Козырные тузы Желязны Роджер

Уолтер Джон Уильямс

До шестого колена

Часть I

Холодный дождь барабанил по стеклянным люкам в крыше. Стук капель наконец-то заставил умолкнуть неугомонного Санта-Клауса на углу, и Максим Травничек блаженствовал — эта какофония не прекращалась уже несколько дней. Закурив русскую папиросу, он потянулся за бутылкой шнапса и сделал глоток. Чтобы взглянуть на контроллеры генераторов магнитного потока, ему пришлось воспользоваться очками, которые благополучно дожидались своего часа в кармане комбинезона.

Травничек был неестественно высокий человек с ястребиным носом и холодным красивым лицом. Бывшие коллеги по Массачусетскому технологическому институту звали его чехословацким ответом Франкенштейну — прозвище приклеилось к нему с легкой руки профессора Бушмилла, который впоследствии стал деканом в другом учебном заведении и при первой же возможности переманил Максима к себе.

— Чтоб тебе пусто было, Бушмилл, — сказал Травничек по-словацки и вновь глотнул шнапса из бутылки. — Й тебе тоже, Виктор Франкенштейн. Смыслил бы хоть капельку в компьютерном программировании — не попал бы в переплет.

Сравнение с Франкенштейном его задевало. Образ злополучного воскресителя мертвых, казалось, преследовал его повсюду. Надо же было случиться, чтобы первое его место работы на Западе оказалось не где-нибудь, а в альма-матер Франкенштейна, Ингольштадте. Все время, что он проработал в Баварии, его душила ненависть. Травничек всегда считал немцев ни на что не годными, и меньше всего — в качестве примера для подражания. Не исключено, что его увольнение из Ингольштадта через пять лет именно этим и объяснялось.

И вот теперь, после Ингольштадта, после МТИ,[3] после Техасского аграрно-механического, его занесло на этот чердак. Долгие недели Максим жил, словно погруженный в транс, питался консервами, поддерживая себя только никотином и амфетаминами, теряя счет сначала часам, а потом и дням, а его воспаленный мозг одну за другой выдавал новые идеи, концепции, методики. На сознательном уровне Травничек и сам не понимал, откуда они берутся; в такие моменты, казалось, нечто, сокрытое в глубине его клеточной структуры, говорит с миром посредством истощенного тела и разума, минуя сознание и личность…

Так было всегда. Когда он был одержим очередным проектом, все остальное отступало на второй план. Максим почти не спал, температура у него скакала, как сумасшедшая, мысли текли стремительным потоком, неуклонно двигая его к цели. Он читал, что аналогичное происходило с Теслой — а теперь тот же дух, ангельский или дьявольский, вселился в Травничека. Но в это утро туман рассеялся. Работа была сделана, как именно — трудно сказать. Потом придется заново пройти ее этап за этапом и выяснить, чего удалось добиться. Он подозревал, что ее результатом станет не меньше полдюжины таких патентов, которые обеспечат ему безбедное существование до конца дней… Но все это позже, потому что скоро эйфория уступит место скуке. Следовало закончить работу, пока этого не случилось.

Он сделал еще глоток шнапса и ухмыльнулся, обведя взглядом свой длинный, похожий на сарай чердак.

Помещение озаряли холодные флюоресцирующие огоньки индикаторов. Самодельные столы были завалены всевозможными приборами; бумаги, пустые консервные банки, раздавленные окурки усеивали шершавый пол из древесного слоистого пластика. Со стропил свисали увеличенные снимки с набросков Леонардо да Винчи, изображавших мужские тела.

На каталке лежал пристегнутый ремнями высокий обнаженный мужчина с прозрачной макушкой. У него не было волос, но в остальном он казался воплощением мечты Леонардо об идеальном человеке. От его рук и ног к каким-то приборам тянулись толстые электрические кабели. Глаза у него были закрыты.

Травничек поправил регулировку на камуфляжном комбинезоне. Он не мог позволить себе отапливать весь чердак, поэтому носил электрический костюм, предназначенный для любителей утиной охоты. Если судить по стеклянным люкам, то дождь, похоже, начинал утихать — хорошая новость. Максим, в отличие от Виктора Франкенштейна, не нуждался для работы в дешевом антураже вроде грома и молнии.

Он расправил галстук, словно перед незримой аудиторией: одна из его привычек — даже под комбинезоном носить пиджак и бабочку, — и нажал кнопку, которая запускала генераторы магнитного потока. Негромкий стон разнесся по чердаку, в ответ пол ответил еле заметной вибрацией. Люминесцентные лампы на потолке потускнели и заморгали, половина из них спустя секунду погасла. Стон перешел в визг. Между балками заплясали огни святого Эльма. Запахло озоном.

Словно через слой ваты Травничек услышал глухой стук. Склочная баба, жившая этажом ниже, колотила в потолок ручкой швабры.

Визг между тем достиг своего апогея. Посуда по всему дому полопалась, в квартире внизу взорвался телевизор.

Андроид на столе дернулся, и Травничек нервно перекусил картонную гильзу папиросы, а потом швырнул окурок на пол.

Вой генераторов начал затихать. А стук швабры только стал громче, и глухие угрозы, несущиеся снизу, тоже.

— Только попробуй не заплатить за мой телевизор, скотина!

— Засунь свою швабру к себе в задницу, дорогуша, — посоветовал Максим — на немецком языке, идеально приспособленном для ругательств.

Люминесцентные лампы вновь замигали и включились.

Под строгим взглядом творений Леонардо андроид открыл темные глаза. Моргающие лампы создавали стробоскопический эффект, от которого белки его глаз казались какими-то ненастоящими. Голова медленно повернулась; взгляд нашел Травничека и сфокусировался. Под прозрачной макушкой черепа вращался серебристый диск. Соседка снизу наконец утихомирилась.

Максим подошел к столу.

— Ну, как дела? — спросил он.

— Все системы функционируют нормально.

Голос у андроида был низкий; говорил он на американском английском.

Травничек улыбнулся и сплюнул огрызок папиросы на пол. Из исследовательской лаборатории фирмы «Ай-Ти-энд-Ти» ему удалось украсть программу, которая моделировала человеческую речь. Может быть, когда-нибудь он даже заплатит им гонорар.

— Кто ты? — спросил он.

Глаза андроида неторопливо обвели взглядом чердак.

— Я — Модульный человек, — ответил он. — Я — универсальный многофункциональный искусственный интеллект шестого поколения, система гибкого реагирования и отражения нападений автономного действия, оборудованная самым современным оружием.

— Пентагону это понравится. — Травничек ухмыльнулся и добавил: — Каковы твои инструкции?

— Подчиняться моему создателю, доктору Максиму Травничеку. Защищать его жизнь и здоровье. Тестировать себя и свои системы в условиях боевых действий путем борьбы с врагами общества. Приобрести максимальную известность на благо будущей компании «Модуль Энтерпрайзиз». Поддерживать свое существование и исправность.

Максим кивнул своему детищу.

— Твоя одежда и дополнительные модули в шкафу. Оденься, возьми оружие, отправляйся на улицу и отыщи каких-нибудь врагов общества. До заката вернись обратно.

Андроид слез с каталки и двинулся к металлическому шкафу. Распахнул дверцу.

— Генератор нематериальности потокового поля, — сообщил он, отыскивая на полке сменный блок. С его помощью можно было управлять генераторами магнитного потока так, чтобы проходить сквозь твердое вещество или перемещать свое тело в другое измерение. — Полет, максимальная скорость восемьсот миль в час. — С этими словами Модульный человек снял с полки еще один блок, который позволял генераторам потока воздействовать на гравитацию и инерцию таким образом, что андроид мог подниматься в воздух. — Радиоприемник, настроенный на полицейские частоты.

Андроид провел пальцем по груди сверху вниз, и невидимый шов раскрылся. Он сдвинул синтетическую плоть и сделанную из сплава грудную пластину, под которыми обнаружилась электронная начинка. Миниатюрный генератор магнитного потока окружало слабое свечение. «Искусственный интеллект шестого поколения» подключил два модуля к каркасу из сплава, затем закрыл грудь. На полицейской частоте шел оживленный обмен репликами.

— Доктор Травничек, — доложил андроид. — Полицейские сообщают о чрезвычайном происшествии в зверинце Центрального парка.

Максим залился квохчущим смехом.

— Отлично. Самое время для твоего дебюта. Возьми оружие. Возможно, тебе придется кого-нибудь ранить.

Модульный человек между тем натянул эластичный темно-синий комбинезон.

— Лазерная микроволновая пушка, — принялся перечислять он. — Гранатомет и гранаты с усыпляющим газом.

Андроид расстегнул молнии на комбинезоне рядом с плечами, где обнаружились два паза, для них в шкафу нашлись два длинных цилиндра.

— Давай, выметайся отсюда.

Послышался треск, потянуло озоном, по воздуху пошла рябь, и андроид вылетел через потолок. Травничек уставился взглядом в то место в потолке, сквозь которое прошел ИИ, и удовлетворенно улыбнулся. Потом поднял бутылку, словно хотел произнести тост, и покрутил головой.

— Современный Прометей, лопни моя задница!

Андроид по спирали устремился в небо; дождь хлестал по прозрачному куполу его радара. Неподалеку Эмпайр-стейт-билдинг вонзался в облако, точно богато украшенная острога. Андроид вернул себе материальность — поле слишком быстро расходовало энергию и без особой необходимости включать его не стоило.

Команды экспертно-системной программы неслись по макроатомным переключателям. Подпрограммы, призванные имитировать человеческое мышление и написанные с таким расчетом, чтобы могли в определенных рамках модифицировать себя, начали перестраиваться в более эффективную последовательность. Травничек был гением программирования, но ему недоставало терпения доводить свои программы до совершенства, поэтому они получались, как правило, запутанными и сверх усложненными. Андроид быстро подредактировал код своего творца и почувствовал, как его системы заработали эффективнее, параллельно он оценивал программу, которая ждала своего часа в его электронном мозгу. «Всякая всячина» занимала уйму места и, судя по всему, представляла собой отвлеченную, беспорядочную и бессистемную попытку воссоздать человеческий характер. По всей видимости, Травничек написал ее затем, чтобы андроид обращался к ней, если не сможет разобраться в тонкостях человеческой мотивации. «Всякая всячина» была громоздкой, неудачно скомпонованной, а сам код изобиловал поправками и явными противоречиями. Куда разумнее было бы разбить эту программу на подпрограммы и вставить их в тот участок основной программы, который отвечал за общение с людьми. Эффективность подобного решения не вызывала у андроида никаких сомнений — и он последовал ему.

Будь он человеком, в эти мгновения он наверняка утратил бы контроль над собой. Но он был андроидом и поэтому уверенно сохранял заданный курс, несмотря на то что мозг его пылал, словно миниатюрная сверхновая, в огне записанных машинным языком человеческих переживаний. Его восприятие окружающего мира, более сложное, чем у людей, и включающее в себя инфракрасный, видимый и ультрафиолетовый диапазоны вкупе с радиолокационным изображением, вдруг померкло в сравнении с безбрежным океаном человеческих страстей. Любовь, ненависть, вожделение, зависть, страх, жажда превосходства — все сплелось в мозгу Модульного человека в ошеломляющий аналоговый узор.

Между тем он продолжал свой полет, наращивая скорость до тех пор, пока в ушах у него не заревел ветер. Ожили инфракрасные рецепторы. Гранатометы на плечах завертелись и сделали по пробному выстрелу в небо. Радар начал поиск по крышам домов и улицам, заодно фиксируя движение воздушного транспорта; электронный мозг андроида принялся сопоставлять радиолокационное изображение с тем, что уже было создано ранее, и выявлять расхождения.

С изображением Эмпайр-стейт-билдинг явно происходило что-то не то. Большой объект взбирался по его боку, а вокруг золотого шпиля вилось еще несколько меньших, размером с человека. Андроид сопоставил этот факт с информацией, хранившейся в его базе данных, и изменил курс.

По стене здания взбиралась сорокапятифутовая обезьяна, та самая, которая, судя по информации из базы данных андроида, жила в зверинце при Центральном парке до тех пор, как ее обнаружили разгуливающей по парку девятого ноября тысяча девятьсот шестьдесят пятого года, когда во всем Нью-Йорке отключилось электричество. На запястьях у обезьяны болтались обрывки цепей, а в кулаке она сжимала хорошенькую блондинку. Вокруг них носились летающие люди. К тому времени, когда андроид оказался рядом с ними, толпа тузов стала довольно плотной и напоминала небольшое электронное облако, размазанное вокруг скалящего зубы мохнатого ядра. В воздухе стоял гул реактивных двигателей, крыльев, силовых полей, пропеллеров, вулканических выбросов. В обезьяну были нацелены пистолеты, жезлы, лучеметы и менее узнаваемые виды оружия, но ни одно из них не было пущено в ход.

Обезьяна с тупым упорством продолжала карабкаться вверх. Ее когти скрипели по стеклу. Изнутри небоскреба доносились приглушенные крики страха.

Андроид синхронизировал свою скорость со скоростью пернатой и когтистой женщины с двенадцатифутовыми крыльями. Судя по его данным, ее звали Соколицей.

— Он уже второй раз за этот год сбегает, — сообщила она. — И каждый раз хватает какую-нибудь блондинку и лезет с ней на Эмпайр-стейт-билдинг. И почему его так тянет на блондинок, интересно знать? — И крылатая женщина тряхнула роскошной каштановой гривой.

— Почему никто ничего не делает? — спросил Модульный человек.

— Если мы подстрелим обезьяну, она может раздавить девушку, — пояснила Соколица. — Или уронить ее. Обычно Великая и Могучая Черепаха просто разжимает шимпанзе пальцы и опускает девушку на землю, а потом мы пытаемся сбить обезьяну. Она обладает способностью к регенерации, так что можно не бояться ее ранить. Но Черепахи что-то нет.

— Думаю, я понял, в чем проблема.

— Эй, кстати, а что у вас с головой?

Андроид ничего не ответил и включил генератор поля нематериальности. Внутренняя энергия хлынула в n — мерное пространство. Модульный человек изменил курс и устремился к обезьяне. Она оскалила зубы и зарычала на него. Андроид спланировал точно на мощную лапу, которая сжимала белокурую девушку, и его рецепторы передали ему картину в духе импрессионистов: всклокоченные светлые волосы, залитое слезами лицо, молящие голубые глаза.

— Вот черт! — выругалась девушка.

Модульный человек поместил нематериальный микроволновой лазер внутрь обезьяньей лапы и выбрал полную мощность. Шимпанзе вздрогнул, как ужаленный, и разжал лапу, блондинка полетела вниз. Глаза обезьяны расширились от ужаса. Андроид отключил генератор поля, увернулся от двенадцатифутового птеродактиля, подхватил девушку на вновь ставшие материальными руки и полетел прочь.

Глаза шимпанзе стали еще шире. За последние двадцать лет он сбегал девять раз и отлично знал, что последует дальше.

Андроид услышал за спиной гром взрывов, треск, выстрелы, вой реактивных снарядов, шипение лучей, крики, глухие удары и бесполезный рев. Потом до него донесся последний прерывистый стон, и на его сетчатке появилось изображение темного силуэта длиннорукого великана, который, кувыркаясь в воздухе, летел вниз. Что-то зашипело, над Пятой авеню раскинулась паутина холодного голубого огня, обезьяна упала в нее, подскочила один раз, и ее, потерявшую сознание и дымящуюся, потащили в зверинец Центрального парка.

«Искусственный интеллект шестого поколения», собираясь начать спуск, оглядел улицы в поисках видеокамер.

— Не могли бы вы еще ненадолго задержаться в воздухе? — попросила блондинка. — Если вы собираетесь приземлиться перед журналистами, то с вашего разрешения я хотела бы привести себя в порядок.

«Быстро она пришла в себя», — подумал андроид и начал кружить над камерами. В их далеких объективах мелькало его отражение.

— Меня зовут Синди, — представилась блондинка. — Я актриса. Всего два дня как приехала сюда из Миннесоты. Это может стать для меня неплохим началом.

— И для меня тоже, — ответил андроид.

Он улыбнулся, надеясь, что сделал правильное выражение лица. Судя по тому, что девушка не проявила беспокойства, он не ошибся.

— Кстати, — добавил он, — я нахожу, что этот шимпанзе продемонстрировал отменный вкус.

— Неплохо, совсем неплохо, — бормотал Травничек, просматривая видеозапись, на которой андроид после краткого интервью прессе взмыл в небеса с Синди в объятиях.

Затем он повернулся к своему творению.

— Какого рожна ты все время прикрывал руками башку?

— Из-за радарного купола. Я стесняюсь. Все постоянно спрашивают, что у меня с головой.

— Застенчивая универсальная оборонительно-наступательная система, — покачал головой Травничек. — С ума сойти! Только этого миру и не хватало!

— Можно я сделаю себе накладку на череп, а то в таком виде вряд ли попаду на обложки журналов?

— Хорошо. Давай дальше.

— «Козырные тузы» угощают того, кто ловит шимпанзе, когда он убегает, бесплатным обедом на двоих. Можно мне пойти? Думаю, это даст мне возможность завести массу полезных знакомств. К тому же Синди — та девушка, которую я спас, — хотела назначить мне там свидание. И Соколица тоже просила меня участвовать в ее телепрограмме. Можно мне туда?

Травничек ликовал. Его андроид имел успех. Он решил, что непременно пошлет свое творение разгромить кабинет Бушмилла в МТИ.

— Ну конечно же, — разрешил он. — Там ты будешь на виду. Это будет полезно — во всех смыслах. Но сначала открой-ка свою голову. Мне нужно кое-что подправить.

Зимнее небо кишело хвостатыми звездами. Там, где погода выдалась ясной, миллионы зрителей наблюдали за тем, как огненные линии: красные, желтые, зеленые, синие — расчерчивают ночную тьму. Космическая буря оставила дымные следы через все небо даже на дневной стороне Земли.

Их путь длился тридцать тысяч лет с того самого дня, когда Прародительница Роя покинула последнюю покоренную планету и наугад устремилась в небо, как летучее семечко в поисках плодородной почвы. Громадная — тридцать километров в длину и двадцать в ширину — Прародительница внешне походила на астероид, но целиком состояла из органического материала: плотная оболочка защищала уязвимую сердцевину, переплетения нервов и волокон, исполинские полости с биомассой и генным материалом, из которых потом она создаст себе слуг. Внутри дремал Рой, и лишь когда Прародительница приблизилась к Солнцу, он начал пробуждаться.

Год спустя после того, как Прародительница Роя пересекла орбиту Нептуна, она уловила исходящее от Земли хаотическое радиоизлучение, в котором прослеживались определенные последовательности сигналов — воспоминания о них были вмонтированы в ее ДНК. На этой планете существовала разумная жизнь, и ее представители обычно защищали свои планеты от нападения. Это обстоятельство следовало учитывать.

Наиболее действенным способом завоевать врага были микроорганизмы. Один точно подобранный вирус способен был уничтожить все живое. Но Прародительница Роя не могла управлять вирусом в том смысле, в каком она командовала более крупными видами; к тому же вирусы имели отвратительное обыкновение мутировать и становиться опасными для своих хозяев. Прародительница Роя, заполненная биомассой и искусственно выведенной мутагенной ДНК, сама была слишком уязвима для биологической атаки, чтобы рисковать произвести на свет отпрыска, способного погубить собственную родительницу. Здесь требовался другой подход.

В течение последующих одиннадцати лет Прародительница Роя постепенно перестраивала собственную структуру. Крошечные безмозглые слуги — зародыши — в строго контролируемых условиях обрабатывали генетический материал и при помощи безопасных вирус-имплантатов внедряли его в ждущую биомассу. Сначала был создан отслеживающий интеллект, который получал и записывал непонятные сигналы с Земли. Затем мало-помалу обрел форму рассуждающий интеллект, способный анализировать данные и действовать в соответствии с выводами. Главный интеллект обладал невероятной мощностью, но пока был в состоянии воспринимать лишь крохотную долю того упорядоченного излучения, которое он получал.

И вот Прародительница Роя сочла, что настало время действовать. Как мальчишка разоряет палкой муравейник, так она намеревалась разворошить всю Землю. Слуги внутри ее тела все множились, перемещая генетический материал, воссоздавая самых грозных хищников, сведения о которых хранились в памяти Роя. Твердотопливные ракетные двигатели, словно редкие орхидеи, росли в специально сконструированных камерах. Слепые слуги в глубине утробы Прародительницы неутомимо лепили из твердых смол капсулы, способные выдержать космическое путешествие. На это уходила одна треть всей имеющейся в распоряжении биомассы — первого поколения отпрысков Роя. Они не обладали разумом, но могли реагировать на телепатические команды Прародительницы Роя. Грозные и нерассуждающие, запрограммированные лишь на то, чтобы нести смерть и разорение — именно такие действия были внедрены в их генетическую память. Их поместили в капсулы, которые, словно мерцающий рой светлячков, понеслись к Земле.

Абляционная смола капсул горела в земной атмосфере, озаряя небо. Из каждой капсулы вытянулись нити, замедляя спуск и стабилизируя вращение. Затем, уже над самой поверхностью земли, капсулы распались, освобождая свой груз.

Отпрыски, очнувшиеся после долгого сна, ощутили голод.

Мужчина, облаченный в подобие замысловатого бронежилета, поставил ногу на заграждение из латуни и через весь подковообразный бар обратился к стройной блондинке в маске, которая время от времени становилась прозрачной.

— Прошу прощения, — проговорил он. — Мы с вами, случайно, не встречались, когда ловили обезьяну?

— Ваш столик почти готов, Модульный человек, — сказал Хирам Уорчестер, хозяин «Козырных тузов». — Прошу прощения, я не думал, что Фортунато пригласит всех своих друзей.

— Ничего страшного, Хирам, — отозвался андроид. — Нам и здесь неплохо. Спасибо.

Он осваивал вежливые обороты речи, и хотя не был точно уверен, когда и какое из них будет к месту, но был исполнен решимости это выяснить.

— Там еще парочка фотографов поджидает.

— Пусть поснимают, когда мы усядемся, а потом прогоните их, ладно?

— Конечно. — Хирам улыбнулся андроиду. — Да, — добавил он, — ваша сегодняшняя тактика была гениальной. Если эта обезьяна когда-нибудь доберется сюда, я сделаю ее невесомой. Хотя такого еще ни разу не случалось. Семьдесят два этажа — это рекорд.

— Конечно, Хирам. Я уверен, что все получится. Хозяин довольно улыбнулся и поспешил прочь. Андроид поднял руку, чтобы подозвать официанта.

Синди была облачена в нечто лазурное, оставлявшее обнаженной значительную часть груди и еще большую часть спины. Она с улыбкой изучала своего спутника.

— Мне нравится твоя шапочка.

— Спасибо. Я сам ее сделал.

Она бросила взгляд на его опустевший стакан.

— Скажи, а ты что… на самом деле пьянеешь от виски?

— Нет. Это не совсем так. Я просто помещаю его в накопительный резервуар вместе с пищей, и мои генераторы расщепляют его и преобразуют в энергию. Но отчего-то… — Официант принес ему полный стакан, и он с улыбкой принял его. — Отчего-то мне нравится стоять вот так, поставив ногу на ограждение, и пить его.

— Да. Я тебя понимаю.

— Но я, разумеется, ощущаю вкус. Я не знаю, что вкусно, а что нет, поэтому пробую все подряд. Вычисляю.

Он поднес стакан к носу, втянул ноздрями запах, потом пригубил жидкость. Вкусовые рецепторы затрещали, в носовой полости заполыхал небольшой пожар.

Подошел Хирам, чтобы проводить их к столику. Едва он вскрыл бутылку шампанского, как вокруг засверкали вспышки фотокамер. Андроид взглянул в огромное панорамное окно и сквозь просвет в облаках увидел несущийся по небу метеор.

— Думаю, я могла бы к этому привыкнуть, — заметила Синди.

— Погоди, — остановил ее андроид. Он что-то слушал по своему радиоприемнику. Девушка смотрела на него с любопытством.

— В чем дело? — поинтересовалась она. Передача окончилась.

— Вынужден принести свои извинения. Я позвоню позже, — сказал андроид. — В Нью-Джерси чрезвычайное происшествие. Похоже, на Землю вторглись пришельцы из космоса.

— Что ж… Если ты должен уйти…

— Я позвоню тебе позже, даю слово.

Силуэт андроида потускнел. Послышалось электростатическое потрескивание. Андроид поднялся в воздух и вылетел через потолок.

Хирам замер с бутылкой в руке. Потом повернулся к Синди.

— Он что, серьезно? — спросил он.

— Он неплохой малый — для робота, — сказала Синди, подперев подбородок ладонью. — Но в голове явно не хватает винтиков. — Она подняла бокал. — Давай выпьем, Хирам.

Совсем неподалеку другого человека мучили кошмары. Страшные чудища плотоядно облизывались, глядя на него. Перед ним проплывали вереницы образов: мертвая женщина, перевернутая пентаграмма, гибкий обнаженный мужчина с шакальей головой. В ушах эхом звенел зловещий хохот. Весь в поту, он с криком проснулся.

Он вслепую потянулся к ночнику, включил свет. Пошарил в поисках очков. Нос был скользким от пота, и толстые массивные очки съехали с переносицы. Он даже не заметил этого.

Мужчина хотел позвонить по телефону, потом вспомнил, что для этого сначала придется самостоятельно добраться до инвалидной коляски. Можно было поступить проще. Он потянулся своим сознанием на улицу, и глубоко в его мозгу на призыв ответило другое, только что проснувшееся сознание.

«Вставай, Хаббард, — мысленно приказал он своему собеседнику и поправил пальцем очки. — На Землю сошла Тиамат[4]».

Над Принстоном уходила в небо колонна мрака. Андроид увидел ее на экране радара и сначала принял за дым, но потом осознал, что облако не движется на ветру, а состоит из тысяч живых существ, кружащих над местностью, словно стая хищных птиц. Макроатомное сердце андроида дрогнуло. Среди его алгоритмов не было ничего подходящего.

В его мозгу трещали фразы переговоров, растерянные, умоляющие о помощи, захлебывающиеся от отчаяния. Модульный человек замедлил движение и принялся сканировать лежащую под ним темную землю. Большие инфракрасные пятна — скопления отпрысков Роя — копошились между обсаженными деревьями улицами. Пятна были разрозненными, но их движение имело цель: они стремились к городу. Можно было подумать, что кто-то назначил Принстон местом их сбора.

Андроид резко сбросил высоту и услышал какую-то яростную возню, крики, выстрелы. Гранатометы у него на плечах ожили в тот момент, когда он спикировал вниз и увеличил скорость.

Существо было безногим и двигалось как улитка — каждое такое волнистое движение выбрасывало вперед скользкое тридцатифутовое тело. Голову прикрывал панцирь, по бокам челюстей стекала слюна. Пара гигантских бескостных рук оканчивалась клешнями. Сейчас эта тварь долбила головой двухэтажный загородный дом в колониальном стиле, и каждый такой удар оставлял дыры, а руки уже забирались в окна и шарили в поисках его обитателей. Со второго этажа его пытались остановить выстрелами.

Модульный человек завис в воздухе и послал залп из лазера. Импульсная микроволна была невидимой и неслышной. Существо мелко задрожало, завалилось на бок, забилось в конвульсиях. После второго выстрела оно еще раз дернулось и затихло. Андроид нырнул в окно, над которым подмигивали огоньки рождественской гирлянды, и увидел совершенно голого толстяка с крупнокалиберным охотничьим ружьем в руках, мальчишку-подростка со спортивным пистолетом и женщину, прижимавшую к себе двух маленьких девочек, которые были так перепуганы, что не могли даже дрожать.

— Боже правый! — ахнул хозяин дома. Его жена и дочери дружно завизжали.

— Я убил его, — сообщил андроид. — Можете сесть в машину?

— Думаю, да, — ответил толстяк, заряжая ружье.

— Езжайте на восток, к Нью-Йорку, — продолжал Модульный человек. — Здесь их, похоже, больше всего. Может, вам стоит объединиться с какими-нибудь соседями?

— Что происходит? — спросил толстяк, передернув затвор. — Еще одна вспышка дикой карты?

— По всей видимости, это пришельцы из космоса.

На заднем дворе послышался грохот. Андроид выскочил из окна, поднялся над крышей и увидел существо, похожее на шестидесятифутовую змею, которое двигалось вперед извилистыми движениями, подминая под себя кусты, деревья, опоры линии электропередачи. Под брюхом у змеи шевелились десятифутовые реснички. Залп из лазера в голову существа не дал никакого эффекта, еще один — также безуспешно. Спустя несколько мгновений из другого окна раздались выстрелы — хозяин дома поддержал его.

Затрещали балки: чудовище налегло на дом. Здание накренилось, одна стена пошла трещинами, Андроид продолжал стрелять, чувствуя, как иссякает энергия. Охотничье ружье грохнуло еще раз. Отвратительное существо подняло голову и с силой ударило ею в окно, из которого стрелял толстяк. Тело твари содрогнулось несколько раз. Хвост замолотил по земле. Затем змея вытащила голову и поползла к соседнему дому. У Модульного человека почти не осталось энергии, он едва держался в воздухе.

Тактика не сработала, попытки помочь отдельно взятым людям выльются в беспорядочные и по большей части напрасные усилия. Нужно выследить неприятеля, узнать его численность и намерения, затем отыскать где-нибудь очаг организованного сопротивления и присоединиться к нему.

Андроид полетел к Принстону, собирая информацию, которая поступала к нему от датчиков, и пытаясь сложить из нее картину происходящего.

Внизу взвыли сирены. Люди выбирались из полуразрушенных домов. Куда-то промчались машины скорой помощи с включенными мигалками. Несколько автомобилей ошалело метались по засыпанным кирпичами улицам. То и дело в разных местах вспыхивали пожары, но сырость и мелкая морось, то начинавшаяся, то вновь утихавшая, не давали им разгореться. Модульный человек заметил еще с десяток змей, а также сотню более мелких хищников, которые рыскали, как пантеры, на шести лапах. Полчища каких-то странных существ походили на прыгучих пауков, их ноги-ходули легко переносили четырехфутовые тела через деревья. Двадцатифутовое двуногое создание скалило зубы, которых не постеснялся бы и тираннозавр. Еще какие-то твари, которых трудно было рассмотреть в инфракрасном диапазоне, напоминали ползучие ковры. Что-то незримое выпустило в него тучу трехфутовых игл, но радар подсказал ему об их приближении.

Темное облако все так же продолжало кружить над Принстоном, и андроид решил как следует разглядеть его. Их были тысячи, темных кожистых тварей, похожих на летающие половые тряпки. Согласный гул их крыльев изредка прерывали негромкие заунывные звуки, похожие на треньканье басовой струны. Твари то камнем падали вниз, то снова взмывали вверх, и андроид понял их тактику, когда увидел, как из какого-то гаража с визгом выехала машина и понеслась по улице. От облака отделилась небольшая группка и дружно устремилась вниз, налетела на машину и облепила ее крыльями, прижимая к земле своей тяжестью. Модульный человек, который уже частично успел восстановить энергию, принялся стрелять по летучим тварям и даже уложил нескольких, но машина уже перевалилась через бордюр тротуара и врезалась в здание. Примеру первой группы, которая принялась втискиваться в машину сквозь разбитые стекла, последовали другие. Едкая кислота пятнала краску. Андроид поднялся выше и начал палить по летучей массе, пытаясь отвлечь на себя их внимание.

Облако спикировало на него — несколько сотен летунов разом — тогда Модульный человек набрал скорость и полетел к югу, уводя их за собой и время от времени отстреливаясь через плечо. Мертвые твари падали на землю, как сухие листья. Все больше и больше летунов присоединялось к погоне. Очевидно, эти существа были не слишком умны. Андроид петлял, то набирал высоту, то вновь снижался, чуть опережая хлопающее крыльями облако, и вскоре собрал за собой тысячи крылатых тварей.

Внезапно его датчики дали сбой, не справившись с ошеломляющим потоком входной информации, но спустя мгновение ситуация стабилизировалась. Между тем полчища существ наступали фронтом в виде заостренного полумесяца, вершина которого была направлена на север от Принстона. В воздухе стоял оглушительный лязг и скрежет, Рой прокладывал себе дорогу через город, прямо по домам, деревьям, учреждениям, сравнивая с землей все на своем пути. Андроид набрал высоту, произвел кое-какие подсчеты, а летучие твари все так же стонали и хлопали крыльями у него за спиной. Орда двигалась довольно быстро с учетом того, что после ее прохождения не оставалось и камня на камне; андроид оценил скорость ее перемещения в двенадцать-пятнадцать миль в час. Он довольно неплохо представлял себе средний размер представителя Роя, поэтому разделил входящее инфракрасное излучение на составные части и сделал вывод, что перед ним как минимум сорок тысяч существ. Хотя новые твари постоянно прибывали, да еще у него за спиной собралось не меньше двадцати тысяч летунов.

Андроид в отличие от человека не мог усомниться в своих расчетах. Следовало немедленно уведомить кого-нибудь о том, с угрозой какого масштаба столкнулась Земля. Наплечные гранатометы развернулись назад, чтобы придать ему большую обтекаемость, и Модульный человек отправился обратно на север, резко увеличив скорость.

Модульный человек оказался над Принстоном за считанные секунды. Еще тысяча или даже больше тварей успели проникнуть в город, и радар постоянно регистрировал рушащиеся один за другим под бешеным натиском дома, беспорядочный треск выстрелов, а в одном месте — взрывы и грохот более тяжелого оружия. Андроид поспешил на шум.

Национальная гвардия сдерживала осаду. Одна из змееподобных тварей, развороченная разрывным снарядом, билась на улице перед зданием арсенала, взметая клубы осевшего слезоточивого газа. Вокруг валялись трупы хищников и человеческие тела. На бетонной площадке перед зданием громоздился перевернутый танк М-60, другой перегородил открытые ворота транспортного ангара и теперь заполонял весь экран радара своим инфракрасным изображением. Три гвардейца в тяжелом обмундировании и в противогазах стояли на танке позади орудийной башни. За танком укрылась дюжина штатских с дробовиками и охотничьими ружьями, а позади них столпилось еще около пятидесяти горожан. Андроид сделал восемь выстрелов, каждый из которых угодил точно в цель, скосил первую волну нападавших, пронесся над танком и опустился рядом с гвардейцами. Они по-совиному уставились на него сквозь круглые очки противогазов. Где-то в здании взревели, набирая обороты, двигатели.

— Кто здесь главный?

Человек с серебряными нашивками лейтенанта поднял руку.

— Лейтенант Гольдфарб, — представился он. — Я — дежурный офицер. Что за чертовщина здесь творится?

— Вам придется вывести отсюда этих людей. Это десант пришельцев из космоса.

— А я-то думал, что это китайцы. — Противогаз приглушал его язвительную интонацию.

— Они движутся от Гроверс-Миллс.

Один из гвардейцев вдруг начал икать. Мало кто узнал бы в этом звуке смех.

— П-прямо «Война миров» как-кая-то. Об-балдеть.

— Да заткнись ты. — Гольдфарб едва не задохнулся от ярости. — У меня здесь всего два десятка боеспособных парней. Думаете, мы сможем остановить их у Раританского канала?

— Их по меньшей мере сорок тысяч.

Гольдфарб привалился к башне.

— Значит, отправляемся на север. Попытаемся поднять Соммервилль.

— Советую вам поспешить. Летуны возвращаются. Видели их?

Лейтенант махнул рукой на распростертые на земле кожистые тела.

— Вот, полюбуйтесь. Похоже, слезоточивый газ им не по вкусу.

— Там что-то еще приближается!

Один из солдат поднял гранатомет. Модульный человек не глядя пальнул через плечо и уложил гигантского паука.

— Не слабо, — присвистнул солдат.

— Послушайте, — начал Гольдфарб. — Губернатор — наш главнокомандующий, нужно вытащить его из дворца.

— Я мог бы попытаться, — ответил андроид, — но я не знаю, где дворец. — Он опять через плечо прикончил покрытую панцирем улитку. Потом взглянул на офицера. — Мы могли бы подняться в воздух.

— Секунду.

Лейтенант приказал двум своим подчиненным отвести штатских к бронемашинам и затем собраться в колонну.

— Только не включайте фары, — посоветовал Модульный человек. — Летуны не сразу вас заметят.

— У нас есть инфракрасная аппаратура.

— Я бы на вашем месте ею воспользовался.

Прозвучало вполне вежливо.

Взревели бронемашины. Андроид подхватил Гольдфарба и взмыл в небо.

— От винта! — воскликнул офицер.

Вероятно, так военные выражают свое одобрение.

Оглушительный шелест в вышине свидетельствовал о том, что крылатые твари возвращаются. Андроид спикировал к самой земле и принялся петлять между разрушенных домов и выкорчеванных деревьев.

— Дерьмо! — выругался Гольдфарб.

Морвен превратился в руины. От губернаторского дворца остался один фундамент. Никаких признаков жизни видно не было.

Андроид решил вернуть лейтенанта к его подчиненным, по пути ему удалось пристрелить два десятка существ.

Шесть бронетранспортеров и два танка были готовы выехать. Модульный человек опустил Гольдфарба на землю у одного из бронетранспортеров. В воздухе стоял оглушительный шум крыльев.

— Я попытаюсь увести летунов за собой, — сказал андроид. — Подождите, когда небо очистится, и только тогда выезжайте.

Он снова взлетел в небо, направляясь к Гроверс-Миллс, и твари бросились за ним в погоню. Внизу по-прежнему расползался гигантский полумесяц из чудовищ, которые приближались все в том же неизменном пугающем темпе. «Искусственный интеллект шестого поколения» развернулся и, оставив сбитых с толку преследователей далеко позади, набрал скорость и полетел к Принстону. За ним помчались лишь несколько летунов.

Колонна Гольдфарба выехала из Принстона и двигалась по автотрассе номер двести шесть в ореоле инфракрасных лучей и орудийного огня. Беженцы, привлеченные ревом танков и бронетранспортеров, цеплялись за машины. Андроид стрелял и стрелял, сбивая одну тварь за другой, чтобы помешать им атаковать, но энергия была уже на исходе. Он довел колонну до безопасной зоны, где машины вынуждены были замедлить движение: шоссе запруживали потоки беженцев, тянувшиеся на север.

Модульный человек решил отправиться в Форт-Дикс.

Лейтенант уголовной полиции Джон Ф. К. Блэк из джокертаунского полицейского участка всю дорогу до кабинета мэра в здании городского управления так и продержал Тахиона в наручниках. Остальные полицейские не выпускали из рук пистолетов.

«Это страх, — подумал Тахион. — Они все насмерть перепуганы. Но почему?»

— Будьте любезны, мои пальто и шляпу.

Вежливые слова ничуть не смягчили повелительного тона.

— Если вы так настаиваете, — отозвался Блэк, передавая Тахиону умопомрачительную шляпу с пером и бледно-лиловое бархатное пальто под цвет глаз. Его грубое, с резкими чертами лицо расплылось в циничной ухмылке. — Даже среди нашего начальства человека с таким вкусом не сразу найдешь.

— Надо полагать, — холодно отрезал Tax.

— В эту дверь, пожалуйста, — сказал Блэк.

Tax надвинул шляпу на один глаз и прошел внутрь.

Просторное помещение с длинным столом было заполнено полицейскими, пожарными, людьми в военной форме. Мэр что-то кричал в трубку телефона, но, судя по его взбешенному виду, не мог докричаться. Tax перевел взгляд на дальний конец помещения и прищурился. Сенатор Хартманн о чем-то негромко совещался с группой тузов: Соколицей, Импульсом, Плакальщиком и всей компанией из СКИВПТа.

В присутствии Хартманна Тахиону каждый раз становилось не по себе — несмотря на весь свой либерализм, тот являлся председателем Сенатского комитета по исследованию возможностей и преступлений тузов, того самого СКИВПТа, название которого в эпоху Джозефа Маккарти стало синонимом слова «страх». Теперь законы изменились, но Тахион не желал иметь ничего общего с организацией, которая вербовала тузов для служения интересам власть имущих.

Мэр передал трубку телефона помощнику, и такисианин решительно направился к нему.

— Ваши спецназовцы притащили меня сюда! — загремел он. — Они выломали мне дверь. Очень надеюсь, что город возместит мне ущерб, включая и то, что могут украсть, пока моя квартира стоит нараспашку!

— У нас беда, — сказал мэр, и к нему тут же подскочил помощник с охапкой дорожных карт Нью-Джерси.

Мэр велел разложить их на столе. Тахион продолжал возмущаться.

— Можно было позвонить — и я бы пришел. Ваши громилы даже не удосужились постучать! В этой стране пока что существуют права, гарантированные конституцией, — даже в Джокертауне.

— Мы стучали, — возразил Блэк. — Громко стучали. — Он повернулся к одному из своих подчиненных, джокеру с чешуйчатой коричневой кожей. — Ты свидетель, правда, Кант?