Микротренды, меняющие мир прямо сейчас Пенн Марк

47. Работа в рамках

«Поколение дефицита внимания» может дополнить свой мобильный стиль жизни с временными партнерами, совместным проживанием, свободным посещением образовательных учреждений и бытом, подчиненным уведомлениям из смартфонов и соцсетей, новым типом работы.

Неполная занятость и работа после школы существуют уже давно. Компании сокращали рабочий день, чтобы сэкономить, когда заказов становилось меньше. Отчасти потребность в работниках на неполный рабочий день определялась сезонностью в торговле – например, рождественским пиком продаж. Работа после школы или во время летних каникул отлично подходит для заполнения перерывов в учебе.

Тем не менее налицо развитие микротренда, который мы называем «работа в рамках». Речь идет не о частично занятых сотрудниках в поисках полноценной работы; не о студентах, сочетающих работу с учебой; и не о людях старше 60 лет, работающих по сокращенному графику после выхода на пенсию. Речь об американцах в расцвете сил, которые не хотят, чтобы работа становилась определяющим фактором их жизни. Они разительно выделяются на фоне всех остальных американцев, вкалывающих от зари до зари.

Для работников в рамках (РвР) работа – еще не все, это лишь часть их жизни. По данным исследования профессора Университета Нью-Гэмпшира Ребекки Глаубер, примерно 25 % работающих неполный день живут в бедности. Тем не менее представители этой группы находят способы совмещать несколько видов сдельной работы – например, крутить баранку для Uber днем, а по ночам заниматься доставкой заказов клиентам Seamless, – чтобы жить так, как им хочется, и в том режиме, который их устраивает. Подразумевается, что они трудятся ради себя, а не ради компании. Многие из РвР – женщины, работающие не по финансовым соображениям, а чтобы занять себя чем-то интересным и полезным и при этом посвящать время семье или другим делам. РвР могут заниматься тем, что приносит моральное удовлетворение и соответствует их наклонностям, и самостоятельно решать, в каких пропорциях сочетать работу и личную жизнь.

Возможно, РвР таким образом и находят время для своих увлечений, но этот тренд вызывает беспокойство Федеральной резервной системы. Бизнес очень внимательно следит за ежемесячными данными о занятости населения, которые публикует Статистическое управление министерства труда, чтобы понимать, куда движется наша экономика. И хотя, по словам главы Федерального резерва Дженет Йеллин, неполная занятость трудоспособного населения достигла «высоких уровней», данные Статистического управления министерства труда показывают, что в 2016 г. из 26 млн частично занятых в США 20 млн специально выбрали неполный рабочий день. А 6 млн из них поступили так, чтобы иметь возможность заниматься любимым делом.

Если говорить о сравнении полной занятости с частичной, то подавляющее большинство американцев, в отличие от американок, предпочитают первую. По данным опроса 2011 г., частичную занятость предпочитали 12 % мужчин и 60 % женщин. Однако такой разрыв в какой-то степени объясняется предубежденностью мужчин, считающих, что в таком случае они пренебрегают своей карьерой и становятся супругами на вторых ролях.

Как бы то ни было, частичная занятость в Америке стремительно распространяется. За период с 1955 по 2015 г. число американцев, выбирающих неполный рабочий день, возросло вчетверо. Численность трудоспособного населения сокращалась, а эта группа увеличивалась. Может показаться, что частичная занятость идет не на пользу американской экономике, но это не совсем так. По словам Дайан Лим из Комитета содействия экономическому развитию, исследования ОЭСР показывают, что частичная занятость обеспечивает «большую свободу перемещения работников – между должностями, профессиями, отраслями и регионами – и позволяет трудовым ресурсам более свободно перетекать к местам их наибольшей востребованности». Другими словами, частично занятые способствуют большей адаптивности экономики и созданию постоянных и видоизменяющихся рабочих мест. Кроме того, частичная занятость не ведет к снижению производительности труда; напротив, приток занятых на неполный день облегчает переход к автоматизации. Не надо также считать РвР халтурщиками. Многочисленные исследования свидетельствуют, что неполный рабочий день – хорошее решение для работодателей, поскольку более напряженный ритм работы по сокращенному графику способствует большей удовлетворенности сотрудников своим трудом и повышению его результативности.

Сейчас две трети частично занятых составляют женщины и одну треть – мужчины, причем половина мужчин относится к самой молодой или самой пожилой возрастным группам. Доказательств того, что частичная занятость полезна американским женщинам, более чем достаточно. Проводившееся в 2012 г. сравнительное исследование удовлетворенности женщин своей работой на условиях полного и неполного рабочего дня показало, что «сокращение продолжительности рабочего времени» участниц способствовало «значительным позитивным изменениям» в их жизни. У многих из таких частично занятых женщин есть дети, а мужья работают полный день; возможно, они боятся растерять мыслительные навыки или хотят немного окунуться в свою прежнюю трудовую жизнь, не жертвуя при этом семьей.

Стартапы начали обращать внимание на женщин с детьми, которые хотели бы сделать свою жизнь более гибкой. Появились такие компании, как Inkwell, предлагающие небольшие, но сложные проекты высококвалифицированным женщинам, оставившим работу ради детей. Например, руководительница маркетинговой службы с двадцатилетним опытом может участвовать в решении интересной задачи, не бросая воспитание детей. Такие компании и общественные инициативы служат противовесом представлению об «утечке мозгов», согласно которому американки, обзаведясь детьми, уже не возвращаются на работу. Это представление тормозит карьерный рост женщин, которые хотят продолжать работать, не жертвуя интересами семьи.

