Сломленный принц Уатт Эрин
– Что ты делаешь?
– Ищу форму.
Я закатываю глаза.
– По пятницам мы не носим форму.
Пятница – единственный день учебной недели, когда нам разрешается надевать обычную одежду, хотя директор Берингер предпочитает, чтобы в день футбольного матча на каждом из нас был какой-нибудь командный атрибут.
– Но это не значит, что ты должна одеться так, чтобы вызвать беспорядки в школе. – Рид достает рубашку в бело-голубую клетку. – Может, наденешь футболку с моей фамилией?
Я морщусь, потому что еще не готова объявить миру, что снова встречаюсь с Ридом Ройалом. В школе мне и без того хватает проблем, и не хочется усложнять ситуацию еще больше.
Рид вздыхает, но не спорит.
Я позволяю ему натянуть на себя рубашку, а потом поднимаю руки в чересчур длинных рукавах к его лицу.
– И как мне с этим ходить?
Он вращает указательным пальцем.
– Закатай их. Разве одежда бойфрендов сейчас не в моде?
Оттого, что Рид сказал слово «бойфренд», на сердце сразу становится теплее. Но я не хочу показывать, как легко ему удается тронуть меня, иначе он будет использовать мою слабость в своих интересах.
– Вообще-то, имеются в виду джинсы бойфренда. Ладно, так и быть, но только сегодня, – ворчу я, закатывая рукава, чтобы можно было работать руками в пекарне и не испачкать рубашку Рида в муке.
Прихватив из кухни кое-что перекусить, мы выходим из дома.
– Чем хочешь заняться в выходные? – спрашивает Рид по дороге в пекарню.
– Идти на вечеринку к кому-нибудь из Астора я точно не хочу, – я морщу нос. – И нужно что-то придумать с Вэл, потому что Тэм козел и надо, чтобы она была не одна.
– Мы можем поехать на ферму, там есть огромный лабиринт и проводят конкурсы с тыквами.
– Мы? То есть, я, ты и твои братья? – с надеждой спрашиваю я.
– Да, все мы. Выплеснем переизбыток тестостерона на тыквы, после чего будем целоваться в лабиринте.
– Что-то ты сильно уверен в себе.
Рид ухмыляется.
– Сегодня утром я обнаружил у себя на спине царапины.
– Не может быть! – восклицаю я и глубоко вздыхаю.
Он молчит.
– Нет, правда? – тихо спрашиваю я Рида, разглядывая свои ногти.
Рид продолжает ухмыляться, но благоразумно меняет тему.
– Как Вэл?
Я подсовываю руки под себя.
– Не очень. Скучает по своему бывшему.
Мне бы очень хотелось, чтобы Вэл поняла, насколько ей лучше без этого изменника Тэма, но я не буду давать ей никаких советов. В гримерках стрип-клубов не одна дружба распалась из-за того, что какая-нибудь женщина пыталась указать подруге на очевидные недостатки ее мужчины.
Внезапно мне приходит в голову, что Рид – старше меня и в следующем году я буду учиться в Астор-Парке, а он уедет. Как-то раз он сказал мне, что хочет оказаться как можно дальше от Бейвью, и сейчас я даже понимаю, почему, но при мысли о том, что Рид будет далеко, у меня разрывается сердце.
– Мне нужно будет волноваться, когда ты уедешь в колледж? – с тревогой спрашиваю я.
– Нет. – Рид протягивает руку и успокоительно сжимает мое колено. – Парень Вэл хочет сначала поэкспериментировать, но я уже…
Он умолкает, подбирая правильные слова.
– Не хочу говорить плохо о твоем отце, но Стив получал любую женщину, которую хотел, и ни одна не сделала его счастливым. Мне не нужны другие женщины, чтобы понять, чего я хочу.
Его слова, ох! Его слова – как лучики солнца, нежно согревающие каждую частичку моего тела. Я вдруг начинаю молить Бога, чтобы то, что я согласилась дать ему второй шанс, не оказалось очередной ошибкой. Если он снова причинит мне боль, не уверена, что смогу это пережить.
Рид останавливается у пекарни, наклоняется и обхватывает меня рукой за затылок. Я не успеваю возразить, как он уже целует меня, крепко и собственнически.
– Встретимся на школьной парковке, – хрипло говорит он.
Рид не ждет ответа и быстро уезжает, чтобы успеть на тренировку. Я мысленно даю себе подзатыльник за то, что мне так понравилось его варварское поведение, но все равно вхожу в пекарню с улыбкой на лице.
Утро пролетает незаметно. Мне казалось, что время будет тянуться медленно, а я буду киснуть и скучать по Риду, но, наоборот, меня словно зарядили энергией. Может, все дело в хорошем «почти сексе»? Интересно, а каково оно будет после настоящего? Я буду как супергерой? Смогу одним прыжком взлетать на высокие здания и одной рукой подхватывать падающие с неба самолеты?
Меня даже не волнует, что я нашла в своем шкафчике чьи-то грязные трусы. Наверное, стоит носить с собой резиновые перчатки, но даже мучители из Астор-Парка не смогут испортить мне сегодняшний день.
– У тебя что, вчера был секс? – устраивает допрос Вэл, когда мы опускаем на стол подносы с обедом.
У меня это что, на лбу написано?
– С чего ты взяла?
– У тебя такое же глупое и счастливое выражение лица, как у людей, которые регулярно и качественно им занимаются.
Она с отвращением опускается на свое место.
– Нет, вчера у меня не было секса, – уверяю я ее.
– Но что-то определенно было. – Вэл внимательно вглядывается в мое лицо, как будто на нем остались отпечатки пальцев Рида. – С ним?
Она кивает головой в сторону кассы, где расплачивается Рид. Наверное, что-то все-таки меня выдает, потому что подруга стонет:
– Точно. Ты вернулась к нему. Зачем?
Мою спину начинает покалывать. Вэл обычно никого не осуждает, но сейчас неодобрение прямо-таки написано у нее на лице.
– А что, ты перестанешь со мной дружить? – язвительно спрашиваю я.
Она смягчается.
– Нет! Конечно, нет. Просто я не понимаю. Ты сама говорила, что не сможешь простить его.
– Значит, я ошибалась. – Я вздыхаю. – Я люблю его, Вэл. Пусть я самая глупая девчонка на планете, но мне очень хочется, чтобы у нас все наладилось. Я скучаю по нему.
Вэл удрученно фыркает.
– Я тоже скучаю по Тэму. Вспомни, что я недавно натворила из-за него, и все ради чего? Нельзя прощать этих придурков – или мы потом сами себя не простим.
– Я все понимаю, и поверь мне, будь я на твоем месте, то тоже бы закатывала глаза. – Я прикусываю нижнюю губу.
Я не могу рассказать ей о заморочках Рида, потому что это слишком личное, но мне хочется, чтобы Вэл поняла. Она придирается ко мне только потому, что беспокоится, и я по-настоящему ценю Вэл.
– В чем же дело? Он действительно хорош в подхалимаже?
Почему я простила Рида? Не потому, что у него за спиной такая печальная история, и не потому, что мне хорошо с ним: это не повод оставаться с парнем, который обращался со своей девушкой так, как Рид обращался со мной.
Сложно объяснить, почему меня так тянет к нему. Я сама не всегда понимаю свои чувства. Но зато понимаю его, очень-очень глубоко, и его потеря трогает меня за душу. Когда счастлив он, счастлива и я. И даже то, как он пытается найти хоть какой-то смысл в этом сумасшедшем мире, тоже мне знакомо.
Я осторожно стараюсь объяснить все это Вэл.
– Я простила его, потому что не знаю никого другого, кого бы я так хорошо понимала, и кто точно так же понимал бы меня. Я тебе этого не рассказывала, но через пару недель после того, как я переехала сюда, у меня случился срыв, и я начала колотить Рида прямо в машине.
Губы Вэл вздрагивают.
– Серьезно?
Я рада, что она улыбается. Дружба Вэл сейчас для меня важнее всего.
– Ага. Он держал меня одной рукой, а второй вел машину. И даже когда потом он сказал, что ненавидит меня, все равно каждый день отвозил меня в школу. Не знаю, как тебе объяснить, но у меня такое ощущение, что мы по сути одинаковые. Иногда у меня играют гормоны, и я становлюсь очень сентиментальной, а иногда он ведет себя как подонок, но мы сделаны из одного теста.
– И ты не пробовала встречаться с другим парнем?
– Нет. В любом случае это бы не сработало. Он не был бы Ридом.
Вэл сочувственно вздыхает.
– Даже не буду притворяться, что понимаю тебя, но после той драки я лично решила, что двигаюсь дальше.
– Тогда, наверное, тебе лучше дождаться, когда заживет синяк. Кстати, как ты объяснила его своим домашним?
– Сказала, что ударилась о дверь. И это почти правда, только вместо двери было лицо одной девчонки.
– Мы идем на сегодняшнюю игру?
Вэл ковыряет вилкой в своем салате из киноа и овощей.
– Не знаю. Думаю, с меня хватит парней из Астора.
– А как насчет красавчика, который сидит рядом с Истоном? – спрашиваю я.
Она украдкой выглядывает поверх моего плеча.
– Лиам Хантер?
– Он кажется… серьезным.
– Он и есть серьезный. И, пожалуй, находится в самом верху моего списка парней, которых лучше избегать. Он такой же, как Тэм. Мальчишка из бедной семьи с большими амбициями и желанием преуспеть. Он попользуется мной, а затем выкинет. – Вэл откручивает крышку бутылки с водой. – Мне нужен богатый мальчик, потому что они не привязываются к людям, только к вещам. А если ко мне не привязываются, я тоже не привязываюсь.
Я начинаю говорить ей, что это работает не так, что можно влюбиться в человека, который тебя на дух не переносит. Взять хотя бы меня и Рида. Я влюбилась в него, когда он отталкивал меня и ужасно со мной обращался. И продолжала любить, несмотря ни на что. Но Вэл не слушает меня. Она еще переживает свою боль, и эта боль сейчас говорит ее голосом.
– Если тебе нужен богатый мальчик, то я в твоем распоряжении.
Мы с Вэл оборачиваемся к Уэйду, который садится за наш столик.
Вэл беззастенчиво оценивает его, и ей явно нравится то, что она видит. Совсем неудивительно, потому что Уэйд сногсшибательно красив.
– Если я соглашусь, тебе придется держаться подальше от других девушек.
– Что ты имеешь в виду? – с искренним недоумением спрашивает он.
Очевидно, верность – чуждое ему понятие.
– Она имеет в виду, что пока вы двое будете в распоряжении друг друга, ты не выходишь за рамки «секса по дружбе», – объясняю я.
Он хмурится.
– Но…
Вэл перебивает его.
– Забудь об этом, Уэйд. Я буду делать с тобой такие вещи, что у тебя снесет крышу, и потом ты больше никогда не сможешь по-настоящему получить удовольствие, потому что будешь сравнивать других девушек со мной, и они всегда будут уступать.
У Уэйда отвисает челюсть.
Я ухмыляюсь, потому что впервые вижу, как кто-то утер ему нос.
– Она разбирается в этом, – подтверждаю я, хотя понятия не имею, о чем говорю.
– Разбираешься, значит, – хрипит он.
Вэл кивает.
– Еще как разбираюсь.
Внезапно Уйэд опускается на одно колено.
– Послушай меня, дражайшая дева! Прошу, позволь мне ввести мой член в твою пещеру блаженства, и я вознесу тебя к таким вершинам, о которых известно лишь бессмертным.
Вэл встает из-за стола и берет свой поднос.
– Если ты считаешь, что непристойности звучат именно так, то тебе еще многому предстоит научиться. Понял?
И она уходит.
Уэйд поворачивается ко мне и с детским восторгом одними губами произносит: «Непристойности».
Я пожимаю плечами и поднимаю руки вверх, и он бежит вслед за Вэл. В буквальном смысле.
– Мне нужно знать, что это было? – спрашивает Рид, опуская свой поднос рядом с моим.
– Не думаю. Если честно, я даже не уверена, что смогла бы тебе объяснить.
Глава 26
На стадионе у меня создается впечатление, что Каллума Ройала знают все. Или, по крайней мере, люди делают вид, что знакомы с ним. Зрители на трибунах поднимаются и машут, приветствуя его. Кто-то даже останавливает Каллума у нижнего ряда, пока мы ищем свободные места. Он пожимает несколько рук. Кое-кто выражает сожаление по поводу его утраты, что мне лично кажется бестактным. Мария умерла два года назад. Зачем сейчас вспоминать об этом? Но Каллум улыбается и благодарит каждого за внимание к нему и его семье. На все уходит полчаса, и только потом мы поднимаемся, чтобы сесть в секторе для родителей.
– Уверена, что не хочешь сидеть со своими друзьями? – Каллум показывает рукой на среднюю секцию, где зрители рассажены так, чтобы чередовались синий и золотой. Он косится на меня. – Девушки в именных футболках сидят там, внизу.
Я передергиваю плечом под футболкой с именем Рида. К его досаде, я не надела ее в школу, но зато сейчас в ней. Решила, что раз сяду с Каллумом, то это будет выглядеть так, как будто я поддерживаю семью, а не лично Рида. Каллум одет в футболку Истона и отлично в ней смотрится. Я же утопаю в своей.
– Нет, мне и здесь хорошо. И нужно забить место для Вэл, – напоминаю я.
Но даже если Вэл не придет, я все равно предпочту сидеть подальше от моих так называемых «друзей». Я пришла к выводу, что в Астор-Парке учатся одни уроды. Бесчинство в школе почти сошло на нет, но пока еще не до конца. В один прекрасный день кто-то сделал так, что дверцу моего шкафчика заклинило, и я опоздала на урок, пытаясь ее открыть. К счастью, учитель принял мои объяснения. А на этой неделе на уроке физкультуры из раздевалки пропали мои трусики, и мне пришлось весь учебный день ходить без них.
По простоте душевной я рассказала об этом Риду, и он затащил меня в комнату для музыкальных репетиций, чтобы «убедиться лично». Я, конечно, опоздала на биологию, и Истон, который тоже был в этом классе, сразу догадался о причине и принялся безбожно дразнить меня.
– Каллум, а вы тоже играли в футбол в старшей школе? – спрашиваю я, пока мы наблюдаем, как команда разогревается, делая какие-то странные упражнения для ног.
– Да, был тайт-эндом[8].
Я ухмыляюсь. Термины в американском футболе звучат непристойно.
Каллум подмигивает мне, как будто знает, о чем именно я сейчас думаю.
– А твой отец играл на той же позиции, что Рид. Дефенсив-энд[9].
– Вы знали, что моей маме было шестнадцать, когда она встретила Стива?
Я как-то задумалась над разницей в возрасте и была немного шокирована. Каллуму сейчас чуть за сорок, и если они со Стивом вместе учились в старшей школе, значит, тот был примерно такого же возраста. Маме было семнадцать, когда она родила меня, шестнадцать – когда забеременела. Наверное, он уже тогда был настоящим бабником. Но даже так мне ни капли не легче воспринимать его смерть.
– Никогда об этом не задумывался, но ты права, – Каллум смущенно смотрит на меня. – Девушки, которые обычно сидели в барах рядом с тренировочной базой… было сложно сказать, сколько им лет на самом деле.
Я закатываю глаза.
– Каллум, мне исполнилось пятнадцать, когда я начала танцевать в стрип-клубах. Уж поверьте, я знаю, как сложно различить возраст. Просто пришла в голову мысль, вот и все.
– Стив никогда бы не стал обманывать женщину, чтобы соблазнить ее. Он был не такой.
– Я его ни в чем не обвиняю. Мама никогда не говорила ничего плохого о моем доноре спермы.
Каллум морщится.
– Я бы очень хотел, чтобы ты познакомилась с ним. Он был хорошим человеком.
Он щелкает пальцами.
– Нам нужно встретиться со старыми приятелями из «морских котиков»! Никогда по-настоящему не узнаешь человека, пока не проведешь с ним неделю в какой-то дыре посреди пустыни.
– Звучит реально жутко, – я морщу нос. – По-моему, Алекс, я приняла шопинг-туры за победу.
Он смеется.
– Справедливо. А вот и Вэлери. – Каллум встает и подзывает Вэл к нам.
Она так и сияет от радости, когда опускается на сиденье рядом со мной.
– Эй, подружка, что такое?
– Вот хорошо, твой приход спас меня от военных баек Каллума.
Видя непонимание на лице Вэл, Каллум объясняет:
– Я говорил Элле, что ей нужно встретиться со старыми приятелями ее отца из «морских котиков».
– А-а-а. Кстати, а я встречалась со Стивом. Разве я тебе не рассказывала?
– Нет. Когда? – с любопытством спрашиваю я.
– В прошлом году, на осеннем балу. – Она наклоняется вперед, чтобы посмотреть на Каллума. – Помните? Вы привезли мальчишек на вертолете.
У меня отвисает челюсть.
– Серьезно? На вертолете?
Каллум начинает хохотать.
– Я и забыл. Мы тестировали новый прототип, и Стив хотел испробовать его в деле. Мы взяли мальчиков и их подружек и, наверное, целый час летали вдоль побережья, а потом сели на территории школы. Берингера удар хватил. Мне пришлось отстегнуть кругленькую сумму на благоустройство ландшафта. – Он широко улыбается. – Но оно того стоило.
– Ничего себе! Неудивительно, что девчонки лезут по головам друг друга, только чтобы встречаться с Ройалами.
– Элла, – Каллум притворяется обиженным, – мои сыновья – воплощение мужественности. Женщину притягивает личность, а не чековая книжка.
– Можете и дальше в это верить.
Кто-то трогает Каллума за плечо, не дав ему ответить. Он наклоняется в ту сторону, и Вэл толкает меня локтем.
– А во дворце Ройалов снова все счастливы?
– Не знаю. А что, похоже, мы ладим друг с другом?
– После смерти Марии Каллум Ройал впервые пришел на игру своих сыновей, – выразительно говорит Вэл. – И я не единственная, кто это заметил. К тому же все сейчас смотрят на вас по-другому.
– То есть? – Я оглядываю толпу, но не вижу никакой разницы – в основном все те же злобные взгляды, к которым я уже привыкла.
– Вам легко друг с другом. Ты явно ему нравишься, но не в том пошлом смысле, о котором все сплетничали. Ты смеешься, он разговорчив. Не так, как было раньше. Каллум – важная шишка, и многие хотели бы заслужить его одобрение.
– Или доступ к его счету.
Вэл пожимает плечами.
– Разницы никакой. Но это может помочь тебе в школе. Если родители узнают, что их придурки третируют подопечную Каллума Ройала, то многих лишат карманных денег.
– Ну, теперь уже не так, – признаюсь я. – Самым страшным на этой неделе была пропажа моих трусиков.
– Да, слышала, для тебя это стало настоящей трагедией. – Подруга закатывает глаза. – Может, тебе следовало поискать виновного в доме?
Я ухмыляюсь.
– Риду не нужно красть мою одежду, чтобы заполучить меня.
– Ты омерзительна, – нежно говорит Вэл.
– Все равно в моей постели не было никого лучше тебя, – заверяю ее я. – Кстати, как там дела с Хиро?
– Не знаю. Он, конечно, секси и все такое, но не будоражит мою кровь.
– А Уэйд?
Вэл рассказала, что сегодня они прогуляли четвертый урок, чтобы пошалить в кладовке, но в подробности не вдавалась.
– Он слишком опытный. Что бы он ни сказал, это категорически нельзя воспринимать всерьез. Не знаю, что он будет делать, если какая-нибудь девчонка признается ему в любви. Наверное, это его самый кошмарный сон. Как для нас пауки, которые заползают в рот. – Меня аж передергивает. – Так для него это толпы девчонок, которые встают и говорят: «Уэйд, я люблю тебя. Давай будем вместе!». Готова поспорить, он просыпается в холодном поту.
– А ты много об этом думала.
– Все лучше, чем страдать по Тэму.
– Это точно.
Зрители на трибунах дружно поднимаются, когда оркестр начинает играть национальный гимн, прерывая наш разговор. Каллум стоит рядом со мной, вытянувшись по стойке смирно. Что и говорить, привычка – вторая натура. Вэл стоит справа от меня. Мой любимый мужчина – на поле. На моей спине, на позаимствованной у него футболке, красуется слово «Ройал».
Я еще никогда в жизни не ощущала себя настолько в своей тарелке. Это так странно и так волшебно, поэтому я не перестаю улыбаться.
Игра заканчивается нашей победой с разгромным счетом, и потом все только и говорят, что о предстоящей серии плей-офф.
По пути к выходу Каллум останавливается за два ряда до лестницы и тянется через группу людей, чтобы похлопать по плечу крепкого мужчину небольшого роста.
– Как поживаешь, Марк? – вежливо спрашивает Каллум.
Но от его холодного тона у меня от напряжения сковывает плечи.
– Не можешь спуститься на минутку? Хочу перекинуться с тобой парой слов.
Это не просьба, а приказ. Все, кто стоит рядом, понимают это, потому что весь ряд встает, чтобы пропустить Марка.
– Это мой дядя, – шипит мне в ухо Вэл.
Мне еще не доводилось встречаться с родителями Джордан, но Каллум не представляет нас друг другу. Вместо этого он протягивает руку, словно преграждая нам путь, и вынуждает Марка Каррингтона спуститься к нам. Марк останавливается у последнего ряда трибун, но что-то в лице Каллума заставляет его повернуться, быстро пойти в сторону лестниц и спуститься на землю.
– Что происходит? – шепчу я Вэл.
Она в таком же смятении. Но Каллум не отсылал меня, и я следую за ним, а Вэл – за мной.
– Достаточно, – говорит Каллум, когда мы отходим от трибун метров на шесть.
– В чем дело, Ройал?
Каллум поворачивается ко мне, быстро хватает меня за запястье и выталкивает вперед.
– Поверить не могу, что ты еще не знаком с моей воспитанницей. Элла Харпер. Дочь Стива.
Мистер Каррингтон бледнеет, но протягивает мне руку. Не понимая, что происходит, я пожимаю ее.
– Рад познакомиться с тобой, Элла.
– Я тоже рада знакомству, сэр. Мы с Вэл подруги. – Я притягиваю ее к себе, а потом подталкиваю вперед, подражая Каллуму.
Вэл робко машет ему рукой.
– Привет, дядя Марк.
– Здравствуй, Вэл.
– Здорово, не правда ли, – произносит Каллум, – что наши с тобой воспитанницы стали подругами?
Марк неуверенно кивает.
– Да, хорошо, когда есть друзья.
Вэл берет меня за руку.
– Элла очень много значит для моей семьи, и я рад, что ее радушно приняли в Астор-Парке. Я был бы сильно возмущен, если бы услышал, что кто-то так или иначе досаждает ей. Уверен, ты бы тоже этого не потерпел, правда, Марк?
Читать бесплатно другие книги:
