Молодильные яблоки Мансуров Дмитрий

Глава 15

МОЛОДИЛЬНЫЕ СТРАСТИ

Яга полетела в сторону здания: высматривать в окнах пленных. Несмотря на внушительный возраст, ее зрение было острее нашего раза в два или три и она видела буквы оттуда, откуда мы могли увидеть лишь тонкую полоску неразличимых символов. Заодно узнаем, чем занимаются маньяки в свободное от основного занятия время.

Дракон остался на месте наблюдать за зданием. Если нас заметят, он даст об этом знать, выпустив по переполошившимся врагам огненную струю. Тогда мы начнем биться до последнего вздоха (нашего или вражеского — как повезет), но пока тишь да гладь, ничто не изменит наших планов.

А я с магом и Юлькой, все еще пребывавшей в себе, направился в сторону молодильного сада. Ковер-самолет с легкостью взмыл над забором и подлетел к деревьям. Наземная защита бессильна против умеющих летать.

Я на всякий случай держал при себе свернутую скатерть — дополнительный аргумент в борьбе за пленных. Никому не рассказав о том, что в ней хранится треть озера, я намеревался преподнести сюрприз как врагам, так и друзьям: всегда приятно осознавать, что есть лишний козырь в рукаве, способный переменить ход ситуации, когда она идет не в твою пользу.

— Как мы удачно прилетели! — обрадовался маг, увидев, что яблоки висели на ветках.

— Поздний сорт? — предположил я.

— Скорее не успели вовремя созреть при местном климате. Смотри, только-только поспели, еще ни одно не упало.

Я прикинул количество яблок на одном дереве и умножил на общее число яблонь. Получалось, что злодеи уже с первого урожая могут продлить свою жизнь на тысячи лет. Собирая урожай каждый год, они обеспечат себе самое настоящее бессмертие. Только яблоки придется хранить в надежном месте, чтобы люди не прознали. Впрочем, насчет последнего и так было ясно, что прознавший о яблоках посторонний человек долго на белом свете не задержится.

— Что будем делать?

— Собирать яблоки, что еще. В твоей самобранке хватит места?

— Откуда вы знаете? — изумился я.

— Ощутил ее магические свойства, когда стоял рядом с тобой и ловил карпов. Это из-за нее уменьшился уровень воды?

Не получилось сюрприза.

— Да.

— Мощно вышло, — похвалил Григорий, — у меня волосы дыбом встали в первый момент!

— У меня тоже! — признался я.

— Значит, идея такая: пока Яга летает вокруг здания, мы собираем яблоки и прячем их в скатерти. Если что — пусть ищут, не найдут.

— Тогда начнем! — Я подошел к дереву и потянулся, чтобы сорвать несколько яблок, но Григорий остановил меня и дружески ухмыльнулся.

— Иван, что за примитивный способ сбора урожая? Не трогай, сами прилетят и сложатся! Маг я или не маг?

В окне появился темный силуэт. Мы замерли: через кроны деревьев — долго листья держатся! — нас трудно заметить даже при ярком свете, но начнем шевелиться, кто-нибудь обязательно обратит внимание на постороннее движение среди листьев. Человек полюбовался ночным пейзажем и отошел.

Маг хлопнул в ладоши, и с нескольких деревьев упало по яблоку. Я ждал продолжения, но маг стоял и прислушивался, нахмурившись и медленно поворачивая голову, чтобы лучше слышать.

На мой молчаливый вопрос он ответил:

— Есть любители устанавливать магическую сигнализацию на редкие виды растительности. Если она есть, то кто-то должен появиться и проверить, в чем дело.

Минуты шли, охраны не было. Никто не трубил тревогу, не кричал, не стрелял, даже из окон не удосужился посмотреть. Григорий был изумлен.

— С такой системой уничтожения записей настолько легкомысленно относиться к охране яблок? Откровенно говоря, я был о них лучшего мнения. Продолжаем!

С крон деревьев словно слетела золотистая пыльца, они закачались, тихо и мелодично позванивая, а янтарные яблоки замедленно осыпались на землю и нескончаемой вереницей покатились к скатерти-самобранке, которая поглощала их без остатка. Со стороны выглядело так, словно сотни яблок одновременно уходили под землю.

Я подумал, что будь у отца всего один маг в подчинении, тогда садовники собирали бы ежегодный урожай в течение одного дня — только успевай подставлять скатерти-самобранки под новый сорт яблок.

Определенно, надо ему рассказать об увиденных чудесах, пусть лично приедет в семью-восьмое королевство и убедится в том, что маги, о которых он отзывался с неподобающей злостью, на самом деле приносят пользу. Да, среди них попадаются злодеи, мечтающие превратить чужие жизни в сущий кошмар. Но и среди обычных людей встречаются маньяки, однако это не значит, что из царства надо выгнать вообще всех жителей. И среди царей были тираны, что никоим образом не говорит о том, что необходимо уничтожить всех царей и королей поголовно.

Яблоки сыпались и сыпались. Скатерть, что называется, даже не поперхнулась, успевая поглощать возрастающий поток. Мне стало по настоящему страшно, когда я представил, сколько внутри нее свободного места. Создатель скатерти мог бы провести рабочие испытания и поставить штамп о внутреннем объеме скатерти. А вообще удобно получается, как в поговорке: все свое ношу с собой. Хоть дом, хоть дворец, хоть полцарства в дорогу забери, лишь бы оно туда поместилось.

С ближних деревьев яблоки слетели подчистую, подкатывались последние фрукты с дальних углов сада. Маг тем временем присматривался к веточкам и уже срезал несколько штук, улетевших в бездонные закрома скатерти.

Десять минут прошли спокойно. Люди из здания не обращали внимания на то, что яблоки срывались с места, — маг предусмотрительно создал обманки, иллюзорные плоды, выглядевшие точь-в-точь как настоящие, но сорвать которые было невозможно. Руки проходили бы сквозь них.

Григорий какое-то время полюбовался уменьшавшимся потоком молодильных плодов, и внезапно его осенило. Два дерева рядом со скатертью приподнялись вместе с землей и опустились в скатерть вслед за последним поглощенным яблоком.

— Ничего себе, веточку на черный день припас! — воскликнула Юлька.

— Тише! — шикнул маг. — В хозяйстве все сгодится. Ветки могут погибнуть, а тут целое дерево! Посажу у себя, пусть растет в оранжерее. Пока деревца подрастут и начнут плодоносить, оно успеет дать восемь урожаев, не меньше.

— Оно там внутри между собой не перемешается? — Юлька смотрела, как я сворачиваю скатерть и кладу ее в свою походную сумку.

— Нет! — ответил я. — Не должны. В любом случае хуже не будет, только яблоки помоются, и дерево не засохнет.

— Все собрали? — спросил маг. — Теперь уходим отсюда и приступаем ко второй части плана.

Ковер-самолет стремительно поднялся и скрылся в ночной мгле. Мы перелетели к дракону, каждая из голов которого зорко смотрела в свою сторону. Дождавшись нашего приземления, Горыныч прошептал:

— Яги до сих пор нет.

— Что она возится? — буркнул Григорий. — Не ровен час, попала в ловушку со своим любопытством.

— Быть такого не может! — воскликнул дракон. — Чтобы Яга попалась?! Не смеши меня, маг, у тебя слабо получается.

— Вот напущу на тебя заклинание усиленного щекотания, сразу убедишься в обратном!

Минута шли за минутой, но Яга так и не появлялась. Сколько мы ни вглядывались в темноту неба над зданием, единственное, что я видел, — это полет крошечных пылинок у себя в глазах. Когда-то шарлатаны говорили, что точки, видимые краем зрения, — это души умерших людей. И лишь с кратким появлением в наших краях пришельцев (Куда они делись? Не пойму никак. Надоело с нами возиться, что ли?) мы узнали о том, что это крошечные частички пыли, находящиеся внутри глаз. Пришельцы вообще рассказали немало полезного, судя по летописям, но потом почему-то прекратили контакт, и теперь лично мне являются исключительно в идиотских снах.

— Приблизун! — воскликнул маг, и перед нами появилась четырехметровая водяная линза. Изображение увеличенного в размерах здания колыхалось в дымке, напоминающей полуденное марево в жаркий день. Дом был виден как на ладони, и мы обнаружили, что ступа и метелка стоят перед входом в здание, а металлические двери приоткрыты. — Твою муть тебе в болото! Какого лешего она поперлась в здание, не предупредив нас заранее?

— Это склероз! — предположила Юлька. — Старость не радость, да вы и сами знаете.

Мы переглянулись в поисках всезнайки.

— Ты это кому сейчас сказала? — решил уточнить Григорий.

— Э-э-э… Это ваш возраст в сумме.

— Ты забыла разделить, — напомнил я.

— Делить каждый умеет! — взвилась кукла яростным шепотом. — Ты вот попробуй приумножь!

— Хватит чепуху нести, а то рот закрою! — разозлился маг. — Ничего, вот вернется Яга, мигом накормлю ее молодильными яблоками, чтобы пришла в форму и опамятовалась, пожилая диверсантка. Все на себя тянет, единоличница! Пропадет, кто ее возвращать будет?

— Раз она отправилась спасать пленников в одиночку, значит, опыт есть! — возразил дракон. — Ты вот сам, Григорий, сколько на своем веку спас пленных, чтобы так возмущаться, а?

— Сто тридцать семь! — мрачно буркнул маг.

— Сколько?! Григорий повторил.

— Ладно, ворчи! Вопросов нет.

— Горыныч, ты тоже помолчи! — Григорий нервничал: яблоки дались так легко и быстро, что по закону подлости должна была случиться неприятность в другом месте. Я в такие законы не верил, но маг относился к ним серьезно и постоянно находил подтверждение их существования. По мне, так он лучше бы находил подтверждение действия законов удачи, и то больше пользы было бы. Вечно магов тянет на изучение мрачных сторон жизни человека. Суеверные они излишне.

Двери отворились, и мы увидели, что Яга выходит из здания. Живая и здоровая, как ни в чем не бывало она взяла в руку метлу и указала свободной рукой на ступу.

— Спасла? — одновременно выдохнули мы с Юлькой.

В дверях появился силуэт идущего следом за Ягой, и я был готов увидеть Мартина, но оказалось, что следом вышел человек в белом халате.

— Заколдовали! — ахнул дракон.

Яга говорила с человеком, то указывая на яблони, то кивая в нашу сторону. Тот время от времени кивал в ответ и рассказывал что-то свое. В какой-то момент он виновато развел руками, и стало ясно, что Яге никто ничего не приказывает, наоборот, она совершенно мирно разговаривает с убийцами.

— Предательница! — рыкнул маг. — Ну, старая, погоди!

Он резко развел руками в стороны, и четырехметровая линза разлетелась на десятки метров капельками воды.

— Стойте, вы что творите?! — испугался я. — Весь план насмарку пустите!

— Замолкни! — Григорий пошел навстречу Яге. — Сейчас я покажу ей, где раки зимуют, я им всем устрою! Яблоки у нас, они даже пикнуть не посмеют. Вперед, Иван, устроим им бучу! Горыныч, помогай! Пусть она с ними якшается, но если они теперь посмеют поднять на нас руку, мигом разнесу по кирпичику!

Дракон выпустил в небо длинную струю пламени, и здание осветилось красным светом. Яга и человек перестали разговаривать и посмотрели на приближавшихся нас. Я подхватил сумку со свернутой скатертью — хранилище молодильных яблок будет со мной постоянно, мне так спокойнее — и догнал мага. Горыныч остался на месте, предпочитая выпускать пламя из темноты.

— Это они и есть! — услышали мы голос Яги. — Иван, Григорий, перестаньте смотреть на меня такими глазами, лучше познакомьтесь с…

— С убийцами не знакомлюсь! — рыкнул маг. — У нас ваши яблоки! Если не выпустите всех пленников через пять минут, то мы уничтожим их раз и навсегда!

— Пленников?

— Яблоки!

— Нет у нас никаких пленников! — воскликнул человек, потому что маг оказался слишком близко, явно намереваясь придушить заговорщиков голыми руками, чтобы не осквернять магические силы. — Это не мы вас обманули!

— Так я тебе и поверил! — наступал Григорий. Но тут Яга выступила вперед и загородила собой незнакомца.

— Григорий, здесь нет магии! — заявила она. Проверь сам. Мы вдвоем — единственные маги в округе. Ты не ощущаешь их волшебную силу не из-за того, что она чужеродна твоей, а потому что здесь магии никогда и не было!

Увещевания не действовали, обиженный вероломством коллеги маг решил выяснить отношения с помощью грубой физической силы, и Яга выставила перед собой и незнакомцем защитное поле.

— Старушек нужно уважать! — Поле заходило искорками и молниями. — А то метлой по загривку заеду!

Маг врезался в поле, оно спружинило и отбросило его назад. Григорий вскочил и бросился в атаку еще раз, но поле снова остановило неугомонного мага. В третий раз он падать не захотел и потому просто подошел к полю, посмотрел Яге в глаза и медленно опустил занесенную для удара руку. Побелевший от напряжения кулак разжался.

— Ты чего озверел, Григорий? — удивилась Яга, в ее голосе не было ни грамма раскаяния в содеянном. — Это на тебя не похоже! Позабыл про магию, руками размахался…

Маг заморгал: вроде не идиот, а сообразить, что к чему, не получается. Выходит, он же сам и виноват.

— Мы столько летели, — возмущенно выпалил он, — соблюдали маскировку, а ты вот просто взяла и вошла к ним, нарушив секретность!

— Да говорю тебе, что они не маги! Ты видишь, что нас окружают и пытаются уничтожить? Лично я вижу только одного Цербера, готового прокусить глотки и разорвать' противников в клочья, — тебя!

— Рассказывай! — сдался маг. — Кто они такие и что им надо?

— Простите, — человек выглянул из-за спины Яги — низкорослик, оказывается, — вы собирали яблоки руками?

— Заклинанием! Какое ваше дело?

— То есть вы не дотрагивались до них?

— Нет.

— Честно?

— В лоб закачу, если еще один глупый вопрос задашь!

— Он не глупый! — воскликнул незнакомец.

— Моя очередь! — Я выступил вперед. — Яга, что все это значит?

— Идем, мы все вам расскажем! — Она пригласила нас в здание. — Этот человек… гуманоид, он ученый, лаборант. Его зовут Ор Лисе.

— Что значит «гуманоид»?

— Пришелец! — по-простому объяснила Яга. — Человек со звезд. Именно они когда-то привезли сюда молодильные яблоки.

— Учтите, поблизости прячется огнеопасный трехголовый дракон, — строго сказал маг. — Если мы не появимся в окнах верхнего этажа, он спалит ваши яблоки, сад, вон ту будку и это здание! Живым не уйдет никто!

— Будку? — Ор посмотрел в указанную магом сторону. — Это не будка, это ангар для кораблей.

— Летающих тарелок, — перевела Яга. — Они на самом деле существуют, эти инопланетяне, это не сказки, господа!

— Так… Входим, и пусть мне нормально все объяснят! — потребовал Григорий. Мчаться через тысячи километров ради того, чтобы жестоко промахнуться мимо цели — такого злейшему врагу не пожелаешь!

Мы шагали по каменным полам, сделанным из единого куска камня, — не было ни малейшего следа стыков между плитами, и поднимались по ступенькам из того же камня, с округлыми краями. Маг недоверчиво качал головой: чтобы сделать подобное без помощи волшебства, понадобится много лет кропотливой работы. Стоят ли банальные ступеньки такого к себе отношения? Явно магия, хотя и следов нет. Но вслух ничего не говорил, решив для начала выслушать версию Ор Лисса. Яга вела себя совершенно спокойно, люди в здании шагали мимо нас по своим делам, с трудом скрывая любопытство по поводу нашего появления. Григорий пристально смотрел им в глаза, но не уловил ни малейшего признака скрываемой агрессии и успокоился.

А когда мы вошли в лабораторию и сели на мягкие стулья с колесиками — вот умора, только не говорите мне, что этим стульям положены лошади, которые будут перевозить седока с места на место, — Ор Лисе рассказал историю о молодильных яблоках. Ту часть, которая не вошла ни в одну из книг и которая никогда в них не войдет.

Пришелец со звезд улетел на родную планету и рассказал ученым, что яблоки оказывают на жителей далекой планеты омолаживающее действие. Он рассчитывал на то, что новость окажется достаточно шокирующей и научный свет, не мешкая, соберется в дальний путь выяснить подробности, но ответ Академии наук поразил его самого.

Ученые не поверили и отказались вылететь на место, чтобы лично убедиться в правдивости вышесказанного. Их объяснение звучало просто: космонавт пережил шок, находясь вдали от родной планеты и пребывая в непрерывном поиске решения — как вернуться домой, подсознательно боялся, что не сумеет найти выход, и потому выдумал сказочную историю о молодильных свойствах яблок, которые помогут ему продержаться несколько сотен лет. Никакие клятвы и уточнения о том, что молодыми становились аборигены, а не сам космонавт, не заставили ученых покинуть кресла и рабочие кабинеты, а одиночки, поверившие космонавту и согласные лично выяснить, что к чему, не получили достаточного количества средств на полет к далекой планете.

До самой смерти рассказы космонавта изучали, кое с какими наблюдениями соглашались, но любое упоминание о молодильных свойствах яблок по молчаливому согласию решили считать мелким бзиком и не обращали на них особо внимания. Так, космические байки, увлекательные истории — и ничего больше.

Прошло триста шестьдесят лет после того, как ученые нового поколения отыскали среди старинных записей отчет космонавта о проделанной работе во времена вынужденного пребывания на планете под кодовым названием А4419-Б. Поскольку с записей за давностью лет сняли гриф секретности, к ним получили доступ молодые романтики, мечтавшие открыть неведомое и рассказать миру о том, что сказки — это не вымысел, а зашифрованная информация. Группа ученых-энтузиастов организовала объединение «Яблочная молодость» и принялась собирать информацию как о самом космонавте, так и о тех, кто был с ним до и после знаменитого полета. Люди, окружавшие его, оказались сплошь серьезными, как на подбор, космонавт и сам не страдал склонностью к фантастическим вымыслам, и группа решила, что стоит рискнуть и ответить на вопрос о правдивости его высказываний. Самый надежный способ узнать правду — прилететь на описываемую планету и лично встретиться с теми, кто омолодился за счет диковинных яблок.

Казалось бы, чего проще, но триста лет назад до такого решения не додумались. Более того, в записях не сохранилось имени бедного путешественника: ученые с самого начала затерли его во всех документах, понимая, что в будущем найдутся идиоты, которые поверят в бредни и решат найти потомков фантазера ради уточнения информации. Группа в запале хотела даже подать просьбу о массовом лишении ученых тех лет почетного звания «доктор наук», но здравый смысл возобладал, и молодежь предпочла заняться настоящим, а не изменять прошлое.

Космический корабль взяли в аренду у дальнего родственника одного из ученых. Владелец корабля пообещал, что если найдет хоть одну вмятинку на обшивке, то сдерет с них три шкуры, но почему-то совершенно ничего не сказал насчет целостности оборудования, и группа согласилась не глядя. Договор оформили, включив в качестве пункта требуемое условие, и сделка состоялась.

Корабль «Гордая скала» взлетел, в пересчете на земное время, через два месяца после начала сбора информации о космонавте. Путешествие заняло восемь месяцев, во время которых пришлось преодолеть немало трудностей, но подобное случается в любом полете, и ученые не особо боязливо реагировали на возникающие проблемы. Корабль был новым, управление — отличным, а то, что встречались метеоритные потоки и прочий опасный хлам, так группу больше страшили и заботили цены за топливо на космозаправках: корпорации зверели и повышали стоимость, несмотря на то что добывать топливо было проще простого в любой звездной системе. Звезды дарили энергию в немыслимых количествах, и единственное, что мешало снабдить каждый корабль индивидуальным уловителем-трансформатором, — козни компаний-монополистов, добывавших энергию в межпланетных масштабах и не желавших упускать огромные прибыли.

Точное место посадки молодильных яблонь нашли быстро: местная растительность отличалась небывало ярким зеленым цветом и единственные привычные глазу деревья разительно выделялись среди обилия красок.

— Наши предки высадились около города и без труда определили, что слова легендарного космонавта о разведении на планете яблонь правдивы. Это изрядно добавило им рабочего настроения, потому что половина дела была сделана. Оставалось убедиться насчет молодильных свойств яблок, и ученые не мешкая отправились в город за выяснением подробностей, — говорил Ор Лисе.

Горожане встретили пришельцев так, как не встречали бы ближайших родственников. Шумное празднество растянулось на неделю, во время которой ученые узнали немало из того, что хотели. Оказалось, что до сих пор были живы люди, которые помнили космонавта.

Но его истинное имя, к сожалению, навсегда осталось неизвестным: автоматический переводчик не переводил имен на местные языки согласно общегалактическому правилу, и земляне произносили его искаженно. За прошедшие века искажение становилось все сильнее и сильнее, и прозвучавшее имя оказалось ни на что не похожим. Налицо была тенденция к неизбежному «очеловечиванию» имени, и за прошедшие века оно полностью изменило звучание.

Ученые получили разрешение построить рядом с яблонями научную лабораторию для изучения молодильных свойств яблок, а за это пообещали поделиться с людьми собственными знаниями.

Именно в этот период люди по всему миру контактировали с инопланетянами и учились уму-разуму. Старейшины были безумно рады оказать помощь пришельцам: раз уж те подарили бессмертие, то пусть изучают феномен, тем более что на их родной планете ничего подобного не случалось.

Группа получила-таки добро на проведение экспериментов со стороны Академии наук родной планеты. На полученные средства была отстроена приличная лаборатория, выделено самое современное оборудование и чуть было не заменены сами ученые на академиков со всемирно известными именами: те не желали упускать случая взяться за дело, достойное упоминания их имен и через сотни тысяч лет. Пришлось повозиться, и молодежь отстояла право заниматься изучением яблок путем подачи иска в общегалактический суд.

— Страсти кипели нешуточные, но это к делу не относится! — вскользь заметил Ор Лисе.

Задача была более чем трудной: яблоки оказывали молодящее свойство из-за особенностей микроорганики землян. Попытки внедрить те же самые бактерии инопланетянам приводили к банальным проблемам с пищеварением. Добровольцы не получали никакого удовольствия в ходе экспериментов, и вскоре ученые остались в тоскливом одиночестве: возвращение молодости, ради которой добровольцы терпели невзгоды, не состоялось, а живот мог болеть и без помощи ученых.

Десятилетие шло за десятилетием, широко разрекламированное молодильное средство для инопланетян так и не было выпущено. Прежние ученые состарились и умерли, их дело продолжали дети и внуки. На родине ученых интерес к экспериментам практически угас. В Академии наук, получая новые доклады, привычно подшивали их в папку «неудачные эксперименты», но неизменно вкладывали небольшие средства в изучение феномена: ученой братии некуда торопиться, и, когда жизнь идет о теоретическом бессмертии миллиардов, стоит потерпеть десятки, в худшем случае сотни лет.

Земляне горевали вместе с пришельцами, провожая умерших ученых в последний путь, но ничего не могли поделать. Даже хитрая идея предложить инопланетянам поискать молодильные продукты среди земных — по принципу «мы от ваших молодеем, а вы, стало быть, от наших» — принесла пользу не там, где хотелось бы. Инопланетяне обнаружили немалое количество безумно вкусных растений и даже распространили их по всей Галактике, но молодильных свойств не оказалось ни у сладкой малины, ни у жгучего перца.

Постепенно ученые поделились с землянами всеми знаниями и перестали появляться в столицах стран так часто, как раньше. Человечество получило достаточный толчок для развития науки собственными силами, и пришельцы решили, что дальнейшее вмешательство принесет больше вреда, чем пользы.

Изучение яблок шло своим чередом, но восемьдесят лет назад случилась страшная беда.

— Мы не сразу поняли, что произошло, — рассказывал Ор Лисе. — В тот раз подошла очередь нескольким десяткам старцев съесть молодильные яблоки, мы собрали нужное количество и вручили каждому по одной штуке. Старцы помолодели, как и следовало ожидать, но к вечеру у шести из них пропал аппетит, понизилась температура. Старейшины немедленно обратились к нам, и мы привезли больных в лабораторию. Использовали антибиотки… это лекарства такие… старались выправить ситуацию, и больные в определенный момент вроде как пошли на поправку. Через три дня им стало лучше, и мы вернули их в город. Через неделю потребовалось отправить яблоки еще сорока старцам, и повторилась та же история с несколькими из них. И хотя другие помолодевшие старцы не жаловались на проблемы со здоровьем, стало ясно, что дело в яблоках. Мы перестали распределять их среди людей преклонного возраста, чтобы установить, в чем дело и почему началась такая реакция. Обнесли сад забором, чтобы никто из случайных прохожих не съел яблоки, и приступили к проверке.

Поначалу ничего подозрительного не нашли — состав химических элементов, входящих в яблоки, не изменился ни на толику, и подопытные звери, съедавшие их, молодели прямо на глазах безо всяких последствий. Да, у кого-то изменялась температура, но колебания происходили в пределах допустимого. Звери чувствовали себя прекрасно. И мы, озадаченные происходящим, упустили начало городской эпидемии.

В городе начали происходить страшные события: большая часть съевших яблоки старцев стала вести себя агрессивно. Они крушили мебель в доме, ввязывались в драки, и самых злобных нарушителей порядка пришлось поместить в городскую башню. Но первой же ночью они выломали толстенные двери, убили стражников и устроили бойню в городе. И те старцы, которые оставались дома, присоединились к первым. Они проникали в дома через прикрытые двери — никто не запирал их, потому что воры перевелись сотни лет назад — и кусали людей, вгрызались им в затылки, начисто выедая головной мозг. Из-за того, что старцы действовали тихо, паника не поднялась и жившие по соседству люди понятия не имели, что творится у них под боком.

Утром городская стража, пришедшая на смену ночной охране, увидела выломанные двери башни, вбежала внутрь и столкнулась с убитыми стражниками лицом к лицу. Те, лежавшие в луже крови, при появлении смены открыли глаза и встали на ноги. А пока стража растерянно спрашивала, почему в башне столько крови на стенах и кто учинил подобное зверство, убитые набросились на них.

Через час городские улицы наполнились ходящими мертвецами: все, кто был убит нынешней ночью, вышли из домов и отправились на охоту за живыми.

Стража стреляла по ним, люди сражались и отбивались, как могли, но мертвецы не чувствовали боли и двигались к цели с упорством, достойным лучших воинов города. Утыканные стрелами, как елки иголками, мертвецы и не думали падать. Помогали лишь крайние меры: воины отрубали головы, и тогда мертвецы переставали шевелиться. Но головы все еще старались укусить тех, кто подходил на близкое расстояние.

Люди уничтожали десяток мертвецов, но последним на смену приходила сотня новых. И количество живых стремительно сокращалось, не успевая справиться с нарастающей лавиной кусающихся мертвецов.

За несколько часов все было кончено: в городе почти не осталось живых людей. По улицам бродили толпы мертвецов, а редкие выжившие прятались в укромных местах и думали о том, как спастись. Не знаю, может быть, кто и спасся, кроме одного счастливчика, который и рассказал нам о трагедии, но таких точно были считаные единицы. Мертвецы отыскивали живых даже через толстые стены, и никакие уговоры, требования и мольбы не спасали живых от мучительной гибели.

Если бы старейшины сразу же успели сообщить о случившемся, то мы бы справились с мертвецами и горожане остались бы живы. Но старцы-мертвецы успели побуянить и там, где стоял передатчик, превратив его в гору бесполезных обломков.

А когда мертвецам стало ясно, что здесь больше некого съесть, они решили выйти из города и направиться к ближайшему месту, где были люди, то есть к нам.

С закрытыми воротами удалось справиться далеко не сразу: силы и скорость мертвых час от часа падали, они больше не могли носиться как угорелые, а едва передвигались, переставляя ноги, словно до этого не ходили много лет. Тяжеленная решетка была опущена, цепи сняты — три горожанина, понимая, что мертвецов нельзя выпускать, таким образом заблокировали выход. После этого они попытались спуститься по цепи с каменных стен, окружавших город, но, к сожалению, успел только первый. Второй перебирался через стену, когда мертвецы добрались до них. Единственное, что он успел сделать, пока третий воевал с напиравшими мертвецами — отвязать и сбросить цепь. Он спрыгнул в ров с водой, но глубина последнего оказалась недостаточной, чтобы не разбиться и выжить.

Выжившему показалось, что мертвые надежно заперты в городе, и он бросился к нам так быстро, как мог.

Но мертвецы нашли выход. Они стали прыгать со стены в ров. Многие из них разбились до такого состояния, что не могли толком пошевелить ни рукой, ни ногой. Падавшие последними получали меньшее число повреждений.

— Вы хотите сказать, травм?

— Нет, повреждений. Травмы бывают у живых, а эти стали мертвыми.

— Кстати, когда мы вошли в город, ворота были открыты… — заметил Григорий.

— Это мы их открыли, — пояснил Ор Лисе, — потому что использовали наземный транспорт для исследований погибшего города. Механических лошадей с охлаждением — на случай, если они подцепят опасную гадость с земли. Это маловероятно, но перестраховка лишней не будет.

Из-за приличной горы тел выпрыгнувших ранее мертвецов они падали не так далеко и при падении скатывались по копошащейся горе к ее основанию.

После этого они вставали и шли по направлению к яблоневому саду. Падая, мертвецы ломали кости, и передвигались еще медленнее, чем раньше, кто на четвереньках, а кто и ползком. Силы покидали их, и, дойдя до леса, мертвецы падали, чтобы никогда больше не встать.

Мы прилетели в город, когда все было кончено. Лес заполнился трупами, но, когда мы спустились поближе к мертвецам, они зашевелились и потянули к нам руки. Вопли, которые они издавали, были ужасающими, и мы не верили в то, что люди мертвы, пока спущенный робот-врач не обследовал их. На робота мертвецы не бросались, и он закончил изучение в считаные минуты. Его вердикт был короток: хотя тела шевелятся, среди них нет ни одного живого человека.

Несмотря на то что никто из ученых не жаловался на здоровье — было похоже, что неведомая болезнь действовала только на людей, — мы объявили карантин и отослали на родину доклад о печальных событиях. Спасшийся был помещен под наблюдение, мы изучали проблему со всех сторон. Поскольку мы не могли понять, что случилось, любая ахинея могла оказаться ближе к истине, чем строго научное объяснение. Мы проверяли, изучали, ставили опыты.

Проверив сотни версий, мы остановились на одной из самых странных и антинаучных. Изучив религиозные верования человечества, мы с огромным трудом приняли точку зрения священников, что человек не умирает после смерти. То есть умирает тело, но неизвестная нам субстанция, которую вы называете душой, существует и после смерти. Были проведены десятки опытов на добровольцах — мы набирали людей по всему свету и обещали им или, в случае их гибели, их родственникам приличное вознаграждение, и люди охотно шли на это, зная, что родные отныне не будут пребывать в нищете.

Люди ели яблоки, и у трети добровольцев проявились те же симптомы, что и у первых заболевших старцев. Прикрепленные к телам датчики фиксировали данные, и в какой-то момент показали отделение от тела энергетического сгустка, после чего фиксировалась смерть организма. Но умершие добровольцы не торопились падать замертво. Вместо этого они озлоблялись и набрасывались на живых добровольцев, чтобы впиться им в голову — в то самое место, откуда выходил энергетический сгусток. (После долгих раздумий мы пришли к выводу, что этим сгустком могла быть гипотетическая душа, о которой говорится в местных верованиях.) Мы едва успевали спасать живых. Но люди, до которых мертвые дотрагивались, тоже заболевали и умирали. Так мы определили, что болезнь передается не воздушно-капельным путем, а через прикосновения. И получалось так, что это вещество дарило настолько огромную жизненную силу, что люди могли передвигаться и после смерти. Душа покидала физическое тело, и тело, чувствуя огромнейший дискомфорт, нападало на живых в надежде заменить исчезнувшую душу на другую.

Потому они и вгрызались в голову и поедали мозг, но это не помогало.

Изучая тела погибших, мы обнаружили следы ядовитого вещества, которое являлось катализатором происходящего. В молодильных яблоках оно тоже встречалось — в ничтожном и совершенно безопасном количестве. Человек съедал его вместе с яблоком, и в организме происходила химическая реакция, усиливавшая действие вещества в сотни тысяч раз. Дополнительная проверка показала, что яд присутствует только в молодильных яблоках, а изучение законсервированных образцов яблок прошлых лет привело нас к выводу, что и в них это вещество появилось недавно.

Вскоре мы выяснили причину: радиоактивность вашего солнца выше нашего на тридцать процентов, это и сыграло злую шутку. Бактерии Aldebaranus tarus в яблонях постепенно мутировали и начали вырабатывать яд.

— Aldebaranus tarus?! — перебил его изумленный Григорий. — На вашей планете тоже есть латынь?

— Нет, мы ее у вас переняли, — признался пришелец. — Любая гадость в переводе на латынь так поэтично звучит, что мы просто не могли ею не воспользоваться!

— Прошу прощения, но что это за штука, ваша ради… как ее? — обратился я к ученому.

Ор Лисе замолчал, обдумывая, как объяснить мне смысл понятия.

— Скажем так, — осторожно начал он, подбирая каждое слово, — это невидимый человеку пожар, который обжигает не только кожу, но и внутренности. Солнце дарит вам приятное и безопасное тепло, но среди звезд его свет смертельно опасен. Землю от смертоносных лучей защищает небо, и до вас доходит только солнечное тепло, которому все мы радуемся. Вы видели живых тигров?

— Да.

— Чудесные звери, не так ли? Особенно издалека — грациозные, прекрасные, пушистые, ласковые, обожающие потомство. Но стоит подойти поближе, как вы на собственной шкуре узнаете, что это смертельно опасные хищники, способные без промедления убить любого врага. Так и радиация. Яблони растут здесь несколько сотен лет, за это время облучение привело к появлению опасной разновидности бактерий, живущих в яблоках. Мы проводим исследования, чтобы избавиться от этих микроорганизмов. Вот почему мы спрашивали, не хватали ли вы яблоки голыми руками?

Вас пришлось бы заморозить, иначе вы превратились бы в мертвецов и заразили людей в родном городе. Эпидемия в считаные недели охватит всю планету, и на существовании человеческой цивилизации придется поставить точку.

— Подумаешь, немного померзнуть… — буркнул маг.

Ученый отрицательно покачал головой.

— Бактерии погибают при минус двести тридцати двух градусах, — уточнил он, — зараженному человеку не выжить. Мы не можем рисковать жизнями миллионов из-за одного человека.

— Почему вы сразу не уничтожили яблони? — спросил Григорий. — Чем убивать каждый раз по человеку, лучше уничтожить деревья.