Дары некроза Куликов Роман

Вторая попытка. Стиснув зубы, он сместил рукояти от себя. И сразу почувствовал, как машина «заныла», пытаясь высвободиться из песка. Роди быстро сел в кресло и стал постепенно поднимать столбики обеих шкал. Гул усилился. Снова раздался стон, но уже другой тональности — не такой… болезненный, а скорее натужный.

Роди поднимал шкалы двумя пальцами, постоянно ожидая, что вот сейчас все замигает бело-красным, раздастся режущий слух визг, появится надпись и все заглохнет. Но к его удивлению, он смог «вырастить» столбики уже больше, чем на половину, и продолжал поднимать.

Бархан сопротивлялся как мог — вцепился сыпучими лапами в нос машины и не хотел отпускать. Роди смотрел на песчаную гору как на злейшего врага и довел столбцы на шкале почти до самого края прямоугольника. Машина уже даже не дрожала, а взбрыкивала. Агрегаты снаружи дико выли. А у самого Роди внутри все замерло от благоговейного трепета. Он никогда не ощущал подобной мощи. И тем более никогда не управлял ею. Сейчас же она подчинялась малейшим движениям его пальцев.

Убрав руку от светящегося прямоугольника, Роди схватился за подлокотники и пробормотал:

— Давай, давай, давай! Ну давай же! Давай!!!

Ему казалось, что это не машина вылезает из бархана, а он сам вытягивает собственное тело из тугой, липкой и прочной паутины. Он чувствовал, что ветряки работают на пределе, и не знал, как долго они продержатся. Если бы мог, Роди схватился бы за борт и тянул, тянул, тянул изо всех сил, только бы вытащить машину из песка. И когда, наконец, бархан сдался, а машина медленно, но уверенно поползла назад, он вскрикнул от радости.

Вслед за этим последовал рывок чудовищной силы. Роди бросило вперед, он вылетел из кресла, перекатился через первый стол, врезался спиной во второй и свалился на пол. Сознание ускользало. Сквозь окутывающий его серый туман, он услышал противный, режущий слух звук. Через закрытые веки различил бело-красные сполохи. И отключился.

* * *

— Роди… Роди…

Далекий, но знакомый голос настойчиво звал его. Что-то твердое стукнуло по зубам, в рот полилась вода. Вкусная, прохладная, но ее было слишком много. Он не успел проглотить и подавился. Закашлялся — и из ушей словно вынули пробки. Звуки обрели четкость и смысл.

— Роди!

Он открыл глаза и посмотрел на Шави. Изобретатель сидел рядом, держа в руках бурдюк с водой.

— Шави, — еле слышно проговорил Роди и удивился тому, как слабо прозвучал его голос.

— Наконец-то! — воскликнул изобретатель. — Я уж думал, ты решил меня бросить, вонючие ты потроха мутафага. На, пей. Что вообще произошло?

— Тебя не было, сюда забрел мутант, я его прогнал…

— Это он тебя так уважил?

— Нет… машина.

— Как это?!

— Когда я ее из песка вытаскивал, рванула резко. Меня из кресла сюда кинуло.

— Как тебе удалось эдакую махину сдвинуть-то?! — обалдел Шави.

— Я движители запустил.

— Экий шельмец! Ну ладно, ты сейчас лежи, потом все расскажешь. Вот бурдюк держи, под голову. Я бы тебя куда поудобнее устроил, так ты же вымахал здоровый, что твой мутант, — не дотащу. Придется тебе здесь сил набираться. Главное — руки-ноги целы. Сделай-ка глоточек.

Роди думал, что Шави опять воду дает, но неожиданно почувствовал во рту горечь. Хотел выплюнуть, однако Шави заставил его выпить еще несколько глотков этой гадости. Роди даже выругаться не мог — язык не слушался. Все вокруг окутал пушистый бледный туман, и мир исчез.

Пришел он в себя оттого, что зверски хотелось есть. Все тело ныло, в голове шумело, но Роди сумел сесть и осмотреться. Он по-прежнему находился в комнате управления, на полу между двумя длинными столами. Под ним была расстелена стеганка, подушку заменял бурдюк с водой. Роди схватил его и жадно припал к горлышку. Утолив жажду, он попробовал встать. Держась за покатый край стола, поднялся. Посмотрел на окна — броневые ставни были опущены, и определить, день или ночь, не получилось. Самый простой способ это сделать — активировать нужный прямоугольник и убрать защиту, но Роди замутило, едва он бросил взгляд на кресло. «Не сейчас», — подумал он и решил все выяснить обычным способом.

Добраться до выхода стоило ему больших усилий. Радовало, что пол теперь занимал горизонтальное положение и лестница уже не была такой крутой. В столовой и следующем за ней коридоре наблюдались следы бурной активности Шави — не хватало одного стола, пары лавок, исчез ящик из-под золотистой жидкости, хотя сами коробки были свалены кучей рядом.

В распахнутую входную дверь лился дневной свет. Едва перешагнув порог, Роди услышал голос товарища, доносившийся снизу:

— Погибель забери тебя и твое упрямое племя!

Шави ругался на маниса, которого он пытался заставить взойти на самодельный мосток, перекинутый от склона бархана к носу машины. Стало понятно, на что пошли столешница, лавки и ящик. Манис упорно не хотел наступать на шаткую конструкцию и изо всех сил, намного превосходящих силы изобретателя, пятился. При этом Шави съезжал вниз, загребая ногами песок, и витиевато ругался.

— Эй! — крикнул Роди и помахал ему рукой.

Изобретатель отпустил ящера, а тот, почувствовав свободу, резво спустился к подножию бархана.

— А, Роди! — махнул в ответ Шави. — Я сейчас. — С досадой посмотрев на маниса, он отряхнул песок и поднялся к мостку. Быстро и без опаски прошел по нему, спрыгнул на нос машины и направился к другу. — Ну, как ты?

— Жрать охота.

— Пошли в столовую. — Шави прошмыгнул мимо Роди и нырнул в проем. На ходу начал рассказывать: — Ты пока дрых, я тут немного покопался и обнаружил много чего интересного. Ума не приложу, как все это работает, откуда берется энергия и кто все эти чудеса придумал. Сейчас покажу.

Войдя в столовую, он махнул рукой куда-то в сторону. Раздался негромкий щелчок, и стало светло — помещение залил такой же белый свет, как и в комнате управления.

— Эта машина — кстати, я думаю, что это самоходный корабль, — просто кладезь всяческих удивительных вещей. Я тут немного похозяйничал — надеюсь, ты не против. Та штука с кругляшками может нагреваться, как угли в костре. Вскипятить воду — раз плюнуть. В шкафах полно утвари — кружки, тарелки, ложки. Кстати, свет можно везде зажечь, только ищи вот такую штуку. — Шави указал на серый квадратик, закрепленный на стене, и продолжил увлеченно рассказывать: — Тут, должно быть, обитала толпа народу. Я нашел казармы с койками, хотел тебя туда перенести… Еще внизу какое-то чудное помещение. Там куча проводов, огоньки разные горят: синие, зеленые, белые. Полно ма-аленьких ветряков, такие смешные, крутятся, гудят. Но я туда только одним глазком заглянул.

Он подошел к одному из шкафов, потянул за длинную ручку и открыл дверцу. На полках лежали бурдюки с водой, завернутое в тряпки мясо, сушеные овощи и даже три бутыли, в какие обычно разливали брагу. Припасов было много. Больше, чем сам Роди планировал натаскать за несколько ходок. Если изобретатель привез все это за раз, то пропажу наверняка заметят и станут искать — дядя не прощает воровство.

— Шави… — обеспокоенно начал Роди.

— Так, садись ешь! — перебил его изобретатель, бросая на стол мясо и брикет прессованных овощей. — Сначала еда, разговоры — потом! — Сам он устроился напротив.

Но Роди не мог вот так просто переключиться с волновавших его вещей.

— Шави, ты привез всю эту провизию за один раз? — негромко, но настойчиво спросил он.

Изобретатель не ответил. Отвел взгляд, потом кивнул. У Роди опустились руки.

— Но так же нельзя! Пропажу заметят. Дядя накажет тебя, когда ты вернешься. Он обязательно спросит, куда ты дел столько еды и воды. Что ты ему ответишь? Что?!

Шави некоторое время молчал, наконец посмотрел другу в глаза и сказал:

— Я не вернусь.

Роди опешил:

— Как?! Ты не можешь вот так… Нет! Тебя будут искать, нас найдут… — Аппетит пропал. Шави рушил все планы Роди, подвергал опасности его самого и новое убежище. — Ты должен вернуться. Придумать что-то, соврать, но…

— Я не вернусь, — упрямо повторил изобретатель.

— Дядя не отпустит тебя просто так!

— Я уже все продумал. Сделаю, как ты, — скормлю мутафагам маниса, подброшу пару своих вещей — и пусть думают, что я тоже сдох. Так что можешь не переживать, никто нас не найдет.

Роди напряженно размышлял. В словах Шави был резон, но что-то не сходилось. Он никак не мог понять что.

— А ты когда сбежал?

— Позавчера.

Вот оно!

— Так тебя же наверняка уже ищут! А манис все еще тут!

— У нас есть еще день в запасе, — махнул рукой Шави. — Хозяин уехал на Илистую шахту за рабами. Пока не вернется, меня никто не хватится.

— А зачем ему рабы? — машинально спросил Роди, все еще обдумывая ситуацию. Взял наконец со стола еду и принялся жевать.

Изобретатель пожал плечами:

— Ну он же давно хотел новых работников купить. Тут еще тебя не стало… А работать кому-то надо.

— Понятно, — кивнул Роди. — Но на то, чтобы купить рабов, одного дня достаточно. И еще день на твои поиски. Надо срочно отгонять маниса в пустыню, а ты его зачем-то на машину хотел затащить!

— Не на машину, а на корабль, — наставительно сказал Шави, подняв указательный палец. — У каждой вещи есть свое название. А манис мне еще нужен. Хочу с его помощью поднять решетку над передними ветряками. Там лопасти погнулись, придется чинить. Успеешь еще в пустыню. Берс два дня на Илистой пробудет — точно тебе говорю. Прежде чем закупаться там, он своих рабов продать должен. А торг, сам знаешь, дело неспешное.

— В смысле? — нахмурился Роди.

— Хозяин решил продать двоих с фермы, а вместо них купить троих у Морфа.

Смутная тревога закралась в душу.

— И кого же он решил продать?

— Девок двух. На Илистой шахте они дороже ценятся. Мужиков-то у них навалом.

— Шави… — срывающимся голосом произнес Роди. — Кого именно он повез продавать?

— Я почем знаю? — нахмурился изобретатель. — Их Тул собирал, еще ворчал все время, что, мол, ни себе, ни людям. Злился здорово. Ну, а я под шумок маниса загружал. Они в одни ворота, я — в другие… Эй, ты чего? Тебе нехорошо, что ли?

Роди побледнел. Дыхание перехватило, к горлу подкатил ком. Казалось, сердце перестало биться. Он знал, из-за чего злился Тул и за кого дядя сможет выручить достаточно денег, чтобы вместо двух рабов купить трех. Как уже сказал Шави, «за двух девок»… И одна из них — его возлюбленная.

Роди хотел встать, но ноги отказывались его держать.

— Шави, — наконец выговорил он, — дядя повез продавать Айзу.

Изобретатель озадаченно посмотрел на него, потом помотал головой:

— Нет, не может быть…

— Подумай сам! Айза и Олеся. Только их он сможет обменять на троих нормальных мужиков, а не на полудохлых илокопателей с изъеденными пылью и паразитами легкими. А ты сам сказал — ему нужны работники.

— Да ну, нет… — отмахнулся Шави, но в голосе его уже не было уверенности.

Роди покивал. Он часто дышал ртом — от волнения не хватало воздуха.

— Больше некого. Да и Тул ворчал не просто так. Он же на Айзу давно глаз положил.

— Да не стал бы так твой дядька делать, он же знает, что ты к ней неровно дышишь… — Изобретатель замолчал на полуслове и посмотрел на друга. — Только… он же думает, что ты мертв.

— Вот в том-то и дело!

На какое-то время в столовой установилась тишина. Оба размышляли.

— Ты должен вернуться и все узнать! — заявил Роди.

Шави помотал головой:

— Что это даст? Хозяина нет, а если и вернулся уже, так еще хуже: наверняка накажет. Кражу припасов он даже мне не простит. Нет, Роди, мне назад путь заказан.

— Но ты хотя бы узнаешь, кому ее продали, чтобы я смог выкупить!

— Да вроде самому Морфу. Тул сетовал, что начальнику шахты уж и девки-то без надобности, а все одно норовит себе посочнее заполучить… А на что ты собрался ее выкупать?

Последние слова выдернули Роди из пучины отчаяния, вернули силы и взбодрили. Потому что он уже знал, что делать.

Вскочив из-за стола, парень ринулся к выходу, но голова закружилась, и он чуть не упал. Схватился за край стола.

— Эй! — воскликнул Шави. — Ты куда помчался, будто на шип кальмара наступил? — Подошел к другу и заставил его сесть на лавку.

— У меня есть на что выкупить Айзу. Я предложу Морфу намного больше, чем он за нее заплатил. Только надо успеть. Успеть до того, как… — Роди не договорил. Он даже думать не хотел, что произойдет, когда его возлюбленная попадет в лапы начальника Илистой шахты.

— И что ты собрался делать? — поинтересовался Шави.

— Что, что?! Поеду к нему.

— Прямо сейчас?

— Да! — Роди снова попытался встать, но изобретатель удержал его.

— Ты не успеешь добраться до шахты засветло. Обожди, завтра на рассвете поедешь.

— Ты не понимаешь!..

— Всё я понимаю! А еще я понимаю, что если ты сдохнешь, то твоей Айзе уже никто не поможет! Тебе надо поесть как следует, восстановить силы.

— Да не хочу я!

— Ну, значит, к тому моменту, как ты доберешься до шахты, станешь похож на донного слизня. Если, конечно, не свалишься на полдороги с маниса. — Шави пожал плечами, показывая, что оставляет выбор за ним, взял со стола мясо и принялся с безразличным видом жевать.

Роди сидел какое-то время, поджав губы и стискивая кулаки. Изобретатель больше не сказал ему ни слова — молча ел, смачно впиваясь зубами в соленые полоски и запивая их водой.

Наконец и Роди с мрачным видом продолжил трапезу. Шави, словно ничего не произошло, снова завел рассказ о корабле.

— В том помещении с огоньками и проводами холодно, как в испарителе, и ни одного окна нет. Ты, кстати, когда ветряки включал, лопасти на передних погнул, — говорил он с полным ртом. — Они же песком забиты были. Сейчас поедим — поможешь мне поднять решетки. Пока ты ездишь, я попробую их выправить.

— Ты гарпунер с собой забрал? — Роди сейчас не волновали ни огоньки, ни лопасти, ни что с ними будет делать изобретатель.

— Мне бы, конечно, твоя помощь не помешала, но как-нибудь один справлюсь.

— Шави!

— Да забрал я твой гарпунер, забрал! Ты в кого стрелять надумал, не скажешь? На шахте тебя все равно к начальнику с оружием не пустят.

Роди опустил взгляд. Шави правильно догадался о ходе его мыслей: если не получится выкупить Айзу, придется забирать ее силой.

— Ты, конечно, неплохой боец, не чета мне — дядька тебя научил. Но охранники на Илистой тоже не слабаки.

Роди сразу вспомнил то самое злополучное нападение мутантов на шахту, с которого начались все его беды. Оборона была жесткой и слаженной. Шави в очередной раз оказался прав: горячность сейчас может только навредить. Роди тяжело вздохнул и уставился невидящим, отрешенным взглядом в пол.

«Какая же все-таки судьба злая! — думал он. — Ведь все могло получиться! Почему обязательно должно быть так? Почему?!..» Он мысленно перебрал события за последнее время и понял, что еще ничего из того, что он запланировал, не сбылось. Ни сбор припасов, ни похищение возлюбленной, ни обустройство с ней в новом жилище… Ничего. Словно у кого-то неведомого и могущественного имелись на его счет свои замыслы.

Роди не сомневался, что и с выкупом Айзы у Морфа не все будет гладко.

— Утри сопли, криволапый щенок гонзы, — прервал его мрачные мысли Шави. — Завтра поедешь, выкупишь свою Айзу и привезешь сюда.

— Ага, — без былого энтузиазма произнес Роди, бросил недоеденный кусок мяса на стол и снова отвернулся.

— Что «ага»? Ты передумал? — спросил изобретатель и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Ну и правильно! Для чего тебе нужна какая-то рабыня? Пусть Морфа развлекает и его солдатню. Там ей самое место…

Роди вскочил и схватил его за грудки:

— Заткнись сейчас же!

Шави спокойно посмотрел ему в лицо, потянулся через его руки, взял кружку с брагой, выпил остатки, потом сказал:

— Когда я был совсем малой, не выше этого стола, — правда, я и в те времена уже превосходил тебя умом, — а мой отец еще не успел раздосадовать гетмана Яха и получить от него саблей поперек шеи, я подслушал один занятный разговор между ним и каким-то бродягой. Отец тогда узнал об этом и надрал мне уши, оттого я, наверное, так хорошо все и запомнил.

Шави замолчал, подождал, пока Роди отпустит его рубаху и сядет на место, затем продолжил:

— Конечно, большую часть разговора я не понял. Только потом, повзрослев, смог разобраться, что к чему. Поскольку тебе до этого момента еще далеко, я расскажу самую суть, которую будет проще всего понять. Этот бродяга обсуждал с отцом далекое путешествие. Такое далекое, что если ехать на сендере, прицепив к нему цистерну с горючим, и то не доедешь, а манис так вообще сдохнет где-то на половине пути от усталости. Они не то в шутку, не то всерьез подсчитывали, сколько понадобится человеку воды и еды, чтобы не умереть от голода и жажды, и как все это увезти. Отец предположил, что потребуется целый караван и, наверное, в конце пути от этого каравана ничего не останется. Но бродяга сказал — я очень хорошо запомнил его слова, — что это стоило бы каждой пролитой капли пота или крови. И отец с ним согласился. Тебе интересно знать, о чем они говорили?

Роди не ответил, он сидел с хмурым видом, молча слушая.

— Интересно? — повторил Шави.

— Да! Мне интересно!

Изобретатель будто и не заметил агрессии.

— Они говорили, что есть земли, которые не тронула Погибель. Земли, где нет некроза, где трава зеленеет на лугах, растут деревья, текут чистые реки, а мутафагов встретишь разве что в дурном сне.

— И что, правда есть такие земли?

Шави пожал плечами:

— Я не знаю. Не видел. Но отец и тот бродяга обсуждали все так, будто оно взаправду существует. — Он прикрыл глаза и процитировал: — «В пути солнце должно вставать слева, садиться справа, а в полдень быть всегда перед тобой. Держись этого направления и пересеки Донную пустыню. Двигайся дальше, пока не увидишь высочайшие горы, какие только есть на земле. Среди скал и утесов найди ущелье, пройди по нему до самого конца, и, одолев его, узришь ты земли, нетронутые Погибелью…»

— Похоже на какую-то байку или предание, — буркнул Роди.

— Ага, — согласился Шави. — Но каждый из этапов этого предания двое здоровых мужиков обсуждали на полном серьезе в мельчайших подробностях. — Он замолк, предоставляя другу возможность подумать.

Но у Роди все мысли были заняты возлюбленной и планом ее выкупа. История не произвела на него того впечатления, на которое рассчитывал изобретатель. Настал черед Шави злиться.

— Эй! — Он несильно пнул парня по ноге. — Ты меня слышал?

— Да! — отрезал Роди. — И чего?

— А того! Как сам думаешь, для чего я тут перед тобой распинался?

— Я-то откуда знаю?

— А ты включи свою бестолковку! Перестань ненадолго думать о своей Айзе… Нет, не так, наоборот! Подумай о том, что будет дальше, после того как ты выкупишь ее и привезешь сюда. Ведь рано или поздно дядя узнает, что ты это сделал. Ему не сложно будет догадаться, что о продаже Айзы ты узнал от меня, и вычислить, что наше с тобой укрытие где-то недалеко. Как считаешь, сколько ему понадобится дней, чтобы обратить внимание на пятно некроза, испещренное следами манисов и твоими, а потом догадаться, что плесень отступила?

Роди не отвечал. Он понимал, что изобретатель прав, но все равно не улавливал, к чему тот клонит. Шави вздохнул:

— Вижу, ты крепко головой приложился.

— Да, крепко! — огрызнулся Роди, которого уже начала раздражать манера друга принижать его умственные способности.

— Значит, придется разжевывать: я говорю о том, что надо будет уезжать отсюда.

— Я и не планировал все время сидеть в машине, — фыркнул Роди.

— В корабле, — поправил Шави.

— В корабле. Я хотел продать несколько коробок золотистой и красной жидкостей, купить повозку с парой манисов, загрузить ее провиантом и поехать… — Роди осекся, потому что так толком и не решил, куда отправиться. Поэтому ляпнул первое пришедшее в голову: — В Херсон-Град!

Шави уставился на него как на пораженного некрозом.

— Малыш… — Изобретатель осмотрелся с таким видом, будто впервые попал в это помещение. Его взгляд пробежался по стенам, потолку, шкафам, вернулся к Роди. Продолжил Шави уже более спокойно, словно действительно разговаривал с несмышленым ребенком: — У тебя есть целый корабль… Корабль! А ты говоришь о повозке с парой манисов и о Херсоне?

— А о чем, по-твоему, я должен говорить?! — почти закричал Роди, поняв, что все его планы показались товарищу глупостью. — О землях, нетронутых Погибелью? О зеленых лугах и деревьях?

— Конечно, — совершенно искренне развел руками Шави.

— Ты же сам сказал, что даже если прицепить цистерну горючего к сендеру, ее не хватит… К тому же где ты возьмешь сендер?!

— Прекрати нести чушь! — Изобретатель в сердцах хлопнул ладонью по столу, задел кружку, и та отлетела в сторону. — Еще раз говорю: зачем тебе сендер или манисы, когда у тебя есть корабль?!

— Но… — Роди хотел сказать, что не совсем понимает, но Шави перебил его:

— Ты же сам вытащил корабль из бархана. Значит, он может двигаться! Сколько я ни искал, так и не смог найти здесь топливных баков — стало быть, кораблю не нужно горючее, чтобы передвигаться. Видимо, у него есть другой источник энергии! — С каждым словом Шави распалялся все больше. — Он настолько огромный, что может вместить провизии, как десяток… нет, как сотня караванов! А теперь подумай: где ты хотел бы жить со своей Айзой, в Херсон-Граде или там, где вместо песка растет трава, где от солнца можно укрыться в тени деревьев, где воду не нужно добывать в недрах, а можно просто черпать ладонью из текущего рядом ручья и пить когда захочется?

Изобретатель замолчал, и в столовой воцарилась тишина. Картина, описанная Шави, была слишком нереальной, невозможной, сказочной. Роди пытался представить все это. Получалось с трудом. Сколько он себя помнил, вокруг была только пустыня, траву и деревья он видел всего несколько раз, когда дядя брал его с собой на рынок у подножия горы Крым, а уж о том, что вода будет просто течь, не впитываясь при этом в горячий песок, даже помыслить не мог. Чтобы такое произошло, воды должно быть много… очень много!

Хотел бы он отвезти Айзу в такое место? Святой мутант! Конечно, хотел бы!

Роди поднял загоревшийся взгляд на друга, и Шави понял, что наконец-то его слова достигли цели.

— А-а… у нас получится?

— Откуда я знаю?! — фыркнул изобретатель, решив еще немного повыказывать недовольство. — Но попробовать стоит. Тебе еще нужно Айзу выкупить. А что-то подсказывает мне, что торг будет не из легких. Не только начальник Морф, но и любой на его месте отказался бы продавать только что приобретенное.

— За ту цену, что я ему предложу, он не откажется.

— Ты хочешь предложить обмен на коробки с жидкостью?

— Да, — кивнул Роди. Воодушевленный новыми планами, он снова взялся за еду и с энтузиазмом жевал прессованные овощи. — Выгоднее, конечно, было бы продать их на рынке, а на шахту ехать уже с деньгами, но сейчас дорог каждый день.

Шави как будто о чем-то задумался.

— Что? — насторожился Роди.

— Да ничего, — покачал головой изобретатель и поднялся. — Как наешься — приходи наверх, поможешь мне с решетками. Потом я покажу тебе казарму, будешь отдыхать, набираться сил. А завтра на восходе солнца поедешь.

* * *

Ряды двухъярусных коек свидетельствовали о том, что когда-то на корабле находилось немалое количество народу. Роди насчитал двадцать восемь спальных мест. В стенах были небольшие круглые окна из толстого стекла в металлических ободках. Через некоторые в помещение лился солнечный свет, другие оказались закрыты, что навело на мысль о таких же ставнях, как в комнате управления.

Шави сообщил, что есть еще комнаты, где можно жить, но показывать не стал. Сказал: как с Айзой приедут, так вместе и выберут, какая понравится.

Роди устроился на койке, ближайшей к входу. Пощупал матрац, набитый явно не чензирной стружкой, а каким-то мягким и вместе с тем упругим материалом. Помогая изобретателю поднимать решетки, он понял, насколько еще слаб. Работа, конечно, потребовала определенных усилий, но Роди не думал, что так быстро устанет. И теперь он мысленно поблагодарил Шави за то, что тот предостерег его от опрометчивого шага — немедленно поехать за Айзой.

Роди закрыл глаза и постарался заснуть. Но поначалу никак не удавалось. Все вокруг было новым и незнакомым — запахи, обстановка, ощущения. К тому же он не мог не думать об Айзе. Сердце кровью обливалось, стоило представить, как дядя приведет ее на продажу. Прикажет снять одежду, поднять голову, убрать руки, стыдливо пытающиеся прикрыть наготу… А начальник Морф начнет осматривать ее, лапать, проверяя «качество» товара…

Роди передернуло. В груди зародились глухая злоба и ярость. Как он хотел сейчас переломать Морфу руки, а еще лучше — всадить пулю между глаз!

А если Морфа не будет на шахте или он поручит торг Дамиру?

Значит, и Дамира убить! Ненависть к помощнику начальника Илистой шахты вскипела с новой силой. Ведь это из-за него Роди сейчас оказался в бегах, а возлюбленную продали.

Он резко сел, тяжело дыша и сжимая кулаки. В висках пульсировало, мышцы сводило судорогой от желания действовать. Невыносимо было просто лежать и ничего не предпринимать для спасения Айзы. Слабость тут же дала о себе знать — его замутило. «Нет. Так не получится отдохнуть, — сказал он сам себе. — Надо отвлечься». Силы понадобятся завтра. Сейчас же надо просто подумать о другом.

Роди заставил себя снова лечь. Закрыл глаза, несколько раз глубоко вздохнул. Мысленно вернулся к словам Шави про земли без некроза и мутафагов. Представил журчащий и поблескивающий ручей, из которого можно зачерпнуть воду рукой. Густую траву по берегам, деревья, Айзу, склонившуюся к прохладному потоку — Роди почему-то подумалось, что вода непременно должна быть прохладной и чистой, как после третьего прогона… И ему так сильно захотелось, чтобы это стало правдой, чтобы грезы превратились в реальность, что он почти наяву увидел, как Айза опускает руки, сложенные лодочкой, в воду, зачерпывает, подбрасывает вверх. Брызги переливаются и сверкают в лучах солнца, а девушка радуется и звонко смеется…

Вслед за этими образами чувство умиротворения пришло на смену тревоге и ярости, породив уверенность в собственных силах и в будущем, ожидающем их с Айзой.

«Завтра, — мысленно пообещал ей Роди, — завтра я выкуплю тебя, а потом мы отправимся через пустыню к самым высоким горам, какие только есть на земле, и найдем места, где не бывала Погибель».

Он успокоился и вскоре сумел заснуть.

Разбудил его Шави — принес товарищу суп из овощей и пару сухарей. Роди съел все с аппетитом, что изобретатель отметил одобрительным кивком.

Потом они выправили одну из лопастей на ветряке с помощью деревянного бруска и тяжелого молота. Где изобретатель раздобыл инструмент — с собой привез или здесь нашел, — осталось загадкой.

Звон разносился над пустыней при каждом ударе, но у напарников возникло странное чувство уверенности, что никто их не услышит.

Изобретатель отправил Роди отдыхать, а сам возился с машиной до позднего вечера.

* * *

Проснувшись, Роди испугался, что уже давно наступил день и он не выехал вовремя. Резко сел и посмотрел в окно — за стеклом серели предрассветные сумерки. От сердца отлегло. Он поднялся и разбудил Шави, спавшего на койке у противоположной стены. Чувствовал себя Роди намного лучше, о чем и сообщил изобретателю, когда тот поинтересовался.

Вдвоем они принялись за нехитрые сборы. Шави сложил в мешок еду и воду, отправился снаряжать маниса. Роди взял две коробки: одну с золотистой жидкостью, другую с красной. Проверил самострел, заряды к нему запихал в карман, а само оружие — за пояс. Он уже решил, что не возьмет с собой гарпунер изобретателя, как хотел раньше. С прошлого вечера у Роди появилось чувство, что торг с начальником Илистой шахты пройдет без проблем. К тому же Шави нужно было что-то для защиты на случай, если возникнет такая необходимость.

Изобретатель достал откуда-то кусок материи и велел товарищу сделать чалму. Роди не сопротивлялся, зная, что придется ехать в самое пекло и голову прикрыть от палящих лучей не помешает.

Когда он взобрался на маниса, Шави положил руку на узду и достал из кармана кожаный мешочек. Роди услышал, как звякнули монеты.

— Возьми, — сказал изобретатель. — Захочет Морф брать предложенный товар или нет — неизвестно. Деньги в любом случае не помешают. Здесь не хватит на выкуп, но у тебя хотя бы будет с чего начать торг.

Роди с благодарностью взял мешочек и спрятал за пазуху. Махнул Шави рукой и погнал маниса вперед. Хотел остановиться на вершине бархана, бросить еще один взгляд на машину («Сухопутный корабль», — поправил он сам себя), но не стал. Роди знал, что еще увидит свой новый дом — когда вернется вместе с Айзой.

Перед ним простиралась пустыня.

Во время сборов они с Шави посовещались и решили: приличный крюк, чтобы обогнуть ферму, не повредит. Поэтому сейчас Роди пустил маниса не напрямую в сторону Илистой шахты, а немного влево. Ящер размеренно бежал, оставляя в песке цепочку следов. Роди следил за направлением и прокручивал в голове варианты разговора с начальником Морфом. Обнадеживало то, что торговаться с ним приходилось уже не раз. Правда, продавцом всегда был Роди, а товаром — вода, но он не сомневался, что у него все получится и уже сегодня вечером возлюбленная будет с ним.

Погруженный в радужные мысли, он не заметил, что песок впереди покрывают мелкие волны. Манис первым почуял опасность, фыркнул, но, приученный бежать туда, куда направлял его всадник, темпа не сбавил.

Роди опомнился, только когда под лапами ящера захрустело, и мгновением позже тот заревел от боли.

Они нарвались на стаю илистых скатов, затаившихся под песком в ожидании неосторожной добычи. Конечно, манис был для них слишком большим и тяжелым — тонкие спинные панцири лопались под весом ящера, но гибкие острые хвосты без устали кололи чешуйчатые лапы. Манис дергал ногами и ревел. В ответ на каждый его шаг из песка вырывались не меньше десятка черных шипов.

Роди изо всех сил ухватился за упряжь. Манис дико взбрыкивал, не обращая внимания на всадника, — его кололи со всех сторон, куда бы он не ступил. Роди прижался к ящеру и стиснул его бока коленями. Если он сейчас свалится, в один миг превратится в труп. Кожа человека не такая твердая, как чешуя маниса, и шипы илистых скатов с легкостью пронзят тело насквозь.

Попытки понукать ящера, заставить двигаться вперед, чтобы выбраться из смертельной ловушки, ни к чему не привели. От боли манис ничего не слышал. Роди не знал, что предпринять. Пришла мысль пальнуть из самострела над ухом ящера, напугать, чтобы побежал в какую угодно сторону, а не плясал на месте. Но, едва разжав руку, он вынужден был снова вцепиться в упряжь.

О том, как долго это может продолжаться, Роди не думал, но исход казался неминуемым — скаты все-таки получат добычу, даже двойную порцию.

Когда у Роди уже занемели руки, от толчков и подбрасываний ломило все тело, а отчаяние закралось в душу, случилось то, чего он никак не ожидал. Манис впал в ярость.

Ящер прекратил реветь и принялся в бешеном ритме колотить лапами песок. Вместе с клубами пыли в воздух взлетали обломки панцирей и кровавые ошметки. Удержаться на его спине стало практически невозможно. Роди взмок от напряжения. Пальцев он давно уже не чувствовал и боялся, что не заметит, как они разожмутся. Неизвестно, что лучше: умереть от шипов или быть растоптанным ящером. Ни то, ни другое не вдохновляло, поэтому Роди отбросил все мысли и сосредоточился только на том, чтобы не упасть.

Вскоре под ногами маниса образовалась кровавая каша, а он все продолжал месить ее, пока вокруг не осталось ни одного ската, способного уколоть шипом. Только после этого ящер начал успокаиваться.

Обессиленный Роди смог наконец расслабиться. Он тяжело дышал, пот лил с него ручьями. Пришлось затратить неимоверные усилия, чтобы просто разжать пальцы. Бока маниса под ним тяжело вздымались. Ящер с шумом выпускал воздух через ноздри.

Но самое главное — они не упали. Выжили!

Песок вокруг двигался. Уцелевшие скаты перемещались, кружили в нерешительности, раздумывая, продолжить охоту или отступить.

Роди посмотрел назад — волн там было меньше всего. Он распрямился и дернул за узду. Манис отреагировал не сразу, пришлось понукать несколько раз, чтобы развернуть его на месте. Намотав для верности кожаный ремень на руку, Роди ударил маниса пятками в бока и закричал:

— Пошел! Пошел!

Ящер рванул с места. Опять захрустели лопающиеся панцири, манис завыл от новых уколов, но не остановился. Роди заставил его отбежать подальше от мутафагов, осадил и принялся успокаивать. Потом свесился, осмотрел ему лапы. Из ран сочилась кровь, но насколько глубоки проколы, определить было трудно — чешую облепил темный влажный песок. Радовало, что манис даже не прихрамывал. Роди не спешил ехать дальше, понимая, что и самому ему надо восстановить силы, и ящеру прийти в норму. Время в запасе еще было.

Над местом, где осталась стая скатов, висела пыль — мутафаги пожирали останки сородичей.

Неплохое начало путешествия. Несмотря на случившееся, Роди сохранил положительный настрой и вскоре продолжил путь, объехав пыльное облако стороной.

Страницы: «« 23456789 ... »»

Читать бесплатно другие книги:

Сборник юмористических рассказов, веселых размышлений о жизни, новелл о любви и уморительных афоризм...
Чего стоит давняя дружба мужчин, если между ними встает женщина? А две женщины? Куда убежать от зави...
Твои новые друзья попали в грамотно расставленную ловушку, и только от тебя зависит, кто останется ж...
Человек – самый сложный механизм на планете, а йога – инструкция по его применению. Так считает Садх...
«Я возвратился, я прошел через сени и оглядываюсь вокруг. Это старый двор моего отца…»...
Истории звездных блогеров кажутся нам фантастическими, а их успех – недостижимым. Но автор книги, см...