Караоке-капитализм. Менеджмент для человечества Риддерстрале Йонас
Мы все производим впечатление, хотим того или нет. Недавнее исследование Дэниэла Гоулмана и его коллег обнаружило, что эмоции заразительны, причем положительные сильнее, чем отрицательные Лимбическая система — это открытый контур. Она построена на связях. Настроение лидера затрагивает эмоции людей вокруг него. Фактически вы не в состоянии не оказывать эмоциональное воздействие. У каждой организации есть настроение. Поэтому лидерам необходимо позаботиться о том, что они внушают людям вокруг себя правильное настроение. Улыбнитесь, и мир улыбнется вместе с вами.
Третьей характеристикой караоке-лидерства является то, что успешные лидеры делают бизнес не только ради денег. Прибыль никогда не вредит СЕО, но самые великие из них работают не из-за денег. Лидеры, которые сосредоточены на зарабатывании денег любой ценой, в долгосрочной перспективе оказываются неуспешными. Генри Форд говорил, что компания, которая только делает деньги, это не компания. Он был прав. Для успешных лидеров деньги — это побочный продукт правильных действий.
Преуспевающие лидеры имеют более широкое представление о том, зачем они занимаются бизнесом. У них есть ценности. Они знают, за что они выступают, что является важным, и это находит отражение в их ожиданиях относительно коллег и сотрудников.
«Когда я слышу, как корпоративные лидеры говорят о ценностях и культуре, как о „мягких“ вещах, мне непонятно, что же они считают „твердым“, — говорит Рэндалл Тобиас, бывший СЕО американского фармацевтического гиганта Eli Lilly. „По моему опыту, культурные верования — это душа и сердце бизнеса. Общие верования и ценности являются ключом к раскрытию талантов всех людей организации, и они важнее, чем упорный труд, премии и стратегия. Ценности являются фундаментом успеха.“
Сильные ценности воспитывают сильную культуру. Четвертый секрет караоке-лидера в том, что лидеры создают компании с отличительной и прочной культурой. Успешные лидеры живут по ценностям компании и непрерывно проповедуют культуру. Когда не так давно СВО Wal-Mart Ли Скотт-мл. принимал участие в ежегодном летнем слете журналистов в Сан-Велли, Айдахо, он поразил всех присутствующих тем, что сам водит свою маленькую машину, а когда ездит в командировки, всегда останавливается в недорогих гостиницах в номере на двух человек с другим руководителем компании.
Задача СВО не в том, чтобы очаровывать инвестиционных аналитиков или стремиться ко все более крупным приобретениям. Работа СВО — следить за поддержанием ценностей и культуры компании. Но корпоративную культуру нельзя изобрести. Все организации имеют культуру, плохую или хорошую. И вам не удастся изменить ее за один день. Как выразился председатель совета директоров Ноneywell Ларри Боссиди, культура это следствие того, как вы управляете людьми и как вы сами себя ведете.
Посмотрим на спорт. Лучшие команды необязательно располагают лучшими игроками (но часто имеют лучших лидеров.) За последнее десятилетие Маnchester United выиграл множество матчей на последних минутах благодаря своей культуре победителей не в меньшей степени, чем благодаря способностям игроков. Культура команды отображается в образе ее лидера, сэра Алекса Фергюсона. Культура предстает в разных образах и формах, но только истинно великие культуры способны подвигнуть людей на преданность организации и ее целям. Культура начинается сверху.
Пятой характеристикой караоке-лидеров является их забота о людях. «Я несу вам мир, любовь и дружбу. Я вижу вашу красоту. Я знаю ваши потребности. Я чувствую то, что чувствуете вы. Моя мудрость исходит из Великого Источника. Я салютую этому источнику внутри вас. Давайте трудиться вместе ради единства и любви», — так говорил Махатма Ганди о корнях лидерства. Чем дальше, тем сильнее об успехах лидера будут судить по успехам людей вокруг него. «Вопрос первый — как мне сделать этого человека успешным? Вопрос второй — как сделать так, чтобы не стоять у него на пути?», говорит Ларри Боссиди. В мире, где люди — важнейший ресурс, лидеры должны обходиться с ними порядочно. Ключевые лидерские задачи таковы: отбор (людей), ожидания (определение и провозглашение целей и задач), мотивация (сотрудников и партнеров) и, наконец, усиление (личностный рост людей).
Успешные лидеры являются настойчивыми и действенными коммуникаторами как внутри, таки за пределами компании. Внутри компании лидеры общаются с людьми, которые работают с ними и на них. К сожалению, многие руководители не проявляют искреннего и неподдельного интереса к подобным вопросам. «Руководители имеют склонность избегать прямого контакта с сотрудниками низших уровней поскольку опасаются, что это выльется в поток жалоб», — говорит консультант Легли Коссофф, автор книги «Мышление руководителя: мечта, видение, выполненная миссия». «В результате даже в дни МВWA (менеджмента перипатетиков)* руководители и их помощники так обставляют эти экскурсии по разным отделам и подразделениям, что они выглядят либо как представление, либо как плановая инспекция, а не как что-то наполненное содержанием.»
Однако есть и исключения. Сэр Ричард Брэнсон известен тем, что дает свой телефонный номер всем сотрудникам Virdgin и просит звонить, как только возникает малейшая проблема или идея. Алан Джонс управляющий директор ТNT Ехргеss, задает компании тон, регулярно обращаясь к сотрудникам с личными посланиями. Тем самым он показывает, что знает об успехах (неудачах) людей; что он в курсе всех дел; что ему до всего есть дело. Если вы получаете персональное письмо от директора, то наверняка уделите ему внимание и расскажете об этом другим.
Не забудем про потребителей. Лучшие лидеры не просто обладают неким расплывчатым пониманием того, что творится в умах потребителей; они глубоко осознают их нужды, стремления и поведение. Они уделяют потребителям время.
«Много говорят о том, что компаниям следует быть ближе к потребителям, но для большинства чем выше позиция руководителя, тем меньше он контактирует с потребителями» — говорит Лесли Коссофф. «Частично проблема в том, что даже когда они вступают в контакт, это происходит в таком структурированном и заранее отрепетированном виде, что у руководителя не остается возможности просто поговорить с потребителем и поучиться у него. Подобные встречи воспринимаются больше как официальное мероприятие, а не возможность о чем-либо узнать.»
Адриан Сливоцки, старший Партнер глобальной Консалтинговой фирмы Мегсег Маnаgement и соавтор книги «Как добиться роста, когда рынки не растут» * Подчеркивает важность контактов с потребителями: «Эти беседы приводят к появлению возможностей, которые позволяют новаторам достигать роста в 10% и более, тогда как их отрасли в целом растут на 2—3%». «В терминах культуры это означает, что не только СЕО проводит время с потребителями в неформальной обстановке, но и руководители большинства других уровней управления заняты тем же. Чем глубже и многогранней ваши отношения с потребителями, тем лучше вы идентифицируете и понимаете их неудовлетворенные потребности».
Седьмая характеристика караоке-лидерства состоит в том, что лидеры сводят к минимуму количество правил. Ключом к пониманию необходимости этого является тот факт, что корпоративные политики убивают коммуникации. Люди держат информацию и яркие идеи при себе, а если и делятся ими, то лишь с несколькими избранными Лучшие лидеры поощряют и создают условия для обмена информацией и идеями непрерывно и естественно. Их основная обязанность — постоянные коммуникации, благодаря которым информация проникает повсеместно.
К несчастью, некоторые организации превратили себя в подобие государства-няньки, настолько толстыми выглядят сборники их корпоративных правил. Правила душат. Компании с сильной культурой и ясным пониманием ценностей не нуждаются в своде правил, созданных под влиянием Сталина. Как ведут себя люди — известно. Освобожденные от правил, они склонны целиком отдаваться работе.
Разумеется, наиболее популярным примером компании без правил была американская Еnron, работавшая в сфере коммунальных услуг. Величайшая корпоративная неудача нашего времени скрывала свое недостойное поведение за фасадом подвижной предпринимательской компании, которая давала своим руководителям возможность к самовыражению. Это подход, достойный похвалы, но, как показал пример Еnron, он должен быть подкреплен сильными ценностями и честностью корпоративных лидеров. У Еnron не было ни того, ни другого.
Восьмой характеристикой эффективных лидеров является то, что они отмечают и вознаграждают поведение, которое считают необходимым поощрять. Они замечают отличную работу. «Люди хотят быть застигнутыми в тот момент, когда они делают что-то правильно, это поднимает их в собственных глазах», — говорит Кен Бланшард, автор «Одноминутного менеджера» и других бестселлеров. «Признание — одна из человеческих потребностей. Откуда вам знать, что вы делаете работу хорошо? Большинство людей говорят, что если на них давно никто не орал, значит, они все делают правильно. Люди в организациях все еще подвергаются наказаниям за то, что они не делали чего-то, при том что они даже не знали, что именно этого от них ожидали.»
Некоторые лидеры выводят поощрение хорошей работы на новый уровень. Возьмем, к примеру, Yum! Вгаnds, которая владеет сетями закусочных Кеntucky Fried Chicken, Рizzа Нat, Таko Bell и Long John Silver. В компании 850 тыс. сотрудников[Игра слов. Yum! — выражение удовольствия от приятного вкуса или запаха].
Усилия компании направлены на признание исключительных результатов труда. Когда люди демонстрируют то, что от них хочет видеть СЕО компании Дэвид Новак, он вручает им резинового цыпленка с именем сотрудника и перечислением того, чего тот добился. Сегодня каждый менеджер компании обязан выработать свою собственную форму признания заслуг сотрудников. Когда один из основных франчайзеров компании скончался, его похоронили вместе с его резиновым цыпленком.
Караоке-лидеры никогда-никогда не почивают на лаврах, сколь не велики были бы их достижения. У великих лидеров всегда хороший аппетит на изменения. Они не сидят на месте. Как бы удачно или неудачно ни пошло дело, они извлекают из него уроки и двигаются дальше. Посмотрите на Мiсгоsoft. Компания не знает творческого покоя. Она изобретает, запускает, а затем все начинает сначала. Она находится в состоянии постоянного обновления. Билл Гейтс слишком любопытен, чтобы поддаваться соблазну самовосхваления.
Изменения необязательно подразумевают перевоплощение организации. Не всякое развитие происходит скачкообразно. Ежедневная эволюция также может привести к революции. Поэтому качество исполнения также важно. Или, как выразился Ларри Боссиди: «доводить дело до конца — это не тактика, это душа и сердце компании… Мы получаем довольных клиентов и возможность продолжения бизнеса, более высокие доходы и прибыль на акции. Лидеры, не обращающие внимания на то, как работают их компании, в результате оказываются во главе компаний, которые плохо работают».
Изменения также подразумевают, что люди получают возможность и поощряются, если думают и ведут себя иначе. Когда Рэндалл Тобиас стал СЕО Eli Lilly, он учредил на один год премию за ошибки, чтобы побудить людей обратиться к своей интуиции. «Здесь никогда не было стимулов идти на риск, хотя мы, конечно, подчеркнули, что карьеру невозможно сделать на ошибках», — говорит он. «Практически любой корпоративный прорыв или технологическое усовершенствование является следствием предпринятых изменений. Поэтому одно из важнейших качеств — способность оставаться открытым и извлекать пользу из перемен.»
Как часть такого подхода Тобиас поощрял сотрудников компании искать источники вдохновения в других отраслях. Производители таблеток обратились к опыту производителей конфет. «Это не значит, что мы собирались копировать М&М, мы просто старались быть изобретательными и открытыми в поиске новых идей. Это просто здравый смысл. Мы же любим все усложнять», — замечает Тобиас.
Последней характеристикой успешных лидеров является то, что они уходят на вершине успеха. Мы спросили Майкла Крителли, СЕО компании Pitney Bowes с оборотом в $4,4 млрд. как долго может СЕО оставаться успешным. «Для компании нашего размера 10—13 лет являются оптимальным сроком», — ответил он. «Проходит время, и ты начинаешь верить, что становишься незаменимым. Так что лучше уйти, когда ты еще на коне и полон сил.»
Проблема в том, что лидеры не имеют обыкновения оставлять свои посты с достоинством и с нетронутой репутацией. Они держатся за свою власть не хуже самого Макиавелли или самой заносчивой звезды спорта. От этого трудно отказаться, особенно на вершине славы. Отказ от привычек — вот последнее испытание успешного лидера.
ОСВОБОЖДАЯСЬ ОТ КАРАОКЕ
В мире караоке—капитализма мы (общества, организации и отдельные люди) можем выбирать или терять. За успех надо платить. Капитализм, как и коммунизм, не бывает бесплатным. Какой капитализм нужен нам — с человеческим лицом или звериным оскалом? Становление характера капитализма и одновременное повышение благосостояния означает необходимость свыкнуться с личной ответственностью каждого. Загляните внутрь самих себя. Успех основывается на том, чтобы оставить имитаторов караоке—клуба позади. Не соглашайтесь ни на какие подцелки, отвергайте любые ограничения.
Случай, выбор, деньги и компетенции — вот что заставляет мир караоке-капитализма крутиться. Не все с этим согласны. Не всем достается входной билет, при удаче дающий возможность выйти на главную сцену. У нас разный выбор, разное количество денег и разные способности. Добро пожаловать в человечество! Герой фильма «Матрица: Перезагрузка» Меровингиан утверждает, что выбор есть всего лишь «иллюзия, разделяющая власть имущих и неимущих». Нравится вам или нет, все мы — страны, организации и отдельные люди — очутились в обществе двойных стандартов.
Ученые мужи, возможно, скажут, что нет нужды беспокоиться. Человек — существо находчивое. Потребности стимулируют инновации — так было и так будет. Если есть проблема, будет и решение, изобилие решений. Вкус месяца — сиденафил цитрат и флюоксотин гидрохлорид, также известные как Viagra и Рrоzac. Для некоторых больше ничего и не осталось. Мы перешли от братьев по панку к братству по героину. Эти фармацевтические собратья помогают реализовать мечту нашего времени. И действительно, когда дела идут совсем плохо, эти препараты дарят то, что мы называем хорошей жизнью.
Ощутите вкус добродетели! Рrоzas — пища для современных душ — маленькая таблетка, дающая мозгу дополнительную порцию серотонина, а душе — особенные переживания. Повышая приток крови к определенной части тела, Viagra является пищей любви. Съел — и порядок. Слишком легкомысленно? Посмотрим на показатели продаж. Эта сладкая парочка занимает места в верхней части списка самых популярных лекарств западного индустриального мира. Отбросьте идеализм, хорошая жизнь весит всего несколько граммов, а стоит столько же, сколько золото. И это еще мягко сказано. Фунт Viagra стоит $11766, а фунт золота — всего лишь $4827,20.
Невероятные прибыли, которые эти препараты принесли Рfazer и ЕIi LilIу, завораживают. Но за этим блаженным союзом прибылей и фармацевтов стоит нечто большее. Важный и интригующий аспект ситуации в том, что она рассказывает нам об обществе и о будущем. Любая разновидность успеха есть лишь зеркальное отражение чего-то еще. Единственный вопрос — чего именно?
Самая незначительная вещь может иметь громадное побочное действие. Поразмыслите над этим. Даже если запланированные последствия потребления лекарственных блок-бастеров охватывают только небольшую долю один, два, три, семь или одиннадцать процентов — того, что реально движет людьми в наше время, тогда нам просто необходимо придумать новые способы того, как мотивировать, вдохновлять и вести за собой эти похотливые и счастливые создания.
Посмотрите в зеркало. Что вы там видите? Безудержный индивидуализм увеличивает возможности личностного роста, но также ведет ко все большему одиночеству. Viagra повышает продуктивность, но не устанавливает взаимоотношения, видимо, поэтому нам нужен еще и Рrоzac. Люди, не способные найти родную душу, сменили свою локальную принадлежность на глобальную изоляцию. Индивидуализм одновременно вознаграждает и предъявляет требования. В лучшем случае караоке-капитализм приводит к свободе и новым возможностям. В худшем попутным продуктом роста индивидуализма становится себялюбие и одиночество.
Свобода — слово, часто употребляемое довольно нестрого и в исключительно позитивном смысле, — это сложная концепция. Существует как минимум три вида индивидуальной свободы: свобода мыслить, свобода говорить и свобода действовать. Новая элита наслаждается полной свободой. Прочая часть человечества в лучшем случае свободна мыслить и говорить, но только не действовать. Ненормальное распределение заканчивается апартеидом. Классовое общество возвращается.
Фактически, чем более искушенными становятся компании в управлении моделями, настроениями и талантливыми людьми, тем сильнее они способствуют становлению двойной экономики, при которой соседствуют роскошь для избранных и второсортная жизнь для остальных; работа для удовольствия и работа по необходимости, в зависимости от того, кто вы есть.
Если мы и правда возвращаемся в мир, где действует закон джунглей, компании из стран с меньшим фокусом на заботу получат ггреимущесгво. В бизнесе это называется преимуществом начального хода. Организации, базирующиеся в США, этом очлоте страстных проповедников рынка, имеют наилучшие шансы. Заметьте, мы сказали — компании, базирующиеся в США. Любая компания из любой части света имеет возможность начать бизнес в этом творческом кластере капитализма.
Нас ожидает будущее, по форме напоминающее американские горки, в котором космократы и потребители живут и работают бок о бок. Предприятия, использующие стратегии и структуры прошлого, попросту не смогут выжить за счет все уменьшающейся прослойки среднего класса. По сути, наша экономика, предприятия и жизнь находятся в процессе реформирования.
Дженис Джоплин однажды спела: «Свобода — это когда нечего терять». Все мы обречены. Те, у кого есть компетенции или капитал, обречены на свободу (как полагал Жан-Поль Сартр и другие экзистенциалисты) на свободу выбора. Они не зависят от случая. Те, кто вынужден жить по воле случая, просто обречены — освоб-речены — по крайне мере, в экономическом смысле.
При караоке-капитализме правят рынок и индивидуализм. Забудьте о личной жизни. Новая реальность в том, что мы продали нашу жизнь и наши взаимоотношения — личные и профессиональные. Все продается, повсеместно и в любое время суток. Обладающие ресурсами люди правят балом. Мадонна была права. Мы живем в материальном мире.
Одна маленькая проблема, хотим ли мы этого? «Я видел, что лучшие умы моего поколения разрушены безумием», писал поэт битник Аллен Гинзберг. Хотим ли мы рисковать настолько, чтобы увидеть, как лучшие умы нашего поколения будут разрушены бесчувственной стихией рынков? Если нет, самое время подать голос.
Большого Брата[Аллюзия на «1984» Джорджа Оруэлла] больше нет, разве что на телеэкранах. Вся ответственность легла на нас. Пока свобода принадлежит каждому в отдельности, ответственность простирается далеко за пределы отдельного человека. Кажется вполне естественным, что чем большей свободой наслаждается человек, тем больше ответственности за все человечество он должен на себя принять.
Более двух тысяч лет назад Аристотель разделил всю деятельность в сфере купли-продажи на аесоnomice (экономику) и chrematistike. Первая касается ведения «хозяйства» или поддержания в надлежащем состоянии государственного устройства, вторая имеет отношение исключительно к деланию денег. По мнению философа, аесоnomice — занятие естественное, а chrematistike — нет. Однако сегодня, похоже, неестественное стало самым что ни на есть естественным занятием. Медленно, но верно аномалия становится нормой.
Одна шведская крона, вложенная на Стокгольмской фондовой бирже в 1979 году, сегодня эквивалентна 90 кронам.
Около 85% доходов фондового рынка 1990-х осело в карманах 10% самых богатых людей США.
Около 40% доходов фондового рынка 1990-х осели в карманах 1% самых богатых людей США.
Компетентные люди могут пользоваться и пользуются новыми свободами в беспрецедентных масштабах. Капитал выставляет счет, а капиталисты несут ответственность.
Свобода означает возможность диктовать условия. Последние несколько лет единственная реальная налоговая льгота в Швеции существовала для очень богатых людей. Начиная с 1997 года 16 миллиардеров (в шведских кронах), владеющие более чем 25% голосов в торгующих на рынке компаниях, не платят налог на собственность. Закон был принят при содействии социалдемократического правительства. Вспомним, что в караоке-мире левые защищают не только рабочих, но и капиталистов. Для политиков это означает, что либо они отреагируют на подобные требования, либо те, кто в состоянии уехать, уедут. И если это могло случиться в Скандинавии, то может произойти где угодно.
С ростом Свободы и индивидуализации возможмости для проявления элитарного поведения также растут. «Не то чтобы люди стали более алчными, чем в прошлом поколении, просто возможности проявить жадность невероятно выросли», — сказал, обращаясь к Конгрессу, председатель Федеральной резервной системы США Алан Гриспен. Фрейд ошибся в одном. Как в случае с «Гражданином Кейном» Орсона Уэллса, жадность это следствие воспитания, а не природы. Сегодня эгоизм может быть исключительно разрушительным. (Это можно отнести на счет полного отсутствия дискуссий о том, каков критерий хорошей жизни, помимо стремления умереть богатым.) Или, как однажды сказал Генри дэвид Торо: «Люди превратились в инструменты своих инструментов». Структуры, которые мы когда-то создали, теперь обтесывают нас самих. Материальный прогресс не равняется прогрессу нравственному. Если ничего не изменится, продукт переплавки морали — заразная жадность, как назвал это Гриспэн, останется с нами надолго. Создается впечатление, что у ребят из Еnron есть что-то общее с красотками L’Огеаl — они все думают, что достойны этого. Добро пожаловать в эго-кономику!
Отец бюрократии Макс Вебер однажды заявил, что общественная система может осуществлять координацию тремя разными способами: мечом, кошельком или словом. Либо вы принуждаете и запугиваете людей, либо покупаете их, либо пытаетесь убедить. ХХ век дал примеры. Куда ни глянь, использования всех трех инструментов. Из общества страха Гитлера и Сталина мы попали в общество, в котором доминируют толстые кошельки — Гетти и Сорос. В итоге мы оказались в основанном на знаниях мире Гейтса и Делла. Но, похоже, куда ни глянь, деньги все еще правят.
В отдельных частях света мечи все еще обагрень кровью. «У нас достаточно религии, чтобы заставить нас ненавидеть, но недостаточно, чтобы заставить любить друг друга», — утверждал джонатан Свифт три столетия назад.
Использование оружия, кошельков и убеждений в основном коррелирует с традиционными способами контроля, применяемыми правителями храмов, рыночных площадей и дворцов, соответственно. Короли и диктаторы правили и правят до сих пор, применяя военную мощь. Демократически избранные лидеры используют законы и полицию, чтобы навязать определенное поведение. На рынках все сводится к деньгам — координация посредством наличности. Наконец, ценности представлены религией или любой другой идеологией — от бойскаутов до Группы Баадер-Мейнхоф[Западногерманская террористическая группа 1960-1970 годов, названная по фамилиям своих лидеров Андреаса Баадера в Ульрики Мейнхоф.], которые имеют дело с интерпретацией текстов или речей, побуждающих людей двигаться в определенном направлении.
Куда ни глянь, похоже, деньги все еще правят.
Стремящееся к устойчивости общество должно соблюдать баланс между рыночной площадью, дворцом и храмом экономической, идеологической и властной системами. Проще говоря, рынок обеспечивает эффективность. Религия выступает гарантом эмпатии и/или этичного поведения. Современное государство, в зависимости от того, кто в нем обитает, предоставляет базовые условия для эгалитаризма и/или предпринимательства посредством юридической и налоговой систем.
В 1970 году США лидировали со средним отрывом в 31%. В 1989 году этот показатель упал до 10%. Однако в 1990-е что-то произошло, вот почему в 1999 году США вновь увеличили отрыв до 22%.
Хотя в последние годы многих удивляют высокие показатели экономического роста в Китае, следует помнить, что в 1998 году число рабочих мест в крупных городах Китая увеличилась на 4,1%, а в Лас-Вегасе — 8,5%.
История учит, что, когда одна из этих систем становится доминирующей — Ватикан в Средние века, коммунистическая партия в Советском Союзе, ситуация выходит из-под контроля.
В мире караоке-капитализма несомненно доминирует рыночная площадь. И самая большая из всех — США — является локомотивом для экономики всего мира. Достаточно сравнить США с любой другой промышленно развитой страной по показателям экономического роста и ВВП на душу населения.
Успех США, помимо других причин, объясняется их способностью создавать и поощрять новые компании. Если посмотреть на список 25 крупнейших компаний США в конце ХХ века, можно заметить, что в 1960 году 8 из них не существовали или были очень маленькими. Сравните с ситуацией в Европе, где 25 крупнейших компаний конца века уже были крупными в 1960 году.
Текучка наблюдается не только среди компаний, но и среди успешных личностей. Каждый год Fortune публикует список сорока самых богатых людей в США и мире в возрасте до 40 лет. В списке за 2002 год 7 из 10 американцев были предпринимателями — основателями компаний (восьмым был Майкл Джордан, который сам себе предприниматель). За пределами США, напротив, 6 из 10 унаследовали свои состояния; трое были российскими олигархами, поднявшимися на нефти; последним был японский предприниматель в сфере IT. В США гадкий утенок может действительно превратиться в лебедя. Американская мечта предполагает свободу выбора. Вы можете стать победителем — в самом центре рыночной площади, но можете и проиграть. В Америке вы успешны настолько, насколько успешен ваш последний проект.
Использование оружия, кошельков и убеждений в основном коррелирует с традиционными способами контроля, применяемыми правителями храмов, рыночных площадей и дворцов, соответсвенно.
США предъявляют миру уникальную комбинацию, включающую особое внимание к инновациям и предпринимательству; подвижные и гибкие рынки труда и капитала; слабые профсоюзы и слабое центральное правительство; низкие налоги с умеренно прогрессивной шкалой; сильный упор на культуру индивидуализма, не боящегося неопределенности; ясную, привлекательную и общеизвестную историю об американской мечте. Все это составляющие национальной бизнес-модели, которая улучшалась, оттачивалась и вопiлощалась на протяжении всей (короткой) истории страны. Американская мечта — это сказка, привлекающая особых людей. Соединенные Штаты Америки — это идея, а не страна в традиционном географическом смысле. Мы можем грезить ею или пугаться ее, любить или сторониться, но невозможно не принимать ее во внимание.
Европа, напротив, продолжает страдать оттого, что определяет себя скорее как географическую область, чем общество, основанное на оригинальной идее. Есть отличный момент в фильме «Гладиатор», когда, после битвы в Германии, Максимус (в исполнении Рассела Кроу) встречается с императором, который хочет, чтобы тот вновь сделал из Рима республику. Тиберий говорит: «Когда-то была мечта под названием Рим. Говорить о ней можно было только шепотом. Стоило сказать чуть громче, и она бы исчезла настолько она хрупка.». Чтобы не отстать от жизни, возможно, вместо проведения ежегодного конкурса песни «Евровидение», Европе следует подумать о выработке Евро-видения. Вместо еще одного супергосударства мы нуждаемся в общем состоянии души, умонастроении, истории, которая привлекала бы людей определенного склада, где бы они ни родились. Вместо размышлений о прошлом, которого больше нет, Европе необходимо смотреть в будущее. Караоке-копирование США не поможет. Европе никогда не обыграть Штаты в конкурсе на звание Американец года или даже следующего десятилетия. Позитивным фактором для Европы и Азии является влияние Интернета. Для них потенциал роста производительности за счет внедрения информационных технологий значительно выше. Дело не в том, что они отстают. В Японии средние люди, судьба которых ныне под вопросом, доминируют в большинстве отраслей. В Европе большинство отраслей фрагментировано, поскольку конкуренция, по крайней мере в границах континента, никогда не была столь сильной, как в США. Но фрагментация больше не является недостатком в условиях, когда компании имеют возможность сотрудничать в рамках IТ-сетей. Только посмотрите, насколько успешно пап-европейский проект АiгЫ.н конкурирует с американской Воеiп В сущности, Европа отстает от Америки, помимо всего прочего, из-за структурной неэффективности Как только Европе удастся решить эту проблему, она вполне еще может стать одним локомотивом мировой экономики.
Вместо еще одного супергосударства мы нуждаемся в общем состоянии души.
Модель рынка США особенно удачно работает во времнае разрушительнь перемен, поскольку она процветает на неопределенности. Она построена на круговороте, а не на постоянстве, которое более свойственно европейской системе. Также очевидно, что рыночная модель, в первозданном виде или с небольшими отклонениями, сегодня доминирует во многих других частях света. Наша планета становится одной большой рыночной площадью. И здесь мы подходим к сути дела. Тотальное доминирование рыночной площади имеет свои за и против.
Если за последние сто лет история и научила нас чему-то, так это тому, что государство нуждается в рынке. Посмотрите, что произошло в Советском Союзе. Но рынок также нуждается в государстве, хотя и необязательно в национальном государстве. Коммерция как вода, которая тече туда, куда ей только позволено течь, а иногда и туда, куда ей проникать не позволено. Лестер Туроу из МIТ замечает, что «общество, которое больше всего на свете ценит порядок, не может быть креативным, но без некоторого уровня порядка, креативность исчезает, словно проваливаясь в черную дыру».
В долгосрочной перспективе непонятно, каким образом дерегулированное общество знаний в состоянии существовать без демократически избранных властных структур. «Если говорить о причинах провала социализма, то они скорее экономические, чем политические; успех же капитализма объясняется наличием политической воли и средств сдерживания влияния экономических сил», — пишет американский литератор Роберт Хейлбронер. Кроме того, чтобы создавать долговечную стоимость, капитализму нужны ценности. Современные монархи, рынки и мораль должны действовать сообща. Вчерашние правила надо заменить чем-то другим, помимо соображений собственной выгоды.
Подумаем вот о чем. Хотим ли мы построить систему, которая вместе с большими возможностями, по определению, ведет к большей нищете, в которой рост и страдания идут рука об руку, а неравенство является ее питательной средой? Находимся ли мы в ситуации, при которой способность рынков создавать богатство и ликвидация бедности взаимно исключают друг друга? Доминируют ли рынки благодаря или вопреки делению людей, товаров и организаций на победителей и проигравших?
Уроки истории тяжелым грузом лежат на наших плечах. Дерегулирование может привести к дегенерации. Капитализм без характера опасен. Не только с точки зрения этики, но и эффективности, капитализму нужен характер. Без этого люди теряют веру в капитализм. Когда они не доверяют системе и ее лидерам, то перестают потреблять, и вся машина выходит из строя. Также следует помнить, что общества, неспособные совместить эффективность, равные возможности и эмпатию, со временем подвергаются эрозии — экономической и эмоциональной. «Люди, которые ставят свои привилегии выше принципов, очень скоро лишаются и того, и другого», — утверждал Дуайт Эйзенхауэр. На этот раз хотелось бы, чтобы мы избежали ошибок древних греков и римлян.
Чтобы создавать долговечную ценность, капитализму нужны ценности.
Неолибералы часто забывают, что теория Адама Смита о невидимой руке, направляющей либерализованную экономику, базируется на идеях, представленных в его первой, менее известной книге «Теория нравственных чувств». В ней утверждалось: чтобы система свободного рынка не развалилась и не превратилась в анархию, тем, кто находится у руля, следует думать об общественных интересах, а не только о своих собственных.
Рыночный механизм — лишь один из способов определения цены чего-либо.
Поведение правящего класса должно соответствовать принятым нормам. Смит писал о симпатии. Что, если в обществе нет симпатии и солидарности? Что происходит, когда норм не существует и люди лояльны только по отношению к себе самим? «Коммунизм пал из-за отсутствия личной заинтересованности; не пострадает ли капитализм от ее избытка?», — вопрошал Генри Минцберг и двое его коллег в одной из статей.
Капитализм, как и коммунизм, не бывает бесплатным. Без дополняющей эффективность эмпатии невидимая рука очень быстро превращается в тяжелый кулак, обрушивающийся на тех, кому недостает способностей и капитала. Глобальный рыночный капитализм — это не политическая идеология, правильная или неправильная, злая или добрая сама по себе. Рыночный капитализм не обязательно наносит ущерб окружающей среде или использует детский труд. Рыночный механизм есть лишь один из способов определения цены чего-либо. В плановых экономиках мы также видели и видим примеры использования детского труда и загрязнения природы. Разница в том, что цены устанавливает не спрос и предложение, а Центральный Комитет — централизованный идиотизм, вместо децентрализованного.
Рыночный капитализм — всего лишь машина, несовершенная, хотя и более совершенная, чем все, что мы до сих пор смогли придумать. Машина не имеет души. Рынок понимает только эффективность. Двигаясь дальше, следует выработать характер капитализма. Иначе в одно прекрасное утро мы проснемся с пониманием того, что спать легли рядом с красавицей, а проснулись с чудовищем.
Возможности для более насыщенной жизни, создания организаций, на которые приятно работать общества, в котором все большее число людей имеют шанс реализовать свои мечты, вероятно, никогда не были столь велики. Но чтобы избавиться от проклятия рода человеческого — бедности, мирской и духовной, необходимо найти ответ на старый вопрос, в чем суть хорошей жизни, помимо наркотиков и мыльных опер, современного эквивалента хлеба и зрелищ Римской империи. Технологический прогресс без целенаправленного развития наших институтов и ценностей не в состоянии произвести какую-либо долговечную стоимость.
«Старая и вечная социальная проблема состоит в том, как осуществлять контроль масс над элитой», — отмечает Чарльз Е. Линдблём из Йельского университета. Похоже, для некоторых космократов слово «мы» превратилось в ругательство. Оно требует, чтобы они думали о тех, кто остался за порогом караоке-клуба. Тем не менее, если обладатели толстых кошельков и письменных принадлежностей (или, точнее, клавиатур, являющихся более аккуратной метафорой оружия многих современных компетентов) будут по-прежнему ограничивать допуск, существует опасность, что массы, так или иначе, прибегнут к насилию для разрешения ситуации. Некоторые могут сказать, что в известной степени это уже произошло, имея в виду демонстрации антиглобалистов на улицах Сиэтла и Генуи, разрушение ВТЦ, трагедию на Бали и т. п. И правда, довольно нелегко вести дискуссию когда вам в лицо направлен пистолет, сколь бы вы ни были богаты и каким коэффициентом интеллекта ни обладали.
«Ради своего спасения капитализму придется проявлять благожелательность и внимание к людям на всех уровнях. Глобальная экономика должна локально проявляться», — говорит профессор Гарвардской бизнес-школы Розабет Мосс Кантер. Еще более рациональный и циничный комментарий звучит из уст гуру маркетинга Филипа Котлера: «Если капитализм не найдет новых рынков, он заложит основу своего собственного разрушения.
Невидимая рука рынка очень быстро превращается в тяжелый кулак, обрушивающийся на тех, кому недостает способностей и капитала.
Богатые не в состоянии потреблять больше определенного уровня». Это может быть справедливо, а может, и нет. Внизу пирамиды особого богатства не наблюдается. Можно сказать, что глобальный высший класс потенциально более прибылен для корпораций, чем локальный средний класс. Пусть так, но реальная угроза капитализму и глобализации исходит от тех, кто чувствует, что не имеет в этом своей доли.
Человечество стоит перед выбором между капитализмом с человеяеским лицом или со звериным оскалом.
Род человеческий всего лишь один из трех видов на планете, обладающих способностью к самоанализу, помимо шимпанзе и орангутангов. Теперь нам предстоит доказать, что самообман не является характеристикой, более присущей нашему виду. Но, продолжает профессор Линдблом, элита, «как правило, отрицает свои негативизм по отношению к общественному контролю, и даже не всегда отдает себе в этом отчет». Для построения стабильного общества, в котором есть возможности для каждого, совершенно необходимо заполнить тот идейный вакуум, что имеет место сегодня. Настало время избавиться от приставки «бес» в слове «бессмысленный» Отсутствие общей идеи и идеалов означает, что в действие вступает закон наименьшего сопротивления. Рыночный капитализм, сам по себе чуждый морали, становится прибежищем новых евангелистов «Когда вы возводите невидимую руку рынка в религиозный статус… жадность перестает быть смертным грехом и становится жизнеутверждающим принципом», — отмечает профессор Ракеш Курана. Взамен прославления жадности нам требуется новое общественное мировоэзрение.
Вероятно, настала пора спросить себя, какую цену мы готовы заплатить за благополучие. Мы — творения и творцы мира вокруг нас. Нравится нам или нет, человечество стоит перед выбором между капитализмом с человеческим лицом или со звериным oскалом. Мы gродвигаемся все ближе и ближе к виртуальной реальности и уходим все дальше и дальше от мира добродетельного. Что нам действительно нужно, так это рынки с моралью и смыслом и элита с этикой.
Вернемся в Париж образца 1792 года, в мир свободы, равенства и братства. С тех пор мы пытались построить общество, основанное на свободе. И хотя США доминируют в мировой экономике, и там далеко не все люди живут на солнечной стороне рыночной улицы. Свобода имеет преимущества и недостатки. Исследования показывают, что неравенство оказывает незначительное влияние на ощущение американцами своего благополучия. Однако оно имеет важнейшее значение для большинства европейцев. Как заметил Роберт Каган, автор книги «Рай и сила», «Американцы пришли с Марса, а европейцы — с Венеры».
Итак, Европа стремилась добиться равенства. Но пока большая часть людей в Северной Европе, этом главном полигоне социально экономического эксперимента, получала все больше возможностей развития независимо от пола, общественного положения и т. п., система одновременно утрачивала энергию, необходимую для создания материальных благ. Равенство зачастую достигается за счет качества. Если один человек хочет смотреть первый канал, а другой — второй канал, лучшее решение вовсе не в том, чтобы выключить телевизор. Равенство, как и свобода, имеет свои за и против. Как сказал Ричард Сеннетт: «Зло, с которым вы готовы примириться, зависит от добра, к которому вы стремитесь».
Во времена растущей индивидуализации задача в том, чтобы создать общество с объединяющими людей характеристиками, в котором существует реальный общественный интерес. В прежнем географически структурированном мире наименьшим общим знаменателем служил паспорт, но в мире без границ необходимо отыскать какое-то иное объединяющее начало. Нам остается братство или, если угодно, сестринство. Перед лицом фрагментации и исчезновения расстояний взамен Организации Объединенных Наций придется создать что-то вроде Организации Объединенных Личностей или Объединенных Племен.
Большинство людей, вероятно, думают, что мир караоке капитализма весьма эффективен, хотя содержит отдельные признаки бесчеловечности. Более или менее все сходятся во мнении, что надо построить систему, которая была бы и высоко производительна, и гуманна, некую глобальную структуру власти с высокой эффективностью и высоким уровнем эмпатии. Мы расходимся только в выборе средств для достижения этой цели.
В среде антиглобалистов и антикапиталистов единственным решением представляет возврат к регулированию рынков. Однако если представить себе долгосрочные последствия такого решения, то мы получим прекрасный образчик того, как добрые намерения ведут к трагедии. Стоит только начать регулировать рынки, первое, что произойдет, — это снижение эффективности. А когда эффективность рынков упадет, это приведет к уменьшению размеров пирога, подлежащего дележу. А власть останется в тех же руках, что и была, если только мы не станем конфисковывать финансовый капитал или подвергать компетентные личности лоботомии (или ампутации конечностей футболистов вроде Рональдо и Рауля). Итак, властители эгокономики и после начала регулирования будут требовать себе такой же кусок, как всегда, невзирая на уменьшение размеров пирога. В сущности, мы окажемся в ситуации, когда бедные станут еще беднее. Регулируя рынки, мы лишь сильнее затягиваем веревку на собственной шее — удушение регулированием.[Relief by belief]
Второй подход, весьма распространенный в наше время, это утешение верой.
Жизнь — высасывает нас без остатка, но если верить в высшую силу, то после смерти можно обрести свой кусочек неба. Или еще лучше — подпишитесь на мучения и убивайте невинных. Чем не отличный способ построить лучший мир. Любая разновидность фанатизма, религии и т. п. была и будет опиумом для народа, отвлекая его внимание от насущных проблем и способов их решения.
Третий, более жизнеспособный, хотя и требующий усилий, способ — гуманизация через участие?[Humanization by participation]. «Все хотят изменить мир, но никто не хочет измениться сам», — писал много лет назад Лев Толстой.
Сегодня каждому необходимо понять, что мы несем личную ответственность за построение капитализма с человеческим лицом — капитализма, проявляющего заботу. Спросите себя:
1. Хотите ли вы завтра получать больше, чем сегодня?
2. Хотите ли вы, чтобы цены на товары были ниже?
З. Если вам удается делать сбережения, хотите ли вы, чтобы возврат на эти сбережения был выше?
Индивидуальные ответы очевидны, как и более общий вывод. Мы имеем тот капитализм, которого заслуживаем — посмотритесь в зеркало. Если все хотят более высокой зарплаты, низких цен и большего возврата на инвестиции, не стоит удивляться, что красавица становится чудовищем, а доктор Джекил превращается в мистера Хайда. Не стоит удивляться, что какие-то компании не могут удержаться от использования детского труда в третьих странах. Не стоит удивляться, что некоторые руководители так и норовят применить творческий подход к ведению бухгалтерского учета. Характер не является логическим следствием ни компетенций, ни капитализма. Можно ли и должно ли ожидать, что лидеры нашего мира будут вести себя иначе, чем мы? В конце концов, все они (или, по крайней мере, большинство, поскольку Калифорнией нынче управляет киборг Т-800) — тоже люди.
Мы несем личную ответственность за построение капитализма с человеческим лицом.
Многие из нас сегодня играют более чем одну роль. Мы должны принять на себя ответственность как потребители, как компетентные личности, как капиталисты, когда вкладываем свои сбережения (если они есть). И хотя равные возможности — не то же самое, что равные доходы, наше видение добропорядочного общества будущего основывается не только на законах природы. Забота так же должна быть его естественным принципом. «Режим, который не предоставляет людям весомых причин проявлять заботу друг о друге, не в состоянии долго сохранять легитимность», — заключает Ричард Сеннетт в книге «Коррозия характера».
Рост личной ответственности не означает, что компании могут считать себя свободными от обязательств по поводу происходящего. Для многих потенциальных потребителей и сотрудников то, ради чего бизнес существует, так же важно, как и то, что продается. Дальновидные компании будут становиться более социально-ответственными не только потому, что это отличный способ выставить себя в хорошем свете в условиях слабеющего государства, но и потому что они понимают, что увеличивающаяся свобода сопровождается увеличением обязательств. Иначе существует опасность, что со временем все эти свободы будут аннулированы. Кроме того, национальные государства и над-национальные образования вроде Европейского Союза тоже должны взять на себя ответственность. Для начала они могли бы уменьшить трудности беднейших стран в торговле их текстильной и сельскохозяйственной продукцией. К примеру, сегодня суммарный объем сельскохозяйственных субсидий в развитых странах превышает ВВП Африки.
Индивидуальная ответственность не отменяет возможность коллективных действий, спланированных или спонтанных. Но если люди не перестанут обвинять во всем политиков, бизнесменов, религиозных деятелей, Евросоюз, ВТО и МВФ, едва ли многое изменится. Возможно, нам следует прислушаться к Веаtlеs: «Ты говоришь, во всем виновато общество, а может, лучше прочистить себе мозги?» Те, кто не чувствует вины за собой, всегда готовы обвинить всех вокруг. Как выразился Карл Густав Юнг: «Если мы хотим изменить что-то в ребенке, стоит разобраться, может, сначала изменить что-то в нас самих?»
Оскар Уайльд однажды сказал, что все мы лежим в сточной Канаве, но только некоторые из нас тянутся к звездам. Этот образ удивительно подходит к нашему времени. Сточная канава превратилась в глобальаую автосраду, но звезды по-прежиему сияют ярко, и новые появляются одна за другой.
Ответственность за то, как устроен мир, начинается с отчета самому себе. Наш мир населяют туристы и беженцы, сказал итальянский художник Франческо Клементе, те, кто обожают перемены, и те, кто их избегает. Нельсон Мандела приветствует их, а австрийский йорг Хайдер по-прежнему стремится их избегать. Но в городе Прозрачности, где все дороги, двери и окна распахнуты настежь, некуда бежать и негде спрятаться.
Все мы потенциальные короли этого мира. Мохаммед Али не одинок. Любой из нас велик. Каждый, по крайней мере в одном, лучше всех людей на Земле в том, какой он есть. Ежедневно вы конкурируете с миллиардами других людей. Клянемся, вы будете продолжать крушить всех своих конкурентов до тех пор, пока будете честны сами с собой. Потому что в мире караоке доверху набитом жалкими подделками настоящих вещей, есть только один способ преуспеть. В таком месте вы должны быть на 100% честны сами с собой.
Внутри каждого человека — сколь одинаково мы не выглядели бы снаружи —находится совершенно уникальнал личность, уникальная, как отпечатки пальцев. Нет слабых личностей, только слабые общества и организации, отбирающие у людей их право развивать те таланты, с которыми они рождены. Пришло время выпустить эти уникальные личности на свободу и избавиться от караоке.
Послушайте мудрые слова покойного философа Виктора Франкля, который провел многие годы в концентрационном лагере. «У человека можмо отнять все, за исключением самой последней из его свобод — выбирать способ поведения при любых обстоятельствах, выбирать свой собственный путь.» Экономическак свобода, или ее нехватка, не обязательно соотносится с экзисенциальной свободой (или ее ограничением). Разум может быть свободен даже если тело находится в трьме без (физических) стен.
Там бушует цунами — социальны штормы, политический тайфун и бизнес-ураган. Попытка взять под контроль неопределенности такого мира неминуемо сведет вас с ума. Возможно, лучшее на что мы можем надеяться, — это хоть какая-то стабильность, безопасность и уверенность внутри нас самих — внутри наших организаций. Если уж мы приговорены к экзистенциалъной свободе, наш единственный шанс выжить и преуспеть — стать собой. Корпорации и отдельные люди должны обнаружить свои сильные стороны и использовать их. На время забудьте о своих слабостях. Будьте тем, кем вам суждено быть. Откройте свой главный секрет всему остальному миру. Иначе вас просто не заметят.
«В конце концов вместо того, чтобы спрашивать, в чем смысл жизни, человек должен осознать, что это как раз его об этом спрашивают. Одним словом, жизнь испытывает человека; его единственный ответ жизни — это ответ своей собственной жизнью , ответственностью за нее», — пишет Виктор Франкл.
Там бушуют социальные штормы, политический тайфун и бизнес-ураган.
Жить насыщенной смыслом жизнью означает искать и создавать этот смысл каждое ее мгновение. Вероятно, нам следует спрашивать не что наша жизнь может сделать для нас, а что мы можем сделать для нее. Или, как выразился Авраам Линкольн: «Важно не сколько вы прожили, а сколько вы сделали». Это момент истины.
Помните, в чем состоит выбор: либо мы продолжаем играть в лотерею, либо вооружаемся знаниями и навыками, делающими нас по-настоящему оригинальными. В любом случае нам не обойтись без удачи. Хорошо продуманная жизненная стратегия помогает до известных пределов. Большинство людей встречают своих суженых вовсе не потому, что они разработали выдающуюся конкурентную стратегию. Но удача не случайна. Есть разница между удачей и случайностью. В отличие от распространенного мнения, удачей можно управлять. Мы просто обязаны научиться ею управлять.
Эти мужчины и женщины относятся к жизни позитивно, с настроением «я могу это сделать». Успех невозможно испытать без воодушевления и амбициозности.
Они настраивают себя на встречу с удачей. Такие люди не боятся переезжать в кластеры творческой активности. Вспомните про значение богемы и гомосексуалистов для экономического роста. Либо они странствуют по миру, соединяя проблемы в одном месте с решениями в другом.
Эти личности обладают другим типом восприятия реальности. У них восприимчивый ум, но они также всегда в контакте с собой. Чтобы обрести себя, необходимо быть готовым к поискам. Это путешествие длиной в жизнь, а не поездка в выходные на тренинг по творческому мышлению.
Удачливые люди про—активны Подобно успешным компаниям они меняются прежде, чем бывают вынуждены. Они знают, что могут изменить будущее, но не прошлое.
Три последних принципа? Такие личности работают, работают и еще раз работают над собой. Изменение поведения требует перенастройки ума на успех и удачу. Поэтому единственный способ гарантировать изменения — повторять снова и снова.
Чтобы преуспеть, надо перестать оглядываться на других. Мы соревнуемся сами с собой. Имитация ведет никуда. Загляните в себя. Как бы там ни было, дорога в будущее все еще может привести в Силиконовую Долину. Но можно быть абсолютно уверенным, эта дорога должна пролегать через вашу душу и ваши ценности.
Успех основывается на том, чтобы оставить имитаторов караоке капитализма позади. Перестаньте петь вчерашние песни и начните писать мелодии завтрашнего дня. Изменяйтесь или деградируйте. Сегодня нужно решить, собираемся ли мы принять участие в написании истории будущего или мы удовлетворены тем, что являемся наблюдателями будущего истории.
Братья и сестры!
Не подстраивайтесь ни под кого. Выключите приемник или пропадете зазря. Не соглашайтесь ни на какие имитации, отвергайте любые ограничения. Вы здесь не просто так. У вас есть силы и права. Это ваша жизнь — вам решать. Отстаивайте свои права. Ваша судьба в ваших руках. Успешные страны, корпорации, мужчины и женщины знают, что лучше быть оригинальной версией самих себя, чем чьей— либо копией. Освободите свой разум — остальное придет.
Понимаете?
Читать бесплатно другие книги:
