Молодильные яблоки Мансуров Дмитрий
— Дай сюда, сейчас склею! — предложил я, отбрасывая палку.
— Фиг тебе!
— Тогда сам заберу! А то — время: девять, прыг!
Мы спрыгнули. Одна половинка осталась у него, одна оказалась у меня. Неприятность. Но раз гонга нет, то игра продолжается, и, пока летают ковры, мы сражаемся до последнего.
— Идеи есть, сволочь иноземная? — прорычал противник.
— Отдай половинку добром, а то хуже будет!
— Сам отдай!
— Точно, хуже будет!
— Почему?
— Девять, прыг!.. Потому что я проиграю!
— А вот мне это нравится. Отдавай половинку, а то в глаз зафингалю!
— Взаимно! Бросаем половинки и бьемся!
— Договорились! Оставим их на вершине, и будь что будет!
До верхнего ковра мы добрались каждый своим путем, положили половинки и приступили к финальной схватке: поскакали по коврам за брошенными шестами.
Трибуны молчали, но скучающих не было. Я понял, почему арбитр не остановил игру после трагической истории с главным призом: всем стало безумно интересно, чем завершится игра. Нестандартная ситуация — и ответственные лица наплевали на правила, решив, что разворачивающиеся на турнирном поле события того стоят.
Шесты оказались у нас в руках. Самое время скрестить их в последний раз, но появилась маленькая проблема: чтобы сойтись в поединке, в который раз придется основательно попрыгать по ускоряющим ход коврам. Не сдуло бы, обидно проиграть из-за такой мелочи.
Противник разошелся не на шутку: перепрыгивал с ковра на ковер с умопомрачительной точностью и скоростью.
Я тоже так могу, но обязательно промахнусь, если не буду останавливаться для точного прицела. Рисковый он парень! Наверное, сильно победить хочет. Или остаться звездой сегодняшнего турнира, что ему точно удастся, но сравниться со мной в масштабности уже не получится.
Мы столкнулись на середине пирамиды. Усталость брала свое, но мы не уступали друг другу и, обмениваясь ударами за отведенные ковром секунды, ухитрялись вовремя перескочить на соседний. Везло невероятно, но я подозревал, что ковры ошивались рядом не по счастливой случайности, а по тайному сговору судей, намеревающихся довести битву до заслуженной победы одного из игроков, не полагаясь больше на нашу удачу и везение.
По какой причине войлочные подушечки на шесте противника внезапно слетели, я гадать не стал. Он игнорировал перемены, и назвать это случайностью было бы глупо. Возможно, подушечки на самом деле слетели сами собой, а игрок не прекращал бой ради возвращения войлока на законное место, опасаясь, что получит удар от коварного меня за время вынужденной остановки? И не докажешь потом, что хотел как лучше, но я не позволил и не оценил.
На самом деле я бы оценил, и даже очень: испытать удар стального наконечника, по вполне понятным причинам, не хотелось. Противник напирал, и потому я не спешил прекращать бой. Молча досчитал секунды и спрыгнул с ковра. Противник перескочил следом, решив добить, пока я сам не снял войлок с шеста ради восстановления статус-кво.
У него здорово получалось. Я теперь только отбивал удары и перестал нападать, перейдя в глухую оборону.
— Девять, прыг!..
Новый ковер, очередной обмен ударами.
— Девять, прыг!.. Девять, прыг!..
Ковров почти не осталось. Штуки три-четыре носятся как угорелые, прыгнешь раньше положенного — сшибут-протаранят, и полетишь на сеть, завершая игру на печальной ноте.
Ладно, черт с ним, с финалом. Придется пойти на маленькую хитрость. Возможно, мне повезет, и я одолею противника. Если нет, то совершу последний за сегодня полет к сети, и пусть финалист сам разбирается, как удержать половинки шара, находясь в непрерывном движении.
Ковры приближались, а десятисекундное время проходило. Я отразил семь выпадов, мой шест покрылся трещинами из-за ударов шипами. Как противник не переломал мне пальцы, до сих пор понять не могу. Надеюсь, это из-за того, что он сохранил остатки совести, а не банально промахивался. Время подошло.
— Девять, прыг! — воскликнул я. Никакого обмана, все честно. Парень привычно покинул место боя, а я уперся шестом о покрасневший ковер и подпрыгнул на месте так высоко, как только мог. Раскинул ноги в шпагате и рванул шест на себя. Освободившийся от груза ковер посветлел, и я упал на него, получив еще десять секунд времени. Не останавливаясь схватил шест у основания и со всей силы ударил им по ногам противника, перепрыгнувшего на ковер выше уровнем. Тот, потратив пару секунд на вращение головой и попытку понять, с какой стороны я запрыгну, не ожидал, что я останусь на прежнем месте, и увидел шест слишком поздно. Он запоздало подпрыгнул, но шест уже ударил, и парень упал на спину, по пояс оказавшись за пределами ковра. Я толкнул противника шестом, он перевалился за борт, замахал руками и ухватился за мой шест.
Пришлось его отпустить, и соперник сорвался. Но ненависти в глазах последнего противника я не заметил. Скорее в них читалось любопытство. Он криво усмехнулся и прокричал: — Вот сам и мучайся!
Две полусферы по восемь килограммов каждая, скользкие, норовящие вылететь из рук. Как же я один с ними справлюсь?
— Вернись, я все прощу! — трагическим голосом воскликнул я, протянув руки в его сторону. Игрок в сети согнулся от хохота, по достоинству оценив финальную шутку, а я махнул ему рукой и рванул к вершине пирамиды.
Половинки нехотя соединились так, как полагается, и я перескочил на другой ковер: время поджимало. Но шар после приземления выскочил из рук, а пока я вновь соединил половинки, прошло восемь секунд. Этот ковер совершал обороты вокруг вершины, и я мог прыгать вверх-вниз часами, но шар постоянно выскальзывал из рук, когда я спрыгивал, и набрать положенные двадцать секунд не удавалось.
Я в который раз очутился на вершине и досчитал до семи, когда случилась катастрофа: нижний ковер мигнул и пропал. Сам по себе.
Остался еще один, далеко-далеко внизу, но я при всем желании до него не допрыгну.
На поиски правильного решения оставалось максимум три секунды. Я прикинул, сколько сил осталось, и оказалось, что немного. Завершать игру длинным прыжком бесполезно. Даже если я приземлюсь точно на ковер, шар обязательно вылетит из рук, и мне уже никогда не победить: двадцать секунд после этого не набрать. Падать на сеть — все равно не наберу время. Не зря арбитр говорил о девятнадцати с половиной секундах, видимо, попытки имели место.
Ковер опасно покраснел, и до его исчезновения осталась самая малость, когда я нашел решение. Верное оно или ошибочное, я узнаю чуть позже, секунды через полторы, но лучше так, чем совсем ничего не сделать, когда победа практически у меня в кармане. Впрочем, как и проигрыш.
Я продержал шар ровно двадцать секунд. Даже больше, но это уже не имело значения. Встав во весь рост, я вытянул засветившийся шар над головой и показал его трибунам.
— Поздравляю, царевич! — сказала Юлька.
— Спасибо! Ты как там, после удара?
— Как смятая тряпка, — лаконично ответила кукла.
— Ничего, это дело поправимое! — обнадежил я, — Вернусь во дворец, прикажу тебя погладить. Аккуратно, медленно и со вкусом.
— Руками? Бесполезно.
— Утюгом!
— А-а-а!!! — потрясено выдохнула кукла. — Садист!
— А что тебе будет, ты же кукла? — удивился я.
— Вот вернем Анюту, все ей расскажу!
Невысокий пьедестал покачивался под моими ногами, но я уверенно держал равновесие. Решение оказалось верным: пьедестал стоял на ковре во время соревнований, и ковер на него не реагировал. А когда я подскочил, уселся на пьедестал и поднял ноги, ковер перестал реагировать и на меня.
Понимаю, что большинство местных зрителей и игроков до сих пор не верит своим глазам, но победителем турнира оказался заграничный любитель, попавший на соревнования впервые в жизни. Своей победой я подтвердил древнюю примету о том, что новичкам везет.
— Я победил! — прокричал я, и около уха прозвучал вкрадчивый голос арбитра.
— Еще бы, — поздравил он, — ты так модернизировал правила и придумал несколько новых решений для победы, что участники постарались сбежать при первой же возможности, опасаясь за свое светлое будущее.
— Правда?
— У меня сложилось такое мнение. А у тебя?
— По-моему, они падали против собственной воли.
— А по-моему, они радовались тому, что ушли с целыми руками и ногами.
— Вы просто не слышали, какими словами они выражали радость! Могу повторить самые оригинальные словопостроения, но боюсь, что после этого у низших форм жизни уши свернутся в трубочку.
— Не надо, слышал, — отказался арбитр. — В общем, поздравляю!
Трибуны рукоплескали и скандировали мое имя. А на щите показывали захватывающие моменты турнира — вот ради чего вокруг нас летали странные зверушки, похожие на маленьких слонокошек с прозрачными крыльями и немигающим взглядом: они как-то передавали увиденное магам, и те переносили картинки на щит.
Определенно, мне здесь нравилось все больше и больше. Честное слово: столько интересного вокруг. Даже не верится, что здесь могут жить похитители.
Я все больше склонялся к мысли, что Правич ошибался.
— Выражаю глубокое почтение за показанное военное искусство! — провозгласил король, едва я спустился с небес на землю. Как все-таки приятно ходить по земле! Но это понятно только тем, кто парил в небесах ради чужого, а не собственного удовольствия. — Такой игры мы давно не видели! Путешественник Иван, я награждаю вас почетным игровым титулом «Викторианец». Орден вручу вечером в торжественной обстановке, маги уже приводят тронный зал в надлежащий вид. А теперь, если позволите, мы вернем доспехи на склад. Видите, кладовщик смотрит на нас как на врагов народа: думает, что втихушку уйдем, забрав их в качестве сувенира. А он за них отвечает и готов глотку перегрызть нарушителю порядка. В общем, избавляйтесь от них. С противоположной стороны склада стоит магическая арка, она приводит проходящих через нее игроков в надлежащий вид. С душем мороки много, вот и поставили магический заменитель. Вечером встретимся во дворце, а пока, если пожелаете, присоединяйтесь к отдыхающим в парке. Маги покажут немало волшебного, выступят клоуны и циркачи — скучать не придется. А мне пора заняться государственными делами, ибо правление королевством не терпит перерывов.
Король сел в карету и умчался. А мы с Ягой и драконом остались в парке развлечений. Но через час я тоже вернулся во дворец: пришла пора заняться личными делами. Друзей мой отдых, возможно, и порадует, но от печальной участи не спасет. А стало быть, бой продолжается.
Глава 11
СТАРАЯ КНИГА
Увидев книгу, я сразу понял, что библиотека короля Агата — настоящая сокровищница раритетов. Книга, которой явно не меньше пятисот лет, была написана новым алфавитом, созданным самим императором, и отлично сохранилась: буквы не поблекли и не выцвели. Несомненно, здесь не обошлось без магии, и мне искренне жаль, что в наших краях магию до сих пор считают недостойным и омерзительным для нормального человека занятием. Здесь не боялись ее использовать, благодаря чему и добились приличных результатов. Нам до такого еще далеко.
Я прикрыл дверь, приглушая шум из коридора, где придворные привычно болтались без дела, склоняя по всем падежам проигравших игроков и вслух обсуждая, что надо бы взять автограф у победителя нынешних игр, пока он не исчез куда-нибудь.
Угу, делать мне больше нечего! Я просто погулять вышел, о победе не думал, о турнире не знал, но капризная Фортуна в считаные часы превратила меня в местную знаменитость. Здорово, конечно, но так не вовремя!
В дверь вежливо постучали.
— Кто там? — спросила неугомонная Юлька моим голосом, намереваясь оторваться по полной программе хотя бы сейчас, наверстывая упущенное на турнире.
— Вы не могли бы подписать нам программку турнира?
Я перестал бегло просматривать страницы и поднял голову.
— Юлька, ты чего задумала?
— Сними меня со стола и не вмешивайся! — приказала кукла. — И поторопись, лежебока!
— Ты не забыла, что у нас нет времени на праздные разговоры?
— У меня таких не бывает! — уверенно сказала она.
— Ау? — скромно напомнили о себе просители. Кукла повысила голос:
— Запросто, а оно вам надо?
— Конечно! — заверили за дверью. — Можно войти?
— Нет! — Это уже я. Сейчас набьются, как огурцы в бочку, и хана вдумчивому чтению. — Ты когда научилась говорить моим голосом?
— Просуньте ваши программки под дверь! — приказала Юлька. — Царевич, тащи чернильницу и перья, о моих талантах после поговорим. Покажи, какая у тебя подпись, и читай книгу сколько душе угодно. Раздачей автографов займусь я!
Вот это дело, уважаю!
— Смотри сюда! — Я размашисто подписался на первом просунутом листке. Кукла сверкнула глазами, схватила перо и повторила мою подпись почти точь-в-точь, только размером поменьше.
— Ну как?
— Годится! — одобрил я. — Вернемся домой, посажу тебя к советнику. Будешь за него приказы подписывать и рассказывать мне, что нового придумала наша бюрократия.
— Это еще зачем?
— Буду знать, что отменить в первую очередь, когда стану царем.
— Ясно! — Кукла присела у дверей, а я поставил рядом чернильницу. — А ты хитрее, чем я думала.
— Кстати, подсунут завещание или закладную — не вздумай подписать! — предупредил я. — Народ ушлый, завтра же вылетит в поисках моих родителей и покажет отцу справку о том, что я задолжал местному бюджету половину царства.
Кукла захихикала: кажется, идея пришлась ей по душе. Придется еще и за ней присматривать, чтобы она сама такую записку не написала — для личного пользования.
— Иди и читай, царевич, выполню задачу по высшему разряду, ни одни проситель от меня без подписи не уйдет!
Я кивнул.
Юлька застрочила пером по бумагам, периодически окуная его в стеклянную чернильницу. Во время чтения я бросал взгляды на уровень чернил, и вскоре обнаружил, что он уменьшился на треть. Бумаги тем не менее все поступали и поступали. Я прикинул количество подписанных листков. Счастливыми обладателями подписей должны уже стать человек двести, не меньше. Ощущение, что дворец полон болельщиков и у входа стоит еще больше. Я встал и подошел к окну.
Уходящей за линию горизонта толпы не было и в помине. Ее вообще не было.
— Хм… Юлька, отойди-ка на минутку! — попросил я. Кукла отодвинулась, я рывком отворил дверь и увидел трех придворных, один из которых держал кипу программок, второй подсовывал в комнату неподписанные и принимал обратно с автографом, а третий складывал их в новую кипу. Меня просто убило то, что первая кипа была раза в четыре больше второй.
Увидев меня, придворные стушевались и застыли. Листок бумаги уткнулся в носок сапога. Не ожидавший моего выхода в коридор придворный медленно поднял голову. Какое-то время мы молча смотрели друг на друга.
— И как, позвольте поинтересоваться, это понимать? — спросил я. — У меня пальцы занемели расписываться! Сколько же человек вы решили осчастливить этими программками? Целый стадион?
— Половину!
— В честь чего такая щедрость?
— Так ведь не бесплатно же! — по-простому поделился со мной третий.
Первые двое шикнули на него, он заткнулся. Вот как!
— Отличная идея, мужики! — сказал я. — Прибыль пополам, и никаких проблем!
— На четверых?
— На двоих! — уточнил я. — Я один и вы одни, вот поровну и поделим.
— Мы не одни, нас трое!
— Без проблем! Подойдите к Змею Горынычу, и он с легкостью вам докажет, что наличие трех голов еще не означает, что тел тоже три. Или сразу к королю, он нас рассудит! Вопросы, предложения, дорогие подарки есть?
— Н-нет…
Идти к королю на поклон придворным явно не улыбалось: как пить дать прикажет отдать большую часть прибыли в качестве подоходного налога.
— Значит, договорились? — спросил я.
— Договорились! Можно войти?
— Нет! — Я захлопнул дверь перед их носами.
— А как подписать то, что осталось?
— А как раньше подписывали! — пояснил я, садясь за стол. — Юлька, твой бенефис!
— Будет сделано, царевич! — отсалютовала кукла. Обожаю эту вредину, когда она полезным делом занимается!
Из-за двери послышалось невнятное бормотание, и листки полезли снова.
Я перелистывал страницу за страницей, отыскивая информацию о молодильных яблоках. Для начала проверил, что написано о простых яблоках, и обнаружил лаконичное упоминание об особом сорте яблок, редком, встречающемся в единственном районе Крайнего Севера.
— Отлично! — Настроение повышалось прямо на глазах: я увидел еще несколько упоминаний о городе, возле которого росли молодильные яблоки. — Юлька, еще немного, и мы будет точно знать, где вести поиск!
— Угу, — откликнулась кукла. — Читай дальше. А у тебя еще чернила есть? А то эти сейчас закончатся.
— Намекни славной троице, что их обеспеченное будущее под угрозой, и они в два счета принесут все, что потребуется! Готов поспорить — жадничать не станут. Прикатят двадцатилитровую бочку чернил и принесут штук сто перьев на все случаи жизни.
— Ты знаешь, я так и сделаю! — хихикнула кукла.
— Разумеется, — ответил я. — Развлекайся!
Она на самом деле так поступила. Судя по последовавшему после ее реплики топоту ног, троица отнеслась к предупреждению крайне серьезно. Два сборщика подписей бросились на поиски чернил и перьев, на месте остался лишь тот, который загружал Юльку неподписанными программками.
Славненько. Если мои предположения верны, то в скатерти поместятся как чернила, так и перья. А что такого? Да, столько чернил мне хватит на двести лет, но должен же я узнать, какого объема ее бездонные закрома? Мое любопытство не будет утолено, пока я не проведу эксперимент по заполнению такого необычного походного мешка. Не знаю пока, чем ее набить до отказа, разве что яблоками из сада отца? Если судьба окажется благосклонной и я спасу друзей и соберу молодильные яблоки, то обязательно найду ответ и на этот вопрос.
Есть! Вот оно! «Молодильные яблоки»!!!
— Нашел? — обрадовалась Юлька.
— Точно!
Глава 12
ИСТОРИЯ О МОЛОДИЛЬНЫХ ЯБЛОКАХ
Произошло описанное во времена правления императора, плюс-минус лет сто, не больше.
История гласила, что большая группа людей пришла на далекий север из южных земель, спасаясь от разорительных войн и междоусобиц, набегов кочевников да от мрачных личностей непонятно из каких стран, которые постоянно требовали дань, и почему-то за двенадцать лет.
Горожане неустанно воевали, но с каждым годом их количество уменьшалось. Настал день, когда математики вычислили: если не покинуть родной город-крепость прямо сейчас, то максимум через сто лет никого из горожан не останется в живых. Пришлось принимать срочные меры и созывать городское собрание, на котором старейшины города объявили:
— Сограждане! Пришло нам откровение! Наш Бог предупредил, что в этих местах больше не будет мирной жизни. Злые враги испортили нам все, что могли: исписали стены бранными словами и фразами «Белый Клык — чемпион!», нарисовали какие-то значки и непристойные картинки. Детей за город опасно выпускать — они же такого начитаются, что страшно подумать! Хоть грамоте их не учи, честное слово! Наши поля с пшеницей не доживают до урожая, его уносят кочевники, которые якобы первыми эту пшеницу увидели. Наш скот воруют они же, а пока мы отгоняем одних варваров, к стадам подкрадываются другие. Это не жизнь, а сплошные мучения. И Бог сказал: если мы хотим нормально жить, а не воевать без сна и отдыха, то должны покинуть это проклятое место. Есть земли, куда враги не дойдут, потому что находятся те земли в дальних северных краях. Именно там мы и построим новый город.
На поиски подходящего места отправился отряд из двадцати человек. Они дошли до земель, где небо было пронзительно синим и воздух намного прозрачнее, чем на юге. Повсюду бегали пушные зверьки, летали невиданные птицы и ходили громадные стада упитанных оленей. Река богата рыбой. Высоченные деревья, из которых построить добротные дома — раз плюнуть.
Иначе говоря, кругом одни плюсы.
Край пришелся отряду по вкусу, и люди решили, что лучшего места им не найти. И пусть здесь холоднее, чем на юге, но мирная жизнь того стоит.
Часть поселенцев осталась, остальные вернулись домой. Горожане взвесили все «за» и «против» и пришли к выводу, что надо уезжать. И вскоре на север потянулись многочисленные караваны.
За десять лет на севере был построен уютный город. Да, хватало здесь холодных зим, проливных дождей, сильных ветров и обильных снегопадов. Но и деревьев росло немыслимое количество, и было чем согреться в самые лютые морозы. А бытовые проблемы не казались смертельными уставшему от стычек и сражений народу.
Настал день, когда последний горожанин ушел на север, закрыл за собой городские ворота, и хитрый замок сам собой запер их изнутри.
Пришедшие парой месяцев спустя вражеские войска кричали до посинения и хрипоты, но так и не вызвали никого на переговоры. Штурмом взяли город и обнаружили, что им некого захватывать: город брошен, сокровищ нет, и только одинокий ветер от скуки подвывает на пустынных улицах.
Предводитель войска по здравом размышлении решил взять город себе, раз он больше никому не нужен: дома крепкие, вокруг поля — чем не место для хорошей жизни? Навоевались, хватит! Пора и честь знать. Пришло время жить в свое удовольствие, пока пустые города с отличной планировкой и в хорошей местности задаром достаются.
Прошло время, люди радовались свалившемуся на них счастью, но праздник жизни малость испортили явившиеся чуть позже мрачные личности. Они привычно потребовали дань за двенадцать лет, и пришлось им намекнуть, что власть поменялась, а дань за вышеназванный срок отныне должны платить они сами.
Ушедший на север народ тем временем наслаждался мирной жизнью, но все же появлялись недовольные тем, что лето проходило намного быстрее, чем в их краях. Родившиеся здесь не знали другого климата, но пожилые люди с тоской вспоминали теплые южные ночи.
Старейшины собрались, чтобы поговорить с Богом, их снова посетило видение. Бог явился им и, смущаясь, пояснил, что он не настолько всемогущ: ради исполнения молитв о долгом лете в здешних краях придется сделать из земного шара земной цилиндр, и еще в корне изменить ситуацию с расположением и перемещением звезд. Но при этом намного возрастала вероятность глобального космического коллапса и в результате малейшей ошибки вся Вселенная покатилась бы коту под хвост.
Но Бог пообещал, что в качестве компенсации подарит людям практически вечную жизнь. Он сказал, что скоро упадет с небес странная летающая миска, и пришелец, который выйдет из нее, привезет божественный дар.
Старейшины долго думали, что означают термины «земной шар», «цилиндр», «коллапс», и за неимением лучшего решили, что так зовут китов, на которых держится плоская Земля.
Миска на самом деле упала, недели через три. Но упала не так, как положено падать мискам, а медленно опустилась на поляну. Бог не ошибся — она выглядела крайне непривычно: сияющая разноцветными огоньками, с четырьмя ножками и прямоугольной дверью, напоминающая тарелку с крышкой от кастрюли. Не миска, а черт знает что! Супница какая-то.
Прямоугольная дверь открылась, и люди ахнули, когда оттуда вышел вполне обычный человек, на вид такой же, как и они. Он увидел, что вокруг тарелки собралась большая толпа, и спросил с надеждой в голосе:
— Джентльмены, у вас есть радиопередатчик? Мое оборудование вышло из строя, необходимо срочно вызвать спасательный катер.
Казалось, что говорит не он сам, а коробочка на его груди, и произносимые звуки не совпадали с движением его губ, но люди скоро привыкли к этой странности и перестали ее замечать.
— Какой красивый говор у жителей неба! — восхитились старейшины. — Если ваше оборудование вышло из строя, то прикажите ему вернуться на положенное место. Вы же командир, мы правильно понимаем ситуацию?
Судя по выражению его лица, не очень.
— Господи боже! — выдохнул человек. — В какую дыру я попал?!
Старейшины уставились пришельцу под ноги. Это оказалось настолько заразительным, что и сам пришелец посмотрел на место, на котором стоял.
— Нет вокруг вас никакой дыры, — на всякий случай сказал старейшина.
— Это копец! — пробормотал пришелец обреченно.
— Вообще-то это трава, — уточнили старейшины.
— Я в глобальном смысле… — пояснил пришелец. — Похоже, я к вам надолго прилетел… М-да. Не примете в свой дом путешественника со звезд? А я помогу вам, чем могу.
— С удовольствием! — расплылись в улыбках старейшины, ожидавшие, что этим же вечером пришелец со звезд подарит им нечто такое, что позволит жить многие сотни лет. Однако пришелец не торопился вытаскивать из кладовой ни напиток бессмертия, ни траву долголетия, ничего вообще съестного он не достал. Ни в первый, ни на второй, ни на третий день.
Старейшины возроптали и устроили внеплановое вхождение в транс на прямую линию с Богом со словами: мол, и где оно?! Уж не предлагаешь ли ты, Господи, отведать нам самого пришельца?
— Отравитесь вы бедным инопланетником! — буркнул Бог. — Какие вы, право, нетерпеливые! Учтите: поспешите — людей насмешите. Будет вам, дар, и вы поймете, когда его увидите. Терпите!
Через неделю пришелец вдоволь наелся местной кухни и предложил попробовать еду, которую употреблял у себя дома. Волшебная тележка с восемью колесами и четырьмя клешнями, разъезжавшая сама по себе и выполняющая приказы пришельца: «доставь», «привези», «увези», «гараж», приехала, битком набитая, как пояснил пришелец, пластиковыми банками с разной снедью и консервами. Последние делились на рыбные и мясные. А еще были чудные напитки с густой пеной и дивным вкусом. Старейшины, как самые высокородные представители народа, первыми отведали инопланетные продукты. Взяли для начала то, что больше всего напоминало земную еду: яблоки из компота. Прожевали полупрозрачную мягкость, и народ незамедлительно лишился дара речи: у старейшин за считанные минуты почернели седые волосы. На лицах разгладились морщины, и через три минуты перед остолбеневшим пришельцем вместо семидесятилетних старцев стояли двадцатилетние юнцы.
Народ возликовал и стал радостно обниматься: долгожданное чудо свершилось! Не подготовленным к увиденному оказался только пришелец, никак не ожидавший от обычных фруктов подобного воздействия на аборигенов.
— Свершилось! Свершилось! — кричал народ, но радость оказалась преждевременной: банок с яблоками у пришельца было намного меньше, чем горожан. Каждый из них смог попробовать лишь по тоненькой дольке и помолодеть месяцев на пять, не больше.
Старейшины насели на пришельца. Тот клятвенно пообещал перерыть летающую миску, отыскать семена, чтобы посадить их, на радость жителям города, и выполнил обещанное.
Через семь долгих лет на Земле выросли первые молодильные яблоки. Чтобы никто не сорвал их раньше времени, пришелец посадил деревца на значительном расстоянии от города и поставил охрану. Железные люди ходили вокруг яблонь, поливали и ухаживали за ними. Деревца оказались морозостойкими и не погибли в самые лютые морозы.
С годами яблони вытянулись метров на десять, догнав по росту многие старые деревья. Светло-фиолетовые листья смотрелись на фоне остальной растительности довольно непривычно, и деревьями заинтересовались не только люди.
Частенько к яблоням слетались птицы. Они поклевывали яблоки, и по вечерам специально приставленному железному человеку, которого пришелец называл роботом-пилотом, приходилось собирать с заранее разложенного сена свежие яйца: молодильные свойства распространялись на всех земных существ. Инопланетянин, на которого яблоки не оказывали ровным счетом никакого, воздействия, кроме утоления голода, от горя рвал на себе волосы.
Попытки воссоздать странную штуку под названием «межпланетный передатчик» продвигались успешно, но, как говорил пришелец, примитивные технологии землян еще не развились до появления термина «компактность». И потому создаваемые при помощи подручных средств детали первого земного передатчика были массивны и огромны.
Земляне дружно помогали пришельцу всем, чем могли, и в конце концов его мечта сбылась: через пятнадцать лет после аварийного приземления передатчик был создан. Пришелец включил его, а еще через год над городом появился целый сервиз из летающих тарелок. Пришелец вернулся домой, оставив в память о себе молодильные яблоки — плоды инопланетных деревьев, оказавшиеся сказочным подарком для жителей города.
Глава 13
ПОКУШЕНИЕ
— Яблоки молодят человека на тридцать лет, и налегать на фрукты небезопасно: смельчак превратится в младенца, и ему придется заново пройти путь до зрелого возраста! — пересказывал я кукле прочитанное. — Яблоки изредка дарили царям и королям в знак уважения, и я точно знаю, кому они доставались. Я помню наперечет царей, правивших в среднем на полсотни лет больше «обычных».
— А теперь узнал и причину их долголетия! — добавила Юлька.
— Да.
Вжжжухххххх! — в миллиметре от моего носа пролетела черная стрела, пробила дверь, и с той стороны раздался испуганный вскрик. Я уперся ладонями в край стола, оттолкнулся и упал на спину вместе со стулом. Еще одна стрела влетела в открытое окно, вонзилась в дверь, и доморощенный сборщик автографов сделал выводы на собственный счет:
— Я понял, понял, больше никаких автографов! Я тоже устал, спасибо за помощь!
Я буркнул пару ласковых. Стрелок на ковре-самолете подлетел вплотную к окну, и новая стрела метнулась в цель. Больно ударила мне по груди и отскочила — медальон защитил. Стрелок, одетый в форму войска короля Агата, чертыхнулся и достал из колчана четвертую стрелу.
Я не стал дожидаться, пока он прицелится, и метнул охотничий нож. Стрелок дернулся: я попал в плечо, и выпущенная стрела улетела далеко в сторону. Ковер-самолет взмыл в небо. Я вскочил и подбежал к окну. Стрелок взлетел над дворцом и скрылся из виду.
— Иван! — воскликнула кукла. — Смотри!
Стрелы сгибались и теряли очертания, закапав черными каплями. Черные кляксы бледнели и высыхали в считаные секунды, бесследно испаряясь. Я призадумался: стрелы магические, значит, своей победой я обидел не только игроков, но и кого-то из местных магов. Возможно, родственника проигравшего воина. Или воин заплатил, чтобы отомстить. Мало ли?
Отверстия в двери затянулись сами собой, и она приняла первоначальный вид.
Хороший способ стереть следы преступления.
— Оставайся здесь, читай книгу! — приказал я Юльке. — Я к королю.
Выскочив в коридор и едва не споткнувшись об отпрянувшего от двери собирателя автографов, я случайно поддел ногой подписанные программки и они разлетелись по полу.
— Иди со мной, будешь свидетелем! — рявкнул я, ткнув в собирателя подписей указательным пальцем. — Ваши воины меня чуть не убили, а я никому не позволяю безнаказанно вымещать на мне злость. Покушение на победителя — за такое повесить мало!
— Это не я! — пролепетал парень, отползая от меня к стене.
— Я знаю. Или ты не заметил, что стрелы летели в твою сторону? Пошли к королю! Напавший на меня ранен, мы найдем его в два счета!
— Сейчас, только бумаги соберу! — заволновался хитрец.
Кто о чем, а водяной о болоте.
— Как тебя звать, акула феодализма?
— Дорикс.
— У тебя ровно три секунды на сборы, Дорикс!
Парень лихорадочно ползал по полу, сгребая свои сокровища и пряча за пазуху.
— Три секунды прошли! — поторопил я. — Чистые программки брось, кому они нужны. Твои друзья вернутся с чернилами и подберут их. С какой скоростью колдуны лечат глубокие раны?
— Что? — Резкий переход на другую тему сбил его с толку.
— Как быстро колдун может залечить рану? — повторил я.
— Смотря чем ударить. Если палицей или мечом, то никак не лечат, а спрашивают о ближайших родственниках или сбережениях на черный день.
— А от ножа?
— Часов шесть…
Время для поиска виновного есть.
— Иван, ты долго думаешь стоять на старте? — В коридор выглянула Юлька. — Хорош гарцевать на месте, время не ждет!
Читать бесплатно другие книги:
