Сила мифа Кэмпбелл Джозеф

МОЙЕРС: Много религий началось с таких мифов о героях. Весь Восток был благословлен, чтобы узнать учения Будды, и весь Запад был удостоен узнать заповеди, которые Моисей принес с Синая. Герои племени или нации совершают подвиги во имя одного народа, в то время как известные всему миру герои, такие как Мухаммед, Иисус и Будда, приносят свои послания издалека. Эти герои разных религий приходят к людям с чудесной вестью о Боге, а не с программным заявлением.

КЭМПБЕЛЛ: Правда в том, что в Ветхом Завете есть много законов.

МОЙЕРС: И тогда религия превращается в теологию. Религия начинается с чувства удивления и благоговения, а также с попыток рассказать такие истории, которые связывают нас с Богом. Но потом это становится серией богословских работ, в которых все сводится к законам и уставам.

КЭМПБЕЛЛ: Это на самом деле превращение мифологии в теологию. Мифология постоянно меняется. Большинство мифов даже противоречат друг другу. В рамках одной культуры четыре-пять мифов могут предлагать разные объяснения одной и той же загадки. Но затем приходит теология и утверждает, что только одна из интерпретаций верна. Но мифология – это поэзия, а поэтический язык очень гибкий.

Религия превращает поэзию в прозу. Бог на самом деле сидит наверху, и то, что написано в религиозных книгах, является действительно его буквальными мыслями, и есть определенный способ поведения, который поможет вам обрести связь с ним.

МОЙЕРС: Вам не нужно верить в существование реального короля Артура, чтобы понять смысл легенд о нем. Но, как говорят христиане, мы должны верить, что Иисус жил на самом деле, иначе чудеса, совершенные им, теряют смысл.

КЭМПБЕЛЛ: Это те же чудеса, какие сотворил пророк Илия. Есть много чудес, которые носятся, как частицы в воздухе, и когда появляется определенный тип человека, они начинают собираться вместе вокруг него. Рассказы о чудесах помогают нам просто понять, что этот замечательный человек проповедует не что иное, как духовный порядок, который не следует путать с чисто физическим порядком вещей, и именно поэтому человек обычно также совершает духовные чудеса. Однако из этого не следует, что он обязательно сотворил их, хотя это не исключено. Три или четыре раза в жизни я видел подобное: мужчины и женщины делают то, что каждый воспринимает как невозможное. На самом деле мы не знаем границ возможного. Но необязательно, чтобы чудеса из легенд воспринимались как буквальные факты истории. Будда ходил по воде точно так же, как Христос. Будда восходит к небу, а затем возвращается.

МОЙЕРС: Я помню, как-то на лекции вы нарисовали круг и сказали: «Это ваша душа».

КЭМПБЕЛЛ: Это был просто преподавательский прием. Платон утверждал, что душа – это круг. Я взял эту идею у него, чтобы показать всю область психического на доске. Затем я разделил круг горизонтальной линией, которая представляет собой границу, отделяющую сознательное от бессознательного. Центр, из которого идут все наши силы, я отмечаю точкой в середине круга, который оказывается ниже горизонтальной линии. У ребенка нет других желаний, кроме тех, которых требует его маленький организм. Так начинается жизнь. Ребенок – это, как правило, порыв жизни. После этого, однако, вмешивается сознание и немедленно оглядывается, чтобы посмотреть, что происходит вокруг, что ему нужно и как удовлетворить эту потребность.

Над горизонтальной линией находится Эго, которое я обозначаю небольшим квадратом: это аспект нашего сознания, который мы отождествляем со своим внутренним центром. Но вы видите, что это совсем не в центре. Мы представляем, что именно Эго всем командует, но это не так.

МОЙЕРС: И кто же командует парадом?

КЭМПБЕЛЛ: Все «команды» идут снизу. Период, когда человек понимает, что он не полноправный хозяин самого себя, – это период полового созревания, когда в организме происходят определенные изменения и появляется целый новый набор потребностей и желаний. Молодой человек, однако, понятия не имеет, как он может справиться с ситуацией и не перестает удивляться тому, откуда все это в нем берется.

МОЙЕРС: Очевидно, мы приходим в этот мир с чем-то вроде встроенной памяти. На круге она показана в нижней его части.

КЭМПБЕЛЛ: Удивительно, какой большой объем информации отражен на этой схеме. Младенец знает, что делать, когда у него во рту оказывается грудь матери. Существует целая система врожденных действий, которые мы называем инстинктами, когда речь идет о животных. Это наша биологическая основа. Но определенные вещи, случающиеся с нами, могут быть ужасными, или трудными, или пугающими, или греховными, но им очень сложно противостоять, так как что-то постоянно побуждает вас делать их, и именно тогда начинаются основные психологические проблемы.

В таких делах мифы оказываются прежде всего основным указанием, наставлением. Сегодня наше общество не предлагает такого рода мифического руководства, поэтому молодым людям так сложно понять самих себя. У меня есть одна теория на этот счет. Я считаю, что для выхода из психологической проблемы нужно подобрать соответствующую мифологическую модель, с помощью которой можно будет преодолеть это затруднение.

МОЙЕРС: Когда люди говорят «найди себя», что имеется в виду?

КЭМПБЕЛЛ: Вполне возможно, что на человека могут влиять идеалы или окружающая среда, а он просто не знает, что он на самом деле хочет и кем является. Я думаю, что все, кто вырос в очень строгой, авторитарной социальной среде, имеют очень мало шансов познать себя.

МОЙЕРС: Потому что нам говорят, что делать.

КЭМПБЕЛЛ: Вам говорят, что именно вам нужно делать, каждую минуту. Как в армии. Так оно и есть. Как ребенок в школе, вы всегда делаете то, что вам было сказано, поэтому считаете дни до каникул, когда вы можете быть самим собой.

МОЙЕРС: Как мифология предлагает узнавать свое истинное Я?

КЭМПБЕЛЛ: Первое, что вам нужно знать, – это следовать советам, содержащимся в мифах, или советам вашего гуру, вашего учителя, который, конечно, должен знать больше, чем вы. Точно так же спортсмен идет к своему тренеру. Тренер рассказывает ему, как развить свои сильные стороны и как их использовать. Хороший тренер не говорит спортсмену, как бежать, как держать руки или что-то в этом роде. Нет, он наблюдает за ним, помогает раскрыть его естественный потенциал. Хороший учитель должен распознать способности в своем ученике, дать ему советы, а не приказания. Приказ звучит так: «Вот как делаю это я, так и ты так же должен делать!» Есть люди, которые так и учат. Но учитель, конечно же, должен что-то объяснять, руководить молодыми в целом. Если такого человека не будет рядом с вами, вам придется проделать всю работу с нуля. Это то же самое, что заново изобретать колесо.

Один из лучших способов учиться – найти книгу, в которой рассматриваются проблемы, подобные вашим. Это, несомненно, откроет вам глаза. В свое время я многое понял, прочитав книги Томаса Манна и Джеймса Джойса, потому что они использовали в своих работах основные мифологические темы, чтобы объяснить проблемы и вопросы, возникающие в нашем современном мире, которые важно решить молодым людям. Каждый должен открыть свои собственные мифы в работах хорошего писателя, который понимает эти вопросы.

МОЙЕРС: Вот что занимает меня. Если нам повезло, если боги и музы улыбаются, то в каждом поколении появляется кто-то, кто стимулирует наше воображение и вдохновляет нас на предстоящее путешествие. В свое время это были Джойс и Манн. Теперь, однако, кажется, что в большинстве случаев это кино. Как вы думаете, кинематограф создает героев? Например, фильм «Звездные войны» может восполнить необходимость в определенном герое?

КЭМПБЕЛЛ: Я часто слышу, как дети используют слова из фильма Джорджа Лукаса – «сила» и «темная сторона». И это очень показательно. Видимо, он попал в цель. Я сказал бы, что это очень хорошая и очень ценная подготовка.

МОЙЕРС: Думаю, это несколько объясняет успех «Звездных войн». Дело не только в достоинствах самого фильма – он действительно захватывающий, – но и в том, что он был создан в то время, когда людям нужно было увидеть столкновение добра и зла в знакомых им образах. Им нужен идеализм, романтика, основанная на самоотречении, а не на эгоизме.

КЭМПБЕЛЛ: Сам факт, что зло не отождествляется с определенной нацией, означает, что это абстрактная сила, отдельный принцип, а не конкретная историческая ситуация. Мы имеем дело с действием определенных принципов, но не действиями одной нации против другой. Чудовища, которых играют актеры «Звездных войн», представляют собой истинную силу в нашем современном мире. Когда маска с лица Дарта Вейдера сорвана, мы видим бесформенное лицо, которое сложно назвать человеческим. Оно являет собой странный и жалкий вид.

МОЙЕРС: Что это значит?

КЭМПБЕЛЛ: То, что Дарт Вейдер не смог развить в себе человечность. Он робот. Он чиновник, который живет не для себя, а для системы, навязанной ему. Это угроза, с которой мы сталкиваемся сегодня. Будет ли система подавлять вас и лишать вас индивидуальности, или вы сможете использовать систему для реализации человеческих ценностей? Как выстроить отношения с системой так, чтобы вам не пришлось служить ей? Нет смысла пытаться изменить ее в соответствии с вашей собственной системой ценностей. Исторический стимул слишком силен для того, чтобы из такого действия можно было бы извлечь что-то стоящее. Что нужно сделать, так это научиться жить в своем историческом периоде и оставаться человеком. Это нечто другое, и это можно воплотить в жизнь.

МОЙЕРС: Каким образом?

КЭМПБЕЛЛ: Не отказываться от своих идеалов, как Люк Скайуокер, и отвергать претензии системы к вам.

МОЙЕРС: Я привел двоих своих сыновей на «Звездные войны», и они вели себя так же, как и другие зрители, когда Бен Кеноби в самый напряженный момент последней схватки обратился к Люку Скайуокеру со словами: «Люк, отключи компьютер. Заглуши машину. Люк, доверься своим чувствам… Используй силу, Люк. Положись на нее». И когда ему это удалось, весь зал начал аплодировать.

КЭМПБЕЛЛ: Вот видите! Фильму есть что сказать. Он говорит на языке молодежи, и это важно. На самом деле он задает основной вопрос: «Останешься ли ты человеком, потому что в этом и есть жизнь, зов сердца, или ты будешь делать все, что тебе скажет так называемая „преднамеренная сила“»? И когда Бен Кеноби говорит: «Да пребудет с тобой сила», – он говорит о силе и энергии жизни, а не о каких-либо программных политических целях.

МОЙЕРС: Я был впечатлен определением, которое Бен Кеноби дает силе. Он говорит: «Это энергетическое поле, создаваемое всеми живыми существами. Оно окружает и пронизывает нас. Оно связывает Вселенную воедино». И потом я вспомнил, что в «Тысячеликом герое» прочитал такое же описание центра Земли – священного места, символа непрерывного сотворения.

КЭМПБЕЛЛ: Да, конечно. Сила приходит изнутри. Но сила Империи основана исключительно на идее подчинения и правления. «Звездные войны» – это не обычное морализаторское повествование, там рассказывается о силе жизни и разных ее вариантах – во благо или ради разрушения и подавления других людей.

МОЙЕРС: Когда я впервые увидел «Звездные войны», то подумал: «Это очень старая история, рассказанная на новый лад». Рассказ о молодом мальчике, который жаждет приключений, о герое, который переживает несчастья и беды, чтобы вернуться победителем и принести обществу благо…

КЭМПБЕЛЛ: Нет сомнений, что Лукас использует стандартные мифологические персонажи. Старик, который дает советы молодому Люку, напоминает мне японских мастеров меча. Я встречал таких и могу сказать, что Бен Кеноби действительно напоминает их по характеру и поведению.

МОЙЕРС: Что именно делает мастер меча?

КЭМПБЕЛЛ: Он мастер в искусстве владения холодным оружием. Обучение восточным боевым искусствам превосходит все, что я когда-либо видел в системе образования в наших американских школах. В ходе обучения приходится осваивать не только разные техники, но и психологические основы, которые невозможны друг без друга. Там освоены не только физические, но и психологические методы, которые идут вместе. И вот этот персонаж из «Звездных войн» обладает таким качествами.

МОЙЕРС: Есть что-то от мифов в том, что герою помогает незнакомец и дает ему инструмент…

КЭМПБЕЛЛ: Он дает ему не только реальный инструмент, но и умственную выносливость, целеустремленность и ментальный центр. То есть обязательства стоят выше намерений, и вы становитесь единым с событием.

МОЙЕРС: Моя любимая сцена – когда они находятся в камере для отходов, а стены постепенно надвигаются на них. Я постоянно думаю: «Как Иона во чреве кита».

КЭМПБЕЛЛ: Там, во чреве кита, они и находились.

МОЙЕРС: В чем мифологическое значение этого чрева?

КЭМПБЕЛЛ: Чрево, живот – это темное место, где происходит пищеварение и зарождается новая энергия. Притча об Ионе во чреве кита – почти универсальная мифическая тема для героя, который попадает в живот большой рыбы, чтобы потом выйти оттуда, но уже преображенным.

МОЙЕРС: Почему герою это необходимо?

КЭМПБЕЛЛ: Это спуск во тьму. Психологически кит олицетворяет силу жизни, скрытую в бессознательном. Вода – это метафора бессознательного, а человек в воде – это жизнь или энергия бессознательного, которая «затопила» сознание человека, поэтому ее нужно освоить и контролировать.

На первом этапе приключений этого типа герой покидает область знакомого, где он мог хотя бы отчасти контролировать ситуацию, и достигает предела, скажем, берега озера или моря, а там его встречает чудовище.

В типичной истории, подобной притче об Ионе, бездна поглощает героя, который позже выбирается из нее. Это вариант темы смерти и воскресения. В данном случае сознательная личность вступает во взаимодействие с такой силой бессознательного, что человек не может справиться с ситуацией и, следовательно, должен пройти все испытания во время своего ужасающего путешествия в морской темноте, чтобы научиться, как справляться с этой силой, и обрести возможность вернуться к новой жизни.

Другой вариант – когда герой, столкнувшийся с силой тьмы, побеждает ее, убивает ее, как Зигфрид и святой Георгий, которые убили дракона. Но Зигфрид узнает, что он должен испить кровь дракона, чтобы забрать себе его силы. Убив дракона и вкусив его крови, Зигфрид слышит песню природы. Он вышел за пределы человеческого и воссоединился с силами природы – силами нашей жизни, от которых наш ум отделяет нас.

Вы понимаете, предполагается, что сознание управляет ситуацией shop. Но оно – производное человеческого бытия, и не следует позволять ему контролировать себя. Оно должно подчиниться и служить природе человеческого организма. Когда оно контролирует вас, появляется такой человек, как Дарт Вейдер из «Звездных войн», который руководствуется только сознательными намерениям и целями.

МОЙЕРС: Темная фигура.

КЭМПБЕЛЛ: Да, как Мефистофель у Гёте.

МОЙЕРС: Но я уже слышу, как кто-то говорит: «Да, да. Все это очень хорошо, когда речь идет о воображении Джорджа Лукаса или исследованиях Джозефа Кэмпбелла, но это не имеет ничего общего с событиями, которые происходят в моей жизни».

КЭМПБЕЛЛ: Конечно, если человек не распознает этого, то он, несомненно, превратится в Дарта Вейдера. Если человек придерживается определенной программы и не слушает зов своего сердца, он рискует получить шизофреническое расстройство. Он теряет ориентир. Он живет согласно определенной программе, не отвечающей требованиям его тела. В мире полно людей, которые давно перестали слушать себя и слушают только других, чтобы понять, что они должны делать, как себя вести и каких ценностей придерживаться.

МОЙЕРС: Учитывая ваши знания о человеческой природе, можем ли мы сказать, что есть некая точка мудрости за пределами конфликта между истиной и иллюзией, благодаря которой наша жизнь снова может обрести смысл? Возможно ли разработать новые модели?

КЭМПБЕЛЛ: Эти модели уже существуют, их предлагают религии. Все религии соответствовали своему времени. Если вы можете найти вечную сторону истины, которую они проповедуют, и отделить ее от преходящего, тогда у вас есть нужная модель. Мы говорили об этом: речь идет об отказе от физических желаний и страхов тела во имя того, что духовно поддерживает его. Может ли организм научиться распознавать и выражать свою внутреннюю жизнь в мире времени и пространства? Так или иначе, мы все должны выяснить, что лучше всего подходит для развития нашей человеческой природы в существующем мире, и посвятить себя этой цели.

МОЙЕРС: Не просто цели, а высшей цели?

КЭМПБЕЛЛ: Я сказал бы, более духовной цели. «Высшее» означает где-то там, но «там» не существует. Мы это знаем. Вы должны найти силу внутри себя. Вот почему в глазах сегодняшней молодежи восточные гуру выглядят гораздо более убедительными. Они говорят: «Все внутри тебя. Тебе просто нужно это найти».

МОЙЕРС: Но разве это не удел избранных – принять вызов и выстроить свою жизнь в соответствии с ним?

КЭМПБЕЛЛ: Нисколько! Мало кто может быть учителем и проводником, но в остальном это то, на что каждый мог бы ответить, так же, как любой может броситься спасать ребенка. Каждый из нас может признать в себе ценности своей собственной жизни, которые связаны не только с поддержанием тела и ежедневными материальными заботами дня.

МОЙЕРС: Мне нравилось читать «Рыцарей Круглого стола», когда я был маленьким мальчиком. Мифы пробудили во мне мысль, что и я мог бы стать героем. Я хотел драться с драконами, я жаждал пойти в темный лес и победить зло. Почему мифы так влияют на сына фермера из Оклахомы, что он думает о себе как о герое?

КЭМПБЕЛЛ: Потому что мифы вдохновляют вас на реализацию своих возможностей личностного роста, на развитие своей силы в полной мере, на то, чтобы принести больше солнечного света в этот мир. Убийство чудищ означает уничтожение тьмы. Мифы общаются с вашим бессознательным. Мальчиком вы воспринимаете их по-своему, как я когда-то, когда читал истории про индейцев. Позже, однако, мифы начинают говорить вам все больше и больше. Я думаю, что любой, кто когда-либо всерьез занимался религией или мистикой, может сказать вам, что в детстве мы понимаем эти вещи однобоко, но затем перед нами открывается их многосторонность. В этом отношении мифы – источник неисчерпаемого богатства.

МОЙЕРС: Как я могу убить дракона в себе? Какое оно, это путешествие, которое каждый из нас должен предпринять? Путешествие, которое вы называете «великим приключением души»?

КЭМПБЕЛЛ: Моя основная идея, которую я передаю своим студентам, такая: «Следуйте голосу своего сердца». Поймите, куда он вас ведет, и не бойтесь следовать ему.

МОЙЕРС: А это касается моей работы или моей жизни?

КЭМПБЕЛЛ: Если работа выбрана вами, потому что вам она нравится, то это счастье. Но если вы думаете: «О нет! Я не смогу, я не справлюсь!», – это означает, что вы оказались в плену дракона. Или «Нет, мне никогда не стать писателем», или «Нет, у меня никогда не получится так же хорошо, как у него».

МОЙЕРС: В этом смысле, в отличие от героев, таких как Прометей или Иисус, мы отправляемся в путь не для того, чтобы спасти мир, но чтобы спасти себя.

КЭМПБЕЛЛ: Но, делая это, мы спасаем мир. Не вызывает сомнений, что действия неординарного человека придают нам силы. Мир без духа – пустота. Люди думают, что могут спасти мир, изменив все вокруг, в том числе законы, сменив правителей и так далее. Нет, нет! Мир существует, только если это живой мир. Единственное, что нужно сделать, – это вдохнуть жизнь, и единственный способ сделать это – самому найти источник жизни и стать живым.

МОЙЕРС: Когда я отправляюсь в путь, чтобы убить драконов, я должен быть один?

КЭМПБЕЛЛ: Если у вас есть кто-то, кто может вам помочь, это еще лучше. Но самый последний шаг вы должны сделать в одиночку. С точки зрения психологии дракон – ваша собственная привязанность к своему эго. То есть мы попадаем в собственную ловушку. Например, задача психиатра – вывести нас из этой ловушки, уничтожить дракона, чтобы мы могли взаимодействовать с окружающим миром. В конце концов, дракон находится внутри нас, это ваше собственное эго сжимает вас в тисках.

МОЙЕРС: Что такое эго?

КЭМПБЕЛЛ: То, что вы думаете о том, чего хотите, во что верите, что вы думаете о том, что можете себе позволить, что вы любите, к чему, как вам кажется, вы привязаны. Все это может быть незначительным, и тогда оно хватает вас за горло. Если вы делаете то, что говорят другие, вы оказываетесь в тисках. Тогда другие станут вашим внутренним драконом, который будет действовать за вас.

В нашей западной традиции дракон олицетворяет жадность. Однако в Китае дракон – совершенно другой персонаж. Он символизирует жизненную силу и, выходя из вод, в которых обитает, хлопает себя по животу и рычит: «Хау-ха-ха-хау». Это чудный дракон, потому что он щедро делится водой, очень ценным подарком. Однако в наших западных сказках дракон пытается захватить все для себя, а в своей тайной пещере он скрывает все: кучи золота и зачастую – девственницу, которую держит в плену. Он не знает, что со всем этим делать, поэтому только охраняет свое добро. Есть такие люди, мы называем их мерзкими типами. Они не излучают жизненную энергию, ничего не дают. Они просто приклеиваются к вам, повисают на вас, медленно высасывая из вас жизненные силы.

У Юнга была пациентка, которая обратилась к нему, потому что чувствовала себя одинокой. Когда он попросил ее нарисовать ее состояние, она изобразила себя на берегу мрачного моря, застрявшую между скалами, по пояс в воде. Ветер раздувал ее волосы, и все золото, вся радость жизни были завалены большими камнями. На следующей картине, которую она нарисовала, было изображено то, что предложил сам Юнг. Молния ударила в камни, и из расщелины появился золотой диск. Не было больше золота, спрятанного под камнями. Все золото оказалось на поверхности. Потом они разбирались, что это за золото. Это были ее друзья. Она не была одна. Но она закрылась в «комнатушке» своей собственной жизни, хотя у нее были друзья. А чтобы понять это, она должна была сначала убить дракона в себе.

МОЙЕРС: Мне нравится то, что вы пишете о мифе про Тесея и Ариадну. Тесей говорит Ариадне: «Я буду любить тебя вечно, если ты покажешь мне, как выбраться из этого Лабиринта». Она дает ему клубок, который он разматывает, пока идет по Лабиринту, а потом по этой нити возвращается обратно. Вы пишете: «Нить – это все, что у него было. Все, что нам нужно, – это и есть нить».

КЭМПБЕЛЛ: Да, нить Ариадны – это все, что нам нужно.

МОЙЕРС: Иногда нам кажется, что для спасения нам нужно большое богатство, или великая сила, или гениальные идеи, хотя единственное, что нам нужно, – это нить.

КЭМПБЕЛЛ: Но найти ее не так-то просто. Здорово, когда есть кто-то, кто подскажет. Это уже работа учителя – помочь вам найти свою собственную нить Ариадны.

МОЙЕРС: Как и другие герои, Будда не раскрывает самой истины, он только показывает вам путь к ней.

КЭМПБЕЛЛ: И это должен быть ваш путь, а не его. Например, Будда мог рассказать вам, как избавиться от ваших страхов. Некоторые учителя рекомендуют выполнять упражнения, но они могут вам и не помочь. Поэтому все, что учитель может сделать, это советовать, предлагать. Учитель – как маяк, который предупреждает: «Впереди камни, держись от них подальше. Есть путь, по которому их можно обойти».

Главная проблема в жизни каждого молодого человека – найти примеры, которые натолкнули бы на мысль о других возможностях. Ницше говорит: «Человек – это больное животное».

Человек подобен животному, которое не знает, что делать с самим собой. Ум раскрывает перед нами много возможностей, но мы проживаем только одну жизнь. Как поступить, как прожить эту жизнь? Миф подсказывает нам возможные варианты.

МОЙЕРС: Сегодня у нас в распоряжении множество разнообразных возможностей и примеров для подражания. Многие люди делают выбор в пользу уже готовых вариантов, так никогда по-настоящему и не узнав себя.

КЭМПБЕЛЛ: Когда вы выбираете профессию, то фактически выбираете некую модель жизнь, которая вскоре будет соответствовать вам. Во второй половине жизни вы уже достаточно можете рассказать о своей профессии. Куда бы я ни пошел, люди знают, что я профессор. Я точно не знаю, что это такое и есть ли что-то особенное в том, как выглядит профессор, но я также безошибочно могу отличить профессора от инженера или торговца. Наша жизнь накладывает на нас отпечаток.

МОЙЕРС: В легендах о короле Артуре есть одна замечательная метафора. Когда рыцари Круглого стола собираются на поиски Святого Грааля в Темном лесу, рассказчик говорит: «Но они думали, что недостойно будет идти всем вместе. Вот почему каждый вошел в лес с той стороны, которую избрал сам». Вы говорите о том, что в этом эпизоде воплощается характерная для западного мышления идея об уникальности человеческой жизни, о том, что каждый из нас должен противостоять тьме в одиночку.

КЭМПБЕЛЛ: Когда я читал «Поиск Святого Грааля» (Queste del Saint Graal), произведение XIII века, мне пришло в голову, что оно олицетворяет типичные западные духовные цели и идеалы, то есть проживание именно своей жизни и раскрытие именно своего потенциала, которого нет больше ни у кого.

Это, на мой взгляд, великая истина западной культуры: каждый из нас – совершенно уникальное существо, и если мы и можем сделать что-то в этом мире, то это, в первую очередь, раскрыть заложенные в нас возможности и получить свой собственный опыт, который никто, кроме нас, получить не сможет.

Для восточной традиции, как и для всех восточных культур, характерно понимание человека как вылепленного по определенном шаблону. Его обязанности были четкими и определенными, а возможности увильнуть от них не было. Если вы пойдете за советом к гуру относительно своего духовного развития, он четко будет знать, где вы находитесь в данный момент согласно принятому в этой традиции пути развития, куда вам надо двигаться дальше и что вам нужно сделать, чтобы туда попасть.

Он даст вам свой путеводитель, чтобы и вы тоже следовали ему. Для западного мира такая модель не подходит. На Западе ученики ждут некоего руководства, в соответствии с которым они смогут разработать свой собственный маршрут. Каждый из нас ищет того, чего никто другой никогда не видел. Это нечто, рожденное благодаря нашим уникальным возможностям, нечто, чего никто другой сотворить не мог бы, потому что каждый из нас должен реализовать только самого себя.

МОЙЕРС: Об этом говорит Гамлет, когда рассуждает о том, готов ли он принять судьбу такой, какова она есть.

КЭМПБЕЛЛ: Проблема Гамлета в том, что он не готов. Он не может вынести своего предназначения, и это уничтожает его. Такое тоже случается.

МОЙЕРС: Какие мифы помогают нам понять смерть?

КЭМПБЕЛЛ: Смерть невозможно понять, нужно научиться ее принимать. Я сказал бы, что история Христа, который принимает образ человека, чтобы умереть на кресте, является основным уроком принятия смерти для всех нас. История Эдипа и Сфинкса тоже говорит нам кое-что об этом. Сфинкс в истории об Эдипе – это не египетский сфинкс, это особь женского пола с телом льва, крыльями птицы, лицом и грудью женщины.

Она символизирует судьбу. Она наслала на людей мор, и, чтобы снять это проклятие, герой должен разгадать ее загадку: «Кто ходит утром на четырех ногах, днем – на двух, а вечером – на трех?» Это человек. Ребенком он ползает на четвереньках, взрослым ходит на двух ногах, а когда стареет, передвигается, опираясь на трость.

Загадка Сфинкса – это отражение самой жизни во времени: детство, зрелость, старость и смерть. Если принять такое понимание жизни, если согласиться с ответом на загадку Сфинкса, то окажется, что смерть больше не страшна вам и не имеет над вами власти, и тогда проклятие Сфинкса исчезает. Преодоление страха смерти возможно через возвращение к радости жизни. Другими словами, жить полной жизнью можно только после принятия факта смерти, но не как противоположности жизни, а как одного из ее аспектов. Смерть – это часть жизни. Жизнь постоянно встречается со смертью вплоть до самого момента смерти. Победа над страхом смерти дает мужество жить. Такое осознавание является сутью любого героического приключения – принятие смерти открывает путь к жизни.

Помню, как в детстве я читал о боевом кличе индейских воинов, который они издавали перед тем, как начать сражаться с армией генерала Кастера и попасть под дождь пуль. «Какой прекрасный день, чтобы умереть!» – кричали они. Они не цеплялись за жизнь. И это одно из великих посланий, которые несут нам мифы. Я, каким я себя знаю, не последнее проявление моего существования. Мы должны постоянно умирать так или иначе, чтобы обрести свою индивидуальность.

МОЙЕРС: Можете проиллюстрировать это на примере какой-нибудь истории?

КЭМПБЕЛЛ: Думаю, что хорошим примером будет старая английская легенда о сэре Гавейне и Зеленом Рыцаре.

Однажды зеленый гигант въехал на зеленой лошади в большой зал короля Артура. «Я бросаю вызов любому из вас, – взревел он. – Пусть он возьмет мой гигантский боевой топор и отрубит мне голову, но с условием: через год мы встретимся вновь в Зеленой часовне, где я отрублю голову ему».

Единственным рыцарем в зале, у которого хватило мужества ответить на этот нелепый вызов, был Гавейн. Он встал из-за стола, Зеленый Рыцарь слез с лошади, отдал топор Гавейну, подставил шею, и Гавейн одним ударом отрубил ему голову. Зеленый Рыцарь встал, взял голову под руку, забрал топор, вскочил на лошадь и ускакал прочь, прокричав на ходу изумленному Гавейну: «Увидимся через год!»

Весь следующий год все были очень любезны с Гавейном. Примерно за две недели до назначенного срока он отправился на поиски Зеленой часовни, так как он хотел быть верен своему рыцарскому слову, данному Зеленому Рыцарю. Когда до встречи оставалась всего три дня, Гавейн оказался перед хижиной охотника, у которого он спросил, где находится Зеленая часовня. Охотник, вежливый и дружелюбный, тепло приветствовал его и сказал: «Часовня очень близко, всего в нескольких сотнях ярдов отсюда. Почему бы вам не провести здесь еще три дня? Мы будем рады вам. И когда наступит день, ваш зеленый друг будет всего в нескольких шагах отсюда».

Гавейн принял приглашение. В тот же день охотник сказал ему: «Завтра утром я пойду на охоту, но вернусь вечером, и мы обменяемся тем, что добудем в течение дня. Я отдам вам свою добычу, а вы отдадите мне то, что получите вы». Они посмеялись, и Гавейн согласился. Они заснули.

Рано утром, пока Гавейн все еще спал, хозяин отправился в путь. Через некоторое время пришла удивительно красивая жена охотника, которая стала щекотать сэра Гавейна под подбородком, призывая его к любовным утехам. Он был рыцарем двора короля Артура, и последнее, что он мог бы себе позволить, – это предать гостеприимного хозяина, поэтому Гавейн держался стойко.

Но она продолжала настаивать все более решительно и наконец сказала ему: «Ладно, позволь мне поцеловать тебя только один раз!» Она поцеловала его, и на этом все закончилось.

Вечером охотник привез большую тележку мелкой дичи и вывалил ее на пол. Сэр Гавейн поцеловал его. Они посмеялись.

На следующее утро жена охотника снова пришла к Гавейну. Она была еще более страстной, чем в прошлый раз, и результатом этой встречи стал уже не один, а два поцелуя. Вечером охотник принес добычи почти в два раза меньше, чем в предыдущий день, и взамен получил два поцелуя. Снова оба посмеялись.

На третье утро жена охотника была еще более настойчивой, и Гавейн, молодой человек, которому скоро суждено было умереть, собрал всю свою волю в кулак, чтобы сохранить честь рыцаря и отказаться от этого последнего роскошного подарка жизни. На этот раз он принял три поцелуя. Поцеловав его три раза, она попросила его принять подвязку в знак ее любви… «Она волшебная, – сказала она ему, – и убережет тебя от опасностей». И Гавейн взял подвязку. А когда охотник принес только одну тощую облезлую лису и бросил ее на пол, то получил взамен три поцелуя от Гавейна, но подвязку он ему не отдал.

Смысл испытаний, через которые проходит молодой рыцарь, более чем очевиден. Они такие же, как и первые два у Будды. Первое – это испытание желанием. Второе – страхом смерти. Гавейн доказывает свою храбрость, оставаясь верными своему слову чести. Подвязка, однако, оказалась более сильным искушением.

Подойдя к Зеленой часовне, сэр Гавейн услышал, как Зеленый Рыцарь точит топор. Гавейн вошел, и гигант сразу сказал ему: «Клади голову вот сюда, на плаху». Делать нечего, Гавейн так и сделал. Зеленый Рыцарь занес над ним топор, но остановился. «Вытяни немного шею», – сказал он. Гавейн вытянул шею, гигант снова замахнулся, но опять остановился. «Давай еще немного вытяни», – сказал он ему.

Гавейн как мог вытянул шею, и через мгновение на его шее появилась лишь небольшая царапина. Тогда Зеленый Рыцарь, который на самом деле принял облик охотника, сказал ему: «Это за подвязку».

Утверждают, что эта легенда легла в основу при создании ордена Подвязки.

МОЙЕРС: И в чем мораль этой истории?

КЭМПБЕЛЛ: Мораль, я полагаю, заключается в том, что герой в первую очередь должен обладать рыцарскими качествами, такими, как верность, умеренность и смелость. Верность в данном случае имеет отношение к выбранному пути и идеалам рыцарства. Однако верность идеалам как бы проводит разграничительную линию между Гавейном и Буддой. Когда Властелин долга говорит Будде о служении, об исполнении социального долга, предписанного его касте, Будда просто игнорирует это и в ту же ночь достигает просветления и освобождается из круга перерождений.

Гавейн же принадлежит европейской культуре, подобно Одиссею, который остается верным своей земле и возвращается с острова Гелиоса к своей жене Пенелопе. Он принимает обязательства своей жизни, он не жаждет освобождения, он остается преданным своим ценностям. Однако, как мы только что видели, неважно, каким путем мы идем, будет ли это серединный путь Будды или серединный путь Гавейна, путь к самореализации проходит через искушение желаниями и страхом.

Третий возможный путь, более близкий к пути Будды, чем путь Га-вейна, но также подразумевающий верность своим ценностям, описан Ницше в его работе «Так говорил Заратустра». Облекая свое повествование в форму притчи, Ницше говорит о трех трансформациях духа. Первая из них – о верблюде, детстве и юности. Верблюд преклоняет колени и говорит: «Положите груз на мою спину». Это время послушания, получения наставлений и знаний о том, какие требования предъявляются к вам, чтобы вы жили с чувством ответственности.

Но когда верблюд перегружен, он брыкается и убегает в пустыню, где превращается в льва. Чем тяжелее был груз, тем сильнее будет лев. Задача льва – убить дракона, а имя дракона: «Ты должен». На каждой его чешуйке – надпись «ты должен», Некоторые из них появились четыре тысячи лет назад, другие – из заголовков современных утренних газет. И пока верблюд, то есть ребенок, подчиняется всем этим «ты должен», лев, то есть молодой человек, должен отказаться от них и реализовать себя.

Итак, когда дракон мертв, и все его «ты должен» побеждены, лев превращается в ребенка, который осознает свою природу и живет в соответствии с ней, подобно колесу, чье вращение обеспечивается ступицей.

Больше нет необходимости подчиняться. Больше нет правил, основанных на исторических потребностях и задачах общества, только чистый импульс и открытость к существованию.

МОЙЕРС: То есть мы возвращаемся в Эдем?

КЭМПБЕЛЛ: В Эдем перед падением.

МОЙЕРС: От каких именно детских «ты должен» необходимо отказаться?

КЭМПБЕЛЛ: От любых, которые препятствуют самореализации. Для верблюда все долженствования являются обязательными, они необходимы для цивилизованного существования. Именно эта сила превращает человеческое существо в цивилизованного человека. Но этот период молодости также является периодом самопознания, трансформации и превращения во льва. Тогда правила применяются в зависимости от желания, они не подчиняются давлению «ты должен».

Такой подход хорошо известен каждому, кто обучается искусствам. Если вы учитесь у великого художника, то перенимаете его технику и тщательно следуете его инструкциям. Но наступает такой момент, когда вы должны использовать эту технику по-своему, изменить ее под себя, а не копировать. Приходит время для подвигов льва. Вы даже можете забыть о правилах, поскольку они уже освоены. Вы художник. Вы воспринимаете мир глазами художника, который изменил свое прежнее «я». Потому что ты отличаешься от тех, кто никогда не занимался искусством.

МОЙЕРС: Вы говорите, приходит время. Но как ребенок поймет, что настало время? Например, в древних обществах мальчик проходил определенный ритуал и понимал, что время пришло. Он осознавал, что он уже не ребенок и должен избавиться от влияния других, взять свою жизнь в свои руки. Сегодня в нашем обществе нет ни такого четкого момента, ни какого-либо ритуала, благодаря которым мой сын понял бы, что он теперь мужчина. Где совершается этот переход в наше время?

КЭМПБЕЛЛ: У меня нет ответа. Я думаю, что мальчик поймет это, когда будет готов. Птицы знают, когда начать летать. В нашем доме, прямо над верандой, где мы обычно завтракаем, есть гнездо, в котором выросло несколько поколений птиц. Эти крохи никогда не ошибаются. Они сидят на ветке, пока не осознают, что пришло время летать, а затем улетают. Я так думаю, что это знание приходит изнутри.

Я могу привести вам примеры из жизни студентов, которые занимаются в художественных студиях. Наступает момент, когда они понимают, что учитель дал им все, что мог. Другими словами, они уже овладели определенными навыками и полностью готовы «лететь» в одиночку. И многие из преподавателей позволяют своим ученикам сделать это. Более того, они даже ждут от них этого. Другие же, однако, хотят, чтобы у них были последователи, поэтому не позволяют ученикам уходить. И вот тогда ученикам приходится говорить учителю грубости и вести себя неподобающим образом, чтобы получить возможность идти свои путем. Но это вина учителя. Он должен знать, что его ученик уже готов принять свой собственный творческий путь и что он должен позволить ему «улететь». Из учеников, которых я знаю, действительно способные понимают, когда настало время.

МОЙЕРС: В одной старой молитве говорится: «Научи меня, Господи, когда отпускать». Мы все должны это знать, не так ли?

КЭМПБЕЛЛ: Это большая проблема, с которой сталкивается каждый родитель. На мой взгляд, быть родителем – одно из самых трудных дел в жизни. Думая о том, от чего отказались мои отец и мать, чтобы создать семью, я не могу не быть им благодарным.

Мой отец был бизнесменом, и, конечно, он был бы очень счастлив, если бы его сын пошел по его стопам, а он мог бы передать ему свое дело. Я действительно занимался этим пару месяцев, потом сказал себе: «Нет, я не могу этого делать». И он оставил меня, он не настаивал. В жизни наступает такой момент, когда ты должен проверить, можешь ли ты «летать» самостоятельно.

МОЙЕРС: Мифы нужны для того, чтобы помочь нам понять, когда следует освободиться от чего-то.

КЭМПБЕЛЛ: Мифы дают нам понять многое. Например, они говорят, что в определенном возрасте пора становиться взрослым. Этот возраст приблизителен и зависит от человека, то есть он может быть разным для каждого. Есть люди, которые развиваются позже и достигают определенного жизненного этапа в более позднем возрасте. Но вы точно должны знать, где вы находитесь и какой вы. Каждый человек проживает одну жизнь и не должен проживать ее за шестерых. Надо быть очень внимательным.

МОЙЕРС: А как насчет счастья? Я молодой человек и хочу быть счастливым. Что мифы могут рассказать мне о счастье?

КЭМПБЕЛЛ: Чтобы обрести счастье, нужно понимать, что именно доставляет вам счастье. Истинное счастье – не радость, восторг, а именно глубокое переживание счастья. Это требует определенного самоанализа. Что делает меня счастливым? Делайте именно это, несмотря на то, что говорят окружающие. Это то, что я называю «следовать за своим счастьем».

МОЙЕРС: Но как мифы помогут понять, что делает меня счастливым?

КЭМПБЕЛЛ: Они об этом и не расскажут. Они говорят о том, что происходит, когда идешь за своим счастьем, и о препятствиях на этом пути.

Например, в мифах американских индейцев присутствует общая тема, которую я называю «отказ поклонникам». Речь идет о молодой девушке, обычно очень красивой и привлекательной, и молодых людях, которые хотят, чтобы она стала их женой. «Нет, нет, нет! – говорит девушка. – Никто из вас недостоин меня». И затем приходит змей или, если речь идет о мальчике, который отказывает девушкам, змея-королева великого озера. Как только вы отказываете своим поклонникам, вы как будто бы исключаете себя из своего общества и попадаете в область высшей силы, подвергаясь большей опасности. Вопрос в том, сможете ли вы справиться с этим?

Еще одна тема, опять же из мифов индейцев, это истории о матери и двух сыновьях. Мать говорит: «Играйте, но не ходите на север». И, конечно же, они сразу направляются на север. Это путь приключений.

МОЙЕРС: А смысл?

КЭМПБЕЛЛ: Отвергая ухажеров, вы пересекаете границу, за которой начинается приключение. Вы оказываетесь в мире, где вы не защищены, в совершенно новых для вас обстоятельствах. Творческие способности не проявятся, если не выйти за рамки правил и уже установленного.

Один из мифов ирокезов очень хорошо иллюстрирует смысл отказа от женихов. Одна девушка жила с матерью на краю деревни. Она была ослепительно красива, но также очень горда и отказывала всем женихам. Ее мать очень злилась из-за этого. Однажды они собирали дрова вдали от деревни и не заметили, как наступила кромешная тьма. Но это была не ночная темнота. Такая тьма означала, что поблизости был волшебник, который создал ее. Затем мать сказала: «Давай наберем коры деревьев, сделаем небольшой вигвам, разожжем костер и переночуем здесь». Так они и сделали. Они приготовили обед, а потом мать заснула. Неожиданно девушка увидела красивого молодого человека, стоящего перед ней в поясе из раковин, с блестящими черными перьями. Он сказал ей: «Я пришел просить тебя выйти за меня замуж, я буду ждать твоего ответа». Она ответила: «Я должна посоветоваться с мамой». И она действительно спросила совета у матери, и мать приняла молодого человека, а он подарил матери свой пояс из раковин в знак серьезности его намерений. Затем сказал девушке: «Хочу, чтобы ты сегодня вечером пришла в мой лагерь». И она осталась с ним. Обычные молодые люди не подходили этой юной леди, поэтому теперь ей предложили что-то особенное.

МОЙЕРС: Если бы она ответила на предложение самого первого жениха, как от нее ожидалось…

КЭМПБЕЛЛ: …с ней ничего такого не случилось бы.

Это странное и чудесное приключение. Девушка идет с молодым человеком в деревню, они входят в его хижину. Они проводят два дня и две ночи вместе, а на третий день он говорит: «Я пойду на охоту». И уходит. Но как только он закрыл дверь, она услышала странный звук снаружи. Весь день она сидит в хижине, а вечером снова слышит тот же странный звук. Дверь открывается, и в хижину вползает огромный змей с острым языком. Он кладет ей голову на колени и говорит: «Посмотри, нет ли у меня вшей». В его голове она находит не только вшей, но и других отвратительных насекомых, и когда она убивает их всех, он уползает из хижины. Дверь закрывается, а через мгновение входит тот же самый молодой красавец. «Ты испугалась меня, когда я только что заходил к тебе?» – спросил он. «Нет, – ответила девушка. – Мне не было страшно».

На следующий день он снова отправился на охоту. Через некоторое время она вышла из хижины, чтобы собрать дров. И первое, что она увидела, это был огромный змей, который нежился под солнцем на камнях, а потом – еще одного, и еще… Она чувствовала себя несколько странно, ей захотелось домой, и, испугавшись, она вернулась в хижину.

В тот же вечер змей снова приполз, потом ушел и вернулся уже молодым человеком. На третий день, когда он отправился на охоту, девушка решила, что попытается сбежать из этого места. Она покинула хижину и оказалась одна посреди леса. Она остановилась, задумавшись, и услышала голос. Она обернулась и увидела маленького старика, который сказал ей: «У тебя проблемы, милая. Мужчина, за которого ты вышла замуж, – один из семи братьев, великих колдунов, а они, как и все колдуны, никогда не носят свои сердца в теле. Вернись в хижину, и в сумке, спрятанной под кроватью твоего мужа, ты найдешь семь сердец». Это широко распространенный шаманский мотив, который встречается в мифах всего мира. Сердце не в теле, поэтому волшебника нельзя убить. Вы должны найти и уничтожить сердце.

Девушка возвращается в хижину, находит там сумку с сердцами и бежит, но вдруг слышит голос: «Стой, не беги!» Голос, конечно, принадлежит волшебнику. Но она не останавливается, продолжает бежать. Голос летит ей вслед: «Ты думаешь, что убежишь от меня, но ты не сможешь».

И в этот момент, когда силы начинают покидать ее, она слышит голос старика: «Я помогу тебе!» И, к своему большому удивлению, она понимает, что старик вытащил ее из воды. Она даже не знала, что была в воде. Это означает, что, выйдя замуж, она пересекла границы рационального, сознательного и вошла в сферу бессознательного. Именно это и символизируют приключения под водой.

Персонаж вышел за пределы сферы контролируемых действий и оказался в области трансперсональных переживаний и событий. Их можно освоить и преодолеть, но этого может и не произойти.

Что происходит в этой истории дальше? Старик вытаскивает девушку из воды, и она попадает в компанию таких же стариков, которые живут вдоль всего берега. Все они выглядят точно так же, как и ее спаситель. Это тандерберды (Громовые птицы) – силы воздуха. Это означает, что девушка все еще находится в сфере трансцендентного. А попала она туда только потому, что отвергла своих женихов. Только теперь, после отказа от негативных аспектов власти, она перешла во власть их положительной сферы.

Этот миф разворачивается дальше, рассказывая о том, как девушка, уже находящаяся во власти высших сил, помогает им уничтожить отрицательные силы, а затем, преодолевая бурю, возвращается к хижине своей матери.

МОЙЕРС: Вы могли бы рассказать эту историю своим ученикам в качестве иллюстрации того, что значит прислушаться к голосу своего сердца, воспользоваться возможностями, которые предоставляет жизнь, жить своей жизнью и получить в качестве награды такое вот путешествие?

КЭМПБЕЛЛ: Приключение само по себе является вознаграждением, но оно всегда опасно и всегда содержит как положительные, так и отрицательные стороны, ни одна из которых не находится в зоне нашего контроля. Мы следуем своим путем, а не путем мамы или папы. Вот почему мы вне всякой защиты, в области сил, которые превосходят наши знания.

Необходимо иметь хоть какое-то чувство того, какие конфликты могут возникнуть в этой области, и здесь архетипические истории, похожие на ту, что я рассказал, помогут нам узнать о том, чего ожидать. Если мы будем слишком самоуверенными и совершенно непригодными для роли, которую избрали, то нас ждет единение со злым духом-искусителем или полный хаос. Но даже тогда можно услышать голос спасения, и неудача может обернуться успехом, о котором мы даже и не мечтали.

МОЙЕРС: Проще оставаться дома, «в утробе», чем отправиться в путь.

КЭМПБЕЛЛ: Но тогда источник жизненной силы может высохнуть, так как вы никогда не путешествовали. С другой стороны, существует, к моему большему удивлению, и противоположный опыт. Я знаю такого человека, которого в юности постоянно контролировали и направляли. Это мой тибетский друг, в отношении которого было признано, что он – реинкарнация настоятеля монастыря, жившего в XVII веке. В возрасте четырех лет его отправили в монастырь, и никто никогда не спрашивал его, что он хотел делать, но он должен был строго следовать указаниям своих учителей и строгим монашеским правилам. Вся его жизнь была спланирована заранее в соответствии с ритуальными требованиями тибетского буддийского монастыря. Каждый этап его духовного развития отмечался особой церемонией. Его личная жизнь превратилась в архетипическое духовное путешествие, так что хотя он, казалось бы, не переживал никакого сугубо личного опыта, его жизнь на самом деле представляла собой архетипическую жизнь божества.

В 1959 году эта жизнь была прервана. Коммунистическая военная база Китая, располагавшаяся в Лхасе, разбомбила летний дворец далай-ламы, а потом началась жестокая резня. Вокруг Лхасы были монастыри, в которых жили более шести тысяч монахов. Монастыри были разрушены, а монахов и настоятелей пытали и убивали. Многим удалось спастись, и вместе с сотнями других беженцев они отправились через почти непроходимые Гималаи, чтобы добраться до Индии. Это ужасная трагедия, которую замалчивают.

Наконец эти физически и морально надломленные люди прибыли в Индию, страну, которая едва могла прокормить собственное население. Среди беженцев был сам далай-лама, а также другие известные чиновники и настоятели великих, но уже разрушенных монастырей. Все они единодушно решили, что буддийскому Тибету пришел конец. Моему другу, а также другим молодым монахам, которые сумели спастись, было позволено оставить их монашеские обеты в прошлой жизни и выбрать свой путь, продолжая жить жизнью монаха или полностью отказаться от монашества и попытаться адаптироваться к требованиям современной светской жизни.

Мой друг выбрал второй путь, конечно не понимая, что его ожидает разочарование, бедность и страдания. Ему пришлось пережить много трудностей, но он сумел преодолеть их, так как обладал силой духа и спокойствием святого. Ничто не могло его расстроить. Я его хорошо знаю, работаю вместе с ним более десяти лет, и за все это время ни разу не слышал, чтобы он сказал плохое слово о китайцах или пожаловался на то, как с ним обошлись на Западе. От самого далай-ламы вы не услышите ни слова упрека и ненависти. Эти люди и все их друзья стали жертвами политического переворота, невероятного насилия, но, несмотря на это, в них не было ненависти. От этих людей я узнал, что такое вера. Это истинная вера, которая жива и сегодня.

МОЙЕРС: Любите врагов ваших.

КЭМПБЕЛЛ: Любите врагов ваших, потому что они являются проводниками вашей судьбы.

МОЙЕРС: Что могут сказать нам мифы о Боге, который позволяет двум сыновьям из одной семьи умереть за короткий промежуток времени и который продолжает посылать этой семье одно испытание за другим? Я помню историю молодого Будды, который, увидев дряхлого старика, сказал: «Позорно рождение, ибо все рожденные будут поражены старостью». Что говорит мифология о страданиях?

КЭМПБЕЛЛ: Раз уж вы вспомнили Будду, давайте поговорим о нем. Будда был рожден принцем, и во время его появления на свет пророк сказал его отцу, что дитя его станет мировым правителем или мировым учителем, когда вырастет. Хороший царь, конечно, предпочел бы, чтобы его сын стал правителем, а не учителем. Поэтому он приказал воспитывать ребенка в очень красивом дворце, чтобы ничто уродливое или неприятное не омрачало его взора и не привело бы к серьезным размышлениям. Красивые молодые женщины играли для него на музыкальных инструментах и заботились о нем. Его окружали прекрасные сады, пруды, где росли лотосы, и тому подобное.

Но однажды молодой принц пришел к своему вознице, который был его самым близким другом, и сказал: «Я хочу уйти отсюда и посмотреть, есть ли в городе что-то подобное такой жизни, как моя». Услышав это, отец предпринял все возможное, чтобы его сын не увидел ни горя, ни нищеты, существующих в этом мире. Но боги, разумеется, позаботились о том, чтобы нарушить планы отца и чтобы его сын узнал, что такое разочарование.

И когда царская колесница ехала по чисто вымытому городу, а все уродливое было скрыто от взгляда принца, один из богов принял облик дряхлого старик. Принц увидел его и поинтересовался у своего возницы, кто это такой. Возница ответил «Это старик. Это старость».

«Всем ли людям суждено состариться?» – спросил принц.

«Да», – ответил возница.

«Тогда позор этой жизни», – сказал пораженный увиденным и услышанным принц и попросил отвезти его домой, жалуясь на боль в сердце.

Во время второй поездки он увидел больного человека, худого, слабого, еле державшегося на ногах, и снова сердце подвело его, когда он понял смысл увиденного. Колесница вернулась во дворец.

Во время третьей поездки принц увидел труп и похоронную процессию. «Это смерть», – пояснил возница.

«Возвращайся назад, – сказал принц, – а я смогу найти утешение от столкновения с этими разрушительными силами: старостью, болезнью и смертью».

Еще одна поездка – и новая встреча, на этот раз с нищенствующим монахом. «Что это за человек?» – спрашивает принц.

«Это святой человек, – отвечает возница, – тот, кто презрел блага этого мира и живет без желания и страха». После этого молодой принц, вернувшись во дворец, решил покинуть дом своего отца и искать путь избавления от жизненных невзгод.

МОЙЕРС: Все ли мифы говорят о том, что страдания являются неотъемлемой частью жизни?

КЭМПБЕЛЛ: Я не могу вспомнить ни одного мифа, в котором говорится, что в жизни нет страданий. Мифы рассказывают, как можно вынести и осмыслить скорбь и горе, но в них нет и намека на то, что жизнь возможна без страданий.

Когда Будда говорит, что возможно избавление от страданий, то есть выход в нирвану, он не имеет в виду места вроде рая, он говорит об особом психологическом состоянии, достигнув которого, вы становитесь свободным от желаний и страхов.

МОЙЕРС: И тогда ваша жизнь становится…

КЭМПБЕЛЛ: …гармоничной, осмысленной и позитивной.

МОЙЕРС: Даже несмотря на страдания?

КЭМПБЕЛЛ: Именно.

Буддисты говорят о бодхисаттве – о том, кто познал бессмертие, но добровольно вернулся в это время и пространство, чтобы охотно и с радостью принимать участие в страданиях этого мира. И это означает не только испытывать боль самому, но и сопереживать страданиям других. Сострадание – это осознание животного эгоизма и следование по пути человеколюбия. Слово «сострадание» означает буквально «страдать вместе с кем-то».

МОЙЕРС: Но вы же не имеете в виду, что сострадание освобождает от страданий?

КЭМПБЕЛЛ: Освобождает, но в том смысле, что сострадание означает признание страданий. Признание того факта, что страдание есть жизнь.

МОЙЕРС: Невозможно прожить жизнь без страданий…

КЭМПБЕЛЛ: …невозможно прожить жизнь без страданий, и ты не собираешься избавляться от них. Кому, когда и где удавалось избежать страданий в этом мире?

Один случай открыл мне глаза. Я встретил женщину, которая не один год испытывала ужасные физические боли – результат болезни, поразившей ее в молодости. Воспитанная в христианской традиции, она считала, что ее страдание было послано ей как наказание Бога за то, что она совершила или не совершила в свое время. Она страдала и физически, и духовно. Я сказал ей, что если она хочет избавления, то должна признать и не отрицать, что страдание было ее жизнью и что именно оно сделало ее таким благородным человеком, которым она на самом деле была.

Объясняя ей все это, я подумал: «Кто я такой, чтобы говорить с женщиной, которая страдает от физической боли, тогда как я никогда не чувствовал ничего сильнее зубной боли?» Но в этом разговоре подтвердилось, что ее страдания помогли ей в преобразовании себя. И пока мы говорили, в ней произошли изменения. Это было много лет назад. С тех пор мы поддерживаем отношения, а она действительно изменилась.

МОЙЕРС: Это был момент просветления?

КЭМПБЕЛЛ: Прямо во время разговора, я видел это.

МОЙЕРС: Вы рассказали о чем-то мифическом?

КЭМПБЕЛЛ: Да, хотя это немного сложно объяснить. Я заставил ее поверить, что она сама была причиной своих собственных страданий, которые она и вызвала. Это очень важная идея, которая встречается у Ницше, идея Amor fati, «любви к судьбе», которая есть не что иное, как ваша собственная жизнь. Это идея принятия всего. Чем более сложной или угрожающей оказывается ситуация, которую приходится принимать, тем сильнее становится человек. Демон, которого вы можете подавить, дает вам силы, и чем острее боль, тем более ценный ответ вы получаете от жизни.

Моя подруга долго думала: «Бог наказал меня». Я сказал ей: «Нет, ты сама это сделала. Бог внутри тебя. Ты сама себя создала. Если ты сможешь найти в себе то место, откуда пришла эта боль, то сможешь жить с ней, принять ее, возможно, даже полюбить, потому что она часть твоей жизни».

МОЙЕРС: Потому что альтернативой было бы отказаться от жизни.

КЭМПБЕЛЛ: «Жизнь есть страдание», – говорил Будда, а Джойс задавался вопросом: «Стоит ли уходит из жизни?»

МОЙЕРС: Но что вы думаете о том молодом человеке, который говорит: «Я не выбирал, рождаться или нет. Моя мать и мой отец сделали этот выбор за меня».

КЭМПБЕЛЛ: Фрейд говорит, что наши родители виновны во всех наших неудачах, а Маркс считает, что причиной всех бед является аристократия. Но вы не можете обвинять в своих неудачах никого, кроме себя. В этом смысле очень полезна идея кармы, которая существует в индуизме. Ваша жизнь – это плод ваших собственных усилий. Вы не можете обвинять никого, кроме себя.

МОЙЕРС: А как насчет случайности? Пьяный водитель повернул не туда и сбил вас. Это не ваша вина. Вы ничего не сделали, чтобы это произошло.

КЭМПБЕЛЛ: Но есть ли что-нибудь в жизни, что произошло не по воле случая? Мы должны быть готовы принимать эту волю. В конце концов, сама жизнь – это дело случая и зависит от того, встретятся ваши родители или нет. Случайность или то, что кажется таковой, – это способ воплощения жизни. Дело не в том, чтобы обвинять или пытаться понять случайности, а в том, чтобы принимать жизнь во всех ее проявлениях. Где-то объявили войну, и вас призвали в армию. Пять или шесть лет вашей жизни оказываются наполнены случайными ситуациями и событиями. Самое лучшее, что вы можете сделать, это принять все так, как будто все произошло по вашей воле. Тогда вы сможете принять участие в них не как пассивный наблюдатель, а активный участник.

МОЙЕРС: Во всех этих мифологических путешествиях всегда есть место, которое каждый хочет найти. Буддисты называют это нирваной, Иисус говорит о мире, о доме со многими комнатами. Это типично для путешествий героя – обязательно найти какое-то место?

КЭМПБЕЛЛ: Место, которое нужно найти, находится внутри вас. Я узнал это благодаря занятиям спортом. Спортсмен, который находится в самой превосходной форме, расслаблен, и всего его действия как будто бы управляются из этого внутреннего центра. Если все его усилия будут сосредоточены вовне, на поле действия, то он не сможет показать хороший результат.

Моя жена – танцовщица. Она утверждает, что это справедливо и для танца. Внутри вас есть центр тишины и покоя, который нужно поддерживать и чувствовать. Когда вы теряете его, то вас охватывает напряжение, и вы разваливаетесь.