Образ жизни РвР предоставляет большие возможности работающим матерям. Компании, предлагающие гибкий график или неполный рабочий день на должностях высокого уровня, возвращают многих матерей в ряды занятого населения. Многие компании обращают внимание на тех, кто хотел бы посвящать работе лишь часть своего времени, и идут им навстречу. В результате четверть всех работающих американок сегодня трудится неполный рабочий день. Компании, не предлагающие варианты работы по сокращенному графику, будут плестись в хвосте и терять свою конкурентоспособность на рынке труда.

Бизнесы, известные ранее полным отсутствием гибкости в отношении графика, медленно, но верно осознают преимущества компромиссов в этой области, возможных в эпоху интернета. По данным посленего отчета Общенационального исследования работодателей, 38 % компаний предлагают несколько вариантов удаленной работы, притом что в 2008 г. этот показатель составлял 23 %. Частичная занятость может стать обычным делом в будущем, но уже сейчас все больше компаний позволяют сотрудникам работать по гибкому графику, неполный день или удаленно. Правда, подобные льготы получают только отдельные сотрудники, в частности женщины с маленькими детьми.

Многие американские мужчины хотели бы работать неполный день, но боятся показаться неженками. Журнал  сообщал об исследовании, по данным которого 59 % работающих отцов с удовольствием работали бы по сокращенному графику, но не переходят на него, поскольку, как считают более трети из них, «в их организации на частично занятых смотрят как на людей второго сорта». Такая предвзятость может выражаться в отстранении работающих неполный день от участия в важнейших проектах и в недостаточном уважении со стороны коллег.

Вероятно, в ближайшие годы все будет изменяться и дальше, но движущей силой этих изменений станут работодатели, а не работники, если бизнес увидит тут возможность сэкономить. Очевидно, что правила внутреннего трудового распорядка для сотрудников придется пересматривать.

Идеал многих молодых американцев – это полный отказ от работы в крупных корпорациях и возможность самостоятельно распоряжаться своим временем. Миллениалы одержимы идеей работы по собственному графику, что позволяет им чувствовать, что они сами себе начальники, хотя это может означать отсутствие обычных корпоративных льгот (оплачиваемого отпуска, медицинской страховки и т.п.). По данным опроса, проводившегося в 2015 г. компанией PayScale, лишь около 15 % выпускников университетов «хотели работать в крупных корпорациях». Если, скажем, в 2007 г. преуспевающие в учебе старшекурсники страстно желали получить работу в крупном банке или международной фирме, то сейчас это мало кого привлекает. Опрос показал также, что чувство уверенности, которое дает постоянная работа в крупной корпорации, считается далеко не настолько же важным, как, например, возможность уделять внимание любимому человеку, увлеченность своим делом или желание путешествовать по миру. Это подтверждают и данные опроса на интернет-сайте CareerBuilder: 63 % респондентов были согласны с тем, что полный восьмичасовой рабочий день с 9:00 до 17:00 «изжил себя» (Velasco, 2015).

Очевидно, что стандартный восьмичасовой рабочий день плохо вписывается в жизнь современного человека. Этот уклад был хорош для полной семьи, в которой мужчина ходил на работу, а женщина сидела дома. Традиционные отрасли и традиционные рабочие графики не учитывают, что в брак теперь вступают позже или что работники хотели бы иметь время на личные дела, не говоря уже о семьях с двумя работающими родителями, однополых браках или работающих женщинах, чьи мужья сидят дома с детьми. Даже чисто внешние признаки вроде появления комнат для кормящих матерей или офисов открытого типа говорят о том, что старые подходы к организации работы просто неприменимы в современном мире.

Согласно исследованию 2015 г., работу с неполным рабочим днем искали больше молодых людей, чем когда-либо прежде. Это показывает, что предрассудки мужчин старших поколений либо исчезают, либо не влияют на приоритеты мужчин, выходящих на рынок труда. Этот тренд также отражает более активное участие нового поколения мужчин в том, что экономисты называют «домашним производством» (иначе говоря, в выполнении обязанностей по дому). В этой связи можно предположить, что в будущем гендерный разрыв в частичной занятости исчезнет, а компаниям придется признать нормой отпуск по уходу за ребенком для отцов.

Стремление к гибкому графику и возможности уделять больше времени личной жизни характерно не только для американцев. В Нидерландах большинство замужних женщин работают неполный день и довольны этим. В выводах исследования 2013 г. (Booth & Van Ours) указывается, что «частично занятые женщины более удовлетворены своей работой, не очень склонны менять рабочий график, а домашнее производство в их совместном с партнером хозяйстве характеризуется высокой степенью гендерной дифференциации». Хотя в таких странах, как Нидерланды, женщины по-прежнему ведут домашнее хозяйство, их это не раздражает. В указанном выше исследовании говорится также, что в таких европейских странах, как Испания, Великобритания, Германия и Франция, правительства придают особое значение частичной занятости как одному из способов сокращения издержек работодателей и увеличения числа работающих при меньшем количестве обязательств.

По данным исследования 2012 г., частично занятые сотрудники были удовлетворены своей работой больше, чем все остальные. Кроме того, частично занятые сотрудники более деятельны и эффективны. Этот вид занятости несколько сбивает с толку представителей власти и ответственных за социальное планирование, которые считают «полностью занятыми» всех, кто готов работать сверхурочно до изнеможения за фиксированное вознаграждение. Но все больше и больше становится тех, кто говорит, что им достаточно неполного рабочего дня. РвР трудятся не ради роста в корпоративной иерархии и не для того, чтобы купить автомобиль Tesla. Они считают, что работать нужно, но в меру.

48. Рабочие нового типа

Современный рабочий – порождение информационной эры в той же мере, в какой рабочий прошлого был порождением индустриальной. И этот новый тип рабочего выглядит совершенно иначе. В XIX веке жизненный уклад рабочего строился вокруг семьи, здоровья и техники безопасности, рабочего времени и сверхурочных и осознания себя частью коллектива и организации, которая обеспечивала его, детей и супругу. Сегодняшнего рабочего формирует экономика постоянного доступа, и рабочие-миллениалы требуют большей гибкости.

Раньше рабочие стояли у конвейеров, днями напролет выполняя одну и ту же операцию, что было трудоемко и утомительно. Это могло быть привинчивание детали к игрушке или перекладывание изделий в корзину, снова и снова, снова и снова. Новый рабочий управляет погрузчиком на складе Amazon или работает на себя в качестве водителя Uber, хотя его работа по-прежнему требует напряжения сил, выглядит она совершенно иначе.

Традиционные рабочие профессии, служившие оплотом старой экономики, исчезают не только в Соединенных Штатах, но и по всему миру. Количество занятых на производстве снижается по мере роста производительности. Многие считают, что конец «работы» в ее привычном понимании уже не за горами и большую часть того, что делают люди, возьмут на себя роботы, оснащенные искусственным интеллектом. Те, кто сумеет встроиться в эту экономику будущего, смогут позволить себе любую роскошь, а те, кто не сумеет, навсегда останутся безработными, живущими в этом неуютном мире, сильно напоминающем фильм «Бегущий по лезвию 2049», за счет налогов на роботов.

На самом деле рабочие места не исчезают. Появилось огромное количество новых специальностей, и занятость в мировом масштабе достигла исторического максимума. Америка оправилась после кризиса 2009 г., и численность работающих велика, как никогда. В 2016 г. в стране насчитывалось 124 млн штатных работников и 28 млн частично занятых. Уровень безработицы снижается по всему миру. По состоянию на 2015 г. в Китае было 775 млн работающих, и за последующие два года их число, несомненно, выросло. В 2017 г. в Великобритании насчитывалось 23,25 млн работников, занятых полный рабочий день, что на 209 000 больше, чем в 2016 г., при этом возросла и численность частично занятых сотрудников.

Технический прогресс действительно уничтожает привычные специальности, как это происходило и раньше. Но он же создает и новые, причем в еще больших количествах. Лифтеры и кассиры, взимающие плату за проезд по шоссе, ушли в прошлое навсегда. Многие из специальностей, исчезающих по мере развития технологий, на самом деле относятся к числу самых неинтересных и скучных занятий. Оплакивать их не стоит. Им на смену приходят десятки миллионов рабочих мест со значительно более интересными обязанностями, предполагающими «умственный труд». Развитие новой экономики услуг, облегчающей все аспекты жизни, подразумевает появление новых рабочих специальностей, не требующих высшего образования, но обеспечивающих доход на уровне среднего класса и значительно более интересных. Сейчас главная проблема не в общем дефиците рабочих мест, а в их нехватке в отдельных регионах.

На первых порах технологическим компаниям требовалось огромное количество разработчиков, которые составили костяк высокооплачиваемых сотрудников высокотехнологических отраслей. По мере развития потребительских направлений в технологических и смежных с ними отраслях стало появляться значительно больше рабочих мест, доступных широкому кругу желающих. Например, совсем недавно Facebook объявила о наборе примерно 1000 сотрудников для поиска фейковых новостей. Это типичная рабочая специальность наших дней, требующая массового найма, но значительно более интересная, чем труд на сборочном конвейере. Количество рабочих мест не сокращается – наоборот, деятельность таких компаний, как Uber, приводит к взрывному росту числа вакансий. Например, революция, совершенная Uber в такси, увеличила количество водителей на сотни тысяч человек, как в США, так и в 66 странах, где присутствует компания. В каждом новом городе, где запускалась Uber, резко возрастала численность водителей на рынке и доступность их услуг населению. Еще один ключевой пример – Amazon, которой нужен персонал для работы на ее огромных складах и в логистических операциях. Города конкурируют между собой за право разместить новый головной офис этой компании с не меньшим ожесточением, чем за право размещения крупных заводов в прошлом. Службе экспресс-доставки Postmates нужна армия курьеров, готовых немедленно выполнить поступившую заявку. Компании Zeel нужны тысячи массажистов. Делая товары и услуги более доступными, такие компании чаще увеличивают, а не сокращают потребность в сотрудниках на соответствующих рынках.

Такие работники более самостоятельны, они чаще работают по собственному графику и усмотрению. Их перемещения и действия контролируют в основном компьютеры, а не люди. Появляться в офисе не нужно – деятельность специально децентрализована, чтобы покрывать максимально большие территории. То, что работать можно в удобное время, привлекает в первую очередь бессемейных и матерей-одиночек.

В качестве других примеров можно назвать приложение TaskRabbit для заказа помощи по дому, Instacart для доставки продуктов из магазинов и StyleSeat для вызова на дом стилистов. Как и рабочие прошлого, их сотрудники получают заказ – своего рода наряд на работу – и выполняют одни и те же задачи день ото дня, но уже не в ограниченном пространстве цеха. Вышестоящим руководством для этих работников теперь являются их покупатели или клиенты – они выставляют за каждый заказ оценки, по результатам которых можно получить прибавку, повышение в должности или уведомление об увольнении. Хорошие показатели также позволяют получить больше работы – алгоритмы отдают самые интересные заказы лучшим сотрудникам. Заказчики могут выбирать себе исполнителей, а работники – клиентов.

Не стоит забывать и о том, что сегодня люди стали значительно грамотнее. Полное среднее образование есть у 95 % населения, и при всем негативном отношении к нашим школам следует признать, что обычные люди теперь намного лучше владеют чтением, письмом и арифметикой, чем в период расцвета американского фабричного производства.

Еще одно существенное различие – сегодня люди всё чаще работают в одиночку. Раньше у кулера или в столовой можно было пересечься с женой, мужем или приятелями. Теперь человек трудится в полном одиночестве, общаясь разве что со своими заказчиками, и зачастую ощущает еще большую изоляцию, чем «маленькие» люди индустриальной эпохи.

Главный вопрос относительно этих новых рабочих специальностей – подходят ли они на роль постоянной работы или останутся временным занятием молодых американцев, которые еще не определились с родом деятельности. Однозначного ответа на это нет. В Amazon много штатных рабочих мест, а водителем Uber можно оставаться сколь угодно долго. Однако налицо яростная конкуренция кандидатов на такие вакансии, и, кроме того, кое-какие из них могут в будущем исчезнуть – например, рабочие места для курьеров. Некоторые наблюдатели выражают озабоченность по поводу того, что в каких-то областях людей заменят беспилотные автомобили, дроны и роботы. В долгосрочной перспективе это возможно, но я считаю, что полностью заменить людей в выполнении многоплановых задач вряд ли получится. Неуклюжий и медленный робот-курьер не сумеет опередить ловкого парня на велосипеде, пробирающегося через дорожные пробки.

Кроме того, новые рабочие специальности вписываются не в каждую культуру. В странах с традициями более жесткой дисциплины и бюрократии, например Японии, с трудом понимают, что они представляют собой с точки зрения самой работы и образа жизни. Свобода и возможность работать по мере необходимости резко контрастируют с культурными нормами, характерными для контролирующих большую часть японской экономики огромных конгломератов-дзайбацу. Что же касается рабочих мест за рубежом, то, как указано в отчете McKinsey Global Institute за 2012 г., глобальные изменения в промышленном секторе «происходили бурно: крупные развивающиеся экономики прорвались в число важнейших стран-производителей, суровая рецессия задушила спрос, и занятость в промышленности развитых стран падала ускоренными темпами». По оценке «Всемирной книги фактов» (World Factbook)[11], численность занятых в «мировой промышленности» составляет 23,6 %, однако остается неясным, какую часть этого количества составляют работающие на производстве.

Самым трудолюбивым новые возможности приносят неплохие финансовые результаты – если, например, в течение дня возить на своей машине клиентов Uber, а к его концу заняться доставкой для UberEATS или какого-то другого сервиса. Высокопрофессиональный и энергичный водитель может зарабатывать таким образом $100 000 в год и более. В Нью-Йорке некоторые получают по $50 000–60 000. Однако это скорее исключения. В основном водители в больших городах зарабатывают около $10 в час – достаточно, чтобы заменить постоянный источник дохода, но недостаточно, чтобы содержать семью. Обычно водители работают на Uber не больше года, и компания стимулирует тех, кто остается дольше, – они получают более выгодных клиентов, гарантированную почасовую оплату и т.п. В экономике совместного потребления самые большие деньги получают те, кто сдает свою недвижимость через Airbnb. Но для этого необходимо достичь определенного уровня благосостояния, чтобы приобрести недвижимость.

Власти и регулирующие органы относились к появлению многочисленных высокотехнологичных сервисов в основном с позиции невмешательства, и в результате на рынке сложилась среда, напоминающая своими подходами к продаже и отношением к работникам времена Дикого Запада. Программисты-разработчики живут припеваючи – их годовые зарплаты начинаются от $150 000, а рядовые работники вынуждены сводить концы с концами и терпеть отношение, немыслимое в крупных компаниях традиционного толка. Когда эти технологические компании закрепятся на рынке и опередят по стоимости обычные, будет критически необходимо предоставить их работникам ту же поддержку, что и лицензированным водителям такси в свое время. Это нужно, чтобы стабилизировать рынок труда и превратить такие виды деятельности в устойчивую долгосрочную работу.

Высокие технологии постоянно убивают старые специальности и создают новые, но, если не принять мер, работающие в этой отрасли ловкие предприниматели сделают все, чтобы оставить работников без социальных гарантий, которых трудящиеся добились за период с 1930-х гг. В этой связи нам необходим новый законопроект об условиях труда в экономике свободного заработка, чтобы предоставить занятым в ней гарантии, аналогичные гарантиям, которых заводские рабочие с трудом добились от своих хозяев. Стоит помнить о том, что условия труда на заводах были куда хуже, чем на нынешних складах Amazon, и что новой прослойке работников потребуется время, чтобы самоорганизоваться, а политикам – чтобы поспеть за переменами. В идеале большинство новых рабочих должно зарабатывать на содержание семьи. Их работа и семьи будут, скорее всего, не похожи на образы американской мечты прошлого, но это значит, что образы пора обновлять ради тех, кто составляет реальную основу информационной эры.

49. Новая жизнь Хэзел

В популярном телесериале 1960-х «Хэзел» американская семья радостно въезжает в свой новый дом в пригороде. Вместе с домом у семьи появляется экономка Хэзел – исключительно своевольная особа, которая принимает деятельное участие во всем происходящем. За минувшие с тех пор десятилетия численность постоянных нянь и экономок упала. Но сейчас, в эру сервисов Seamless и Uber, эти профессии вернулись в переосмысленном и усовершенствованном виде. Отрасль личных услуг и помощи в ведении домашнего хозяйства находится на подъеме, и миллионы американцев занимаются обслуживанием потребностей и причуд растущего среднего класса страны. А общество, где царил культ самостоятельности, превратилось в общество, в котором огромное количество людей делает множество вещей для других. Возможно, экономки старой закалки и «не занимались окнами», зато сегодня вызвать мойщика окон или заказать практически любую бытовую услугу можно в считаные минуты. Поприветствуем новых Хэзел, возрожденных информационной эрой, и понаблюдаем, как нарождается экономика персонального ухода.

Возможно, эта работа подойдет вам, если университетского диплома вы не получили, а в окрестностях нет ни одного предприятия. В таком случае готовьтесь очень часто произносить «Пожалуйста», «Спасибо» и «Хорошего дня!» и узнавать самые сокровенные тайны людей, пока покупаете для них продукты, подвозите их детей, массируете их спины или выгуливаете их собак.

В основе невероятного роста сферы слуг, которая, как считают экономисты и газета , теперь составляет 56 % экономики страны по сравнению с 40 % всего десятилетием ранее, лежат несколько трендов. По мере угасания индустриальной эпохи и зарождения информационной эры в сектор услуг перемещалось огромное количество рабочих мест. В   отмечается, что такой переориентации во многом способствовало менее затратное зарубежное производство: промышленные товары дешевели, и у людей образовывалось больше свободных денег. А поскольку нужды во втором велосипеде или третьем холодильнике у них не было, они решали потратить излишки на себя. Это стимулировало рост сектора услуг и привело к появлению «гигномики», в рамках которой личные услуги премиум-класса предлагаются по не таким уж высоким ценам. Произошла демократизация услуг, прежде доступных только богатым, и теперь обычные люди могут побаловать себя так, как когда-то могли лишь очень состоятельные. Экономку с проживанием Хэзел сменила вереница персонажей, продающих свое время по кусочкам. Часто это возможно лишь благодаря приложениям, которые позволяют сводить людей в определенном месте и в определенное время.

В семьях среднего класса, супруги в которых вечно заняты, количество то и дело сменяющих друг друга помощников способно достигать десятка или более. Спа-салон с доставкой может в течение часа прислать на дом человека, который займется всем – от ногтей и волос до массажа. Компания Postmates привезет еду и что угодно еще и за считаные минуты выполнит самые сложные поручения (кончились чернила в принтере? Или памперсы? Они уже на пути к вам). Через приложение можно вызывать и приходящую няню, и электрика. Не забыто и старшее поколение: Бюро трудовой статистики ожидает, что персональные инструкторы по ЛФК, сиделки и прочие личные помощники возглавят список наиболее востребованных специалистов.

Во многом эти новые Хэзел строят свою работу или даже микробизнесы на выполнении домашних дел – мелких поручений, готовки, маникюра или стрижки, ухода за одеждой. Но для успеха на рынке люди должны совершенствовать свои навыки. Никому не нужны доставка, которая занимает час, или парикмахер-надомник, который подстрижет вас под горшок. В каждом штате многие из этих занятий лицензируются, но, помимо наличия лицензий, новым Хэзел нужно делать все на отлично – иначе их ждут плохие рейтинги в интернете и скорая потеря работы.

Последний писк моды – вызов личного шеф-повара. Считавшиеся некогда привилегией знаменитостей и самых богатых личные повара теперь доступны по вызову за $45 в час. Дороговато, чтобы пользоваться каждый вечер, но почему бы не устроить дома торжественный ужин в честь дня рождения? Для работающих пар с детьми готовка может быть проблемой. Один из вариантов ее решения – сервис доставки ингредиентов и рецептов Blue Apron, но сервисы вызова поваров предлагают привезти и все необходимые продукты, и шефа. Разумеется, успех в этой области не дается даром: шефы должны быть пунктуальными, хорошо обученными и очень гибкими, чтобы простые ужины для придирчивых незнакомцев не превращались в кошмар.

Персональный тренер – еще одна профессия, становящаяся все более популярной. Многие тысячи людей превратили свое увлечение спортом в работу. По данным Бюро трудовой статистики, в 2012 г. в США насчитывалось 267 000 персональных тренеров, а к 2018 г. их численность должна достичь 338 000. Чтобы получить сертификат Американской коллегии спортивной медицины, облегчающий трудоустройство в этой все более популярной области деятельности, понадобится примерно $1000. Но вполне вероятно, что тренд фитнеса, усиливавшийся последние десять лет, уже достиг своего пика и эта профессия также переживает период максимальной востребованности, вслед за которым может начаться спад. Кроме того, в долгосрочной перспективе это не слишком денежное занятие: по мнению министерства труда, с учетом всех затрат на поездки и поиски клиентов и трудностей с формированием графика чистый заработок личного тренера составляет в среднем $15 в час. Другая проблема в том, что эта профессия не на всю жизнь: личные тренеры в возрасте за 40 встречаются совсем нечасто, а о тех, кому за 50 или за 60, и говорить не приходится. Так что работу личным тренером можно рассматривать в качестве прелюдии ко второму акту.

У компаний по предоставлению личных услуг есть возможность выйти на огромный рынок в лице пожилых американцев, которых становится все больше. Один из перспективных способов заработка – обычная помощь по дому. Но самым большим потенциалом обладают услуги здравоохранения на дому, беспрецедентному спросу на которые способствовало расширение страхового покрытия Medicare. Это повлечет за собой создание рабочих мест с довольно высокой зарплатой, и необходимыми профессиональными навыками смогут овладеть очень многие американцы без высшего образования. График, конечно, будет не таким свободным, как при работе через приложения, но это достаточно стабильные, хорошо оплачиваемые рабочие места с возможностью создания профсоюзов в будущем.

В перспективе все большему числу семей будут требоваться люди, разбирающиеся в технологическом обеспечении домохозяйств, – своего рода домашние подразделения сервиса по обслуживанию техники Geek Squad. Поскольку домашних устройств становится все больше, а техника, от стиральных машин до автомобилей, становится все сложнее, для координации ее работы и оптимизации расходов может потребоваться новый специалист – персональный технический менеджер, обслуживающий с сотню домовладений.

Если терроризм и преступность достигнут таких масштабов, каких уже достигли в ряде городов, может появиться приложение, позволяющее вызвать личную охрану так же быстро, как водителя Uber. Большая часть услуг на рынке персонального ухода относится к разряду люксовых, но современная жизнь может порождать потребности на стыке технологий и безопасности, тем самым обеспечивая дополнительные рабочие места.

Возможно, что на рынок персональных услуг попробуют зайти и роботы. Они последуют примеру голосовых помощников Alexa, Siri и Cortana, созданных в качестве своего рода замены личному секретарю. Они могут вполне успешно принимать адресованные вам сообщения и заменять в этом плане секретарей, но люди хотят от компьютеров гораздо больше, чем умения отвечать на вопросы и управлять движением лифтов и поездов. Так что программам придется проделать долгий путь, чтобы стать такими же расторопными и надежными, как люди.

Некоторым областям сферы обслуживания роботизация в обозримом будущем не грозит. Робот-массажист не понадобится людям еще очень долго, к тому же им нужна возможность поболтать со своим парикмахером, личным тренером или другим личным помощником. Знать человека, периодически оказывающего вам услуги, по имени и в лицо – тоже своего рода роскошь, которой люди ждут от персонального ухода.

Газетные заголовки возвещают о сокращении американского среднего класса, однако все умалчивают о том, что покидающие средний класс семьи уходят не ниже, а выше – в высшие слои среднего класса. И до тех пор, пока роботы будут упорно стремиться заменить рабочих на производстве, прослойка Хэзел будет разрастаться, а со временем и обзаводиться Хэзел для самих себя.

50. Миллионеры-десятикратники

Миллион долларов – совсем не те деньги, что раньше. Барьеров для начала собственного бизнеса все меньше, богатейшая часть населения вкладывает три четверти своих сбережений в активы, и вот наконец образовался новый класс состоятельных американцев, которых не устраивает эта традиционная мечта. Поскольку статус миллионеров сегодня имеет каждая десятая американская семья, его былой блеск угас. Заветной мечтой нашего времени являются активы на сумму $10 млн.

Существуют четыре главных способа исполнить эту мечту: получить наследство, выиграть в лотерею или что-то подобное, постепенно копить и инвестировать или создать и выгодно продать успешный бизнес. По мнению консалтинговой группы Capgemini, приведенному в ее докладе World Wealth Report[12], собственников многомиллионных бизнесов следует искать в нескольких отраслях. Прежде всего, это финансы и технологии, что неудивительно: успешные предприниматели-мультимиллионеры совершают технологический прорыв и либо выигрывают, либо проигрывают по-крупному. Далее в табели о рангах следуют здравоохранение, производство и недвижимость/строительство. Новые мультимиллионеры из этих областей верят в систему: они упорно трудятся, ведут себя подобающе, играют по правилам и знают, чт следует улучшить. Кроме того, они – любимые клиенты инвестиционных брокеров, поскольку не задумываясь платят самые высокие комиссионные. По последним данным, в стране насчитывается около 1,3 млн домохозяйств с активами на сумму от $5 млн до $25 млн не считая стоимости дома, где семья проживает.

Времена, когда богатство позволяло жить без забот и хлопот, прошли. Большинство американских мультимиллионеров работают полный рабочий день, и это не только топ-менеджеры и предприниматели. Это и врачи, и актуарии, и магнаты недвижимости, которые в большинстве своем сделали себя сами. Обычно они отчаянно независимы, упрямы и многогранны: могут совершать неординарные поступки, например открывать магазины косметики, торговать рождественскими гирляндами и запускать интернет-сайты. Сегодня человек создает новое видеоприложение, идея которого никому не приходила в голову раньше; завтра он продает его Google и становится мультимиллионером.

Эта демографическая группа относится к деньгам и обращается с ними иначе, чем большинство американцев. В домохозяйствах, обладающих активами на сумму от $10 млн, свободные деньги в основном инвестируются в акции и облигации, в то время как сбережения остальной части населения складываются из стоимости дома, в котором живет семья, и иногда пенсионных накоплений. У мультимиллионеров больше детей, иногда от нескольких браков, и, соответственно, больше членов семьи. Они обзаводятся дорогими машинами, а также дизайнерами по интерьеру, гувернантками и прочим постоянным обслуживающим персоналом. У большинства десятикратников есть второй дом, а у некоторых – и третий. Они заключают брачные контракты и разрабатывают сложные планы распределения наследуемого имущества через безналоговые трасты.

Заметным отличием этой группы от остальных имущественных слоев американского общества можно назвать то, что семьи с состоянием от $10 млн не становятся банкротами. Если ты разбогател, то, скорее всего, и останешься богатым. За последние пять лет почти никто из представителей этой группы не проходил через процедуру банкротства (по данным на 2013 г.). Мультимиллионеры также поддерживают более тесные контакты с людьми, управляющими их деньгами, и имеют больше возможностей для повышения своей финансовой грамотности, что помогает сохранять состояние. И при этом в большинстве случаев они не позволяют своим детям жить за родительский счет, не работая.

Наличие у десятикратников одного или нескольких помощников по дому не мешает им выходить в интернет самостоятельно. По данным исследовательского центра Luxury Institute, 99 % мультимиллионеров имеют доступ в интернет и пользуются им ежедневно; 42 % самостоятельно планируют свои поездки и занимаются онлайн-бронированием; 43 % покупают в интернете товары и услуги. Как сообщает Luxury Institute, «самый эффективный способ охвата состоятельных покупателей в интернете – выдача поисковых систем, в том числе платных объявлений… В целом самым неэффективным способом создания благоприятного впечатления, которое может мотивировать пользователя на покупку, являются рекламные баннеры на сайтах, хотя самые молодые из числа наиболее состоятельных потребителей неожиданно благосклонно относятся к такого рода объявлениям. Почти треть потребителей с состоянием $5 млн и более посещала сайты по рекомендациям других СМИ – печатных или телевизионных».

Обычно маркетинг в Америке идет сверху вниз. Моду определяют богатейшие, и ведущие бренды вроде Mercedes, Tesla и Ralph Lauren сначала заручаются их поддержкой, а затем расширяют ассортимент, чтобы охватить более широкий сегмент рынка. Десятикратникам нравится, что им стремятся угождать, и обычно они используют продукцию уже хорошо зарекомендовавших себя люксовых брендов. Часто, чтобы получить дорогие товары, они рекомендуют их знакомым из своего круга или участвуют в закрытых распродажах. (Крупные бизнесмены обожают скидки и бонусы – спросите об этом компанию JetSmarter, предлагающую $3000 за рекомендацию.) Именно они устанавливают тренды и требуют еще более высокого качества. Они активны и заметны в любой области потребления – когда покупают автомобили, товары для животных, одежду и предметы интерьера, товары для здоровья и красоты и даже когда выбирают туристические направления. Все следят за тем, что они купят в следующий раз.

Больше всего денег по-прежнему тратят беби-бумеры (в возрасте от 62 до 71 года), уже рассчитавшиеся по всем образовательным кредитам. Но на сегодняшний день наиболее влиятельными потребителями из числа богатейших являются состоятельные представители «поколения икс». Они ценят качественные вещи и не боятся больших трат, поскольку находятся на пике заработков. Но на что именно тратят свои деньги мультимиллионеры в 2018 г.?

Если у человека завалялись $3 млн, казалось бы, почему ему не прикупить новенькую Bugatti Chiron? Нет, не тот случай. Престиж имеет для этой группы первостепенное значение, но с показными символами богатства покончено. В моде умные технологии, здоровье и хорошее самочувствие и персональные услуги. Ювелирные украшения и роскошная недвижимость не так важны, как очистители воздуха, ретрохолодильники Smeg, наличие консультантов по телу и душе, домашние спа-центры, здоровое питание от личных шеф-поваров и поездки на отдых со спортивным уклоном. Важным исключением являются крупные события вроде свадеб и дней рождения, на которые зачастую тратятся астрономические суммы. Для сотрудников банкетных служб отелей Four Seasons молодые мультимиллионеры – самые желанные клиенты. Крое того, они находятся в постоянном поиске экзотики, а африканские сафари для них просто обязательны, поэтому без дела не остаются и организаторы дорогих путешествий.

Некоторые из поступков представителей этой группы выглядят вполне разумно. Нет ничего удивительного, если от состоятельного человека не услышишь, что он копит на новый дом, – зачем, если их уже несколько? Но если речь заходит о накоплениях на старость, большинство наиболее обеспеченных американцев скажут, что откладывают деньги, чтобы вести роскошную жизнь в преклонном возрасте. Это одна из их главных забот, которая заставляет мультимиллионеров больше копить и инвестировать, а не тратить.

У мультимиллионеров есть одна удивительная черта: хотя большинство из них считают себя консерваторами, они выступают в качестве независимых избирателей. По данным недавнего опроса Института Гэллапа, «треть представителей "1 %" богатейших жителей страны считают себя республиканцами, 41 % – независимыми избирателями и 26 % – демократами. Это полная противоположность "99 %", треть которых относит себя к демократам, 39 % – к независимым избирателям, а четверть – к республиканцам».

Где живут десятикратники? В основном в крупных столичных регионах и городах, где много возможностей для работы в высшем руководстве. Доминирует здесь Нью-Йорк: в среднем квартира с тремя спальнями в многоквартирном доме на Верхнем Ист-Сайде обходится в $8 млн. Как ни удивительно, наивысшая концентрация мультимиллионеров наблюдается в самом малонаселенном штате США – Вайоминге.

В корреляции между состоятельностью и образованностью нет ничего удивительного. Имущие и неимущие четко разделены уровнем образования. Диплом о высшем образовании имеют 72 % состоятельных американцев, а почти 50 % из них закончили аспирантуру. Очевидно, что для высших слоев общества образование исключительно важно. И хотя частные школы посещали всего 17 % новых миллионеров, в них учатся более 55 % их отпрысков.

В США очень часто говорят о неравенстве в распределении доходов, но разговоры о неравенстве среди богатых можно услышать намного реже. Изменится ли это? Становятся ли щедрее обладатели всех этих мультимиллионных состояний? Большинство миллионеров согласны с тем, что богатые должны брать на себя финансовое бремя страны. Однако на самом деле менее богатые из числа состоятельных американцев отдают на благотворительность больше денег, чем их богатейшие коллеги. Исследование, проводившееся в 2011 г., показало, что среди 20 % жителей страны с самыми высокими доходами жертвовали на благотворительность 1,3 %, тогда как среди следующих 20 % эта цифра равнялась 3,2 %.

Эти новые миллионеры не только прижимистее в процентном отношении. Социологи обратили внимание на еще один тренд. Чем богаче становятся американцы, тем менее они нуждаются в людях (и своих общинах). Они становятся более независимыми, более автономными и неизбежно более обособленными в личном плане. Таким образом, среди членов клуба десятикратников растут показатели одиночества и депрессии. Согласно результатам недавних исследований, показатели депрессии среди людей с властными полномочиями, ценной собственностью и правами на принятие решений (все эти признаки характерны для генеральных директоров и владельцев бизнесов) почти вдвое выше, чем у широкой публики, где они уже достигают 20 %. Однако проливать крокодиловы слезы по поводу депрессивных десятикратников не стоит.

По мере расширения имущественного разрыва между слоями общества скрытых мегабогатств будет, по всей вероятности, становиться все больше… равно как и «скопидомства» в среде высшего среднего класса. В своей новой книге «Скопидомы мечты: Как верхушка среднего класса в США оставляет других глотать пыль, почему это проблема и что с этим делать» (Dream Hoarders: How the American Upper Middle Class Is Leaving Everyone Else in the Dust, Why That Is a Problem, and What to Do About It) Ричард Ривз пишет, что десятикратники используют все доступные способы, чтобы затруднить восхождение по финансовой лестнице другим. Ривз исследует «скопидомство возможностей», практикуемое средним классом. В числе этих способов территориальное зонирование, школьные правила, организация здравоохранения, процедуры приема в университеты и выделение мест для стажеров – все устраивается таким образом, чтобы ограничить доступ людям, у которых мало денег.

Это возмутительно! Мы знаем, что богатые становятся богаче. Но по мере роста разницы в доходах разрыв в благосостоянии тоже будет расти. После смерти супербогатых миллионы перейдут их наследникам, которые смогут их приумножить, особенно с учетом растущего недовольства налогом на наследство – в 2017 г. в совместном опросе Центра изучения американской политики (CAPS) Гарвардского университета и Harris Poll за его отмену высказались 58 % респондентов. Хотя, возможно, поддержку получит идея налога на капитал, к которому призывает Томас Пикетти в своей книге «Капитал в ХХI веке»[13]. Как бы то ни было, десятикратникам все равно очень далеко до обладателей состояний в сотни миллионов или миллиарды долларов с их частными самолетами и огромными имениями, так что им есть кому завидовать.

Как бы ни ширились ряды миллионеров-десятикратников в Америке, в последнем отчете  Соединенные Штаты не попадают даже в первую десятку стран, где их больше всего на душу населения. Обычно самая высокая концентрация домохозяйств с активами свыше $10 млн наблюдается в небольших странах с огромными запасами углеводородов или полезных ископаемых – например, Катаре, Кувейте, Норвегии и ОАЭ. Или это страны с высокоразвитым и диверсифицированным финансовым сектором, такие как Люксембург, Сингапур и Швейцария.

Но активный рост заметен и в самых крупных странах. Переживающая бум экономика Китая – вторая в мире по величине – породила множество миллионеров и мультимиллионеров. За последнее десятилетие число очень состоятельных граждан в стране возросло почти девятикратно. В 2016 г. инвестируемыми активами на сумму не менее 100 млн юаней (примерно $15 млн) располагали около 120 000 китайцев, а в 2006 г. таких насчитывалось 10 000 человек.

Миллионеры-десятикратники воплощают собой новый предел мечтаний в духе Горацио Элджера[14]. Отчасти дело в естественных инфляционных процессах, однако в целом это говорит о том, что в условиях укрупнения и процветания мирового рынка успех на любых уровнях приносит больше плодов тем, кто его достигает. Сейчас эта группа ультрасостоятельных десятикратников устанавливает новый стандарт труднодостижимого успеха, который на протяжении почти столетия определялся простым словом «миллионер».