Клуб Речников Ай Рин

Глава 17

Парень бежал, не разбирая дороги и совершенно не чувствуя, как его хлещут по лицу и рукам ветки деревьев, как сквозь дыры в лаптях в ноги впиваются сучки… Он совершенно не задумывался, как будет освобождать Верею, не имея никакого оружия. В тот миг в его голове крутилась только одна мысль: «Настигнуть, догнать тех, кто захватил девушку!» Он выбежал из леса в поле и на минуту остановился, чтобы осмотреться…

У Гледена продолжалось противостояние. Чудские воины штурмовали стену, а городские защитники, как могли, отбивали эти попытки. Справа от городских ворот кто-то поджег забор, и сейчас жители Гледена пытались погасить огонь, заливая его сверху водой из ведер. В той стороне дочери Яра видно не было, поэтому журналист бросился дальше в поле, пытаясь оттуда рассмотреть берег Сухоны. Внезапно, на самом краю пшеничных насаждений он увидел странную процессию. Крупный широкоплечий всадник в звериных шкурах ехал верхом на коне, к седлу которого была прикреплена длинная толстая веревка, а к ней за руки были привязаны шесть женщин. Они следовали за всадником в сторону леска, откуда и произошло нападение чудов. Иногда кто-то из женщин спотыкался и падал, тогда конь просто тащил несчастную волоком по земле. Глеб догадался, что воин, очевидно, ведет в плен тех, кто не успел укрыться за городскими стенами. Парень напряг зрение и разглядел, что последней к веревке была привязана Верея.

Смутно соображая, что же он будет дальше делать, журналист бросился следом за процессией. Скрываясь в пшенице, он хотел приблизиться к пленным и как-то отвязать дочь Яра. Но только он оказался на расстоянии примерно в пять метров, конь чудского воина внезапно заржал. Всадник немедленно натянул поводья, вставил в лук стрелу, натянул тетиву и, резко обернувшись к Глебу, нацелился на него. Верея оглянулась назад, узнала парня и вскрикнула. Другие женщины заохали. Журналист стоял прямо перед стрелой!

Только теперь парень смог как следует рассмотреть воина. Ростом чуд был, наверняка, выше самого журналиста. Глеб дал ему предположительно два метра. Крупную голову обрамляли длинные прямые черные, как смоль, волосы. Под смуглой кожей играли крупные мышцы, слегка прикрытые звериными шкурами. Но когда журналист взглянул в его глаза, то чуть не закричал от ужаса! Они были совершенно… белыми! Конечно, Глеб стоял довольно далеко, но не заметить того, что в глазах не было ни радужной оболочки, ни зрачков, было практически невозможно! Уж больно ярко выделялись молочные белки на темном, смуглом лице.

Напуганные женщины замерли, ожидая, что сейчас всадник отпустит тетиву, но тот неожиданно что-то выкрикнул и дернул луком. Журналист ничего не понял, но вдруг дочь Яра, стоящая последней, быстро проговорила:

– Он сказал: «Прыгай, как заяц!»

– Что это значит? – спросил парень.

И в этот миг всадник немного опустил лук и выстрелил. Стрела вонзилась, буквально, в пяти сантиметрах от ноги Глеба, и он инстинктивно отпрыгнул в сторону. Чуд громко захохотал и вставил новую стрелу в лук.

– Он хочет, чтобы ты прыгал перед ним, как заяц, – прошептала Верея, – иначе он убьет тебя.

Но воин внезапно посмотрел на девушку, направил лук на нее и вновь что-то выкрикнул.

– … иначе, он убьет меня… – пробормотала дочь Яра.

Плененные женщины дружно заголосили.

– Вот ведь – ублюдок – мать его! – тихо сказал журналист и быстро огляделся в поисках хоть какой-нибудь палки.

Таковой рядом не оказалось, зато парень заметил, как от Гледена в их сторону направляются еще четверо воинов. Вероятно, они заметили заминку с пленными и решили разобраться, в чем дело?! «Если они сюда доберутся до того, как я расправлюсь с этим уродом, то мы все – покойники!» – мелькнула мысль в голове Глеба.

Всадник снова выкрикнул короткую фразу и выпустил стрелу в Верею. Девушка взвизгнула, а стрела пролетела всего в нескольких сантиметрах от ее головы.

– Как заяц, говоришь… – злобно произнес журналист, чувствуя, что все его тело наполняется невыносимым жаром. – Будет тебе заяц!

Он стал неловко подпрыгивать, с каждым прыжком все ближе приближаясь к воину. А тот начал громко хохотать, выкрикивая короткие фразы не непонятном языке. Глеб рассчитывал улучить момент, наброситься на чуда и задушить его той веревкой, которая болталась у седла коня. Однако, когда он оглянулся, то увидел, что другие всадники уже совсем рядом. От чувства безысходности в парне вдруг проснулась дикая ярость. Он понимал, что не успевает ничего сделать, и это бесило больше всего!

Жар стал огнем жечь его внутренности. Крупные капли пота градом потекли по лицу и телу. Глеб издал какой-то звериный рык и кинулся-таки на чудского воина. Тот резко спустил тетиву, и стрела, разрезав воздух, впилась в плечо журналиста. Дикая боль пронзила тело парня. Он вскрикнул и, закусив губу, схватился за плечо. На рубахе стало расплываться большое кровавое пятно. Женщины закричали и завыли. Тем временем чуд вставлял уже новую стрелу в лук. Глеб понял, что приходит его последняя минута и в полном отчаянии обратился к огненному монстру, обитающему в его теле:

– Брат! – воскликнул он. – Похоже, нам крышка! А самое обидное то, что какие-то ублюдки просто посмеялись над нами. Брат, я даже готов умереть, но ты должен дорого отплатить за наше унижение. Яви им свою мощь!

С этими словами журналист стиснул зубы и с силой вырвал стрелу из своего плеча. Но вместо струи крови из раны вдруг вырвался столп пламени. Парень, криво усмехаясь, раскинул руки в стороны и закричал:

– Сюрприз!

В этот же миг от его тела стало исходить яркое оранжевое свечение. Дикая боль пробежала по всему телу Глеба от пяток до макушки, и из его головы в небо стал подниматься огромный огненный столб. Постепенно он начал уплотняться и приобретать форму какого-то немыслимого существа. Оно было похоже на гигантскую огненную змею или ящерицу с невероятно большой пастью и несколькими длинными огненными языками. Чудовище зашипело, и по всему пшеничному полю рассыпались огненные искры.

Чудские воины, которые ехали к своему товарищу, завопили от ужаса, немедленно развернули коней и помчались прочь, выкрикивая одно-единственное слово: «Одэгэ!» Всадник, который вел плененных женщин, бросил свой лук на землю и тоже дернул поводья. Веревка, привязанная к седлу, натянулась, и все пленные повалились на землю. Конь прижал уши и принялся ржать и пританцовывать на месте, стараясь освободиться от пут и умчаться куда-нибудь подальше от этого страшного места. Всадник-чуд завопил, понимая, что если его сбросит конь, то его, наверняка, сожжет невиданный монстр. Он выхватил из-за пояса кривой нож и одним ударом перерезал веревку. После этого пришпорил своего коня и ускакал в сторону леса.

Упавшие женщины вопили от ужаса, а над их головами шипело и извивалось огненное чудовище.

Сам Глеб плохо осознавал, что происходит, он лишь хотел наказать мерзких захватчиков, поэтому двинулся в сторону Гледена. Вражеские воины, увидев монстра, сразу поняли, какая участь их ожидает, поэтому, побросав оружие и тараны, разворачивали коней и пытались полем добраться до леса, чтобы убраться восвояси. Те же, кто был пешим, бегом бежали, чтобы спрятаться под сенью ближайших деревьев. Однако, огненная змея внимательно следила за всеми перемещениями и легко сжигала всадников и пехоту мощными струями пламени. Воздух был наполнен жуткими воплями и криками ужаса, а также запахом горящей плоти.

Защитники Гледена с городской стены тоже заметили, что к ним приближается гигантский монстр. В панике они стали спрыгивать с забора, чтобы попытаться укрыться в собственных домах. Люди давили друг друга и втаптывали в землю. Хуже всего пришлось старикам и детям.

Журналист продолжал свое победоносное шествие по полю. Огненный монстр выжигал все, что попадалось ему на пути. За его спиной нетронутыми остались лишь плененные женщины, связанные одной веревкой и лежащие на земле. Они рыдали и кричали, но во всеобщей какофонии их воплей не было слышно. Одна Верея в страхе глядела, куда же направляется Глеб. Когда она поняла, что парень идет в сторону Гледена, то в ужасе осознала, ЧТО ожидает жителей города.

– Бабоньки! – воскликнула девушка, стараясь перекричать всеобщий шум. – Надо это чудовище остановить, иначе оно весь город спалит!

– Ты что, сдурела? – заголосили женщины. – Не видишь, что происходит?!

– Вижу, потому и говорю! Вставайте и побежали!

И дочь Яра первой поднялась на ноги. Ее руки, как и руки остальных плененных женщин, были привязаны к длинной толстой веревке. Верея стала трясти руками, заставляя женщин подняться.

– Ну! – кричала она. – Пошли, а то поздно будет!

Наконец пленные поднялись, и одна женщина сквозь рыдания спросила:

– Так что же ты сделать хочешь?!

– Глядите, – произнесла девушка, – чуды от монстра по берегу реки пытаются убежать, а он за ними движется. Сейчас мы подбежим к нему ближе, я проберусь под его ногами, да спутаю их нашей веревкой. Он упадет в воду, тут его волшебство и закончится!

– Точно сдурела! – закричали женщины. – Да мы и подойти не успеем, как он нас спалит!

– Мы же со спины зайдем. А ноги спутывать я ему буду! Вы лишь стойте, да веревку тяните, чтобы он упал!

И Верея решительно потащила женщин за собой. Те плакали, ругались, но все же шли, понимая, что в городе остались их семьи, дети, и монстр может их всех погубить.

Глеб с дьявольским наслаждением наблюдал за гибелью десятков чудских воинов. Некоторые из них надеялись убежать от него берегом Сухоны, но огненная змея достала их и там. Журналист близко подошел в воде, совершенно не обращая внимания на то, что творится за его спиной. В этот самый момент, дочь Яра, крикнув женщинам, чтобы они оставались на месте, кинулась под ноги парню, перекатилась по земле и поднялась с другой стороны.

– Тащите! – воскликнула она, и пленные дружно натянули веревку.

Чудовище в последний момент заметило ловушку и изрыгнуло столп пламени. Веревка загорелась, но прежде, чем она распалась на куски, Глеб споткнулся и со всего маху рухнул на мелководье в реку. Огненная змея издала такой ужасный вопль, что, казалось, сейчас небо обрушится на землю. С диким шипением она стала уменьшаться в размерах и исчезать в теле журналиста.

Верея оказалась оторванной от других женщин, поскольку монстр пережег веревку между ними. И хотя ее руки оставались по-прежнему связанными, девушка немедленно кинулась в реку и стала локтями выпихивать из воды Глеба. Остальные пленные, громко вопя: «Демон!» – бросились к городским воротам.

Тем временем журналист пришел в себя. Он увидел, что лежит на берегу реки, а рядом с ним сидит перемазанная черной гарью дочь Яра. У девушки были связаны руки, но она улыбалась.

– Спас ты меня, спасибо! – сказала она, заметив, что парень очнулся. – И город наш спас, однако, нам нужно быстро отсюда убираться.

– Почему? – удивился Глеб, рассчитывая, как минимум, на благодарность жителей.

– Потом объясню. А теперь, развяжи мне, пожалуйста, руки!

Журналист сел на берегу и только сейчас заметил, что из одежды на нем остались лишь лапти без подошв. Вероятно, рубаха и штаны сгорели или истлели, а их остатки смыла вода.

– Ой-ё! – воскликнул он и попытался прикрыться руками.

– Да ладно, – рассмеялась Верея, – не время сейчас стесняться. К тому же я все равно тебя уже видела, когда лечила. Так что давай поторопимся!

– Глаза закрой! – сказал парень. – А то, ишь, вытаращилась!

Девушка, продолжая хихикать, закрыла глаза. Глеб кое-как развязал веревку на ее запястьях и снова прикрылся руками. Дочь Яра сняла с себя ярко расшитый передник и кинула его журналисту.

– Надевай быстро! – произнесла она.

Парень не заставил себя упрашивать, быстро обмотался передником и оказался словно в длинной узкой юбке. «Хорошо, блин, хоть друзья меня в таком облике не видят!» – с усмешкой подумал он. После этого Верея схватила его за руку и потащила за собой.

– К чему такая спешка? – спросил Глеб.

– А ты как думаешь? Жители Гледена увидели, как ты огненным чудовищем становишься. Освобожденные женщины тебя демоном назовут. К тому же ты уничтожил целое поле пшеницы. Новую посеять уже не успеем – не вызреет! Значит, хлеба будет мало, голод наступит. А обвинят во всем нас с отцом!

– Я же хотел, как лучше! – заметил журналист.

– Я понимаю, но и ты пойми: для Гледенцев даже битва с чудами не так страшна, как появление огненного змея! И страх перед смертью на поле боя гораздо меньше страха умереть в «дьявольском» пламени. Они объявят тебя одержимым «злым духом» и сожгут на костре!

– Как же так?! – опешил парень. – А дед Илия, дед Федот?! Неужели и они поверят в эту ахинею?!

– Даже если не поверят, против народа не пойдут.

Дочь Яра затащила Глеба под деревья и на минуту остановилась, переводя дыхание.

– Откуда ты узнал, что меня чуды захватили? – спросила она.

– Умил сказал.

– Так он жив! – обрадовалась девушка. – Я видела, как ему стрела в грудь вонзилась и думала уже о самом худшем.

– Когда я у вас был, Умил был очень плох, боюсь, что сейчас его уже нет в живых… – мрачно произнес журналист.

– Не может быть! – ахнула Верея и бегом кинулась к своему дому. Парень последовал за ней. Передник порядком мешал ему бежать, поэтому он слегка отстал.

У избы Глеб заметил неподвижно лежащего медведя. Дочь Яра немедленно подбежала к нему и припала ухом к его груди. Журналист ожидал, что сейчас раздадутся рыдания, но неожиданно девушка тихо, но внятно сказала:

– Он жив!

Она осмотрела повязку, наспех сделанную парнем, и поинтересовалась:

– Это ты его перевязал?

– Я! – кивнул Глеб.

– Рану чем обработал?

– Медом, больше ничего не нашел.

– Молодец! Благодаря тебе он и жив! Только теперь нужно будет еще кое-что сделать. Поможешь?

Журналист кивнул, а Верея встала и начала командовать:

– Сейчас пойдешь, молодых тонких березовых ветвей наломаешь – мне принесешь! А я печь затоплю, отвар лечебный приготовлю.

– А мне одежды никакой не найдется? – спросил парень. – В переднике неудобно как-то…

– Здесь только длинная рубаха осталась, которую ты надевал, когда болел.

– Тогда, ты извини, но я свои вещи одену! – решительно произнес Глеб.

Девушка не стала возражать. Она немедленно принялась разжигать печь, затем принесла воду и стала смывать кровь со шкуры Умила. Журналист тем временем подошел к лавке и вдруг заметил, что по его джинсам явно кто-то ходил. С нехорошим предчувствием он засунул руку в карман брюк и вытащил из него сотовый телефон. Как он и опасался, аппарат был кем-то раздавлен.

– Вот ведь – уроды! – выругался парень. – Теперь я и сфотографировать ничего не смогу!

Он переоделся в свои вещи, спрятал телефон обратно в карман и отправился за березовыми ветками. Когда он наломал их целую кучу, дочь Яра остановила его и попросила помочь устроить из них ложе для Умила. Они обложили медведя со всех сторон, а потом вдвоем, кое-как, перевернули его, чтобы он не лежал на холодной земле Затем девушка принесла травяной настой и принялась ложкой вливать его в пасть косолапому.

Устав от всех этих манипуляций, наши герои пошли и уселись на крыльце, чтобы немного отдохнуть.

– Он выздоровеет? – с надеждой спросил Глеб, кивая на Умила.

– Он – молодой, сильный. Ты ему кровотечение остановил, рану обработал. Думаю, все будет хорошо.

Журналист вынул из кармана разбитый телефон и грустно проговорил:

– Видишь, кто-то сломал. Теперь, у меня даже памяти о вас не останется. На той фотографии, где мы вместе, ты зажмурилась и дернулась… Там даже твоего лица не разглядишь.

– Это чуды! Они в дом ворвались и на меня напали. Я пыталась сопротивляться, хотела даже в окно выпрыгнуть, а они успели меня перехватить. Они везде натоптали, вещи многие сломали да повыкидывали. Умил в лесу был. Как шум услышал, бросился меня спасать, да в него, беднягу, выстрелили…

– А что же ты стихии не призвала?! Сама же говорила, что умеешь!

– Чтобы стихии вызвать, полная сосредоточенность нужна. А тут – драка! Какая уж сосредоточенность?!

Вдруг парень вспомнил про «белые» глаза чудского воина и сказал:

– Слушай, Верея, я тут такое видел… или мне показалось… Короче, у того типа, что вас в плен тащил на лошади, совершенно белые глаза! Нет ни радужной оболочки, ни зрачков. Что это такое?!

– Ты прав! Мы так и называем этих людей – «чудь белоглазая»! Никто не знает, откуда они пришли, но отец говорит, что они не из нашего мира. Живут они под сопками, там у них целые города. Братья считают, что здесь они ждут чего-то, а как время придет – уйдут чуды назад – в землю!

– Откуда знаешь?

– Ловила я как-то рыбу, смотрю, река человека несет. Вытащила я его, оказалось, это девка чудская. Воды она много нахлебалась, да промерзла вся, но я ее к себе утащила и выходила. А она меня языку своему обучила да рассказала много чего.

– Так вот почему ты язык знаешь, – задумчиво проговорил журналист.

– Ага, – кивнула дочь Яра. – Чуды – интересный народ, таинственный! Волю больше жизни любят, никому не подчиняются и ни чью сторону не принимают. Живут под землей, а прислуживают им карлики – сиртя. Эти сиртя для чудов ищут в пещерах глубоких камни драгоценные и золото, а уж для чего им столько сокровищ – один Бог ведает! Прознав о том, что город наш богатеет день ото дня, стали чуды к нам наведываться. Сначала с миром приходили: оружие – у кузнецов заказать, да поделки – у золотых дел мастеров. А сиртя – камни драгоценные у нас на хлеб выменивали. А потом как-то раз пришла в Гледен девчонка чудская. Волосы – черные как ночь – до земли достают, все золотыми нитями перевиты. Рубаха камнями-самоцветами вышита, на шее золотые украшения болтаются. А руки – все в перстнях! Красавица такая, что глаза слепит! Ходила она по городу да кричала: «Готовлю пельмени! Приходите – угощу!» Вот некоторые мужики и позарились. Собралось их человек пятнадцать, да ушли за девчонкой этой. С того дня их никто больше и не видел. А девка-то через несколько дней снова пришла, только наши бабы подкараулили ее да кипятком ошпарили…

– Жестоко! – вставил Глеб.

– Угу, – согласилась Верея. – Девчонка, видать, к своим убежала да нажаловалась. Они и напали тогда на город. Много богатств вывезли! А еще предупредили, что будут каждый месяц за данью приезжать. Наши-то люди взбунтовались, решили, что умрут, а прогонят чудь со своей земли. И пошла вражда с того времени.

– А что с той девкой стало, которую ты из воды вытащила?

– Оклемалась, да к себе вернулась – под сопку!

– Интересно… А ты этих «сиртя» видела? Как они выглядят?

– Видела двоих. Ростом мне по пояс будут. Головы большие, а тела нескладные. Но двигаются так проворно, что и нормальный человек за ними не угонится. Волосы у них светлые, не то, что у чуди. А глаза – такие же – белые! Одеты очень богато, вся одежа камнями драгоценными украшена.

«Прям, гномы из подземелий!» – подумал про себя журналист.

В этот момент вдруг закряхтел Умил. Глеб и Верея немедленно бросились к нему.

– Что это со мной? – пробасил медведь.

– Лежи спокойно, – попросила дочь Яра. – Ранен ты! Крови много потерял, поэтому лучше не двигайся.

– Вереюшка! – ахнул косолапый. – Освободил-таки тебя Глеб?!

– Освободил! – улыбнулся журналист. – Только ты не болтай много, тебе силы беречь нужно.

– Верея! – вдруг послышался из-за деревьев голос Яра. – Дочка! Жива?!

Через несколько секунд к избе вышел сам хозяин дома. Увидев девушку и раненого косолапого, он кинулся к ним обниматься.

– Дети! – взволнованно произнес Яр. – Я так за вас беспокоился! Опять эти ироды на город напали!

После этого он обернулся к парню и с иронией заметил:

– Говорят, Глеб, что ты большой переполох учинил.

– Отец, позволь мне рассказать! – вмешалась Верея. – Глеб тут не при чем! Чуды на наш дом напали, Умила подстрели, а меня в полон повели. А Глеб лишь нас спасал! Он Умила перевязал, меня освободил…

– Но зачем было монстра-то выпускать?!

– А иначе бы нас лучники убили.

Яр задумался. Несколько минут он молчал, потом обернулся к парню и произнес:

– Благодарю тебя за спасение моих детей! Но сейчас тебе находиться здесь опасно. В городе начался раскол. Те, кто верит во Всевышнего Бога, обвиняют тех, кто поклоняется языческим Божествам, в бессилии. А те, наоборот, считают, что во всем виновата новая вера! Люди обезумели от страха и хотят одного – изгнать демона! Не ровен час, сюда ходоки нагрянут, тогда и я тебя спасти не смогу…

– Что же делать? – занервничал журналист.

– Верея! – окликнул свою дочь Яр. – Отведешь Глеба в нашу потайную избушку, ту, что за болотом скрыта. Туда никто не сунется. Идите прям сейчас! Братья народ в городе сдерживают, но те обвиняют нас, что мы демона укрываем, так что скоро люди сюда явятся.

– Хорошо, – кивнула девушка, – но как же Умил?

– Я о нем позабочусь.

Верея быстро забежала в избу, прихватила там краюху хлеба, сушенную тыкву, наполненную непонятно чем, и пару луковиц. Тыкву она вручила журналисту, а хлеб и лук завязала в узелок, который прикрепила к своему поясу.

– Пошли! – обратилась она к парню. – Через болото лучше засветло пробираться.

Расстроенный журналист попрощался с медведем и последовал за девушкой.

– Глеб! – окликнул его Яр. – Для тебя есть и хорошая новость! Страх заставляет людей больше молиться, поэтому энергетический поток усилился. Как только энергии станет столько, что этого хватит, чтобы отправить тебя домой, я тут же призову тебя и проведу обряд!

– Спасибо, – кивнул журналист.

Они с Вереей отправились прямиком в лес. Парень никогда не ходил таким путем, поэтому шел немного позади, стараясь запомнить дорогу. Однако ничего у него не вышло. Все березы и ели казались ему совершенно одинаковыми. Зато девушка прекрасно ориентировалась. Она уверенно двигалась между стволов, периодически сворачивая то направо, то налево. Наконец наши герои добрались до небольшого озерка, на берегу которого дочь Яра остановилась и сказала:

– За озером начинается болото. Гиблое это место! Люди туда ходить остерегаются, но нам это как раз и нужно. Ищи себе длинную палку, чтобы дно щупать – пойдем вброд!

– Через озеро? – ужаснулся Глеб.

– Нет, что ты! – рассмеялась Верея. – Озеро мы обойдем, а вот болото вброд переходить будем. Просто за озером мы уже вряд ли палки найдем.

– Ясно! – произнес журналист и стал озираться по сторонам.

Вскоре девушка нашла для себя подходящую длинную ветку, да и парень отыскал сломанную березу, из ствола которой сделал себе прекрасный шест. Они обошли озеро, и пошли дальше по какой-то пустоши, обильно поросшей зеленой травой и странными зонтичными растениями.

– Когда болото будет? – поинтересовался Глеб.

– Под ноги посмотри! Мы по нему уже идем.

Только сейчас журналист заметил, что ноги его оставляют на траве следы, которые тут же наполняются водой.

– Я думал, что болото – это когда воду видно, – заметил парень.

– Будет и вода! – пообещала Верея.

Действительно, минут через десять перед нашими героями открылось большое водное пространство, перерезанное кочками, полусгнившими стволами деревьев и островками болотной растительности.

– Иди точно за мной, – предостерегла Глеба девушка. – Если оступишься, сразу постарайся вернуться на тропу. Главное, прощупывай дно палкой! Где она начнет увязать – туда не становись – засосет!

Журналисту стало не по себе от такой перспективы, но поворачивать назад было некуда. Он кивнул и покрепче зажал в одной руке шест, а в другой – тыкву.

Дочь Яра первая начала прыгать с кочки на кочку. Там, где они отсутствовали, она смело заходила в воду, предварительно несколько раз потыкав в дно своей веткой. Парню все давалось намного труднее. Во-первых, кочки трещали под ним, вызывая немалую панику, во-вторых, когда приходилось лезть в воду, Глеба охватывал тихий ужас. Он так и видел, как черная мерзкая жижа затягивает его в себя, а гадкие пиявки высасывают кровь из его тела…

Журналист не знал, сколько продолжался этот кошмарный поход, ему казалось, что целую вечность. Но вдруг Верея куда-то выбралась и бросила палку с криком:

– Вот мы и на твердой земле!

Парень поспешил за ней – на сухой берег, поросший невысокой вьющейся травкой.

– Боже, какой счастье! – прошептал он, с отвращением рассматривая свои грязные джинсы, на которых, действительно, примостилось несколько пиявок.

– Идем, скоро дома будем, – пообещала девушка.

И она направилась к виднеющемуся впереди лесу.

Они прошли «березовый» островок и вышли на поляну, на которой располагалась небольшая избушка. Она была намного меньше той, в которой до этого жил Глеб. Но когда парень зашел внутрь, ему показалось здесь гораздо уютнее. Комната была одна, причем половину ее занимала печка. Окна были большие, и от этого было очень светло. У каждого окна стояло по лавке, а посередине комнаты размещался стол. Дочь Яра отвязала от пояса узел и положила на него.

– Это твой ужин, а в тыкве – кисель, – сказала она. – Здесь у нас не княжеские хоромы, но жить можно.

– Мне нравится, – произнес Глеб. – А подушки у вас тут имеются?

– Соломенные тюфяки.

– Это обнадеживает, потому что мое тело категорически отказывается дальше спать на жесткой лавке.

– Идем, я тебе окрестности покажу.

Верея вышла из избы и повела журналиста к краю поляны. Там среди травы бежал ручеек.

– Здесь вода чистая, – заверила девушка. – Это подземный источник.

Затем она перепрыгнула ручей и углубилась в лес. Парень едва успевал за ней. Через несколько минут дочь Яра вывела Глеба еще на одну поляну, сплошь поросшую дикой лесной земляникой.

– Захочешь ягод – приходи сюда! – сказала она парню. – Но будь осторожен, медведи тоже большие сладкоежки, и ты можешь на кого-нибудь из них наткнуться. Учти, что они – не Умил – и разговаривать с тобой вряд ли станут! За поляной – грибные места начинаются, а на деревьях пчелиные улья с медом найти можно. В общем, если доверишься лесу, он тебя прокормит.

– Ты так говоришь, как будто меня тут одного оставить собираешься.

– Собираюсь. Ведь отцу иначе плохо придется! Обвинят его люди, что он нас с тобой скрывает. А вдвоем – как-нибудь выпутаемся!

Дочь Яра посмотрела на небо и добавила:

– Заболталась я тут с тобой, а солнышко-то не ждет! Вон, на закат пошло, а мне еще через болото возвращаться. Ну, бывай! На днях проведаю!

И девушка быстро направилась к болоту. Глеб проводил ее и еще долго стоял, глядя, как Верея ловко перепрыгивает с кочки на кочку…

После этого парень вернулся в избу и осмотрелся. Для начала он разыскал на печке большой узел с тюфяками, затем застелил ими лавку у окна и улегся, глядя в потолок. Есть не хотелось, и журналист сам не заметил, как заснул…

На следующий день он занимался уборкой дома, гулял по лесу, собирал землянику и… скучал по Верее. Но девушка не пришла. Не появилась она и через день.

«Что у них там могло случиться?» – начал переживать журналист. Но к вечеру третьего дня дочь Яра неожиданно появилась на поляне. Глеб как раз нес из лесу охапку хвороста для печки. Заметив девушку, он все бросил и кинулся к ней. Сам от себя не ожидая, парень крепко обнял ее и сказал:

– Я тут уже с ума схожу от беспокойства! Что там у вас случилось?!

Верея слегка отстранилась и, улыбнувшись, произнесла:

– Приходили горожане, требовали тебя выдать, но отец сказал, что отправил тебя в другой мир. Ему, конечно, не поверили, и два дня за мной следили мальчишки. А сегодня им надоело, по домам разбежались. Умил пошел на поправку, уже ест за двоих, за себя и за тебя – так он говорит! Поклон тебе передает. А отец велел тебя завтра привести, сказал, что энергии уже хватит, чтобы тебя домой отправить.

– Как же так?! – воскликнул Глеб, чувствуя, что пока ему домой не очень-то хочется. – Я еще не все видел, не все узнал!

– Отец говорит, нельзя тебе дольше оставаться. Все равно тебя выследят и убьют. А я очень этого не хочу!

И девушка нежно поцеловала парня в губы. Это было настолько неожиданно, что тот растерялся, а дочь Яра уже тащила его за собой на травяной ковер…

Когда Глеб очнулся от сладкого наваждения, над его головой уже сияли звезды. Обнаженная Верея сидела рядом и заплетала длинные волосы в две косы.

– Что же теперь будет? – тихо спросил журналист. – Ведь без свадьбы…

– Я сама так захотела, – улыбнулась девушка. – Люб ты мне.

– Но почему я не обжег тебя?! – удивился парень. – Почему монстр не показался?

– Может потому, что это действительно был ты?! – рассмеялась дочь Яра.

Она подхватила рубаху, которая лежала рядом и быстро накинула на себя. Затем встала и сказала:

– Идем в дом, ну улице уже прохладно…

Глеб надел джинсы и рубашку и последовал за девушкой.

В эту ночь они так и не уснули, сидели на лавке, целовались и разговаривали.

– Верея, пойдем со мной, в мое время, – предложил журналист. – Ты привыкнешь, я тебя всему научу!

– Нет, – покачала она головой. – Мое место здесь! После отца я буду лабиринты охранять и за энергетическим потоком следить. Это мой долг!

– Тогда, давай, я тут останусь!

– Нельзя. Ты уже есть в другом мире, значит, ты должен что-то там выполнить, опыта набраться. Не зря же твоя душа именно в том времени появилась.