Холод. Неотвратимая гибель. Ледяная бесконечность. Студёное дыхание Тармашев Сергей
– Мне не холодно, старче, – мягко успокоил его варвар. – Лето на дворе, как можно замерзнуть?
– Что он сказал? – старик обернулся к Майку и замер, сообразив, что понял смысл сказанного. – Что?! О, мой бог! Лето на дворе?!! – охранник задохнулся от удивления. – Значит, старина Джеймс был прав! Они действительно научились показывать Холоду кукиш! Ха-ха! А ведь точно, Батлер! Сейчас лето! На дворе лето! Ха-ха! Такое вот чертово, мать его, лето! – Старик захохотал и тут же подавился кашлем. – Идите внутрь, джентльмены. Батлер, найди там Дуэйна Дорна, он сейчас за главного. Дуэйн всё объяснит. Да скажи ему, чтобы не забыл прислать мне замену! Моей батареи хватит ещё на три часа, а после наше лето меня окончательно доконает! Ха-ха! Кхрр… Кхх…
Майк, опасливо косясь на заходящегося в кашле смеющегося старика с винтовкой, поспешил поскорее попасть внутрь здания. Внутри Полярное Бюро представляло собой жуткое зрелище. Заледенелые ступени и коридоры с узкими, наскоро выдолбленными в толстом слое льда тропинками, холод, безлюдность и полумрак. Из приспособленных под костры бочек горела едва каждая десятая, и в тех огонь теплился слабо, больше для поддержания минимального освещения, нежели тепла. Двери, ведущие в жилые помещения, были неплотно затворены, в оставшиеся щели виднелись языки горящих костров, но не было слышно ни детского смеха, ни разговоров, зато отовсюду доносился надрывный кашель и горячечное сипение больных людей. Майк прошел через весь первый этаж до центральной серверной, заменяющей Профсоюзу офис, и не встретил никого. Ни один человек не вышел из своей комнаты на звук шагов, никому не было дела до того, что происходит за собственными дверьми.
– Невероятно… – Старик смотрел на голые ручищи варвара расширившимися от изумления глазами.
– Батлер! Не думал, что увижу тебя снова! – Дорн поднялся из-за стола, стоящего рядом с вяло пылающей бочкой, и остановился, увидев входящего вслед за Майком варвара. – Гореть мне в аду… он и вправду без рукавов… – Бывший полярник воткнул портативную радиостанцию в зарядное устройство и протезом второй руки ловко отодвинул его в сторону. Майк заметил, что зарядное устройство было обесточено, похоже, Дорн использовал его в качестве подставки под рацию. – А я-то подумал, что старик совсем свихнулся… орал в эфире про лето на дворе и хохотал…
– Что здесь произошло, мистер Дорн? – Майк приладил к поясу недавно снятые снегоступы. – Почему Бюро в таком запустении? Почему не восстанавливают укрепления и не расчищают вертолётную площадку?! На какой день назначен старт экспедиции к Реактору? Включите наш радиопередатчик и свяжитесь с замдиректора Коэном, мне необходимо срочно с ним поговорить! Я привел представителя русских, они могут оказать нам помощь! Надо срочно…
– Расслабься, Батлер! – махнул протезом Дорн, обрывая его на полуслове. – Сядь, погрейся, побереги заряд аккумулятора! Не с кем нам связываться, – он тяжело вздохнул, – и не по чему.
– Как?! Почему?! – опешил Майк. – О чем вы говорите, мистер Дорн?! Я не понимаю!
Только сейчас он заметил, что Дорн сильно похудел, его лицо осунулось, щеки ввалились, кожа под глазами почернела. Полярника покачивало от слабости, и он опустился обратно в кресло.
– Сейчас поймешь, – угрюмо буркнул тот, указывая протезом на пластиковые стулья, стоящие рядом с костром. – Присаживайтесь, джентльмены, торопиться больше некуда. Я введу вас в курс дела… Батлер, наш гость вроде как понимает по-английски?
– Ты говори, человече, – варвар аккуратно стряхнул с лыж капельки талого снега, скинул заплечный мешок и бережно уложил всё это в углу. – Я пойму, о чем ты мыслишь.
– Невероятно… – глаза Дорна расширились от удивления. – Как такое возможно?! Он же говорит на своём языке! – Дорн перевел на Майка изумленный взгляд. – Я не понимаю слов, но всё равно понимаю его! Это что, телепатия?!
– Долго объяснять, мистер Дорн! – Майк недовольно скривился. – Объясните, что произошло?!
– Произошло то, чего мы боялись, – удивление Дорна сменилось мрачной и угрюмой ухмылкой. – Вы с Джеймсом улетели в Сибирь, и на следующий день с завода шаттлов сообщили, что челнок разбился при прохождении штормового фронта. Вроде как телеметрия в последнюю секунду сообщила о начавшемся падении, потом связь с челноком пропала. Они подсчитали, что падать вам пришлось с высоты трех миль, и выразили нам свои соболезнования. Когда твоя мать узнала об этом, её хватил удар. Врачи пытались её спасти, но… Мне очень жаль, Батлер. Им не удалось сделать это. Док говорил что-то о слабом сердце и слишком большой массе тела, я не знаю подробностей, да и спросить уже не у кого. Док умер неделю назад, может, его помощник знает, расспроси его.
Несколько секунд все молчали, и Майк осмысливал услышанное. Хилари умерла… Как жаль, что она не дожила до его триумфального возвращения… впрочем, триумфальным возвращение называть пока рано, тем более что он до сих пор не понимает, что за дьявольщина здесь происходит!
– Что было потом? – хмуро спросил Майк, машинально отключая систему обогрева.
– Ещё через пять суток завод доложил, что шаттл готов к полету, – голос Дорна стал ещё мрачнее. – Прилетел Коэн и забрал экспедицию. За полчаса до его приземления какой-то ублюдок проник на узел связи, зарубил радиста и раздолбал топором радиопередатчик. Так постарался, что восстановить его невозможно, теперь это металлолом. Подонка так и не нашли, нам не удалось выяснить, кто это сделал. В общем, Коэн обещал, что по возвращении с Реактора привезет нам новый передатчик, а если он не вернется, то это сделает тот, кто будет вместо него снабжать нас припасами. Экспедиция погрузилась на его вертолет и улетела. Вот и всё. – Он поник и тяжело вздохнул. – С тех пор к нам никто не прилетает. Прошло две недели, ни Коэна, ни наших. А ведь с ним улетели все полярники, кто только мог, двадцать два человека! Не взяли только четверых стариков и меня, да и то лишь потому, что с нашими протезами в Реакторе проблем больше, чем помощи. Улетели даже те, у кого протезы были не больше ступни или кисти. Через неделю, в обычное время, вертолет от Коэна не пришел. Через две – тоже. У нас закончилось топливо, затем продукты, начался голод и болезни. От переохлаждения люди стали заболевать, ослабленный голодом организм не может сопротивляться болезни… В общем, умерло уже больше четырехсот человек. Ежедневно умирает по десять – двенадцать. Из каждых десяти жителей шестеро больны, остальные едва держатся на ногах от истощения.
Дорн тоскливо закрыл глаза и пару секунд молчал. Потом посмотрел на индикатор батареи своего снаряжения и продолжил:
– Все, кто имеет арктическое снаряжение, объединены в поисковый отряд. Когда на улице наступает штиль, мы выходим на поиски любого топлива и пищи. Иногда удается подстрелить несколько хищных тварей, но для того, чтобы выманить их из-под снега, приходится бросать им на растерзание труп. Но теперь твари стали умнее и пытаются утащить труп под снег, не показываясь на поверхности. Пока мы ещё держимся, но один раз уже был замечен случай каннибализма, семья пыталась съесть труп одного из своих. Возник скандал, и они ушли на второй этаж. С тех пор их никто не видел, но на всякий случай я приказал не ходить на второй этаж меньше чем втроем, и только с оружием. Туда выведены дымоходы из многих помещений, и их необходимо осматривать, чтобы не заледеневали…
– Почему вы не отправили вездеход на комбинат замдиректора Коэна?! – не выдержал Майк. – Там же постоянно проживают два члена Профсоюза! Они должны заставить его соблюдать договор!
– Все наши улетели к Реактору, – с грустью возразил Дорн. – И те двое тоже. Людей не хватало. Батлер, ты же знаешь, что такое Реактор и сколько нужно народа для минимального обслуживания одной только Барбекю, не говоря уже о ремонтных работах на ХААРПе! Но тех двоих мы заменили на обычных гражданских в день вылета экспедиции. Я не знаю, почему они не добились от комбината продолжения поставок топлива и продуктов. У нас нет передатчика, спросить не у кого. Может, просто не смогли, их ведь всего двое, а на комбинате несколько десятков жителей. А может, Коэн вместе с нашими и вертолетом не вернулся из Австралии, а второй вертолет вышел из строя…
– Коэн жив! – перебил его Майк. – Я слышал его в эфире! Вчера! Он здесь и готовит экспедицию к вылету в Реактор! Они ещё не отправлялись! Нужно немедленно с ним связаться!
– Ты уверен? – глаза полярника сузились. – Эта сволочь жива?! Он просто бросил нас умирать?! Это точно, Батлер?! Где ты его слышал? Что он сказал? Где сейчас наши?
– Я не знаю! – воскликнул Майк. – Я поймал его переговоры с экспедицией случайно, мне попался в дороге бумбокс с мощным радиоприемником! По нему невозможно разговаривать, но я хорошо слышал голос замдиректора, это именно Коэн, без сомнений! Я уверен, что он просто не знает о том, что нам прекратили поставки! Он вёл переговоры с кем-то, имеющим позывной «Полярник»! Речь шла о скором вылете экспедиции к Реактору, они укрылись в каком-то котловане и ждут старта! Коэн должен был сегодня утром отправить к ним вертолет с топливом, на комбинате из-за торнадо вышел из строя люк на крыше ангара, они чинили его всю ночь! Экспедиция ещё не вылетела, все поглощены подготовкой, я уверен, что Коэн поручил наши поставки кому-нибудь из помощников, а тот отнесся халатно! Может быть, он вообще погиб, у них на комбинате высокая смертность! Погиб и не успел никого предупредить о нас! Нужно послать на комбинат вездеход!
– Мы посылали четыре раза! – окрысился Дорн. – Ты, что, Батлер, думаешь, мы тут просто сели, беспомощно сложив лапки, и приготовились тихо умереть в тоске и печали?! Первые аэросани мы отправили к Коэну на вторые сутки опоздания вертолета! Они не вернулись, и через два дня мы послали вторые! Потом вездеход, затем ещё один! Никто не вернулся! Машины выходили из радиуса приема портативных раций и всё, больше о них никто не слышал! Я бы отправился туда пешком, но пройти четыреста километров без еды и с протезом вместо руки невозможно! Мы даже не знаем, где конкретно находится комбинат Коэна! Известен только район, комбинат нужно ещё найти!
– Я знаю, где находится комбинат! – заявил Майк. – Я там был перед вылетом в Сибирь! У нас же было пять машин, я возьму оставшийся вездеход, доберусь до Коэна, и он пришлет вертолет с продовольствием и топливом! На комбинате есть наш врач, я, правда, его тогда не видел, но не думаю, что мистер Коэн откажет нам в просьбе откомандировать врача на время в помощь Бюро!
– Не выйдет, Батлер, – с горечью поморщился Дорн. – Мы не можем дать тебе вездеход. У нас осталась последняя бочка топлива, каждые сто грамм на вес золота! Мы используем его только для запуска генераторов, чтобы подзаряжать батареи арктического снаряжения и раций. Без элементов питания мы не сможем добывать даже те крохи дров и пищи, что добываем сейчас. Четыреста километров даже в одну сторону – это слишком много, Батлер! Мы потратим почти всё. Я никогда не доверял Коэну, а после твоего рассказа доверяю ещё меньше! Дойдешь ты до комбината или сгинешь, как все предыдущие, я не знаю. Но без этого топлива все здесь обречены на мучительную смерть! Никто не даст тебе вездеход. Если знаешь дорогу и готов рискнуть ради всех нас, отправляйся пешком. Если ты вернулся из Сибири, то четыреста километров для тебя не проблема. Кстати, Батлер, как ты это сделал?! Там же мировой ледник, минус сто по Цельсию и ураганы!
– Мне помогли русские, – нехотя признал Майк. Русский шпион сидел рядом, и говорить приходилось с большой осторожностью. – Они изготовили буер и специальные одеяла из разных шкур. Мы использовали это, чтобы добраться до Полярного Круга, дальше шли пешком.
– Буер?! – до крайности изумился полярник, от удивления почесывая подбородок протезом руки. – Ты смеешься, Батлер? Парусные сани при минус ста с лишним? Под ураганом? Никакие паруса и веревки не выдержат таких нагрузок! Дерево лопнет, словно пенопласт! Это невозможно, я отслужил одиннадцать вахт, я знаю, что такое Холод! И я учил в колледже физику! Такого не может быть!
– Один раз термометр показал минус сто шестнадцать по Цельсию, – хмуро пробурчал Майк. – Это последнее, что я помню. Я терял сознание от холода даже под одеялами, с включенным подогревом. А вот мистер Свитогоа, – он вежливо указал на косматого головореза, – чувствовал себя вполне нормально и управлял буером, который не прекращал двигаться под ураганом скоростью в двести миль в час! Я не знаю, как это ему удалось, спросите у него сами! Только какая разница?! Мы должны как можно скорее найти замдиректора Коэна и рассказать ему обо всём! Я уверен, что он пришлет сюда вертолет с припасами, включит мистера Свитогоа в состав экспедиции на Реактор, и ХААРП будет запущен!
– Ты рассказываешь фантастические вещи, Батлер… – Дорн болезненно закрыл глаза. – Я бы решил, что ты свихнулся, если бы не видел перед собой джентльмена в безрукавке, пришедшего в мой офис с пятидесятишестиградусного мороза… Но вездеход я тебе дать не могу. Мы погибнем без этого топлива. Оно – наша последняя возможность выживать. Если ты сможешь добраться до Коэна пешком и заставишь этого ублюдка выполнить данные Профсоюзу обещания, то хотя бы у некоторых из нас есть шанс дожить до прибытия вертолета.
– Вы не понимаете! – всплеснул руками Майк. – Мистер Коэн просто не знает о том, что в Бюро перестали посылать вертолёт, он слишком занят подготовкой экспедиции! Именно поэтому я не могу идти к нему пешком, это слишком долго! Вылет может состояться в любую минуту, а на вездеходе я доберусь до комбината за день!
– Батлер, что у тебя с рукой?! – Дорн, опешив, провожал глазами жестикулирующую руку Майка. – Она же была мертвой! Я сам видел! У тебя было омертвение нерва, это невозможно вылечить!
– Русские как-то вылечили, – Майк с трудом сдержал недовольство. Этот Дорн болван, необходимо срочно спасать ситуацию и бросать все силы на поиски замдиректора Коэна, а его интересуют эти чертовы варвары! – Я не знаю, как они это сделали, спросите нашего гостя!
– Невероятно… – в который раз выдохнул Дорн, – нам всегда говорили, что они примитивные дикари… – Полярник осёкся и спохватился: – Господа! Хотите кипятку? Чая у нас нет, накормить мне вас нечем, но могу предложить горячей воды, это помогает согреться… – Он умолк, глядя на обнаженные ручищи варвара, и добавил: – Тем, кому холодно… Скажите, мистер… – Дорн посмотрел на косматого головореза, – мне жаль, я не расслышал, как правильно звучит ваше имя…
– Меня зовут Святогор, – неторопливо подсказал головорез. – А не собрался ли ты часом, человече, задать глупый вопрос насчет свастики? – Он указал на висящий на мощной груди свастичный амулет. – Уж больно внимательно ты на мою Валькирию смотришь.
– На фотографии моего прапрапрадеда имеется очень похожий амулет, – смутился Дорн. – По этой причине наша семья тщательно скрывала данное фото. Говорят, один раз его даже удалили из семейного архива, но потом кто-то воспользовался программой восстановления данных втайне от остальных… Скажите, Свья-то-гор, вы действительно можете запустить Реактор?
– Откуда мне знать, коли я никогда там не был, – пожал плечами варвар. – Вот как доберемся до него, погляжу, там и видно будет. А вот человека того, о котором вы меж собой толкуете, сыскать могу. Чую я, на Запад идти надобно, отсюда вёрст сто двадцать будет. Только надо ли? Человек он плохой, серым от его образа тянет.
– Чушь! – не выдержал Майк. – Замдиректора Коэн замечательный человек! Он спас всех нас от голодной смерти! И не только нас! Тысячи человек обязаны ему жизнью! Он истинный патриот Новой Америки, он делает всё для её спасения, совершенно не заботясь о себе!
– Это точно, – зло хмыкнул Дорн. – Так сильно жаждет спасти мир, что забыл о такой мелочи, как две тысячи человек, подыхающих от голода и холода в чертовом Полярном Бюро! Очнись, Батлер! Если ты не ошибся и действительно слышал голос Коэна, то он просто бросил нас на произвол судьбы, как только получил экспедицию! Меня больше интересует, где сейчас наши! Мы уже похоронили их, а тут выясняется, что Коэн жив! Что с остальными?! Почему экспедиция до сих пор не вылетела к Реактору, прошло почти двадцать дней! Где они?! Я гарантирую, что Коэн не сказал им, что прекратил нам поставки! Профсоюз бы этого так не оставил! Полярники всегда держались друг за друга, по-другому на Холоде не выжить! Нас бы не бросили!
– Я ещё раз повторяю, мистер Коэн просто не знает о том, что кто-то прекратил поставки! – горячо воскликнул Майк. – Он тоже полярник и патриот страны! Он поможет нам сразу же, как только узнает! Надо ехать на комбинат немедленно, пока замдиректора не улетел в Австралию!
– А ежели он улетит, – варвар поднял брови, – другие без него вам помогать не станут?
– Что? – не сразу понял Майк. – Я не знаю… Конечно, станут! Они же знают о договоре!
– Если знают, то почему перестали помогать? – не унимался русский шпион. – Где помощь-то?
– Хороший вопрос! – лицо Дорна вновь исказила злобная гримаса. – Коэн обманул нас! Он не собирался нам помогать, ему нужны были люди для экспедиции! Он получил их и исчез. Вот и всё!
– Вы не правы, мистер Дорн! – не сдавался Майк. Он понял, что русский шпион уже начал свою подрывную деятельность и теперь настраивает рядовых американцев против собственных лидеров, способных сплотить вокруг себя гибнущих людей. – Я могу доказать это! Я возьму вездеход, найду замдиректора Коэна и вернусь с грузом продовольствия и топлива!
– Ничего ты не возьмешь, – хмуро оборвал его Дорн. – Я уже сказал, что не оставлю людей без последних литров топлива. Поможет нам Коэн или нет – это неизвестно. Топлива мы тебе не дадим! Можешь помочь – иди пешком. Дойдешь – пришли сюда вертолет с припасами. Пропадешь, как до тебя пропали другие, – это топливо даст нам возможность протянуть ещё пару месяцев. Всё! Дальнейший разговор на эту тему бесполезен! Хочешь – походи по людям и поговори с ними. Сам увидишь, что тебе ответят!
– Я обязательно сделаю это! – вспылил Майк. Этот идиот Дорн достал его своим пессимизмом, недоверием и потаканием варвару. – Я прямо сейчас пойду по жилым помещениям и расскажу всем, что вы сознательно саботируете всеобщее спасение! Я не понимаю, что человек с такими пораженческими настроениями делает на месте лидера нашего социума!
– Давай-давай, Батлер, сходи, поболтай с народом… – Дорн вяло отмахнулся от него протезом. – Может, поумнеешь. С приходом зимы здесь все умрут, но до тех пор мы будем бороться.
– Покуда не померли, – встрял головорез, – объясните мне, для чего я сюда добирался? Чем помочь-то? На охоту сходить, дичи настрелять? Так одному мне на всю вашу страну не поспеть. Коли собрались вы свой Реактор запускать, так надобно собираться да идти к нему. Чего ждать?
– Реактор в Австралии, – машинально объяснил Дорн. – В одиннадцати с половиной тысячах километров отсюда. Добраться туда без шаттла невозможно… – Он замолчал и добавил: – Может быть, вам это и удастся, раз восемь тысяч километров через смертельный Холод для вас не преграда.
– Шаттл есть у мистера Коэна! – Майк поднялся со стула. – Нужно лишь добраться до него! Всё, хватит разговоров, я иду беседовать с людьми! Я обещаю вам, мистер Дорн, что поставлю вопрос о вашей компетентности как руководителя!
– Поставь, – безразлично пожал плечами тот. – И заодно скажи им, что я готов поменяться с тобой местами. Ты, я уверен, справишься с руководством гораздо эффективнее.
– Человече! – косматый громила обернулся к Майку. – Может, пешими дойдем до твоего директора? За пять суток управимся, если одежу свою электрическую подзарядишь.
– До комбината мистера Коэна четыреста километров! – воскликнул Майк, с трудом терпя безмозглость русского троглодита. – Пешком мы будем идти туда больше двух недель! За это время здесь погибнет множество людей! А сам мистер Коэн вылетит в Австралию! Надо ехать!
– Говорю же тебе, – покачал головой варвар. – Не там ты его ищешь! Чую я, ближе он. Пять дней пути до него, и идти на Запад надобно, а не на Восток.
– Мистер Свитогоа! – терпение Майка иссякло, и он вспылил: – Мне надоели ваши первобытные предрассудки! Какое ещё чутьё?! Тут люди умирают каждый день! Это не смешно! По крайней мере, мне точно не смешно! Я лично летал вместе с замдиректора на его комбинат и знаю, где он!
– Может быть, нам стоит прислушаться к тому, что говорит мистер Свья-то-гор? – предложил Дорн. – Если он не превращается в мертвый ледяной окорок при минус ста шестнадцати, его буер идет через этот ад и не лопается на куски, а его сограждане вылечили тебе мертвую руку, от которой отказались все наши медики, может, его инстинктам можно доверять? Ты так не думаешь, Батлер?
– Нет! – выпалил Майк. – Не думаю! Это псевдонаучный бред и ересь! – Он понял, что Дорн втайне был фашистом, вот откуда в его семье свастика. И теперь будет стоять за головореза горой, потому что на самом деле он попросту жаждет смерти всех, кто ещё остался в комплексе Бюро. Майк вспомнил, что Дорн с самого начала был против экспедиции. На заседании Профсоюза и общих собраниях жителей Бюро он всегда высказывался против замдиректора Коэна. Это он предлагал отказаться от полета к Реактору и даже заявил какой-то уважаемой женщине, что такие, как она, мол, только зря проедают припасы, а он, Дорн, и без таких выживет, да ещё и сына своего воспитает. Теперь всё стало на свои места. Лидерство в Полярном Бюро досталось агрессивному шовинисту с маниакальными целями. Ещё один завистливый неудачник с отмороженными мозгами, обожествляющий Холод! Но Майк так просто не сдастся! Людям, а особенно замдиректора Коэну, необходимо открыть глаза на всё, и он сделает это!
– Я знаю, где комбинат! – безапелляционно заявил он. – Я там был! А вы оба – нет! Это место находится на Востоке, среди сельскохозяйственных полей, почти на самой окраине страны! Раньше там перерабатывалась продукция с близлежащих хозяйств, туда же завозились запасы топлива для них. До комбината четыреста километров по прямой, так летит вертолет, но пешком будет длиннее, придется обходить руины населенных пунктов, в которых полно бандитов! Когда мы летели туда в прошлый раз, нас обстреляла целая армия криминальных элементов, у них даже пулемет был!
– Пока суд да дело, я бы отдохнул с дороги да поспал, – объявил косматый головорез со скучающим видом. – Скажи, человече, – он обратился к Дорну, – где мне можно разместиться?
– Располагайтесь здесь, – предложил полярник. – Я уступлю вам свой офис, тем более что делать мне здесь особо нечего. Тут хоть костер с вытяжкой имеется, с дровами у нас серьезные проблемы, поэтому мы топим только в самых необходимых помещениях…
Майк не стал дальше терпеть этот уродливый фашистский заговор и демонстративно покинул офис Дорна, пообещав вернуться. Варвару, понятное дело, на его демарш было плевать, а вот сам Дорн, лишь усмехнувшийся ему вслед, очень скоро пожалеет, что связался с Майком!
– Поставь-ка котелок на огонь, человече, – донеслось из-за закрывающейся двери. – Я тебя целебным отваром напою, хорошо помогает. Вижу, хворый ты…
Чтобы дверь захлопнулась более значимо, Майк придал ей ускорение, с силой толкнув плечом. Убедившись, что хлопок вышел достаточно громким, он приступил к обходу жилых помещений и беседам с жителями Бюро. Но к его великому разочарованию, понимания у населения он не нашел. Многие вообще были без сознания, ещё больше народа болело. Находящиеся в болезненно-полубессознательном состоянии люди не проявляли ни к чему интереса, кутались во что придется, прижимаясь поближе к кострам и сразу посылали Майка к Дорну, мол, пусть он разбирается. Те же, кто ещё сохранил способность соображать, заняли крайне несознательную позицию, наотрез отказываясь отдавать последнее топливо для поездки на комбинат Коэна. А два старика-полярника, несущие охрану на складе ГСМ возле той самой бочки, когда услышали идею Майка, и вовсе наставили на него стволы винтовок и велели держаться от склада подальше. Выжившие из ума болваны пообещали подстрелить его, если он ещё раз заявится на склад без предварительного оповещения, которое Дорн должен будет прислать им по рации. Майк потратил на разъяснительную работу с населением весь вечер и половину следующего дня, но так и не достиг результатов. Он хотел продолжать собеседования и дальше, но голод заставил его свернуть активность.
Тут выяснился очень неприятный момент: еды у Майка не было. Хилари умерла, её тело лежало в одном из неотапливаемых конференц-залов, превращенных сообществом в морг, и кормить Майка было некому. В Бюро бушевал голод, еды катастрофически не хватало, и обессилевшие люди берегли каждую кроху для себя либо для своих близких. Накормить Майка никто не захотел, пришлось идти к Дорну. Сперва Майк решил, что лучше попросит каши у варвара, чем явится на поклон к неуравновешенному инвалиду, возомнившему себя директором Полярного Бюро и по совместительству маленьким местным фюрером, но головореза в офисе не оказалось. Его тюков с едой Майку найти не удалось, хоть он и обыскал всё помещение. Наверняка русский шпион завербовал Дорна, и они спрятали еду специально, чтобы лишить Майка самостоятельности. Обходиться без пищи вторые сутки оказалось слишком тяжело, и Майку пришлось пойти на компромисс со своим достоинством. Он решил, что ради еды сделает вид, что во всём согласен с Дорном, но потом всё равно продолжит своё правое дело. Майк пошел искать мистера «Отмороженные мозги», но не смог найти и его. Никто не знал, куда делся Дорн, а о появлении варвара и вовсе почти никто не был в курсе. В какой-то момент Майк подумал, а не сбежал ли подлый предатель к русским в Сибирь. Чтобы проверить страшную догадку, он даже рискнул выйти на улицу, чтобы расспросить часового.
– Не маячь перед входом, Батлер! – раздался голос Дорна, едва Майк выбрался наружу. Именно он и оказался часовым. – Рискуешь получить пулю, такое уже бывало. Теперь, когда нас мало, Гангстеры осмелели и подходят совсем близко. К счастью, их тоже стало гораздо меньше. Иди сюда, быстро! Укройся за тем обломком, но ко мне не лезь, выдашь пост, если за нами следят! Чего тебе?
– Я пытался найти что-нибудь поесть, – признался Майк, прячась в указанное место. – Но не нашел, где теперь выдают продукты, везде пусто и никого нет. Я не ел два дня, я голоден…
– Я тоже! – тихо фыркнул Дорн. – Тут все голодны, Батлер! Еды нет, мы раздаем остатки крупы со склада по одному стакану в сутки на трех человек. Но даже так запасов хватит дней на десять-двенадцать, в зависимости от того, сколько народа отдаст богу души за это время. Позавчера поисковый отряд смог добраться до склада супермаркета на углу Седьмой авеню и Тридцать четвертой улицы. Парни зарылись почти на десять метров в снег, их пришлось вытаскивать наверх тросами, но склады супермаркета оказались разграблены. Найти удалось лишь несколько заледеневших кругов сыра и штук сто консервов россыпью. Банки полопались, но содержимое всё равно замерзло, так что мы пустили их в дело. Но это капля в море для полутора тысяч голодных ртов! – полярник зло сплюнул: – За ночь умерло ещё двенадцать человек…
– Могу я получить хотя бы немного еды, сэр? – жалобно попросил Майк, поняв, что ему прямо намекают на то, что пищи нет и не будет. – Как же я дойду до комбината мистера Коэна без еды?
– Потерпи пару часов, – посоветовал Дорн, не отрывая настороженного взгляда от развалин напротив. Присмотревшись, Майк заметил среди заснеженных руин цепочки человеческих следов. В памяти мгновенно всплыли гремящие из развалин выстрелы и искореженные жаждой убийства лица бандитов, рвущихся к нему с мачете в руках. – Скоро вернется поисковый отряд, мистер Свьятогор с утра увел людей за пищей, сказал, что может помочь.
– Вы позволили дикарю командовать нашими людьми?! – возмутился Майк, на всякий случай прячась глубже в обломках. Получить гангстерскую пулю совсем не хотелось. – Почему?! Неужели у нас не осталось никого, кто может сделать это лучше?!
– Не будь глупцом, Батлер! – Дорн даже не скрывал иронии. – Что ты несешь? Этот Свьятогор настоящее порождение Холода! Старый Джеймс был прав – русские как-то приспособились к смертельно низким температурам и запросто выживают, словно зверьё из Могильника! Нам так не суметь. Никто лучше него не знает, что надо делать. Я абсолютно не понимаю, почему он не мерзнет! Любой человек на его месте остался бы без рук в считаные секунды! Гарантированное омертвение тканей до самых костей и ампутация! А ему хоть бы что! Как такое возможно?!
– Потому что они не нормальные люди! – огрызнулся Майк. – Это человеко-мутанты, вот почему!
– Оглянись вокруг, – полярник издал невеселый смешок. – Много ты видишь жизнерадостных нормальных людей, светящихся счастьем и уверенностью в завтрашнем дне, Батлер? – Он красноречиво фыркнул: – Где здесь можно записаться в человеко-мутанты? Я готов! Если, конечно, туда берут старых полярников с протезами вместо рук! Иди в офис, проверь, чтобы огонь не погас, если помещение остынет, заново нагревать придется долго, дров сейчас не хватает, много не сжечь…
Выбора не было, и страдающему от голода Майку пришлось вернуться в офис Дорна. Он бросил в бочку десяток обломков какой-то мебели, это всё, что нашлось в помещении из горючих материалов, и по примеру инвалида-полярника вскипятил себе воды. Кипяток утолил голод лишь на несколько минут, после чего снова захотелось есть, и страдающий желудок заурчал с новой силой. Майк пытался спать, но резь в животе не давала закрыть глаз. Он опять пил кипяток, вновь ложился, снова кипятил талый снег и не понимал, почему эти идиоты не желают прекратить собственные мучения. Пять-шесть часов езды на вездеходе, и вот он, комбинат мистера Коэна. Если бы ему дали вездеход ещё вчера, сейчас все уже разгружали бы вертолет с продуктами! Неужели всем так хочется подохнуть тут от голода, холода и мазохизма?! И куда поперся варвар?! Да ещё не посоветовавшись с Майком? Его даже не поставили в известность! Дорн однозначно продался русским за осколок каши и кружку лечебного варева! Майк в бессильной злобе пнул горящую бочку и в сотый раз обвел глазами офис. Где же эти два фашиста спрятали от него тюки с кашей…
Глава одиннадцатая
Русский шпион с поисковым отрядом вернулись только к вечеру. К тому моменту Майка уже шатало от голодного упадка сил. Без Дорна ему не выдали стакан крупы, заявив, что сначала лидер определит, с кем именно Майк составляет тройку, а уж потом он получит крупу. Потому что стакан положен на троих, а Майк один. Столкнувшись с равнодушием такой степени, Майк не смог удержаться и возмутился, требуя справедливости, но назначенные на охрану продуктового склада люди бесцеремонно вытолкали его прочь прикладами винтовок. Пришлось страдать от голода до смены Дорна с поста, а тот заявил, что будет нести охрану до возвращения добытчиков, так как они задерживаются, и он серьёзно волнуется за них, потому что слышал звуки перестрелки где-то далеко. Пытка голодом продолжилась, и вскоре Майка уже тошнило от кипятка. Потом поисковый отряд всё-таки вернулся, и планы Майка окончательно рухнули, потому что косматый головорез произвел настоящий фурор среди людей, от переохлаждения лишившихся мозгов.
Поисковики вышли к Бюро, сгибаясь под тяжестью добычи. Два десятка человек выбивались из сил, таща за собой наполненные волокуши, еще десять едва переставляли ноги, удерживая на плечах тяжелую поклажу. Известия об успехе добытчиков разлетелись по Бюро мгновенно, и помогать в переноске груза с улицы на склад собралось человек двести добровольцев. Едва ли не все жители, кто не болел и ещё более-менее уверенно держался на ногах. Естественно, все принялись обсасывать подробности, куда ж без этого, и, конечно же, толпа пришла в восторг перед великим героем. Особо поражало то, что героем этим оказался какой-то примитивный дикарь-мутант, понятия не имеющий о демократии, цивилизованности и науке, только и способный, что убивать всё, что шевелится, направо и налево, а о человеке, которому все обязаны его появлением в Новой Америке, никто даже не вспомнил! Никого не покоробило даже то, что варвар расфуфырен свастиками с головы до ног, ради куска пищи все оказались готовы радостно предать идеалы толерантности, и через полчаса всё Бюро было уверено, что в свастике нет ничего крамольного. Это-де солярный символ русских, живущих в Сибирском разломе. Идиотизм!!! Раболепие! Предательство идеалов Америки!
Но на этом дело не закончилось. Наоборот, торжество примитивизма продолжилось, потому как толпа принялась распространять о варваре чуть ли не эпические легенды. Началось всё с фантастических рассказов добытчиков, разгружавших волокуши у входа в Бюро.
– …он вообще не мерзнет! Абсолютно! – возбужденно вещал кто-то, передавая ящик с консервами в руки первому в длинной цепи грузчиков человеку, ожидающему у самого выхода. – На термометре было минус пятьдесят шесть, а он без рукавов! Какой там обогрев! Никогда бы не поверил, но я провел в пяти ярдах от него весь день!
– …у него и лук гнется, и тетива не лопается! – сумбурно рассказывал рядом ещё один. – Холод такой, что резина окаменела, будто отливка из бетона, а он пуляет себе из лука спокойненько! Знаешь, что он сказал? Лето, мол, на дворе, как же тут замерзнешь!!!
