Злая судьба Кук Глен
– Ступай. – Проследив за тем, как торопливо удаляется адъютант, Браги сказал: – Хороший мальчишка этот Дал, и мне нужно всего несколько тысяч таких, как он.
– Похоже, что действительно он горит желанием проявить себя в большом деле, – заметил Дерел.
– Итак, о чем же вы договорились с Хабибуллой?
Ингер стояла у окна и наблюдала за жизнью города. Солнце склонялось к горизонту, и от шпилей наиболее высоких зданий ложились длинные тени. Королеве казалось, что это вовсе не тени, а хищные, тянущиеся к ней злобные руки.
– Тельма, ты что-нибудь слышала?
– Ни слова, миледи. Но, что-то происходит. Никто не отвечает на мои вопросы. Гвардейцы по отношении к нашим людям ведут себя очень странно. Я боюсь.
– Ты боишься, а я просто в ужасе. Джоси, удалось ли тебе вырваться отсюда, не наследив?
Они каким-то образом все же выдали себя. Ингред чувствовала, что ходит по лезвию бритвы и от падения её удерживают лишь те чувства, которые питает к ней Браги… Ведь он же ничего не знал, не так ли? Нет, он должен был знать.
– И почему только я позволила Дейну втянуть меня в эту мерзость? Если бы не он, то мы с Браги могли бы быть счастливы. По правде говоря, меня совершенно не волнует фамильная вражда и я вовсе не одержима жаждой мести.
– Простите, госпожа. Я не расслышала.
Оказывается, она думала вслух. Весьма опасная привычка. Браги был совершенно прав, когда говорил, что и у стен есть уши. И все этот треклятый Майкл Требилкок… Тельма видела, как он несколько часов тому назад болтался в зале неподалеку от покоев королевы.
Тени удлинились ещё больше. Закат безумной мечты, подумала Ингер. Какая адская мука это чувство ужаса, которое она постоянно испытывает. Сумеют ли владетели защитить ее? Ведь они уже столько раз нарушали свои клятвы. Доверять им нельзя.
Заговорщики Нордмены очень хорошо помогли ей, приняв нужный закон о престолонаследии. Тем не менее многим из них предстоит умереть, когда здесь появится Дейн. Кроме них, в могилу должны уйти Абака, Требилкок и им подобные. Если этого не сделать, подручные Браги вернутся, чтобы повторить все сначала.
Ингер прекрасно понимала состояние мужа. Все эти Нордмены – клубок ядовитых змей.
– Миледи, ваш ужин стынет, – сказала Тельма. Она суетилась вокруг стола, делая все, чтобы еда не остыла.
Ингер махнула рукой, отсылая служанку прочь:
– Нет, нет. Я не могу. Я не голодна.
– Но вам необходимо поесть, миледи. Вы не съели ничего существенного со вчерашнего дня.
– Унеси все это, Тельма. Может быть, завтра я проголодаюсь.
Тельма, казалось, была возмущена.
– Как прикажете, миледи, – сухо произнесла она и позвонила в колокольчик. Появились её помощницы и принялись поспешно уносить тарелки. Ингред улыбнулась. Женщины хотят насладиться деликатесами, пока те не остыли.
В комнату ворвалась девушка, которую, насколько помнила Ингер, звали Карол.
– Миледи… – выдохнула она.
Ингер видела лишь силуэт на фоне распахнутой двери – девушку била дрожь.
– В чем дело?
– Тельма… А также Марта и Зил. Им плохо. Вам лучше взглянуть самой.
Ингер поднялась. Предчувствие чего-то ужасного заставило её взять себя в руки. Что теперь?
Все три женщины находились в тесной каморке Тельмы. Ингер протолкалась сквозь толпу собравшейся у дверей прислуги. Из комнаты до неё доносились душераздирающие стоны. Едва переступив через порог, Ингер все поняла.
Тельма принесла ужин в свое жилище, чтобы разделить его с подругами. Полупустые тарелки были разбросаны по полу. Одна из них валялась вверх дном, вторая разбилась при падении. Все три женщины лежали свернувшись клубочком и прижав руки к животу.
– Тельму рвет кровью, леди, – произнес кто-то.
Ингер прикрыла лицо ладонями. Она задрожала, ощутив за своей спиной ледяное дыхание смерти. Звуки, которые издавали лежащие женщины, били по нервам королевы.
– Кто-нибудь догадался позвать доктора Вачела? – прохрипела она.
– Да, леди.
Но Ингер понимала, что пользы от лекаря не будет. Они умрут. Пища, наверное, наполовину состояла из отравы. Какой яд действует столь жестоко? Мышьяк? Какое бы вещество ни использовал отравитель, он даже не пытался действовать тонко. Совсем напротив, он – или она – хотели, чтобы их намерение было выражено четко, ясно и не вызывало бы никаких сомнений. Ингер снова задрожала. Нет, отравители ничего не хотели ей этим продемонстрировать. Они хотели убить её. Ведь ужин предназначался королеве!
Появился доктор и разогнал всех, кроме Ингер. Осмотрев трех женщин, он сказал:
– Для них я ничего не могу сделать. А как вы? Вы принимали эту пищу?
Ингер отрицательно помотала головой. Она не была уверена в том, что, начав говорить, сможет остановиться. Все её страхи и сожаления были готовы вырваться наружу.
– Всего лишь оглушены случившимся?
Ингер в ответ утвердительно кивнула.
– Я дам вам кое-что успокоить нервы, – сказал доктор, смешивая в высокой кружке какие-то микстуры. – Выпейте.
Она сделал глоток. Жидкость на вкус оказалась просто отвратительной. Ингер в ужасе отбросила кружку, но та не разбилась. Королева уставилась на глиняную посудину так, словно это был ядовитый паук.
Вачел проводил её в спальню и уложил в постель.
– Надеюсь, вы чувствуете себя уже лучше?
Королева ощутила приятную расслабленность, и её начало клонить ко сну.
– Да, – прошептала она.
– Вы ничего не хотите мне рассказать?
Она отрицательно покачала головой и в свою очередь спросила:
– Это был яд?
– Да. И в очень большом количестве. Предназначался для вас, не так ли?
– Почему вы так решили? – снова задрожав, спросила она.
– По тому, как вы отшвырнули кружку, проглотив успокоительное снадобье.
– Да. Яд предназначался мне. Что же теперь мне делать?
– Внимательно проверяйте все, что пьете или едите. Постарайтесь припомнить всех, кого вы когда-либо оскорбили. Попросите супруга, чтобы он пустил по следу убийц Майкла.
– Майкла? – горько усмехнулась она. – Нет, нет. Майкла не надо. Я позабочусь обо всем сама.
– Есть ли у вас враги среди женщин?
– Женщин?
– Яд, как правило, является женским оружием. В наши дни по крайней мере. Во времена Империи ядом пользовались колдуны и при этом гордились тем, что делают это весьма изящно. В нашем случае нет даже намека на изящество. Здесь же тонкости столько, сколько в охоте на муху с помощью боевой секиры. Как вы себя сейчас чувствуете?
– Спокойно. Очень хочется спать.
– Вот и хорошо. Сон вам необходим. Но прежде скажите, что мне делать с этими женщинами.
– Неужели они действительно умрут?
– Они уже мертвы, – сказал Вачел. Обычно доктор не отвечал столь прямолинейно. Но сегодня он был страшно огорчен, так как терпеть не мог убийств.
– Похороните их. Все расходы я беру на себя. И прошу, не говорите никому о том, что случилось…
Стены комнаты вдруг начали вращаться. Ингред снова ощутила страх – но на сей раз не очень сильный. Затем она погрузилась в темноту.
ГЛАВА 19
1016 ГОД ОТ ОСНОВАНИЯ ИМПЕРИИ ИЛЬКАЗАРА
РОЖДЕННЫЕ ДЛЯ ТРЕВОГ
Пратаксис нашел Требилкока в дворцовой библиотеке, когда тот что-то нашептывал одному из гвардейцев.
– Ничего не получилось, Майкл.
– Можешь идти, Снейк, – сказал он часовому и, выждав несколько секунд, продолжил: – Именно такого рода провалы люди называют гримасами судьбы.
– Я не стыжусь признать, что мне сильно не по себе, Майкл. Как теперь поступит король?
– Не исключено, что он вообще останется в неведении. Во всяком случае, пока он ничего не слышал. Ее апартаменты сейчас плотно запечатаны. Внутри и снаружи расставлены часовые из итаскийцев. Насколько мне известно, обо всем знает лишь Вачел. Он помог избавиться от тел, но встревать в какие-либо интриги – вовсе не в его характере. Возможно, что наш лекарь – единственная аполитичная личность во всем королевстве.
– Но это не удержит его от того, чтобы не пожаловаться королю.
– Скорее всего действительно не удержит. Но меня это не тревожит.
– Вачел уже стар. Никто не удивится, если он вдруг…
Майкл не мог скрыть своего изумления.
– Нет, Дерел. Только не Вачел. У нас нет для этого достаточно веских причин. Похоже, что ты по-настоящему испугался. Или я не прав?
– Рагнарсон в отношении женщин всегда ведет себя очень странно, мягко говоря – нерационально. Сейчас же в наши дела вовлечено такое количество дам, что я просто отказываюсь предсказывать его возможное поведение.
Майкл неодобрительно посмотрел на Дерела: видимо, не зря он всегда подозревал, что этот человек – женоненавистник.
– Продолжай.
– В последние несколько месяцев в центре всех событий в этом королевстве оказываются женщины. Непанта. Мгла. Ингер. Кристен. И наконец, это воздушное создание Ширили. Каждая из них тянет короля в свою сторону, и каждая представляет собой серьезную опасность. Непанта стоила нам помощи Вартлоккура. Мгла вначале едва не прикончила его, а потом убыла, лишив нас своей поддержки. Ингер вообще ведет себя как бешеная собака. Кристен, в своем желании видеть сына кронпринцем, возможно, участвует в заговорах, которые не идут нам на пользу. Она просто не может быть той невинной овечкой, которой старается казаться. А эта самая Ширили полностью отвлекала его от государственных дел в то время, когда корабль королевства необходимо постоянно держать на нужном румбе.
– А теперь у нас есть ещё и Ясмид, которая тянет короля в свою сторону, – добавил Майкл.
Выплеснув на приятеля часть своих огорчений, Дерел рухнул в кресло и спросил:
– Ну и что же нам теперь делать?
– В том случае, если он узнает? Да ничего. Будем твердить, что мы к этому делу не имеем никакого отношения. Мне он не поверит, но тебе поверить сможет. Поскольку подобное совсем не в твоем духе и ты не настолько втянут в дела королевства. – Последние слова Требилкок произнес со смешком.
– Увы, я втянут, и даже чересчур. Мне давно следовало уехать отсюда. Я прожил здесь слишком долго и уже не пытаюсь притворяться объективным исследователем.
– Это почему же?
– Да потому, что он, будь я проклят, мне нравится. Я хочу, чтобы его идеи претворились в жизнь, потому что эти идеи не только его, но и мои. Кавелин и мое дитя. Я желаю видеть, как он взрослеет.
– И?..
– Хэлин-Деймиель перестал быть моим домом, и теперь вся моя жизнь проходит здесь. Я пробыл в Кавелине слишком долго.
– Так же, как и я.
– И ты тоже?
– Я прибыл сюда вместе с Гжердрамом сразу после того, как мы с ним окончили университет Ребсамен. Прибыл совсем ненадолго, лишь для того, чтобы лучше познакомиться с миром, прежде чем стать во главе семейного бизнеса. А сейчас я принадлежу Кавелину не меньше, чем сам король.
– Который являет собой ещё одного чужеземца, очарованного этой страной, – фыркнул Пратаксис. – Странно, не правда ли? Люди, которые больше всего любят Кавелин, явились из других мест и застряли здесь лишь по воле случая.
– Это не страна, а липкая паутина, – согласился Майкл и тут же спросил: – Должен ли я нанести новый удар?
– Я бы ответил отрицательно… Тебе не кажется, что нам удалось её нейтрализовать?
– Об этом я и говорил со Снейком. Он не знает, что происходит, но его пост там наверху. Снейк утверждает, что люди Ингер смертельно напуганы. А это означает, что она тоже в ужасе. Солдат говорит, что её апартаменты под замком ночью и днем. Пока двери на запоре, мы туда проникнуть не в силах, а она не сможет выйти, чтобы чинить нам неприятности.
– Прекрасно. Не могли бы мы усилить изоляцию? Не допустить никаких контактов, например.
– Я как раз собрался отдать такой приказ, Дерел. После этого, для того чтобы встретиться со своими сообщниками, ей придется покинуть свои покои.
– Правильно. Установи наблюдение за всеми, кто пытается вступить с ней в контакт. Однако яйца курицу не учат… Но вот что я могу тебе посоветовать. Держи её в постоянном страхе. Не давай ей возможности с кем-либо беседовать, за исключением, естественно, тех, кого мы удержать не в состоянии. – Дерел имел в виду короля. – Ее друзья из числа владетелей очень скоро начнут нервничать. В трюке короля во время игры имеется по крайней мере один положительный момент – бароны поняли, что монарх не утратил воображения и по-прежнему готов на решительные действия.
– Кроме того, они увидели, что рядом с королем есть люди, которые не побоятся переломать Нордменам кости, в том случае если они не станут вести себя по устраивающим нас правилам.
– Если ты имеешь в виду Дантиса, то боюсь, что он может стать для нас обузой. Послушай, тебе не кажется, что будет лучше, если приказ закрыть к ней доступ отдам я? Я сделаю это под тем предлогом, что королева тяжело больна. Никто в это, конечно, не поверит, но мой приказ тем не менее будет иметь больший вес, чем твой. Может возникнуть много пересудов, если он будет исходить от тебя.
Майкл вопросительно вскинул брови.
– Разве тебе не известно, что ты, Майкл, есть не что иное, как дьявол во плоти? Люди считают тебя существом чуть ли не сверхъестественным. Ты приводишь их в ужас. А испуганные люди таят в себе огромную опасность.
– Да перестань ты…
– Поверь мне хоть раз на слово, Майкл.
Кристен прибыла в Седлмейр примерно в то время, когда Требилкок и Пратаксис, закончив беседу в библиотеке, разошлись по своим делам. Дом, в который доставил её эскорт, был очень скромным, чуть ли не плебейским. В одной из немногочисленных комнат разместились Кристен и Ширили, а в другую, свободную, пришлось запихать всех детей. В доме заправляла пожилая пара по фамилии Шастян. Старики оказались друзьями Требилкока.
Часом раньше, обогнав Кристен в пути, к Шастянам прискакал курьер из Форгреберга. Сообщив об этом, Элма Шастян добавила:
– Мы получили приказ держать вас все время в доме. Никаких контактов с местными жителями. Нам не сказали, кто вы такие, и мистер Требилкок не желает, чтобы об этом кто-нибудь узнал.
Кристен все это крайне не понравилось. Торчать в этом домишке в обществе кучи детей много дней подряд?
– Сколько же времени продлится наше заточение? – не скрывая раздражения, спросила она.
– До тех пор, пока мы не получим другое распоряжение. Но по меньшей мере три недели.
– Три недели? – простонала Кристен. – Я предпочла бы провести три месяца на галерах в Дунно-Скуттари.
– Я уверена, что все делается в целях нашей безопасности, – вмешалась Ширили. – А с детишками я тебе помогу.
– Ты не знаешь Майкла. Госпожа Шастян, а для меня не было послания?
– Там есть запечатанный пакет. Мейкин передаст его вам, как только разберется с вашими возничими.
– Давай разместим первым делом детей, Шерри, – сказала Кристен.
– А как ты думаешь, для меня там весточка найдется? – спросила Ширили, когда они поднялись наверх.
– Не знаю. Насчет писем он не мастак. Поэтому не очень огорчайся, если послания не окажется. Отослав тебя сюда вместе со мной, он сказал гораздо больше того, что мог бы написать или выразить словами.
Кто-то из детей ныл, а другие учинили страшный шум. Примерно так же они вели себя в течение всего путешествия.
– Гундар! – крикнула Ширили. – Веди себя прилично, как подобает в твоем возрасте. И помоги сестренке.
Мейкин Шастян оказался розовощеким старичком, с обширной плешью, окруженной венчиком седых волос, и с улыбкой херувима. В руках он держал объемистый пакет.
– Надеюсь, что моя супруга уже довела до вас правила? – осведомился он.
– Да, – коротко бросила Кристен – она уже успела сломать ноготь, пытаясь вскрыть пакет.
– Вы, госпожа, наверное, лучше, чем я, понимаете причину подобных строгостей. Мне неизвестно, кто вы, и я не знаю, кто может вас разыскивать. Моя работа состоит не в том, чтобы знать. Она состоит в том, чтобы о вас заботиться.
– Остается надеяться, что хоть Майкл знает то, что делает.
– Как правило, госпожа, он это знает.
– Для тебя есть одно, Шерри, – сказала Кристен, протягивая письмо подруге.
Сама же она получила три. От свекра, Майкла Требилкока и, к немалому её изумлению, от Дала Хааса. Удивленно вскинув брови и улыбнувшись, она в первую очередь вскрыла послание Дала.
– Мы проведем здесь месяц, – сказала Ширили. – Так он хочет. На всякий случай. Это значит, я не смогу увидеть его целый месяц. Что с тобой? – спросила Ширили, взглянув на подругу.
– Они отправили Дала в Итаскию.
– Вот как? В таком случае я не имею права жаловаться. Не так ли?
– Именно так.
– Значит, он тебе все-таки нравится?
– Может быть. А может быть, я отношусь к нему хорошо только потому, что его не тревожит мой прошлый брак с сыном короля.
– Интересно, как поживает Джулия?
– Джулия? Почему ты вдруг о ней вспомнила?
– Потому что мы заговорили о мужчинах. Она собирается замуж за сэра Гжердрама.
– Но он же помолвлен с этой жалкой Гвендолин.
– Все скоро изменится, – ухмыльнулась Ширили. – Она ему пока ещё не сказала, но уже твердо решила это сделать.
– Понимаю. Значит, там возникла критическая ситуация?
– Именно. Мне жутко хочется знать, что сейчас происходит в городе.
– Они выиграли матч.
– Но тогда с какой стати мы должны здесь торчать целый месяц?
– Они опасаются, что кто-нибудь попытается нанести им удар через нас или детей. Насколько я поняла, множество людей потеряло кучу денег.
– Что же, остается лишь надеяться, что тучи скоро рассеются. Мне его уже не хватает.
Кристен покачала головой и отправилась взглянуть на детей. Ширили ведет себя очень странно. У неё начал проявляться собственнический инстинкт. Это может стать опасным…
Но разве не этого она хотела, когда подталкивала их друг к другу? Их связь была нужна ей для того, чтобы оторвать свекра от Ингер и очистить путь для Рагнара… «Похоже, что я никогда не бываю довольной до конца», – подумала она.
Требилкок придержал своего коня рядом со скакуном Дерела Пратаксиса. Склонившись поближе к приятелю и не сводя глаз со спины короля, Майкл спросил едва слышно:
– Он говорил что-нибудь? Неужели тайна так и не выплыла наружу?
– Нет. Не думаю, что он с ней виделся. Ему даже не известно, что она закрылась в своих покоях.
– Не хватило времени?
– Не думаю. Он был не очень занят. Вчера вечером успел даже почитать немного. Похоже, что просто не желает её видеть.
– Эй вы, там сзади! – проревел Рагнарсон. – Дерел! Майкл! Вы будет слушать или вам требуется специальное приглашение?
Король оглядел своих приближенных. Те, кто собирался отправиться вместе с ним, находились в состоянии полной готовности. Те же, кто оставался в городе, начинали злиться. Хорошо. Так и должно быть.
– Сержант, дайте сигнал трубачам и барабанщикам. Хватит зря тратить время, пора начинать марш.
Ударили барабаны. Зазвучали трубы. Распахнулись ворота замка. На стенах пронзительно взвизгнули горны. Браги поднял глаза на окна дворца и увидел, как в спальне королевы за стеклом мелькнуло лицо, едва заметное в предрассветном сумраке. Он посмотрел в створ ворот, стараясь выкинуть из памяти образ супруги.
На смотр Форгребергского полка и личной гвардии короля ушел почти час. Те приближенные Рагнарсона, которые оставались в городе, томились в нетерпении. Некоторых ждали неотложные дела, а некоторые, вроде Креденса Абаки, мучились потому, что их оставляли в городе. Наконец последний отряд, промаршировав мимо короля, вышел за ворота.
Король обратился к своим ближайшим сподвижникам:
– Креденс, Майкл, Чам, я рассчитываю на то, что вы сможете поддержать здесь порядок. А тебе, Дерел, я разрешаю их хорошенько вздуть, если ты увидишь, что они манкируют своими обязанностями.
Браги первым рассмеялся своей шутке. Представить Дерела, идущего на кого-то с кулаками, было просто невозможно.
Пратаксис скроил недовольную физиономию и что-то невнятно проворчал. Чтобы как можно сильнее выказать свое неудовольствие, он нахмурился ещё сильнее. До этого, когда происходили важные события, ему ни разу не отказывали в праве сопровождать Рагнарсона. Впрочем, он хорошо все понимал. Его претензии на роль объективного исследователя истории давным-давно испарились, и теперь он принесет королю гораздо больше пользы, если останется здесь во дворце и выступит посредником между Чамом, Креденсом и Майклом.
– Ведите себя хорошо, ребята, – сказал Браги и перевел свою лошадь в шаг, а штабные офицеры и телохранители образовали вокруг него кольцо.
Ну наконец-то, подумал он, после трех лет заточения – назад в поле! Подальше от бесконечных свар и укусов исподтишка. Назад к делу, которое он знал лучше всего. Назад к солдатскому ремеслу! Чувствовал себя Браги просто прекрасно.
Батальон Форгребергцев и батальон из личной гвардии короля покинули войсковую колонну и вернулись в казармы. Рагнарсон не думал, что за время его отсутствия случатся беспорядки, однако ему было известно, что настроение обитателей столицы подвержено изменениям. Нельзя было лишать Креденса инструмента, при помощи которого он мог бы в случае необходимости поддерживать порядок.
Браги не стал оглядываться. Он не хотел видеть дворец до своего возвращения. У него даже возникло искушение продлить маневры, дабы создать предлог для того, чтобы оставаться подальше от Форгреберга как можно дольше.
Перед его мысленным взором возник образ Ширили. Единственная достойная причина для того, чтобы поторопиться вернуться домой.
– Мне очень не хватает тебя, девочка, – прошептал он.
Ингер отпрянула от окна. Он заметил её, но не подал виду. Он не появлялся целую неделю, а теперь даже не подумал попрощаться. Ингер уже не сомневалась в том, что между ними возникло полное отчуждение.
Некоторое время Ингер надеялась на то, что муж появится у неё и они смогут за мирной беседой устранить все разногласия. Нельзя утверждать, что проблема не поддавалась решению. После отъезда Джоси она чувствовала себя не столь обязанной придерживаться выработанного плана. Но муж не пришел. Даже попытка покушения на её жизнь не вызвала у него никакого интереса.
Ингер была уверена, что сам Браги к попытке убийства не имел ни малейшего отношения. Такое было вовсе не в его стиле. Если бы он решил с нею покончить, то действовал бы иначе. Нет, за отравлением стоит кто-то другой. А Браги скорее всего вообще ничего не знает.
На уме у неё было всего лишь два возможных кандидата на роль убийцы. Майкл Требилкок и сноха Браги. При этом она была склонна подозревать в первую очередь женщину. Эта хваткая маленькая ведьма готова на все ради того, чтобы увидеть своего сыночка кронпринцем.
Ингер снова подошла к окну, но увидела лишь развевающиеся вымпелы войск, марширующих уже за стеной замка.
Ей сообщили, что он уходит. Отправляется в Баксендалу вместе с войсками и будет отсутствовать целый месяц.
И в этот месяц между нею и человеком, жаждущим её гибели, не будет никого, кто мог бы встать на её защиту.
Когти страха снова впились в сердце королевы, и она снова сказала себе:
– Какой же я была дурой, позволив Дейну втянуть меня в это грязное дело.
И вот теперь она существует словно в осажденной крепости, заставляя верных друзей пробовать для неё всю пищу и обливаясь холодным потом при каждом стуке в дверь. Тот факт, что ни один из людей Браги не постучал в её покои, королеву не успокаивал. Она не могла избавиться от сводящего с ума кошмара, ощущая, что эти люди все туже затягивают петлю на её шее, поджидая лишь благоприятный момент для того, чтобы выбить скамью из-под ног.
У неё начали возникать приступы клаустрофобии, а конца заключению видно не было. Возникала опасность того, что они умрут от голода. Как при обычной осаде.
Может быть, её врагам это ещё не пришло в голову?
– Салли. Джейн. Мне потребуются мужчины-телохранители. Мы отправляемся на рынок.
– Вы считаете, что это разумно, миледи?
– Нет. Не считаю. Но после ухода короля нас станут подстерегать ещё большие опасности, и мы не посмеем покинуть мои апартаменты. В том случае, если мы не сможем выйти, мы просто умрем от голода. Прежде чем наши враги сообразят, что в их силах покончить с нами таким простым способом, мы должны запастись продовольствием.
Реакция на её выход в свет потрясла Ингер. Создавалось впечатление, что этого просто никто не заметил. Видимо, никого это не интересовало. Верные Браги люди не обращали на неё никакого внимания и не предпринимали попыток воспрепятствовать выходу. Часовые у ворот без всяких слов выпустили всю компанию в город.
– Хунсикер!
– Слушаю вас, миледи.
– А я-то думала, что они сделают все, чтобы удержать нас взаперти.
– Возможно, они передумали, – пожал плечами солдат.
Это был ясный, теплый, хотя и немного ветреный день. В парке щебетали птицы. Некоторые деревья стояли согбенные под тяжестью ранних фруктов. Этот день не принадлежал к тому тревожному миру, в котором все последнее время жила Ингер. Ее настроению больше соответствовали темные облака, сумерки и надоедливый мелкий дождь.
Может быть, попытаться воспользоваться случаем и бежать? Выбраться из города и укрыться в поместье одного из друзей. Идея ей понравилась…
– Мы не одни, миледи, – сказал Хунсикер.
Ингер обернулась и посмотрела через плечо. За ними следовали три всадника.
– Может быть, вы желаете от них оторваться? – спросил солдат.
– Нет, у нас и без того достаточно неприятностей, – ответила она. Проблема бегства решилась сама собой.
Ингер весь день ощущала на себе взгляды соглядатаев, но узнать ей удалось лишь одного человека. Находясь на рынке, она заметила, как из толпы на неё смотрит Майкл Требилкок. Узрев это бледное как сама смерть лицо, королева содрогнулась.
Ингер была страшно рада, когда их путешествие завершилось и она смогла вернуться в свои покои.
– Третий день я изучаю все возможные варианты, – сказал Майкл, обращаясь у Пратаксису. – Единственный реальный путь – ворваться туда силой. Но верные ей люди будут стоять насмерть.
– Но с какой стати? – удивился Дерел. – До появления у нас она вовсе не была важной персоной и не могла заслужить такой преданности.
– Мои догадки будут ничем не лучше твоих предположений. Может быть, Далу Хаасу удастся найти ответ.
Дал Хаас изнемогал от усталости. Объект его преследования был старше Дала и уставал быстрее, но и он гнал своего коня. Прошло довольно много времени, прежде чем молодому человеку удалось настигнуть Гейлза. В это время они уже находились в северной части Рудерина. Дал не сомневался в том, что сержант скачет домой. Чтобы добраться до Итаскии-Города, Гейлзу неизбежно придется проехать по Великому мосту через реку Серебряная лента. Дал решил скакать вперед, чтобы хорошенько отдохнуть и затем встретить сержанта на въезде в столицу Итаскии.
Баксендала в отличие от Форгреберга оказалась городом очень гостеприимным. Дружелюбно настроенные жители высыпали на улицы, чтобы приветствовать проходящую маршем армию. Они выстроились вдоль дороги до самого Карак-Штрабгера. Эта небольшая, стоящая на высоком холме крепость доминировала над городом, и с её стен и башен открывался прекрасный вид на восток. При виде короля со всех сторон раздавались приветственные крики.
Читать бесплатно другие книги:
