился сухопутным путем. Задержавшись, он спустился к морю как раз тогда, когда подплыла лодка. Там уже ждали полицейский констебль и сержант в штатском. Пока трое подплывших вытаскивали лодку на берег, Уэстон расспросил сержанта.
– Полагаю, сэр, я осмотрел каждый дюйм берега, – доложил сержант Филлипс.
– Хорошо, и что вы нашли?
– Все собрано здесь, сэр. Можете сами посмотреть.
На плоском камне была аккуратно разложена скудная добыча: ножницы, пустая пачка из-под сигарет «Голд флейк», пять крышек от флаконов, несколько обгорелых спичек, три куска веревки, один или два газетных обрывка, часть сломанной трубки, четыре пуговицы, кость от куриной ножки и пустой флакон из-под масла для загара.
Уэстон одобрительно взглянул на находки.
– Гм, в наши дни это довольно скромный улов для пляжа, – сказал он. – Сейчас многие, похоже, путают пляж с общественной урной! Судя по выцветшей этикетке, флакон пролежал здесь долго, как, по-моему, и большинство остальных предметов. А вот ножницы свежие, блестят и сверкают… Они не мокли под вчерашним дождем! Где они были?
– Рядом с лестницей, сэр. Как и обломок трубки.
– Гм, вероятно, кто-то выронил их, спускаясь или поднимаясь по лестнице. Ничто не указывает на то, чьи они?
– Нет, сэр. Самые обыкновенные маникюрные ножницы. Трубка качественная, из вереска, – дорогая.
– Кажется, капитан Маршалл говорил, что куда-то подевал свою трубку, – задумчиво пробормотал Пуаро.
– Маршалла мы не рассматриваем, – заметил Уэстон. – К тому же он не единственный, кто курит трубку.
Эркюль Пуаро с интересом проследил за тем, как Стивен Лейн потянулся было к карману, но затем отдернул руку.
– Вы ведь тоже курите трубку, мистер Лейн, не так ли? – любезно спросил он.
Тот долго молча смотрел на него.
– Да, – наконец сказал он. – О да. Трубка – мой давний друг и товарищ. – Снова сунув руку в карман, он достал трубку, уже набитую, и раскурил ее.
Эркюль Пуаро подошел к Редферну. Тот стоял бледный, неподвижный.
– Я рад… что ее забрали… – едва слышно произнес он.
– Где ее обнаружили? – спросил Стивен Лейн.
– Примерно там, где вы стоите, сэр, – жизнерадостно промолвил сержант.
Священник поспешно отступил в сторону и уставился на место, которое только что освободил.
– То место, куда был вытащен плот, подтверждает, что миссис Маршалл приплыла сюда в десять сорок пять. Тогда был прилив. Сейчас начинается отлив.
– Фотографии все сделаны? – спросил Уэстон.
– Да, сэр.
Главный констебль повернулся к Редферну:
– Ну, а теперь, друг мой, где вход в эту вашу пещеру?
Патрик все еще смотрел на то место, где до этого стоял Лейн. Казалось, он видит распростертое тело, которого там уже не было.
Слова Уэстона заставили его очнуться.
– Он вон там, – сказал Редферн.
Он проводил остальных к живописному скоплению камней под скалой. Пройдя прямиком к двум большим камням, лежащим рядом, указал на узкую прямую расселину между ними.
– Вход здесь.
– Здесь? – удивился Уэстон. – Похоже, человек здесь никак не протиснется.
– Вы убедитесь в том, сэр, что это впечатление обманчиво. Протиснуться можно.
Уэстон осторожно пролез в расселину. Она действительно оказалась не такой узкой, какой казалась со стороны. Внутри проход расширился в довольно просторную пещеру, где можно было свободно выпрямиться в полный рост.
К главному констеблю присоединились Эркюль Пуаро и Стивен Лейн. Сержант Филлипс остался снаружи. В расселину проникал свет, но Уэстон захватил с собой мощный фонарь, которым осветил пещеру.
– Удобное местечко, – заметил он. – Снаружи ни за что не догадаешься.
Он тщательно осветил пол.
Тем временем Пуаро обнюхивал воздух. Увидев это, Уэстон заметил:
– Воздух здесь свежий, без запаха рыбы и водорослей, но, разумеется, пещера находится выше верхнего уровня прилива.
Однако для чуткого обоняния Пуаро воздух был не только свежим. В нем присутствовал тонкий, едва уловимый аромат. Детектив знал двух женщин, которые пользовались такими духами…
Уэстон закончил осмотр.
– Не вижу здесь ничего необычного, – сказал он.
Пуаро поднял взгляд на выступ в стене чуть выше уровня головы.
– Наверное, имеет смысл посмотреть, нет ли там чего-либо? – пробормотал он.
– Если там что-то есть, это положили туда специально, – заметил Уэстон. – И все же лучше проверить.
– Месье, полагаю, среди нас вы самый высокий, – сказал Пуаро, обращаясь к Лейну. – Можно попросить вас убедиться в том, что на этом выступе ничего нет?
Встав на цыпочки, Лейн все равно не смог дотянуться до задней стенки. Затем, увидев углубление в стене, он поставил туда ногу и подтянулся на одной руке.
– Ого, а здесь какая-то коробка!
Через минуту они уже вернулись на солнечный свет и изучали находку священника.
– Осторожнее! – предупредил Уэстон. – Не хватайте ее без необходимости. Возможно, на ней есть отпечатки пальцев.
На темно-зеленой жестяной коробке было написано: «Сандвичи».
– Похоже, осталась с какого-нибудь пикника, – предположил сержант Филлипс.
При помощи носового платка он открыл крышку.
Внутри были маленькие жестяные баночки, подписанные «соль», «перец», «горчица», и две большие квадратные коробочки, судя по всему, для сандвичей. Сержант Филлипс открыл баночку с солью. Она была наполнена до краев. Сняв крышку с другой баночки, он удивленно пробормотал:
– А вместо перца тоже соль.
В баночке для горчицы также лежала соль.
Лицо полицейского сержанта стало настороженным. Он открыл одну из больших квадратных коробочек. И в ней также лежал тот же самый белый кристаллический порошок.
Сержант Филлипс осторожно обмакнул в него палец и поднес его к языку.
У него изменилось лицо.
– Это не соль, сэр, – сказал он, и в голосе его прозвучало возбуждение. – Совсем не соль. Вкус горький… По-моему, это какой-то наркотик!
– Вот вам и третий ракурс, – простонал полковник Уэстон.
Они снова вернулись в пансионат.
– Если в этом деле каким-то боком замешана шайка торговцев наркотиками, это открывает сразу несколько новых возможностей, – продолжал главный констебль. – Во-первых, убитая сама могла быть членом шайки. Как вы на это смотрите?
– Такое возможно, – осторожно произнес Пуаро.
– А что, если она была наркоманкой?
– Сомневаюсь, – покачал головой детектив. – У миссис Маршалл была отличная нервная система, великолепное здоровье, никаких следов инъекций… хотя последнее ничего не доказывает, некоторые эту гадость нюхают… Нет, я не думаю, что она принимала наркотики.
– В таком случае, – сказал Уэстон, – она могла наткнуться на тайник случайно, и те, кто всем заправляет, заставили ее замолчать… Вскоре мы узнаем, что это за вещество. Я отправил его Нисдену. Если мы действительно имеем дело с торговцами наркотиками, эти люди шутить не любят…
Он умолк, поскольку дверь распахнулась и в комнату бодро вошел мистер Хорас Блатт.
Судя по виду, ему было очень жарко. Он отирал вспотевший лоб. Его громкий раскатистый голос заполнил все небольшое помещение.
– Только что вернулся и услышал эту новость! Вы главный констебль? Мне сказали, что вы здесь. Моя фамилия Блатт – Хорас Блатт. Я могу вам чем-нибудь помочь? Хотя вряд ли. Сегодня с раннего утра я ходил под парусом. Пропустил весь спектакль, черт возьми… Единственный день, когда в этом забытом богом уголке что-то произошло, – и меня здесь нет! Такова жизнь, правда? Привет, Пуаро, я вас сразу не заметил. Значит, вы занимаетесь этим делом? Ну да, конечно, а как же иначе? Шерлок Холмс против местной полиции, так? Ха-ха! Лестрейд и его команда… С радостью понаблюдаю за тем, как вы ведете сыск.
Бросив якорь на стуле, мистер Блатт достал портсигар и предложил полковнику Уэстону, но тот покачал головой.
– Я закоренелый курильщик трубки, – улыбнулся главный констебль.
– То же самое. Сигареты я тоже курю – но с трубкой ничто не сравнится.
– Так доставайте же свою трубку! – с неожиданной сердечностью предложил полковник Уэстон.
Блатт покачал головой.
– Сейчас трубки при себе нет. Но просветите меня обо всем случившемся. Пока что я слышал только то, что миссис Маршалл была найдена убитой в одной из бухт.
– В бухте Эльфов, – уточнил полковник Уэстон, пристально наблюдая за ним.
Однако мистер Блатт лишь возбужденно спросил:
– И она была задушена?
– Да, мистер Блатт.
– Отвратительно – просто отвратительно. Впрочем, она сама на это напросилась! Горячая штучка – trs moustard[190], а, месье Пуаро? Какие мысли по поводу того, кто это сделал, или я не должен спрашивать?
– Ну, знаете, – с легкой усмешкой сказал полковник Уэстон, – вообще-то задавать вопросы полагается нам.
Мистер Блатт махнул сигаретой.
– Виноват, виноват, ошибочка вышла! Спрашивайте!
– Сегодня утром вы отправились в море на яхте. В котором часу?
– Отчалил без четверти десять.
– С вами был кто-нибудь еще?
– Ни души. Только я, один-одинешенек.
– И куда вы направились?
– Вдоль побережья в сторону Плимута. Захватил с собой обед. Ветер был не ахти, поэтому особенно далеко я не уплыл.
Задав еще два-три вопроса, Уэстон спросил:
– А теперь перейдем к Маршаллам. Вам известно что-либо такое, что может оказаться полезным?
– Ну, я свое мнение высказал. Crime passionel! Могу сказать вам только то, что это был не я! Прекрасная Арлена на меня даже не смотрела. Мне тут ловить было нечего. У нее был свой голубоглазый мальчик… И если хотите знать мое мнение, Маршалл начинал открывать глаза!
– У вас есть какие-либо свидетельства этого?
– Видел, как он пару раз бросил на молодого Редферна угрюмый взгляд. Темная лошадка, этот Маршалл. Вроде бы такой кроткий и тихий, словно полусонный, – но в Сити у него совершенно другая репутация. Я кое-что о нем слышал. Его чуть не привлекли к суду за оскорбление. Причем тот тип провернул весьма грязное дельце. Маршалл ему доверял, а тот надул его по полной. Насколько я знаю, очень грязное дело. Маршалл отправился разбираться с этим типом и чуть его не убил. Тот не стал подавать иск – испугался того, что может всплыть. Я выложил вам все кк есть.
– Значит, вы не исключаете, – сказал Пуаро, – что капитан Маршалл мог задушить свою жену?
– Вовсе нет. Никогда не говорил ничего подобного. Просто дал вам понять, что с ним порой случаются вспышки ярости.
– Мистер Блатт, – сказал Пуаро, – есть основание считать, что миссис Маршалл сегодня утром отправилась в бухту Эльфов, чтобы встретиться там с кем-то. У вас есть какие-нибудь мысли относительно того, кто это мог быть?
– Это не догадка. – Мистер Блатт подмигнул. – Это твердая уверенность. Редферн!
– Это был не мистер Редферн.
Мистер Блатт слегка опешил.
– Тогда не знаю… – растерянно произнес он. – Нет, даже никаких мыслей нет…
Частично придя в себя, он продолжал:
– Как я уже говорил, это был не я! Даже не надейтесь… Так, дайте-ка сообразить… это был не Гарднер – жена не спускает с него глаз. Старый козел Барри? Ерунда! И вряд ли это был священник. Хотя, скажу вам, я видел, как этот преподобный пялится на миссис Маршалл. Сплошное святое негодование, но в то же время взгляд замечает все изгибы фигуры! Как вам это нравится? Эти священники по большей части лицемеры. Вы читали о случае, который произошел в прошлом месяце? Священник и дочь церковного старосты! Это многим открыло глаза. – Мистер Блатт фыркнул.
– У вас нет ничего интересного, что вы могли бы сообщить нам? – холодно спросил полковник Уэстон.
Мистер Блатт покачал головой:
– Нет. Ничего стоящего. – Помолчав, он добавил: – Полагаю, это вызовет большой шум. Пресса набросится на дело, как на горячие пирожки. И в будущем у «Веселого Роджера» уже не будет той высокомерной избранности. Вот уж воистину, «Веселый Роджер»!.. Только веселья тут кот наплакал.
– Разве вам не понравилось отдыхать здесь? – негромко спросил Пуаро.
Красное лицо мистера Блатта покраснело еще больше.
– Скажу вам прямо: нет, не понравилось. Ходить под парусом здесь хорошо, места живописные, обслуживание и кухня приличные. Но здесь совсем нет matiness[191], если вы понимаете, что я имею в виду! Я хочу сказать, мои деньги ничуть не хуже, чем деньги других людей. Мы здесь, чтобы получать удовольствие. Так почему бы не собраться всем вместе и не получать удовольствие? Какие-то обособленные кружки, все сидят каждый сам по себе – и только ледяным тоном: «Доброе утро!», «Добрый вечер!», да еще «Какая сегодня чудесная погода!». Никакого joy de viver![192] Одни самодовольные куклы!
Мистер Блатт остановился – теперь он был уже багровым – и, снова отерев пот со лба, виновато произнес:
– Не обращайте на меня внимания. Я сам не свой.
– И что мы думаем о мистере Блатте? – спросил Эркюль Пуаро.
– Что вы о нем думаете? – усмехнулся полковник Уэстон. – Вы знаете его лучше, чем я.
– У вас в английском языке есть много выражений, как нельзя лучше описывающих его, – тихо произнес Пуаро. – Неотесанный чурбан… Выскочка… Человек, сделавший себя сам… Мистер Блатт, как вам больше нравится, – трогательный, нелепый, вульгарный; все определяется точкой зрения. Но мне кажется, что тут есть кое-что еще.
– И что же?
Подняв взгляд к потолку, детектив пробормотал:
– Мне показалось, что он… нервничает!
– Я засек время, – доложил инспектор Колгейт. – От пансионата до лестницы, спускающейся в бухту Эльфов, три минуты. Это если идти спокойным шагом до тех пор, пока виден пансионат, после чего нестись со всех ног.
Уэстон удивленно поднял брови.
– Это быстрее, чем я полагал.
– Спуск по лестнице на берег занимает минуту и три четверти. Подъем – те же самые две минуты. Проверял констебль Флинт. Он спортивный парень. Если же идти обычным шагом и спускаться не спеша, на все потребуется около четверти часа.
Полковник кивнул.
– Мы должны разобраться еще кое с чем, – сказал он. – Речь идет о трубке.
– Блатт курит трубку, как и Маршалл, как и священник. Редферн курит сигареты, американец предпочитает сигары. Майор Барри вообще не курит. У Маршалла в номере одна трубка, у Блатта две, у священника одна. По словам горничной, у Маршалла две трубки. Другая горничная не слишком толковая и не знает, сколько трубок у других. Неопределенно говорит, что видела у них в номерах две, а может быть, три.
Уэстон снова кивнул.
– Что-нибудь еще?
– Я проверил прислугу. Похоже, все чисты. Генри, бармен, подтверждает заявление Маршалла насчет того, что тот видел его без десяти одиннадцать. Уильям, работник на пляже, почти все утро чинил лестницу, ведущую от пансионата к скалам. Похоже, он также ни при чем. Джордж размечал теннисный корт, а затем сажал растения рядом с обеденным залом. Никто из них не смог бы увидеть того, кто шел на остров по дамбе.
– Когда с дамбы ушла вода?
– Приблизительно в девять тридцать, сэр.
Уэстон подергал ус.
– Возможно, кто-то все-таки попал на остров этим путем… В деле появился совершенно новый ракурс, Колгейт.
Он рассказал про коробку для сандвичей, обнаруженную в пещере.
Раздался стук в дверь.
– Войдите, – пригласил Уэстон.
Это был капитан Маршалл.
– Я могу узнать, как мне быть с похоронами? – спросил он.
– Думаю, предварительное расследование мы проведем послезавтра, капитан Маршалл.
– Благодарю вас.
– Прошу прощения, сэр, – сказал инспектор Колгейт. – Позвольте вернуть вам вот это.
Он протянул три письма.
Читать бесплатно другие книги:
