Тьма Кук Глен

Глава 12

Осень – зима, 996 год от основания ИмперииИльказара

ОНИ ПЬЮТ ВИНО НАСИЛИЯ

Салтимбанко, зевая, потянулся, сделав последнее ленивое движение, перемещающее из сна в пробуждение. Он снова потянулся, расслабленно, как кот. Его левая рука легла на что-то мягкое и теплое и запуталась в массе шелковистых волос. Он снова зевнул и перекатился так, чтобы видеть улыбающееся лицо молодой жены. Он медленно потянулся, ухватил прядь темных волос, лежащих на покрывале, и стал наматывать их на палец, глядя, как она спит. Затем он осторожно провел кончиком пальца по розовой щеке, следуя линии скулы, и закончил щекотанием ямки на подбородке. Эта ласка пробудила нечто в уголке ее губ, что-то невиданное до вчерашнего вечера, нечто счастливое и демоническое, что провело годы спрятавшись, а сейчас весело вылезло и подмигивало. Непанта улыбнулась, одаряя теплотой. Ярко-красные подушечки губ слегка раздвинулись для поцелуя, позволяя выйти вздоху. Она вытащила маленькую нежную ручку, чтобы накрыть его пальцы и крепче прижать их к своей щеке. Медленно, словно боясь спугнуть ее, он потянулся и поцеловал этот насмешливый изгиб в уголке ее рта.

– Мм-м, – вздохнула она, еще не раскрывая глаз.

– Сам-друг должен в чем-то признаться. – Она открыла один сонный глаз.

– Я, сам-друг, не Салтимбанко. Не простой странствующий дурак.

– Тс-с-с. Я знаю.

– Эгей! Как? И я еще жив.

– Дедукция. Списки Вальтера. Ты единственный, кто мог заполучить их и связаться с бин Юсуфом. В Ива Сколовде.

В глубине сознания затаился страх.

– Райдью? – задохнулся он, не в силах произнести свой вопрос.

– Тогда я ненавидела тебя. Но в действительности это не твоя вина. Я… ах… Зачем говорить об этом? Все прошло. Не заставляй меня вспоминать. Я хочу. Поцелуй меня. Прикоснись ко мне. Люби. Ничего не говори. Просто дай мне забыть.

– И нет ненависти? Вороний Грай погибнет, а сам-друг в одном облике – из первых губителей.

– Вороний Грай мертв. Только он еще этого сам не понял.

– Ты так считаешь.

Их прервал стук в дверь. Ни один не пошевелился. Стук усилился.

– Лучше иди, – сказала Непанта. – Наверное, кто-то из братьев.

Так оно и было. Вальтер бросил взгляд на наряд Непанты, который накинул Салтимбанко, хмыкнул и сказал:

– Туррану нужна Непанта в Нижних Оружейных. Люксос добрался до дома. Мы пропустили его в ворота в трех шагах от людей бин Юсифа.

– Сам-друг встревожен потерей уважения…

– В точности моя собственная мысль, – ответил Вальтер, коротко пресекая его речь. – Но Туррану нужна Непанта, а он что хочет, то и получает. Поторопитесь. – Он пощекотал Насмешника под подбородком. – Тебе идет это платье. – Хохоча, он увернулся от неуклюжего удара и заспешил прочь.

Когда Насмешник вернулся, он застал Непанту одевающейся. Ее лицо помрачнело. Она еще была испугана.

– Был Вальтер. Встреча в Нижних Оружейных. Вернулся Люксос.

– Я слышала. Ты мне поможешь? – Она задрожала от его прикосновения. Через миг трепещущим шепотом спросила: – Как тебя называют твои друзья?

– Много имен. Эгей! Из них большинство не годится для дамского слуха. Но чаще всего – Насмешником.

– Насмешник, нам надо бежать.

– Почему?

– Мои братья могут выяснить. Нам до этого нужно выбраться.

– Куда? Как жить? Деньги за болтовню в Ива Сколовде хранятся в секретном тайнике в Башне Луны – и потеряны навсегда! – Это был стон.

– Мне все равно куда. И я уже потеряла много ценных вещей.

– Как бежать?

– Есть разные пути. Но ты знаешь бин Юсифа, так? – В ее голосе не было обвинения.

– Долгое время.

– Вы друзья?

– Когда оплата правильна.

– Есть еще кто-нибудь? – Она улыбнулась, облегчая напряженность. Он понял.

– Рыжебородый.

– Что? – Она уставилась на него.

– Рендель Гримнасон. Настоящее имя – Браги Рагнарсон.

– И Астрид?

– Ее имя Элана. И Черный Клык, Драконоборец, Рольф – тоже. Теперь угадай, на ком держится преданность отрядов.

– О! Бедный Турран окружен врагами. Теперь и его сестра. Когда предполагается все закончить?

Насмешник потряс головой.

– Наниматель, молчун первого класса, ничего не говорит. Даже своего имени. Но мы выяснили. Такой маг типа Макиавелли.

– Маг?

– Да. Остается вопросом, отчего он так заинтересован в Вороньем Грае.

– Как его зовут?

– Вартлоккур…

– Вартлоккур! – Она рухнула на кровать. – Я говорила Туррану, но он не стал слушать. Ее реакция озадачила Насмешника.

– В чем проблема?

– Ты знаешь, что ему нужно из Вороньего Грая? Меня! Он долгое время уговаривал меня выйти за него замуж. Вероятно, из-за моей силы. Не из-за Ветродуя, а из-за внутренней Силы. Ее мощное присутствие ощущается в крови Королей Бурь. Нашими предками были вожди Ильказара. В поединках мало кто смог бы противостоять нам. Управление погодой будет детской игрой. Может быть, поэтому я всегда ему отказывала. – Она покраснела. Она знала, что не это было основной причиной. – Я боялась, что Вороний Грай станет первым, кто испытает его новую Силу. Я думаю, в любом случае он уничтожит нас. Раньше или позже, но разрушение настигнет всех детей империи. К моему возвращению соберись в дорогу. Узнай, не захотят ли твои друзья отправиться с нами.

Она поправила платье и чмокнула его.

– Я люблю тебя. – Она боролась с этими словами, но они вышли сами. – Я скоро вернусь.

Выйдя из башни, туго замотав шалью голову от усиливающегося снегопада, Непанта проверила свои изменившиеся мысли и удивилась. Хотя страхи еще оставались, но все ее существо – как магнит, притягиваемый к железу, – было направлено на Салтимбанко. Нет, не Салтимбанко, а Насмешник. Но какая разница? Роза остается розой, как ее ни называй. Смешно. Она почти физически чувствовала, как страхи испаряются. Ей хотелось петь. Стоял ужасный холод. Ветер мел уже выпавший снег (побег будет тяжелым), но она не чувствовала этого и знать не хотела. Ее сексуальные страхи уже начинали казаться глупыми (это вовсе не было плохо), хотя мысли о будущем еще беспокоили ее. Непанта была последней, пришедшей в Нижние Оружейные. Братья нетерпеливо поджидали ее. Ни один не сделал замечаний за опоздание. После принесения запоздалых поздравлений и пожеланий в связи с замужеством Люксос потребовал всеобщего внимания.

– Это вещи Райдью. То, что я смог обнаружить, – сказал он, показывая на беспорядочно раскиданные по столу вещи. – Золотая монета, которую бин Юсиф потратил после встречи со стариком в таверне в Итаскии. Дана ему этим стариком. Наемникам, которые осаждают замок, заплачено такими же деньгами. Турран?

Турран исследовал монету.

– Ильказар. Редкая в наши дни.

– Их тратили тысячами.

– Кто-то отыскал сокровища Ильказара?

– Не забывай, это источник старика. Какой старик может знать, где найти это сокровище?

– Вартлоккур! – зарычал Турран.

– Блестящая дедукция, – сказала Непанта. – Что я тебе говорила шесть месяцев назад?

– Ладно, извиняюсь. Я не думал, что он тебя хочет так сильно. Это означает, что мы попали в настоящую беду. Нам придется сражаться и против солдат, и против колдовства.

– У меня есть еще кое-что, – сказал Люксос. – Касаемо того, кто передал тот список шпионов бин Юсифу. Я нашел эту бумагу в кармане Райдью. Она сильно попорчена водой, но два имени можно разобрать: Браги Рагнарсон и Насмешник. Бессмысленно? Ходили слухи, что бин Юсиф работал с людьми с такими именами во времена войн Эль Мюрида. И одного из них видели в Итаскии одновременно с бин Юсифом, и он тоже говорил со стариком. Где они сейчас? Чем занимаются? Я думаю, что они здесь. В Вороньем Грае.

Непанта напрягала свой разум, чтобы как-то вмешаться.

Передавая бумагу, Люксос сказал:

– Здесь есть еще одна читаемая строка. Турран наморщился над плохо различимой чернильной записью и прочел:

– «…Низкого роста и толстый. Рагнарсон – блондин, высокий…». Это все?

Они стали у порога открытия. Непанта знала, что должна предупредить мужа… Эта мысль поразила ее. Объяснение Насмешнику получасом раньше о верности ему, а не замку уже не требовало доказательств. За это время решение созрело и окрепло. Она поднялась. На вопросительный взгляд Туррана она ответила:

– В ванную. – И оставила их склонившимися над находками Райдью – как упырей над открытой могилой.

– Это вообще хоть что-нибудь означает? – услышала она вопрос Туррана. И, когда она была. Уже почти за пределами слышимости, Вальтер ответил:

– Единственный толстый человек здесь – это Салтимбанко…

Когда воцарилась краткая тишина, Непанта пустилась бежать – и врезалась в запыхавшегося солдата.

– Миледи! – выдохнул он. – Они снимают лагерь. Выглядит так, словно они собираются отходить.

Стратегия Туррана оправдалась.

– Спасибо. Я скажу своим братьям. Возвращайтесь на свой пост. – Она сделала вид, что собирается вернуться в голубоватое свечение комнаты совещаний, но остановилась, лишь только солдат скрылся из виду. Ей не хотелось сообщать Туррану, что он выиграл. Дать ему некоторое время поволноваться и поспорить, пока они с Насмешником сбегут. Кроме того, у нее было ощущение, что победа Туррана может обернуться не тем, чем кажется.

Она услышала приглушенный расстоянием громовой голос Туррана:

– Но мы не могли выдать нашу сестру за врага!

– Мы это сделали! – возражал Вальтер. – Теперь, когда я думаю об этом, клянусь, никто больше не мог добраться до списков. И передать их бин Юсифу. Может, мы еще устроим ему веселенькое повешение.

– Проклятие! – заревел Турран. Загромыхал металл, когда он ударил по столу. – Ладно, это один. А что насчет второго?

– Гримнасон, – печально сказал Вальте.

– Что? Нет! Он был лучшим.

– Втирался.

– Райдью указывал на блондина.

– Волосы можно покрасить. Короче, это не имеет значения. Мы окружены врагами, снаружи и внутри. Все время нами манипулировали. Это важно, когда имеешь дело с такой лисой, как Вартлоккур. Так что спустя четыре сотни лет Вороньему Граю суждено пасть, покоренному не армиями. Он оказался жертвой предательства. Да здравствует империя.

Непанта услышала все, что хотела. Она побежала.

Непанта ворвалась в замковый двор, дико озираясь. Сквозь слепящий снег с трудом обнаружила Рагнарсона наверху стены. Через одно мгновение она уже была рядом, задыхаясь.

– Браги, мои братья…

– Я знаю. – Он не повернулся к ней. Его взгляд был устремлен на лагерь бин Юсифа. Лицо выражало усталость и печаль. – Насмешник сказал мне, что вы хотите покинуть Вороний Грай. Я не знаю, можем ли мы сейчас. Из-за меня все вы подвергаетесь смертельной опасности. Гаруна это не порадует. Он не из тех людей, кто прощает.

– Ты не понимаешь, – сказала она. – Игра закончена. Они знают. Люксос принес доказательства. Вам нужно бежать прямо сейчас.

Плечи Рагнарсона поникли. Он вздохнул. Повернувшись, он ответил:

– Спасибо вам, миледи. Вы лучше идите собирайте вещички. Берите только то, что сможете унести: одежду и провизию. Мои люди уже готовы. Вы сможете спуститься с горы в том, что на вас надето?

– Думаю, что да, – ответила она. – Будьте осторожны: они быстренько что-нибудь придумают. – Она направилась в Колокольную башню.

Некоторое время Рагнарсон стоял на месте, глядя вниз вдоль склона горы. По одному по мере готовности к нему стали собираться его люди: Рольф Прешка и Рескирд Драконоборец несли на носилках Хаакена, Элана с горсткой отобранных преданных солдат. Наконец он спросил:

– Где Насмешник и Непанта? Никто не знал.

– Мне не хочется оставлять этих людей, – пожаловался Драконоборец.

Усталым, непривычно звучащим голосом Рагнарсон откликнулся:

– Мне это ненавистно. Но ты предпочтешь умереть?

Прешка осмотрелся.

– Мы никого не оставили из наших старых людей. Лиф. Хаас. Чотти… – Он провел перекличку давних сообщников.

– Тем не менее, – протестовал Рескирд, – тут замешана наша репутация…

– Заткнись.

Из толпы во дворе отделилась фигура и, приблизившись к самой стене, выкрикнула. – Капитан, они перебираются через тыловую стену!

Застыв, Рагнарсон смог спросить только:

– Кто?

– Я думаю, люди бин Юсифа.

– Сколько?

– Пока немного, но они все время прибывают.

– Понял. Спасибо. Рольф, отсылай всех туда. Это отвлечет их на время, пока мы выберемся. Поторопись.

Прешка исчез.

– Элана, что там с костюмами?

– Я спрятала их в караулке у ворот.

– Хорошо. Какого черта, где Насмешник и Непанта?

– Это, должно быть, они.

Две темные фигуры выскользнули из Колокольной башни. Позади них был слышен приглушенный шум сражения.

– Боги вверху, и боги внизу, и всякие сущие Силы да низвергнут, рассеют и предадут крушению служителей разрушения – Королей Бурь Вороньего Грая, – сказала, появившись, Непанта. – я молила об этом с самого начала. Сейчас все сбылось, а мне хотелось бы забрать свои слова назад.

– Все в порядке, спускаемся к караулке, – приказал Рагнарсон. Через несколько мгновений Драконоборец держал стража, приставив к его горлу конец меча, пока Элана доставала белые халаты, сшитые из простыней. Вернулся Прешка. В это время по приказу Рагнарсона открывали ворота.

Крик, перекрывший грохот битвы (судя по звукам, верх одерживали защитники крепости), эхом отозвался в замковом дворе. Из дверей Нижних Оружейных вырвался Люксос.

– Уходим! – прорычал Рагнарсон. Почти не сомневаясь в исходе поединка с Люксосом (так как упражнялся с ним прежде), он все же не торопился бросать вызов, пока остальные покидали замок.

Рагнарсон учился фехтованию не в рыцарских школах. Для него выживание значило больше, чем честная игра и почетная смерть. Когда Люксос сделал выпад, Браги махнул рукой, отсекая сосульки, свисавшие с арки ворот, и обрушивая их в лицо противнику. Затем последовал удар в пах, отшвырнувший Люксоса кувырком на его братьев. Браги бежал всего на два шага позади своих товарищей.

Они сделали не более дюжины шагов. Затем склон вокруг них ожил. Сугробы поднялись и превратились в фигуры в белых маскхалатах, рвущиеся в отворившиеся ворота. Рагнарсона ударили, оттолкнули, сшибли с ног и потоптали люди бин Юсифа.

Рагнарсон упал, проклиная себя за то, что поверил, будто Гарун может уйти без последней атаки. Именно он должен был это предвидеть… Первая волна прошла, не обращая внимания на его людей. Но нападающие, двигающиеся за занавесом падающего снега ниже по склону, не будут так заняты захватом ворот. Браги поднялся на колени. Он огляделся, но никого не увидел. Его крик утонул в грохоте металла за спиной. Не желая привлекать лишнего внимания, он замолк.

Он встал, поправил свой камуфляж и пошел дальше вниз с горы. Есть надежда, что остальные добрались до места, где они договорились встретиться, если разделятся.

Рагнарсон со вздохом облегчения опустил свой конец носилок перед шатром Гаруна. Руки и плечи болели. Дрожащий пикейщик только слегка расслабился, приземлившись рядом с ним.

Перед этим Рагнарсон отыскал Драконоборца и Хаакена на расстоянии одной лиги от засыпанных снегом подкопов и в четверти мили от ворот. Драконоборец пытался волочить своего друга вниз в одиночку, но сам не мог двигаться. Остальные исчезли, их разметала атака.

…Потом возникли отряды Гаруна и – явно по специальному приказу – провели их сюда.

Полог палатки откинулся. Худой, смуглый, одетый в черное бин Юсиф выглядел как пародия на смерть.

– Впустите их, – приказал он.

Покряхтывая и хмурясь, Рагнарсон поднял свой конец носилок. Через мгновение полог шатра закрылся за ним. Его охватил жар от жаровен.

– С ним все в порядке? – Бин Юсиф склонился над Черным Клыком. Хаакен пробормотал:

– Готов нести Рескирда.

Полудикая улыбка блеснула на лице бин Юсифа.

– Прекрасно. – Он повернувшись, продолжил: – Браги, тебе повезло: тебе досталась красивая и говорливая жена. И тебе повезло, что мои люди сначала поймали ее, а не тебя. Тебе, возможно, я бы не дал высказаться.

Только теперь Рагнарсон заметил Элану, сидящую в дальнем углу чуть ли не в обнимку с жаровней. Она ответила ему усталой улыбкой.

Бин Юсиф продолжал:

– Не могу винить вас за то, что вы не удержались. Проблема состоит в том, что у меня нет совести. Ладно, все кончилось хорошо. Плохих отношений нет. Старикан собирается расплатиться с нами в Итаскии. Ага. Должно быть еще кое-что.

Рагнарсон вместе с Гаруном подошел к откинувшемуся пологу. Прибыл еще один пленный – Рольф. Но внимание Браги было обращено не на лейтенанта. Позади Прешки сквозь слабеющей снегопад светилось и дрожало алое зарево.

– Горит Вороний Грай, – сказал Гарун. – Входи, Рольф.

Рагнарсон стукнул кулаком по ладони. Каждый раз, предавая своего нанимателя, он чувствовал себя скверно. Он был злом, разъедающим червем. Было время, когда человеческая клятва что-то значила для него, – но тогда он еще был щенком, дураком в дурацком раю Тролледингии.

– Если хочешь поглазеть, то выйди наружу, – прорычал бин Юсиф. – Не оставляй полог открытым.

Рагнарсон дал пологу упасть и закрыть результат его предательства.

Сидя рядом с жаровней Прешка спросил:

– Как ты узнал?

Бин Юсиф вопросительно наморщил лоб, потом улыбнулся.

– Ты имеешь в виду, что вы вырветесь именно сегодня? Наверняка я и не знал. Но на это можно было поставить. Мы отследили Лкжсоса пару дней назад. Я подумал, что он может знать достаточно, чтобы вам пришлось бежать. Поэтому я позволил ему пройти в замок.

– Что теперь? – спросил Прешка.

– Предполагается, что мы должны ждать на дворе «Красное сердце» в Итаскии. Там с нами расплатится. Не нравится мне это. Это лучшее, до чего я смог договориться.

Он нам больше не верит. Да и с чего бы? Черный Клык преследовал его. Браги стоял насмерть. Д я не атаковал.

Снаружи послышался крик. Гарун пошел к пологу.

– Ага, теперь все в сборе. Внесите его. – Зашли два солдата, втаскивая Насмешника. Он был без сознания и забинтован. – Положите его на кровать. Что произошло?

– Не сдавался, – сказал один из солдат. – Хотел искать кого-то. Говорил, свою жену.

– Жену? Насмешник? Браги, что это за бред?

– Это правда. Хоть верь, хоть не верь. Он женат. На Непанте. Со вчерашнего вечера.

– Ох. – Бин Юсиф шлепнулся на стул и нахмурился. – Это нехорошо. Что это с ним стряслось? Он должен был подкупить ее, и все. Чтобы расколоть семью Королей Бурь. Плохо. Очень плохо.

– Почему? – спросила Элана. – Разве есть закон, по которому он не может жениться?

– Существуют миллионы женщин… Почему он выбрал ту, которую хочет старикан?

– А тебя не волнует, чего хочет она сама?

– Нет. Черт побери, нет! Я хочу, чтобы мне заплатили. Она – товар. – Он театральным жестом хлопнул себя по лбу. – Товар. Почему? Почему не кто-нибудь другой? И почему я? Почему я так мягкосердечен с этим толстяком? Надо было перерезать ему горло еще тогда, когда он украл мой кошель. С тех пор от него одни неприятности. Я заразился дурацкой слабостью: дружбой. – После многих подобных жалоб и ворчаний Гарун приказал найти и доставить к нему Непанту и начал готовить поспешный отход, чтобы избежать тени Вартлоккура.

Гарун и его сподвижники искали Непанту три дня, но не обнаружили даже следов. За это время они перерыли все что можно, большое и малое, включая то, что было в Вороньем Грае. Крепость превратилась в закопченную развалину. Исчезло менее дюжины людей, скорее всего они были похоронены в хламе под снежным саваном. Среди пропавших числились несколько Королей Бурь.

Тогда Насмешник, следуя пути, по которому – он полагал – пошла Непанта после того, как они разделились у ворот замка, обнаружил удивительную вещь: участок земли, где весь снег растаял, а потом замерз заново. Другие тоже видели это, но не придали никакого значения, как и сам Насмешник. Но не Гарун, бывший вместе с ними, который оказался достаточно сведущ в основах магии, чтобы распознать тайный смысл.

– Здесь использовали запечатывающее заклятие. – сказал он, изумив своего спутника. – При искривлении света выделяется много тепла.

– Колдовство? Что?..

– Я рассказывал тебе, что старикан хотел Непанту… Выглядит так, словно он нашел ее здесь, спрятал запечатывающим заклятием и забрал, как только появилась возможность. – Он показал на след меньшего таяния.

– Мы погонимся за ним, э? Быстро его схватим. Старые люди ходят не так уж быстро…

– Достаточно быстро. – Зная, что это бесполезно, Гарун тем не менее организовал погоню. Они не обнаружили ни чародея, ни женщины. Тем временем Гарун распустил свою армию, истощив собственную военную казну, и освободил пленников. Заплатив последнему солдату, он остался разоренным. В прибыли не осталось ни фартинга, потому что ему пришлось заплатить и людям Браги тоже.

Старикан просто обязан появиться в Итаскии.

Несмотря на протесты Насмешника, Гарун повел своих наемников на юг в надежде получить хотя бы оплату.

Глава 13

981-997 годы от основания Империи Ильказара

ОНА БУДЕТ ЖИТЬ В ЕГО ТЕНИ

Сумрак свисал тяжелой паутиной с потолка комнаты, где сидели Вартлоккур и Старец. Холодный воздух пах сухой пылью. Все цвета здесь казались оттенками серого. Единственный свет в комнате исходил из дальновидящего зеркала. Сцена, которую они изучали, происходила далеко отсюда, в другом обиталище теней. Они наблюдали шестнадцатилетнюю Непанту за ее ежедневными занятиями. Зеркало предоставляло замечательные возможности для эротического подглядывания, но мужчины щепетильно отказались ими использоваться. Рутинные дела Непанты были скучны – приготовление пищи, мелкая уборка, учеба и вышивание. Когда она хотела побыть одна, то отправлялась в замковую библиотеку и читала. Книги не интересовали братьев – кроме Люксоса. Она многое читала, но в основном это был вздор. Вартлоккур и Старец наблюдали часами. Старец откровенно скучал, но продолжал смотреть, потому что его друг был чем-то обеспокоен. Наконец Вартлоккур выразил это вслух:

– Как ты думаешь, настало время навестить ее?

– Да. Может быть, ты даже уже слишком долго ждал. Нет ничего, что остановило бы ее найти любовника.

– Навряд ли. Эта старая дракониха, ее мачеха, похоже, готовит ей судьбу девственницы. – Он поднялся и прошелся по комнате. Через плечо Вартлоккур продолжал: – Она в ужасе от мужчин. Эта женщина – еще тот подарочек. Понаблюдай за ней, когда она окружена одними слугами-мужчинами. Все-таки против природы не пойдешь. – Он хмыкнул безо всякого чувства.

Старец покосился, наблюдая, как чародей укладывает инструменты. Поглаживая бороду, он спросил:

– Что ты делаешь?

– Выбираю подарки, чтобы впечатлить Верлойю, ее отца.

– Ты собираешься отправиться прямо сейчас?

– Так скоро, как смогу. Я уже нервничаю, а прошла только пара секунд после принятия решения.

– Следует ли мне подготовить заклинание переноса?

Вартлоккур стал мертвенно-бледным.

– Нет! – Чтобы оправдать резкость своего ответа, он добавил: – Сначала я хочу взглянуть на мир. Кроме всего прочего, все это дело с переносом тревожит меня. Когда-то давно в Шинсане, помогая своему учителю в исследовании переноса, я заметил какие-то странные перемещения в потоке. Я думаю, в нем живет нечто. Оно может оказаться таким, о чем не стоит беспокоиться. Но известно, что некоторые переносимые люди бесследно исчезали навсегда.

Старец никогда прежде не слышал, чтобы Вартлоккур хоть словом упомянул о своих делах в Шинсане. Он уважал личную жизнь чародея, но все же мучился от любопытства.

– Ты никогда не говорил много о Шинсане…

– И чем меньше сказал, тем лучше.