Купидон стреляет трижды Славская Ирина

Через два дня Юра уговорил мать достать из банковской ячейки деньги и бриллианты.

– Зачем? Пусть там лежат…

– Как ты не понимаешь. Отец в любой момент может перекрыть тебе туда доступ. Помнишь, как мне закрыл?

– Зачем ему это делать? Он же ничего не знает.

– А вдруг узнает? И что тогда? Он отберет у тебя все.

– Твой сын прав. Муж может перекрыть в любой момент доступ к ячейке, – вступил в обсуждения охранник.

– Вот. Послушай умного человека, – сослался сын на любовника.

– Хорошо. Завтра заберу, – согласилась с ними мать.

Охранник уехал куда-то по своим делам. Юра насел на мать. Уговаривать стал, чтоб сегодня все из ячейки забрать. Не надо, мол, рисковать. Она уже была сильно пьяна и пошла у него на поводу.

Выйдя из банка, сын сразу забрал у нее драгоценности и деньги, сказав, что переложит в ячейку на ее имя. Пьяная женщина своим мозгам не хозяйка. Все отдала сыну. Да и доверяла ему.

А он взял и схитрил. Сначала действительно открыл ячейку на себя и на мать. И при ней положил туда все. Привез довольную домой. Она опять кинулась к бару пить, потом заснула пьяная. А сын уехал, чтоб провернуть операцию по изъятию драгоценностей матери из общей ячейки.

Открыл в другом банке ячейку на свое имя. Положил все драгоценности и деньги матери туда. Вот уже есть у него небольшая подушка безопасности. На первое время сойдет…

Вечером приехал охранник. Стал орать на мать, что отдала драгоценности своему непутевому сыну. Он рассчитывал сам руки погреть на ее цацках, а тут такой облом.

– Ты понимаешь, что он тебя кинуть может? – орал он с пеной у рта.

– Это ты мать кинуть хотел, обобрать рассчитывал! – орал в ответ Юра.

– Я твою мать люблю! – доказывал свою правоту охранник.

– Зачем тогда девок трахаешь, которых я бросаю? Шваль подбираешь. Объедки с моего стола доедаешь, – парировал сын.

– Кого ты там дерешь? – заинтересованно задала мать вопрос любовнику.

– Глупости какие. Он сочиняет, чтоб меня в твоих глазах уничтожить! –оправдывался любовник.

– Значит, пусть деньги с брюликами лежат там, где они лежат. Никуда я их перекладывать не буду, – вынесла вердикт мать.

Она наивно думала, что сын в ее ячейку положил деньги и драгоценности. И слова сына про измены любовника, да еще с гулящими девками, запали ей в душу. Значит, не надо любовнику доверять. Предаст, паскудник…

Охранник тем временем понимал, что большие деньги могут ускользнуть от него. Поэтому с потерей драгоценностей смирился. Но на остальные деньги решил наложить свою лапу. Пусть только Юрка папашу оберет. А тут он со своими друзьями самого Юрку и обчистит. В общем, вор у вора решил дубинку украсть.

Вечером охранник спокойно заявил Юре, что подумал и согласен с его решением. Им надо не ссориться, а подумать о том, как будут у папаши деньги отнимать. Юре нужны были подельники, поэтому он рассказал любовнику матери свою схему.

Мать радовалась, что ее мужчины нашли общий язык. Не понимала глупая женщина, что оба просто действовали по ситуации. Им обоим нужно было временное перемирие, но цели у них были разные: каждый хотел обокрасть другого, чтоб самому стать богатым. И выжить должен был кто-то один. А она при любом раскладе осталась бы голой и босой. И брошена обоими: как сыну она не нужна была, так и любовнику.

Я напросилась присутствовать на допросе матери Юрия Корнеева. Мне было интересно, как она пережила смерть своего единственного сына. Как рука поднялась скинуть тело в зловонную яму. Пусть он был уже трупом, но все же сын.

Я сидела в уголке и не отсвечивала. Муж жене-убийце не стал оплачивать адвоката. Отрекся от нее. Поэтому подозреваемая получила в рамках закона обычного адвоката. Общественного. Молодого глупого парнишку, недавно получившего корочки. Он во время допроса сидел и выпучивал глаза по любому поводу. То на следователя, то на меня, то на горе-мать…

Допрос шел вязко. Мать страдала от жесткого похмелья. Была очень зла и раздражена. А злой и выведенный из себя человек часто проговаривается. И она проговорилась. Сдала своего подельника…

– Кто убил Юрия Корнеева? –задал вопрос следователь.

– Охранник.

– Какой охранник. Потрудитесь назвать его имя, фамилию и отчество.

– Романов Руслан Михайлович.

– Какие у вас с Романовым Русланом были отношения?

– Мы были любовниками.

– Уточните. Вы с ним состояли в интимных отношениях?

– Да. А что, нельзя? Мораль мне будете читать?

– Не буду. Поздно. Как ваш любовник убил вашего сына.

– Какого сына?

– Вашего родного сына. Юрия Корнеева.

– Он мне не сын.

– Как вас понять?

– Как сказала, так и понимайте…

– Почему вы утверждаете, что Корнеев Юрий не является вашим сыном?

– Просто он мне не сын.

– Это вы из-за обиды на сына так говорите? За то, что он вас ограбил?

– Нет. Юрий просто не мой сын.

– В каком смысле? Объясните точнее.

– Я его не рожала. И к Корнееву он не имеет никакого отношения.

– Откуда вы взяли ребенка?

– Купила.

– Когда, как и у кого ребенка приобрели?

– Была беременной.

– От Корнеева?

– Нет.

– Вы тогда были замужем за Корнеевым?

– Нет. Но он собирался оформить отношения, если я ему рожу наследника.

– Он считал, что вы беременны от него?

– Да.

– Почему он так считал?

– Я ему так сказала.

– Зачем?

– Замуж хотела за него. Там столько претенденток было за него замуж. Надо было их обходить на повороте. Я первая догадалась его так раскрутить и мне главный приз достался.

– Почему до родов не оформили отношения?

– Он не хотел жениться. Родить ему пацана было единственным способом женить его на себе.

– Так хотелось за него замуж? – встряла я.

Следователь на меня шикнул. Но повторил мой вопрос. Подозреваемая посмотрела на меня внимательно и ответила.

– Мне денег его хотелось, а этот вонючий козел мог хоть на следующий день сдохнуть. Я бы даже не заплакала и слезинки не пролила бы. Ты не понимаешь, подруга, какое это мучение было с ним спать. Мало того, что какой-то рыхлый и потный, так он же еще и вонял хуже козла…

– О любви к мужу и речи не было?

– Кого любить? Ты знаешь, сколько ему лет было? Конь с яйцами. Ему за семьдесят, но в постели он настоящий жеребец: ржет, брыкается, роняет навоз.

– В самом деле?

– Нет, утрирую. Но не далеко от истины. Он вонючий старый мерин…

– Получается, Корнеев не знал, что вы не от него беременны? – продолжил допрос следователь.

– Нет, конечно. Что я, дура, ему говорить? Он уверен был, что он отец…

– Где ваш ребенок.

– Умер при родах. Пуповина обмоталась. Асфиксия…

– Вам было жалко своего ребенка? – опять встряла я.

– Вам было жалко своего ребенка? – повторил за мной следователь.

– Нет. Терпеть не могу этих спиногрызов.

– Почему?

– Бесят…

– Как вы узнали о том, что ваш ребенок умер?

– Врач пришла и сказала.

– Как и с кем вы сговорились насчет ребенка?

– Я пожаловалась врачихе, что окажусь на улице без всего. Та предложила поспособствовать, чтоб я вышла из роддома с мальчишкой на руках.

– Как?

– За деньги. Как еще такие дела обтяпывают?

– Подробней расскажите.

– Там малолетка рожала. Она сознание потеряла. Ее ребенка мне отдали. А ей сказали, что ее ребенок сдох от асфиксии.

– И что другая мать?

– Выла. Днями и ночами о своем щенке выла. Достали они меня.

– Как достали?

– Врачиха деньги взяла сразу. И назад уже не могла отыграть. Но эта старая сволочь стала совестью страдать. Жалко ей мамашу стало.

– И что вы сделали?

– Поскорее выписалась. Пожаловалась мужу, что мне там не дают спать.

– Вы расписались?

– Сразу же. Он ребенка увидел и сразу меня в загс потащил…

– Почему ваш любовник убил Корнеева Юрия.

– Юра деньги папаши заграбастал. И отказался делиться.

– С кем он должен был поделиться?

– С нами. Со мной.

– При чем здесь ваш любовник? Что он хотел от вашего … от Юрия?

– Денег. Чего же еще.

– На каком основании?

– Он Юре помогал. Тот ему обещал денег.

– И не заплатил?

– Кинул.

– А вам заплатил?

– Мне пообещал. Но думаю, что тоже кинул бы. Он жадный был…

– Родную мать обманул бы?

– А что такого? Отца он обманул, а чем я хуже? И меня бы нагрел, не сомневайтесь даже.

– Он знал, что вам не родной?

– Нет. Что я, дура, ему говорить?

– Расскажите в подробностях, как был убит ваш … Юрий Корнеев.

– Русик разговаривал с Юрой наверху. Потом они сцепились. Руслан сказал, что Юру убьет, и скинул вниз с лестницы.

– Юрий вашему любовнику угрожал?

– Словами.

– Бил?

– Нет, куда ему против Руслана.

– Была опасность жизни вашего любовника?

– От кого? От Юрасика? Не смешите меня. Русик его одной левой прибить мог. А Юрка только девок мог насиловать…

– Ваш любовник специально скинул Юрия с лестницы?

– Не знаю. Спросите у него.

Долго еще выпытывал на допросе у горе-мамаши подробности убийства следователь. Она и не запиралась. Рассказывала все как на духу. Следователь был счастлив. Убийца пойман. Наказание за содеянное ему с его подельницей определит суд.

Мать может выкрутиться. Она никого не убивала, только покрывала своего любовника и помогала скрыть следы преступления. Скажет на суде, что испугалась за свою жизнь или еще что-нибудь придумает. Да и вообще, суд наш гуманный и может пожалеть тетку. Влюбилась дуреха на старости лет.

Леша сидит в машине довольный. Дело раскрыто всего за пару дней. Тело убиенного Юрия Корнеева найдено. Скоро отец его похоронит по-человечески. Убийца найден, его пособники и подельники будут наказаны. В общем, мы свое дело сделали.

– Быстро мы все раскрутили, – высказался Леша.

– Макс сильно помог.

– Чем это?

– Тем, что вычислил, где в последний раз телефон Юрия работал.

– Ты про дом знала?

– Знала. И что там же в это время мать с охранником была, тоже знала.

– А зачем мы тогда обыскивали все квартиры?

– Чтоб не ошибиться. Его могли убить где угодно.

– Повезло, что они в доме нормально не прибирались.

– Ленивая она. Это ее и подвело.

– Они расслабились и решили, что пронесло.

– Глупые они. Могли не воровать, а просто к отцу в схему встроиться. И точно такие же деньги заработали бы. Жадные и дурные.

– Как с Максом будешь за помощь рассчитываться?

– Как обычно. Со своей доли половину отдам.

– Так у вас денежный интерес…

– Не всегда. Если денег не предвидится, он все равно помогает.

– Безвозмездно? То есть даром? Почему? Он же свое время тратит.

– У нас детство общее. Школа. Мы с горшка друг друга знаем…

– Понятно. Мы с тобой в этом деле практически и не потратились.

– Так, по мелочи. Эксперт, IT-шник, гастарбайтеры и мент.

– А менту за что?

– Он за бесплатно задницу не оторвал бы куда-то ездить. Он за просто так вообще в отделе мог сидеть. А нам надо было его расшевелить. И ему хорошо: убийц наказали, и он денег заработал. И все по закону, не подкопаешься. Будут сидеть упыри.

– Кстати, а куда Юра деньги свои дел?

– Которые у отца слямзил?

– Ну да.

– А кто ж его знает. Куда-то.

– Надо бы найти.

– Зачем? Мне не надо. Нам за это не платили. Нам оплатили поиски сына? Мы нашли. Оплатили поиски убийц? Мы тоже нашли. Мы заказ полностью выполнили и в сжатые сроки. Все, как обещано…

– Менты не ленились бы и сами найти могли.

– Нет, не могли.

– Почему?

– Бюрократическая машина застопорила бы. Мы свое расследование деньгами смазывали. А бедолагам полицейским даже камеру для съемок с боем выдали.

– Да ладно. Там же видеокамера допотопная.

– Вот именно. Я уже хотела им свою во временное пользование дать. Да обошлось. Сжалилось начальство, и древний агрегат им выдали на руки под расписку в его сохранности. Смехота…

– Что дальше делать будем?

– Сегодня отдыхать.

– Что заказчик?

– Уже звонил и благодарил. Мне кажется, он что-то еще хотел сказать.

– И что?

– Появится – узнаю.

– Деньги попросит найти. Много они у него увели?

– Не знаю. Думаю, прилично. Сам подумай. Все драгоценности его мамаши Юра спер и посчитал, что хватит на первое время. А сколько ему надо, чтоб хватило денег надолго?

– Ого-го, какая сумма…

– Вот и я думаю, что много они у папаши увели. Одно дело, если это лично его деньги были. А представь, если это деньги его партнеров?

– Тогда папаше кирдык, если партнеры узнают.

– Точно. Ну что, отдыхать поедем?

– Поехали. Созвонимся потом.

– Только не завтра. Отдохнем денек.

– А потом займемся Бориными связями…

Пока ехала домой, меня терзали смутные сомнения. Мне непонятно, почему мямлит охранник. Все на нем сошлось, а он уверенно дает показания только до того момента, как сцепился с Юрой. Уже практически доказано, что он убил. А он вроде признается, но как-то неуверенно. Не помнит уже, как убивал? Или притворяется, что не помнит?

Совсем не понятно, зачем мать вдруг призналась, что сын ей не родной. Спустя столько лет вдруг стала признаваться еще в одном преступление. Зачем? Много в этом деле мне кажется странным. Ой, много…

Приехала домой. Мама дома хозяйничает. Поговорю с мамой, а то с этими расследованиями времени на самых дорогих и любимых не хватает.

– Привет. Как дела? Как на работе?

– У нас хорошо с Петрухой. А как твои преступники? Что расследуешь?

– Вроде уже все расследовали. Только ощущение чего-то недоделанного.

– Что тебя смущает?

– Не знаю. Все вроде сходится. Факты один к одному. Все в елочку. Но меня смущает поведение фигурантов. Оно странное…

– То есть они как-то неадекватно себя ведут?

– Можно сказать и так. Понимаешь, этот Юрий странный. Некоторые говорят, что он мать любил. Но мать рассказывает свою версию, и получается, что не любил. И сама она странная.

– Почему?

– Вышла замуж не по любви. Мужик старше ее лет на двадцать с лишним. Она вроде родила ему ребенка. А оказывается, не родила. Ее ребенок умер. Она чужого купила. Но что-то меня тут смущает.

– Что конкретно?

– Понимаешь, она говорит, что с сыном плохие отношения. Что нет любви в их семье. А когда про сына рассказывает, у нее лицо меняется. Как будто она его любит.

– Значит, где-то она врет. Или актерствует.

– Тогда актриса из нее фиговая. Если сына любит, то почему не была убита горем? Она вместе с любовником в компостную яму труп сына скинули и закопали. Или любовника мать любит больше, чем сына? Но лицо при упоминании любовника не светится. И вот как это несоответствие понять?

– Действительно. Поведение странное. А почему вы ей верите?

– В смысле?

– Почему вы ей верите во всем? Она могла правду смешать с ложью. Так вруны часто делают: разбавляют ложь правдой для достоверности.

– Значит, завтра стану проверять ее слова. Мне самой интересно. Конечно, может так странно себя человек вести, если он психически болен. Но она вроде нормальная. Значит, она нам врет. А зачем? Почему врет? Не понимаю…

– Я бы задала вопрос по другому. Для чего она врет…

– Смотри. Есть факты. В доме было, судя по биллингу, четыре телефона. Они работали до последнего. В гостевом доме было два телефона. Они тоже работали. Потом два телефона выехали за пределы поселка. Это подтверждает слова деда и бабки.

– Чьи четыре телефона?

– Один матери, один охранника, один Юрия. Один неизвестен.

– Кто четвертый? Куда он делся?

– Не знаю. Юрий уехал с матерью и охранником Русланом.

– А четвертый телефон замолчал?