Фронтир Осадчук Алексей
На скверный характер сержанта в отряде никто не обращает внимание. Ну, почти никто. Видаль, у которого с нашим командиром отношения, мягко говоря, не заладились, и уже давно, на одном из привалов высказал теорию, что наверняка первым звуком, который издал Равель, покинув утробу матери, была громкая отвратительная отрыжка.
Как оказалось, об этой особенности сержанта в крепости, да и в Тулоне в последние месяцы ходит много шуток и анекдотов. Равель действительно часто и громко отрыгивает. Получается это у него непроизвольно и всякий раз, когда это происходит, на его лице появляется гримаса боли. Несколько раз он это сделал, находясь рядом со мной, обдав меня тяжелой смесью запахов больных зубов и тухлых яиц.
Народ втихаря посмеивается над сержантом и придумывает злые анекдоты о нем, но они не видят то, что вижу я. В истинном зрении его желудок похож на черную пульсирующую кляксу. Наверняка язва или еще чего похуже.
Самдан и Барлас, наши проводники, почти всегда передвигаются отдельно от отряда. Степняки немногословны. Держатся особняком от остальных. Единственный, с кем они иногда переговариваются, это сержант, да и то в основном докладывая о результатах разведки. Бывает, что они уходят вперед надолго, как сегодня, например.
Степняки покинули стоянку нашего отряда еще засветло. Прошло уже больше десяти часов, а их до сих пор нет. И судя по слегка обеспокоенному выражению лица нашего командира, эта задержка не по плану.
Шестеро наемников вестонцев, негласным лидером которых являлся Патрик, ведут себя последние дни более или менее сдержанно. Правда, я то и дело ловлю на себе их пристальные и неприязненные взгляды. А вот жених Трикси словно меня не замечает. Будто я пустое место.
Именно это демонстративное игнорирование и уверило меня в том, что Патрик что-то замыслил и ждет удобного случая, чтобы нанести удар. Мы как-то однажды обменялись с ним взглядами. В его глазах я увидел приговор мне.
Макса этот взгляд обязательно бы напугал до усрачки, а меня он только позабавил, равно как и эти хороводы, которые затеяли вокруг меня дружки Патрика. Мысленно я уже придумывал объяснения, которые буду давать лейтенанту Тассену о причинах, что побудили меня прикончить этих уродов.
Сказать по правде, больше всего во всей этой ситуации меня удручало то, что Трикси никогда не простит мне смерть ее жениха. Даже если она будет знать, что с моей стороны это была самозащита — это вряд ли оправдает меня в ее глазах.
А жаль… Я уже успел, если не привязаться, то по крайней мере привыкнуть, как к ней, так и к ее мелким братьям. Скажу больше, девчонка хорошо показала себя в некоторых острых ситуациях, и я даже планировал в будущем предложить ей постоянную работу. Но, увы, похоже этому никогда не сбыться. С Патриком нам не разойтись «краями».
Я видел, что мои новые приятели уже заметили напряжение, возникшее между мной и вестонцами, но пока никаких попыток обсудить сложившуюся ситуацию не предпринимали. Так что не было никакой уверенности в том, захотят ли они прикрыть меня в будущем конфликте или отойдут в сторонку, чтобы посмотреть, чем все закончится.
И это вполне логично. Мы ведь друг другу никто. А эти пафосные речи, что мы, в чьих жилах течет благородная кровь, должны держаться вместе, по сути, всего лишь пустое сотрясание воздуха.
Сказать по правде, вся эта ситуация меня не особо волновала. Я всегда был одиночкой. Лисом, который привык действовать самостоятельно, без чьей-либо поддержки. И — бить на опережение…
Патрик и его дружки ошибочно полагают, что это именно они ждут удобного момента для нападения. Ну-ну… Они даже не подозревают, что это я им позволил так думать. Плут уже давно начал на них охоту.
Ситуация в отряде постепенно накалялась. Это заметил даже сержант Равель. Я то и дело ловил на себе его хмурые взгляды. И вроде бы внешне все вели себя как обычно, но каждый понимал, что конфликт может вспыхнуть в любое мгновение. Осталось дело за малым — высечь ту искру, из которой разгорится пламя.
На ночевку мы устроились среди невысоких скал, которые острыми зубами торчали из-под земли у подножия Серого хребта. Лошадей спрятали в довольно вместительной расщелине, которая, подобно гигантскому червю, извиваясь, вгрызлась в тело горы.
Дабы не тянуть резину, я решил действовать этой ночью. Осталось только выбрать удобный момент. Достаточно будет невинной провокации, которая и станет той искрой. Важный момент — необходимо все обставить так, чтобы Патрик и его дружки первыми напали на меня… Это будет не сложно…
Но моим планам не суждено было сбыться. Вечером, еще до захода солнца один из дозорных забил тревогу. На горизонте показался силуэт неторопливо приближавшегося к нам одинокого всадника.
Это был Самдан, один из наших разведчиков. Изрядно потрепанный, смертельно уставший, он держался в седле из последних сил. Правый рукав его кафтана был в крови, а на левой щеке красовалась слегка подсохшая глубокая царапина. Его лошадь, шкура которой во многих местах была покрыта белесым налетом, роняя пену изо рта, тяжело дышала.
Уже спустя несколько минут все в отряде знали, что степняки нарвались на передовой разъезд диких. Барлас погиб, а Самдан смог кое-как от них отбиться и сбежать. Заплетающимся от усталости языком он рассказал, что пытался запутать следы, но скорее всего враг будет здесь меньше, чем через три-четыре часа. А потом он потерял сознание.
— Дикие… — глухо рыкнул барон фон Гольц и зло сплюнул.
— Кто они? — спросил я, спокойно готовя арбалет к бою.
Справедливо рассудив, что скачки в безлунную ночь на уставших за дневной переход лошадях — это самоубийство, хмурый сержант дал команду готовиться к бою. Вот мы и готовились.
— Всякий сброд, скрывающийся от правосудия короны, — ответил словоохотливый Видаль. — Они сбиваются в банды, а потом кочуют вдоль границы с Тенью в поисках мест, где были отливы.
Я кивнул. О так называемых «приливах» и «отливах» мне уже рассказали мои новые приятели.
Оказывается, Крыло Стрикса иногда по какой-то причине приходит в движение. Оно сдвигается с места, накрывая своей Тенью определенный отрезок «чистой» земли. Это явление местные называют «приливом». Прилив может длиться по-разному. От суток до месяца, а то и больше. И накрывать участки земли площадью в несколько квадратных километров.
За это время на том участке земли, который был накрыт Тенью, происходят постепенные изменения. Чужеродная магия если не убивает, то трансформирует под себя растения, насекомых, зверей, саму землю. Кроме того, с приливом из сердца Тени приходят опасные хищники, чтобы поохотиться на тех, кто не успел покинуть опасное место.
Рано или поздно, Крыло Стрикса возвращается на прежние границы, а вместе с ним уходит и Тень. Это так называемый «отлив». На том месте остается очень много всякого интересного: измененные растения и живые существа, почва и вода. «Отлив» считается особенно «богатым», если Тень продержалась на том участке земли долго.
— Дикий дикому — рознь, — вставил свои пять медяков барон фон Брунон. — В этих землях живут еще те, чьи предки жили здесь до появления Тени. Они не захотели принимать подданство королей, предпочтя остаться свободными. Их племена тоже кочуют вдоль границы с Тенью.
Собственно, я теперь понимал, каким образом появлялись контрабандные товары. Созданный когда-то для защиты границ королевства от набегов тварей из аномалии теневой патруль постепенно превратился в инструмент нечистых на руку аристо для переправки контрабанды.
Я мотал на ус все, о чем говорили мои приятели, при этом краем глаза наблюдая за телодвижениями Патрика и его дружков. Но те пока вели себя смирно.
Спустя час, назначив дозорных, сержант дал остальным приказ отдыхать вполглаза.
Первая вахта в нашей группе досталась мне и барону фон Брунону. От группы Патрика дежурили толстяк Бруно и рыжий Жан.
Я сидел, прислонившись к шершавому боку скалы, и наблюдал с высоты за долиной. Периодически по-звериному принюхиваясь, я слушал звуки ночной жизни скал. Вон там, справа слышен шелест ветвей кустарника на ветру. Чуть левее в небе мелькнул серый силуэт крупной птицы. Скальная сова… Только она умеет так тихо летать.
Я втянул носом воздух. Легкий ветерок принес знакомый запах. Я улыбнулся. Степная лисица пришла поохотиться к подножию гор. Я почувствовал ее заинтересованный взгляд на себе. Тоже принюхивается.
— Можешь не беспокоиться на мой счет, младшая сестра, — прошептал я одними губами. — Тебе ничего здесь не угрожает…
Всё. Побежала по своим делам. Только кончик пушистого хвоста мелькнул среди камней на прощанье.
— Хорошей охоты… — шепнул я, улыбаясь.
Хм… Стоп… А вот этот звук здесь лишний. Он доносится снизу из расщелины, где находятся наши лошади. Слышу слегка взволнованное фырканье моей Снежинки, а потом тихий успокаивающий шепот. Не чужак. Кто-то из наших. Но его слышу только я.
Я приподнялся. Барон повернул голову на мое движение. В глазах вопрос.
— Отолью… — одними губами сказал я.
Барон кивнул и снова уставился в темноту.
Бесшумной тенью я заскользил по камням. Минута — и я уже в расщелине. Хм… Знакомый силуэт.
— А ты быстро оклемался, — произнес я, тихо наведя арбалет на Самдана и одновременно пропуская энергетическую волну через все тело.
Степняк стоял возле моей кобылы и возился с подпругами. Я не удивлен, почему именно Снежинка. Самая лучшая лошадь не только в нашем отряде, но и во всем караване. Думаю, даже в Тулоне найдется лишь несколько лошадей, которые могли бы конкурировать с ней. Я помню восхищенные взгляды степняков, которые они бросали на Снежинку.
Хех… Еще бы! Эту лошадь выбирал видящий. Сильная, выносливая кобыла рыжей масти с белым пятном на лбу, похожим на снежинку, приковывала взгляды людей.
Степняк резко обернулся, одновременно выхватывая из-за пояса кинжал и метая его в меня. Отбив стальным плечом арбалета летящий в мое сердце клинок, я спокойно продолжил:
— Еще один такой фокус, и этот болт окажется в твоей башке.
На широком плоском лице Самдана застыла гримаса боли и изумления. Похоже, этими резкими движениями он потревожил свою рану.
Сказать по правде, будь я на его месте, меня бы тоже изумила реакция молодого дворянчика. Бросок был молниеносным. Самдан явно отрабатывал его с детства. Если бы не потоки энергии, что бурлили в моем теле, вряд ли бы я выжил.
— Брат был прав… — прошептал степняк, стараясь не делать резких движений. — Ты — другой…
Хм… Значит они с Барласом братья.
Я пожал плечами и спросил:
— Что на самом деле там случилось? Только не надо мне повторять ту чушь, что ты скормил сержанту и остальным.
Самдан набычился.
— Почему они убили твоего брата? — продолжил задавать вопросы я. — У вас ведь были договоренности. Что пошло не так?
Я блефовал, но, похоже, попал в самую точку. Самдан вздрогнул, но продолжал молчать.
— Ну? — приподнял я арбалет.
Степняк сглотнул, но не проронил ни слова.
— А знаешь… — сказал я задумчиво. — Зачем мне пачкать об тебя руки. Я сейчас позову остальных. Пусть сержант решает, что с тобой делать. Мне вот интересно, что скажут парни, когда поймут, что ты намеренно вывел погоню на нас? Чтобы потом по-тихому свалить, пока мы будем сражаться с дикими.
— Это не дикие, — выдавил из себя Самдан. Перспектива быть допрошенным с пристрастием его явно не обрадовала.
— А кто тогда? — я старался, чтобы мой голос не дрожал.
Эта паскуда навела на нас кого-то более опасного…
— Вернее, они тоже дикие, но они подчиняются колдунам… Отступникам… Страйкерам, которые не захотели служить королям. Мой господин ведет с ними дела уже очень давно…
— Кто твой господин? Капитан? Бургомистр?
Нет, мимо… По взгляду вижу, что я промахнулся. Причем серьезно. Хозяин Самдана — рыба покрупнее.
— Тебе лучше не знать его имени, — прохрипел Самдан и тут же начал меня уговаривать: — Но если дашь мне сейчас уйти и доставить ему очень важную информацию, он обязательно отблагодарит тебя…
Заметив скептическую ухмылку на моем лице, Самдан зачастил:
— Давай сделаем лучше! Уйдем вместе! Ты сильный воин. Мы сможем уйти от погони. А эти… — Он кивнул наверх, где расположился наш отряд. — Они уже все равно обречены. Им не выстоять против страйкеров.
Я слегка склонил голову набок и сделал вид, что задумался.
— Хорошо… — спустя несколько секунд сказал я. — Я принимаю твое предложение… Но с одним условием. Я должен знать, что произошло. Мне нужно понимать, из-за чего я рискую.
В глазах Самдана промелькнуло сомнение, но спустя мгновение его лицо разгладилось. Кажется, он принял решение. И я даже знаю какое. Как только мы окажемся далеко от этого места, он меня просто прикончит. В этом я был уверен.
— Мы увидели то, чего не должны были видеть, — тихо произнес Самдан. — Поэтому их главный маг приказал убить нас. Мой брат умер, чтобы я мог выжить и доставить эту важную информацию моему господину.
— И что же вы там увидели? — спросил я.
— Им удалось пленить призрака! — широко открыв глаза, громко прошептал Самдан. И, тут же прикрыв рот рукой, начал оглядываться.
По той готовности, с которой Самдан мне начал все рассказывать, я понял, что он меня уже приговорил. И он явно не врал. Ему самому хотелось поделиться с кем-то сенсационной на его взгляд информацией. Его прямо распирало. Это было видно невооруженным глазом.
— Призрака? — переспросил я.
Самдан удивленно выпучил на меня глаза. Похоже, не такой реакции он от меня ждал. Мне даже показалось, что его обидело мое невежество. Вероятно, после его слов я должен был иметь другой вид. Как минимум ошеломленно таращить глаза и захлебываться от восторга.
— Призраки… — не теряя надежду всколыхнуть во мне хоть какие-то эмоции, свистящим шепотом произнес Самдан. — Те самые… Легендарные воины из Тени! Не безмозглые твари. А разумные… Что иногда приходят с приливом.
— И диким удалось пленить одного из них?
Хотя мне хотелось задать совершенно другой вопрос. Оказывается, в Тени есть разумные! Я почувствовал, как по моей спине пробежали мурашки.
— Вижу, начинаешь понимать… — оскалился Самдан. — Мы с братом сами потеряли дар речи, когда случайно увидели его в клетке. За последние сто лет — это первый призрак, которого удалось не то, что увидеть, но еще и пленить!
— М-да… — задумчиво протянул я. — А ведь этот пленник — бездонный кладезь знаний и информации о Тени.
— Именно поэтому мой господин должен узнать о нем! — закивал Самдан. — Давай уйдем вместе… Ты…
Договорить он не успел. Наверху послышались крики и короткие команды сержанта.
— Поздно… — мрачно произнес Самдан. — Они уже здесь…
Лицо степняка исказила злая гримаса. В его глазах я увидел холодную решимость и… смерть.
Одним слитным движением Самдан, резко припав к земле, потянулся правой рукой к своему сапогу и ушел перекатом вправо. Больше он ничего не успел сделать. Болт, выпущенный из моего арбалета, пробил его шею.
Когда я приблизился к его телу, которое еще билось в предсмертных конвульсиях, то заметил короткий метательный нож, лежавший рядом с его правой рукой…
Глава 12
Вытащить болт из шеи Самдана получилось неожиданно легко — думал, провожусь дольше.
После быстрого обыска тела степняка, а также его переметных сум, которые он уже повесил на спину Снежинки, я стал обладателем небольшого, но тугого кошеля, одного золотого кольца, серебряного браслета, а также трех маленьких мешочков с алой, изумрудной и темно-янтарной магической пылью. Хм… А вот за это отдельное спасибо. На фронтире мне нравится все больше и больше.
Там же я нашел три пузырька с алой лечебной настойкой, один из которых был уже начат. Эта находка объясняет резкое улучшение здоровья Самдана.
Помимо этого, я собрал метательные ножи, которыми Самдан дважды пытался убить меня, и реквизировал его короткий лук с туго набитым стрелами колчаном.
Закончив с обыском, я прислушался к постепенно нарастающему шуму наверху. Затем с сожалением взглянул на Снежинку. Потом нашел глазами мирно дремлющую Тыковку, мою вторую лошадь, которую я использовал как заводную, и тяжело вздохнул…
Самдан прав — надо валить. Против магов нашему отряду не выстоять. Только вот на равнине они меня обязательно вычислят по следам и нагонят. Значит, если уходить, то только в горы. Там есть шанс затеряться, а еще «повеселить» преследователей всякими неприятными ловушками.
Наверху в лагере у меня остался спальник, комплект сменной одежды, да кое-что из еды. Ничего особенного, о чем стоит горевать.
Все самое важное, как, например, магические зелья у меня всегда с собой в специальных кармашках на перевязи и на поясе. Плюс запасной комплект всего необходимого вон в том рюкзаке, что висит рядом с тем местом, где дремлет Тыковка. Это мой так называемый «тревожный чемоданчик», приготовленный мной заранее, специально вот для таких случаев.
Лошадей, конечно, бросать жалко, но моя жизнь мне дороже. Тем более, что животным ничего не угрожает. Дикие — они ж тоже люди. Уверен, моих коняшек новые хозяева будут холить и лелеять.
А вот сожалений о том, что я своим побегом предам членов нашего отряда, у меня даже не возникло. Невозможно предать тех, кому не клялся в верности.
Я для них никто, как и они для меня. Тем более, что за последние пять суток и шевалье Видаль и бароны заметно дистанцировались от меня. И вроде бы на привалах сидели вместе и в дозор выступали тоже вместе, но при всем при этом мне недвусмысленно давали понять, что в конфликте с вестонцами я сам по себе. Другое дело, если бы наверху остался Бертран. Но Бертрана там нет. Равно как и других людей, ради которых мне бы захотелось вернуться и вступить в бой…
Перезарядив арбалет, я развязал шнурок на одном из трофейных мешочков. Напитав энергосистему изумрудной энергией, я зачерпнул небольшой сгусток из источника и прогнал его по каналам. К темно-янтарной пыли я притрагиваться пока не спешил. С ней я разберусь потом, когда найду безопасное место.
Попрощавшись с лошадками, я огляделся и удовлетворенно кивнул сам себе. Всё… Пора…
Рюкзак, колчан со стрелами, трофейный лук, мой арбалет и болты к нему, оба меча, трофейные ножи и мои кинжалы — нагрузился я по полной. Но бросать ничего не собираюсь. Все это мне скоро понадобится. Никаких иллюзий насчет того, что меня оставят в покое, я не питал.
От переполнявшей мое тело энергии я по-звериному встряхнулся и начал подъем. Взобравшись на скалу, с высоты которой был виден наш лагерь, а также большая часть долины, я на мгновение замер, чтобы осмотреться.
Там, внизу, в лагере уже никто не спал. Бойцы торопливо занимали позиции, готовя арбалеты и луки к стрельбе. Всем этим кажущимся на первый взгляд переполохом деловито руководил сержант Равель. Его жесткие рубленные команды, произнесенные уверенным голосом, были слышны даже здесь.
Интересно, они уже заметили наше с Самданом отсутствие?
Причиной поднятой в лагере тревоги стало появление нескольких десятков огоньков у подножия скал. Дикие прибыли, не таясь, и с факелами в руках. Я насчитал три десятка движущихся во тьме огоньков. Длинной красно-оранжевой змеей они быстро приближались к расщелине, где мы оставили лошадей.
Я хмыкнул и кивнул собственным мыслям. Правильно сделал, что решил уходить через горы на своих двоих. В долине меня бы обязательно перехватили.
Но меня смущает тот факт, что дикие действуют излишне демонстративно. Хотя, как по мне, можно было бы под покровом безлунной ночи аккуратно подобраться к нашей стоянке и сделать все менее шумно.
Я нахмурился. Напрашивается только один вывод. Те всадники с факелами выступают в роли загонщиков, а заодно и отвлекающего маневра. Им важно не упустить ни одного человека, ведь Самдан, чьи следы привели их сюда, мог поделиться секретной информацией с кем-то из отряда…
Если все действительно так, как я думаю, где же тогда главные охотники?
Я втянул носом воздух. Затем, поведя головой, прислушался к звукам внизу. Вроде бы ничего не изменилось. Да и не видно никого, кроме членов нашего отряда. Тогда что же меня смущает?
А если… Далековато, конечно, но надо попробовать… Мгновение — и я перешел на истинное зрение. Нет, ничего не видно… Слишком высоко я взобрался.
Я должен проверить свою догадку. Мне нужна уверенность в реальных возможностях моего потенциального противника.
Стянув со спины рюкзак и остальное барахло, я налегке, вооруженный лишь арбалетом и мечами, спустился на несколько метров ниже.
Оказавшись на широком уступе, я лег на камни и медленно подполз к краю. Быстрое сканирование лагеря ничего не показало. Затем я внимательно осмотрел ближайшие валуны и нагромождения острых камней. Ничего… Хотя…
Стоп! А это что такое? Как же я сразу не заметил! На небольшом уступе, буквально в нескольких метрах от лагеря, среди угрюмых обломков породы наблюдалось легкое, еле видимое темно-лиловое свечение. Оно почти сливалось с черным телом скалы.
Твою же… Когда я понял, что вижу, вернее, кого, то по моей спине пробежал ледяной холодок.
Стараясь дышать через раз, я заново медленно обвел взглядом все валуны и камни вокруг лагеря и насчитал еще два магических свечения.
Сомнений быть не может — это те самые страйкеры, о которых предупреждал Самдан. Пока всадники с факелами отвлекали внимание на себя, боевые маги обошли защитников лагеря со спины.
Выходит, доспех может делать их невидимыми? Это же… От переполняющих меня чувств даже сперло дыхание. Мне вдруг очень захотелось заиметь себе такую же броню.
Тем временем три темно-лиловых силуэта как по команде сдвинулись с места и бесшумными тенями медленно поползли в сторону лагеря. И снова замерли.
«Огненная змея» уже доползла до скал, трансформировавшись в большой отряд, состоящий из множества всадников. От этой массы отделилась троица и медленно двинулась вперед. Один из всадников размахивал кривой палкой, на конце которой была привязана белая тряпка. Парламентеры.
— Эй, Равель! — громко выкрикнул широкоплечий бородач, что ехал в центре. — Я знаю, что это ты там засел наверху! Вонь от твоей отрыжки уже распространилась по всей долине!
Со стороны отряда диких донесся громкий хохот. Мне показалось или в нашем лагере тоже были слышны смешки?
— А-а! — тут же начал отгавкиваться сержант. — К нам пожаловал сам Клод Бюнель! А я-то все думал, чья это красная рожа мелькает в долине! Ее даже было видно в темноте!
Никто не засмеялся. Шутка сержанта вышла несмешной. Хотя уже зная Равеля, я не уверен, что он пытался кого-то рассмешить. Даже если это было и так, в любом случае подчиненные этого Клода Бюнеля не спешили смеяться над изъянами внешности командира.
— Равель! — крикнул Бюнель. — Мы знаем друг друга уже много лет! И все эти годы мы всегда расходились «краями». Какой смысл нам что-то менять и в этот раз? Проще все решить как цивилизованные люди! Как считаешь?
Сержант не стал продолжать провоцировать и уже спокойно спросил:
— Чего ты хочешь?
— Нам нужен этот шакал Самдан! — крикнул Бюнель.
— Почему вы напали на него и на его брата? — спросил сержант.
— Они оскорбили нашего старейшину! — эти слова спровоцировали гул среди диких. — Его брат уже понес наказание. Осталось закрыть вопрос с этой крысой Самданом! Выдай его нам! Он ведь все равно для вас чужой. Зачем вам умирать, защищая его?!
— Его нет в лагере, — отозвался сержант. — И вещей его тоже нет.
Бюнель усмехнулся и покачал головой.
— Зачем ты оскорбляешь меня ложью, Равель? Мы точно знаем, что ваш лагерь никто не покидал.
Ага… Значит, перед тем, как здесь появиться, дикие перекрыли все направления. Побег через равнину был заранее обречён на неудачу. Чутье меня снова не подвело.
— Повторяю! — выкрикнул сержант. — Его нет в лагере! Он сбежал!
— Он не мог сбежать, Равель! — раздраженно ответил Бюнель. — Он там, с вами! Мне это точно известно! Эй, вы там! Те, кто пришел на фронтир, чтобы нести службу в тени Крыла Стрикса! Мы не желаем вам зла! Нам нужен тот, кто оскорбил нашего лидера! Отдайте его нам! Зачем вам умирать за преступления, которые вы не совершали?
— Ты, похоже, оглох, дикий! — я услышал насмешливый голос шевалье Видаля. — Наш командир тебе уже сказал, что того, кого вы ищите, здесь нет! Он сбежал вместе с еще одним уродом!
Хех… Это он уже обо мне.
— И если не веришь нам, — продолжил Видаль. — Тогда поднимись и сам посмотри, если у тебя хватит смелости!
— Довольно! — рыкнул Бюнель. — У вас был шанс решить все миром! Я обязательно поднимусь к вам, но только к тому моменту ты будешь уже мертв! Начали!
Как только он это сказал, темно-лиловые силуэты сорвались с места. Из лагеря в сторону всадников полетели болты, стрелы и проклятия.
Всё, больше мне здесь делать нечего.
Вжавшись в землю, я отполз от края уступа и, приподнявшись на четвереньки, рванул к скальной стене. Мне оставалось сделать всего несколько шагов. Я даже вытянул вперед правую руку, чтобы вцепиться в камень и начать подъем, но, увы, не срослось… Слева от меня послышался слабый шорох.
Мгновенно перейдя на истинное зрение, краем глаза, я заметил мелькнувшее сбоку темно-лиловое пятно. Твою же… Меня не могли выследить так быстро! Я бы заметил преследователей. Значит, все это время за мной наблюдал еще один маг-невидимка. И что меня больше всего удручало — я его так и не почуял. Зараза! Как же меня бесит слабое тельце, которое мне досталось!
Не мешкая ни секунды, я выстрелил на звук и ушел перекатом вправо. Спустя миг, яркая магическая вспышка ударила по глазам. Кажется, я попал… Только вот мой болт отлетел куда-то в сторону. Похоже, я только что увидел в действии магическую защиту брони страйкеров.
Тем временем темно-лиловый силуэт, крадучись, начал обходить меня по кругу. Отрезает мне пути отхода. Судя по тому, как он ведет себя, этот урод думает, что я его не вижу. А выстрел был сделан наугад… Это хорошо. Подыграем.
Отбросив бесполезный арбалет, я обнажил оба клинка и, изображая недоумение, начал вертеть головой во все стороны. Тут главное — не переиграть. Если он все это время следил за мной, значит, видел, на что я способен. Единственное, чего он не подозревает, так это то, что я — видящий. Кажется, он повелся на спектакль.
Я, продолжая вертеть головой, начал пятиться к месту подъема. Невидимка лиловой тенью плавно пошел на сближение. В его руке засветилась слегка изогнутая лиловая полоса. Видимо, это меч. Он явно создан из того же материала, что и его броня.
Когда я был в шаге от стены, невидимка ускорился. Взмах лиловой полоски. Короткая вспышка. И клинок одного из моих мечей рассыпался на несколько острых осколков, словно он был сделан из стекла.
Это было быстро… Очень быстро… Я даже не успел как следует среагировать. А ведь моя энергосистема функционирует на пределе.
С уверенностью можно сказать, что мне повезло. Маг почему-то решил поиграть со мной, как кошка с мышкой. Хм… Будут тебе игры…
Я, изобразив изумление и легкий испуг, поднес к глазам огрызок, оставшийся от меча, и отбросил его в сторону.
— Я так понимаю, на меня устроил охоту один из страйкеров-ренегатов? — насмешливо произнес я в темноту. Мой голос слегка подрагивал от переполнявшей мое тело энергии, но мой противник наверняка спишет это на мой страх и волнение.
Пока я говорил, невидимка молча обходил меня с другой стороны. Мне стоило труда не смотреть на него в упор. Вертя головой, я лишь несколько раз мазнул по его силуэту взглядом.
— Молчишь? — продолжал обращаться к пустоте я. — А выйти из тени и сразиться без магии, как подобает воину, кишка тонка? Хотя, чему я удивляюсь? Ждать, что какой-то отступник, нарушивший клятву верности королю, будет вести себя, как настоящий воин? Бред…
То ли это мои слова подзадорили его, то ли ему надоели эти игры, а, может, причина в том, что звуки короткого боя внизу уже стихли — не знаю… Так или иначе, страйкер атаковал.
И он снова нацелился на мое оружие. Похоже, решил взять меня живьем.
К его рывку я был уже готов. Ну, настолько, насколько это было возможно. Зачерпнув почти всю энергию из источника, я прогнал ее по каналам. Большинство из них вряд ли выдержат такую нагрузку. Придется заново восстанавливать разрывы и укреплять энергоузлы. Хм, это если я сейчас выйду победителем в этой схватке.
Я повернул голову в сторону движущегося на меня силуэта. Вблизи за лиловой броней мне удалось разглядеть энергосистему самого мага. Она светилась ярко-фиолетовым светом. По довольно толстым каналам и пульсирующим узлам циркулировала мана. Ее было много, очень много. Еще бы! Я насчитал четыре крупных круда, выполнявших функцию источника мага. С такими запасами энергии и развитыми каналами можно не думать о каких-то разрывах!
На фоне моего противника я выглядел жалким калекой… Маг это тоже понимал, поэтому не ждал от меня того, что произошло дальше.
Молясь всем богам, чтобы сталь выдержала, я направил крупный сгусток энергии в клинок. Одновременно с этим, не дожидаясь удара мага, я прыгнул вперед, вытянув руку с мечом как можно дальше. Мамору Ямада называл этот удар «Броском Королевской Кобры». Сильный, молниеносный. Удар на опережение. Последний аргумент.
Я вложил в него все свои резервы. Я чувствовал, как рвутся от перенапряжения энергоканалы, как горят мышцы и трещат сухожилия. Но я был сосредоточен только на одном — на острие моего клинка, где пульсировал сгусток моей энергии.
Несмотря на то, что я вытянул все, что мог из моего нового тела, этого все равно было недостаточно. Слишком сильный противник мне достался. Он был не просто сильнее, а несоизмеримо сильнее… И быстрее.
Я промахнулся. Даже вскользь не смог его достать. Маг легко, будто играючи ушел с линии моей атаки. Вдобавок ко всему еще до того, как приземлиться, я больше не смог держать концентрацию и сгусток энергии на острие моего клинка зажил своей жизнью. Мгновение — и он ярко вспыхнул, превращая сталь в пыль.
Приземление на острые камни было жестким. Я было попытался сгруппироваться, но тело уже отказывалось мне повиноваться. Изломанной куклой я покатился по острым камням, уже не замечая боли. Удивительно, как до сих пор еще не потерял сознание.
Я лежал на спине, нелепо разбросав в стороны руки, и смотрел в темноту неба. Я очень сильно недооценил своего врага, за что и поплатился. В свое оправдание я могу сказать лишь то, что, если бы мне сейчас вернули мое прежнее тело, даже в лучшей его форме, я все равно бы не справился с этим страйкером. Сегодня я столкнулся с силой, с которой никогда еще не сталкивался…
Краем уха я услышал приближающиеся шаги. Не было даже сил, чтобы повернуть голову или даже хотя бы скосить глаза.
Мгновение — и надо мной склонилось мерзкое костяное чудовище, скалящееся кривыми клыками. А, нет… Ошибочка. Это всего лишь шлем, сделанный из черепа, какой-то невиданной твари.
Мой противник «отключил» инвиз и снял свой шлем. На меня теперь смотрел сорокалетний мужчина. Его недельная щетина и короткий ежик волос были побиты серебряной сединой. На словно вырубленном из камня узком лице застыло задумчивое выражение. В его жестких серых глазах я увидел интерес и, кажется, легкое недоумение.
Больше я ничего не успел разглядеть. Сознание оставило меня. Уже перед тем, как провалиться в темноту, я услышал далекий хриплый голос:
— А ведь этот мелкий говнюк чуть было не задел меня…
Глава 13
Когда сознание вернулось ко мне, я понял, что лежу ничком на земле, на ворохе прелой соломы, острые стебли которой хищно впились в мою щеку, висок и шею.
Я попытался пошевелиться и тут же пожалел об этом. Острая боль, стрельнувшая по всему телу, чуть было снова не отправила мое сознание в небытие.
А еще, похоже, я связан.
Прежде чем осмотреться, я первым делом просканировал свою энергосистему, а затем тяжело выдохнул. Разрыв на разрыве. Но было и много положительного. Я ожидал увидеть катастрофу, но реальное положение дел дарило некую надежду. Все мои старания по укреплению энергоканалов и источника все-таки не прошли даром. Организм выдержал. Пусть ему сильно досталось, но он выдержал. И уже начал постепенное восстановление.
Закончив сканирование, я, продолжая лежать на животе, осторожно приоткрыл левый глаз и негромко втянул носом воздух. Хм, похоже, я нахожусь в каком-то полутемном сарае или, что вероятней, исходя из характерного букета запахов, — в хлеву.
Стараясь отстраниться от боли, я сделал новую попытку пошевелить руками и ногами, но ничего не вышло. А вот острая боль не преминула напомнить о себе. Шипя словно раскаленный камень, на который попало несколько капель воды, я почувствовал, как из моих глаз брызнули слезы.
— А вот и наш любезный шевалье очухался, — услышал я знакомый язвительный голос, который доносился откуда-то сзади. — Что, крысёныш, не успел сбежать?
Хм… Видаль, похоже, выжил в том бою.
— Где мы? — игнорируя оскорбления, прохрипел я.
— Тварь, ты еще смеешь что-то у меня спрашивать? — рычал Видаль.
Судя по беспомощному шерудению, он, как и я, был связан.
— Ты — труп, предатель…
А это уже Патрик. И тоже живой. Интересно, сколько всего выживших?
— Шевалье, вы навсегда опозорили свой род, — откуда-то слева пробубнил барон фон Брунон.
И этот тоже здесь. Любопытно, почему мы еще живы?
Я бы мог, конечно, просто промолчать и демонстративно проигнорировать оскорбления. Но я решил, что несколько провокаций не помешают. Пусть побесятся. Может, тогда скажут что-нибудь интересное. Например, где это мы сейчас находимся.
Я прикрыл глаза, медленно выдохнул и насмешливо спросил:
— Чем?
— Что? — услышал я удивленный голос барона.
— Я спросил, чем я умудрился навсегда опозорить свой род?
Судя по тому, как возмущённо икнул барон фон Брунон, мой вопрос для него оказался неожиданностью. Похоже, для человека благородного сомнений в том, что я совершил что-то из ряда вон, не должно было возникнуть. Плюс, как я уже заметил, барон не отличался наличием острого ума и быстрой реакцией в словесных перепалках. А вот проломить башку боевой секирой — это всегда пожалуйста.
— Ты еще смеешь спрашивать, негодяй? — зато Видаль за словом в карман не полез. — Ты бросил боевых товарищей! Ты предал теневой патруль!
Я хрипло засмеялся и немного повел плечами. Пока разговаривал, не забывал гонять сгустки маны по энергосистеме. Кстати, боль постепенно начала отступать. А жизнь налаживается!
— Теневой патруль? — с насмешкой в голосе спросил я. — Ваш теневой патруль уже давно превратился в шайку контрабандистов. И кто это из вас, скажите на милость, мой боевой товарищ? Может вы, шевалье Видаль? Или вы, барон? За прошедшие несколько дней вы мне ясно дали понять, что с Патриком, который с какого-то рожна только что назвал меня предателем, а также его дружками я должен разбираться в одиночку. И никто из вас не собирался прикрывать мне спину. А ведь их было шестеро против меня одного.
Читать бесплатно другие книги:
