Сын охотника на медведей. Тропа войны. Зверобой (сборник) Купер Джеймс Фенимор

– Нет, военные. Их три, в них все воины и ютятся. Виннету точно сосчитал следы и написал на дереве, сколько их. В украшенном орлиными перьями вигваме живет их предводитель. Это Токви-Тей (Черный Олень), храбрый вождь шошонов. Виннету видел его издалека и узнал по трем шрамам на щеках.

– Так что решил мой краснокожий брат?

– Виннету не собирается показываться шошонам. Он не боится, они вышли на тропу войны, и борьба неизбежна, но все же он не хотел бы убивать никого из этих воинов, потому что они не сделали ему ничего плохого. Сейчас они взяли в плен двух бледнолицых. Мой белый брат хочет освободить их, так и будет, и Виннету все равно придется бороться с ними.

Апач так свободно говорил о мыслях и намерениях Разящей Руки, будто читал их. Для бледнолицего это было настолько очевидно, что он просто спросил:

– Думаю, мой брат понял, кто эти бледнолицые?

– Виннету увидел толстую фигуру белого и понял, что это Джемми-петаче – Толстяк Джемми. Другой хромал, когда слезал с лошади. Его конь был свеж, да и его костюм тоже, и это говорило о том, что он не мог слишком много времени провести в седле. Значит, этот человек живет где-то неподалеку, и именно поэтому он, скорее всего, легкомысленный Инди-хиш-шоль-денчу, которого бледнолицые называют Хромым Фрэнком. Он друг Охотника на Медведей.

У апачей нет специального слова, обозначающего «хромой». Произнесенные вождем четыре слова, означают «человек, который плохо ходит ногами». Что ж, это доказывало его проницательность.

– Мой краснолицый брат угадал имена обоих охотников, – произнес Разящая Рука. – Он заметил хромоту Фрэнка, следовательно, находился недалеко от нас, когда я с ними разговаривал, верно?

– Да. Виннету наблюдал за шошонами и увидел, что часть их направилась в сторону Кровавого озера. Виннету знал, что его белый брат будет рядом с озером, поэтому он поехал по холмам и через лес, к дереву нашей встречи. Лошадь не давала быстро продвигаться вперед, и я не успевал предупредить своего брата, поэтому я остановил коня, оставил его и бегом поспешил дальше. Отсюда уже и увидел внизу своего брата с двумя бледнолицыми. Он также увидел шошонов, которые заметили следы белых. Последние поспешили уйти, но были пойманы краснокожими, которые охотились на них. Теперь, разумеется, Разящая Рука попытается освободить их, и, значит, Виннету будет стоять на его стороне. Он также предположил, что оба белых здесь, у Кровавого озера и у Чертовой Головы, не одни. Они наткнулись на след Разящей Руки и отделились от своих товарищей для того, чтобы какое-то время исследовать его. Мой белый брат узнает, где находятся их спутники, и мы разыщем их, чтобы они помогли нам освободить пленников.

Это было очередным доказательством необычайной проницательности Виннету. Разящая Рука рассказал ему в нескольких словах, что он узнал от Джемми и Фрэнка. Апач внимательно слушал, а потом сказал:

– Тьфу! Тогда эти собаки сиу, отправившиеся в поход, должны увидеть, что Разящая Рука и Виннету не потерпят того, чтобы Охотник на Медведей принял мученическую смерть у столба пыток. Мы сегодня освободим Толстяка и Хромого Фрэнка, а затем поедем с ними и их товарищами к Йеллоустоуну, чтобы показать сиу из племени огаллала, что Разящая Рука, который когда-то одним кулаком убил трех их самых храбрых воинов, снова вернулся в горы Толи-тлицу.

Это сложное слово означает «Желтая река», то есть почти то же, что и название реки Йеллоустоун.

Разящая Рука был очень рад, что Виннету готов добровольно отправиться на помощь Бауману. Он сказал:

– Мой индейский брат угадал мое желание. Мы пришли в эти места не для того, чтобы проливать кровь краснокожих, но мы не позволим пострадать невинным людям из-за прошлой моей схватки. Пусть Виннету будет с теми, кто отправляется на спасение пленников!

Они свели своих лошадей вниз по крутому склону, а затем вскочили на них и быстро поскакали в том же направлении, которое ранее выбрали Джемми и Фрэнк для своего неудачного побега.

Уже почти стемнело, поэтому они пустили своих лошадей галопом. Вскоре наездники добрались до места, где шошоны настигли беглецов. Там они остановились на несколько минут, чтобы изучить следы.

– Тут не было никакой борьбы, – сказал Виннету.

– Нет. Бледнолицые даже не были ранены. Если бы они стали защищаться, шошонам трудно было бы взять их целыми и невредимыми. Они поступили мудро, когда, поняв, что бой может им только принести вред, добровольно сдались.

Виннету сделал один из своих своеобразных точных описательных жестов и спросил:

– Мой брат говорит «мудро»? Я хотел бы его спросить, поступил бы он или Виннету так, окажись они на месте тех, кто подвергся преследованиям со стороны шошонов?

– Сдались? Мы? Конечно нет!

– Хуг!

– Мы боролись бы до смерти, и многие шошоны пали бы, прежде чем взяли нас.

– Может быть, мы бы и не боролись. Хотел бы Виннету увидеть шошонов, которые смогли бы догнать его и Разящую Руку, если бы под ними были оба их гнедых. И к тому же разве не Разящая Рука мастер скрывать свои собственные следы и лучший следопыт? У шошонов многие уже поражены слепотой Великого Духа. Ни один из них не заметил бы наш след. Храбрость – украшение мужчины, но мудростью он способен победить больше врагов, чем томагавком.

Они поехали дальше на юг вдоль подножия хребта, оставляя слева от себя котлован бывшего озера.

– Неужели мой брат уже придумал, как ему освободить двух белых? – спросил Разящая Рука.

– Виннету не нуждается в плане. Он вернется к шошонам и похитит заключенных. Так он думает. Эти змеи индейцы не стоят того, чтобы Виннету из-за них составлял какой-то план. Разящая Рука разве не получил доказательств того, что у них в головах нет мозгов?

Разящая Рука сразу понял, что имеет в виду индеец.

– Да, – сказал он. – Никто из них даже не подумал, что белые охотники могут быть здесь не одни. Если бы им пришла эта мысль в голову, они должны были бы отправить нескольких разведчиков. Значит, мы имеем дело с людьми, особой мудрости которых не стоит опасаться. Будь их вождь Токви-Тей в этом отряде, мы, конечно же, повстречали бы впереди разведчиков.

– Они все равно ничего бы не нашли: Виннету и Разящая Рука смогли бы привлечь внимание этих людей и ввели бы их в заблуждение.

Они достигли места, где овраг почти прямо на запад врезался в горы. Там они разглядели следы беглецов, но уже было так темно, что отпечатки невозможно было прочесть точно. Они повернули по следу направо.

Ущелье было довольно широким, и пройти его не составляло труда. Оба всадника, несмотря на темноту, уверенно двигались вперед. Поскольку их животные не имели подков, то шума почти не производили – только находясь совсем рядом, можно было бы уловить легкое постукивание копыт.

Вскоре они обнаружили уходящую влево ветку бокового ущелья. Всадники придержали коней перед узким проходом. Задумались: а вдруг внутри четверо разыскиваемых и разбили свой лагерь?

Пока они стояли, конь Виннету нетерпеливо рыл копытом землю и пофыркивал – верный признак того, что животное почуяло близость чего-то незнакомого, а может, даже враждебного.

– Мы на верном пути, – произнес белый. – Свернем налево. Лошадь хочет показать нам, что там кто-то есть.

Минут десять они продвигались вперед довольно медленно – здесь ущелье делало поворот, а затем, когда изгиб остался позади, они увидели огонь, который горел на расстоянии примерно ста шагов. Ущелье в этом месте расширялось и образовывало поросшую деревьями площадку, в центре которой прямо из земли бил ключ, струя которого терялась где-то в песчаном грунте.

У источника деревья расступались, образуя маленькую полянку. Там, у костра, сидели три человека, черты лиц которых невозможно было разглядеть из-за приличного расстояния.

– Что думает мой брат? – спросил Виннету. – Это они?

– Мы ищем четверых, а их только трое. Прежде чем они заметят наше присутствие, давай еще раз посмотрим, кто же перед нами.

Разящая Рука спешился, Виннету сделал то же самое.

– Будет достаточно, если я пойду один, – сказал Разящая Рука.

– Хорошо! Виннету подождет.

Апач взял лошадей за поводья и отошел с ними в сторону, к отвесной каменной стене. Разящая Рука осторожно проскользнул вперед под деревья и стал красться от ствола к стволу, пока не залег за последним деревом. Теперь он хорошо видел сидевших у костра. Они разговаривали, и разговор этот был небезынтересен.

Это были Длинный Дэви, Вокаде и Мартин Бауман. Негра Боба нигде не было видно. Черный добряк после дня пути ощущал себя рыцарем прерий и был крайне озабочен тем, что и вести себя должен именно как рыцарь без страха и упрека. Поэтому, отужинав, он заявил, что будет заботиться о безопасности своего молодого массы и двух других массеров. Дэви напрасно пытался ему объяснить, что именно здесь и сейчас в этом нет необходимости.

И теперь, вместо того чтобы охранять вход в ущелье, откуда, вероятнее всего, и могла появиться опасность, он усердно патрулировал совершенно с противоположной стороны. Он не заметил ничего подозрительного, поэтому вернулся к костру именно тогда, когда Разящая Рука спрятался за деревом; но не присел, а продолжил патрулирование.

– Боб, – позвал Дэви, – останься тут! Хватит изображать разведчика! Здесь поблизости нет ни одного индейца.

– Откуда масса Дэви это может знать? – спросил Боб. – Индсмен может быть где угодно: справа, слева, там, сям, вверху, внизу, сзади, впереди…

– И в голове, – рассмеялся Дэви.

– Масса может смеяться сколько захочет. Боб знает свой долг. Массер Боб быть великим и знаменитым человеком на Западе, он не будет делать ошибку. Если индсмен приходить, массер Боб немедленно его убивать.

Чуть раньше он сломал молоденькую, но высохшую ель и сжимал сейчас в руках ее небольшой ствол почти в десять дюймов толщиной. С этим оружием Боб чувствовал себя безопаснее, чем с ружьем в руках.

Дав Дэви достойный ответ, он отправился обратно.

Разящая Рука был уверен, что перед ним именно те люди, которых он искал. Он уж было хотел обнаружить свое присутствие, но Боб вдруг повернул к тому месту, где стоял Виннету. Это обещало теплую встречу, и охотник, улыбнувшись, спокойно остался лежать за деревом.

Он не ошибся. Негр приблизился к скале. Оба жеребца учуяли Боба еще издали и забеспокоились. Виннету, безусловно, в отблесках костра заметил, что приближающийся человек – чернокожий, а так как от Разящей Руки он слышал о том, что один из разыскиваемых негр, то теперь был убежден, что перед ним были друзья. Поэтому он не вел себя враждебно и позволил негру приблизиться.

Одна из лошадей фыркнула. Боб услышал это. Он остановился и прислушался. Очередное фырканье убедило его, что кто-то или что-то прячется совсем близко.

– Кто там? – спросил он.

Ответа не последовало.

– Боб спросил, кто там! Если нет ответа, то массер Боб убивать того, кто там быть!

Ответа снова не прозвучало.

– Ну, тогда всем, кто быть там, придется умереть!

Он поднял дубину и подошел ближе. Жеребец Виннету поднял гриву, его глаза блестели. Он вскочил на дыбы, махнув передними копытами прямо перед Бобом. Чернокожий смельчак был ошарашен, когда в непосредственной близости перед ним возникла из темноты гигантская фигура. Он заметил, сверкающие глаза и услышал грозное фырканье: копыта просвистели почти у самой головы негра. К счастью, он успел отскочить в сторону.

Боб был смелым парнем, но должен был признать, что с таким соперником связываться слишком опасно. Дубина выпала из его рук, и он рванул с места, крича изо всех сил:

– Горе мне! Помогите, помогите, помогите! Он хочет убить массер Боб! Он хочет проглотить массер Боб! Помогите, помогите, помогите!

Трое, сидевшие у огня, вскочили на ноги.

– Что случилось? – задал вопрос Дэви.

– Гигант, гигант, призрак, призрак хотеть задушить массер Боб!

– Ерунда! И где же он?

– Там, он быть там, у скалы.

– Хватит смеяться над нами, Боб! Призраков не бывает.

– Массер Боб видеть его!

– Скорее всего, это была скала какой-нибудь странной формы.

– Нет, это не скала!

– Значит дерево!

– Нет, и не дерево. Это что-то живое!

– Ты ошибся.

– Массер Боб не ошибся. Дух настолько огромен, такой, такой! Негр насколько мог вытянул обе руки высоко над головой. – У него есть глаза, как огонь, раскрывает пасть, как дракон, и так ударить массер Боба, что он чуть не упасть. Массер Боб видеть его большую бороду, такую большую, такую длинную!

Скорее всего, он имел в виду длинную черную конскую гриву, которую увидел даже в темноте и принял за бороду гиганта.

– Ты в своем уме?! – осведомился Дэви.

– О, массер Боб в нем самом, в самом прямом смысле! Он знает, что он видел. Масса Дэви может просто пойти и тоже проверить!

– Ну ладно, давайте посмотрим, что наш смелый негр принял за гиганта или призрак!

Он хотел уже пойти, но из-за его спины вдруг раздалось:

– Бога ради, мастер Дэви, стойте, где стоите! На самом деле это не призрак.

Он развернулся и приложил приклад к щеке. Вокаде стоял наготове со своим ружьем, готовый к стрельбе, а Мартин Бауман прицелился. Все три дула были направлены на Разящую Руку, который поднялся с земли и вышел из-за дерева.

– Добрый вечер! – приветливо сказал он. – Спрячьте ваши пушки, господа! Я пришел как друг, чтобы передать вам привет от Толстяка Джемми и Хромого Фрэнка.

Дэви опустил винтовку, остальные последовали его примеру.

– Передать привет? – переспросил он. – Вы их встретили?

– Да, конечно.

– Где?

– Там, внизу, на берегу Кровавого Озера, куда они пришли по следу «слона».

– Все верно. Они узнали, кто был этим слоном?

– Да, это была моя лошадь.

– Черт подери! У нее что, гигантские плоские ноги, сэр?

– Нет, скорее всего, у нее очень даже маленькие копыта. Просто это отпечатки плетеной «обуви» для лошадей, которые они приняли за следы слона.

Он указал на четыре плетенки из камыша, которые висели у него на поясе. Длинный Дэви сразу понял, что это было:

– Как умно! Мастер надевает на ноги коню такие подошвы, чтобы ввести в заблуждение людей, которые увидят след! Послушайте, эта идея очень хорошая, настолько хорошая, будто я сам придумал ее!

– Да, Длинный Дэви всегда угадывает лучшие идеи охотников, которые промышляют между двумя морями.

– А то нет, сэр! Скорее всего, я не глупее вас. Понятно?

При этих словах он метнул презрительный взгляд на чистый костюм Разящей Руки.

– Не сомневаюсь, – ответил последний. – И раз вы такой умный, то не могли бы сказать мне, что это за призрак, которого увидел Боб?

– Я готов съесть центнер пуль без масла и петрушки, если это не был ваш конь!

– Совершенно верно, вы угадали.

– Чтобы додуматься, не нужно быть гимназистом, как Толстяк Джемми. Но все же скажите мне, где запропастился этот парень в компании с Хромым Фрэнком? Почему вы пришли один?

– Они задерживаются. Потому что были приглашены на ужин… Приглашены шошонами.

Дэви от ужаса переменился в лице.

– Небеса! Неужели вы хотите сказать, что их захватили в плен?

– К сожалению, именно это я и имел в виду.

– В самом деле? Точно? Вы уверены?

– Да. На них напали и захватили в плен.

– Шошоны?! Захватили?! В плен?! Только этого нам не хватало! Вокаде, Мартин, Боб, быстро по коням! Мы сейчас же отправляемся к шошонам. Если они нам их не выдадут, покрошим шошонов в винегрет!

Он поспешил к лошадям, которые паслись у воды.

– Погодите-ка, сэр! – произнес Разящая Рука. – Не все так просто. Вы знаете, где искать шошонов?

– Нет, но, надеюсь, вы нам это скажете.

– Сколько их человек?

– Человек? Неужто вы думаете, что я буду подсчитывать, сколько их человек, когда речь идет об освобождении моего Толстяка Джемми? Их может быть хоть сотня, хоть две – это не имеет значения. Он должен быть освобожден.

– По крайней мере, хотя бы немного подождите, прежде чем пороть горячку! Думаю, нам следует сначала многое обсудить. Я не один. Вот идет мой товарищ, который так же, как и вы, хочет хорошо провести вечер.

Виннету заметил, что Разящая Рука спокойно говорит с людьми у костра, и поэтому вышел с лошадьми из укрытия. Длинный Дэви был действительно удивлен, увидев краснокожего в компании с белым, но, похоже, не посчитал вождя особо важной фигурой, потому что сказал:

– Краснокожий! И такой же чистенький, как и вы. Будто только что вылупившийся из яйца. Скорее всего, вы не вестмен?

– Нет, не совсем. Как вы сразу догадались.

– Я так и подумал! А это, вероятно, индсмен, который принял в дар от «Великого отца» в Вашингтоне несколько кусков земли?

– Теперь вы ошибаетесь, сэр!

– Вряд ли.

– Точно вам говорю. Мой спутник – человек, который не мог получить что-либо от президента Соединенных Штатов. Он скорее…

Охотник был прерван Вокаде, который издал крик радостного изумления. Молодой индеец подошел ближе к Виннету и стал рассматривать его ружье.

– Уфф! – воскликнул он. – Маца-скамон-за-вакон – «Серебряное ружье»!

Длинный немного знал язык сиу и понял, что сказал Вокаде.

– «Серебряное ружье»? – переспросил он. – Где? Ах, здесь! Раз оно здесь, покажите мне его, мой красный сэр!

Виннету позволил взять оружие из его рук.

– Это Маца-скамон-за-вакон, – воскликнул Вокаде. – А это красный воин Виннету, великий вождь апачей!

– Что? Что? Этого просто не может быть! – воскликнул Длинный. – Хотя по вашему описанию это очень похоже на то самое серебряное ружье.

Он вопросительно посмотрел на Виннету и Разящую Руку. В этот момент его лицо отнюдь не имело выражение, как у человека слишком большого ума.

– Это действительно Серебряное ружье, – ответил Разящая Рука. – А мой спутник – действительно Виннету.

– Послушай, парень, не стоит со мной так глупо шутить!

– Ну что ж! Если вы так хотите, принимайте это за шутку. Я не собираюсь рисовать родословную апачей вам на спине.

– Это бы очень плохо закончилось, сэр! Но, если этот красный джентльмен действительно Виннету, кто же тогда вы? В этом случае вы, вероятно…

Он остановился на полуслове в тот момент, когда его осенила мысль, и даже забыл закрыть рот. Он уставился на спокойного незнакомца, всплеснул руками, подпрыгнул в воздухе и затем продолжил:

– Так и есть! Вот где зарыта собака, что больше любого слона! Я обидел самого известного человека на Западе, на которого когда-либо светило солнце прерий! Если этот индсмен – Виннету, то вы не кто иной, как Разящая Рука, потому что эти двое так же неразлучны, как мы с Толстяком Джемми. Скажите, я прав, сэр?

– Да, вы не ошиблись.

– От радости я готов собрать все звезды с неба, а затем развесить их на деревьях, чтобы отпраздновать вечер, когда я познакомился с вами, так сказать с подсветкой! Добро пожаловать, господа, добро пожаловать к нашему костру! Простите нам нашу глупость!

Он схватился за руки обоих и так сжал их, словно хотел, чтобы те закричали. Негр Боб ничего не сказал. Ему было очень стыдно, что он принял лошадь за привидение. А Вокаде тем временем отошел в тень, он оперся о дерево и прекратил бросать на прибывших восхищенные взгляды – даже совсем юные индейцы стараются не выставлять свои чувства напоказ. Вокаде считал, что совершил бы большую ошибку, если бы остался стоять рядом с этими великими воинами, как с равными. Мартин Бауман просто не спускал глаз с двоих мужчин, о подвигах которых слышал так много рассказов. Уж он-то и не думал отходить в сторону, как молодой индеец. Он стоял напротив двух охотников, которые давно были для него кумирами, хотя не мог даже надеяться, что достигнет в жизни чего-то подобного.

Виннету позволил Дэви его крепкое рукопожатие, трем другим он спокойно кивнул. Он был сдержан, как всегда. Однако Разящая Рука постарался выказать свое расположение и с каждым поздоровался за руку, даже с Бобом. Вокаде был впечатлен таким поведением, он положил свою правую руку на сердце и тихо заверил:

– Вокаде охотно отдаст свою жизнь за Разящую Руку! Хуг!

После того как приветствия закончились, Разящая Рука и Виннету сели у огня. Первый рассказывал. Второй молча достал свою трубку и набил ее. Дэви принял это как признак того, что вождь хочет выкурить с ними трубку мира. Он был очень этому рад. Его предположение подтвердилось, когда Разящая Рука в конце своего повествования объявил, что они оба, Виннету и он, готовы сегодня же освободить Джемми и Фрэнка, а затем вместе отправиться к реке Йеллоустоун.

Теперь Виннету зажег трубку и поднялся. После того как он выпустил дым во всех положенных направлениях, апач пояснил, что он будет нта-йе, то есть «старшим братом», новым знакомым, и передал трубку Разящей Руке. От него она перешла к Дэви. Когда он сделал церемониальные затяжки, почувствовал себя неловко. Оба знаменитых вестмена уже раскурили ее, может ли он передать ее юношам и даже негру?

Виннету прочитал его мысли. Он кивнул головой в их сторону и произнес:

– Сын Охотника на Медведей уже убил гризли, а Вокаде победил белого буйвола. Они будут великими героями, а потому должны выкурить трубку мира с нами. Что касается черного человека, то он тоже проявил немалую смелость, пытаясь убить призрак.

Это была шутка, над которой, пожалуй, можно было бы и посмеяться, но раскуривание трубки мира – серьезный ритуал, в котором подобного веселья следует избегать. Боб, конечно, горел желанием восстановить свою честь, поэтому, когда он последним получил трубку и сделал несколько глубоких затяжек, поднял руку, широко расставил все пять пальцев, как будто собирался принести пятикратную присягу, и выкрикнул:

– Массер Боб быть герой и джентльмен! Он быть друг и защитник масса Виннету и масса Разящая Рука. Он убивать всех их врагов, он делать все для вас. Он… он… он, если потребуется, быть умереть!

Это была настоящая присяга! При этом Боб вращал глазами и скрежетал зубами так, что никто не усомнился в серьезности его заверений. Клятва была принята.

После этого все вернулись к обсуждению главного. Составить детальный план не представлялось возможным: никто толком не знал, каково положение пленников. Необходимо было разыскать лагерь шошонов.

– Когда мы его найдем, тогда сможем всё решить, но не раньше…

Конечно, Длинный Дэви был крайне огорчен этим обстоятельством, переживая, что его Джемми находится в руках краснокожих, а Мартин очень волновался о Хромом Фрэнке. Оба были готовы рисковать своей жизнью, чтобы освободить друзей. Вокаде позволил себе только заметить:

– Вокаде знал, что оба бледнолицых попадут в беду. Он предупреждал их, но они не хотели его слушать.

– Они поступили правильно, – произнес Дэви. – Если бы они не последовали по следу слона, то не повстречали бы вождя апачей и Разящей Руки. Хотя они и угодили в плен, мы их вызволим, тем более что нам помогут двое наших новых друзей, лучше которых и не пожелаешь. Так что отправляемся к шошонам! Теперь они познакомятся с Длинным Дэви!

На том и порешили. Шесть всадников как можно быстрее поспешили обратно, вниз по боковому ущелью. На выходе из главного ущелья они повернули влево, на север. Они проехали совсем немного, когда Виннету осадил своего коня. Остальные тотчас сделали то же самое.

– Виннету поедет вперед, – сказал он. – Моим братьям не стоит ехать слишком быстро, стоит избегать лишнего шума. Им следует делать то, что от них потребует Разящая Рука.

Он спешился и быстро что-то сделал с четырьмя копытами своего коня. Потом он снова сел и ускакал прочь. Шум, издаваемый копытами его лошади, теперь был едва слышен. Стук копыт напоминал теперь звук, будто человек бьет кулаком по земле. В соответствии с желанием вождя остальные последовали за ним медленным шагом.

– Что он сделал? – поинтересовался Дэви.

– Разве вы не увидели, что он просто повесил железные подковы на пояс, как это делаю я? – ответил Разящая Рука. – Он обул своего гнедого жеребца в плетенки, чтобы не быть услышанным, но чтобы самому все слышать.

– Вот почему…

– Шошонам, захватившим в плен ваших товарищей, даже в голову не приходила мысль, что рядом могут быть и другие бледнолицые, друзья их пленников. Но Токви-Тей, вождь шошонов, мудрее и рассудительнее, чем его воины. Он скажет себе, что два охотника вряд ли рискнут оказаться одни в таких опасных местах, а потому вполне вероятно, что он вышлет дополнительных разведчиков.

– Ба! Это совершенно бесполезное предприятие. Как эти парни найдут нас в такой темноте? Они не знают, где мы находимся, и не смогут увидеть никаких следов.

– Вы слывете хорошим вестменом, мастер Дэви, поэтому я удивляюсь вашим речам. У шошонов здесь свои охотничьи угодья и пастбища, следовательно, местность им отлично известна. Или вы не думаете, что это так?

– Конечно!

– Ну так делайте выводы! Будут ли осторожные охотники, если они здесь оказались, останавливаться на открытой местности или в песчаном котловане бывшего озера?

– Ни за что.

– Но где же тогда?

– Тут, в горах.

– Следовательно, в какой-нибудь долине или ущелье. Вы можете проделать долгий путь, но за исключением древнего русла реки, по которому следовали шошоны, и ущелья, в котором вы останавливались, фактически ничего больше не найдете. Там и только там следует вас искать.

– Дьявольщина! Вы правы, сэр. Сразу видно, что мы путешествуем с самим стариной Разящая Рука!

– Благодарю за комплимент, но он не по адресу, ибо то, что я вам говорю, может сказать каждый, кто прожил на Западе хотя бы несколько месяцев. А теперь продолжим: в местности, подобной этой, спутники никогда не расстаются надолго. Отсюда следует, что вы не могли удалиться далеко от Джемми и Фрэнка, значит, ваш лагерь не в глубине ущелья, а, скорее всего, в его ответвлении, которое предпочтет любой толковый вестмен. Таким образом, шошоны совершенно точно знают, где следует вас искать. То, что вы считаете невозможным, на самом деле достижимо без особых хлопот. Об этом прежде всего догадается вождь шошонов, но то, что я вам сейчас объяснял, знает и Виннету. Он поскакал вперед, чтобы не дать разведчикам шошонов обнаружить нас.

Дэви что-то тихо пробормотал себе под нос, а потом сказал:

– Очень хорошо, сэр! Но теперь то, что задумал Виннету, кажется совершенно безнадежным.

– Почему?

– Как он сможет в такой темноте заметить каких-то разведчиков? Они если и не заметят его сначала, то непременно услышат.

– Когда речь идет о Виннету, такие сомнения неуместны. У него великолепный конь, он отлично выдрессирован – так, как вам и не снилось. Это животное, к слову сказать, еще перед входом в боковое ущелье ясно дало понять, что вы находитесь там. Так, я уверен, будет и на этот раз, тем более мы едем против ветра – конь заранее сообщит своему хозяину о приближении любого существа. А потом, вы просто не знаете апача. Его интуиция остра, как у дикого зверя, если что-то упустят глаза, уши или обоняние, сработает его шестое чувство, которым обладают только те, кто с рождения живет среди дикой природы. Это не просто дар предвидения, скорее это инстинкт. Он сильнее любого другого вида чутья. И на того, у кого он есть, можно полагаться смело.

– Хм, у меня тоже что-то такое есть!

– Да и у меня тоже, но с Виннету в этом я не могу сравниться. Кроме того, вы должны принять во внимание, что его лошадь обута в плетенки, в то время как шошоны, если действительно пойдут на разведку, и не задумаются над тем, чтобы как-то заглушить стук копыт своих лошадей.

– Ого! Они также будут осторожными!

– Нет, они решат, что в данном случае такая осторожность будет не только излишней, но и вредной.

– Почему вредной?

– Потому что она в свою очередь помешает им действовать быстро. Они уверены, что вы до сих пор в лагере ждете ваших товарищей. А это значит вот что: они уверены, что ни с кем по пути не столкнутся, следовательно, нет ни малейших причин сдерживать лошадей.

– Ну, если так, то все ясно и с вами трудно в чем-то не согласиться. Скажу вам со всей откровенностью, что я повидал много умных парней и многих из них обводил вокруг пальца, так что всегда считал себя довольно умным. Но должен признать, что перед вами я спасовал. Виннету сказал, что мы должны исполнять ваши указания, он как бы провозгласил вас нашим предводителем, что немного втайне разозлило меня. Теперь я признаю, что он поступил правильно. Вы сильно превосходите нас, потому я и в будущем охотно стану под ваше знамя.

– Такого я и в мыслях не держал. В прерии у всех равные права. Я не претендую на какие-либо привилегии по этой части. Я полагаю так: пусть главное решает тот, у кого больше опыта или способностей, но никто в подобных делах не должен ничего предпринимать без согласия на то других. Золотое правило, проверено не раз и не два.

– Пусть будет так, посмотрим. Но каковыми будут наши действия, если мы столкнемся с разведчиками шошонов, сэр?

– А вы бы что сделали?

– Дал бы им уйти.

– Вы серьезно?

– Да. Они не смогут навредить нам. Мы сделаем свое дело прежде, чем они вернутся.

– Мы не можем этого утверждать. Если мы позволим им пройти, они найдут оставленный лагерь и потушенный костер.

– И что из этого?

– Они поймут, что мы отправились на помощь пленным.

– Вы в самом деле считаете, что они так подумают? Может они просто решат, что мы продолжили нашу поездку?

– Ни в коем случае. Люди, к которым не вернулись товарищи, не поедут дальше без них, это яснее ясного.

– Значит, нужно этих разведчиков обезвредить?

– Как минимум.

– Убить?

– Нет. Человеческая кровь, знаете ли, чрезвычайно драгоценная жидкость. Виннету и Разящая Рука всегда помнят об этом и никогда не пролили зря ни капли чужой крови. Я друг индейцев и знаю, кто прав – они или те, кто снова и снова вынуждает их защищаться и хвататься за нож. Красный человек ведет отчаянную борьбу, и он, по-видимому, проиграет в ней. Я готов пощадить индейца, даже если он считает меня врагом, ибо знаю, что его вынудили быть моим противником. Потому мне и сегодня не взбредет в голову совершить убийство.

– Как же вы хотите вывести шошонов из игры, не убивая их? Если мы столкнемся с ними лоб в лоб, схватка неизбежна! Они станут защищаться ружьями, томагавками, ножами…

– Ба! Я не имею ни малейшего желания встречаться с врагами. Но ради ответа на ваш вопрос хотел бы, чтобы они решили все же послать разведчиков. У вас бы тогда появилась возможность увидеть, как захватывают таких людей.

– А если их будет слишком много?

– Этого можно не опасаться. Если их будет много, они станут препятствием сами для себя. Больше, чем двух, не пошлют и… Стойте, кажется, Виннету возвращается!