– …тактика-то сейчас у всех бандитов одна, – старик в потрепанном арктическом снаряжении делился впечатлениями с Дорном. – Сидят в развалинах поглубже, у костра, и наблюдают через проломы за улицей. Как противника увидели, начинают стрелять, если есть из чего, потом бегут врукопашную. Арктического снаряжения у них нет, долго пробыть на таком минусе они не могут, поэтому атаки короткие. Убили, кого смогли, схватили, что успели, и бегом обратно в развалины, у костра отогреваться. Ты представляешь, пока мы от них по сугробам отстреливались, он на лыжах оббежал полквартала и влез к ним в развалины! Ты понимаешь, Дуэйн?! Прямо к ним в логово! Один! С мечом и ножом! Мне потом по тем коридорам идти было жутко! Кровищи море и трупы, чуть ли не пополам рассеченные! Гангстеры-то, ты был прав, каннибализмом не брезгуют…
– …они кого находили в городских руинах, так убивали и съедали! – Один из добытчиков передавал грузчику мешок с упаковками крупы. – Осторожно, пакеты замерзли до состояния камня, уронишь – ногу расшибет запросто! Так вот, они пленных жрали, а продукты экономили про запас! У них там целый склад, в подвале ресторана, они туда всё стащили, что по окрестным супермаркетам насобирать смогли! Завтра надо туда опять идти, за один раз и половины не вытащили…
– …чую, говорит, живность за нами под снегом крадется! – изумленно повествовал кто-то ещё. – Надо, говорит, приманку сделать, будет свежее мясо на ужин! Труп бандитский на рухнувшую плиту положил и приказал всем отойти подальше! Я думал, чепуха полная, а тут зверьё как полезло в развалины! Еле отстрелялись! Он из лука колотит лучше, чем я из винтовки! Монстров почти две тонны набили, полтора часа из-под снега стаи одна за другой выныривали! А он говорит, мол, забираем туши, которые на камнях подстрелили, а к тем, что на снегу, не подходить, их живность утащит, нельзя зверушек без добычи оставлять, злые они, когда голодают…
– …дома вам надо строить, так и сказал! – Очередной добытчик сгрузил с себя ящик с полопавшимся консервами. – Нечего в руинах сидеть, померзнете зимой! Обещал показать, как правильно делать заливку для внешней ледяной обшивки…
– …не в ту сторону идете, говорит! – восхищался кто-то. – Чую, пройти короче можно, а на вашем пути люди лихие в засаде сидят. Пошли-ка за мной, ватажники! И точно, вышли к Гангстерам в тыл!
– …вы, мол, ступайте, а мне стрелы собрать надо! – слышалось с другой стороны. – Нет здесь никого больше, враги ваши разбежались и ещё не скоро вернутся, а живность трупы растащила, у зверушек сейчас пир, они нападать не будут! Нет, ты только подумай! У зверушек!
– …это не свастика, это военный символ! – двое добытчиков, тащащих увесистый мешок с продуктами, спорили на ходу друг с другом. – Он сам говорил! Символ выполнен на основе свастики, но это не одно и то же! А на сумке он потому, что сумка армейская или вроде того…
– …дров почти не нашли, – разговаривающий с Дорном старик-полярник указал рукой на волокушу, наваленную кусками застывшей на морозе резины. – Но когда Гангстеров из ресторана выбили, смогли прокопаться в паркинг напротив. Машин там полно, топливо бандиты давно слили, но мы нарубили покрышек с колес, они хороший жар дают, если раскочегарить. Жечь их можно только там, где у нас дымоходы проделаны, но всё равно дрова сэкономим сильно. Это единственное, что мы сделали сами, Дуэйн! Короче, нам очень повезло, что этот джентльмен из Сибирского разлома оказался здесь. Я слабо представляю, как он это сделает, но если ему всё же удастся запустить Реактор, я не удивлюсь!
– Считаешь, что всё-таки надо отправить вездеход к комбинату Коэна? – нахмурился Дорн.
– Нет! – решительно отрезал старик. – До комбината четыреста километров, останемся без топлива! Нет топлива – нет подзарядки батарей. Без обогрева мы обречены. Когда пурга налетает, то температура быстро падает ниже шестидесяти, у людей нет адаптации к холоду, им требуется подогрев! С наступлением осени холодно будет даже в штиль. Мы не можем так рисковать!
– И что вы предлагаете? – Майк, всё это время стоявший неподалеку, не выдержал и вмешался в разговор Дорна со стариком. – Вообще ничего не делать? Ваша бочка всё равно когда-то закончится!
– Мистер Свья-то-гор говорит, что Коэна нужно искать в другом месте, – ответил старик. – И оно гораздо ближе комбината, туда можно дойти пешком. Я ему верю!
– Мне он тоже об этом рассказывал, – согласился Дорн. – Может, отправить туда людей?
– Куда – «туда»?! – возмутился Майк. – Не-Знаю-Куда?! Опомнитесь! Я предлагаю единственный разумный выход из положения – доехать до комбината мистера Коэна! А вы собрались отправить людей неизвестно куда?! Только потому, что какой-то дикарь что-то там «чует»?!
– Э, не скажи, Батлер! – покачал головой старик. – В нашем деле чутьё много значит! Бригадир Уокер, пусть душа его вечно пребывает в раю, всегда чуял, где под Воронкой искать выжившего! Мало кто понимал, как он это делает, но результат всем известен: бригада Уокера спасла десятки жизней. Он стал легендой ещё до того, как я вышел на пенсию!
– И где он теперь?! – окрысился Майк. – Как его чутьё помогло ему?! Он погиб! На моих глазах! Вы хотите обречь на смерть ещё кого-нибудь, потому что верите в мифическое чутьё?
– Вали отсюда, Батлер! – вспылил старик. – Ныть будешь где-нибудь подальше от меня! Я сам видел, как это чутьё работает, мне этого достаточно! Если ты не согласен, бери ручное зарядное устройство, коробку сухого пайка и ступай к комбинату Коэна! Тем самым всех спасёшь! А трепать языком и я могу! Четыре машины сгинуло в попытке добраться до комбината! Иди пешком, у тебя и опыт есть, и руки-ноги целы! Вместо того чтобы ныть, лучше б помог добычу разгружать!
– Полегче! Полегче! – Майк был вынужден отступить от наседающего на него неадекватного пенсионера. – Я всего лишь высказал своё мнение! У нас свободная страна, разве нет? – Он решил замолчать, чтобы не подпитывать старческую агрессию, и отошел в сторону.
Дедок выжил из ума на фоне Холода, это сразу видно. Русский шпион отвоевал у полуживых, замерзших до полусмерти Гангстеров несколько ящиков с консервами, и старик уже готов смотреть ему в рот, словно внимая пророчества господни. Когда нет здравых аргументов, болваны норовят послать оппонента подальше, что сейчас и произошло! Добычу он Майка разгружать отправил! Вот умник-то! Разгружают пусть те, у кого сегодня был обед! А Майк от голода едва на ногах стоит! Как всё-таки тяжело жить нормальному человеку, когда всем заправляют идиоты с отмороженными на бесчисленных вахтах мозгами! Он десять раз чуть не погиб, пока тащил сюда этого варвара, и кто, спрашивается, сказал ему за это хотя бы «спасибо»?! Надо было сразу идти на комбинат к Коэну!
– Я согласен с тобой, Дуэйн, – старикашка оставил Майка в покое и вернулся к Дорну. – Нужно послать к Коэну гонцов, туда, где предлагает искать его Свья-то-гор. Пусть разберутся, что затеял этот говнюк! Что стало с нашими, и почему нас бросили подыхать голодной смертью, несмотря на договор! Профсоюз бы нас не бросил, чую я, дело тут недоброе!
При этих словах Майка аж покоробило от сарказма. О! Ещё один «чующий»! Новая мода пошла: каждый должен уметь чуять и поносить замдиректора Коэна! Иначе тебе не выдадут стакан крупы!
– Послать бы стоило, – болезненно вздохнул Дорн. – Вот только кого? У нас не осталось никого, кто имел бы опыт длительной работы в арктическом снаряжении в условиях Холода. Одно дело выйти из убежища на несколько часов ради поиска пищи, и совсем другое идти пять суток абсолютно автономно. Тут и батареи необходимо вовремя подзаряжать, и за целостностью снаряжения следить, и системой отвода отходов уметь пользоваться, не то забьётся. Я уже не говорю о том, что надо уметь организовать ночлег и прием пищи. Они даже элементы питания не смогут заменить, не продрогнув до костей, ведь замена требует расстегнуться. Люди всю жизнь прожили при плюсовой температуре, из полярников остались только мы. Может, мне пойти?
– Тебе нельзя! – возразил старик. – Кто тогда останется тут? Мы, четверо стариков, из которых трое с протезами? Нам не справиться, возраст не тот, силы не те… Нужен кто-то помоложе, и чтоб знал, что такое Холод, не по картинкам в интернете! Пусть идет Батлер! Он молодой, здоровый и наверняка знает, что делать, раз из Сибири вернулся. – Дедок обернулся и вперил в Майка ехидный взгляд: – Если, конечно, он захочет идти! А, Батлер? Как насчет поискать этого засранца Коэна?!
– Я требую, чтобы вы прекратили оскорблять замдиректора! – гневно заявил Майк. – Он сделал для всех нас и для Новой Америки слишком много и не заслуживает оскорблений! Тем более за глаза! Я своё мнение уже высказал! Я готов взять вездеход и поехать на комбинат, я не собираюсь принимать участие в нелепых аферах!
– Тогда отправляйся в ад, Батлер, – дедок даже голоса не повысил, лишь презрительно сплюнул на снег и отвернулся. – Дуэйн, придется подобрать кого-нибудь для этой миссии. Я бы сам пошел, но пять суток пути мне не осилить, помру где-нибудь по дороге. Нужно объяснить людям, что к чему, я уверен, кто-то обязательно согласится. Проведем инструктаж, пару практических занятий – Холода у нас, хоть отбавляй! А дальше Свья-то-гор за ним присмотрит. Раз он Батлера через половину мирового ледника сюда привел, то за восемьдесят миль кого угодно проведет. Лишь бы этот «кто угодно» не замерз заживо только от того, что просто оказался на Холоде!
– Думаю, ты прав, – согласился со стариком Дорн. – Сейчас оприходуем добычу и соберем людей. Выдадим дополнительную порцию продовольствия, заодно и обсудим. Как раз все соберутся.
Ради еды, естественно, в конференц-зал пришли все, в этом Майк не сомневался. К тому моменту Дорн вспомнил о своем обещании накормить Майка, и хоть вдоволь наесться и не удалось, самочувствие его значительно улучшилось. Майк решил воспользоваться удобной возможностью и продолжил вести среди жителей разъяснительную работу прямо в зале общего собрания. Вскоре ему пришлось с прискорбием признать, что идиотизм есть болезнь заразная. Во всём Бюро не нашлось ни одного здравомыслящего человека, одни безмозглые болваны, все кроме него. Не получилось даже прения организовать, никто не встал на сторону Майка. Нет, конечно, сначала все соглашались с его идеей, что нужно ехать к Коэну, раз он жив, и получать от замдиректора обещанные поставки. Но как только люди узнавали, что для этого придется пожертвовать последними остатками топлива для генератора, их мнение менялось на противоположное. Сколько Майк ни старался воззвать к здравомыслию, все его попытки оказались тщетными. И самым нелепым в этом идиотизме являлось то, что все безоговорочно верили – смешно даже произнести! – в чутьё варвара. Он-де, если сказал, значит, приведет прямо к Коэну. Причем этот бред несли даже те, кто впервые увидел головореза минуту назад и обо всём узнал из слухов и бахвальства добытчиков.
– Пусть Батлер идет на Восток, к комбинату! – орал кто-то сквозь хриплый кашель. – Если он так уверен, что найдет то, чего не смогли отыскать четыре не вернувшихся машины и двенадцать человек их экипажей! А я пойду с русским, только дайте мне чертово арктическое снаряжение!
– Правильно! – вторила ему какая-то женщина, закутанная в ворох одеял и самодельный плащ из куска брезента. – Я тоже готова идти! Дайте мне этого замдиректора, я наши припасы у него из глаз ногтями выцарапаю! Из-за этого ублюдка я лишилась мужа и дочери! Где он? Отведите меня к нему!
– Никаких вездеходов! – верещал кто-то с другой стороны. – Четыре машины не вернулись, не вернется и пятая! А мы тут без топлива передохнем от голода и холода! Я через день хожу на поиски дров и продуктов, и я заявляю, что без обогрева арктическое снаряжение не спасет от обморожения конечностей, если пурга или буран застанет отряд посреди города! А ведь еще не осень!
– Да-да! – вопили из толпы. – Лето на дворе! Ха-ха! Если добровольцы есть, то пусть идут пешком! Я готов поделиться с ними остатками продуктов! Но остатки топлива не отдам! Русский сказал, что до Коэна можно дойти пешком! Зачем тебе вездеход, Батлер?! Устал ходить? Ляг, поспи!
Собрание бурлило эмоциями, и Майк понял, что у него нет сторонников. Может, в таинственное «чутьё» косматого варвара верили и не все, но все верили в аргументы Дорна, выступающего против траты последнего топлива. И если половина населения требовала идти к Коэну пешком и спорила лишь о пункте назначения, то второй половине было наплевать на то, куда пойдут посыльные, лишь бы никто не трогал заветную бочку, поставленную под усиленную охрану.
– Идите куда хотите! – заявлял их представитель. – Пусть полярники решают, где искать Коэна, лично мне не удастся пройти ни четыреста километров, ни сто двадцать! Если мы останемся без топлива, то погибнем! А если топливо останется при нас, то у нас есть шансы протянуть до того момента, когда пешие гонцы приведут помощь! Никаких вездеходов! У меня дети голодают!
Все вновь загалдели, и на Майка начали смотреть чуть ли не как на Гангстера, заявившегося в Бюро только для того, чтобы отнять у умирающих с голоду детишек вожделенное топливо. Майк понял, что ситуация начинает выходить из-под контроля и становится опасной. Если какой-нибудь идиот решит, что он представляет угрозу для чертовой бочки с чертовым топливом, то недолго получить во сне ножом по горлу. Все этому только обрадуются – на один рот меньше, больше припасов достанется. Отупевшая толпа не желала прислушиваться к аргументам. Майк пытался открыть им глаза на то, что жалкая бочка топлива – это не панацея, она не будет наполнена вечно. Топливо всё равно закончится, батареи всё равно станет нечем заряжать, осень всё равно придет.
– Ты самый умный, Батлер?! – взъярился на него за такое какой-то тип с закутанным в ворох тряпья ребенком на руках. – Тут все это прекрасно понимают! Но лучше это произойдет позже, чем раньше! Я хочу, чтобы у моего сына был шанс! Пока у нас есть это топливо – мы держимся! За это время что-то может произойти! Если ты прав и экспедиция к Реактору должна стартовать со дня на день, то всё ещё может измениться! Они запустят Реактор, и мы выживем! Но кто знает, сколько времени им на это потребуется?! Может, один день, может, один месяц! Если хочешь рисковать – рискуй своей жизнью, а не жизнью моего сына! Иди пешком к своему замдиректора и вытащи из него то, что нам полагается согласно договору!
– Именно! – подхватила толпа. – Все наши полярники ушли с ним ради этого договора! Иначе они остались бы здесь! Вместе мы могли бы выжить, Профсоюз знал своё дело!
Майк лишь тяжело вздохнул. Объяснять что-либо было бесполезно. А уж упоминать о том, что болваны из Профсоюза, которых мистеру Коэну с таким трудом удалось убедить согласиться на экспедицию к Реактору, в действительности ничего особо сделать не могли, и вовсе не стоило. Скажи сейчас такое, и толпа точно разорвет его в клочья. А ведь ни для кого не секрет, что проблема голода оказалась для Профсоюза неразрешимой, и только появление замдиректора Коэна спасло всех здесь присутствующих. Пришлось смириться с тем, что вездеход ему не дадут. Майк отступил в сторону и прекратил бесполезные попытки образумить стадо безмозглых баранов. Пусть делают, что хотят. Лично он больше пальцем не пошевелит ради этих придурков! Идти пешком за четыреста километров он не собирается. Пройти такое расстояние в одиночку через кишащие бандитами руины городов невозможно, а идти с ним никто не захотел. Русский шпион позаботился об этом первым делом. Он сразу заявил, что не собирается идти туда, куда требует Майк, потому что, мол, чует, что Коэна надо искать в другом месте, а просто так бродить туда-сюда ему недосуг. Всё остальное время он молчал, не вмешиваясь в собрание, но и этого заявления хватило с лихвой. Попутчиков для Майка не нашлось. Так называемое «чутьё» варвара стало для всех очень удобным предлогом. И это даже хорошо, потому что идти пешком к комбинату – на такое самоубийство Майк не согласится даже, если ему дадут тридцать попутчиков. Не бандиты, так хищные твари, не твари, так ураганы, холод и голод… Ну уж нет! У него есть идея получше: пусть головорез тащит кого угодно туда, где, типа, нужно искать мистера Коэна. Естественно, они никого не найдут, всей этой чушью о великой магии суперлюдей-русских Майк сыт по горло. Вот когда они вернутся ни с чем, если вообще вернутся, вот тогда и поговорим! Тогда Майк поинтересуется у всех, кто же в итоге оказался прав?! И потребует вездеход для поездки на комбинат. Отказать ему никто не решится, лишь бы к тому моменту в бочке ещё оставалось топливо. Возможно, добытчикам удастся найти немного, ну или пусть вездеход пройдет хотя бы половину расстояния, а дальше пусть русский шпион ведет, себя-то он губить не станет, значит, шансы дойти есть.
Однако вскоре Майк понял, что план необходимо менять. Собрание постановило, что замдиректора Коэна найти необходимо, и искать его нужно там, где предлагает русский. Варвар не возражал отвести в это мифическое место посланника, и толпа принялась решать, кого послать и что конкретно гонец должен предъявить замдиректора в качестве ультиматума. Добровольцев оказалось неожиданно много. Некоторые из них прямо заявляли, что в результате голода и переохлаждения потеряли своих детей, и они убьют Коэна на месте, если тот только посмеет заикнуться на тему отказа от обязательств. И многие в толпе орали, что это правильное решение, что они тоже потеряли близких, и что кто-то должен за это ответить, и даже называли добровольцев героями. А ещё некоторые шептались, что у Майка необходимо отобрать арктическое снаряжение и отдать его тому, кто пойдет искать замдиректора вместе с русским. Это одновременно взбесило и напугало Майка. Если кто-то из этих неадекватных психов действительно убьёт Коэна, то тут все обречены на голодную смерть. Если же у Дорна хватит мозгов послать туда кого-то более умного, то этот тип и станет для всех героем. Конечно, они там не найдут никакого Коэна, но мало ли что?! Майка охватил страх. Если, не приведи господь, варвару просто повезет и он в дороге наткнется на летящий вертолет Коэна, или на тот самый котлован, в котором экспедиция готовится к вылету в Австралию, или ещё что… то, выходит, что русский шпион и его подхалим – великие герои, а он, Майк, всеобщий враг?! Вот она, благодарность за то, что он для них сделал! Если бы не Майк, не было бы у вас никакого варвара! Это была целиком его идея! Он всё сделал, а теперь его отодвигают в сторону!
Нет, не в сторону, на самые дальние задворки! Майк, чистокровный американец, оказался плохой, а дикий фашист-варвар в свастиках – просто замечательный! Нехорошее предчувствие остро засосало под ложечкой, и Майк вдруг отчетливо понял, что головорез найдёт Коэна. Именно по закону подлости и найдет! Если Майк пойдет с ним, то не найдет, а вот если не пойдет, так найдет обязательно! А ведь замдиректора даже не знает, что косматый дикарь является шпионом!
– Я пойду с мистером Свитогоа! – громко заявил Майк, вскакивая с места. – Я сделаю это!
– Ты же был против этого похода? – Дорн скептически поднял бровь. – Чего ж ты передумал?
– У нас демократия! – воскликнул Майк. – Каждый имеет право на собственное мнение! И я отстаивал своё! Его не приняли, но это не значит, что мне безразлична наша общая судьба! Я живу здесь так же, как все остальные! Если общественность решила, что нужно искать мистера Коэна там, где предлагает мистер Свитогоа, я готов! Я полярник, у меня есть арктическое снаряжение и опыт! Это я добрался сюда из Сибири вместе с мистером Свитогоа, мы умеем работать в команде, подумайте об этом! Кроме того, я знаком с замдиректора Коэном лично, мы с ним товарищи по несчастью, вместе отбивались от разъяренных мутантов в Реакторе! Мне будет гораздо легче вести с ним диалог, о чем бы ни шла речь! Никто не годится на роль посланника лучше меня. Я должен сделать это! Я готов идти туда, куда скажет мистер Свитогоа! Я всё это начал, мне и заканчивать! Никто не должен рисковать вместо меня! Я пойду с ним на поиски замдиректора Коэна!
Он перевел дух, вглядываясь в лица толпы. В конце концов, десять дней пешего перехода он как-нибудь переживет. И голодать не придется, варвар обо всём позаботится. Жутко, конечно, так можно и погибнуть в какой-нибудь резне с бандитами или мутантами, но он потребует для себя арктическую винтовку! И пистолет! На всякий случай. Это всё же гораздо лучше того, что ожидает Майка здесь, если у него отберут арктическое снаряжение, да ещё запишут во всеобщие враги. Последнее уже произошло, можно не сомневаться. Голод, холод и необъявленный бойкот – с такими перспективами долго не прожить. Нет, пока замдиректора Коэн не найден, самое теплое место сейчас возле варвара, и терять это место Майк не собирается.
Толпа вновь загалдела, обсуждая его спич, и Майк с удовлетворением отметил, что многих это предложение устроило. Однако нашлось немало тех, кто был против, и, ну конечно же, их настраивали против Майка престарелые деды-полярники. Тоже мне, полярная взаимовыручка!
– Темнишь ты, Батлер! – один из старикашек буравил его полным подозрения взглядом. – Я тебе не доверяю! Как-то быстро ты меняешь свою позицию! Ты что-то задумал, сукин сын? Так?!
– Пусть идет кто-нибудь другой! – поддержали его из толпы. – Позвольте пойти мне! Я доберусь до Коэна, уж поверьте! Батлер! Снимай арктическое снаряжение, я уступаю тебе свою пайку!
– Я лишь хочу завершить начатое с пользой для всех! – воскликнул Майк, холодея от страха. Они хотят отобрать у него снаряжение!!! – Я всё это начал, я летал в Сибирь, я привел сюда мистера Свитогоа! Значит, я должен найти замдиректора Коэна! К тому же он мне доверяет!
– Вот это меня и настораживает! – окрысился второй старикашка-полярник. – Что этот ублюдок тебе доверяет! А ты, Батлер, готов вылизывать ему задницу! Я против! Давайте пошлем другого!
Собрание забурлило, перекрывая криками и возгласами друг друга, и Майк понял, что ситуация складывается не в его пользу. Аморфной половине населения было наплевать на него, они просто требовали, чтобы поскорее прекратили болтовню и назначили уже кого-нибудь. Более деятельная половина оказалась настроена против Майка, и на его стороне почти никого не было. Мерзкие старикашки подчинили себе общее мнение, и толпа решила, что Майка посылать не стоит. Они принялись выбирать кандидата, и Майк оторопел, ярко представив себе собственные перспективы.
– Пусть идет, коли желает! – внезапно изрёк молчавший всё это время варвар, и толпа мгновенно затихла, обращая взгляд на косматого головореза. – По его мысленным образам ориентироваться легче. – Громила секунду как-то странно смотрел на Майка и закончил: – Он так сильно хочет сыскать этого замдиректора, что точно мимо не пройдем. Пять дней пути пешими до него, можно и быстрее поспеть, ежели лыжи для посланника найдете.
Неожиданная поддержка русского дикаря решила исход собрания. С варваром спорить никто не стал, дедки с важным видом кивали головами и заявляли друг другу, мол, чутьё у него отменное, мог бы быть настоящим полярником, бла-бла-бла. Спорить с выжившими из ума престарелыми идиотами и бесить продавшуюся за несколько ящиков полопавшихся консервов толпу Майк, разумеется, не стал. Да-да, чутьё у варвара супер, просто мегасупер, только оставьте при себе попытки сжить Майка со света. Собрание постановило наделить Майка полномочиями вести переговоры с Коэном от лица всех жителей Бюро и разошлось. Дорн велел старикашкам выдать Майку двойную норму продуктов, чтобы подготовился к тяжелому переходу, на этом всё закончилось.
С утра варвар ушел с отрядом добытчиков куда-то там за остатками трофеев, сам Майк весь день отъедался и отсыпался, заряжал элементы питания и получал снаряжение в дорогу. Полоумные старикашки-полярники на складе выдали ему, скрепя сердце, арктическую винтовку, лыжи, ручное механическое зарядное устройство и дополнительный комплект аккумуляторов. Пистолета не нашлось, хотя Майк и требовал его, приводя веские аргументы. Сказали, что арктических пистолетов не бывает, а обычных у них нет, типа, это Полярное Бюро, а не штабквартира ФБР. Скорее всего, соврали, но добиться правды было не от кого, и Майку пришлось стерпеть обиду.
К обеду вернулись добытчики, и все бросились разгружать волокуши, потому что до появления торнадо оставалась едва пара часов. Ну, конечно же, не обошлось без новых баек об эпических подвигах русского шпиона, куда же без этого. Это стадо пустоголовых баранов за еду готово кому угодно продаться! Майк, не желая быть свидетелем унижения страны собственными несознательными гражданами, собрался гордо удалиться, но был перехвачен косматым жлобом.
– Ступай спать, человече, – нагруженный тушами убитых монстров варвар сам напоминал такого же уродливого мутанта с множеством когтей, оскаленных клыков и остекленевших выпученных глаз. – Как ураганы пройдут, так и выступаем. Посему подготовься, идти предстоит всю ночь.
– Что?! – опешил Майк. – Вы собираетесь идти ночью? Это слишком холодно, я потрачу ресурс!
– Днем зарядишь свою одежу, – русскому шпиону было плевать на его проблемы. – Батарею запасную тебе обещали выдать, и устройство, чтобы её заряжать, тоже. Холодно тебе не будет. Зато за ночь из города выйдем, вокруг живности меньше станет, идти будет проще. После урагана много кто из берлог не вылезет, до утра хорониться будет. Я тебе это уже объяснял. Ступай спать!
Пришлось подчиниться. Сначала сон долго не шел, потом головорез разбудил его слишком рано, в общем, выспался Майк плохо и чувствовал себя отвратительно. Дорн наскоро покормил его трофейными консервами и потащил на улицу, с раболепным придыханием сообщив, что великий супермен всея вселенной «дружище Свьятогор» уже там и ждёт их. Снаружи уже смеркалось, температура падала, и Майку пришлось сразу активировать обогрев и надеть на лицо маску с очками. Мистер Чутьё обнялся с Дорном и идиотами-старикашками на прощание, после чего молча указал рукой направление движения и скользнул в сгущающиеся тени. Майк заспешил следом. На этот раз он шел на лыжах, и от варвара не отставал. Лыжи Майку выдали длинные, с палками, и он вскоре понял, что может двигаться гораздо быстрее, чем идет косматый головорез. К сожалению, варвар тоже это понял, и вскоре перешел на бег. Бежал он, словно незнающий усталости робот, что Майку было знакомо ещё по Сибирскому разлому. Эти генномодифицированные двухметровые клонированные жлобы сутками неслись за санями, и хоть бы что… За несколько часов Майк вымотался настолько, что когда упал, не удержав равновесия на каком-то склоне, то даже не попытался встать. Он пролежал десять минут в неудобной позе, тяжело дыша, пока вынырнувший из темноты варвар не поставил его на ноги.
– До рассвета надобно из города выйти, – хмуро сообщил головорез. – Иначе стычки с живностью не миновать. Ты и так-то не воин, а на лыжах и подавно! Посему терпи и шагай быстрее, человече! Как выберемся на место спокойное, днёвку устроим, отдохнешь.
И изнурительная пытка продолжилась. К тому моменту, когда из окружающего Майка ночного мрака перестали появляться строения, он шел, словно лунатик, не понимая, где находится и что происходит вокруг. От многочасовой ходьбы вкупе с активированным подогревом стало жарко, Майк выключил систему, но спустя пару минут включил снова. Термометр показывал минус шестьдесят восемь, и покрытое испариной тело начало быстро замерзать. Больше часа его бросало то в жар, то в холод из-за необходимости то включать, то выключать обогрев, потом заболела голова и захотелось пить. Майк пытался на ходу хватать горстями снег и глотать его, чтобы утолить жажду, но варвар запретил ему делать это. Косматый головорез постоянно хлопал его по рукам, не позволяя подбирать снег украдкой, и Майк сам не понял, почему просто не рухнул посреди заснеженной темноты и не умер от страданий. Как наступил рассвет, Майк не заметил. Он только услышал голос варвара, объявляющего привал, упал в снег и провалился в забытьё. Разбудила его крупная дрожь, сотрясающая озябшее тело.
– Проснулся? – голос варвара звучал где-то рядом. – Подымайся, трапезничай, да пойдем дальше.
От озвученной перспективы сон как рукой сняло. Майк открыл глаза и дернулся от неожиданности: вместо неба над головой нависало нечто черное и мохнатое. Оказалось, что он лежит в берлоге, слабо освещенной крохотным костерком и пробивающимся со стороны лаза лучом света. Майк попробовал сесть и скривился. Всё тело болело, ноги отказывались сгибаться, от шевеления стало ещё холоднее. Он посмотрел на датчик заряда батареи. Ноль процентов, аккумулятор пуст. Дьявол, он совсем забыл, что элементов питания хватает на двенадцать-пятнадцать часов непрерывной работы! Привык к тому, что заряженные варварами аккумуляторы тратят от силы десять процентов заряда в сутки. Пришлось срочно ставить запасную батарею.
– Я не могу идти дальше прямо сейчас! – заявил он. – Мне нужно воспользоваться ручным зарядным устройством, чтобы иметь заряженный запасной аккумулятор! – Майк скрыл злую гримасу под лицевой маской. Сам-то русский шпион свои батареи наверняка уже подзарядил. И зарядка у него посерьёзнее будет, но Майку он её не даст, как же! Табу, волшебство, чутьё и всё такое!
– Воспользуйся, раз нужно, – пожал плечами головорез. – Только поешь сперва. Долго огонь жечь не стоит, приманим на тепло гостей. Костерок хоть и мал, да живность больно удалая. Почует.
Он потушил костер, и в берлоге стало почти ничего не разглядеть. Есть пришлось едва ли на на ощупь, и Майк дважды больно обжигался о край котелка, поднося его к губам слишком близко. Потом ещё час пришлось крутить рукоять зарядного устройства, восстанавливая заряд аккумуляторов. В результате путь Майк продолжил совершенно разбитым и каждые два часа требовал от головореза привалов. Варвар соглашался, но спустя десять минут гнал его дальше, и вскоре Майк жалел о том, что взял с собой арктическую винтовку – её приличный вес, дополнительным грузом легший на плечи, изматывал ещё сильнее. До самой полуночи он брел за головорезом, уставившись на монотонно передвигающиеся лыжи, благо сегодня русский шпион держал гораздо меньшую скорость. Время от времени им попадались заснеженные развалины каких-то небольших населенных пунктов, но каждый раз головорез обходил их стороной, держась на значительном удалении. Место для ночлега подыскивали в кромешной тьме почти час, мутная пелена, застилавшая небо днем, ночью превратилась в непроницаемую для лунного и звездного света завесу. Как варвар ориентируется в условиях отсутствия видимости, Майка не интересовало. И так ясно, что он поглядывает украдкой в свой секретный прибор ночного видения, пользуясь тем, что еле переставляющему изнывающие от нудной боли ноги Майку уже на всё плевать. Наконец из темноты вынырнул какой-то холм, и головорез принялся рыть берлогу у его подножия. Майк терпеливо помогал выбрасывать отрытый снег, потом заполз на своё место, закутался в одеяло и с трудом дождался ужина. Поев, он заснул прежде, чем его тело опустилось на подстилку из шкур.
На следующий день организм адаптировался к беготне на лыжах, и Майку значительно полегчало. Он шел за варваром с неплохой скоростью, тело уже не отзывалось болью на каждое движение, и Майк бдительно следил за русским шпионом, вдумчиво анализируя его действия. Первое, на что он обратил внимание, была походная каша варваров. У головореза по-прежнему имелся определенный запас, значит, он и не собирался делиться едой с умирающими от голода жителями Бюро. Это ещё раз подчеркивает враждебность его намерений, а эти болваны с отмороженными на вахтах мозгами ещё пели ему дифирамбы! Придурки! О’кей, с этим Майк с Коэном разберутся позже. Второе наблюдение настораживало гораздо сильнее. Варвар вёл его куда-то к окраинам Новой Америки. Майк не сразу это понял, но во время обеденного привала обратил внимание на то, что их путь пролегает по сплошным снежным пустошам. Новая Америка – цивилизованное государство с высокоразвитой социальной и инфраструктурой, иными словами, центральная часть страны так или иначе застроена. Так много пустого места может быть только в районах сельхозугодий и нескольких небольших национальных парков, а всё это находится на окраинах. И на национальные парки окружающая местность не похожа: пальмы, конечно, заморозило жутким Холодом и размололо в ледяную труху многочисленными торнадо, от них ничего не осталось, ведь фактически пальмы – это трава. Но должны были уцелеть хотя бы останки более серьезных деревьев, а из-под снега тут ничего не торчит. Значит, мы идем по полям. А это окраина страны. Что задумал русский шпион?! Вряд ли он заблудился, слишком уверенно идет…
Вскоре тревоги Майка усилились. На второй час после обеденного привала они впервые наткнулись на следы мутировавших тварей. Прямо посреди нетронутой целины им встретилась метровой ширины воронка, под углом уходящая глубоко под снег. Вокруг воронки всё было залито кровью и усыпано клоками выдранной шерсти. Множество отпечатков звериных лап, перепаханная следами борьбы и волочения снежная поверхность, но ни костей, ни трупов. Судя по всему, монстры выскочили из-под снега, разорвали жертву, схватили её останки и скрылись обратно в многометровой толще. Варвар окинул место схватки внимательным взглядом, извлек из ножен меч и дальше двигался исключительно с оружием в руке. Ещё через час они натолкнулись на ещё одно подобное место, а к вечеру количество таких «находок» перевалило за десяток. Раскинувшаяся вокруг снежная целина уже не была нетронутой, то тут, то там на её поверхности виднелись цепочки звериных следов, уходящих вдаль. С каждой пройденной милей следов становилось всё больше, зверьё явно сбивалось в стаи, но больше всего настораживало то, что следы уходят в ту же сторону, куда ведет его косматый головорез.
– Мистер Свитогоа! – после очередного залитого кровью и перепаханного лапами снежного участка Майк не выдержал и решительно потребовал от громилы объяснений: – Куда вы меня ведете?! Эти места опасны! Тут всё кишит монстрами! Это ведь окраины Новой Америки, поля фермерских хозяйств! Под снегом наверняка множество трупов сельскохозяйственных животных, это привлекает сюда хищников! Зачем мы подвергаем себя такому риску?! Я хочу…
Закончить фразу он не успел. Головорез резко обернулся и толкнул его в грудь. Майк отлетел в сторону, и в следующее мгновение снег на том месте, где он стоял раньше, словно взорвался, выбрасывая на поверхность несколько клыкастых тварей. Оскаленные клыки щелкнули, промахиваясь по отлетающему Майку, и клинок варвара вспорол грязно-белое брюхо крупной когтистой кошки. Остальные монстры брызнули в разные стороны и быстро закружили вокруг, выбирая удобный момент для атаки. Одна из яростно шипящих кошек оценила степень опасности противников и мощным прыжком бросилась на Майка.
– Лыжи подставляй!!! – варвар рванулся вслед за ней, на ходу выхватывая кинжал.
Тварь атаковала, и охваченный ужасом Майк инстинктивно выставил ей навстречу ноги, путаясь в длинных лыжах. Кривые желтые клыки с хрустом вцепились в лыжу, и кошка принялась царапать их когтями, за секунду нанеся полдюжины ударов. Майк, вопя от страха, дергал ногами, пытаясь отбиться от неё второй лыжей. Раздался хруст, и беснующаяся рычащая тварь, не удержавшись, отскочила назад с обломком лыжи в зубах. В эту секунду её настиг косматый головорез. Его меч одним ударом рассёк кошку надвое, и варвар оказался рядом с Майком, отсекая от него оставшихся монстров. Он медленно переставлял ноги, переступая на коротких лыжах из стороны в сторону, и мощными взмахами клинков со зловещим свистом рассекал воздух, словно провоцируя тварей на атаку. Однако мутировавшие твари оказались не глупы. Рисковать жизнью в смертельной схватке без серьёзной причины они не собирались. Самая крупная из тварей оскалила пасть, издавая угрожающее шипение, схватила труп пронзенного мечом сородича и проворно скрылась в уходящей под снег воронке. Остальные одновременно бросились на головореза, но в паре шагов от него изменили направление движения, вцепились в останки разрубленной кошки и потащили их к лазу. Спустя пять секунд на забрызганной кровью снежной поверхности остались лишь Майк с варваром.
– Снимай лыжи, человече, да побыстрее! – головорез торопливо скинул с себя заплечный мешок извлек из него снегоступы. – Надевай! – он бросил их Майку. – Надобно уйти отсюда далече, запах свежей крови может привлечь и другую живность. Её в округе полно!
Майк лихорадочно срывал с ног обломки лыж, невольно косясь на чернеющую в вечерних сумерках воронку. Он едва не остался без ног! Монстры могут появиться в любую секунду откуда угодно! От волнения пальцы соскальзывали с чертовых ремней, и ему никак не удавалось завязать снегоступы. Наконец до косматого болвана дошло, что Майку не помешала бы помощь.
– Не трясись, больше времени потеряешь, – он убрал оружие в ножны и принялся завязывать ремни. – Живность по кровавому следу пойдет, его больше под снегом, где сейчас животина трапезничает. Вряд ли на нас кинутся, но лучше отойди подобру-поздорову, так надежнее.
Наконец Майк смог встать на снегоступы, и они поспешили покинуть место событий. Идти в снегоступах было удобнее, но в скорости они уступали лыжам значительно, и Майку постоянно казалось, что он удаляется от зловещего лаза слишком медленно. В торопливой гонке прошел почти час, и когда варвар объявил об остановке на ночлег, Майк испугался не на шутку.
– Ночлег?! Здесь?! – воскликнул он. – Да вы с ума сошли! Тут повсюду монстры! Нас сожрут!
– Не робей, коли огонь жечь не станем, так не съедят, – успокоил его головорез. – Сейчас лето, живность от лютого голода не страдает, добычи вокруг полно. Да и не задерживаются они тут.
– Вы имеете в виду, что все следы идут в попутном нам направлении? – догадался Майк. – Монстры спешат куда-то? Что же их так влечет?
– Тепло, – лаконично ответил тот. – Чуют зверушки тепло за много вёрст. Вот и идут на него. Чем ближе до него остается, тем больше живности собирается вместе. Сильные нападают на слабых, слабые сбиваются в стаи и нападают на сильных. Посему берлогу тут делать будем, но горячей еды не жди. Заряжай свои батареи, человече, да ешь ледяную кашу. Завтра силы нам понадобятся.
– Откуда там, впереди, может возникнуть тепло? – удивился Майк. – Может, Пятно образовалось?
– Откуда мне знать? – пожал плечами головорез. – Я в твоей стране впервые. Но человек, которого ты ищешь, находится где-то там. День пути до него, ежели б лыжи твои не сломались, так и раньше дошли. Давай-ка берлогу копать, чую, пурга скоро начнется.
Пришлось усиленно рыть снег, в темноте разматывать скатки шкур и доставать из тюка одеяла, укладываться в тесном снежном мешке, а потом ещё давиться чертовыми ледышками и два часа крутить рукоять зарядного устройства, восполняя истощившийся энергоресурс аккумуляторов. Ночь прошла неспокойно, поднялся ветер, берлогу быстро замело снегом, но даже через снежную толщу Майк слышал доносящийся с порывами воздушных потоков бешеный визг яростно дерущихся тварей. До самого утра он так и не сомкнул глаз, сжимая в руках арктическую винтовку и поражаясь идиотской беспечности варвара. Тот уснул сразу же, как только перестал хрустеть замороженной кашей, и проспал всю ночь, ни разу не шелохнувшись. Если бы мутанты напали из-под снега, сожрали бы всех в считаные секунды, но поутру русский троглодит даже не сподобился сказать «спасибо» за то, что Майк нес караул, не заснув ни на минуту. Вместо благодарности варвар протянул ему осколок каши и сообщил, что и сейчас не собирается разжигать огонь.
Идти дальше оказалось очень тяжело. Сказалась бессонная ночь, и вскоре глаза Майка начали слипаться прямо на ходу. Он неоднократно отклонялся в сторону, теряя направление на головореза, и косматый жлоб останавливался и окрикивал его, возвращая на курс. Несколько часов прошли в полубессознательной монотонной ходьбе, а потом на вновь сбившегося с пути Майка напали монстры. Где-то под снегом послышались звуки разъяренной грызни, быстро приближающиеся к поверхности, и наружу выкопались две здоровенные твари, рвущие друг друга клыками в отчаянной драке. Оказавшись на поверхности, монстры бросились друг на друга с удвоенной энергией, и в трех ярдах от Майка закипел смертельный поединок. Майк понял, что ещё секунда и обе твари бросятся на него, и сорвал со спины арктическую винтовку. Русский шпион метнулся к нему и что-то крикнул, пытаясь отобрать оружие, но Майк уже выжал спуск. Загремели выстрелы, и пули ударили в сцепившихся в беснующийся клубок монстров. Инстинкт самосохранения не подвел Майка: разъяренные чудовища действительно бросились на него, и он продолжал стрелять, поливая свинцом мутантов. Ближайшая тварь, изрешеченная пулями, споткнулась и кубарем покатилась по снегу, окропляя его кровавыми брызгами.
Второй монстр получил меньше пуль и подохнуть не успел. Он ринулся на Майка, грудью вбивая винтовку ему в плечо, и сшиб человека с ног. Руки Майка запутались в винтовочном ремне, тело сдавило навалившейся звериной тушей, и он закричал, глядя, как усеянные клыками челюсти стремительно приближаются к его лицу. Майк запоздало высвободил руки, пытаясь закрыться от смыкающихся зубов, но всё произошло слишком быстро, и защитить лицо было уже не успеть. Он зажмурился, отчаянно вереща, и в дюйме от его лица звериные клыки клацнули обо что-то металлическое. Майк, не открывая глаз, отчаянными рывками пытался сбросить с себя монстра, и неожиданно ему это удалось. Тварь отлетела в сторону, освобождая подмятого под себя человека, и он открыл глаза, судорожными движениями пытаясь вскочить.
В двух метрах от него по снегу катался клубок из сплётшихся воедино монстра и косматого головореза, орудующего кинжалом. То, что русский обречен, стало ясно мгновенно. Ждать, когда мутант перегрызет горло варвару и расправится с ним самим, Майк не стал. Он вырвал из снега винтовку и открыл огонь по катающемуся клубку. Винтовка выстрелила дважды, и тихий щелчок пьезоэлемента сообщил об окончании патронов. Майк в ужасе схватился за застегнутый клапан кармана, в котором лежал запасной магазин, но от страха не сразу смог добраться до боезапаса. Пока он извлекал магазин и менял его на винтовке, рычаще-хрипящий клубок из шкур затих, и Майк увидел варвара, с окровавленным ножом в руках вылезающего из-под мертвой туши монстра. Он был измазан в крови, правое предплечье оказалось рассечено и кровоточило. Головорез поднялся на ноги и устало двинулся к Майку. Тот закончил перезаряжать винтовку, торопливо прицелился в лежащего на снегу монстра и несколько раз выстрелил в него, добивая наверняка.
Пока он извлекал магазин и менял его на винтовке, рычаще-хрипящий клубок из шкур затих, и Майк увидел варвара, с окровавленным ножом в руках вылезающего из-под мёртвой туши мутанта.
– Так будет спокойнее! – заявил он, чувствуя, как винтовочная отдача отзывается болью в плече.
Варвар подошел ближе, к валяющимся на снегу лыжам и заплечному мешку, – вероятно, он успел сбросить с себя всё это, когда набросился на монстра, – и склонился над тюком. Он достал какую-то свернутую тряпку, неуклюже развернул её здоровой рукой и извлек маленький острый нож. В следующую секунду Майк оторопело увидел, как головорез ковыряется этим ножом у себя в ране. Варвар, недовольно морщась, молча подцепил ножом что-то и вытолкнул из раны винтовочную пулю. Он швырнул её под ноги Майку, вытер медицинский нож, аккуратно завернул его в тряпицу и убрал обратно в мешок. После этого достал оттуда какую-то ткань и принялся накладывать сам себе повязку на раненую руку.
– Я хотел помочь! – торопливо заявил Майк. – Этот монстр, он же мог убить вас! Я должен был его подстрелить! Просто вы сцепились с ним слишком плотно! Мне очень жаль, сэр! Реально жаль!
– Ничего, – пробубнил головорез, зубами помогая себе затягивать узел на повязке. – Успел я от тебя зверем прикрыться. Пуля прошла на излёте, по касательной под кожу зашла. До свадьбы заживёт. – Он поднялся на ноги и несколько раз сжал и разжал кулачище. – Терпимо вроде. Надо бы проверить, не потеряла ли рука силушку. А то без правой-то руки несподручно в сече будет. Дай-ка ружьишко своё, человече…
Варвар протянул руку и отобрал у Майка арктическую винтовку. Майк почувствовал неладное и попытался не отдать оружие, но не смог сопротивляться. Двухметровый жлоб выдернул оружие у него из рук с такой силой, словно тянул не раненой рукой, а привязанным к стволу пикапом. Даже выстрелить в него Майк не смог, тот исхитрился сразу же встать сбоку от линии огня. Отобрав винтовку, варвар взял её в руки, словно палку, коротко крякнул, и огромные мышцы на обнаженных ручищах вздулись, выдавая мощное усилие. За две секунды косматый головорез согнул арктическую винтовку в дугу, после чего удовлетворенно посмотрел на неё и вручил потерявшему дар речи Майку.
– Слушается ещё рука. Это хорошо, – глубокомысленно изрёк варвар и принялся надевать лыжи.
Закончив, он подхватил свой мешок и кивнул молча стоящему Майку, мол, не отставай. Жлоб пошел дальше, и оторопевший Майк побрел следом. Русский шпион оставил его без оружия! Теперь Майк беззащитен! На ледоруб надежды мало, если только мачете… Но отбиться от русского в случае чего одним лишь мачете не получится. Он способен согнуть стальную винтовку РУКАМИ!!! Это абсолютно невозможно, но тем не менее Майк держит в руках то, во что превратилось грозное оружие. Стоило бы сохранить винтовку, чтобы показать замдиректора Коэну на что способны эти генномодифицированные клоны, но если они его не найдут, то, вернувшись в Бюро с гнутой винтовкой, Майк станет посмешищем! Лучше выбросить её прямо здесь! Майк в приступе злобы размахнулся и со всей силой запустил испорченное оружие в снег. Гнутая железка вонзилась в снежный покров и неожиданно отскочила с глухим металлическим стуком. Майк остановился.
– Патроны-то забери, – невозмутимо оглянулся на него варвар. – Сгодятся ещё.
Майк подошел к искореженной винтовке. Рядом с ней в образовавшемся углублении виднелось из-под снега нечто металлическое. Он принялся раскапывать это, и вскоре понял, что наткнулся на крупный придорожный щит. Это указатель, на котором обычно указано название местности, в которую въезжает автомобилист. Майк торопливо разрывал снег, стремясь прочесть название, и похолодел. В верхней части указателя был изображен знак радиационной опасности! Он принялся рыть ещё усерднее, но уже догадывался, что прочтет несколькими секундами позже. Он не ошибся. Верхней половины очищенного от снега знака с лихвой хватило, чтобы понять всю степень нависшей над ним смертельной угрозы.
«Внимание! Впереди Зона № 7! Опасно для жизни! Проезд и проход запрещен! Немедленно поверните назад!» – раскапывать дальше не было смысла. Майк вскочил на ноги.
– Мы вошли в Зону номер семь! – воскликнул он варвару, тупо пялящемуся на указатель. – Это запретный район! Здесь расположен Могильник, тут производилось захоронение радиоактивных отходов с ядерных электростанций! Дальше идти нельзя, там смертельная радиация! Вот почему туда рвутся мутанты, они чувствуют радиоактивное тепло! Нужно немедленно уходить отсюда!
– Вы прячете радиоактивные отходы АЭС внутри страны? – удивился головорез. – Зачем?
– Это было в самом начале существования Новой Америки! – объяснил Майк. – Вообще ядерные отходы грузят на шаттлы и сбрасывают где-то за Полярным Кругом. Но когда впервые пришло время вывозить из реакторов отработавшее ядерное топливо, его свезли сюда, чтобы подготовить к транспортировке за пределы страны. К сожалению, среди граждан Новой Америки затесались террористы, обманом проникшие в страну под видом добропорядочных американцев, которых они жестоко убили ранее! Эти террористы мечтали уничтожить нашу страну, потому что не могли смириться с тем, что мы свободны, демократичны и не погибаем в лапах Холода! Они тщательно спланировали террористический акт и напали на хранилище ядерных отходов. Им удалось взорвать тут что-то и убить много ни в чем не повинных людей, но армия смогла взять ситуацию под контроль. Террористы были остановлены, но Седьмая Зона подверглась сильному радиоактивному заражению. К счастью, ученые Новой Америки решили эту проблему. Зону закрыли со всех сторон и обезопасили. Опасный уровень радиации сохраняется только внутри её границ, за пределы Седьмой Зоны угроза не распространяется. Это общеизвестные факты, их изучают в колледже! Короче, здесь, где мы, ещё безопасно, но дальше идти нельзя. Там смертельная угроза! В Седьмую Зону даже военные не заходят, только специально снаряженные патрули Комиссии по Ядерной Энергетике! Мы должны немедленно возвращаться, там нет ничего, кроме радиации и Могильника! Всё это зверьё, что так сильно туда рвётся, обречено! Они не проживут и суток!
– Что-то ты путаешь, человече, – совершенно спокойно возразил косматый варвар. – Живность смерть чует, кабы там за сутки звери жизни лишались, так облученная животина пыталась бы назад выбираться, чтобы выжить. А все следы ведут только туда.
– Потому что они там издыхают! – воскликнул Майк. – У меня нет счетчика Гейгера, но я сам видел видеозаписи в интернете, дозиметры зашкаливают на расстоянии мили от заграждений!
– Не чувствую я смерти в той стороне, – покачал головой жлоб. – Зато образ замдиректора твоего чувствую очень хорошо. Не один он, там много жити всякой, и теплом не смертельным веет, не просто так живность туда идет. Не умирает там никто вовсе! Может, в другой стороне Могильник-то?
– Я умею читать, мистер Свитогоа! – вспылил Майк. – Тут на чистом английском написано, что мы входим в Зону номер Семь! Каждый ребенок знает, что это такое! Маленькое, отрезанное бесплодными пустошами, гористое плато, в центре которого расположен с огромным трудом и риском засыпанный могильник! Радиация убивает каждого, кто приближается к его холмам, вы думаете, вы один такой неверующий?! Хватает болванов, жаждущих экстрима! В Седьмой Зоне каждый год гибнет пара-другая любопытных придурков, патрули Комиссии по ЯЭ даже не всегда могут подобраться к их трупам, чтобы выдать родственникам для погребения! Я дальше не пойду!
– Так оставайся здесь, – безразлично пожал плечами головорез. – Коли боишься, я сам схожу за твоим замдиректора и приведу его сюда. Ежели, конечно, он захочет тебя видеть. Только зря ты робеешь, человече. Нет впереди никакой радиации, чую я, как живность себя ведет. Ради доброго тепла они туда стремятся. Раз идти не желаешь, жди тут. Завтра к вечеру вернусь.
С этими словами варвар развернулся и направился дальше. Майк беспомощно заозирался. Что делать?! Возвращаться одному назад, без оружия, это невозможно! В любую минуту из-под снега могут напасть мутанты, а в городских развалинах караулят бандиты! Оставаться здесь ничем не надёжнее, тут зверьё найдет его ещё быстрее! Идти за варваром, добровольно залезая в пронизанную смертельной радиацией местность, есть чистой воды самоубийство!
– Подождите! Стойте! – Майк попытался остановить косматого болвана. – Вы там умрете!
Но головорез не реагировал и продолжал уходить вперед размеренным шагом. Да и пусть катится в ад! Майк решил, что единственным выходом будет рискнуть и возвращаться в Нью-Вашингтон в одиночку. Он развернулся и пошел по своим следам назад, но очень быстро остановился. У него же нет еды! Только несколько банок консервов, которые он украл на складе, пока напыщенные старикашки, раздуваясь от важности, заносили в книгу учета его ежедневную норму. Но эти консервы нельзя есть, предварительно не прожарив, а у него ни дров, ни спичек! И через несколько часов придут торнадо! А он находится совсем недалеко от Полярного Круга, дюжина миль, если не меньше! Торнадо дойдут сюда за минуты! Он бросился догонять варвара.
– Мистер Свитогоа! – Майк решил пойти на хитрость. – Подождите меня! Я с вами! – Он догнал головореза и пристроился рядом. – Я не могу оставить вас одного! Если вы подвергнетесь радиоактивному поражению, я смогу вас вытащить. На мне арктическое снаряжение, говорят, оно частично защищает от радиации, если это так, то я имею возможность дольше находиться там без вреда!
Только давайте сначала переждем торнадо, а когда всё успокоится, пойдем дальше!
План Майка был прост. Головорез соорудит берлогу, и они залягут в неё пережидать торнадо. После торнадо жлоб, конечно же, предложит идти всю ночь, но это уже неважно. Майк вылезет из берлоги первым, и когда варвар полезет следом, просто снесет ему его тупую башку ударом мачете. Затем заберет дрова, пищу, все приборы, которые, без сомнения, обнаружатся при обыске, и вернется в Нью-Вашингтон. С приборами русских он наверняка дойдет. А там всё просто: варвара сожрали мутанты, мистера Коэна там не оказалось, покойный был не прав и всё такое. Майк возьмет вездеход и доберется наконец до комбината. Вряд ли кто-то будет против. В крайнем случае, он соберет добровольцев и пойдет к Коэну пешком. Один пойдет, в конце концов! И останется с ним! Лучше жить в норе возле комбината, где есть топливо и пища, в арктическом снаряжении это не проблема, чем подохнуть от голода и холода в Бюро! И вообще, они с Коэном решат проблему зимовки. Теперь, когда есть эти тупые варвары, поле деятельности открывается огромное!
– Вы слышите меня, мистер? – вежливо уточнил Майк. – Скоро начнутся торнадо! Мы недалеко от Полярного Круга, времени мало, пора готовить убежище!
Косматый болван уставился на него своим дебиловатым взглядом и таращился несколько секунд.
– Вот дойдем до тех холмов, – он перестал тупить и указал на виднеющуюся на горизонте возвышенность, – меж ними берлогу и выроем. А покуда поспешай быстрее, идти нам ещё прилично.
Пока добрались до ближайшего холма, нервное напряжение Майка достигло высшей точки. Он с трудом подавлял в себе желание броситься на головореза с мачете. Майк давно бы сделал это, но хорошо понимал, что так застать врасплох варвара не удастся, а победить двухметрового жлоба в схватке он не сможет. Приходилось ждать, но с каждой минутой они всё глубже заходили в смертельно опасную зону, и Майк кожей чувствовал, что уже начал получать радиоактивное заражение. А ведь ещё придется пережидать торнадо, это несколько часов! Чтобы выжить, действовать придется быстро. Главное вылезти из берлоги первым.
Холмистая местность Седьмой Зоны была невысокой, возвышенности выпирали из-под снежной толщи ярдов на десять – пятнадцать, но самих холмов было довольно много. Похоже, когда-то в этих местах был карьер, или что-то пытались строить, но террористический акт сделал все усилия напрасными. Варвар завел их между двух возвышенностей, и они приступили к рытью берлоги. Майк физически ощущал, как от окружающих холмов буквально разит радиацией, и взмок от расшалившихся нервов. Когда берлога была готова, он не сразу смог заставить себя влезть в неё. Возбужденная психика рисовала картины радиоактивной западни, в которую он добровольно заключает сам себя, и несколько минут Майк сидел у входа в нору, собираясь с силами.
– Поди-ка сюда, человече! – от неожиданности Майк вздрогнул. Косматый громила оказался ярдах в двадцати за спиной, и он не заметил, как и когда варвар туда ушел. – Поторопись!
Майк побежал к варвару, вглядывающемуся куда-то поверх заснеженных холмов. Если он заметил приближающиеся торнадо, то умнее было бы не пялиться на них, а быстрее укрываться в берлоге, но сейчас головореза нельзя насторожить даже малейшим действием. Если он хочет, чтобы Майк к нему подбежал, Майк подбежит! Косматый жлоб скользнул по нему взглядом и протянул руку, указывая вверх и вдаль.
– Гляди! – велел он. – Ты через маску свою далеко ли слышишь?
Майк обернулся в указанную сторону и замер. Там, вдали за холмами, шёл вертолет. Теперь, когда Майк увидел его, через толстый капюшон и ткань лицевой маски до его слуха донеслось негромкое стрекотание. Машина двигалась быстро, и направлялась она в самый эпицентр района, печально известного множеством смертей, вызванных губительной радиацией.
Читать бесплатно другие книги:
