Майнеры Милушкин Сергей

Глава 35

Дэйв вышел из отеля, тотчас водитель черного лимузина, стоящего у входа, распахнул перед ним заднюю дверь. Всю дорогу в машине играла незатейливая японская мелодия, мимо проносились гигантские небоскребы, невероятные дорожные развязки, по сложности напоминающие вложенные друг в друга листы Мебиуса, – Дэйв искренне не понимал, как можно ориентироваться в подобном месиве дорог.

Сорок минут спустя они прибыли к серому бетонному блоку, больше напоминающему бункер, гладкие стены разъехались в стороны, пропуская автомобиль внутрь.

Ниже уровня земли располагалась просторная подземная стоянка. Дэйв вышел из машины и увидел Кабаяши, спешащего навстречу.

Они поздоровались, лицо Кабаяши оставалось невозмутимым, словно вчерашний день был самым заурядным в его жизни.

– Биржа занимает все здание, – сказал он, – большие площади, ниже технического этажа, где мы сейчас находимся, под стоянкой, отведены для серверов, банковского хранилища и даже бомбоубежища высшей степени защиты. Основной офис на третьем этаже, – он посмотрел на Дэйва. – Вас испугало здание, Дэйв-сан? Его проектировали с использованием технологий, которыми мы не делимся с союзниками. Разговоры внутри невозможно прослушать радиоэлектронной разведкой, здание защищено от всех видов оружия, в том числе и массового поражения, малая этажность, которая в Токио, сами понимаете, стоит весьма недешево, гарантирует, что дом не рассыплется даже при десятибалльном землетрясении.

– Для чего такая безопасность? – поинтересовался Дэйв, когда они вошли в серебристый бесшумный лифт.

Кабаяши загадочно улыбнулся.

– Я купил эту биржу у вашего соотечественника, Дэйв-сан. Вчера сделка была закрыта, и я хочу, чтобы безопасность клиентов стала приоритетом. Не буду ходить вокруг да около: мне искренне плевать на вашу жизнь, убил бы вас тот американец или вам удалось выкрутиться.

При этих словах Дэйва перекосило, он инстинктивно отодвинулся в сторону. Двери лифта открылись, они оказались в длинном коридоре, равномерно освещенном со всех сторон. Мягкий свет струился с потолка, пола и стен одновременно, создавая ощущение… «тоннеля на тот свет», – подумал Дэйв. «Чертовы японцы, все как фильмах про будущее».

– Вы наш первый крупный клиент, мистер Фрэнкуотерс. И мы сделаем все от нас зависящее, чтобы вы не только чувствовали себя в безопасности, но и реально знали, – вам ничего не угрожает. И не только вам, но и вашим инвестициям.

– Звучит лестно, – выговорил Дэйв непослушным языком, – но… с чего такая забота?

– Потому что ваша выгода означает и нашу выгоду. Кроме денег, есть еще кое-что. – Он остановился возле очерченного темной каймой прямоугольника без опознавательных знаков, замков, ручек. Дэйв понял, что перед ними дверь. – Вы, американцы, помешаны на прибыли. На деньгах. А мы думаем о будущем.

«Мы тоже думаем о будущем, – подумал Дэйв, – поэтому так важен хороший счет в банке, который это будущее обеспечит. Все просто».

– Дэйв-сан, вы представляете себе, что будет, если в один прекрасный день кредиторы вашей великой родины вдруг захотят предъявить векселя к оплате? Что случится, если Китай, Россия, Япония вдруг выставят долговые обязательства США на фондовом рынке?

– Этого не может случиться, – быстро ответил Дэйв. – У нас слишком мощная экономика и… если вы намекаете, что она рухнет…

– Конечно, конечно, – ответил Кабаяши, – только большинство товаров из Китая, сложная техника, автомобили, – японские. Да, экономика мощная, но ее влияние быстро падает. И, самое главное, ради чего вы здесь… это доллар. Мир ищет ему замену. Пока слепым методом, мелкими неуверенными шагами, но… ищем. И, поверьте, найдет.

Дэйв смотрел на Кабаяши, который улыбался, произнося нараспев английские слова, и понимал, что именно так все обстоит на самом деле. Вчера Япония наводнила мир самой качественной электроникой, сегодня пришел черед доселе невиданных денег.

– Вы должны понимать, Дэйв-сан, со вчерашнего дня биржа принадлежит мне. Но это не значит, что я имею влияние на курсы криптовалют, это определяет спрос и предложение, – не я. Это не пирамида Понци, код биткоина открыт каждому, кто в этом может разобраться, я не имею к его созданию ни малейшего отношения. Вы вчера спросили меня… – он сделал паузу, – как встретиться с Сатоши Накомото. И, боюсь, у меня для вас плохие известия.

Дэйв напрягся. Если говорят про плохие новости, нужно приготовиться как минимум к астероидной атаке, – так учила его жизнь.

– Судя по всему, Сатоши мертв.

Дэйв отшатнулся. Многовато смертей для одной поездки в Страну восходящего солнца. У него создалось впечатление, что жизнь здесь имеет другую, совсем не западную ценность, обычно выражаемую в Штатах точным ценником на бирке.

– С чего вы взяли? Я… я разговаривал с ним в чате, он написал ваше имя… Хотя тогда я не знал, что это имя, пришлось гуглить.

– Признаться, и мне он написал.

– Что же, если не секрет, – спросил Дэйв.

– Не секрет. Именно поэтому вы здесь и находитесь. Он написал, что вы хотите инвестировать в биткоин.

Глаза Дэйва округлились.

– Но… как? Получается, он нас свел?

– Понятия не имею. Тем не менее господин Сатоши круто поменял нашу жизнь, мою и вашу…

В памяти Дэйва всплыла увиденная в отраженном зеркале массажного салона спина Кабаяши, когда тот снял пиджак и рубашку. Это была спина якудза, покрытая устрашающими наколками сверху донизу.

– Я знаю, что вы один из немногих американцев на сегодняшний день кто поверил в новую технологию. Ваш пример может увлечь многих, вы довольно известны в США, да и во всем мире, драка за социальную сеть, признаюсь, и меня впечатлила, сводки о судебных заседаниях чуть ли не ежедневно транслировало японское агентство Киодо, хотя не могу сказать, что американские новости пользуются у нас популярностью.

Все это время, пока они стояли перед дверью или ее подобием, ни одна живая душа не прошла по коридору. Здесь царила абсолютная тишина, от которой у Дэйва даже началось легкое головокружение.

– С чего же вы взяли, что он мертв? – спросил Дэйв.

Кабаяши помолчал.

– Дело в том… что Сатоши не японец. Он написал мне с год назад, когда я находился в кризисе, я не понимал, зачем жить и чем заниматься. У нас не принято, как у вас, обращаться к психотерапевтам, к тому же в моем случае, это означало верную смерть. Вы же знаете, кто я? – он в упор посмотрел на Дэйва.

Тот нехотя кивнул.

– Я задал вопрос на какой-то доске объявлений в интернете под вымышленным именем, там я спросил, что делать самураю, который разочаровался в сюзерене. И мне ответили. Один человек написал, – никогда не поздно обрести новый смысл. Я его и обрел, благодаря Сатоши, – Кабаяши обвел рукой вокруг себя.

– Это ничего не говорит о его смерти, – заметил Дэйв.

– Недавно через нашу биржу был продан красный Порше. За биткоины, разумеется, сумма сделки составила три тысячи.

– Он что, австралиец?

– Значит, вы тоже слышали?

– Я видел новости про Порше, его продавал австралиец. Странная новость, трудно было не обратить на нее внимание.

– Он не австралиец. Далеко не австралиец.

– Кто же он, черт возьми?

– Кто он? Я не знаю, кто он, но Порше купил какой-то русский.

– Русский?

– Ну да.

– Как же это стало известно, ведь невозможно отследить плательщика в сети Биткоин.

– Теоретически, возможно, распутав цепочку, что я и проделал. Оплата шла из кошелька, имеющего причастность к Сатоши. Вся операция проводилась через нашу биржу, мы же обеспечили доставку. Я выяснил, что австралиец согласился продать Порше за биткоины, хотя изначально он продавал ее на обычном аукционе. Машина уехала в Россию и вот уже больше месяца от Сатоши ни слова, хотя раньше он писал почти каждый день. – Кабаяши вздохнул. – Но это абсолютно никак не может повлиять на наше соглашение. И если вы готовы, то – вперед.

Дэйв сказал:

– За этим я сюда и приехал.

Кабаяши прислонил пятерню к панели, под его ладонью стена вспыхнула ярким сиреневым светом, дверь бесшумно отошла в сторону. За ней взору Дэйва Фрэнкуотерса предстал большой светлый зал с высоким потолком, на одной стене висел гигантский экран с постоянно меняющимися цифрами, он успел заметить курсы валют, названия нескольких городов, среди них Нью-Йорк, Токио, Москва, Берлин и Лондон, местное время этих, а рядом – постоянно растущая крупная цифра.

Никакой толчеи, в зале присутствовало всего несколько человек, они сидели перед плоскими экранами, изредка поднимая телефонные трубки, что-то записывали, потом нажимали кнопке на клавиатуре, при этом цифра на общем экране постоянно росла. В общем, то, что он увидел, трудно было назвать биржей в общепринятом понимании, как это обычно изображают в кино и по телевидению.

– Общая капитализация биткоина, – сказал Кабаяши, заметив взгляд Дэйва. – Цифра сама по себе ничего не значит, но мы судим по ней об объеме сделок.

– Понятно, – сказал Дэйв.

Кабаяши подвел его к молодому человеку, который оказался европейцем.

– Это ваш персональный менеджер, Кристиан Ломонд, он покажет и проведет вас по всему процессу покупки криптовалют, а также будет в дальнейшем сопровождать ваши сделки. Разумеется, механизм автоматизирован, но в случае возникновения вопросов мистер Ломонд ответит на любые вопросы.

Менджер слегка поклонился.

– Дэйв Фрэнкуотерс, – представился Дэйв.

– Очень приятно, мистер Фрэнкуотерс, – сказал Ломонд.

– Тогда, господа, я вас оставляю, – сказал Кабаяши. – Надеюсь, что наше сотрудничество будет долгим и плодотворным, как того и хотел Сатоши-сан.

Он откланялся и вышел в ту же едва заметную дверь.

Через два часа Дэйв знал все тонкости торговли на бирже. К вечеру он купил первую партию биткоинов на сумму двадцать пять тысяч долларов. Рынок не заметил его экспансии, курс повысился всего на сорок центов. Дэйв решил, что будет действовать постепенно, покупка на большие суммы вызовет волнения курса.

Вечером он вызвал такси из гостиницы, доехал до центра, где вклинился в толпу японцев, все как один одетых в черные костюмы и белые рубашки. Дэйву постоянно чудилось, что за ним следят. Преодолев пару километров быстрым шагом, он заметил стоянку такси, где сел в первую попавшуюся машину. Водитель повернулся, чтобы спросить путь, но Дэйв протянул ему бумажку, где по-японски был написан адрес бара «Тройка».

Смерив пассажира неодобрительным взглядом, водитель молча нажал на газ.

Бар действительно оказался русским, Дэйв не удивился этому факту, скорее наоборот. В его понимании, японцы и русские находились примерно в одной части света – Азии, а с Азией у него было связано все странное, таинственное и не всегда доступное пониманию. Точно так же он не мог понять, как после разрушительной атомной бомбардировки, подписанной капитуляции во Второй мировой войне, отсталая сельскохозяйственная страна стала ведущим поставщиком электроники, автомобилей и робототехники во всем мире, а русские, потеряв почти шестую часть населения сумели восстановить хозяйство, при этом обеспечив единственный противовес господству Соединенных Штатов, никогда не принимавших войн на своей территории.

Она сидела за дальним столиком, справа. На ней был серый деловой костюм, элегантная шляпка, и маленькая брошь в виде бабочки. Наверное, он принял бы ее за американку, так контрастировал наряд гейши в массажном салоне с тем, что он видел сейчас перед собой.

– Кумико, – сказал он, слегка поклонившись. – Добрый вечер. Признаться, до конца не верил, что вы придете и все это не розыгрыш.

– Дэйв-сан, – сказала она улыбнувшись. – Здравствуйте. Что-нибудь выпьете?

Он посмотрел в сторону бара.

– А что пьют русские?

– Полагаю, что водку. Они пьют водку и закусывают икрой.

– Тогда не будем нарушать местных традиций.

Она сделала заказ официанту, на карточке которого было написано Ivan Susanin.

– Итак, – произнес он, когда они опрокинули по первой рюмке. – Зачем я здесь? Кабаяши знает, что вы тут?

– Кабаяши все знает, – сказала она.

– Не все, – ответил Дэйв. – Он не знает, кто такой Сатоши и полагает, что он мертв. Я купил сегодня почти двадцать пять тысяч биткоинов, – продолжил он. – На бирже, принадлежащей Кабаяши. Надеюсь, вы не скажете мне, что я тупой кретин, только что просадивший кучу денег, – иначе запасов бара не хватит, чтобы залить мое горе.

Она рассмеялась.

– Нет, вы поступаете очень мудро.

– Хотелось бы в это верить. И все же… этот веер…

– Кабаяши работает на мафию, остерегайтесь.

Изумленный Дэйв посмотрел на нее как человек, разгадавший давно мучившую его догадку.

– Он же раскаялся и не скрывает, что работал на… мафию. Потом написал, в общем, неважно, что он там написал, главное, теперь Кабаяши занят другим делом.

– Нет, – она покачала головой. – Ямагути-гуми никогда никого не отпускают. Никогда. С тех пор как они услышали о Сатоши тоже ищут его. Ищут везде и пока безрезультатно. Они думали через вас выйти на него и не оставляют эту надежду.

– Но Сатоши мне сам о нем написал! Зачем ему порочить доброе имя?

– Никакой Сатоши вам не писал. Вы разговаривали с Кабаяши.

– Что? – Дэйв похолодел, вспоминая их непродолжительный чат. Так попасться! Какой же он остолоп, – доверился первому встречному в Сети! Поступок за гранью добра и зла в стиле доверчивого подростка… Боже, что скажет Джек…

– Значит… – произнес он, с трудом сдерживая выпрыгивающее сердце, – мои денежки уже у него?

– Нет, – ответила она, – украсть деньги с кошелька невозможно, не зная кодовую фразу. А вот со счета биржи – очень даже. То есть, в тот момент, когда вы уже купили монеты, но не перевели их в кошелек.

– Это его цель? Накопить как можно больше средств на счетах биржи? Поэтому он и сместил американца?

– Бывшему владельцу сделали предложение, от которого тот не смог отказаться. Его жену похитили, а ему прислали отрезанный мизинец. Только тогда он согласился подписать бумаги.

– Боже… Но… вам-то это зачем? Они вас просто убьют. Как и меня.

– Вас они трогать не станут, даже ваши деньги, скорее всего, их не слишком интересуют, им нужны те, кто последуют пойдут за вами, когда начнется бум, вот тогда они озолотятся. Но и этого им мало.

– Мало? Не понимаю!

– Им нужен Сатоши. Или тот, чей гений поможет взломать систему.

– Разве ее можно взломать?

– Нет. Поэтому и нужен гений.

– Получается, собственными действиями я сейчас веду на заклание к своре волков стадо невинных овечек?

Она закурила тонкую сигарету.

– Получается, что так… с одним но.

– Интересно услышать.

– Они не понимают, что чем больше людей будет задействовано, тем сильнее и безопаснее станет технология. В этом суть системы.

– Что же мне делать? Я у них на крючке. Ведь вы сами вложили пистолет мне в руки – наверняка есть видеозапись.

– Наверняка, – сказала она.

Дэйв выпил рюмку водки, налил себе из графина еще одну и снова выпил не закусывая. Его руки немного дрожали. Значит, его догадки были верны. С другой стороны…

– Он же хотел меня… убить? Тот американец?

– Да. Это был агент службы безопасности ФРС.

«Господи, – подумал Дэйв, – я убил правительственного агента. Это два пожизненных или электрический стул».

– Но он выполнял частную миссию высокопоставленного чиновника, он не действовал от имени государства, так что в этом смысле вы можете быть спокойны, – сказала она.

– Откуда вы все это знаете? – его дрожащая рука вновь потянулась к графину.

– Слышали про такой город – Владивосток?

Дэйв припомнил, что русская рок-группа, давшая концерт в 2010 году на американском фестивале SXSW в Техасе, а потом выступившая в прямом эфире Крейга Фергюсона на CBS, кажется, была именно оттуда, из Владивостока.

– Мумий Тролль, Медведица. Кажется, они были из Владивостока.

– Там погиб мой папа, – сказала она.

Глава 36

– Выгружайте сюда, – скомандовал Ларин.

Щуплые, но удивительно проворные таджики выволокли огромную дверь-сейф, новую в полиэтилене, с картонными накладками по углам, тремя массивными петлями и глазком, больше похожим на иллюминатор подводной лодки.

– Четвертый класс защиты, – сказал один из них, вероятно, главный. Он не участвовал в разгрузке, а руководил, изрыгая проклятия на сочном восточном языке. – Броненакладки – тут и тут, – указал он на приваренные куски металла в районе замка и петель. – Зачем вам такая дверь в школе? Обычно олигархи в помещения для хранения денег просят похожие. Это же школа? – он огляделся, щуря черные глаза под широкими бровями.

– Школа, – подтвердил Ларин. – Оборудуем тир в подвале, требование полиции.

– А-а, ясно, – протянул таджик, мгновенно потеряв интерес к выяснению дальнейших деталей.

Ларин держал в руке заказ-наряд, форму которого нашел в интернете, штамп подделал в программе для рисования печатей. Конечно, никакой проверки эта бумажка не выдержит, но от случайного любопытства убережет. В школе шли дополнительные занятия по музыке, факультатив по химии для поступающих и какое-то собрание родителей, не желающих посылать детей в армию. Все они сидели по кабинетам, так что особых неприятностей Ларин не ждал.

Вчетвером, сгибаясь от непомерной тяжести, они внесли дверь в школу через центральный вход.

– Ого, – воскликнул их начальник, глядя на колонны внутри. – Как красиво.

– Туда, – показал рукой Ларин в сторону уходящего влево коридора, – там, из-за приоткрытой двери виднелась голова Скокова в черной шапочке с тремя полосками. Он потратил почти два часа на расчистку подвала, чтобы у рабочих не появилась шальная мысль – как в подобном гадюшнике полиция разрешила тир.

Ларин успел договориться о покупке трехсот видеокарт и системных блоков, человек на Горбушке, который услышал про объем заказа, едва не лишился дара речи.

– Триста? – переспросил он, лихорадочно раздумывая как не упустить шанс и сорвать банк по полной, выжать максимум из оптового покупателя. – Не три? Может, тридцать?

Чтобы собрать заказ на такое количество топовых, самых быстрых видеокарт, каждая по триста долларов, корпуса, процессоры с материнскими платами к ним, требовалась недюжинная коммерческая хватка.

– Игровой клуб открываю, – сказал Ларин. – В Сколково. Корпуса нужны миниатюрные, все должно быть в сборе. Первая партия сегодня, сотня, и потом по сотне в неделю. Если справитесь, буду брать еще.

– Справимся, – непослушным языком сказал продавец компьютерных комплектующих, назвавшийся Михаилом Лаврентьевым, менеджером отдела продаж компании «Три Хард». На самом деле Михаил Лаврентьев был ее единственным сотрудником, директором, менеджером, бухгалтером и юристом, и все его ипостаси в данный момент орали: «Не упусти клиента! Не упусти!», это наш единственный шанс свалить с проклятого рынка и открыть свой магазин.

Сделка тянула миллионов на пять – шесть, Лаврентьев подумал, что никогда в жизни не соберет так много компьютеров. Поэтому, когда Ларин положил трубку, Михаил открыл записную книжку на телефоне и принялся подряд обзванивать всех, кто мог держать в руках отвертку. От работы не отказывался никто. Даже доцент Трифонов, который вел у него в универе системотехнику после секундного размышления спросил:

– Куда и во сколько?

Рабочие внесли дверь в подвал, там она еле прошла в поворот, прищемив одному из них локоть, второму, когда первый от боли вздрогнул – дверь соскочила на ногу, подоспевший Скоков перехватил заваливающуюся конструкцию, и вместе они мелкими приставными шажками понесли ее вдоль тускло освещенного коридора.

Главный таджик покачал головой.

– Тир, говорите?

Ларин хотел было ему ответить, потом передумал.

– Дверь должна стоять тут, – показал он на проем, ведущий в большой зал. – Сколько вам нужно времени?

Они переглянулись.

– Часа полтора. Час, если постараемся.

– Постарайтесь, потому что через два часа приедет капитан Елисеев из полиции, будут проверять надежность оружейной комнаты.

– Успеем, – сказал главный. – Конечно, успеем, – повторил он, чуть заикаясь от волнения. – Иди за инструментом, Амир, ты и ты, как там тебя… – Он ткнул пальцем в замерших рабочих. – А вы, – показал на пострадавших, – давайте, начните с замеров, чтобы по сто раз не переделывать, как обычно.

Они взяли рулетки, линейки, маркеры: работа закипела быстрее, чем на то рассчитывал Ларин.

Спустя час и пятнадцать минут дверь стояла на месте. Взмыленные, измученные, но довольные таджики получили расчет наличными и исчезли так быстро, что Ларин даже не понял, были ли они тут вообще.

Широкая дверь открывалась на себя, новая, блестящая, мощная, – среди хлама и подвальной разрухи она производила странное впечатление инородного тела, а в закрытом положении и вовсе походила на портал в иной мир.

Скоков прикоснулся к ее поверхности.

– Где ты их нашел? – спросил Ларин. – Отлично сработали, на удивление. Не думал, что дверь можно поставить настолько быстро, особенно такую… толстую, – он приложил ладонь к торцу, ширина составляла никак не меньше десяти сантиметров. – Выбить ее точно невозможно.

– Спросил у Джа, нашего дворника. У него по бытовым услугам целая Москва товарищей, кто на что горазд. Одни ремонтируют квартиры, другие выращивают экологически чистое мясо кроликов, третьи копают могилы, четвертые кладут плитку, возводят заборы и строят дома, – есть целые замкнутые циклы производства, где они делают все – от добычи сырья до готового изделия.

– От рождения до смерти… – сказал Ларин.

– Типа того.

В подвале стояла тишина. В заброшенном, пыльном, увешанном гирляндами паутины помещении блестящий прямоугольник холодного металла поневоле притягивал внимание.

– Слишком, да? – спросил Ларин.

– Чего? Бросается в глаза?

– Да.

– Есть немного, – сказал Скоков.

– Давай немного приведем ее в божеский вид, – с этими словами Ларин поднял валявшийся неподалеку кирпич. Подойдя к двери, он принялся с остервенением колотить поверхность стали, наблюдая, как от нее отлетает красная крошка, оставляя грубые грязные царапины. Через пятнадцать минут от гладкой ровной поверхности не осталось и следа, найденный кусок смолы довершил преображение: Скоков нарисовал большой круг, в нем треугольник, внутри которого старательно вывел открытой глаз.

– Кажется, теперь похоже на правду, – сказал Ларин. – Хорошо бы еще кошачьей мочой полить, но думаю, это дело времени. Федор Михайлович наверняка уже учуял обнову и сегодня же пометит здесь термоядерной смесью. – Он помолчал, потом, раздумывая, произнес: – Интересно, как быстро на пульте заметят скачок потребления?

– Заметят, – сказал Скоков. – Учитывая раздолбайство, думаю, у нас месяца три – четыре. Если распределить нагрузку между школой и городской сетью, этот срок можно увеличить до года.

– Надо что-то придумать в школе. Какую-то инициативу, организовать энергозатратное производство или эксперимент долговременный, чтобы снять подозрения. Мы не можем так рисковать, – сказал Ларин.

– Небольшой коллайдер для урока физики?

– Не знаю, но внимание нужно отвлечь. Перепад потребляемой мощности в нашем районе не должен быть слишком заметен, этот всплеск у них отображается на картах, они видят, где началась утечка и принимают меры. Я попробую достать планы электроснабжения, могу поклясться, где-то тут проходят промышленные кабели, в двухстах метрах завод силовых автоматов, через квартал – цех обжига какой-то керамики, знаешь, сколько оно электричества жрет? Нужно найти их источники.

– Придется копать.

– Необязательно. Кабели могут быть в колодцах, причем и школьные и промышленные, так что нам останется только подключиться.

– Хорошо бы. Либо поступить проще, пойти в организацию, что ведает электричеством и отыскать человека, который закроет глаза, когда перепады мощности станут навевать мысли – не запускают ли пьяные школьники назад в будущее ржавое корыто, потребляя 1,21 гигаватт электроэнергии6.

Ларин посмотрел на Дениса. Конечно, простая взятка могла решить все проблемы, как и добавить новых.

– Ответственный заинтересуется, зачем нам столько электричества, чтобы не прогадать со взяткой. Его любопытство будет трудно унять рассказами о круглосуточной оранжерее по выращиванию овощей. Рано или поздно, он догадается, там тоже не дураки сидят. И тогда в его власти будет накинуть кабальную удавку.

– Но это хотя бы даст время.

– Где же взять много электричества? – задумался Ларин. – Своя электростанция, это, конечно, мечта…

Телефон Ларина зазвонил. Он вытащил трубку, на экране отобразилось имя Виктора.

– Я на месте, – услышал он голос свояка.

– Скоро буду.

– Свояк, – сказал он Денису.

– Я тоже иду, – ответил тот.

– Я думал ты дождешься вечера, когда привезут первую партию компьютеров.

– Забыл сказать… у меня, э… в общем, я с Сашей Савельевой встречаюсь, в кино сходим, а вечером буду.

– Хорошо.

Они вместе вышли на первый этаж. Где-то наверху раздавались негромкие голоса. Судя по всему, никто не обратил внимание на их деятельность.

– До вечера, – сказал Скоков, улыбнулся и побежал на свидание.

«Мне же нужно к жене», – вспомнил вдруг Ларин. Из-за всей суматохи у него совершенно вылетело из головы, что утром они договорились с Олегом съездить в роддом, Дмитрий не слишком понимал, в каком состоянии находится дочь, врачи темнили, Света из-за стресса не могла ответить даже на простые вопросы, каждый из которых вызывал у нее приступы истерики.

Он вышел на крыльцо школы, подошел к калитке. Там уже стоял Виктор, облокотившись на огромный джип.

Ларин протянул ему флешку.

– Держи. Все ай-пи адреса, кто и что передавал, время смены, внутренние наименования, короче, потенциальный крот даже помолиться не успеет.

Виктор закатил глаза.

– Неужели? Ты, правда, нашел? Но… как?

Ларин пожал плечами. Ему не слишком хотелось брать на себя заслуги Скокова, но приплетать сюда его – хотелось еще меньше.

– Все оказалось и проще и сложнее одновременно. С одной стороны, как показал анализ трафика, никто ничего не крал и не передавал третьим лицам без твоей санкции. Чтобы передать даже один байт, нужно твое разрешение. И на каждый отдельный байт разных документов – отдельное разрешение, хитрая система.

Ларин перевел дух.

– С другой стороны, – продолжил он, – объем исходящего трафика слишком велик. При этом трафик шифрованный. И потом я вспомнил, что на конторах, подобной вашей в обязательном порядке стоит сертифицированный антивирус, который защищает сеть от атак из интернета и отслеживает весь исходящий трафик. Оставалось только расшифровать и сопоставить данные. Так что… в этой флешке яйца тех, кто роет тебе могилу.