Дары некроза Куликов Роман

После происшествия он стал более внимательным. Донная пустыня таила еще много опасностей, и от всех, конечно, не убережешься, но Роди собирался по возможности их избегать.

Солнце уже взошло. Дул слабый ветерок, и расходившаяся жара пока не казалась удушливой. Где-то справа, по расчетам Роди, должна была находиться ферма. Ему даже показалось, что он различает вдали вышки ветряков, но, скорее всего, это просто играло воображение.

Даже миновав ферму, он продолжил двигаться в стороне от обычного маршрута, чтобы ненароком не наткнуться на дядю — тот мог задержаться на шахте и прямо сейчас возвращаться с новыми рабами на ферму. А Айза уже перешла в собственность начальнику Морфу… Кулаки непроизвольно сжались, и, чтобы отвлечься, Роди еще раз свесился и осмотрел лапы ящера — они покрылись коркой и больше не кровоточили, — потом достал из-за пазухи мешочек с монетами и принялся их пересчитывать. Как и сказал Шави, на выкуп не хватит… Роди прикинул, сколько могут стоить его коробки с разноцветными жидкостями. На всякий случай проверил, хорошо ли они укрыты от солнца. Так, занимая себя разными мелочами и размышлениями, он приближался к Илистой шахте.

К полудню жара стала едва переносимой. Роди пустил ящера шагом, закрыл лицо одним витком ткани от чалмы, оставив щель для глаз. Периодически пил воду и поливал ею голову маниса. Жара не вредила ящеру, но могла вызвать сонное состояние, а после встречи со скатами Роди больше не мог позволить себе продолжительных остановок.

Он вдруг подумал: чем сейчас занимается Шави? Чинить лопасти в самое пекло изобретатель вряд ли будет, но и без дела тоже сидеть не станет — наверняка обследует корабль. Роди испытал легкий укол ревности. Как вернется, заставит всё показать и рассказать, чтобы знать не меньше, а может, и больше друга, — он надеялся, что Шави эти два дня не будет соваться в комнату управления, которую называл «рубкой», а тем более садиться в его кресло. Пусть лучше побольше чинит и поменьше исследует. Ну, по крайней мере, пока нет Роди. Вот когда они с Айзой вернутся, тогда смогут вместе открывать новые чудесные свойства корабля.

Интересно, кто же создал эту невероятную машину? И сколько она пролежала в пустыне, накрытая некрозом?

Наличие коек и матрасов говорило о том, что раньше на корабле были именно люди, а не мутанты или какие-то мифические существа. Да и всё, включая кресло в комнате управления, словно делалось именно для людей, чтобы они могли жить на корабле, управлять им.

Роди вспомнил ощущение невероятной мощи, которое испытал, заставив машину двигаться. И ему захотелось пережить это вновь.

Говорят, иногда в отступивших пятнах некроза находят вещи, сделанные до Погибели и сохранившиеся в первоначальном виде. Может быть, и корабль из того времени? В подтверждение этой догадки имелся весомый аргумент: до Погибели умели делать много того, чего не умеют сейчас.

К моменту, когда солнце начало клониться к горизонту, Роди преодолел уже большую часть пути. Жара пошла на убыль, и он заставил маниса снова перейти на бег. Скоро вдали показались охранные вышки, а потом и ограда шахты.

От волнения перехватило дыхание. Своим появлением на шахте Роди ставил на карту все, что у него было, включая собственную жизнь. Оставалось надеться, что дядя уже отсюда уехал и не придется столкнуться с ним нос к носу где-нибудь у дверей начальника.

Роди торопился, чтобы успеть до заката. На шахте, насколько он знал, не особенно привечали поздних гостей — вполне могли оставить за воротами. Мутафагов, конечно, сильно опасаться не стоило — вряд ли подойдут близко к такому крупному поселению людей, только если вконец оголодают. Но все равно ночевать под открытым небом в пустыне — приятного мало.

Подъезжал он к воротам с опаской, хотя изо всех сил делал вид, что не боится и уверен в себе. Ткань с лица убирать не стал.

Встретил его старый знакомый.

— А ну стой! — воскликнул Чоло, замахав рукой. — Ты кто таков будешь и какого мутафага тебя принесло на ночь глядя?

Роди не смог ответить сразу — пересохло во рту от переживания.

— Ну? — нахмурился привратник и положил руку на самострел. — И тряпку с морды убери, чтобы я видеть тебя мог, а то вдруг мутантское отродье.

— Я к начальнику Морфу. — Роди попытался изменить голос. — По срочному делу.

Услышав его, Чоло напрягся, подался вперед, взялся за упряжь маниса.

— Ну-ка, ну-ка… — вкрадчиво проговорил привратник. — Назови свое имя, и я сказал, чтобы ты тряпку скинул.

Роди уже понял, что старого знакомого провести не удалось. Поколебался недолго, потом открыл лицо. Чоло сразу расплылся в улыбке.

— Ветрово-ой! — протянул он. — А говорили, что ты помер. Я вчера своей бабе рассказал, так она расплакалась. А ты жив-здоров, шельмец эдакий!

— А кто говорил? — настороженно спросил Роди.

— Так дядька твой тут вчера был, он начальнику и рассказал, а ты — вот он! Э… погоди! Ты, случаем, не этот… не «ходячий»?.. — Чоло отдернул руку от маниса и вытащил самострел.

Роди досадливо цыкнул. Не хватало еще, чтобы старый знакомый всадил в него пулю из-за глупых суеверий.

— Ерунду говоришь, Чоло! «Ходячие» при солнце не появляются.

— Так почти село уже, — сказал с подозрением привратник. — И манис у тебя странный — все лапы в крови.

— Да это я виноват! — воскликнул Роди. Вот уж от кого он не ожидал неприятностей, так это от Чоло, в глубине души даже надеялся, что приятель будет дежурить и без вопросов пустит на шахту. А тут вон как обернулось… — Задумался, илистых скатов не заметил. Прямо в самую гущу влетели, еле выбрались. Они лапы и покололи.

— Вот-вот… скаты как раз падалью любят полакомиться.

Роди растерялся. Что бы он ни говорил, Чоло все представлял так, как хотел. Но спорить дальше означало привлекать ненужное внимание. На стене и так уже заметили, что привратник излишне долго общается с путником. Теперь придется ждать завтрашнего утра, доказывать, что не «ходячий». А этой ночью Морф уже может потребовать ласки от новой рабыни, если уже не потребовал.

Роди в отчаянии закусил губу.

— Погибель на твою суеверную голову, Чоло! — в сердцах проговорил он. — Больше в жизни тебе воды не привезу! — И уже дернул поводья, собираясь направить маниса к внешним стойлам, где обычно останавливались запоздалые путники, но увидел, что привратник улыбается.

— Это тебе за слезы моей бабы, негодник. Надо бы тебя и взаправду за стеной оставить ночевать, чтобы больше мертвым не сказывался.

— Так ты не серьезно?.. — Роди готов был швырнуть в приятеля чем-нибудь. Желательно поувесистее.

— Еще как серьезно! — снова принял грозный вид привратник и тут же опять улыбнулся. — Рад, что ты живой.

В этот момент его окликнули со стены:

— Эй, Чоло, чё у тя там?

— Все в порядке! — отозвался привратник. — Посыльный к начальнику.

— А чё так поздно?

— Не твоего ума дело! Как станешь начальником, так начнут и тебе докладывать.

— Да пошел ты!.. — Обиженный охранник отвернулся.

Привратник отправился открывать створки. Роди поехал рядом.

— А и правда, ты чего приехал-то, да еще в ночь? — полюбопытствовал Чоло.

— Дело срочное к начальнику.

— Дядя прислал? Вчера не договорили чего?

— Ага, так и есть — не договорили.

— Так, а чего же Берс вчера еще сказал, что ты помер? — не унимался привратник.

— Не знал он. Я только сегодня объявился. — Роди старался скрывать правду, но при этом и не врать. — Мутафаги маниса сожрали, я в пустыне потерялся. Благо провизия с собой была. Кстати, тебе за это низкий поклон. Можно сказать, спас меня.

— Да будет тебе! — удивился Чоло.

— Именно так, — серьезно кивнул Роди, въезжая на территорию шахты.

Он заметил сомнение на лице старого знакомого и уже отъехал на несколько шагов, когда услышал едва различимые слова привратника:

— Да там еды всего на пару дней хватило бы…

Роди не стал задерживаться, оставив Чоло с его догадками и размышлениями. Сейчас Роди волновал предстоящий торг с Морфом.

У дверей начальника дорогу заступил караульный.

— Проваливай, — бросил он, подбородком указав направление.

Роди решил использовать подсказку Чоло:

— Меня Берс прислал вчерашнюю сделку дооформить.

— Какую сделку? — фыркнул охранник. — Начальник велел его не беспокоить. Проваливай.

— Я-то уйду, но если утром Морф спросит, почему я вечером к нему не пришел, скажу, что ты не пустил. — Он удивлялся самому себе — не подозревал, что может так складно говорить. Слова будто сами подбирались, и при этом он еще ни разу не соврал. Роди сделал вид, что уходит, развернулся и сразу услышал, как запыхтел охранник.

— Стой! А начальник тебя ждет, что ли?

— Ну, я к нему не с пустыми руками приехал. — Роди показал коробку, прихваченную с собой.

— Берсу что, мало тех рабов, что он увез с собой? Тебя еще послал докупить?

— Так и есть! Непременно отмечу твою проницательность перед начальником. — Роди хотел пройти мимо, но караульный не отреагировал на лесть, выставил руку, преграждая путь:

— Самострел давай сюда.

С этим спорить было бесполезно. Роди молча вытащил из-за пояса и отдал оружие.

— А в коробке что?

Роди вспомнил, что ответил Чоло своему любопытному соратнику со стены.

— Не твоего ума дело! Как станешь начальником, так и буду тебе докладывать. — Он отпихнул преграждавшую путь руку и решительно направился к покоям Морфа. Услышал, как сзади охранник пробормотал: «Берсеныш!» — и сплюнул.

С замиранием сердца Роди вошел в темные сени, остановился перед дверью, мысленно молясь, чтобы не увидеть у начальника шахты Айзу.

В ответ на стук из-за двери донесся недовольный голос Морфа:

— Какого лысого надо? Сказал же не беспокоить! Утром шкуру спущу!

И всё. Тишина. Ни шагов, ни скрипа засова.

Роди знал про крутой нрав начальника шахты. Поэтому, прежде чем снова постучать, шагнул в сторону, а то с Морфа станется — еще пальнет через дверь в нарушителя своего спокойствия. За спиной насмешливо хмыкнул охранник.

— Я от Берса, начальник! — Роди решил по полной использовать имя дяди.

В этот раз раздались тяжелые шаги, и дверь распахнулась. Перед Роди закачался фонарь, закрывая от взгляда лицо Морфа. Отраженный задней стенкой фонаря желтый свет позволял рассмотреть волосатую грудь и пузо начальника, поблескивал на блестящей пряжке пояса и падал на черные шаровары, заправленные в покрытые пылью сапоги. Пахнуло брагой и чем-то кислым.

— О как. Я уж думал, что всё на этом свете повидал, но мертвяки ко мне в гости еще не заглядывали.

— Да живой я. В пустыне заплутал, недавно только нашелся, дядька не знал, — поспешил сказать Роди, чтобы избежать лишних вопросов.

Морф продолжал покачивать фонарем, разглядывая нежданного гостя.

— Не знал, говоришь?

— Так и есть, не знал. А вчера, как отсюда вернулся, враз мне тумаков надавал и с утра к тебе отправил.

— Тумаков? — задумчиво протянул начальник. — Не видать что-то отметин. Или не Берс бил?

Роди принял сконфуженный вид:

— Он. Только я-то помоложе все-таки да пошустрее. Увернулся.

— М-м-м, — многозначительно произнес начальник шахты и опустил фонарь. — Ну, ладно, раз так.

Роди смог наконец узреть широкоскулое, украшенное густыми черными усами лицо Морфа. Темные, близко посаженные глаза смотрели колко и проницательно.

— Проходи. — Начальник шахты мотнул головой, развернулся и сам пошел в дом.

Роди неслышно выдохнул — начало положено — и шагнул вслед за Морфом. Только сейчас он заметил, что в другой руке у хозяина дома тускло поблескивает спусковым механизмом самострел. Роди и не знал, что все это время его держали на мушке.

Они с начальником были примерно одного роста, только Морф намного крупнее и шире в плечах. Роди однажды видел его в доспехах — настоящая скала.

— Какого лысого он тебя прислал? — спросил хозяин дома, не оборачиваясь.

— По поводу вчерашней сделки.

Морф провел его в столовую, поставил фонарь на стол посреди тарелок с едой и ломтями хлеба. Уселся на стул с высокой спинкой, положив перед собой самострел.

— Эй! — крикнул начальник шахты куда-то в сторону. — Ты где шастаешь, старая гонза?! Почему брага еще не на столе?!

Из темноты появился слуга — седой, морщинистый старик. Высокий, худой, в белой холщовой рубахе, затянутой витым поясом, в черных штанах и босой. Принес бутыль браги и поставил перед Морфом.

Начальник зло посмотрел на него:

— Какого лысого я должен ждать? Не будешь шевелиться — отправлю в штольни подыхать. Ясно тебе? — Ответ ему не требовался. Он взял две кружки, дунул в них, потом плеснул в обе из бутыли. — Садись, — кивком указал Роди на табурет и пододвинул одну из кружек. — Пей.

Роди сел и под насмешливым взглядом начальника отхлебнул. Скривился. Горло обожгло, дыхание перехватило, еле удалось сдержать кашель.

— Так что там со вчерашней сделкой? — Морф откинулся на спинку стула и выжидающе посмотрел на гостя.

Роди понимал, что теперь все будет зависеть от того, насколько правильно он угадал. Ведь наверняка ему ничего неизвестно — только слова Шави и собственные домыслы. Но назад пути не было.

От браги скрутило желудок, в голове заклубился легкий туман. Как не вовремя! Роди сглотнул, собрался с мыслями и сказал:

— Вы же вчера с дядей обмен совершили?

— Ну?

— Он опробовал тех рабов, что забрал. Они не подходят. Дядя ошибся.

— Ну? Мне какое дело?

Роди очень осторожно выбирал слова — проколоться можно было на любой мелочи.

— Дядя просит вернуть одну из рабынь. Для той работы мужики не подходят. — Он говорил, и сердце замирало, но волнение нельзя было выдать ни в коем случае. Роди поспешил добавить: — Конечно, за плату.

— М-м-м… — Теперь в мычании Морфа прозвучало удивление.

У Роди внутри сразу все сжалось. Он ошибся? Мало ли, что имел в виду Тул, когда говорил про «ни себе не людям»! А во всем виновато буйное воображение Роди, нарисовавшее в голове ужасную картину. Может, Айза до сих пор на ферме, ложится сейчас спать в бараке? И весь риск — напрасен? Но тогда он был бы только рад! Или же наоборот, всё еще хуже: Морф выменял рабынь и отправил их с обозом на Инкерманские каменоломни.

Все эти мысли пронеслись в голове у Роди за одно мгновение, а начальник шахты не спешил с ответом. Взял кружку, задумчиво заглянул в нее, потом залпом выпил. Фыркнул, подцепил с тарелки какие-то зеленоватые стручки и запихал их в рот. Захрустел, пережевывая.

Роди, едва скрывая нетерпение, ждал.

— Это чё за работа такая, если мужик не справится, а только баба нужна? — вместо ответа спросил Морф и хохотнул: — В койке, что ли?

Роди усилием воли унял дрожь и как можно спокойнее пояснил:

— В испарителе. При чистке фильтров. Там нужны женская гибкость и тонкие руки. Мужики — как коряги, один вчера свою клешню запихал, так чуть было отрубать не пришлось, чтобы вынуть.

— М-м-м, — в очередной раз промычал Морф и погладил усы. — Так чего, если Берс тебя за товаром прислал, должен был монеты передать.

Роди чувствовал, что блуждает в потемках: за все время разговора так ничего и не выяснил, а начальник уже требует денег. В горле пересохло.

— Товар-то покажи, — проговорил Роди. — А то вдруг уже попортили.

Начальник усмехнулся:

— А порченая что, фильтры не сможет чистить?

Роди понимал, что в этой игре он безнадежно проигрывает, но отчаяние придавало сил:

— Кто знает, что от твоей солдатни подхватить можно, а ее потом на очистные работы пускать. Ты сам-то захочешь такую воду пить?

— Ты смотри, какой умный, — мотнул головой Морф. — Ладно, ладно… никто их еще пальцем не трогал. Тебе какую, смуглую или посветлее?

Роди возликовал. Значит, он оказался прав! Во всем! Дело оставалось за малым — договориться с начальником шахты. Смуглая — это Олеся, светлая — Айза. Он подавил в себе желание выкрикнуть: «Светлую!» — и вместо этого произнес:

— Давай смуглую, она половчее.

— Как скажешь, — согласился Морф и гаркнул: — Куляба!

За стеной загромыхали торопливые шаги охранника, дверь распахнулась.

— Да, начальник?

— Найди кого-нибудь, скажи, я велел одну из вчерашних рабынь привести.

— Которую?

Морф взглянул на Роди, потом ответил:

— Смуглую.

— Ща сделаю!

Охранник хотел уже нырнуть обратно в темноту, но Роди выпалил:

— Нет, стой!

Начальник шахты и караульный повернулись к нему.

— Давай лучше светлую, — словно в нерешительности сказал он. — Пусть не такая ловкая, зато худая.

Морф недовольно уставился на него:

— Ты определись, за какой посылать. Устроил тут гадания!

— Ты же знаешь дядю, — принялся оправдываться Роди, — не ту привезу — он с меня шкуру спустит за зря потраченные деньги. И так за воду и цистерну отрабатывать буду.

Начальник шахты махнул караульному, чтобы делал, как сказал гость.

— Что вспотел-то?

Роди только сейчас понял, что взмок. Рубаха прилипла к телу. Он смахнул пот со лба.

— Переживаю я. Дядька еще за прошлое не простил, хочу сейчас все правильно сделать.

В ожидании, когда приведут рабыню, начальник продолжил трапезничать. Гостю он не предложил поесть, но тому сейчас кусок в горло не полез бы.

Роди не замечал, что Морф периодически недобро поглядывает на него поверх стола темными глазками. Роди ждал и уже почти не волновался. Конечно, торг еще даже не начался, но у него было чем задобрить начальника.

Снова раздались шаги охранника и с ними другие — едва различимые, невесомые.

Роди чуть не вскочил с табурета и не бросился к дверям. Но сейчас наступил, пожалуй, самый ответственный момент всего предприятия, когда проявлять эмоции нельзя не при каких обстоятельствах.

В дверях появился охранник:

— Начальник…

— Привел? Давай сюда.

Караульный за руку втащил в помещение Айзу. Девушка увидела Роди, и глаза ее блеснули. А у него в душе разразилась целая буря чувств, но он заставил себя отвести взгляд и принять безразличный вид.

Начальник шахты спросил, не отрываясь от еды:

— Она?

— Да.

— А может, лучше другую? Подумай. Второй раз меняться не стану.

Роди сделал вид, что присматривается к рабыне, оценивает, прикидывает выгоду. Потом махнул рукой:

— Эту.

— Хорошо. Деньги?

Роди полез за пазуху, достал мешочек, поднялся, подошел к Морфу и положил монеты перед ним. Начальник шахты облизал губы, утер их тыльной стороной ладони, раскрыл мешочек и заглянул внутрь. Потом кивнул:

— Ладно. Этого хватит.

— Как — хватит? — непроизвольно вырвалось у Роди.

— Так. В самый раз, чтобы покрыть разницу…

Роди, с трудом веря своей удаче, шагнул к Айзе.

— …между моей цистерной, которую ты взорвал, и той, что осталась взамен, — закончил фразу начальник шахты.

Роди дернулся, словно его ударили хлыстом.

— Но я… — начал было он.

Морф поднялся, схватил Айзу и рывком притянул к себе.

— Ты обдурить меня надумал, сын падальщика?! — возопил он. — Берс, говоришь, тебя послал, ублюдок сопливый?! Знаю я, что за бабой ты своей приперся. Берс сказал, что раньше для тебя ее держал, а как ты сдох, так без надобности она стала.

— Так я же вернулся, он разрешил назад ее купить! — попытался найти выход из положения Роди.

— Хрена лысого ты вернулся! Берс от меня поехал не на ферму, а на рынок какую-то хреновину покупать, так что не мог ты его видеть, лживый червь!

Роди в растерянности смотрел на начальника. В столовую ворвался охранник, прибежавший на шум.

— Пошел вон! — рявкнул на него Морф. — Не видишь, мы тут развлекаемся?!

Караульный скрылся. Они снова остались втроем. Роди взглянул на Айзу и увидел на ее лице выражение отчаяния и мольбу о помощи.

Все его планы рухнули в один миг. Врать больше не имело смысла.

— Да, я обманул! — воскликнул он. — А как мне еще было к тебе пройти?!

— А какого лысого ты вообще сюда приперся без денег?!

— У меня есть чем заплатить!

Морф вдруг сменил тон и произнес спокойно:

— Да ну?

— Вот! — Роди поставил на стол и распаковал коробку, которую принес с собой, вытащил упругие контейнеры, но тут начальник шахты снова изменился в лице. Отшвырнул Айзу, подскочил к Роди и, размахнувшись, сбил коробку со стола.

— Ты еще и издеваешься?! Какое-то дерьмо мне подсунуть хочешь?!

— Это не…

Кулак Морфа не дал договорить. От удара Роди пошатнулся, но на ногах удержался.

Айза вскрикнула. Старый слуга стоял неподалеку от стола и наблюдал за всем с безразличным видом. Морф спокойно уселся на стул, налил браги и выпил.

— Ты мне надоел, пошел вон отсюда, и чтобы я тебя больше не видел, — сказал он. — Куляба!

Охранник, видимо, подслушивал за дверью, потому что появился мгновенно.

— Отволоки девку обратно, а это дерьмо выброси за ворота вместе с пожитками.

Караульный посмотрел на Роди и злорадно оскалился. Подошел, схватил за шиворот и встряхнул:

— Пошли, пещерная жаба.

Роди не видел другого выхода. Он резко присел, рывком освобождаясь от хватки охранника, обеими руками оттолкнул его и бросился к столу, туда, где лежал самострел. Но начальник шахты, несмотря на громоздкость, оказался быстрее — накрыл оружие широченной ладонью, а другой рукой врезал Роди по скуле. Да так, что тот отлетел назад и кулем грохнулся на пол.

— Вот ублюдочное семя! — ругался караульный, надвигаясь на него. — Да я тебя сейчас…

Но начальник шахты оттолкнул охранника и сам принялся избивать. Роди. Тот защищался как мог, но большинство ударов достигали цели. Как будто издалека кричала Айза. В конце концов Морф схватил его за одежду и поволок наружу.

К дому начальника уже сбежались большинство охранников. У многих в руках горели факелы.

Морф бросил Роди к ногам подчиненных, в ярости пнул еще несколько раз. Потом остановился, тяжело дыша, склонился над ним и сказал:

— Хочешь свою девку назад — плати за нее золотом! А пока ты ищешь деньги, мы с мужиками с ней развлечемся, чтобы не пропадала зря. И будь благодарен, что я не приказал тебя распять, мутафагово отродье! — Начальник шахты поднял голову и велел: — Вышвырнуть его!

Когда охранники подхватили Роди и потащили к воротам, он попытался высвободиться, но получил пару жестких ударов, от которых перехватило дыхание и захотелось сжаться в комок. Внутри жгло огнем, с разбитых губ и носа текла кровь, ребра болели, ныли руки и ноги.

— Лучше не дергайся, — посоветовал кто-то. — А то быстро на стене окажешься в виде украшения.

Роди было уже все равно, что с ним произойдет. Как только он смог более-менее нормально дышать, снова начал сопротивляться. И в этот раз почти успешно: сумел вырваться из рук охранников, оттолкнул одного, врезал другому. Заметил за поясом третьего самострел, схватил оружие и стал искать взглядом Морфа. Нашел его и уже начал поднимать руку, чтобы выстрелить, но получил чем-то твердым по затылку. Рухнул на землю. Со всех сторон посыпались удары, уже не причинявшие боли. Потом избиение прекратилось, и его опять потащили. Он не мог понять куда, на стену или к воротам, — из-за кровавой пелены, застилавшей глаза, почти ничего не видел. Но думал, что теперь, вероятнее всего, его подвесят за руки на одном из кольев, оставив за стеной — замерзать ночью, а днем жариться на солнце.

И вдруг испугался. Не близкой мучительной смерти, а того, что, если он погибнет, некому будет помочь Айзе. Злость, обида и отчаяние, туманившие разум, поблекли. Роди неистово захотелось жить. Он расслабился, безвольно повиснув на руках охранников, и мысленно взмолился, чтобы судьба пощадила его.

— Что произошло? Куда вы его? — зазвучал озабоченный голос Чоло — значит, они уже у ворот.

— Гаденыш напал на Морфа, — ответил один из охранников. — Открывай, чего встал?

— Он на манисе приехал… — Привратник снова пытался хоть как-то помочь Роди.