Микротренды, меняющие мир прямо сейчас Пенн Марк

37. Скрытые консерваторы

Это может быть ваш коллега. Это может быть человек в соседнем кресле в парикмахерской. Или в автобусе. Или даже тот, с кем вы садитесь ужинать.

Эти люди – скрытые американские консерваторы. Они голосовали за Трампа, но скрывают свои истинные взгляды. Возможно, все это происки русских, но тогда бы им понадобилось очень много американцев, чтобы избрать Дональда Трампа президентом, проголосовать за республиканское большинство в сенате, палате представителей и выбрать республиканцев губернаторами тридцати шести из пятидесяти штатов.

Это как-то нелогично. Кругом же одни либералы – на телевидении, в СМИ, в спорте, в университетских кампусах. И как только республиканцам удается получать большинство?

Ответ – все дело в скрытых консерваторах. Скрытые консерваторы умело притворяются сторонниками прогресса и смешиваются с толпой в таких местах массового скопления либералов, как Вашингтон. Таиться их заставляет презрение общества к их убеждениям. Без поддержки со стороны телеканала Fox News они бы, наверное, на стенку лезли.

Вычислить скрытых консерваторов невозможно, поскольку, по понятным причинам, об их консерватизме ничего не говорит. По данным прошлогоднего опроса Harvard – CAPS, почти 40 % американцев утверждали, что предпочитают не высказывать свои политические убеждения в кругу семьи, а 60 % помалкивают об этом на работе.

Если говорить о гендерных различиях, понятно, что молодой человек не станет признаваться своей подружке в розовой шляпке, что одобряет ухарство Дональда Трампа. Мужья, которые раньше имели внутри семьи непререкаемый авторитет в политических вопросах, сегодня вынуждены поддакивать женам, тайно не соглашаясь с их взглядами. Что касается скрытых консерваторов – женщин, то Хиллари Клинтон обозвала их «предательницами» своего пола. С экранов телевизоров легионами женщин повелевают либерально настроенные звезды вроде Мадонны и Тины Фей. Но при этом, как ни странно, статистика говорит о том, что на последних выборах за Дональда Трампа голосовали в целом 53 % белых женщин, а в пригородах и сельской местности – 60 %. Те же женщины на выборах 2012 г. в большинстве своем отдавали Митту Ромни предпочтение перед Бараком Обамой, а на промежуточных выборах 2014 г. среди них было на 22 % больше тех, кто голосовал за республиканцев.

Что-что? Такого быть не может. Что-то тут не сходится.

Действительно, не сходится. Республиканцы победили на выборах в конгресс, хотя предвыборные опросы показывали преимущество демократов в четыре-пять процентных пунктов. Расхождения в результатах особенно заметны, если сравнить телефонные опросы и опросы в интернете. При общении с другими люди менее консервативны, чем когда нужно просто кликнуть мышкой.

Cкрытые консерваторы обычно держатся в тени, но, когда их спрашивают о политических взглядах, склонны скрывать их дымовой завесой либерализма. Это особенно отчетливо проявляется в вопросах на тему иммиграции, и расхождения в ответах свидетельствуют о том, что к группе скрытых консерваторов относится 5 % населения или больше. Другими словами, 5 % населения, а это более 15 млн человек, консервативны в большей степени, чем готовы признать публично. Таким образом, наши опросы, включающие множество горячих тем, могут создавать ложную картину избирательских предпочтений.

Значительную долю отряда скрытых консерваторов составляют мужчины – возможно, потому, что многих из них отправят спать на диван, если они открыто выскажутся о своих политических симпатиях. В СМИ сообщалась о разводах после победы Трампа – жены не смогли примириться с тем, что мужья голосовали за .

Недавние исследования показали, что одна пара из десяти (независимо от того, состоят ли партнеры в браке) прекращает отношения из-за конфликта в связи с политическими разногласиями. Некоторые женщины предпочитают рослых мужчин, некоторые мужчины предпочитают блондинок, но похоже, что в приложениях для знакомств может появиться новая графа – «Политические взгляды». Тем более что во время предвыборной кампании 2016 г. в популярном приложении для знакомств Bumble появился фильтр, где нужно было указать, за кого человек проголосует, – чтобы не тратить время на тех, кто относится к противоположному лагерю. Для миллениалов помоложе эти политические сложности еще актуальнее: 22 % распавшихся пар прекратили отношения из-за политических разногласий. Поэтому неудивительно, что многие скрытые консерваторы предпочитают держать свои убеждения при себе.

Несмотря на то что большинство белых женщин, особенно из пригородов, голосует за республиканцев, обнаружить этих скрытых консерваторш особенно трудно из-за давления среды. Предполагается, что любая образованная белая женщина из пригорода придерживается либеральных взглядов и голосует за демократов, но это не так. Вот в чем вся суть скрытых консерваторов – они не те, за кого их принимают, и не раскрывают свои политические карты.

Как правило, республиканцы более сдержанны по части своих политических убеждений, чем их оппоненты-демократы. Главный способ понять, кто эти скрытые консерваторы и за что они выступают, – подтолкнуть их отвечать определенным образом в опросах общественного мнения. При этом очень важно, как именно проводится опрос – по телефону или очно.

Что же оказалось не так со всеми этими опросами, которые сулили демократам убедительную победу на президентских выборах 2016 г.? Как мы могли настолько сильно ошибиться? Недооценили степень поддержки Трампа, когда проводили телефонные опросы? Со всей определенностью можно сказать – да, именно так. Скрытые консерваторы не собирались признаваться, за кого они будут голосовать, и охотно отвечали телефонным собеседникам именно то, что те хотели слышать. Говоря о политике, американцы в общем-то всегда предпочитают оставить собеседника довольным, а не сказать правду. В научной работе 2005 г. сообщалось, что американцы склонны искажать свою историю голосования на выборах, поскольку «общество приветствует» последовательных избирателей. Понятно, что социальные проблемы становятся причиной перекосов наших предвыборных прогнозов. Многие из тех, кто говорил, что проголосует за Хиллари Клинтон, либо солгали, либо просто не собирались голосовать. Второй вариант делает точность прогнозов еще более труднодостижимой. На сайте Нэйта Сильвера FiveThirtyEight при анализе предвыборных опросов вообще не учитывали воздержавшихся от ответов, и это привело к множеству просчетов. Другая проблема в том, что процент политически активных американцев сильно преувеличен. Американцы в целом отнюдь не так сильно увлечены политикой, как нам кажется.

Есть еще один фактор, который заставляет людей скрывать свои политические предпочтения: то, что действие первой поправки не распространяется на трудовые отношения. Если человек, к примеру, выразит свои консервативные взгляды в Facebook или пожертвует деньги в пользу консерваторов, его могут уволить за то, что это не понравилось работодателю или клиентам. Если человек работает на компанию, которая торгует в первую очередь в городах, и поддерживает идею границы на замке, его могут разоблачить в социальных сетях, а покупатели могут объявить компании бойкот. Хотя человек не совершил ничего противозаконного, работодатель все равно может его уволить. Это главная причина, по которой скрытые консерваторы не распространяются о своих взглядах на работе.

Все вышесказанное подчеркивает важность тайного голосования, дающего людям возможность выразить свои подлинные взгляды, и демонстрирует, как опасно делать далекоидущие выводы на основе результатов опросов. Голосование по почте чревато тем, что организаторы и супруги могут требовать показать им бюллетень. В домах престарелых организаторы голосования могут стоять над душой у заполняющих бюллетени стариков. От подобных опасностей Америку избавит только тайное голосование в кабинке избирательного участка.

То, что американцы чувствуют необходимость скрывать свои политические взгляды, чтобы уберечься от презрения дома или от увольнения с работы, не приносит пользы никому. Нам стоит вспомнить о первой поправке и тайне голосования. В книге «Холм» (The Hill) я писал о том, что нам следует считать увольнение людей за их политические взгляды таким же беззаконием, каким конгресс считает заключение за это в тюрьму. Мы должны возродить нормальное положение дел, при котором человек может открыто говорить о своих политических убеждениях дома, на работе и в социальных сетях, не опасаясь наказания. Не сделав этого, не стоит рассчитывать на то, что люди будут публично и правдиво отвечать на вопрос, как и почему они проголосовали. Атмосфера наших дней, будь то в СМИ, в университетских кампусах или на работе, заставляет как минимум часть консерваторов скрывать свою истинную сущность.

38. Снова о впечатлительных элитах

В 2008 г., будучи главным стратегом президентской кампании сенатора Хиллари Клинтон, я обратил внимание на одну устойчивую закономерность. С вопросом «Не стоит ли все-таки Хиллари стать милее и приятнее?» ко мне обращались исключительно либо спонсоры кампании, либо очень образованные избиратели. А с вопросом, насколько выполнимой я считаю ее программу медицинского страхования, всегда обращались только представители среднего и рабочего класса, которых действительно интересовала тема, имеющая прямое отношение к их жизни.

Из этого наблюдения я вывел теорию впечатлительных элит. Она подразумевает, что, вопреки ожиданиям, чем образованнее становится электорат, тем больше влияния на него оказывает то, что он черпает в источниках, которым доверяет. Вместо того чтобы думать более самостоятельно, впечатлительные элиты все больше вторят хору, выступающему под управлением СМИ и аналитических центров. В отличие от них избиратели из среднего класса и рабочей среды постоянно имеют дело с проблематикой повседневной жизни, и поэтому их мнение основывается не на разговорах, а на очевидных фактах.

Эту гипотезу трудно проверить научными методами. Но следует признать, что за десятилетие, прошедшее с рассказа о впечатлительных элитах в первых «Микротрендах», эта склонность бездумно подхватывать тезисы СМИ, а не формировать мнение на основе своего жизненного опыта еще больше распространилась среди американцев. Высший истеблишмент обеих партий сегодня подвергается уничтожающей критике за полную оторванность от жизни страны. Верховный суд рассматривается как орган, принимающий политические, а не правовые решения. Прессу считают необъективной и склонной интерпретировать факты, а не излагать их. В условиях, когда анонимные сплетни стали полноценным источником информации, тактика очернительства срабатывает как никогда успешно. Основополагающий принцип, заложенный в фундамент американской политической системы отцами-основателями – что нами будут править образованные элиты на основе представительной, а не прямой демократии, – поставлен под сомнение. Все эти противоречия вылились в популистскую революцию 2016 г. и тихое ниспровержение гвардии элит. Сами элиты все еще у власти, хотя во многих отношениях представляют собой живой труп – они не способны к каким-либо действиям и не могут расстаться с бессмысленными высоколобыми принципами.

Яркий пример – выборы 2016 г. Элиты дружно проморгали назревающий приход к власти Дональда Трампа. Я и сам не представлял, что он достигнет подобных высот, но при этом не мог не обратить внимания на то, с какой легкостью он расправился с 17 выдвиженцами Республиканской партии, просто обнажив их истинные лица. Согласованный элитами кандидат Джеб Буш не сумел даже стартовать как следует, несмотря на заранее собранные в его предвыборный фонд $200 млн. Избиратели Великой старой партии взбунтовались против республиканского истеблишмента, считая, что он стал слишком удобным для демократов, недостаточно активно противостоит президенту Бараку Обаме и, скорее всего, не способен помешать победе Хиллари Клинтон на выборах. Республиканские элиты продолжали воевать с Трампом даже после его выдвижения в кандидаты. Они были убеждены, что партия – это они, а не ее избиратели.

Информационные источники элит дружно рапортовали, что победа Хиллари Клинтон неизбежна, и элиты столь же дружно в это верили. Они не замечали происходящего прямо у них перед носом, здесь, в Америке. Каждый новый удар по Трампу называли смертельным, однако тот продолжал сопротивляться. Многие представители элит по-прежнему питают глубокое уважение к экс-президенту Биллу Клинтону, несмотря на его сомнительные связи с женщинами, и при этом они полагали, что политическую карьеру Дональда Трампа может уничтожить аудиозапись его похабных шуточек. И даже после выборов впечатлительные элиты все еще сидят как на иголках. Они живут в мире сговора с русскими и неудачи Джеймса Коми[7] и напряженно ждут божественного вмешательства, которое исправит трагическое недоразумение 2016 г. Но подобная зашоренность есть не более чем попытка отрицания коренных изменений, результатом которых стал бунт 2016 г. С учетом всех результатов выборов в конгресс по итогам всенародного голосования побеждает Республиканская партия. За период президентства Барака Обамы демократы потеряли около 1000 мест в законодательных органах всех уровней. Невзирая на это, они упорно цепляются за фантазию о преимущественно либеральных настроениях в стране, хотя очевидные факты говорят о совершенно ином.

Попробуйте в наши дни побеседовать с кем-то из представителей впечатлительных элит, например с адвокатом с дипломом Гарварда. Вам скажут, что абсолютно точно известно: Трамп каким-то образом отмывал деньги для русских в обмен на помощь в выборах. Никаких доказательств нет, но убежденность в этом сильна не меньше, чем убежденность элит прошлого в том, что Земля плоская. Что, русским деньги понадобились? Каким образом объявления в Facebook на $100 000 могли переломить ход предвыборной кампании стоимостью $2,4 млрд? Тут нет никакой логики, однако, наверное, примерно 40 % из числа читающих этот абзац умудрились поверить, что так все и было, потому что об этом свидетельствуют якобы существующие, но непостижимо строго засекреченные данные. Иначе говоря, они просто знают.

Причина поддержки Трампа со стороны рабочего класса тоже может служить доказательством теории впечатлительных элит. Примерно двум третям избирателей не нравились ни Хиллари Клинтон, ни Дональд Трамп. Клинтон не нравилась примерно трети проголосовавших за нее. Трамп не нравился примерно трети голосовавших за него. Чаша весов в самой яростной и личной избирательной кампании на моем веку склонилась в пользу Трампа благодаря озабоченности избирателей среднего и рабочего класса. Эти избиратели, в большинстве своем жители Среднего Запада, совершенно точно не «восторгались» Дональдом Трампом, который хвастался своим бесцеремонным обращением с женщинами. Но они были согласны с его базовым анализом положения дел в стране – с тем, что политкорректность зашла слишком далеко, пограничный контроль отсутствует, полиции объявлена война, торговые соглашения разрушают нашу промышленность и лишают людей работы, а Вашингтон пора разбудить. С этими избирателями можно соглашаться или не соглашаться, но их взгляды на политику и существующие проблемы понятны, и они голосовали за Трампа (а многие из них до этого – за Обаму) по очень веским причинам, полностью проигнорированным элитами. Трампа, как и любого другого кандидата от Республиканской партии, поддерживали и республиканцы традиционной политической культуры, голосующие за принцип «религия и право на оружие», но победу Трампу принесло расширение коалиции его сторонников именно за счет охвата этой новой проблематики.

Сегодня впечатлительные элиты пребывают в собственном замкнутом мирке. Экспертные группы указывают элитам, что думать, а и остальные СМИ вторят им, и вот вам результат: за обеденным столом в кантри-клубе в Нью-Джерси все говорят примерно одно и то же. Стандарты по вопросам культуры диктует Южный центр правовой защиты бедноты, а по налоговым и экономическим вопросам – Центр налоговой политики. Тенденциозные «аналитики» раскручивают какой-нибудь доклад, не подвергая его ни малейшему сомнению, а СМИ скармливают его элитам.

Разумеется, замкнутый мирок сложился некоторое время назад и в стане правых, а телеканал Fox News и сайт Drudge Report давным-давно транслируют их точку зрения в той же манере. Но есть одна особенность: если ориентированные на истеблишмент СМИ снабжают аргументацией либеральные элиты, то Fox и Drudge обслуживают аудиторию рядовых граждан и дистанцировались от республиканских элит. Последние оказались в общем-то брошенными на произвол судьбы – демократы их терпеть не могут, а собственные избиратели в основном игнорируют.

Барак Обама был во многих отношениях идеальным президентом впечатлительных элит. Он редактировал юридический журнал Гарвардского университета, его опыт в Вашингтоне и властных структурах был невелик, и, помимо проведенного в Индонезии детства, он очень мало бывал за границей. Ему немедленно дали Нобелевскую премию мира.

Как это ни парадоксально, но, по данным Facebook, у представителей элиты меньше заграничных контактов, чем у людей с менее высоких ступеней социальной иерархии: они общаются только с такими же выпускниками Лиги плюща и знакомыми по путешествиям в экзотические места. А вот американцы из низших слоев общества действительно прислушиваются к мнениям друзей из среды иммигрантов или тех, кто не принадлежит к крошечной группе избранных. В обзоре Кембриджского университета об исследовании на основе данных Facebook говорилось, что «у людей из низших слоев общества на 50 % больше иностранных френдов, чем у людей, принадлежащих к высшим классам».

Схожая картина наблюдается и в Великобритании, где расхождения между настроениями элит и избирателей-трудящихся привели к сюрпризу на референдуме по вопросу выхода страны из Евросоюза (Brexit). Элиты практически всех мастей не сомневались, что Евросоюз – это хорошо, а выход Великобритании из него чреват катастрофой для страны. Разумеется, катастрофы не случилось. В очередной раз элиты, живущие в собственном вымышленном мире глобальной и мультикультурной гармонии, оказались оторванными от народа, опасающегося экономических и культурных последствий растущей иммиграции и политики открытых границ в Евросоюзе.

Можно предположить, что, после того как соцопросы по поводу этих двух важнейших событий оказались настолько провальными, Демократическая партия наверняка уволила свою службу изучения общественного мнения в полном составе,  заменила сотрудников в отделе выборов, Би-би-си реорганизовала свою систему опросов, а Facebook разорвал партнерство с SurveyMonkey. На самом же деле не случилось . Непохоже, чтобы кого-то уволили за все эти неверные оценки и непонимание фундаментальных факторов мировых процессов. Наоборот, многие пошли на повышение. Впечатлительные элиты обнаружили, что правота не обязательна – нужно просто нравиться своему кругу. Как следствие, вместо того, чтобы сделать выводы из экономических и культурных ошибок, результатом которых стали эти знаменательные события, элиты ушли в отрицание и опять взялись за старое. По результатам опросов, с Трампом покончено и поддержкой он не пользуется. Каждое предложение Трампа высмеивает кучка поднаторевших в политике комиков и шоуменов. Элиты зажимают носы и надеются, что и это тоже пройдет, ведь, как-никак, непреходящий Вашингтон – это они сами.

Чтобы разобраться в том, что правильно, а что нет, мы уже не рассчитываем на помощь элит. Не стоит надеяться и на то, что они применят свои экспертные знания для пользы общества. Наоборот, представителей элит все чаще считают политическими интриганами. Они еще больше дистанцировались от масс просто потому, что воспринимают их как зверей в зоопарке и предпочитают отрицать происходящее на двух континентах. Такой разлад чреват серьезными последствиями, и пока впереди не маячит никакого решения. Если на каком-либо из двух континентов будет создаваться новая партия, она не объединит в своих рядах социал-либералов и консервативных экономистов, которых мы давно подозревали в наличии такого желания. Наоборот, это будет популистская партия, основанная на идее восстановления власти народа, который должен отобрать ее у элит и силового блока. В авангарде этого движения был Трамп, и, несмотря на то что он сотрудничает с истеблишментом, привычный нам истеблишмент все еще в большой беде. Его представители не придают большого значения серьезному недовольству и озабоченности масс, приведшим к победе Трампа. В результате наши элиты становятся еще более впечатлительными.

39. Снова об активистах из нелегальных иммигрантов

Как ни назови тех, кто живет в Америке без надлежаще оформленных документов, но сегодня, как и предсказывалось в первых «Микротрендах», они превратились в значительную политическую силу. Эта группа вполне может стать важнейшим фактором исхода следующих президентских выборов, но чем больше становится ее электоральная значимость, тем сильнее негативная реакция на это явление.

За минувшее десятилетие численность выходцев из Латинской Америки, имеющих право голоса, резко возросла. В 1992 г. их доля составляла не более 2 % от общего числа избирателей. В 2016 г. она достигла 11 %, и потенциал роста этого показателя далеко не исчерпан. Если рассматривать штаты, в которых явка избирателей росла наиболее значительно по сравнению с предыдущими периодами, то ими окажутся Нью-Йорк, Калифорния, Техас и Флорида. В каждом из них на двух последних президентских выборах число голосовавших прирастало в среднем на 900 000 человек. Наряду с этим на 10 % выросло число избирателей латиноамериканского происхождения в Колорадо и Аризоне. Сейчас у республиканского кандидата практически нет шансов в Колорадо и Нью-Мексико, а огромный прирост числа избирателей в Техасе и Флориде практически не способен изменить ситуацию в этих штатах. В Нью-Йорке и Калифорнии голоса выходцев из Латинской Америки – лишь капля в море, которая не влияет на и без того понятный исход всеобщих выборов и на состав коллегии выборщиков.

Дискуссия по этой проблеме развивалась в точном соответствии с прогнозом, который мы делали в первых «Микротрендах». Нелегальные иммигранты приобрели союзников в лице тех, кто живет здесь на законных основаниях, и движение набрало большую силу в главных городских центрах страны. Мэр Нью-Йорка, Лос-Анджелеса, Чикаго или Майами не может быть избран без поддержки со стороны избирателей латиноамериканского происхождения. Все это привело к тому, что численность избирателей латиноамериканского происхождения растет в абсолютных цифрах в национальном масштабе, и особенно в стане сторонников Демократической партии.

В 2008 г. Хиллари Клинтон неодобрительно отзывалась о людях, попадающих в США в обход официальной иммиграционной системы. В одном из радиоинтервью 2003 г. она сказала: «Я в целом категорически против нелегальных иммигрантов». Она считала, что нельзя позволять людям «пролезать без очереди», и говорила об этом как с трибуны, так и в узком кругу. В предвыборной кампании 2016 г. под девизом «Вместе сильнее» Клинтон решительно отбросила эти взгляды. Ее взгляды на иммиграцию становились по мере развития кампании все более левыми. Вступая в предвыборную борьбу, Клинтон упирала на комплексную реформу иммиграционного законодательства при усилении пограничного контроля. К концу кампании ее убедили не упоминать усиление пограничного контроля даже вскользь.

Интересно, что бизнес в целом выступает за иммиграцию. Ему нужно больше работников, особенно дешевых, и больше потребителей. Возможно, самым крупным изменением в этом плане стало то, что профсоюзы, которые по логике вещей должны выступать против развития внешней торговли и иммиграции, сейчас выступают против только внешней торговли, но никак не иммиграции. Подобно работодателям, профсоюзы решили, что им намного выгоднее иметь побольше членов, как бы это ни отразилось на зарплатах уже состоящих в них работников. Профсоюзы даже пропагандируют идею, что многомиллионное пополнение контингента трудящихся никак не повлияет на зарплаты и в целом полезно для общества.

Но развитие движения в поддержку открытых границ натолкнулось на барьер, построенный президентом Трампом и американским электоратом, особенно из Аризоны и пояса Индиана–Пенсильвания. Опросы общественного мнения относительно иммиграции показали, что электорат хоть и разделен по признаку партийных предпочтений, но практически един в убеждении, что пограничный контроль нужно ужесточить. Избиратели в основном против строительства стены, но за значительно более строгое правоприменение. Они за сострадание к нелегальным эмигрантам – 70 % участников опроса Harvard СAPS – Harris назвали это важным. Но вместе с тем 70 % отрицательно относится к идее, что полиция не должна контактировать с иммиграционными властями, производя задержания. За пределами городов-убежищ в поддержку городов-убежищ не выступают.

Будь в стране политическое единство, мы бы давно уже усилили пограничный контроль, предоставили уже находящимся здесь разрешения на работу с возможностью получения гражданства в будущем и депортировали преступников. Но вместо этого мы имеем правых, которые требуют более суровых мер вплоть до массовых депортаций, и левых, которые хотят открытых границ. Расхождения нарастают, а люди вроде Марка Рубио, который выступает за компромисс, попадают под перекрестный огонь критики.

Демографический состав нелегальных иммигрантов за последние годы изменился и вскоре может измениться опять. Сейчас мексиканцы составляют менее половины нелегалов, а доля выходцев из Азии и Центральной Америки в их рядах растет. На фоне происходящего в Сирии резко возросло число иммигрантов с Ближнего Востока, и Трамп использовал страх перед терроризмом в качестве барьера, запрещающего въезд беженцам и всем остальным.

В находящейся на передовых рубежах левизны Калифорнии были приняты законы, делающие убежищем весь штат: правоохранительным органам предписано не сотрудничать с иммиграционными властями при арестах. Политическая жизнь Калифорнии совершила разворот на 180 градусов со времен Пита Уилсона, который был губернатором штата до 1999 г. Когда-то по его инициативе был принят закон штата, лишавший неграждан доступа к государственным услугам. Впоследствии Верховный суд признал этот закон неконституционным.

В тот же период, когда Западная Вирджиния превращалась из самого демократического штата в республиканский, Калифорния совершала переход от одной крайности к другой: штат, где прежде на губернаторский пост избирались Рональд Рейган и Арнольд Шварценеггер, стал одним из самых демократических. Это сделали возможным избиратели латиноамериканского происхождения, и по этой же причине демократы надеются, что со временем то же произойдет и в Техасе – и тогда путь в президенты кандидату-республиканцу будет заказан.

Существует много организаций, ставящих перед собой задачу сделать латиноамериканское население Техаса более политически активным, чтобы на выборах 2020 г. штат проголосовал преимущественно за демократов. Этим занимается, например, Battleground Texas, которая старается сделать Техас «колеблющимся штатом», в том числе за счет большей политической ангажированности испаноязычных избирателей. В целом же за последние два десятилетия появилось множество организаций, ориентированных на работу с испаноязычными избирателями. Эти организации, среди которых, в частности, Voto Latino, Mijente и Mi Familia Vota, пытаются поднять уровень политической и гражданской активности испаноязычного населения, хотя пока сложно сказать, насколько им это удается.

Десять лет назад в «Микротрендах» отмечалось, что избиратели латиноамериканского происхождения в подавляющем большинстве голосуют за демократов, и в наши дни это по-прежнему так. Недавнее исследование центра Pew Research установило, что число выходцев из Латинской Америки, причисляющих себя к сторонникам Демократической партии, продолжает расти. Несмотря на просадку 2006 г. (тогда выходцы из Латинской Америки больше поддерживали Джорджа Буша–младшего), за последние десять лет доля зарегистрировавшихся избирателей латиноамериканского происхождения, голосующих за демократов, возросла с 49 % до стабильных 63–64 %. Поскольку здравоохранение и образование входят в число главных приоритетов этой категории населения, представляется, что в обозримом будущем она станет важной частью электоральной базы для Демократической партии.

На основе последних данных статистики о миграции и явке на выборы Джон Джадис и Руй Тешейра написали очень авторитетную книгу – «Нарождающееся демократическое большинство» (The Emerging Democratic Majority). По их мнению, чтобы превратить Америку в страну, голосующую за демократов, Демократической партии достаточно полагаться только на демографию и гендерную политику. Но изъян их анализа, как и почти любого анализа, основанного на предпосылке о неизменности окружающего мира, состоял в том, что он не предусматривал возможность других демографических изменений и не учитывал того, как обе партии виртуозно приспосабливаются к новым временам.

Курс Трампа на ограничение иммиграции и международной торговли еще не так давно был политикой, за которую выступали старые левые. Перехватив эту проблематику у демократов, Трамп забрал и значительную часть избирателей-трудящихся из регионов с очень незначительным числом голосующих латиноамериканцев. Эти избиратели не хотели, чтобы электорат их регионов преобразился так же, как во Флориде, Техасе и Калифорнии.

Как ни странно, Трамп работал с избирателями латиноамериканского происхождения лучше, а не хуже, чем Митт Ромни. Думаю, одержать верх во Флориде ему удалось в основном за счет активности избирателей-кубинцев на фоне попыток Обамы наладить отношения с диктаторским режимом Кубы. Это был один из его последних шагов в качестве президента, и, возможно, в результате штат и переметнулся к Трампу. Это тем более показательно, что обычно за республиканцев голосует незначительное меньшинство латиноамериканцев-протестантов.

Прогноз на будущее в этой области менее очевиден, чем десять лет назад. Тогда было совершенно понятно, что влияние нелегальных иммигрантов возрастет, и так оно и произошло. Но теперь все зависит от того, что будет происходить в стане Трампа и Республиканской партии. Возможно, Трамп станет Питом Уилсоном в масштабе всей Америки, и его отчаянные старания приведут к полному пересмотру политики в этой области. Тогда перед 11 млн нелегалов откроется путь к получению гражданства. Или, может быть, Трамп остановит поток нелегалов на границе, что сдержало бы рост электората латиноамериканского происхождения. Влияние иммигрантов в национальном масштабе ограничивает и то, что они сконцентрированы в нескольких крупных штатах, один из которых – Техас, остающийся на стороне Республиканской партии.

Бюро переписи населения учитывает всех жителей, а количество членов палаты представителей от каждого штата определяется с учетом проживающих в стране неграждан, так что некоторые перемены в 2020 г. произойдут. Но поскольку в штатах действует мажоритарная система, чем больше членов палаты представителей будут иметь Техас и Аризона, тем больше выборщиков получат республиканцы, что делает все остальные перемены практически бессмысленными.

Я предпочел бы стать свидетелем всеобъемлющей реформы иммиграционного законодательства, чтобы в случае ее успеха все эти проблемы остались для страны в прошлом. Но сегодня создается впечатление, что стороны все более отдаляются друг от друга, и этот важнейший очаг напряженности в американской политике сохранится и в следующем десятилетии.

40. Новейшие американцы

Говоря об иммигрантах, обычно имеют в виду выходцев из Латинской Америки и стран Ближнего Востока. Однако за последнее десятилетие самой быстрорастущей частью иммигрантской прослойки населения стали азиаты, которых в Америку приезжает больше, чем выходцев из любого другого региона мира. Иммигранты из азиатских стран становятся в Америке невероятно влиятельными и успешными – и в образовании, и в работе, и в политике.

Численность азиатского населения Америки резко возросла: по статистике Института миграционной политики, в 1960 г. оно составляло 5 % от общего числа американцев иностранного происхождения, а в 2014-м достигло 30 %. В 2010-х гг. среди натурализовавшихся в США было больше азиатов, чем испаноязычных иммигрантов: в 2015 г. из 730 259 новых граждан США 261 370 были азиатского происхождения. В 2016 г. численность жителей США азиатского происхождения оценивалась в 20,5 млн человек, и, по прогнозу Бюро переписи населения, к 2019 г. их число достигнет 25,7 млн.

Азиатам в США были рады не всегда. Геополитические соображения, расизм и экономика сказывались на их жизни в Америке многие десятилетия, начиная с Акта об исключении китайцев 1882 г. Вспомним, что многих китайцев привезли в Калифорнию во времена золотой лихорадки и содержали немногим лучше, чем рабов. Однако затем рост прослойки китайских иммигрантов и ее экономической влиятельности начал вызывать опасения и шумные протесты, что и привело к принятию первого важного закона, ограничивающего въезд в Соединенные Штаты. Закон приостановил иммиграцию из Китая на десять лет и запретил предоставлять китайцам американское гражданство. Возобновление широкомасштабной иммиграции из Поднебесной стало возможным лишь с принятием Закона об иммиграции в 1965 г.

Cхожие меры затронули и американцев японского происхождения. Теодор Рузвельт достиг устной договоренности с Японией о том, что японцам, за исключением отдельных категорий бизнесменов и квалифицированных специалистов, не будут выдавать паспорта, позволяющие эмигрировать в США. Эта практика прекратилась в 1920-х гг., но вскоре после этого случился Пёрл-Харбор, ставший причиной интернирования всех проживающих в США японцев и огромной неприязни к ним со стороны американцев.

Несколько поколений спустя подход к азиатскому вопросу изменился, и в страну хлынул новый приток иммигрантов. В 1980 г. в США проживали лишь 382 000 китайских иммигрантов. В 2016 г. их число превышало 2 млн человек. За этот же период общая численность иммигрантов из стран Азии возросла с 2,5 млн до более чем 12,5 млн. Больше всего людей приезжает в Америку из Индии, за которой следуют Китай, Филиппины, Вьетнам и Корея.

Наиболее интересно выглядят статистические данные об успехах, которых достигли азиатские иммигранты в Америке. Средний доход американцев азиатского происхождения сейчас составляет $74 829 на человека в год – это больше аналогичного показателя по стране в целом и больше, чем в 2010 г., когда он составлял $66 000. Это невероятный результат, и он достигнут несмотря на предположительное влияние расизма и устоявшихся карикатурных представлений об азиатах. Азиаты, обеспечивающие страну новыми налоговыми поступлениями, – образцовый пример иммиграции даже в глазах самых ярых консерваторов и тех, кто печется о фискальной политике.

Как принято считать, такие успехи объясняются тем, что еще со времен Конфуция азиатам свойственно придавать особое значение заслугам и образованию. Действительно, высшее образование имеет половина американцев азиатского происхождения старше 25 лет по сравнению с 30 % населения в целом по стране. Это в достаточной мере объясняет существующие сегодня различия в оплате труда – азиатам платят за их знания.

При этом покупательская способность американцев азиатского происхождения непропорционально больше их численности и стремительно растет – они тратят на потребительские нужды впечатляющие $825 млрд ежегодно. По прогнозу в докладе The Multicultural Economy 2015, к 2020 г. покупательская способность американцев азиатского происхождения возрастет на 32 %.

Американцы азиатского происхождения склонны покупать то, что в Азии позволяют себе только высшие слои местного общества. По данным исследования Nielsen, по сравнению с обычными американцами они едят на 69 % больше свежей рыбы и морепродуктов, на 72 % больше свежих овощей и на 29 % больше фруктов. Кроме того, они высоко ценят свои гаджеты. Американцы азиатского происхождения опережают население в целом по количеству принадлежащих им смартфонов, компьютеров, планшетов, аудиосистем и прочих высокотехнологичных устройств. В том же исследовании Nielsen говорится, что «из 87 американских стартапов, оцениваемых в $1 млрд и более, 19 были созданы иммигрантами из стран Азии».

Иммигранты азиатского происхождения, особенно уже поработавшие в китайском и индийском бизнесе, обычно очень хорошо понимают важность масштабирования и прекрасно разбираются в менеджерах и менеджменте. В Соединенных Штатах штат компании с миллионным оборотом будет, скорее всего, состоять из шести сотрудников, тогда как в Индии в бизнесе с таким же оборотом будут работать 100 или 200 человек. В Microsoft моим руководителем был Сатья Наделла – показательный пример иммигранта из Индии. Он родился в небольшой индийской деревне и упорно трудился в Microsoft на протяжении 22 лет, прежде чем стать самым очевидным претендентом на должность генерального директора компании. В интеллектуальном отношении он был на голову выше своих конкурентов и отлично разбирался в финансовых и технических аспектах облачных технологий. Его взлет к вершинам управленческой иерархии – олицетворение общего тренда в среде американцев индийского происхождения, которые стали первой этнической группой иммигрантов со среднегодовым доходом более $100 000.

Когда мы пытаемся понять удивительный успех американцев азиатского происхождения, нам трудно отделить причину от следствия. Тем не менее стоит заметить, что на вопрос исследовательского центра Pew Research «Согласны ли вы с тем, что люди, которые хотят преуспеть, добьются своего, если будут упорно трудиться?» утвердительно ответили в среднем 69 % опрошенных, а среди американцев азиатского происхождения таких было на 11 % больше. Представители высшего и среднего классов американского общества, независимо от их расовой принадлежности, также считают, что упорный труд приносит успех (71 и 67 % соответственно). В низших слоях американского общества так думают меньше половины опрошенных.

В области образования молодые поколения американцев азиатского происхождения неизменно показывают более высокие результаты, чем другие демографические группы. Азиаты составляют примерно 5 % от общего числа учеников средних школ высшей ступени, но при этом среди первокурсников Гарвардского университета и Массачусетского технологического института их 22 и 26 % соответственно. С точки зрения средних оценок на школьных экзаменах американцы азиатского происхождения опережают всех остальных в математических дисциплинах, которые, безусловно, очень важны для успеха в информационную эру. Национальный научный фонд сообщал, что в 2012 г. 6 % кандидатских диссертаций в области науки и техники защитили американцы азиатского происхождения, тогда как доля афроамериканцев и испаноязычных американцев составила 3 и 4 % соответственно. Кроме того, 27 % кандидатских диссертаций в области науки и техники защитили обладатели временных виз, многие из которых приехали из стран Азии. В отчете Google об этнокультурном многообразии за 2017 г. технологический гигант сообщал, что 35 % его сотрудников являются гражданами стран Азии или американцами азиатского происхождения, что на 30 % больше, чем всего за четыре года до этого.

Хотя экономическое благополучие обычно коррелирует с приверженностью Республиканской партии, в последнее время политические предпочтения избирателей азиатского происхождения резко сдвинулись в сторону демократов. По мере роста этой группы населения 50 %-ная поддержка республиканцев ее представителями обернулась 70 %-ной поддержкой демократов. Американцы индийского происхождения по большей части являются сторонниками демократов, а китайского – в основном поддерживают республиканцев. В прошлом поддержка, которой пользовалась Республиканская партия в среде выходцев из Китая, была обусловлена ее антикоммунистической направленностью и твердым курсом на укрепление обороноспособности, что привлекало людей, обеспокоенных деятельностью Мао Цзэдуна и «культурной революцией». Но сегодняшних иммигрантов мало волнуют подобные вещи – например, выходцев из Индии и с Филиппин больше заботят вопросы социальной справедливости в Соединенных Штатах, чем международная политика.

С другой стороны, налицо выраженная концентрация избирателей азиатского происхождения в штатах, где межпартийная конкуренция проявляется не так сильно. Их доля в общем числе голосующих наиболее высока в Калифорнии и штате Нью-Йорк. Хотя в наши дни иммигранты азиатского происхождения перемещаются в том числе и на Юг и Средний Запад, их влияние на национальную политику достаточно невелико, поскольку в основных «колеблющихся штатах» они составляют незначительную часть общего числа избирателей. Однако высокая успешность американцев азиатского происхождения указывает на то, что республиканцы, возможно, вернут себе какую-то часть избирателей из их числа, если предложат удачных кандидатов. Трамп получил 27 % голосов американцев азиатского происхождения.

Поддержка министерством юстиции иска студентов азиатского происхождения к Гарвардскому университету стала блестящим политическим ходом: это был обходной маневр против позитивной дискриминации, в то же время свидетельствующий о том, что интересы американских избирателей азиатского происхождения и Демократической партии совпадают не всегда. Выходцы из Азии с высокими доходами платят большие налоги и озабочены скорее улучшением бизнес-среды, снижением налогов и расовыми предрассудками при зачислении в университеты, чем позитивной дискриминацией.

Тем не менее выходцы из стран Азии все чаще баллотируются на выборах. В 2015 г. в конгресс вошли заметные политики азиатского происхождения: сенатор-демократ от штата Иллинойс Тэмми Дакуорт стала первым сенатором тайваньского происхождения, а член палаты представителей, демократ из Флориды Стефани Мерфи – первой женщиной вьетнамского происхождения, избранной в этот орган. Сегодня в составе конгресса работают в общей сложности 18 американцев азиатского происхождения и уроженцев тихоокеанских островов.

В моем детстве образ азиата был представлен в массовой культуре Хоп Сином – расторопным и учтивым поваром из самого популярного сериала тех времен «Бонанца». С тех пор переменилось очень и очень многое, но в изображении азиатов все еще достаточно часто прибегают к стереотипам. Недавний сериал «Трудности ассимиляции», действие которого происходит в 1990-х гг., когда иммигранты-азиаты были еще в новинку, стал первым сериалом с главным героем-азиатом за 20 лет. На большом экране Индия показана в целом доброжелательно в коммерчески успешных фильмах «Миллионер из трущоб» и «Отель "Мэриголд": лучший из экзотических».

Однако успехам сопутствуют и провалы. Не так давно актриса Грейс Пак отказалась продолжить съемки в сериале «Гавайи 5.0», пока его продюсеры не повысят гонорары занятым в нем актерам азиатского происхождения до уровня оплаты их белых коллег. Дорого обошелся киностудии и выбор Скарлетт Йоханссон на главную роль в фильме «Призрак в доспехах», где она играла знаменитую и всеми любимую героиню японских аниме: картина не окупила затрат на производство и продвижение. Азиатам достается лишь 5 % ролей с текстом в американских фильмах и лишь 1 % главных ролей.

Со временем это изменится. Истории из жизни американцев азиатского происхождения будут все чаще экранизироваться. Так, в получившем хвалебные отзывы и премию «Эмми» сериале «Мастер не на все руки», который создали актеры Азиз Ансари и Алан Янг, есть несколько серий, посвященных детским впечатлениям иммигрантов из стран Азии. Налицо также растущее желание брать побольше азиатов на роли в фильмах большого экрана, которое обусловлено бурным ростом китайского рынка шоу-бизнеса. Сейчас успех или провал нового американского фильма может полностью зависеть от его кассовых сборов в Китае.

То, как быстро растет численность иммигрантов из азиатских стран последние 20 лет, дает основания ожидать дальнейшего роста их культурного влияния. Равным образом будет нарастать и экономическая мощь этой группы населения. А с учетом серьезных позиций, которые выходцы из Азии занимают в технологических компаниях, они вполне могут быть тайным оружием Америки в гонке за первенство в инновациях и высоких технологиях.

41. Избиратели от диванной партии

Политические качели – по-прежнему главная составляющая выборов в нашей стране. Но президент Дональд Трамп переписал обычный сценарий, чтобы обеспечить себе перевес не за счет мамаш из пригородов, а за счет папаш с трибун футбольных матчей. Он начал вновь вовлекать в политику эту группу избирателей, до последнего времени к ней довольно равнодушную.

По мере того как массовые коммуникации становились все влиятельнее, процент голосующих на выборах оставался практически неизменным, а его прирост в целом соответствовал приросту населения. Некоторые демографические группы, например афроамериканцы, проводили целенаправленную работу, чтобы увеличить свою долю голосов, зато другие выпали из процесса и превратились в диванных избирателей.

Сейчас часть этих избирателей поднимается с диванов и становится важнейшим политическим ресурсом для будущих кандидатов на выборах.

Диванные избиратели – порождение системы добровольного голосования. Человек в обязательном порядке получает номер социального страхования, как только появляется на свет, а чтобы попасть в самолет, необходимо предъявить удостоверяющий личность документ с фотографией. Но никто не обязан регистрироваться на избирательном участке или голосовать. В Америке участие в политической жизни и формировании властей – дело тех, кто сознательно решает выключить телевизор и отправиться голосовать на выборах. Те, кто оставался на диване перед телевизором, отказывались от права повлиять на положение дел в стране. Так происходило в том числе и в 2016 г., но у кандидатов есть возможность в будущем взбодрить какую-то часть этих избирателей и привести их на избирательные участки.

В 2016 г. правом голосовать на выборах обладали 224 млн человек, 137 млн из которых воспользовались им. Хотя явка избирателей была выше, чем на выборах 2012 г., численность сторонников диванной партии, то есть тех, кто имеет право голосовать, но не голосует, составила около 90 млн человек. В США самую высокую явку на выборах показывают образованные люди, женщины и избиратели старших возрастов. Показатели явки среди мужчин, молодежи и малообразованных слоев общества, равно как и среди уроженцев Латинской Америки азиатских стран, значительно ниже. На диване перед телевизором остались 54 млн белых избирателей и 19 млн избирателей азиатского и латиноамериканского происхождения. Хотя явка среди афроамериканцев и понизилась по сравнению с 2012 г., но все равно была выше явки белых мужчин без высшего образования.

Из приведенных выше цифр следует неожиданный вывод: основную часть избирателей, остающихся дома на диване, составляют не слишком образованные белые мужчины – то есть именно те, кого может взбодрить и побудить к действию популистская предвыборная агитация. Это десятки миллионов незадействованных избирателей, и, хотя отстающим испаноязычным и азиатским избирателям тоже есть куда расти, они значительно уступают по своей численности выпавшим из политики белым без университетского диплома. (И большинство белых мужчин, не участвующих в голосовании, проживает за пределами «колеблющихся штатов», что сильно осложняет ситуацию для всех, кто ратует за переход к прямым всенародным выборам. Это может привести к ожесточенной повсеместной борьбе за голоса диванных избирателей и совершенно новому порядку проведения избирательных кампаний.)

Хотя Дональд Трамп и получил меньше голосов, чем Хиллари Клинтон, – 63 млн против почти 66 млн, – но при этом за него проголосовало больше людей, чем за любого другого кандидата-республиканца в истории. Клинтон не поставила рекорд по числу голосов, поданных за кандидата-демократа. Эта заслуга принадлежит президенту Бараку Обаме, собравшему в борьбе с Джоном Маккейном рекордные 69 млн голосов избирателей. Рекордный рывок по числу поданных за нее голосов совершила Либертарианская партия, причем непонятно, каким образом она смогла вклиниться в двухпартийную систему прямого голосования. За Трампом пошли несколько миллионов избирателей, никогда прежде не голосовавших на республиканских праймериз, и их голоса, несомненно, оказались критическим фактором его победы в коллегии выборщиков. Да, это так – его козырем были диванные избиратели.

Переключить внимание с колеблющихся избирателей на часть диванной партии политиков в какой-то степени заставили две перемены. Первая из них – отмена Бараком Обамой лимитов и федерального контроля для предвыборных избирательных фондов кандидатов в президенты. Вторая – рост влияния интернета и микротаргетированной цифровой рекламы. Еще десять лет назад такие инструменты в политике не применялись, а сейчас за них платят миллиарды долларов.

Как я писал выше, сомнительно, чтобы реклама на $100 000, опубликованная в социальных сетях от имени связанных с Россией аккаунтов, могла повлиять на исход выборов. Это жалкие гроши по сравнению с $2,4 млрд, потраченными на свои избирательные кампании кандидатами в 2016 г. Большая часть этих средств ушла, скорее всего, в ограниченное число «колеблющихся штатов». Однако интернет действительно позволяет доносить информацию еще более адресно и лично, чем рассчитанные на целевую аудиторию телепередачи (которые ранее считались лучшим вариантом). Так, президент Барак Обама и его команда невероятно успешно вели целенаправленную агитацию среди чернокожего населения. В результате афроамериканские избиратели обгоняли белых по явке на двух президентских выборах, в первую очередь в ключевых «колеблющихся штатах». На выборах 2016 г. явка афроамериканских избирателей также была высокой, но не столь же высокой, как в 2012 г., в частности в штате Огайо. На президентских выборах 2012 г. в Огайо голоса афроамериканцев составили 15 % от общего количества, притом что чернокожие составляют 10 % общей численности населения этого штата. Другими словами, в 2012 г. афроамериканские избиратели в Огайо были активны настолько, что в полтора раза перекрыли статистику переписи населения.

Для сенсационной победы Трампу и штабу его кампании потребовалось вытащить на избирательные участки рекордное число сочувствующих в «колеблющихся штатах» Среднего Запада и во Флориде. Одной из составляющих этой стратегии была агитация среди белых трудящихся, считавших себя обделенными вниманием политиков.

На противоположном краю спектра был Берни Сандерс. Тезисы этого потенциального кандидата от Демократической партии, в итоге уступившего сенатору Хиллари Клинтон, по поводу бесплатного высшего образования и разделения крупных банков привлекали молодежь и прогрессивную часть электората. Сандерс сделал эти группы своей целевой аудиторией, и его почти безнадежная попытка также привела на выборы новую важную группу избирателей.

Подавляющая часть населения этой страны верит в иммиграционную политику, открывающую путь к получению гражданства, и хочет усиления пограничного контроля. И то и другое – вполне здравые вещи. Но люди, которых можно побудить проголосовать, а не оставаться, как обычно, дома, более склонны к крайним, а не к умеренным взглядам. Такие люди могут хотеть либо полного закрытия границ, либо их полного открытия, и явка на выборах повышается именно за счет носителей крайних взглядов, а не сторонников разумных решений.

Аналогичным образом, по данным последних опросов, большинство американцев являются сторонниками международной торговли, и в то же время самые влиятельные политические силы сегодняшнего дня играют на недовольстве и возмущении общественности по поводу состояния дел в экономике, а также на ксенофобии – и это привлекает избирателей, придерживающихся крайних взглядов.

Кроме того, оторвавшийся от дивана избиратель – отнюдь не чисто американский тренд. Взять хотя бы референдум 2016 г. по вопросу выхода Великобритании из Евросоюза, на котором стимулом к участию в голосовании послужили опасения по поводу роста иммиграции из Сирии и других ближневосточных стран. Активность небольшой группы в высшей степени пассионарных людей полностью опровергла все выкладки экспертов и результаты опросов общественного мнения. После ряда террористических актов заметно укрепились позиции аналогичных сил во Франции и других европейских странах. Крах правящей коалиции постиг даже Германию.

Новая стратегия, подразумевающая победу на выборах за счет целенаправленной работы с отдельными группами населения и радикальными меньшинствами, чревата огромными последствиями. Если основой электората станет не средний класс из пригородов, а радикальные правые или социалисты, наши выборы будут все сильнее раздирать страну на части, вместо того чтобы сплачивать ее. Избирательные кампании будут потакать низменным чувствам и эмоциям, вместо того чтобы предлагать здравые центристские решения. Результаты праймериз будут еще более поляризованными, а тактика выжженной земли станет главной в предвыборной борьбе.

Вместо компромиссов по таким проблемам, как международная торговля, охрана окружающей среды и иммиграция, нас ждут политические тупики или президентские указы, противоречащие мнению большинства американцев. Мы пойдем по порочной нисходящей спирали, а вера в политическую систему рухнет.

Как ни парадоксально, этого можно избежать, если сократить численность диванных избирателей наполовину или больше, для чего нам нужно предложить им влиться в широкий круг избирателей. Таким образом мы бы сломали систему, в которой блестящий эффект достигается путем агитации среди 10 % людей, державшихся в стороне от выборов, а не массовой разъяснительной работой среди колеблющихся избирателей. Решением проблемы могли бы стать прямые всеобщие выборы, но большинство сходится во мнении, что голосование на них должно быть добровольным.

Давайте начнем с регистрации избирателей. Будем регистрировать их в момент рождения, подобно тому как присваивается номер социального страхования. Создадим государственную базу данных, чтобы избиратели могли без труда менять регистрацию, переезжая из одного штата в другой. Покончим с устаревшей разнородной системой.

Далее, нужно облегчить сам процесс голосования, оставив его тайным. Возможно, для этого придется разработать что-то вроде онлайн-голосования, однако есть и другие варианты – например, использовать обширную сеть банкоматов, которые гарантируют безопасность трансакций. А на смену голосованию по вторникам должно прийти голосование в течение уик-энда. Вторничная модель давно утратила всякий смысл и не помогает делу. Однако важнее всего обеспечить тайну голосования: видеть, как человек голосует, не должен никто, иначе он может стать объектом шантажа или преследования.

Кроме того, надо отменить кокусы[8]: в XXI в. они выглядят анахронично, а из-за низкой явки предоставляют еще больше возможностей радикалам. Проведение праймериз должно происходить в порядке ротации штатов или даже лотерейного розыгрыша, чтобы прекратить игры вокруг Нью-Гэмпшира и Айовы. Надо продумать изменения этой системы в целом и изменить ее в географическом плане таким образом, чтобы единственный блок голосов не смог впредь служить пропуском на пост президента.

Лично я предпочитаю коллегию выборщиков прямым всеобщим выборам, поскольку ее наличие заставляет кандидатов занимать в целом центристские позиции. Правда, нужно все же решить проблему диванных избирателей. Однако меня тревожит мысль о том, во что превратятся современные избирательные кампании с их многомиллиардными бюджетами, если появится возможность победить, вытащив на избирательные участки все население штатов Нью-Йорк и Калифорния. Я убежден, что победа с минимальным перевесом закончится гражданской войной, поскольку потребуется пересчитывать голоса не в нескольких «колеблющихся штатах», а во всех без исключения избирательных округах страны. Идея прямых выборов мне импонирует, но с учетом нынешних реалий Америки и ее природной склонности к сутяжничеству я не уверен в ее осуществимости. Любые всенародные выборы должны проводиться в два тура для отсева кандидатов-двойников и псевдооппозиционеров. Возможен также интересный вариант, при котором вышедшие из гонки на первом туре отдают свои голоса в пользу кого-то из двух главных кандидатов.

Во время последних выборов все мы с интересом смотрели по телевизору, как одни кандидаты призывают к массовым депортациям, а другие – к разрушению экономической системы США. По мере развития страны наша демократия не модернизировалась, не пересматривалась и не использовала плоды научно-технического прогресса и инноваций, поэтому в наши дни проще вызвать такси через интернет, чем проголосовать на выборах. В результате в современной политике радикальные движения могут возобладать над мейнстримом, что чревато катастрофой, если не замечать тревожных сигналов и не принимать мер.