Караоке-капитализм. Менеджмент для человечества Риддерстрале Йонас

МАТЕРИАЛЬНЫЕ МАЛЬЧИКИ И ДЕВОЧКИ[МаterialGirl— песия Мадонны]

Смысл перестал исходить из церкви или от государства. Господствует материализм! Чтобы вырваться за пределы meaning of lite[По аналогии сmeaning of life(смысл жизни) — смысл легкого бытия, легкой жизни. Lite— легкий, искаженное light. Light life = lite.] и растущего одиночества, люди вынуждены создавать свои собственные сообщества, состоящие из близких и схожих в чем—то людей, где бы те ни находились. Мы наблюдаем смену караула из граждан государства на членов глобальных племен.

Не только технологии и институты подвергаются изменениям. Третьей и последней силой, подверженной изменениям, становятся наши ценности или, как скажут некоторые, недостаток ценностей. В наше время повседневная жизнь утратила смысл. Современная личность, пишет Салман Рушди, есть «шаткое сооружение, которое мы выстраиваем из мусора, догм, детских обид, газетных статей, старых фильмов, случайных наблюдений, скромных побед, тех, кого мы любим и ненавидим». Неудивительно, что поиски смысла жизни продолжаются.

Наши предки считали смысл жизни и работы чем-то не требующим доказательств. Благодаря религии и государству смысл существовал автоматически. Одно-два поколения назад религия означала не просто посещение церкви раз в неделю. Она пронизывала всю жизнь. Фактически христианство может рассматриваться как некий предел караоке. Господь даже послал своего Сына в качестве достойного для подражания объекта, чтобы все мы могли равняться и учиться у Него. Цель была совершенно прозрачна — стать по возможности, как Иисус.

С появлением протестантства трудовая деятельность стала неразрывно связана с религией. Трудовая этика протестантов ассоциировала упорный труд с набожностью. Работа была благом, даже если она приводила в уныние, опустошала душу, была невыносима физически и плохо оплачивалась. Не только на Западе, но и в таких местах, как Япония, множество людей стремились доказать свою ценность через труд. Он придавал жизни смысл. Статус в организации имел значение. Он указывал четко очерченное место в организации и обществе. Работа давала чувство причастности. Мы принадлежали физически и, в некоторых случаях, фигуралы — организации. Мы были мужчины (и женщины) компании.

Смысл, предлагаемый церковью и государством, заместился смыслом денег. Но если гтротесталтская этика, как однажды заявил немецкий мыслитель Макс Вебер, была столь жизненно необходима для рождения и роста капитализма, возможно, следует задаться вопросом, что произойдет с капитализмом, если оставить его без религии?

В караоке-мире понятие личности связано не с производством, но с потреблением. Вы совершаете покупки, значит вы существуете. Права на то, чтобы быть, выбирать и потреблять, являются основой нашего бытия, У нас есть возможность изобрести смысл для самих себя.

О величии государства говорят его архитектурные творения. Египтяне возвели пирамиды. Греки оставили после себя Акрополь. Римляне создали Колизей. Современность дала нам торговый центр.

В этом новом мире индивидуализм, выбор и рынки крепко, порой причудливо, переплетены. Такова новая реальность. Церкви пусты.

В гипермаркетах не протолкнуться. В большинстве крупных европейских городов круглосуточных заправок больше, чем круглосуточно работающих церквей (включая мечети и синагоги).

Смысл жизни превратился в meaning of lite.

Да будет lite. Оглянитесь, и вы увидите вокруг выхолощенные институты. Можно было бы назвать это материальным миром, но, по странности, материалы все дешевеют, тогда как программная составляющая (soft stuff) становится все дороже. Правит lite.

Почитайте газеты. Вместо привычной привязки к определенному месту или точке зрения самые популярные новые издания все больше выглядят, как ежедневная европейская бесплатная газета Меtro. Меdiа lite — информация вместо идей и идеалов.

Ценности изменились. В 1968 году на вопрос о цели в жизни 41% г колледжей ответили, что их целью является финансовое благополучие, тогда как три четверти стремились выработать философское понимание бытия. 30 лет спустя о финансовом благополучии заботились 78% респондентов, а о смысле жизни — лишь 41%. Вероятно, время подтвердило правоту Скотта Фитц джеральда, когда он говорил, что проблема американской мечты состоит в том, что у нее отсутствует второе действие. Что следует за благополучием?

«Я обладаю всеми качествами человеческого существа: плотью, кровью, кожей, волосами, но ни единой отчетливой эмоцией, за исключением жадности и отвращения», — говорит Патрик Бейтман, персонаж романа Бретт Истон Эллис «Американский сумасшедший». Смысл жизни иллюзорен. Новая элита выбирает его по вкусу, наугад или осознанно. Но что они выбирают? Что они хотят? Чем вдохновятся? Каково их понятие хорошей жизни?

Более чем когда-либо люди ищут самовыражения и самоопределения, совершая покупки.

Более чем когда — ответ, видимо, надо искать на рыночной площади. Люди проявляют свою индивидуальность посредством бросающегося в самоопределения, глаза потребления, о котором писал еще экономист Торстен Веблен. Они покупают, чтобы быть. Более чем когда-либо люди ищут самовыражения и самоопределения, совершая покупки.

В то время как общее потребление возросло на 29%, экстремальный туризм вырос на 46%, потребление элитного шоколада — на 51%, жемчуга — на 73%, дорогих авто — на 74%, яхт — на 143%. Актриса и femme fatale Мэй Уест была права: слишком много хорошего — это удивительно прекрасно!

Следующий рубеж в наших поисках смысла — космос. Компания Zero Gravity Согрогаtion планирует полеты людей на специальном самолете с тем, чтобы пассажиры могли испытать состояние невесомости. Вероятно, компания ориентируется на спрос. Один полный день тренировки космонавта может стоить около $4 тыс. и включает в себя два часа полетов с несколькими пике и с 30 секундами состояния нулевой гравитации в каждом.

Ничто не преуспевает так, как излишество, утверждал Оскар Уайльд, так что да здравствует великая глобальная вечеринка — фрагментированный мир, в котором единство находится на грани вымирания. Мы всё еще слышим отзвук слов Бада Фокса в начале фильма «Wall Street»: «В бедности сегодня нет ничего благородного». Жадность может быть отвратительна, но она работает. Более важный вопрос: сможет ли изобилие когда-нибудь избавить от жадности.

Неуверенные колеблющиеся, порой напуганные люди нуждаются в ком-то, кто разделял бы их ценности. Человеческие существа не выносят одиночества. Поэтому молодые люди, для которых жизнь не имеет смысла, переселяются из промышленного Бирмингема в центре Англии в тренировочные лагеря Аль Каеды у подножия Гималаев. Молодежь предпочитает культовые или экстремистские движения традиционным носителям ценностей по той же самой причине по какой она выбирает предпринимательские компании вместо обычных организаций. Эти племена предлагают кое-что свеженькое и менее предсказуемое для мужчин и женщин, которые в противном случае прожили бы жизнь, не предполагающую никаких сюрпризов.

Некоторые люди не узнают себя в lite жизни караоке-мира. Зеркало не дает отражения. «Я простой американский парень, вскормленный МТУ. Я видел всех этих ребят в рекламе газировки. Но ни один из них не похож на меня», — поет кантри-рокер Стив Эрл в песне «John Walkers Blues» пытаясь понять, что толкнуло Джона Уокера Линда стать американским воплощением Талибана. Реакция на текст песни вынудила Эрла переехать с семьей в охраняемую гостиницу.

Мы хотим быть частью чего-то. Человечество всегда было и будет состоять из племен, но племен, отличных от прежних. Близости уже недостаточно. Где и кто больше не эквивалентны. В нынешней реальности география, культура и религия не обязательно накладываются друг на друга. К примеру, в Европе проживают 15 млн мусульман. Взамен многие новые племена структурированы биографически, как то: специализированные академические сообщест ва, Харе Кришна, Фан-клубы, Аmnesty International или любители компьютерных игр. Вот вам смелая гипотеза. В 2042 году финал чемпионата мира по футболу вместо национальных сборных Бразилии и Италии может вполне пройти между командами «Гомосексуалисты Юнайтед» и ФК «Ангелы Ада»!

Возьмем к примеру Народную Республику Бритни Спирс. У этого племени, невзирая на сомнительное качество последнего альбома, сторонников больше, чем населения во многих европейских государствах. Для большинства бизнес-организаций Народная Республика важно, где они родились. Эти соплеменники и соплеменницы уже давно знакомы друг с другом. Их просто еще не представили друг другу на должный манер. «Мы слушаем одну и ту же музыку, смотрим те же фильмы, пьем одну и ту же водку в одно и то же время», — комментирует Том Форд из Gucci.

Возможно, говоря о снижении уровня социального капитала, профессор Путнам смотрел не в ту сторону. Возможно, новые племена просто другие. Вместо боулинга (в одиночестве) они занимаются чем-то слегка более интересным совместно с людьми из самых отдаленных уголков планеты.

И, опять, три силы взаимодействуют. Технология предоставляет племенам инструмент для контактов и рукопожатий — в международном масштабе. IТ позволяет маргиналам местного уровня занять серьезные позиции на уровне глобальном. Однако у этой истории есть и мрачная сторона. Дискуссии ради предположим, что в каждой отдельно взятой деревне есть один педофил или неонацист. Эти индивидуумы на местном уровне являются маргиналами, но когда они объединятся в Сети и станут группой, племенем из, скажем, 250 тыс. особей, они из маргиналов превращаются в серьезную силу. Повторим еще раз, обвинять технологии — значит не понимать сути вещей. Только люди могут быть плохими или хорошими.

Вследствие биографикации система ценностей изменяется, не только с точки зрения пространства, но и в двух других измерениях. Когда-то ценности были вечными. Мы умирали с тем же набором ценностей, на которых были воспитаны. Сегодня ценности становятся временными. Нормы прежде заменяли нам кожу, теперь они вроде рубашки — некоторые могут менять их по своей прихоти и делают это. Вдобавок большинство людей привыкли иметь лишь один набор ценностей. В мире караоке-капитализма можно одновременно быть приверженцем разных верований. Мы не принадлежим одному племени, у нас их несколько. Можно быть членом племени академиков, племени родителей, художников или финнов. География, конечно, еще имеет значение, например во время Олимпийских игр. Биография дополняет географию, а не вытесняет ее. Важно лишь понимать, что не так давно мы все жили в моно-режиме, теперь, по крайней мере некоторые, живут в стерео. Ценности все более преходящи.

Возьмем футбол. 50 млн. человек во всем мире являются поклонниками Маnchester United. Но для некоторых граждан этого племени привязанность к клубу столь слаба, что они даже не знают, что Манчестер — это город в Англии. Связи уже далеко не так прочны. Верность мимолетна. «Мы привыкли считать, что шансы поменять команду меньше, чем шансы поменять спутника жизни или даже пол», — говорит Хосе Анхель Санчес, маркетинг-менеджер RеаI Маdгid, клуба, недавно купившего суперэвезду дэвида Бэкхема у Маnchester United. «Но в Азии люди присоединяются к футболу иначе — они приходят на звезд». Люди начинают следовать за личностями, а не за институтами — даже в коллективистской (в прошлом?) Азии. Когда звезды перемещаются, племена последователей движутся за ними.

Компании уже нацеливаются на глобальные биографические племена. Корпорации следуют за разными сообществами единомышленников. Не важно, на чем базируются такие сообщества: на покупательских привычках, интересах, фантазиях или взаимоотношениях. И все это находит отражение в деятельности мультинациональ ных компаний. Когда-то они были построены по страновому или региональному принципу — отражая влияние географии. Ныне многие из них в глобальном масштабе построены по продуктам или сегментам — отражая значение биографии.

Или посмотрим на список интернет-сайтов для геев. Gау.соm и Рlanetout.com имеют миллионы посетителей каждый месяц. Сравните эти цифры с тиражами печатных журналов для геев — Аdvocate c 88 тыс. экземпляров или Оut с тиражом 155 тыс. Новые технологии позволяют вступить в контакт со значительно большей, чем скром ный 1%, частью популяции.

В итоге люди обретут смысл, сколь непостижимым ни казался бы он другим членам общества, и будут на основе личного выбора общаться и объединяться с теми, кто разделяет их воззрения. Движителем этого процесса являются молодые способные люди, не отягощенные физическими барьерами. Бизнес стал первым традиционным институтом, вынужденным приспособиться, или, как минимум, принять изменившиеся ценности. Не в пример большинству других исторических образований, корпорации находятся под постоянным давлением результата. Капитализм спускает курок перемен. Нравится это организациям или нет, рыночные силы вынуждают их идти дальше. В таком мире власть переходит от тех, кто идет по проторенной дороге локальной логики, к членам глобальных племен.

ВЕК НЕНОРМАЛЬНОСТИ

Ненормальность — новая норма. Мы отказаяись от идеи построения общества, основанного на принципе воспитания. Взамен мы применяем законы природы. Экономика «мыльных пузырей» уступила место двойной экономике взяток и бедствий, возможностей и нищеты. Пропасть между имущими и неимущими становится шире, как между странами, так и внутри них. Что до отдельного человека, то ему становится все труднее совмещать жизнь и выживание в них.

Когда-то Западный мир был нормален. Причем настолько, что даже в основе экономики было нормальное распределение. Это был мир процветающего среднего класса, массовых рынков, стандартизации, безопасности и стабильности. Нормальность находила отражение в телепрограммах, музыке, моде и т.д. — она была вездесуща. Успех компаний обеспечивался обращением к золотой середине, там находилась большая часть бизнеса. Золотая середина — это мир автомобилей Volkswagen, белых плетеных изгородей и стабильной зарплаты — мир монохромной нормальности.

Индустриальный Запад видел свою задачу в создании этой великолепной середины. Дряблый живот поствоенного капитализма наполняли люди, готовые есть, спать, работать и делать покупки в довольно предсказуемом стиле. Такова ваша жизнь, моя жизнь, все наши жизни. Политические партии нуждались в середнячках. Локальные компании, в своей погоне за экономией на масштабах, нуждались в середнячках. Даже капиталистам они были нужны. Растущий публичный сектор выдул из низшего и высшего классов красивый «колокол» нормального распределения.[Кривая нормального распределения имеет форму синусоиды очертания колокола.]

Это было тогда. Теперь времена иные. Забудьте о норме. Думайте аномально. На практике оказывается, что идея создания общества, основанного на принципе воспитания, была отброшена. Взамен снова правят законы природы. Изменения толкают нас в направлении фундаментально отличного мира экономического дарвинизма, того самого, где аномалия является нормой. Колоколообразная мечта приобрела форму груши.

Такое развитие событий далеко не так странно, как может показаться. Оглядываясь назад, может статься, что «нормальный» мир, в котором большинство из нас выросли, является не более чем историческим эпизодом, исключением, длившимся менее ста лет. Теперь мы возвращаемся в обычное состояние (а)нормальности. Это просто естественно.

Уберите идеологические амбиции и экономические стимулы, и середина начнет исчезать. Не будем забывать, что рынок — всего лишь машина, которая делит мир по принципу эффективности. Рынок не слишком интересует середина. Дряблый живот Западного мира уже ощутил это. С начала 1980-х число банкротств среди среднего класса в США возросло на 400%. 40% из них были связаны с проблемами со здоровьем, а 20% с разводами. Около двух третей обанкротившихся так и не смогли оправиться. По оценкам, в 2003 году около 1,5 млн. американцев будут вынуждены заявить о банкротстве.

В будущем, размышляя о прошедшем десятилетии, наши дети будут иметь в виду не «мыльные пузыри», хотя это и занимало первые полосы газет. Вместо этого они будут рассуждать о двойной экономике и переходе к биномиальному обществу, поляризованному миру достатка и бедности, возможностей и нищеты, роскоши и второсортности. Изменения в технологиях, институтах и ценностях толкают нас в мир караокекапитализма, в котором добродетель и порок являются единственными альтернативами — капитал и компетенции или случай, возможности или ответственность, свобода или обязательства, признание или одиночество.

Уровень детской смертности в Вашингтоне, окр Колумбия (16,2 на 1000), соответствует уровню Шри-Ланки. В Европе эта величина равняется 9,4. Процент детей, рожденных со сниженным весом, в столице США равен или даже превосходитит этот показатель для Замбии.

Около 16% населения Европы имеет доход в 60% от среднего уровня. Без социальных пособий число таких людей составило бы 24%.

Расширение в мае 2004 года ЕС за счет 10 государств Центральной и Восточной Европы еще сильнее увеличит разрыв между бедными и богатыми: в наименее развитых регионах ВВП на душу населения будет составлять лишь 31% от среднего. Наиболее благополучные регионы окажутся в 10 раз богаче.

До сих пор большая часть наших представлений о политике, спорте, бизнесе, собственном развитии, архитектуре, демократии и дизайне имела дело с золотой серединой — нормальной и общепринятой. Теперь среднее находится на грани вымирания. Если успех — это вопрос крайности, а не приверженность середине, необходимо переосмыслить то, как мы строим организации и собственные жизни. С точки зрения бизнеса, требуется возврат к природе, притом в понимании Чарльза Дарвина, а не Жана-Жака Руссо. В двойной экономике все больший упор будет делаться на выживание наиболее приспособленных. Но компании и отдельные личности могут также выбрать и другую стратегию: выживание наиболее сексуальных. Оставшиеся посередине дороги будут задавлены современными монополистами.

Когда-то мир был прост. В нем были индустриально развитые и развивающиеся регионы. Некоторые нации были богаты, другие — бедны. Не более. В условиях двойной экономики все труднее рассуждать о богатых и бедных странах. Во многих случаях они и те, и другие.

Также справедливо, что развивающаяся часть мира с трудом догоняет развитую, жизнь тамошних людей продолжает ухудшаться.

Половина жителей планеты Земля никогда не звонили по телефону. Аграрный строй, индустриализм и постиндустриализм сосуществуют повсюду, даже внутри отдельных стран. Две трети Мировой рабочей силы все еще занято в сельском хозяйстве. Каков, по вашему мнению, главный источник загрязнения воздуха, убивающий людей? Автомобили? Фабрики? Нет. Это домашние очаги. Более 1 млрд. людей до сих пор готовят еду в не имеющих вентиляции лачугах.

Совокупные активы трех самых богатых миллиардеров превышают ВВП всех наименее развитых стран мира с населением 600 млн человек. 20% самых богатых людей до сих пор потребляют 86% всех товаров и услуг.

По оценам Всемирного Банка, люди в странах с низким уровнем жизни дают лишь 4% глобального частного потребления.

В Африке 174 ребенка из 1000 не доживают до пятилетнего возраста.

С начала индустриализации разница в производительности между центром и периферией мировой экономики увеличилась более чем на 5000%. В последнее десятилетие темп продолжал расти. Если внимательно взглянуть на экономический рост за последние 20 лет, можно увидеть, что в самых богатых странах ежегодный прирост ВВП составлял 1,9%, в странах, находящихся посередине, 0,7%, а в самых бедных его вообще не было.

В результате около 3,5 млрд. угнетенных бедностью людей стоят в очереди за порогом караоке-клуба. «В мире (все еще) остаются люди, настолько голодные, что Господь является им не иначе как виде куска хлеба», — сказал Махатма Ганди. «В этом величайшая ирония общественного благополучия в ХХI веке: пока сотни миллионов людей не получают адекватного питания из-за чономического неравенства, политической коррупции или войны, многие сотни миллионов имеют такой избыточный вес, что подошли к той точке, за которой возрастает риск хронических заболеваний, связанных с перееданием», —писала профессор Марион Нестле (ну, разве не удачная фамилия?) в недавней редакционной статье журнала Science.

Но не все так плохо. К примеру, ситуация с детской смертностью, образовательными возможностями и уровнем жизни за последние 10 лет улучшилась. На самом деле, ВВП беднейших стран за последние 50 лет рос ничуть не менее быстро, чем ВВП богатых стран. Проблема в том, что их население росло намного быстрее. Исследования также показывают, что число людей, живущих на меньше чем $2 в день за последние 30 лет сократилось на 20%. Эту статистику можно трактовать по-разному, но любой, кто провел хотя бы час в бедной азиатской, африканской, европейской или южно-американской стране, знает, как много еще необходимо сделать. И, пожалуйста, не вините в этом дисбалансе глобализацию. Вините людей — диктаторов, генералов, коррумпированных чиновников или некомпетентных администраторов.

Удивительно, но до недавнего времени «богатейшей» страной в мире был Советский Союз — по крайней мере, с точки зрения природных ресурсов. А другие «богатые» страны: в Нигерии есть нефть, в Индонезии — драгоценные сорта дерева. Южная Африка богата алмазами и золотом, а в Бразилии много лесов и руд. Мексика обладает запасами серебра и нефти. Венесуэла в ней практически утопает. И все равно, согласно экономике, основанной на знаниях, вряд ли какая либо из этих стран богата.

Страны с процветающими экономиками продолжают расти, потому что, помимо других факторов, они контролируют и создают знание — самую твердую валюту караоке-капитализма. Например, Калифорнийский университет тратит на НИОКР на 21% больше, чем Мексика, и получает в шесть раз больше патентов, чем большинство аитатов. Неудивительно, что лишь З из 50 ведущих латиноамериканских компаний считаются высокотехнологичными. Остальные торгуют сырьем. А цена сырья сегодня составляет одну пятую от той, чтобыла 150 лет назад.

Пять ведущих создателей кемпетенций

Страна

Япония

Южная Корея

США

Швеция

Германия

Патенты, выданные на 1 млн населения

994

779

289

271

235

Источник: nationmaster.com

Это еще не все. Внутри так называемого богатого мира границы меняются. Двойная экономика — это общество закрытых коммун и гетто, резерваций для богатых и отгороженных мест для бедноты. Вспомните о местах с управляемым климатом и трущобах, о которых говорит архитектор Рэм Кулхаас. Соедините технические изменения, стимулирующие более квалифицированных рабочих, с глобальной конкуренцией, оказывающей серьезное давление на необученных. Затем подумайте обо всех разъединяющих наше общество институциональных переменах, включая разрушение семьи.

Этот мир Твин Пикс[Американские сериал] — истинный рай для страховых компаний, одной из наиболее быстрорастущих отраслей Западного мира. Чем шире пропасть, тем больше нужна защита, И снова оказывается, что решение предлагается рынками, а не правительствами. В 1970-е в США полицейских было больше, чем частных детективов. Сегодня частных детективов втрое больше, чем полицейских. А в Калифорнии — вчетверо. Если вы телепродюсер, забудьте про НiII Street Вlues.[Американские сериалы] Наше будущее — Securitas Groap Swing.[Аллюзия на название романа Олдоса Хаксли «Дивный новый мир». С отсылкой к нему же название диска Iгоn Маiden, 2000.]

Дивный и хорошо защищенный новый мир населен капиталистами, компетентами икоммодитентами[Потребители, от соmmodity— товар, предмет широкого потребления (англ.)]: людьми, которые имеют или могут, и людьми, которые вынуждены; людьми с выбором и людьми с призрачными шансами; господами и слугами. Вдобавок к неравномерному распределению капитала наш мир разрывается на части тремя другими мощными силами: талантом, обучением и связями. Для успеха вам нужны правильные навыки, соответствующие школы и стратегические друзья на нужных позициях. Эти факторы определяют свободу людей выбирать или просто проиграть.

В то время как талант всячески лелеется, от неудачников в двойной экономике избавляются клиническими методами. В США 1,8 млн. заключенных, охраняемых 300 тыс. тюремщиков, плюс около 4,5 млн. осужденных условно. Добавьте сюда полицию и частных охранников, и вы получите около 9 млн человек, занятых в индустрии контроля и сдерживания. По некоторым оценкам, 30% афроамериканцев в возрасте от 20 до 29 лет имели контакт с пенитенциарной системой. Сравните с Японией, страной с вдвое меньшим населением, где в тюрьмах содержатся менее 100 тыс. человек.

Пять ведущих поставщиков преступности

Страна

США

Россия

Белоруссия

Доминика

Монтсеррат[Остров в Вест-Индии, входит в архипелаг Малые Антильские острова; владение Великобритании. Население — 10 тыс. чел.]

Заключенные, на 1000 человек

6,41

6,37

5,77

5,73

5,57

Источник: nationmaster.com

Все это еще более ухудшает и без того жалкий уровень участия населения в политических процессах. В ходе выборов президента США в 2000 году около 4 млн. американцев — практически население целой Финляндии — были лишены избирательного права. В большинстве штатов США заключенные не имеют права голосовать, и во все большем числе штатов они теряют право голосовать и в будущем. Навсегда.

Эффективность и эмпатия необязательно составляют счастливую пару.

Разделение на тех, кто имеет и не имеет, имущих и неимущих является лишь логическим следствием того, что мы полагаемся, чуть ли не исключительно, на действие рыночных механизмов. Рынок отделяет эффективных от неэффективных. В этом его суть. Рынок признает эффективность, но это также и единственное, что он понимает. Общество, базирующееся на законах природы, а не на принципах воспитания, — суровое место для выживания. Последовательно примените эту логику и получите два множества — избранных и обреченных. И чем усерднее мы будем применять этот принцип, тем отчетливее будет разделение. Эффективность и эмпатия необязательно составляют счастливую пару.

В караоке-версии капитализма на национальном и общественном уровнях доминируют рыночные силы. Двойная экономика также проявляется в бизнесе. В 1999 году бывший СЕО Gеnегаl Еlесtric и до недавнего времени самый уважаемый руководитель в мире Джек Уэлш заработал больше, чем 15 тыс. так называемых беспошлинных рабочих на мексиканских заводах GЕ. Пятнадцать лет назад самым высокооплачиваемым СЕО в США был легендарный руководитель Сhrysler Ли Якокка с зарплатой около $20 млн. В 2001 году Ларри Эллисон из Огасlе заработал $706 млн. Талантливые личности берут свое, как бы их ни звали: Дженнифер, Джек или Ларри.

Двадцать лет назад соотношение зарплат СЕО и заводского рабочего составляло в США 40 к 1. Несколько лет спустя оно выросло до 400 к 1. (Можно вспомнить, что ГIлатон в «Республике» утверждал, что никто в обществе не должен зарабатывать более чем в 5 раз выше зарплаты среднего рабочего.) Феномен крайнего неравенства доходов возник сравнительно недавно. В 1980-м СЕО крупных американских фирм на каждый доллар, заработанный ими для акционеров, получали на треть меньше, чем в 1960 году.

Между 1998 и 2001 годами разрыв в заработке между СЕО европейских компаний и промышленными рабочими вырос на 92% в Великобритании, на 62% в Германии, 46% в Испании и 33% во Франции.

В 1990-е доходы высших руководителей в США выросли на 570%, тогда как доходы рабочих возросли на 37% (что лишь немного больше уровня инфляции в 32%). В 1998 году 1% самых высокооллачиваемых американцев имел доходы, равмые доходу 100 млн самых нмзкооллачиваемых.

Уильям Гейтс III не только создал 20 тысяч сотрудников-миллионеров, но и сам неплохо заработал. Доход Билла равняется суммарному доходу 110 млн бедмейших американцев. Когда мистер Гейтс в возрасте 44 лет ушел «на пенсию», его личное состояние превышало стоимость золотого запаса США в Форт-Ноксе и было вдвое больше суммарной стоимости находящихся в обращении наличных долларов.

Играющий на повышение рынок 1990-х и появление опционов изменили ситуацию. Даже испарение доткомов не повлияло на тенденцию. По данным исследования зарплаты, проведенного Вusiness Week, компенсация СЕО упала на 16% в 2001 году и еще на 33% в 2002-м. Но хотя средняя зарплата упала, средняя компенсация СЕО выросла на 7% в 200 1-м и еще на 6% в 2002 году. Зарплата типичного СЕО продолжает расти быстрее, чем прочие зарплаты, и нет причин ожидать выравнивания положения. Неважно, о чем думают и рассуждают люди в целом, и акционеры в частности, компании соперничают в области способностей, компетенции и знаний. А идеи — удел талантливых людей.

Феномен двойного общества наиболее ярко представлен в США, но не только. Фактически, оно распространяется, как ядовитый плющ, по всему миру. За последние 20 лет соотношение зарплаты шведского СЕО и шведского рабочего выросло с 9 к 1 до 46 к 1. И это в стране, знаменитой своим равенством. То же самое наблюдается в других частях света.

Итак, как же нам попасть в новую элиту? Просто. Работать все упорнее и упорнее. В мире караоке обед необходимо заработать пением, и вы вынуждены петь все громче и громче. Как и все граждане нашего ненормального мира, вы либо включены, либо нет, О или 1, все или ничего. Бельгийский психотерапевт и гуру лидерства Манфред Ке де Ври ставит нашему времени пугающий диагноз: «Вы либо приносите доход, либо идете в расход». В мире караоке некоторые дорабатываются до смерти, работают на двух работах, чтобы наскрести на жизнь. В конце концов, как заметил Ричард Сеннетт, «для находящихся внизу пирамиды время единственный доступный ресурс». Ранее считалось, что высокий риск соответствует высокому доходу. Сегодня для обычного рабочего на Западе высокий риск соответствует низкому доходу. Нет гарантий занятости. Нет больших зарплат. «Если в вашей работе нет ничего выдающегося, не важно, насколько упорно вы трудитесь, вас все равно никто не заметит, и это все с большей вероятностью означает, что вам не будут много платить», — утверждает Майкл Голдхабер, писатель и мыслитель, придумавший «экономику привлекательности»[attention economy].

Похоже, мы можем все быстрее и быстрее тратить деньги, но чтобы их заработать надо все больше времени. Типичный гражданин США работает почти 2 тыс. часов в год, что на две полные недели больше, чем 20 лет назад, В 1999 году средняя женатая пара работала почти 4 тыс. часов, что на семь недель больше, чем 10 лет назад. Средний европеец работает на 350 часов в год меньше, чем средний американец. На вопрос, готовы ли они работать меньше за меньшую плату, положительно отвечают 8% американцев, 38% немцев и 30% англичан и японцев.

США — лидер мировой экономики по показателю распределения ВВП на душу населения, однако если сравнивать распределение ВВП относительно рабочих часов, ситуация выглядит иначе. Бельгия выходит с десятого места на первое, США падают с первого на девятое место, а для Японии откат еще более впечатляющ — с третьего места на двадцатое. Все дело в ценностях. Европейцы, определенно, ценят отдых больше, чем люди в других частях света. Очевидно также, что мы платим за это низким уровнем экономического роста, меньшим благосостоянием и т. д.

В то время как одни люди ради выживания вынуждены работать в нескольких местах, другие проводят в офисе по 90 часов в неделю, поскольку понимают, что конкурируют в сфере компетенции. А знание непрочно. Им приходится использовать свои навыки прямо сейчас, иначе они устареют, станут коммерчески никчемными. Сегодня у людей и их навыков имеется срок годности. Ранее наш мир был населен быстрыми и мертвыми. Теперь некоторые из нас быстрые и смертельно уставшие. По данным Аарона Фишера, автора книги «Ваша карьера убивает вас?», только в США стрессы, связанные с работой, обходятся в $200— 300 млрд. ежегодно.

Мы перешли от зависимости к ответственности. Мы все теперь под давлением. И эти требования знакомы каждому. Люди не могут позволить себе сойти с круга, иначе они пострадают — финансово, духовно и физически. Передышка может обойтись слишком дорого. Для многих такого варианта просто не существует. Когда дистанция между ступеньками лестницы доходов все возрастает, промедление также обходится все дороже. Неравенство доходов заставляет больше работать. 20 лет назад переход американской семьи из верхнего среднего класса в нижний средний класс означал потерю 29% дохода. Сегодня это 44%. Этот принцип работает и в других частях света, только цифры не так велики — пока.

Как заметил бывший член администрации Клинтона Роберт Рейч, все большему числу людей становится трудно удерживать хрупкое равновесие между выживанием и жизнью. Это требует немало крови, пот и слез.

«Работа — это развлечение», говорил немецкий философ Фридрих Ницше. Многие работники интеллектуального труда согласятся с этим. Но удовольствие от работы сопряжено с риском. Европейский теоретик управления Лейф Эдвинссон потратил последние десять лет на пропаганду значения интеллектуального капитала для организации. Нынче все его усилия брошены на борьбу с последствиями того, как мы работаем. «Только в Швеции каждые 15 минут кто-то испытывает нервный срыв. Это невероятно затратно, поскольку компании теряют человеческий и структурный капитал. В масштабах общества это означает снижение темпов роста благосостояния при колоссальных социальных издержках», — говорит Эдвинссон. «Химиотерапия рака занимает до нескольких недель, а на лечение стресса уходит гораздо больше времени. Десятая часть всех наших трат на медицинское обслуживание связана с интеллектуальными работниками… Однако влияние этого явления значительно шире».

Как построить свою трудовую деятельность по правилам возведения наших городов?

Это глобальная проблема. К примеру, в Японии люди говорят о karoshi — смерти от переработки. «Чтобы люди были счастливы на работе, необходимы три вещи, — писал британский общественный деятель Джон Раскин в 1851 году. — Они должны быть к ней годны, они не должны работать слишком много и должны ощущать, что добиваются в ней успеха». Многое меняется, но все же большинство вещей остается неизменным. По мнению Лейфа Эдвинссона, сегодня мы должны задаться вопросами: Как сделать, чтобы наш мозг работал наилучшим образом? Как построить свою работу по правилам возведения наших городов? Лидерам необходимо сфокусировать усилия на создании среды, дающей людям уверенность, а их уму — удовлетворение.

В Европе разговоры в основном ведутся вокруг того, должны ли работодатели или профсоюзы взять на себя большую ответственность? Роль отдельного человека редко находится в центре дискуссии. Но мы знаем, что, хотим того или нет, в мире караоке вся ответственность ложится на отдельных людей. Бывший президент США Рональд Рейган которого едва ли можно упрекнуть в принижении роли личности, понимал, что для достижения результата необходимо отдыхать. В одной из своих послеобеденных речей он едко заметил:

«Конечно, упорный труд еще никого не убивал, но я не понимаю, зачем проверять это на себе». Может, в будущем сказать жизни «да» будет означать сказать «Нет» другим вещам. И передышка будет, действительно означать возвращение к жизни.

Конечно, последствия все более упорной работы — это не только истощение отдельных людей. Чем больше работы, тем больше стресса, и это в свою очередь сказывается на институте семьи, что бы мы под ней ни понимали. Новая реальность такова, что если раньше мы работали посменно на заводе, то теперь мы работаем посменно дома. Все большее число людей вокруг нас соответствуют придуманной социологами аббревиатуре DINS — двойной доход, никакого секса[doubleincome, nosex].

Дуальные карьеры превратились в дуэльные карьеры. «Проблема с крысиными бегами в том — говорит комедийная актриса Лили Томлин, — что, даже победив, вы все равно остаетесь крысой».

Чтобы иметь больше времени для работы, современные космократы прибегают к аутсорсингу семьи.

Те из нас, у кого есть дети, подвержены синдрому Рэя Романо. Романо, главный герой невероятно популярного ТВ-шоу «Все любят Рэймонда», недавно дал интервью для Newsweek.

«С появлением детей все меняется, — сказал он. Теперь мы занимаемся любовью раз в три месяца. Я знаю, что если мы занимаемся этим, то мне пора платить квартальные налоги. А если это оральный секс, значит настала пора поменять водительские права».

Многие люди, у которых есть семья, теперь прибегают к аутсорсингу некоторых ее частей. Кто-то другой приглядывает за их детьми, кто-то ухаживает за садом, убирает в доме. Есть люди, которые занимаются всем, что связано с их домом и семьей. Нам рассказали историю об одном руководителе, у которого дома было больше подчиненных, чем на работе. Дома была няня повар, садовники т.д.

Ничего нового в этом нет. Шотландский экономист Адам Смит утверждал, что разграничение дома и работы было наиболее важным аспектом современного разделения труда. Издавна обеспеченные люди применяли аутсорсинг домашних обязанностей. Они делали это, чтобы иметь возможность расслабиться. Они устраивали коктейли, ездили на пикники и катались на яхтах. Сегодня все по-другому. Современные космократы прибегают к аутсорсингу семьи, чтобы иметь больше времени для работы. Новая элита вынуждена непрерывно защищать свое положение. Эти люди стали тем, кто они есть, благодаря своему уму, а не унаследованнь деньгам — интеллектуальному капиталу, а не деньгам в банке. Талант обычно продают в единицах времени. А поскольку знание теряет ценность весьма быстро, им приходится работать целыми сутками.

Время наезжает все сильнее. В мире 24/7/52 нарушение биоритма можно заработать, не выходя из дома. В одном месте несколько часовых поясов могут существовать одвовременно. Все больше ресторанов подают завтрак и выпивку в одно и то же время. Доступное время сокращается. В 1990-е более 50% поездок на отдых составляли поездки на уикенд. В будущем главным символом статуса могут вполне стать восемь часов непрерывного сна. Любая сэкономленная минута и секунда становится все более ценной. Каждая наносекунда на счету. В 1997 году в США расходы на еду на вынос и рестораны превысили расходы на универсамы. Продажи готовых продуктов стремительно растут. Скорость и удобство — в первую очередь. Вкус вторичен.

Нетерпеливые инвесторы капитала и компетенции толкают нас в эпоху беспокойства, общество стресса и экономику стремлений. Средняя продолжительность жизни акций на британских и американских фондовых биржах за последние 15 лет упала на 60%. По оценке Национальной Ассоциации психического здоровья, 75-90% всех визитов к врачу связаны со стрессами. В Швеции людям доступны лекарства 4 тысяч наименований. Более 100 из них предназначены для снятия напряжения и стресса. Нет настоящих друзей, зато множество таблеток. Первые места в списке бестселлеров занимают Viagra и Ргоzaс, а также Losec, средство №1 против язвенной болезни. Секс, уныние и стресс — такова новая троица.

Стресс существовал всегда, но сегодня он поразил элиту и поэтому считается приличным заболеванием, чем-то, что необходимо принимать всерьез. Дуайен лидерства Уоррен Беннис говорит, что молодые лидеры задыхаются от обилия возможностей: «Мир принадлежит им, и они могут выбирать. Вариантов настолько много, что это причиняет серьезнейшее беспокойство». Или, как сказал однажды датский философ Серен Кьеркегор, беспокойство — это головокружение от свободы. Свобода опьяняет, ответственность становится похмельем.

Мы боремся со стрессом по-разному. Но бороться приходится всем. СЕО Соса-СоIа Роберто Гойзуета дал однажды интервью для Fortune. Журналист заметил, что г-н Гойзуета испытывает серьезное давление и поинтересовался, как ему спится по ночам. «Я сплю как ребенок», —ответил Роберто. «Это чудесно», — сказал журналист. «Нет, нет, — ответил Гойзуета, — я просыпаюсь каждые два часа и кричу!» Теперь многие из нас прекрасно понимают, что он имел в виду.

ТАЛАНТ ВСТУПАЕТ В СВОИ ПРАВА

Талантливые личности — это мобильные монополии с паспортами граждан мира. Они обладают ключом к конкурентоспособности, самому дефицитному ресурсу — компетенции. Руководители и политики вынуждены учиться обращаться с людьми, которые свободны в своем стремлении знать, действовать и перемещаться.

Действие фантастического фильма Стивена Спилберга «Особое мнение»[«MinoritiReport»] с Томом Крузом в главной роли происходит в самом ближайшем будущем. С помощью трех провидцев полиция арестовывает убийц еще до того, как те совершат преступление. Фильм имел огромный успех, собран в прокате около $410 млн. Прибыль киностудии 20th Сеntury Fox составила $21 млн. Стивен и Том заработали на двоих $74 млн. Так кто же управляет индустрией кино, индустрией развлечений, вообще всякой отраслью?

Экономика и бизнес — это наука об ограниченных ресурсах. Есть только один Стивен Спилберг. Соедините дерегулированный рынок капитала с глобализацией и цифровыми технологиями, повышающими эффективность других рынков. В результате окажется, что доступ к финансовым ресурсам больше не является ограничением, каким был всегда. Капитал в избытке, хотя для большинства людей это неочевидно. Избыток приводит к снижению цен. Стоимость капитала выражается в процентных ставках. За последние несколько лет в большинстве частей света они резко упали.

Сегодня самым дефицитным ресурсом являются не инвестиции, а воображение. Рассмотрим вот что. В 1998 году СВS, Fох и АВС заплатили $12,8 млрд. за право трансляции игр Национальной Футбольной Лиги (NEL) до конца сезона 2005 года. Тогда же команда Мinnesota Vikings была продана за $250 млн. Получается, три медиа— компании могли купить все 30 команд и иметь право трансляции задаром. Но они этого не сделали.

Как гражданин караоке-мира вы обладаете выбором. Либо попытаться присоединиться к новой элите, полагаясь на случай — играл в лотерею, либо развивая способности, данные при рождении. Занимайтесь чем угодно, лишь бы вы были в этом действительно хороши — мирового уровня. Компетенция купит вам этот выбор. Она усиливает вашу силу в отношениях с политиками, работодателями и капиталистами. Для отдельного человека единственная жизнеспособная стратегия — уникальность.

Не так давно Джеймс Бонд был великим героем. Он сражался с коммунистами, любил прекрасных женщин и заливал это все сухим мартини (смешать, но не вэбалтывать). Время от времени он встречался с Кью, ученым-занудой, снабжавшим его навороченными автомобилями и всякими шпионскими штучками. На экране 007 все еще герой, но в реальном мире основанной на компетенциях конкуренции настоящим победителем является Q[Имеется ввиду интеллект (IQ)]. Ботаники победили.

Скептики скажут, что влияние таланта — это явление новой экономики, и что война за талант нынче превратилась в войну между талантами. Разве люди сегодня не счастливы просто оттого, что у них есть работа? На коротком отрезке времени это может быть верно, однако существуют явные причины, позволяющие утверждать, что-то, что мы сегодня наблюдаем, является лишь концом начала.

Независимо от отрасли успех определяется наличием мозгов, а не мускулов. Конечно, мускульт все еще имеют значение, но не столь большое. Интеллектуальный капитал является дефицитным ресурсом. Не будем забывать, что сегодня сырье в среднем стоит одну пятую того, что оно стоило 150 лет назад. Богатство создается при помощи мудрости.

Такой ход вещей, разумеется, не находит отражения в традиционном бухгалтерском балансе, пожалуй, единственной 500-летней супермодели, все еще вызывающей у некоторых возбуждение. Бухгалтерский баланс, несмотря на его многовековое очарование, зачастую отображает менее четверти реальной стоимости многих современных компаний. Исследование экономиста джонатана Кендрика показывает, что за последние 70 лет соотношение между неосязаемьгми и осязаемыми активами изменилось с 3О к 70 на 63 к 37. Наиболее важные ресурсы компаний больше нельзя потрогать (по крайней мере без риска быть обвиненным в сексуальном домогательстве).

Хорошая новость — это то, что невозможно быть слишком умным. Едва ли нам удастся отыскать компанию, обанкротившуюся из-за переизбытка таланта. Последние исследования показывают, что только 7% руководителей согласны с утверждением, что «наша компания располагает достаточным числом талантливых менеджеров, чтобы реализовать все или большую часть многообещающих возможностей». Исследование даже показывает, что три четверти руководителей по всему миру ставят человеческий труд, с точки зрения стратегической важности, впереди производительности труда и технологий. Это же исследование обнаруживает, что 80% руководителей склонны считать, что к 2010 году привлечение и удержание людей станет главной стратегической задачей.

В США 11 тыс. человек ежедневно преодолевают 50-летний рубеж.

К 2020 году 50% населения Европы будет старше 50 лет.

Если ничего не произойдет, в последующие 50 лет население Японии сократится с егодняшних 126 млн. до менее 100 млн. чел.

Причиной такого развития событий является тот демографический факт, что по крайней мере в постиндустриальных странах количество талантов начинает сокращаться. За следующее десятилетие в Европе и Севернои Америке число граждан 35—44 лет в пропорции к остальным возрастным категориям сократится на 15%. Падение рождаемости и старение населения станут главными ингредиентами этой тикающей бомбы.

Следствие? Большинство организаций попадут в зависимость от небольшого числа людей. Мы называем таких звезд носителями компетенций. Это именно те немногие, кто реально работают на результат. Они знают, как использовать свои сильные стороны и как нейтрализовать слабые. Они везде и повсюду. Стивен и Том не одиноки. Они есть в спорте — представьте себе английский футбольный клуб «Арсенал» с участием или без француза Тьери Анри. Они есть в бизнесе. В Мiсгоsoft люди говорят о «Капитале Билла». Капитал Билла — это то время, которое сотрудники проводят с мистером Гейтсом, обсуждая новинки бизнеса и технологий. Когда компьютерные вирусы «Меlissa» и «Lоvе Iеttег» вызвали всемирный хаос, использовало ли ФБР своих экспертов, чтобы нейтрализовать вреди телей? Нет, они были вынуждены обратиться за помощью к скандинавскому хакеру 17 лет от роду. Талант многолик. Он существует в различных образах и формах.

ФБР было вынуждено обратиться к услугам 17-летнего хакера.

Носители компетенций — это мобильные монополии. Они остаются на месте лишь до тех пор, пока исполняются их желания. Когда этого больше не происходит, они начинают работать на кого-то другого в каком-нибудь другом месте или основывают свои собственные компании из одного человека — «Я Инк.». В США, в так называемой нации свободных агентов, сегодня 16 млн. чел. солистов — 3 млн. временных рабочих и 13 млн. микропредпринимателей, и это больше, чем занято в общественном секторе.

Рынок талантов функционирует иначе, чем рынок сырья. Компетентные личности уникальны. Экономисты могли бы даже назвать этот рынок неидеальным. Власть сегодня переходит от владельцев финансов к контролирующим интеллектуальный капитал. В сегменте «золотых воротничков» рынка труда компании вынуждены соглашаться с любым запрашиваемым талантливыми людьми размером оплаты. Организации находятся в руках тех, кто контролирует наиболее важный и дефицитный ресурс.

Побочные эффекты очевидны. Для неудачливых — коммодитенто или обычных работников — новая реальность — это мир ожесточенной конкуренции. На глобальном рынке эти люди, в конкуренции с миллионами и миллиардами других людей, продают международным компаниям недифференцированные услуги, недостатка в которых нет. Все больше людей ощущают это. Индийский или китайский инженер так же хороши, как испанский или немецкий. Они вправе работать на отечественную или иностранную компанию в своей стране, а в случае с индийцами и за границей. Эти люди готовы работать за $20 тыс. в год. Первая волна низкооплачиваемой рабочей силы и вызванная ею конкуренция, однажды уже ставшая причиной важнейшей структурной революции на Западе, включая массовую безработицу в текстильной, судостроительной, добывающей и автомобильной отраслях, нынче начинает поражать не только «синих воротничков», но и людей с университетскими дипломами. Несколько лет назад Триу Нгуен преподавал архитектуру в Хошимине, Вьетнам. Сегодня он работает в южном Лондоне, в офисе неподалеку от аэропорта, где занимается проверкой чертежей строящегося студенческого общежития. В июле 2003 года агентство Reuters сообщило, что планирует перенести 600 рабочих мест из США, Великобритании и Сингапура в Индию. Это начало второй волны. Результат? Архитекторы, инженеры, бухгалтеры и любые другие высококвалифицированные работники с недостатком реального талантам не могут чувствовать себя спокойно. Наш совет прост: продвигайтесь вверх по пищеварительной цепочке рынка труда или сойдите с дороги.

Список организаций, осознающих, что власть теперь принадлежит (некоторым) их работникам, становится все длиннее. По данным Чарльза Хэнди, несколько лет назад 30% собственного капитала американских компаний было связано в опционах. В Мiсгоsoft Билл Гейтс владеет примерно 25% компании, а его сотрудники —15%. Если цена акций будет расти на 10% в год, это будет означать рост стоимости акций сотрудников на $7 млрд. При подобной форме вознаграждения прибыль Мiсгоsoft исчезнет. Отношения между работодателем и работником радикально меняются.

Во все большем числе организаций талантливые люди требуют участия в собственности. Разумеется, акционеры начинают извиваться, жаловаться и стонать. Пока им удается приостановить распространение подобных схем или, по крайней мере, ограничить их действие небольшой частью капитала. Но через пять-шесть лет сотрудники звезды будут требовать еще больше. Что тогда скажут акционеры? Как им быть?

Жадность руководителей частично является следствием все более безликих структур корпоративного управления.

Робин Гуд и не думал умирать. Правда, на этот раз он не крадет у богачей, чтобы раздавать беднякам. Теперь деньги текут из рук финансовых инвесторов прямо в карманы держателей интеллектуального капитала. (Либо деньги из рук потребителей через капиталистов перетекают к носителям компетенций, минуя обычных работников.)

Помните, что мы рассматриваем очень малочисленную группу высококвалифицированных людей. В остальной части рынка труда конкуренция возрастает с каждой минутой. Столь же важно отметить, что мы ведем речь о талантах, а не титулах. Главные компетенты необязательно являются высшими руководителями. Щедрые премии и опционные планы для высшего руководства не являются доказательством того, что капитал пляшет под дудку таланта.

Не будем путать прославление жадности с триумфом таланта. Зачастую компенсационные схемы построены по принципам традиционной перархической логики, вознаграждая боссов, а не мозги. Титул и талант необязательно совпадают. И уж тем более не существует хорошо функционирующего рынка высших руководителей. Постоянной оценке подвергаются лишь немногие, к тому же они оцениваются людьми, с которыми уже знакомы.

Так называемая жадность руководителей частично является следствием все более безликих структур корпоративного управления, не способных поддерживать равновесие системы. Сегодня существуют сотни миллионов анонимных капиталистов, акционеров, которые никогда не появляются на годовых собраниях и никогда не используют свой голос, финансовых институтов, которые никогда не принимают (если им это только не запрещено вообще) активного участия в работе советов директоров тех компаний, в которые они вкладывают наши пенсии и сбережения.

В противовес бытующему мнению исторические революции, подобные французской, русской и китайской, были движимы не рабочими, но скорее средним классом и интеллектуалами. В Китае фермеры поддержали обе эти группы. Однако на этот раз во главе стоят космократы всего мира. В караоке-экономике вооруженные деньгами и знаниями космократы могут знать, идти и делать что, где и куда угодно. Остальные не могут. И хотя мы видим, как варвары с мозгами напирают, новая элита также начинает играть мускулами. Иностранные специалисты получают налоговые льготы в дании и других странах, В США есть специальная визовая программа для лучших студентов. Если вы не привлекательны, талант не пригласит вас на танец.

Возьмем Сингапур, одну из самых свободных экономик мира, но также и место с чрезвычайно жестким социальным контролем. При переходе к открытому и прозрачному миру, в котором возможности выбора для способных людей практически неограниченны. Сингапур вынужден идти на изменения. В попытке привлечь самых талантливых правила становятся мягче, так что, к примеру, люди получают возможность смотреть «Секс в большом городе» по кабельному ТВ. Теперь там снова можно танцевать на барной стойке. Правительство Сингапура даже начало брать на работу открыто заявляющих о себе гомосексуалистов. Шок! Ужас! На самом деле официальные лица ссылаются на результаты исследований геев и представителей богемы, о которых мы упоминали ранее. Кто после зтого скажет, что бизнес — исследования бесполезны?

Стэн Дэвис и Кристофер Мейер, авторы «Будущего богатства», указывают на логическое следствие нашего перехода в мир, в котором те, кто контролирует ключевые ресурсы, обладают паспортом гражданина мира: «Когда производственным ресурсом была земля, нации сражались за землю, теперь такая же борьба идет за талантливых людей» Хотим мы того или нет, успешность всех регионов и всех организаций зависит от их умения привлекать людей, способных на реальные изменения.

В связи с этим меняется повестка дня для политиков. Когда правят люди с деньгами и компетенциями, власть концентрируется, но не является централизованной. Тех, кто у власти, не так-то просто свергнуть или даже повлиять на них. Возникают вопросы. Как добиться лояльности группы людей, свободных знать, передвигаться и действовать? Невероятно трудно заставить Кайли Миноуг, сэра Ричарда Брэнсона или Анну Курникову сделать что-либо. Насколько сложно обложить налогами тех, кто обладает мобильностью, реальной и потенциальной? Ответ: невероятно сложно.

В то же время другие люди остаются привязанными к одному месту, испытывая недостаток ресурсов, необходимых для участия в глобальной игре в передвижение. Поэтому скорее из практических, чем идеологических соображений правительства будут испытывать все больший соблазн обложить налогами то, что не двигается. Что же остается приклеенным к поверхности планеты? Собственность и бедные — вот два главных кандидата.

В результате весь политический ландшафт может оказаться перекроенным. Тяготеющие влево политики когда-то поддерживали рабочих. Теперь они скорее оказываются защитниками интересов своих заклятых врагов — капиталистов. Когда наконец стало известно (а в открытом мире рано или поздно обо всем становится известно — просто негде спрятаться), что бывший СЕО АВВ Перси Барневик получил пенсионный пакет стоимостью $100 млн., самая громкая критика послышалась слева. В том или ином виде левые требовали, чтобы Барневик вернул деньги, но не рабочим, а акционерам! В число совладельцев АВВ входят Валленгберги — одна из самых могущественных и богатых промышленных династий Европы.

Битва труда против капитала уходит все дальше в историю. Новая борьба ведется между традиционными рабочими и капиталистами, с одной стороны, и (ненасытными) талантливыми работниками с другой. Социалисты поддерживают капиталистов по ряду причин практического свойства. Исторически левые всегда предпочитали иметь дело с концентрированной группой капиталистов, поскольку легче собраться с группой из пятнадцати или около того человек и засесть за выработку грандиозного плана дальнейшего социального инжиниринга. Централизованная политическая и экономическая власть обычно счастливы вместе.

Новость в том, что будущие пенсии рабочих и ожидаемые прибыли компаний становятся все более взаимозависимыми. Руководители пенсионных фондов инвестируют в фондовый рынок. И будущее благополучие традиционных рабочих сильно зависит от успеха компаний, в которые вложены средства. Если вознаграждение за компетенции (слишком) высоко, прибыль может исчезнуть. Покуда дело ограничивается узкой группой руководителей, ситуация не слишком опасна (экономически и даже этически). Но со временем эти руководители станут примером для подражания для находящихся в тени носителей компетенций. Когда звезды МВА, архитектуры и инженерии начнут караоке-копирование, требуя все больше и больше, ситуация может выйти из-под контроля владельцев капитала. Подобное расширение группы талантливых способно оказать крайне негативное влияние на прибыли и стоимость акций. Со временем такой ход событий может привести к снижению роста пенсий традиционных рабочих.

Поэтому в ответ на алчность руководителей (социалистические) правительства во всем мире приступили к созданию комитетов по выработке вариантов того, как заставить управленцев умерить свои запросы. Довольно странно, что в состав этих комитетов зачастую входят люди, представляющие интересы собственников. Абсурдным, с точки зрения логики, но блестящим, с точки зрения риторики, является их аргумент, что руководителям компаний надлежит быть поскромнее. Иначе просто не останется денег для рабочих. Подразумевается, что владельцы капитала используют эти средства для повышения зарплаты рабочих, которых можно заменить миллиона ми других в любых частях света. Нам кажется это маловероятным. Хотя мы сами исследователи бизнеса, на нас произвело впечатление, что, оказывается, именно на собственниках лежит ответственность за предотвращение роста зарплаты руководителей, вызванного умелым использованием рыночных сил и способностью договариваться, сверх того уровня, который они заслуживают. Но, вероятно, мы все еще слабы в начальном курсе экономики.

Давайте заглянем чуть дальше экстравагантного поведения руководителей, и мы начнем понимать, что переход власти равносилен органической квазисоциализации общества. Влияние переходит от капиталистических правителей промышленного мира к немногим (талантливым) работникам. Но вместо того, чтобы захлопать в ладоши, левые принимаются стонать. Милости просим в реальную революцию! Вопрос в том, как заставить этот новый правящий класс разделить часть своего достатка с другими, остается без ответа. Гипотеза: попробуйте пряник, а не кнут.

В 1990 году процент предпринимателей в Силиконовой Долине, обладающих докторскими и магистерскими степенями, существенно зависел от происхождения. Такими степенями обладали 55% индийцев, 40% китайцев и всего 18% белых. Восемь лет спустя каждый третий из 2775 СЕО Силиконовой Долины был индийцем или китайцем.

Около 60% лучших американских работ в области физики и 30% в области наук о жизни написаны людьми, рожденными за пПределами США.

В 1999 году примерно 25% докторских диссертаций в США защищали иностранцы.

За кулисами дьявольского альянса социалистов и капиталистов также слышны приглушенные споры. Многие считают основанное на умственных данных неравенство одной из вопиющих форм апартеида. Признавать что кто-то быстрее и сильнее других, — нормально, но говорить то же самое об умственных способностях все еще считается неполиткорректным. Человек — это вам не компьютер. Возможно, именно поэтому исследование за исследованием (особенно мужчин) показывают, что более 50% населения оценивают свои способности выше среднего уровня. Компетенцию слишком часто путают с личностными качествами и полезностью обществу. Уровень интеллекта ничего не говорит о человеческих достоинствах но, с экономической точки зрения он говорит о многом.

Если левые не начнут действовать единым фронтом рано или поздно одна или несколько правых партий ухватятся за возможность стать рупором и выбором для работников интеллектуального труда, а не для капиталистов. Для кого-то это может стать блестящей возможностью начать новое политическое движение — после капитализма придет компетализм. Вечеринка караоке может вскоре приобрести значение партийного собрания.

Последствия появления новых возможностей для сливок общества будут многочисленными и широкомасштабными. Во-первых, это мобильность. Мы ожидаем большого переселения одаренных людей. Несмотря на ликвидацию расстояний мы все еще остаемся пайщиками государства но некоторые уже могут выбирать. Обеспеченные и талантливые могут распоряжаться собой.

В 2003 году в Швеции проходил референдум о присоединении к Европейскому Валютному Союзу (ЕМU)[ЕuropeanМоnеtary Union]. Подавляющее большинство людей высказались против. Вопрос закрыт? Ни в коем случае. Граждане Швеции при деньгах и талантах могут присоединиться к ЕМU хоть завтра. Все, что им нужно сделать, это переехать в Германию, Испанию или Францию. Концепция демократии, как мы ее понимаем, основана на базовом предположении о закрытых географических пространствах. Не более.

Изменения в самом разгаре. Там, где центробежные силы уже работают, результат налицо. В 1970 году 4,7% американского населения родились за рубежом, 30 лет спустя таких было 10,4%. Караоке космократы идут своей дорогой. В Швеции число покидающих страну мужчин и женщин с магистерскими степенями в бизнесе или науке в процентном отношении сравнялось с количеством людей от числа всего населения, которые уезжали из страны 100 лет назад, когда сотни тысяч эмигрировали в Америку.

США — не единственный магнит. Некоторые страны используют магическую притягательность золота. В 1998 году лидеры Ирана предложили бывшим советским ученым работу по созданию биологического оружия в иранских лабораториях за $5 тыс. в месяц (больше, чем в России те зарабатывали за год). А приходилось ли вам слышать имя Саиф Сааеед Шахеен? В августе 2003 года он выиграл для Катара первую в истории золотую медаль на первенстве мира по легкой атлетике в беге на 3000 метров. Любопытно, что всего за два месяца до этого его звали Стивен Чероно, и он выступал за свою родную Кению. Еще более любопытно, что в финале он бежал вместе со своим братом, который все еще выступал за Кению. Но самое любопытное в том, что Саиф/Стивен переехал в Катар (мы полагаем, что физически он вообще туда не переезжал) не из соображений любви или страха. Он просто поменял национальность, чтобы заработать денег. Его новая страна положила ему месячное жалованье в размере чуть более $1 тыс. — пожизненно. Ходят слухи, что Катар также заплатил за этот переход Федерации легкой атлетики Кении.

Как нам к этому относиться? Как нам быть, когда страны ведут себя, как компании или как спортивные команды вроде Вагсеlоnа или LA Lakers, десятилетиями скупая всех и вся? Стоит ли удивляться? Вероятно, нет! Будет ли это продолжаться? Можем поспорить, что да.

Представьте себе российскую или чешскуе хоккейные команды, приезжающие на Олимпийские игры без тех своих звез, играют в НХЛ.

Новая реальность состоит в том, что некоторые страны представляют собой рай для талантов. Но на каждый оазис талантливых есть своя арктическая тундра, куда никто не хочет ехать. Победители будут импортировать производителей знаний и экспортировать результаты их труда. Проигравшие будут делать прямопротивоположное, если, конечно, смогут себе позволить. Очевидно, эти процессы окажут важнейшее влияние на мировой экономический рост. Массового исхода одаренных личностей из большинства стран, может, и не будет, но те правительства и эксперты, кто утверждает, что опасность утечки мозгов преувеличивается, обманывают себя.

Их возражения базируются на предположении, что все люди равны. В двойной экономике это не так. Малые числа оказывают большое влияние, вспомните про гены. И это все более верно в экономике, где победитель получает все. Представьте себе российскую или чешскую хоккейные команды, приезжающие на Олимпийские игры без тех своих звезд, что играют в НХЛ.

Наш коллега по Стокгольмской школе экономики профессор Удо Зандер заходит в своих рассуждениях так далеко, что утверждает, что развитие коммуникаций приведет не к повышению гомогенности, а ко все большей гетерогенности. У людей в конкретной стране есть три варианта реакции на происходящее. Они могут сохранять лояльность и оставаться в ней жить. Они могут озвучить свою позицию, чтобы изменить ситуацию, при этом продолжая оставаться в стране. Либо они могут уехать. Промежуточных вариантов, приемлемых компромиссов не существует.

Несколько лет назад для многих людей в мире последний вариант был невозможен, по крайней мере, без риска получить выстрел в спину. Сегодня все большее число вправе уехать. Но тут возникает еще одно препятствие: свобода перемещений обычно обходится недешево. Отсутствие ключевых ресурсов не только удерживает многих от намерения уехать, но также является причиной, по которой их остановят при входе на другом конце пути. Так или иначе, говорит профессор Зандер, желание уехать возникает вследствие «ощутимого разрыва между жизненными стремлениями и ожиданиями и возможностью реализовать их в родной стране в обозримом будущем».

Другими словами, главными кандидатами на выход являются самые амбициозные люди, живущие в самых омерзительных местах. Это и есть уловка, с которой сталкиваются лидеры развивающихся стран. Если выступать за равенство и свободу, можно нарваться на то, что наиболее амбициозные граждане предпочтут скорее уехать, чем остаться и нести бремя ответственности за других. С другой стороны, если эти лидеры будут ратовать за построение системы с большим неравенством доходов, амбициозные могут остаться, то пострадают остальные. Талантливые люди «будут стремиться к обществу, в котором, по их мнению, все о чем они мечтают, имеет наилучшие шансы на реализацию», — говорит Удо Зандер. Люди, у которых есть мечта, будут собираться в тех местах, где их мечта может осуществиться. Деньги — это еще не все. Идеи и идеалы пока еще что-то значат.

В этой игре за привлекательность США оторвались на старте от остальных стран, поскольку были основаны на оригинальной идее. Есть красивал сказка, а американские граждане — это те, кто в нее верят. Люди верят в идею под названием Соединенные Штаты Америки (и еще в Бога). Присоединившись к этой идее, мы все можем стать американцами. Требуются многие поколения, чтобы стать японцем, французом или немцем, поскольку эти страны базируются на географии, а не биографии. Требуются годы, если не месяцы, чтобы стать американцем, даже если вам всего 19 и вы живете в Сеуле, Южная Корея. Но, коль скоро США базируются на четко выраженной идее, они обречены на то, чтобы привлекать не только друзей, но и врагов. Вы можете быть против идеи США. Довольно трудно отыскать людей, испытывающих подобные сильные чувства в отношении, скажем, Швейцарии, Испании или Словении.

В долгосрочной перспективе результатом перераспределения талантливых людей может стать растущая поляризация — локальная однородность и международная гетерогенность. Удо беспокоит, «что период космополитического капитализма и первая волна эмиграции предшествовали I Мировой войне».

Всесилие таланта наступит не завтра. Развитие событий сдерживается недостаточной внутренней прозрачностью многих организаций. Непрозрачность делает измерение индивидуальных результатов затруднительным. В некоторых отраслях достижения отдельных людей определить легче. К примеру, в финансовой сфере результаты работы каждого брокера находятся под пристальным наблюдением, и сдвиг в сторону самых компетентных брокеров уже произошел. Только гляньте, сколько они получают.

Еще одним препятствием на пути таланта является неспособность примадонн к коллективным действиям. Даже звезды более могущественны в созвездиях. Капиталисты вряд ли запросто отдадут контроль и деньги в руки группки очкариков, да и на политическом левом фланге владельцы компаний могут как ни странно, отыскать собратьев по несчастью в деле сдерживания талантов.

Люди с компетенциями также должны начать действовать. В настоящий момент перемещается лишь ограниченное число людей, хотя 17% американцев ежегодно меняют место жительства, а 3% — штат проживания. Не существует истории или традиций, касающихся отдельных людей, играющих на международном рынке труда. Только 1,5% мировой рабочей силы трудится за пределами своей страны. В Европейском Союзе эта величина составляет 2%. Но постепенно скромные, тихие и лояльные «золотые воротнички» канут в Лету.

ВСЕВЛАСТИЕ ПОТРЕБИТЕЛЕЙ

Коммерция без трений — потребительский рай. Изобилие рынков, избыточное предпожение, продолжающееся затоваривание + дешевая информация = идеальная конкуренция. Сегодня балом правят потребители.

Ватикан и Sony Music недавно анонсировали скорый выход в свет давно ожидавшегося продолжения первого, ставшего платиновым, альбома Иоанна Павла Второго Аbba Pater. Помимо прочего, в новом альбоме будут представлены молитвы Папы в интерпретации N Sync и Бритни Спирс — что-то вроде «Упс, он снова это сделал» и «Шлепни меня, папочка, еще разок».

Не знаем, как вы, но когда мы думаем о Ватикане, то склонны воспринимать его, ну, скажем, как умеренно консервативную организацию. Если лидер Католической церкви идет в поп-музыку, значит что-то произошло. Откуда взялась эта божественная версия удовлетворения потребителей, это ватиканское шаманство? Может быть, это попытка привлечь внимание племени молодых католиков, которое нынче теряет интерес к этому историческому институту?

Во вчерашнем нормальном мире, движимом не спросом, а предложением, к потребителям относились пренебрежительно. Невзирая на все громкие лозунги типа «Клиент всегда прав», с ними зачастую обращались, как с прокаженными мира бизнеса. Покупатели были вынуждены мириться с подходом «один размер для всех». Пятнадцать лет назад в Стокгольмской школе экономики даже не было кафедры маркетинга. Самое близкое к этому учреждение называлось Институт экономики распределения. Мышление было сосредоточено скорее на логистике, чем на стремлении заставить потребителя влюбиться в те или иные товары и услуги. Те дни прошли. Вооруженные новыми технологиями, современные потребители хотят все и сразу. Наступило время перегруженной экономики. На смену неприязни пришло желание нравиться. Успешные компании понимают это. Похоже, что даже Его Святейшество Папа начинает это осознавать.

Возможно, IТ и не приводят к равномерному распространению власти, но они точно усиливают позиции потребителя. Чтобы понять устройство двигателя, стоящего за сейсмическими изменениями в сфере потребительского контроля, необходимо взглянуть на комплексное действие трех «древних», по крайней мере в эпоху Интернета, законов.

Во-первых, это закон Мура , предсказание, сделанное основателем Intel Гордоном Муром, что каждые 18 месяцев плотность микрочипов (следовательно, вычислительные возможности) будут удваиваться при неизменности затрат. Затем следует закон Меткалфа , открытый основателем 3Соm Робертом Меткалфом, что ценность сети пропорциональна квадрату числа ее пользователей. Наличие телефона, к примеру, имеет смысл только если существует хотя бы еще один телефон. Или применим этот принцип к племенам. По сравнению с одиночеством наличие партнера имеет ценность не вдвое, а вчетверо большую (соответственно «жизнь втроем» — это в девять раз больше удовольствия, чем в уединении).

В результате изменения под действием IТ усиливаются не только из-за снижения затрат на отношения vis-а-vis. Рост поддерживается и за счет того, что сети демонстрируют эффект растущего, а не уменьшающегося возврата — чем больше людей уже присоединились тем больше смысла присоединиться и нам с вами. Это исключение из правила ограниченных ресурсов, которое до сих пор действовало в экономике и бизнесе. Как следствие двух этих законов, вычислительные мощности и число активных членов сетей превзошли наши самые смелые ожидания.

Чтобы осознать влияние развития информационных технологий на бизнес, необходимо добавить третий, в некотором смысле более теоретический — закон Коуза. В 1937 году юрист, ставший экономистом, Рональд Коуз, написал знаменитую статью «Природа фирмы», которая впоследствии принесла ему Нобелевскую премию. Коуз утверждал, что фирма существует лишь при условии, что она превосходит рынок, с точки зрения минимизации транзакционных издержек. Это может звучать как нечто из области ракетной техники, но в реальности экономика больше похожа на метеорологию. Когда дело касается прогнозов на будущее, у экономистов и метеорологов много общего.

Подумайте о климате. Температура определяет то, что мы носим. Если на улице по-настоящему холодно, немногие осмелятся ходить в шортах. Можно, но глупо. Информация для экономики и бизнеса — то же, что климат для метеорологии. Температура может быть высокой или низкой. Информации может быть много или недостаточно. Температура определяет, что нам надевать. Информация определяет наиболее эффективный способ организации торговли и другой хозяйственной деятельности.

Когда информация в избытке и распределена равномерно, мы получаем рыночную площадь, базар.

Транзакционные издержки вызываются или недостатком информации — мы не знаем — или ее асимметричным распределением — мы знаем больше или меньше того, что знают они. Когда информация в избытке и распределена равномерно, мы получаем рыночную площадь, базар. Схожим образом, когда информация разбросана и неравномерно распределена, возникают компании, или, как называют их экономисты, — иерархии. Усилия направляет эффективность. Однако эти архетипичные организационные формы не возникают автоматически. Некоторые носят шубу в солнечный день, прочие и зимой разгуливают в шортах. Тем не менее со временем те формы, что не уложились в сложившийся информационный ландшафт, исчезают, как динозавры, под ударами конкурентов с более эффективными организационными моделями.

С этой точки зрения, влияние IТ в целом, и Интернета в частности, на нашу экономику напоминает то, как глобальное потепление влияет на климат. В порожденных совместным действием законов Мура и Меткалфа информационных джунглях рынки начинают побеждать иерархии, поскольку рынки кормятся и размножаются за счет информации. Глобальное потепление, возможно, поджарит нас всех, но развития IТ уже сейчас начинает бросать в пот всех руководителей иерархических и вертикально-интегрированных компаний.

Летом 2002 года количество книг по бизнесу и инвестициям на Аmazon.com превышало 150 тыс.

Количество операторов связи в мире в 1989 году —200. Количество операторов связи в США в 1999 году — 3000.

http://www.live365.com/ позволяет слушать более 40 тыс. радиостанций.

Ассортимент обычного американского супермаркета насчитывает 40 тыс. наименований. Средней семье достаточно 150 для удовлетворения 80% своих потребкостей.

В США издается более З тыс. специализированных массовых журналов общим тиражом от 50 тыс. до 1 млн. экземпляров.

Глобализация, де-регулирование и цифровые технологии двигают нас в мир рынков. Рынков и товаров все больше, географический охват все шире. Размах изменений поражает воображение. Один день международной торговли в 2001 году равносилен объему всей международной торговли за 1949 год. Один день валютных торгов в 2000 году равняется объему всех валютных торгов 1979 года. Товары и деньги странствуют по миру.

Но эти рынки не ограничиваются только физическими активами или капиталом. Интернет-сайт Yеt.com позволяет компаниям покупать, продавать и получать лицензии на интеллектуальную собственность. Дальше больше. По оценке МсКinsey, сегодня 20% мирового производства является объектом глобальной конкуренции. Предсказывается, что через 30 лет эта величина составит 80%. Мы еще пока ничего не видели.

На продажу выставлено все. Хотя в изобилии нет ничего необычного — в 1900 году в Париже выходило 70 ежедневных газет — экономика перепроизводства продолжает наращивать скорость, притом стремительно.

Поскольку рынки становятся более эффективными, барьеры входа для новичков, когда-то размером с великую китайскую стену, теперь повторяют судьбу стен Иерихона и Берлина. То же касается и барьеров мобильности. При меньших затратах, скажем, на производ ство или армию продавцов изменения в стратегическом позиционировании перестают быть дорогостоящими. Объедините этот эффект (позволяющий новым фирмам приходить в отрасль без прежней привязанности старожилов к ресурсам или к росту мощностей) с интернационализацией (означающей рост числа конкурентов) и в результате, по крайней мере в постиндустриальном мире, предложение зачастую превышает спрос. IТ повышают продуктивность. Но как заметил крестный отец ре-инжиниринга Майк Хаммер, то, что хорошо для отдельной компании, необязательно так же хорошо для всей отрасли. Рост производительности желателен для отдельных фирм, но когда все организации достигают определенной границы производительности, возникает избыток мощностей.

Сегодня избыточные мощности — нормальное явление для большинства отраслей. Мировое автомобилестроение, к примеру, в состоянии произвести на 20 млн. автомобилей в год больше мирового спроса. Но увеличение количества товаров и услуг не обязательно означает их большее разнообразие и больший выбор. Наоборот, товары и услуги становятся все более похожими друг на друга. Настала эпоха перепроизводства при избытке дубликатов. Побеждает караоке копирование. Пришли дни затоваривания.

В условиях все более эффективных благодаря более-менее тотальной прозрачности рынков затраты на поиск лучшей сделки также стремительно падают. Возьмем рынок домашних кинотеатров. Используя умную поисковую систему в Интернете, вы, возможно, отыщете цену на $500 меньшую, чем у местного дилера. И весь поиск занимает 2 минуты. Сеть, мобильная или фиксированная, становится для поколения потребителей тем же, чем были противозачаточные таблетки для поколения любовников в 1960-е. Она позволяет покупать все подряд, так же, как таблетки позволяют спать со всеми подряд. На этот раз мы можем позволить себе беспорядочность покупательского поведения без риска побочных эффектов, за исключением квадратных глаз и приросшей к мышке руки.