Черная ведьма в Академии драконов Мамаева Надежда

– Ну, назвать его в лицо мелким чванливым старикашкой родом из квартала Лебеда и рассчитывать, что это сойдет тебе с рук… Да будь она хоть герцогиней, Фабиуса бы это не остановило.

– Но ведь он и правда такой! – попыталась возразить первая. Судя по всему, она была любительницей брать высокие ноты.

– Но зачем высказывать это ему в лоб? Ясное дело, что он взбеленился. Арелия сама виновата.

– Ты так говоришь потому, что она и тебя обозвала толстой кор… – Первая собеседница не успела договорить, как ее перебили:

– Повторишь, и я тебе тоже, как и этой белобрысой, прорежу шевелюру. Тем более что и свидетелей нет, не нужно нигде подкарауливать специально.

– Констанция, ты чего? – сразу же пошла на попятную бывшая защитница Арелии.

Я тихонько убавила душ. Так, на всякий случай. Про засаду и думать не думала. Все только для того, чтобы шум воды не мешал двум милым подружкам беседовать. В общем, я была сама деликатность.

А беседа была весьма познавательной. Как выяснилось, за то недолгое время, что я ужинала и мылась, проклятая мною белокурая красавица сумела подтвердить старую истину: правда оскорбительна, потому все еще популярна. Ныне об Арелии судачила вся академия. Она стала едва ли не самой обсуждаемой фигурой наравне с еще шестерыми адептами.

К слову, о последних… Девицы, перемыв косточки белокурой красотке, плавно перешли на мужской состав команды турнира. И тут девичьи мнения разошлись: одной нравился брюнет Икстли, другой – пепельноволосый Гард. По поводу Урилла обе сошлись, что такой язвы еще свет не видывал, а Вронг успел отметиться в ухажерах (и не только) у обеих.

– Вот бы на балу тысячи масок, что будет сразу после турнира, потанцевать с Хеймом. – Обладательница сопрано, что так любила восклицать, сейчас обошлась без патетики. Наоборот, ее фраза была мечтательной и тихой.

– А как ты поймешь, что это именно Икстли? – вернула ее с небес более приземленная собеседница.

– Ну, тяжело его с кем-то спутать. Пусть все будут в личинах, но все же… Мне сердце подскажет.

– Ага, и следилка-паучок, которую ты уже вторую неделю мастеришь.

– И это говорит та, что спит и видит, как захомутать Бьерна? – фыркнула обладательница сопрано.

– А что Гардрик? – тут же возмутилась поклонница дракона. – Он хотя бы не отмороженная селедка, как Икстли. Гард горячий, сочный, опасный…

«Прямо как пирожок из кошатины у торговки на рынке», – мысленно завершила я поток эпитетов обожательницы пепельного ящера. Та же, ничего не подозревая, продолжала:

– По слухам, Гард сейчас живет в общежитии, так что…

– По тем же слухам, он уже пятерых голых девиц из своей комнаты выставил. И это только за сегодня! А еще ночь не наступила.

– Ерунда! – оптимистично заявила та, что вознамерилась составить драконье счастье. Жаль только, что сам Гард об этом пока не знал. Но да я портить ему сюрприз не собираюсь.

Стоя под слабыми струями душа, я начала подмерзать, а эти две сплетницы никак не могли наговориться. Переступила голыми ногами по деревянной решетке. Мокрые волосы прилипли к плечам, захотелось завернуться в полотенце, но… как выйти? Мало того что эти две сплетницы поймут, что их подслушивали, так еще у меня и эликсир с уродреей остался вместе с вещами. Да и дракоша… Последний, словно почуяв, что запахло очередной аферой, поспешил скрыться. Залез на шею и уже там, превратившись в татуировку, пополз по коже. Остановился меж лопаток и затих, словно его и не было вовсе.

Сообразив, что девицы истинного моего лица ни разу в академии не видели и больше не увидят, я решила, что стоит наплевать на все и явить-таки себя миру. И пусть этот мир – лишь душевая. В этот самый момент раздался скрип кранов, и полилась вода. Похоже, девицы наконец-то добрались до того, зачем, собственно, и пришли.

Я тихо вышла из своей кабинки и, быстро одевшись и умыв лицо эликсиром, поспешила вон.

Как оказалось, под душем я пробыла изрядно. В комнате сестры Винсон уже мирно спали, каждая повернувшись лицом к стене. Идиллия. Жаль только, что мне еще рано ложиться. Подготовка к турниру – это хоть и хорошо: свежий воздух, физические нагрузки… Но учебы никто не отменял, в частности задания по теории полевого целительства.

С оной дисциплиной я была, мягко говоря, не в ладах. Ну не умеют ведьмы работать со светлыми нитями ауры при лечении. Если что порезать там, когда оперируешь, нашинковать кого ядом – это всегда пожалуйста, а облегчать страдания – такому противилась сама моя темная суть. Но я упорно до полуночи учила заклинания остановки крови и восстановления жизненных сил. Хотя прекрасно понимала, что в реальности я скорее ими убью пострадавшего, чем спасу.

Поэтому на занятиях я честно творила заклинания как положено, а когда магесса Белладонна Строхрис отворачивалась, быстренько либо «убивала» фантом, чтобы тот не мучился, либо нагло использовала темную магию и развеивала ее следы до того, как преподавательница успевала заметить, что я мухлюю.

Кстати, именно по той причине, что мой организм противился белой магии целительства, я старалась избегать посещений лечебницы: местные восстанавливающие отвары вполне могли загнать одну темную ведьму в гроб.

Когда за окном колокол ударил в третий раз, я поняла: нужно ложиться спать. Этот день был настолько длинным, что я устала от всего, даже от самой себя. Возникло желание превратиться в кого-нибудь другого, хотя бы на пару недель, но лучше – навечно.

Но увы. Как-то моя тетка, говоря о том, что такое настоящая усталость, привела пример из собственной богатой биографии. Она, тогда еще в самом расцвете своей ведьминской красоты и силы, пришла под утро с шабаша. А на кровати в спальне ее ждал обнаженный красавец с совершенным телом и явным желанием, которое читалось не только в его голубых глаз. Так вот, тетка разделась, подошла к нему и, вместо того чтобы предаться разврату, сбросила его с кровати и легла спать!

Вот и у меня сейчас было точно такое же состояние. Только молодого голубоглазого любовника не было. Зато был лазурный дракон, который тоже развалился на покрывале. Надо ли говорить, что с ним я поступила точно так же, как тетя со своим любовником?

К слову, мелкий обиделся больше, чем теткин сластолюбец, ибо верещал долго, пронзительно и на одной ноте. Так, что обе мои соседки проснулись, начали толкать меня и требовать заткнуть ою зверюгу. Ну я и заткнула. Подхватила лазурного за хвост и поднесла к окну, готовясь выкинуть. Дракон, от такого поворота событий враз онемевший, даже не дергался. Поэтому переговоры «ты – молчишь, я – сплю» прошли быстро и завершились безоговорочной капитуляцией ящеренка.

Вот всегда знала, что талант к дипломатии проявляется тогда, когда в твоей руке оказываются убийственные (на крайний случай членовредительские) аргументы или просто оглушительная наглость.

Утро началось в несусветную рань. И опять по той же причине. Я хотела есть. Лазурный нарезал по комнате круги, но беззвучно. Приведя себя в порядок и одевшись, пошла в столовую, которая оказалась практически пустой, как и каша. Овсянка, в которую пожалели даже соли, не то что масла, не вдохновляла, но я все равно упрямо жевала. А еще размышляла. Кто же из четверых сокомандников бастард императора?

Урилл, выходец из трущоб? Это вряд ли.

Брюнет Икстли, матушку которого среди вереницы фрейлин мог заприметить император? Хм… может быть.

Здоровяк Вронг, которому в академии все сходит с рук? А что?

Или Гард?

В последнем случае было уж больно много совпадений: и то, что отец сбросил его со счетов, словно не текла в Гарде кровь Бьернов, и то, что дракон столь истово жаждет победы…

Надо бы наведаться в библиотеку. У меня накопились вопросы и касательно его императорского величества, и того, по какой линии (отца или матери?) Гард унаследовал своего лазурного, и почему венец требует, чтобы наследник огненной крови был мужчина…

Сегодня в расписании занятия были до обеда, а после, почти сразу же, тренировка. Если после нее останутся силы, пойду в библиотеку. Не то чтобы у меня возникло рьяное желание погрузиться в дебри генеалогии и выяснить, что же за особенность у главного императорского артефакта. Скорее уж необходимость. Причем – жизненная. Сдается мне, что Первый алтарь Темных земель и венец светлых в чем-то похожи…

При этой мысли по спине пробежали мурашки. Сразу вспомнился Рашгард. Есть расхотелось. Я решительно отодвинула тарелку. Пустую. Как вовремя у меня пропал аппетит, аккурат к концу порции.

Время еще было, поэтому перед первой лекцией, которую вел магистр Фабиус, я решила прогуляться по парку. Иначе меня после еды обязательно бы сморило.

А так – пройдусь по аллее, подышу прохладным утренним воздухом… Идея была хороша. А вот ее воплощение – не очень. Воздух оказался слишком свежим, аж до костей пробирающим при неспешной ходьбе. Сразу вспомнилось, что сбегала я из Темных земель жарким летом и о пуховом платке думала в последнюю очередь. А вот сейчас бы он был мне как нельзя кстати. А еще лучше – курточка или плащ с меховой подбивкой. И сапожки. И шерстяные чулки. Но, увы, деньги, которые заплатил мне Гард, оказались на исходе, как и теплые дни золотой осени.

Это пока солнце грело, а вот ночью… Через седмицу появятся лужи, а через месяц они начнут покрываться ледком.

От таких мыслей я и вовсе опечалилась. Оттого полной неожиданностью стал плащ, которым чьи-то заботливые руки накрыли мне плечи.

– Как ты подошел, что я не заметила? – вместо приветствия вопросила я Гарда.

Сам дракон стоял в рубашке и расстегнутом колете. Тени, залегшие у него под глазами, свидетельствовали, что если дракон и спал, то не больше моего.

– Просто ты так была погружена в мысли, что не замечала ничего вокруг. Обхватила себя за плечи и клацала зубами, уставившись под ноги.

Я? И чтобы не замечала? Да наверняка ему мета помогла. Обладатели плюща всегда были лучшими шпионами. Но отчего-то вслух произнесла другое:

– Я задумалась.

– И о чем же?

– О том, когда в моей жизни что-то случится для радости, а не для обогащения опытом… – И тут же перешла в наступление: – А ты что тут делаешь в такую рань?

– За тобой слежу, – без обиняков выдал Гард. – Я вчера вечером проверил то, что ты сказала, про резонанс… Похоже, что ты права.

Он замолчал, надолго так. Мы стояли, я рассматривала носки своих ботинок и начищенные черные сапоги, что стояли рядом. Поднимать взгляд выше отчего-то не хотелось.

– Ви, в общем, я постараюсь сдерживаться.

– Ты? Сдерживаться? – Я была столь удивлена сегодняшним Гардом, что невольно вскинула голову.

Наши взгляды встретились.

– Я далеко не святой, но знаешь… Быть одурманенным, словно под приворотом, не хочу.

– А мне казалось, что… – в последний момент я заменила почти оскорбительное «тебе» на более нейтральное, – …мужчинам достаточно лишь удовольствия тела.

– Не всем. Не всегда. И не со всеми. – Дракон улыбнулся, но как-то невесело. – Порою нужно, чтобы мужчина мог целовать не только губы, но и душу.

Лучи рассветного солнца играли в пепельных волосах, отчего казалось, что они светились. Я даже на миг залюбовалась.

Вокруг нас царила безмятежность. Золото кленов. Пурпур рябины. Шорох падающих листьев. Начало нового дня, как новой, пусть и короткой, зато яркой жизни. И я, завернувшаяся в теплый плащ, который пах бризом и мускусом.

– Ви, скажи, от кого ты бежишь?

Простой вопрос из категории тех, на которые так сложно ответить.

Я отвела взгляд и закусила губу. Сказать или не стоит? Лед подо мной и так слишком тонок, и рано или поздно, но я провалюсь под него с головой. Интересно, если я откроюсь Гарду, он сам постарается, чтобы я быстрее ушла на дно, или протянет руку, спасая свою мету?

– Ты слышал что-нибудь о Кейренире?

– Нет, – мотнул головой Гард.

– Это праздник жатвы в Темных землях. Раз в год первородному мраку отдают плату. Это обычай, дань. Так все черные маги показывают, что готовы отдать тьме все, даже себя, что они верны ей.

Дракон, видимо поняв, к чему я клоню, сам продолжил:

– А в этом году в качестве отступных выбрали тебя?

Догадливый. Я невесело усмехнулась.

– Ну да. Увы, я оказалась не столь покорной и умирать не захотела. Сбежала почти с самого алтаря, чем посрамила репутацию Верховного палача, который и должен был принести меня в жертву. Я была у него первой. А уж когда сумела удрать с разделоч… рабочего стола, откуда живыми вроде как уже не встают… Да даже в виде зомби – и то редкость. В общем, Верховный поклялся самолично отправить меня к праотцам. Это его зов ты слышал в ту ночь… Ну, когда дрался на подпольных боях…

– Понятно. – Гард был невозмутим. Я бы даже сказала – излишне спокоен. Прямо как море перед штормом. – И долго тебе так бегать?

– Год. На следующий Кейренир будет новая плата. И надеюсь, что не я.

– Ви, ну неужели из всех жителей Темных земель ты оказалась такой уникальной, что ваш первородный мрак выбрал именно тебя. Прямо вышел и указал перстом?

– Нет. – Я усмехнулась. – Все было по протоколу. Составили список сильных неинициированных ведьм возрастом от четырнадцати до двадцати лет. Имена вписывали по принципу «кого не сильно жалко». Ну и угадай, кто из трех тысяч оказалась самой везучей?

Мой вопрос так и повис в воздухе. Вокруг – свет, солнце, кристальная ясность, а в душе… В душе было муторно.

– Сейчас палач рыщет по столице, ищет меня. А поскольку мы обменялись метами, то его поисковик может выйти на тебя. А стены академии…

– Не пускают внутрь того, в чьем сердце лишь тьма, – процитировал Гард слова, выбитые над воротами. – Ви, я понял тебя: здесь мы в безопасности.

– Ну, тебе не нужно беспокоиться. Через пару седмиц, когда луна вновь будет полной, я верну твою мету и Верховный палач перестанет быть твоей заботой.

– Ви, понимаешь, в чем проблема, как раз через эту «пару седмиц» турнир.

Я поразилась тому, как он это сказал. Спокойно, без эмоций, но столько всего было за этой фразой… И его желание победить, и тяга, которая лишь мешала, и уснувшая было ненависть, которую испокон питают все светлые маги к ведьмам, – все это вплелось в тугой клубок осенних змей. Но ничего из этого так и не прозвучало.

– Я, наверное, пойду… – Мои слова прозвучали неловко. – Скоро занятия начинаются, а Фабиус всегда злится, если опаздывают. Особенно на меня. Я ему чем-то не приглянулась. Наверняка он чует своей печенкой, что я не совсем светлая. – Я попыталась пошутить и потянулась к плащу, чтобы отдать его хозяину. – Спасибо, было тепло…

– Иди в нем, потом отдашь.

Ну я и пошла. А что? Подобно всякой добропорядочной девице, блюдущей свою репутацию, настаивать на том, чтобы Гард взял свой плащ? Пфф! Магички не заботятся о такой ерунде, черные ведьмы и подавно. К тому же благородство – вещь, конечно, хорошая, но в холод им не согреешься, а в голод не наешься.

В аудиторию я пришла как раз вовремя. Кор, увидев меня, тут же оживился и поинтересовался, не начала ли я писать реферат. Пришлось расстроить друга. Причина же его воодушевления был простой: ему тоже достался труп архимага Энпатыра Медная Кирка. Только Кору предстояло описать не руны на теле почившего героя, а изложить, каков шлейфовый фон проклятия, убившего Энпатыра.

– Я хотел тебя попросить, раз уж тебе все равно идти к этому хрустальному героическому гробу, чтобы ты мне на пластину засветила. – Кор протянул мне досточку, размер которой был едва ли больше моей ладони. – Сделаешь?

– Давай, – согласилась я.

Делов-то. Положить пластину на прозрачную крышку усыпальницы, а через один удар колокола забрать. На ней останется отпечаток остаточного шлейфа, а уж проявлять и расшифровывать его в лаборатории Кор будет сам.

Он обрадованно всучил мне свою пластину.

– С меня причитается! – беззаботно улыбнулся сокурсник, еще не подозревая, что тортиком его расплата и не пахнет.

– А то как же. С тебя список покинутых, обманутых и просто несчастных девиц.

– Ви, я, конечно, рад, что ты столь высокого мнения о моей мужественности… Но я тебя разочарую, число моих побед на любовном фронте пока на список не тянет. Всего-то пара-тройка…

– Я не твоих имела в виду. А в целом. По академии. Кто из адепток, так сказать, желал бы отомстить своему бывшему сердечному другу…

– Ви, я, конечно, слышал, что каждая уважающая себя магичка должна иметь свое маленькое ку-ку. И чем она как чародейка сильнее, тем чудесатее. И знаешь, исходя из этой народной мудрости у тебя впереди большое будущее…

– Кор, а тебе никто не говорил, что ты так чудесно умеешь сделать комплимент, что тебя хочется после этого задушить в объятиях. Причем не просто задушить. Я бы даже сказала – удавить, качественно и с гарантией невоскрешения.

– Говорили. Причем ты. И даже не так давно, на прошлой седмице. Я проникся и начал оттачивать свое мастерство изящной словесности. Могу с уверенностью сказать, что сейчас моя лесть стала намного изысканнее.

– Припоминаю… А еще я тогда же говорила, что я девушка с тонкой душевной организацией, ранимая, и обижать меня не стоит. А то я чуть что – и сразу в слезы… Потом с заплаканными глазами так тяжело понять, прибила я обидчика пульсаром или нет…

– Но ведь на твоих друзей это правило не распространяется? – невинно уточнил сокурсник. – Кто, как не друг, скажет в лицо всю правду.

Сказать-то он может все, только пусть после этого не забудет сразу же уклониться от пульсара – теплого ответного слова. Я уже открыла рот, чтобы все это ему выложить, но тут вошел магистр.

– Утра! – бросил Фабиус, на ходу расстегивая пиджак. – А вот доброго или нет, мы сейчас и узнаем.

По его жаждущему крови взгляду мы поняли, что «доброго» – весьма сомнительно, ибо что для преподавателя хорошо, то для адептов – смерть, увечья или, того хуже, неуд.

Сегодня был коллоквиум, и магистр зверел. Как по мне, вурдалаки в Пижанских топях по сравнению с ним были милыми дворовыми собачками. Но что самое удивительное, меня Фабиус не выделял. Обычно он зубоскалил по поводу адептки Блеквуд куда больше. А тут… То ли пиетет у него к участникам турнира, то ли новую любимицу себе нашел. Хотя… Почему «то ли»? Если Арелия и вправду вчера высказала в лицо магистру все, о чем судачили сплетницы в душевой, то немудрено…

В общем, коллоквиум прошел напряженно, причем после пары молний, которыми магистр сыпал сегодня особенно часто в качестве наказания для нерадивых студиозусов, воздух в аудитории буквально искрил. Проснулись не только самые сонные адепты, но и чучело василиска, которое должно было изображать учебное пособие.

Ящер, нашпигованный опилками, грохнулся с верхней полки стеллажа аккурат под ноги Фабиусу. Магистр невозмутимо перешагнул через него и продолжил распекать очередного не выучившего заклинание (оное, к слову, и задано-то не было!). И в этот самый момент кто-то из парней запустил в василиска заклинанием временного оживления.

Чары сами по себе были слабыми, но, пока летели до чучела, напитались энергией разрядов, и челюсти мертвого ящера цапнули Фабиуса за ногу весьма ощутимо.

В итоге чучела не стало по причине несовместимости выделанной шкуры ящера и опилок с сильно горючим пульсаром. Коллоквиум закончился чуть раньше, немного нецензурнее, и с таким списком домашнего задания, что взвыли все. А шутник, коим оказался Ронни Мастус, получил еще и отработку в столовой. И ведь могу поспорить, что когда он задумывал каверзу, то был уверен, что отвлекшийся преподаватель его не вычислит.

А все потому, что незнаком он с одной из заповедей черной ведьмы: пакость требует не только вдохновения, но и тщательной подготовки, конспирации и на всякий случай подставных подозреваемых.

Занятие по лекарскому делу прошло не в пример спокойнее. Я даже сделала определенные успехи: мой фантом от лечения сдох не сразу, а какое-то время порывался идти то ли в бой, то ли просто сбежать. Причем со вскрытой грудной клеткой.

Преподавательница, магесса Белладонна Строхрис, поджала губы, но, памятуя о том, что все заклинания я оттарабанила ей от и до, все же зачет поставила. Как прокомментировала магесса: «Исключительно из-за вашего упорства и стремления к знаниям, адептка Блеквуд». Про то, что в сторону она добавила: «И слава небесам, что они лишь теоретические!» – я предпочла забыть.

Обед пролетел быстро и почти вкусно. Во всяком случае, лазурный был доволен и сыто урчал у меня в сумке.

Быстро переодевшись в тренировочную форму, я потопала в синий ангар боевого факультета. Как оказалось, сегодня наставник решил нас не возить лицом по грязи в прямом смысле этого слова, зато фигурально – очень даже.

Мы узнали, насколько мы дремучи в стратегии и тактике, как стоит распределять резерв и что нас ждет именно на этом турнире, который будет не совсем традиционным.

Я по наивности думала, что выйдут две команды и начнут обстреливать друг друга заклинаниями. В какой из них быстрее кончатся игроки – та и проиграла. Потом точно так же со второй парой. В финале же сойдутся победители. Но все оказалось гораздо сложнее.

Основная задача турнира – собрать сердца-кристаллы всех четырех стихий. К слову, по три пары в каждой команде было не случайно. Первая – это защитники, которые и охраняли других участников команды. Вторая – нападающая, призванная отвлечь противника. И третья – собственно добытчики. В зависимости от того, где расположен очередной кристалл, двойки могли поменяться ролями. Так Икстли был специалистом по стихиям. Ему что реку из огненной лавы перейти, что через ледяной заслон пробиться – раз плюнуть. Но вот разобраться с нечистью, хоть живой, хоть уже свой век отгулявшей, – это уже к Гарду. Урилл же был мастером головоломок.

Что же до щитов – наша задача была сделать так, чтобы атакующие во время своего подвига не скапустились раньше времени.

Когда Ромирэль напомнил пятерым, а одной – открыл сии архиважные знания, мы начали отработку в парах. И если Икстли были словно одно целое, то и Уриллу с Вронгом, и нам с Гардом пришлось туго. Причем алхимик со здоровяком могли хотя бы прикасаться друг к другу, а мы с драконом представляли собой прямо-таки пару на светском приеме.

Ромирэль смотрел на нас. Багровел. Его острое ухо нет-нет да и дергалось. Наконец он не выдержал:

– Все свободны, кроме Блеквуд и Бьерна.

Когда ангар опустел, полуэльф сложил руки на груди и, раскачиваясь с пятки на носок, поинтересовался:

– Вы. Двое. Что творите? Хватит расшаркиваний. Блеквуд! – Обличительный перст ткнул в мою сторону. – Ты его закрывать должна! Закрыва-а-ать. На кой отскакивать в сторону, подставляя под удар своего атакующего?

– Простите, это у меня рефлекторно.

– Рефлекторно? Покажи мне того гада, который в тебя эти рефлексы вбил!

Глядя на рассвирепевшего наставника, я поняла, что с удовольствием бы показала кто. Даже познакомила бы… Прямо от всей души, с большим желанием сделала бы это. Но боюсь, что полуэльф откажется прогуляться на семидесятый уровень мрака.

Между тем Ромирэль обратился уже к Гарду:

– А ты почему отвлекаешься каждый раз, когда в твой щит летит атакующий аркан? И почему ты не используешь плетение выше пятого уровня? Тебе же под силу девятый!

Дракон молчал. Хмурился и молчал. Наконец, тяжело выдохнув, произнес:

– Магистр, я на днях израсходовал весь резерв. Весь, подчистую. Похоже, еще не совсем восстановился.

– Где?

Жесткий, требовательный вопрос, хлестнувший не хуже плети, заставил Гарда упрямо вскинуть голову.

– Это мое личное дело.

– Когда личное дело ставит под сомнение победу всей команды, оно перестает быть личным.

– Я восстановлюсь, – ответил дракон и посмотрел наставнику прямо в глаза.

Ромирэль ответил таким же, полным сдерживаемой ярости взглядом.

– Упрямец. Даю тебе неделю, чтобы полностью прийти в норму. От физических нагрузок не освобождаю, от теории тоже. Но чары для тебя пока под запретом. Даже самые простейшие, бытовые. Это понятно?

– Понятно, – отчеканил дракон и добавил: – Я могу идти?

– Да, свободен.

– И я тоже? – решила уточнить у рассерженного наставника.

– И вы тоже, Блеквуд, после того как пробежите двадцать кругов. У вас хромает физическая подготовка.

У меня нервно дернулся глаз. Чтобы у темной ведьмы что-то хромало? Разве что враги. Причем те не только припадали на одну ногу, но и косили на один глаз, держались за свой радикулит и вообще страдали от наведенных проклятий по полной.

Скрипя зубами, я развернулась на пятках и побежала, про себя костеря на все лады остроухого. Но, вспомнив, что проклятия малоэффективны, решила благословить. Пожелала этому несчастному побольше девичьей благосклонности и внимания. А то, не ровен час, так бобылем и останется…

От души так пожелала. Раз десять. Светлой энергии на это дело не пожалела. Даже подобие молитвы небесам вознесла, что-де радею о счастии и благополучии белого мага Аэрина Ромирэля. А какое же счастье, если мужик холостой? Некому ему, одинокому, и скандал закатить, и тещей попугать, и приревновать на пустом месте… Непорядок. Обделенный.

Несчастный и обделенный, еще ничего не подозревая, подгонял меня:

– Давай-давай, Блеквуд, тебе нужно тренироваться до упора!

– Магистр Ромирэль, а если я уже упоролась, можно мне уже все?

– Если разговариваешь, значит, еще силы есть. Беги!

Я уже изрядно устала, дыхание еще не сбилось, но чувствовалось, что совсем немного – и все, начну сипеть. В боку кололо. И тут начало сбываться благословение… В дверь заглянула сначала одна адептка, потом вторая, а за ними еще две. Наконец, вошла к нам молодая преподавательница. Судя по броши на мантии, она вела занятия у предсказателей.

– Добрый день, лэр Ромирэль! У меня к вам возник один вопрос… – произнесла она таким кокетливым тоном, что полуэльф, орка съевший на своих поклонницах, тут же почуял неладное. Поэтому, как всякий опытный полководец, понявший, что силы противника превосходят (магесса – только авангард, а за дверью топчется подкрепление из стайки адепток), поспешил покинуть поле боя.

– Лэрисса Устрин, мне было бы крайне интересно его выслушать и ответить, но, к сожалению, я очень тороплюсь.

Уточнять, куда именно, наставник не стал. Умно. Иначе магесса наверняка сразу бы «вспомнила», что ей в ту же сторону. Даже если там мужская уборная. Уж слишком решительный у Устрин был вид. Один макияж чего стоил: с подобным дамы выходят на тропу войны с соперницами или на охоту за будущим мужем и отцом своих детей.

Я все замедляла бег и присматривалась, куда бы скрыться. Для этого отлично подошла доска, на которой наставник два удара колокола назад изобразил нам классическую схему турнира. Я спряталась, но все же не утерпела и высунула свой любопытный нос из схрона.

Ромирэль, выходивший из ангара, мазнул по залу взглядом. Но, похоже, решил, что отчитать меня он успеет и завтра, а вот уйти от лобовой (она же – любовная) атаки магессы Устрин стоит уже сейчас, дабы не стать жертвой брачных клятв.

Когда дверь за остроухим закрылась, я вышла из своего укрытия. Время до ужина еще было. Как раз успею заглянуть в библиотеку. И материал для реферата поищу, и про венец императора постараюсь узнать.

Преисполненная решимости, я направилась в библиотеку. Вот только по дороге задумалась. Если по поводу рунической письменности на теле почившего Энпатыра Медная Кирка все понятно, то как сформулировать запрос для книжного духа про венец и родословную Бьернов, чтобы тот ничего не заподозрил? Ведь подобные темы в академическом курсе не значатся…

А потом я решила, что раз уж сейчас состою в команде и вроде как нахожусь на особом положении, то буду этим пользоваться. Сочинила эфиру библиотеки сказку о том, что мне, дабы не ударить в грязь лицом и перед другими командами, и перед самим императором, который обязательно посетит турнир, нужны материалы по этикету, знатным родам империи и собственно императорскому роду. В результате получила внушительную стопку книг.

Эфемерный страж, материализовав ее прямо перед моим носом, глумливо уточнил, что это только часть. Остальное он выдать пока не может, ибо превышен лимит. Дескать, не более трех дюжин книг и свитков единовременно в одни руки. А потом еще и мстительно присовокупил, что если я не успею закончить изучение материалов до шестого удара колокола, то расставлять книги по полкам мне придется самой согласно их индексам и номерам на переплетах. Дескать, у духов тоже есть понятие о трудовом кодексе и положенное время на отдых!

Осознав масштабы поисков, я слегка пригорюнилась и пошла в читальный зал. Последний оказался почти пустым, не считая пары адептов за крайним столом.

Сразу отложила в сторону гримуары и монографии по рунологии, которые нужны были мне для реферата. А затем принялась внимательно изучать то, что подсунул мне дух касательно его императорского величества и известнейших родов империи.

Судя по названиям некоторых книг, дух библиотеки был той еще язвой. «Азбука этикета для самых маленьких», «Принцессоведение, или Как вести себя на свидании с особами огненной крови», «Настоящая лэрисса пальцем в носу не ковыряет» и даже безбожно замусоленный «Свадебный этикет в высшем свете. От помолвки до медового месяца». И, наконец, апогей – свиток «Правила поведения на светском приеме для тех, кто сильно напуган или пьян». Впрочем, среди всего этого безобразия попалась и пара стоящих книг. Так я скрупулезно изучила главу «Возложение венца» из «Императорского уклада».

Оказалось, что и у светлых есть понятие «дань». Только в отличие от нас ее платили лишь потомки мужского рода, в чьих жилах текла огненная кровь, или проще – дети императора. Когда на голову нового правителя и его супруги (если она уже имелась) возлагали венец, то проливалась кровь: корона имела шипы, которые были обращены вовнутрь, к челу носителя.

Именно по этой причине у всех императоров Светлых земель на лбу на всю жизнь оставалось несколько отметин, вылечить которые было не под силу самым талантливым лекарям. М-да, понятие «тяжесть венца» у белых отнюдь не фигура речи. Судя по описанию, эту корону не зря возлагали на правителя лишь единожды, а для приемов и торжеств ювелиры делали замену.

У каждого императора была своя «парадная» корона: у Трихольда Лютого – скромный лавровый веночек, у Мурципалла Кривозубого (к слову, лысого как коленка) – аж с мехом, у Райхара Победоносного (который за все правление ни одного сражения не провел) – зубцы короны напоминали острия мечей.

Но никто из правителей и никогда не отваживался носить всю жизнь тот венец, что был возложен ему на голову при коронации. И, если честно, я этих мужчин прекрасно понимала. Мало того что сей символ власти был с шипами, так еще и весил как половина меня.

Подозреваю, что древние, что создали сей артефакт, хотели не только напомнить правителю: император должен проливать кровь за свой народ и помнить о страданиях, а не наоборот. Этот символ власти был еще и мощнейшим стабилизатором энергетических потоков. Отсюда и его немалый вес. И подзаряжался он для бесперебойной работы именно силой огненной крови. Причем то ли я чего-то не понимала, то ли настройка была очень уж тонкая, то ли просто изготавливала венец магесса, но в качестве «заправки» подходила только мужская кровь. Хорошо хоть не определенной возрастной категории и диетического состава.

Когда с вопросами коронации было покончено и я перешла к родословной Бьернов, колокол пробил восемь раз. Поняв, что библиотека опустела и дух благополучно отбыл на свой отдых, я решила, что раз уж начала, то стоит закончить.

Генеалогию знатных родов Светлых земель шерстила едва ли не до полуночи, но уяснила главное: Бьерны – род знатный и древний, но драконья кровь слегка разбавлена. Так в предках у Гарда триста лет назад потоптались эльфы, а потом один ушлый гном. Оный, доблестный и прославленный воин, поступил в лучших традициях военных. Провел стремительную стратегическую операцию, взял в плен заложника, в смысле заложницу, и отбыл в подземелья.

Не знаю, как удалось уцелеть Железным горам, когда прапрапрабабушка пепельного резко инициировалась до драконицы в шахтах, но, судя по тому, что потомков этой ветви было много, все же похищенная со своим умыкателем сумели договориться полюбовно.

Касаемо самого Гарда выходило, что его мать, лазурная драконица, вышла замуж за человеческого мага. И если судить по датам бракосочетания и появления наследника, то вышла уже глубоко беременной.

Я крепко задумалась. Побарабанила пальцами по одному из свитков. Голова шла кругом. А потом поняла, что стоит все это отложить до завтра. К слову, последнее было готово вот-вот наступить.

Уже начала было собирать все книги, как вспомнила, что у меня еще не сделаны выписки для реферата. Застонала. Живот, будто вспомнив о том, что ужин пропущен, заурчал. Но я сцепила зубы. Лучше сейчас еще немного поработать, раз уж я все равно выбралась в библиотеку.

Достала свиток, зачарованное перо и начала поиски. Я выписывала цитаты из книг, сцеживая зевки в кулак, и не заметила, как уснула.

Когда очнулась, маленький светильник, что стоял на столе, уже почти прогорел. Проморгалась и увидела, что напротив меня кто-то спит. Нагло так спит, закинув ноги на край моего стола и откинувшись на спинку стула.

Этот кто-то был мне знаком. Хорошо знаком. Гард собственной персоной. Я пожала плечами. Ну захотелось дракону вздремнуть в библиотеке. Может, ему неудобно в собственной мягкой постельке… Тесно от поклонниц, которые так и норовят развлечь. Может, дракона тяготит обстановка в крыле общежития, отведенном специально для аристократов и богачей. К тому же в оном проживание в отдельных комнатах стоит по семь золотых за месяц.

Дракон, словно почуяв, что я проснулась, встрепенулся и попытался сесть. Но стул и стол оказались коварнее: у Гарда затекли и ноги и шея. Он застонал и… не преминул обвинить меня!

– Ви, ну почему каждое утро, когда просыпаюсь рядом с тобой, начинается с мысли: отчего я не сдох вчера?

– Потому что я – это я.

– Говори конкретнее: ведьма, – беззлобно проворчал пепельный и со стоном начал разминать затекшую шею.

Я с наслаждением потянулась и скорее уже по привычке подколола:

– Зато со мной ты не умрешь со скуки.

– Ага, просто умереть, находясь рядом с тобой, у меня шансов значительно больше. – Дракон все же встал, а потом полез в свою сумку и, выудив оттуда два бутерброда, протянул один мне. – Держи.

– Это взятка или он отравлен? – уточнила я, вгрызаясь в мясо и сыр с хлебом.

– Нет, облит приворотным зельем, – язвительно парировал дракон. – Ешь давай.

«И не выпендривайся», – хоть и не было произнесено, но явственно читалось между строк.

Судя по тому, что пепельный уминал точно такой же бутерброд, приворожить он решил не только меня, но и себя.

– Как специалист говорю, в твоем зелье горчицы маловато и чесночка недоложили.

Дракон закашлялся.

– А что? Мясо и вправду почти без чесночка. А я люблю остренькое…

– Ви, ты же темная! Ты должна бояться чеснока, трепетать перед храмовниками и…

– И вообще гореть на костре, – закончила я за дракона, уплетая за обе щеки. – Гард, ты меня, часом, с вампирами не перепутал? Это они дрожат от чеснока, осиновых колов и божественного знака дважды рассеченного круга. Да и то только на страницах ваших светлых учебников. А в реальности могут и воткнуть этот осиновый кол ведьмаку в самое неожиданное место, если тот побеспокоит в неурочный час мирный упыриный склеп…

– Говоришь так, словно у тебя немалый личный опыт в подобном деле… – Гард многозначительно замолчал.

А я, дожевав бутерброд и вздохнув (жаль, что все хорошее в этом мире так быстро заканчивается), изрекла:

– Опыт не опыт, а после того раза (мне тогда исполнилось десять лет), я поняла, что с кладбища нужно уходить раньше, чем успеешь разозлить его обитателей. Ну или, по крайней мере, приметить на случай отступления пару перспективных берез, на которых можно дождаться рассвета…

Уточнять, что эти ценные знания достались мне уже после того, как мы с двенадцатилетней кузиной на пару разворотили старинный склеп, не стала. Тогда к моей ба вампиры пришли с петицией и счетом на восстановление порушенного жилья. Бабуля была ведьмой ушлой, умудрилась оформить наш погром у страховщика как «стихийное бедствие малого масштаба» и не заплатила за ремонт ни копейки. Зато контора, которой не повезло покрывать ущерб, долго сомневалась, кто из сторон конфликта настоящие «кровопийцы». И сдается мне, что черная ведьма в этом вопросе лидировала, обогнав исконных представителей клыкастой расы.

Гард, тоже расправившись с едой, откинулся на спинку стула и внимательно посмотрел на меня. Я – на него. Он – на меня.

Наконец дракон вопросил:

– И даже не поблагодаришь за этот скромный романтический… – Тут он, похоже, замялся, определяясь со временем трапезы, но, все же прикинув, что еще не рассвет, выдал: – Ужин? Поцелуя в щеку, и не только в щеку, было бы достаточно…

– Будет ужин, будет и благодарность. А за перекус могу сказать «спасибо». – Я была сама незамутненная искренность. – Но неужели ты только ради того, чтобы преподнести тот скромный ломтик мяса, прозрачную пластинку сыра и краюшку хлеба, искал меня в академии, а потом ждал, когда я проснусь?

– Во-первых, не краюшка, а почти четверть ковриги, и не кусочек, а ломоть хорошего вяленого мяса и внушительный пласт сыра… А во-вторых, не только ради этого. – И Гард выложил передо мной телепортационный камень.

Признаться, я о таком много слышала, но вживую видеть еще не приходилось. Не чета той серой гальке, что продавались в лавке, где я купила свою форму и зачарованное перо. Правильный восьмиугольник насыщенного синего цвета, полупогруженный в округлую серебряную форму. Новинка техномагов, которая стоила баснословных деньжищ.

Этот камень мог передавать сообщения мгновенно. Кладешь его на листок, нажимаешь на камень сверху и вливаешь силу. Твое послание исчезает и материализуется уже у адресата.

– Зачем? – удивилась я, разглядывая артефакт.

Страницы: «« ... 89101112131415 »»

Читать бесплатно другие книги:

Эта книга о том, какие трудности встречают на своем пути современные родители и их взрослые дети, а ...
Большинство из нас знают, что имя, данное при рождении, является отправной точкой для всего жизненно...
Роман о путешествии в местах, которые подвернулись. Вариант урбанистического квеста с элементами ром...
Обычно, вещи не всплывают из-под песков, а погружаются туда. Но иногда законы логики не работают. Чт...
Вторая книга трилогии "СЛЕПОЙ СТРАЖ". Сын изменника и молодая императрица. Их чувствам нет места. Их...
Один человек.Четыре параллельные жизни.Арчи Фергусон будет рожден однажды. Из единого начала выйдут ...