Ночь, когда огни погасли Уайт Карен
Он повернулся к ней.
– Так, миссис Прескотт. Вам нельзя трогать оружие. Вы можете себе навредить, а мы ведь этого не хотим, верно? – Он побрел к ней неторопливой походкой. – Лучше отдайте пистолет мне, а сами идите спать, пока я закончу свои дела с вашей дочерью.
Он сделал еще шаг, мама вскинула пистолет и прицелилась.
– Стой, а не то выстрелю. – Ее голос был так слаб, что слова казались шуткой.
Откинув назад голову, он расхохотался, сделал еще шаг – теперь ему достаточно было лишь дотянуться и взять пистолет.
– Отдайте его мне, миссис Прескотт, и мы продолжим заниматься своими делами.
Она шагнула назад, давая ему пройти к двери. Он посмотрел туда, и на секунду мне показалось, что он сейчас уйдет, исчезнет в темноте, и больше мы никогда его не увидим.
Но он не ушел. Он шагнул к маме, и ночь взорвалась огнем и порохом. Кертис рухнул, как марионетка, которой оборвали ниточки, по сосновому полу медленно расползлась темная лужа. Пистолет выпал из маминой руки и шлепнулся возле головы Кертиса. Мама стояла очень тихо и не смотрела на него. Я знала, нужно включить свет и убедиться, что он мертв, но, пока она стояла там, я была не в силах этого сделать. Вспомнила о Томе, о его любви ко мне, и это придало сил. Я поняла, как быть дальше.
Я уложила маму в кровать, дала ей снотворного, которое прописал доктор Маккензи. Вернулась к Кертису, включила свет. На нем была униформа, но все знаки срезаны. По-видимому, решив уйти из армии, он решил от них избавиться, будучи слишком практичен, чтобы вернуть назад одежду, которую мог носить.
Пуля пробила грудь, рана зияла, как мишень, и я ощутила странное разочарование оттого, что он погиб почти мгновенно. Мне казалось, он должен заплатить большую цену за все, что сделал со мной и моей семьей. Его глаза были открыты и удивленно вытаращены, кровь стекала по спине, чертила дорожки на коврике.
Забыв о скромности, я стянула через голову ночную рубашку и подложила под тело Кертиса, чувствуя отвращение, когда пришлось коснуться его руками. Нужно было сообщить шерифу. Нужно было сказать ему, что моя мать застрелила Кертиса Брауна. Было очевидно, что он вломился в дом. Что две беззащитные женщины пытались спастись.
Но потом я подумала: а ведь мама застрелила его, чтобы спасти меня. Совершила поступок, которого никто от нее не ожидал, даже она сама. Даже если она спасла мою жизнь, человеку, которым она была когда-то и, может быть, осталась теперь, пришлось бы тысячу раз умереть мучительной смертью, если бы люди узнали, что она сделала. Узнали, что она без колебаний убила мужчину. Никто не стал бы думать, заслужил он того или нет. Может быть, шериф подал бы в суд – я не знала, какие обстоятельства защитили бы мою мать от суда. Но в любом случае ее, даже в поврежденном уме, всегда больше всего беспокоило общественное мнение.
Набравшись смелости, я спустилась к себе, надела платье и туфли без чулок. Набросила пальто, побежала к дому Уиллы Фэй и постучала в ее окно. Она, должно быть, увидела, в каком я состоянии, и не стала задавать вопросов. За это я и любила Уиллу Фэй. Красивую, глупенькую Уиллу Фэй, от которой не требовалось напрягать мозги, просчитывать наперед, что и как сделать.
Она выбрала в лесу место, и остаток ночи мы копали яму и хоронили Кертиса. Я ничего не чувствовала, бросая на его лицо первый ком земли, неотрывно глядя на него, поа лунный свет падал на его кожу. Уилла Фэй придумала хоронить его без униформы, чтобы, если кто-то обнаружит тело, распознать было бы труднее. В подвале стоял его ящик, и мы сложили туда униформу. Сначала мы хотели накидать туда камней и утопить ящик в озере вместе с моей ночной рубашкой и коврами, которыми мы вытерли кровь, но Уилла Фэй сказала, что нам нужно сохранить хоть что-то на случай, если нас ожидает расплата. Мама была религиозна, и я знала, что Уилла Фэй права. Но еще я знала, что, пока мама жива, я никому не расскажу об этой ночи.
Поэтому мы принесли из дома простыню, завернули в нее почти все, что было в ящике, мою рубашку и ковры в пятнах крови и, набросав туда камней, зашвырнули все это подальше в озеро. Уилла Фэй сказала, что спрячет ящик туда, где никто его не увидит. Я не спросила куда, и больше мы об этом не говорили. Уилла Фэй была маленькой, слабой и вряд ли унесла бы его далеко, но это не имело значения. Никого не волновал Кертис Браун.
Все эти годы я полола сорняки на его могиле – мне казалось, так хочет мама. Но на этом все. Большего он не заслуживал. Эту тайну я хранила тоже из уважения к маминой памяти.
Мы никогда не вспоминали ту ночь. Даже мама. Она вновь вернулась в свой мир и до самой смерти не произнесла больше ни слова. А мы с Уиллой Фэй не произнесли ни слова о том, что нас связало. С тех пор мы стали настоящими друзьями. И я никогда не забуду, как сказала ей, что нужно зарыть тело, а она ответила лишь: подожди, я принесу лопату.
Глава 38
– Мам! Иди сюда! – закричал Колин с крыльца.
Мэрили отложила сосновые ветки с красными и зелеными ленточками, которые развешивала на камине согласно указаниям Душки, и, прихватив костыли, поковыляла к крыльцу, сгорая от нетерпения. Было еще рано, но Мэрили знала – если в дело замешана Душка, они могут появиться на целый час раньше.
Она едва не столкнулась с Лили, нетерпеливо подпрыгивавшей вверх-вниз.
– Скорее, мам!
Девочка помогла Мэрили спуститься по ступенькам и обогнуть дом. Траву покрывал первый иней, и на костылях идти по ней было несколько проще. Мэрили подумала: может быть, раз это так волнительно, их ожидает нечто большее, чем Душкины овцы с красными бантиками, которые Уэйд уже больше недели обещал им повязать.
Переведя дыхание, она остановилась за углом дома и посмотрела на лес. Она все еще не привыкла видеть голую красную землю там, где всего месяц назад стояли деревья. Запах хвои по-прежнему был густым и сильным. Душка разрешила Уэйду убрать поваленные деревья, но этим все и закончилось. Во всяком случае, на данный момент. Линди и ее подруга-юрист намеревались учредить фонд, который защищал бы леса, семейное кладбище, фермерский дом, амбар и коттедж. Пусть напоминают будущим жителям Свит-Эппла о том, каким был их город до эпохи внедорожников, кофеен и перекрестков с круговым движением.
Душка казалась почти счастливой – теперь она знала, что, когда ее не станет, потомки обо всем позаботятся. Мэрили думала, что причина хорошего настроения старушки еще и в другом – рассказав свою страшную тайну, она сбросила с плеч тяжелую ношу. Мэрили тоже была счастлива. Может быть, оттого, что они обе, излив душу, стали ближе, а может быть, оттого, что жизнь неожиданно представилась полной возможностей. Она чувствовала, что впереди ждет счастье – и за него даже не придется бороться.
– Мам, смотри! – крикнула Лили, указывая на Колина – без носков и ботинок, невзирая на декабрьский холод, – сидевшего на траве. На шее мальчика болтался неизменный бинокль, а на коленях сидело что-то белое и пушистое. Мэрили моргнула.
– Это…
– Это белая собака! Видишь? Я же говорил, она настоящая! Она прибежала из леса прямо ко мне. Значит, мы можем ее оставить?
Подойдя ближе, Мэрили увидела, что мохнатый белый ком на коленях сына в самом деле был собакой.
– У нее есть ошейник? – спросила она с надеждой. Колин покачал головой:
– Не-а. Так можно оставить?
– Ну сначала мы развесим объявление о том, что найдена собака, отнесем ее к ветеринару, посмотрим, есть ли на ней микрочип…
– Ну а если она ничья? Можно?
Вдохнув запах хвои, Мэрили вспомнила историю Душки о ее любимой Дикси и рассказ о белой собаке, которая в ночь урагана привела ее к Мэрили. Подумала о тех хлебных крошках, которые вели их навстречу друг другу по дорогам жизни, которыми они не собирались идти и все же вышли на них.
– Да, – ответила она с улыбкой, – если совсем ничья, то можем.
Дети завопили от радости, а маленькая собачка подняла на нее темные, круглые глаза, блестевшие в гуще очень грязного и спутанного меха, и Мэрили поняла – теперь это их собака.
– Мам! – Глаза Лили сияли, хмурая складка, казалось, совсем исчезла. – Можно пригласить Дженну посмотреть на собаку?
Дженна, по словам Лили, стала теперь ее лучшей подругой. Мэрили была этому рада, зная, как важно иметь друга, с которым можно разделить все секреты. И радость оттого, что у тебя появилась собака.
– Конечно. Она может даже остаться с ночевкой. Заодно поможет наряжать елку, если, конечно, хочет.
Услышав звук подъезжающей машины, все рванули к крыльцу. Уэйд помог Душке выбраться из машины, а потом переключился на свою бабушку, сидевшую спереди. Теперь он их возил – ему часто приходилось так делать, потому что Уилла Фэй не умела водить машину, а Душка не собиралась тратить деньги на новую.
Уилла Фэй оказалась крошечной, ростом с Лили, рыжеволосой старушкой с озорными зелеными глазами. Лишь взглянув на эту женщину, Мэрили поняла, от кого Уэйд унаследовал свой характер.
– Мэрили, – сказал он, – я хочу тебя познакомить…
Уилла Фэй раскинула Мэрили объятия.
– Она знает, кто я такая. Милая моя, я так рада наконец тебя видеть. Душка права – ты в самом деле красавица.
Душка фыркнула. Мэрили рассмеялась и обняла Уиллу Фэй.
– А вы точь-в-точь такая, как я вас представляла.
– Как звезда Голливуда, ага? – Она подмигнула Мэрили, и Уэйд повел ее по ступеням. Колин взял под руку Душку, неохотно доверив собаку Лили.
Все расселись на крыльце, Мэрили отправила Лили за печеньем, которое испекла по знаменитому рецепту Душки, а Уэйд принес чайник и чашки.
– Колин, поставь собаке миску с водой и дай ей остатки курицы, вдруг она голодная. А потом искупай. Неизвестно, кто там сидит в ее шерсти.
– Конечно, мам, – серьезно сказал Колин. – Меня не придется просить кормить Дикси, мыть и менять ей воду. Надеюсь только, что она не гоняет птиц, иначе нас ждут проблемы.
– Дикси? Где ты взял это имя? – изумилась Мэрили. Колин пожал плечами:
– Не знаю. Оно просто подходит ей, и все.
Мэрили и Душка переглянулись.
– Да. Думаю, оно ей подходит.
Две старые женщины сидели рядом на диване, и, глядя на них, Мэрили представляла их юными, видела их блестящие волосы и гладкую кожу. Руки без морщин, прикрывавшие нежные ушки, когда подруги нашептывали друг другу секреты.
Уэйд и Лили внесли подносы с чаем и печеньем, поставили на чайный столик. Когда Лили передавала блюдце Мэрили, Уэйд сказал ей:
– Душка уже говорила, что из лаборатории пришли результаты ДНК? Никакого родства между ней и человеком, чья униформа лежит в подвале, нет. Наверное, мы так и не узнаем эту историю.
– Наверное, нет, – согласилась Душка, взяв у Лили блюдце. Уэйд улыбнулся, наливая бабушке чай.
– Я так понимаю, ты гуляешь с моим внуком? – сказала Уилла Фэй. Мэрили едва не подавилась печеньем.
– Гуляю?
– Она имеет в виду – встречаешься, – пояснил Уэйд, взяв с блюдца печенье. – Я сказал ей, что мы встречаемся.
– А мы встречаемся?
Он кивнул:
– Ну я не стал бы возить в каталке кого попало с забинтованной ногой. И елку кому попало тоже не притащил бы.
– Ну, значит, мы и правда встречаемся.
– Фуу, – сказала Лили, но Мэрили знала – она за них рада. Через месяц Майкл и Тэмми собирались пожениться, а Лили поручили нести свадебный букет, и это тоже было прекрасно. А после рождественских каникул Лили и Колин решили вернуться в старую школу, к старым друзьям. Это был целиком и полностью их выбор, потому что Мэрили так и не определилась, что лучше – быть знаменитыми как дети арестантки, обвиненной в убийстве, или как дети озабоченного типа, обрюхатившего математичку. Трудности ожидали их в любом случае, но она знала – Лили и Колин рано или поздно найдут себе друзей. Фокус в том, чтобы понять, какие из них настоящие. Хизер Блэкфорд преподала ей жестокий урок, но, глядя на Душку и Уиллу Фэй, Мэрили понимала, что в жизни достаточно даже одного друга – лишь бы настоящего! – чтобы справиться с любыми трудностями. И помочь закопать все трупы, какие встретятся на пути.
Чего не сделаешь ради дорогих людей. Сохранишь тайну. Приедешь, невзирая на ураган. Позволишь сыну завести собаку. Мэрили часто думала об этом, вспоминая, как Душка спасла ей жизнь, как помогала Линди, нисколько не сомневаясь в невиновности Мэрили. Даже нелюбовь родителей в последние месяцы ощущалась уже не так болезненно, потому что Мэрили открыла для себя дружбу тех, от кого вообще не ожидала дружелюбия.
– Итак, – сказал Уэйд, садясь на диван поближе к Мэрили и обнимая ее за плечи, – у меня на языке вертится вопрос. Когда Душка лежала в больнице и Мэрили попросила меня привезти кое-какие вещи, она прислала эсэмэску, в которой просила не ходить в кабинет на первом этаже.
Уилла повернулась к подруге:
– Зря ты это сказала. Он же мой внук. Запреты действуют на него, как красная тряпка на быка.
Душка поджала губы.
– Я была под сильными обезболивающими, а то бы, конечно, подумала, прежде чем такое брякнуть.
– Совершенно верно, я пошел в тот кабинет, и вы в жизни не поверите, что я там увидел.
– Ультрасовременный компьютер и роутер, – сказала Мэрили. Уэйд вопросительно посмотрел на нее.
– Ты знала?
Мэрили кивнула.
– Где-то после третьего или четвертого поста в блоге я собиралась приготовить жареного цыпленка с гарниром. Душка в жизни не поверит, как женщина из Джорджии сумела выжить, не умея ни жарить кур, ни заправлять простыню, вот я и училась понемногу. Пошла в кладовку и открыла не ту дверь. Увидела компьютер, принтер и распечатанный текст одного из постов. Я помню, Душка говорила, что вела колонку в «Атланта Джорнал». Старую пишущую машинку «Смит-Корона» она по-прежнему держала на видном месте, но я все равно выяснила, что Душка – наш анонимный блогер.
– И ничего не сказали, – почти разочарованно пробормотала Душка. Мэрили улыбнулась и сделала большой глоток чая.
– Как видите, я тоже умею хранить тайны.
Автор: Ваша Соседка
Пост № 11: Жизнь идет своим чередом… и другие мифы.
Как вы все наверняка уже знаете, прошедший месяц был ужасен для всего Свит-Эппла. Убийство, покушение на убийство да еще ураган – все равно что «Башня ужасов», «Кошмар на улице Вязов» и «Армагеддон» в одном флаконе. Я знаю, многие думают, что жизнь в этом уголке мира никогда уже не станет прежней.
Но она станет – в целом. И это хорошо. Жизнь не может быть прямой дорогой, ведущей к счастью. Будет много извилин, закаляющих характер и показывающих, на что мы способны. На каждой тропе есть лужи, но это не значит, что не стоит идти этой тропой. Надо лишь надеть ботинки попрочнее и взять с собой верных друзей и любящих людей. Они на руках пронесут нас через лужи, они вытащат нас, когда мы увязнем. И мы их тоже. Путешествие по жизни немногого стоит без хорошей компании.
Вы непременно придете в себя, пережив любой ураган – если вы, конечно, не сосна, которой пришлось отправиться на лесопилку. Приятно видеть, как соседи помогали соседям, как наш отдел полиции и пожарная служба работали не покладая рук, пока не убедились, что мы все в безопасности. Вот почему мне нравится жить в маленьком городе, и пусть даже мегаполисы Атланты сдавливают нас со всех сторон, я надеюсь, что мы никогда не потеряем наших особенностей.
Прежде чем я закрою тему недавней трагедии, позвольте мне поделиться мудрыми словами, которым меня научило все произошедшее. Сначала латинская пословица: «Месть – это признание в боли». Всех нас в прошлом кто-то ранил. И тот, кто ранил, может глубоко раскаиваться в своем поступке. Каждый из нас несет свою ношу. Каждый. Поэтому, прежде чем поквитаться с кем-нибудь – даже если этот велосипедист едет по полосе прямо перед вами, причем прямо посередине, – вспомните об этом. Мы все знаем, что даже очень хорошо продуманная месть может привести к очень плохим результатам. И, на случай, если ваша мама вам этого не сказала, – минус на минус не всегда дает плюс.
Ну а теперь поговорим о чем-нибудь приятном – о рождественских украшениях, например. Были времена, когда люди вешали на дверь венок, а на дерево в гостиной – огоньки, и это считалось праздником. Теперь существуют специально обученные люди, которые могут за вас украсить ваш дом, в каждой комнате поставив по дереву в определенном стиле, и отрегулировать три миллиона разноцветных лампочек так, чтобы они засияли в заданной последовательности, когда включится музыкальный центр, спрятанный в вашем саду.
Раньше я думала, что надувные Санты и снеговики – самый безвкусный способ продемонстрировать всем дух праздника, и, проезжая мимо, всегда отворачивалась. Световое шоу, достойное Диснейленда? Даже и не знаю. Но самое фантастическое, что я видела, – «Мерседес» с откидным верхом, которому на передний бампер наклеили красный нос, а по бокам по оленьему рогу. Маленькая собачка на заднем сиденье этой машины была в шапке Санта-Клауса, и вид у нее при этом был такой, словно она готова выпрыгнуть под колеса машин и рвануть подальше от такого стыда.
Тут у нас не Лос-Анджелес, ребята. Мы сияем, а не сверкаем, мы улыбаемся и говорим «благослови вас Господь», вместо того чтобы показать средний палец. Когда мама учила меня носить украшения, она говорила: надень все, что хочешь надеть, а потом что-нибудь одно сними. То же правило подойдет и для рождественских украшений. Не стоит вешать по венку в каждом окне. Один венок на двери смотрится достаточно торжественно.
Все это подводит нас к сегодняшней пословице: «Не узнаешь мясной пирог, не разрезав корочку». Если у кого-то красивая внешность, дорогая одежда, идеальные дети и любящий муж, это совсем не значит, что в нем нет никакой гнили. И о ней можно так и не узнать, не копнув поглубже. Это как купить в «Крёгере» дыню-канталупу. Можно понюхать ее, потрогать и даже постучать по ней, но чтобы сказать, сладкая она или нет, придется ее разрезать и откусить кусочек.
В заключение хочу ответить на довольно часто задаваемый вопрос по поводу этого блога – кто его автор. Сойдемся на том, что я ваша соседка, и, возможно, вы часто видите меня в городе, когда везете детей в школу, пьете кофе в местной кофейне или делаете в салоне прическу. Я прожила здесь довольно долго и видела много перемен – какие-то были к лучшему, какие-то – не совсем. Обещаю и дальше делиться с вами наблюдениями о жизни в этом маленьком уголке мира и интересными пословицами, которые будут порой уточняться для новичков, а порой указывать на абсурдность нашей жизни.
Когда-нибудь я уйду в отставку и поручу вести блог человеку, которого уже давно заприметила. Умному и мудрому, знающему многое о трудностях жизни. Но в том, кто я такая, все равно не признаюсь. Не бывает тайн, которые не становятся явными, но я, находясь в возрасте, которому свойственна излишняя откровенность, решила сохранить хотя бы этот маленький секрет и поделиться им только с самыми верными друзьями. Это и есть истинная мера дружбы, не так ли? Близкие люди – те, кто сохранят вашу тайну, спрячут ее в темном подвале. Дело здесь не в самом секрете, а в том, чтобы уметь его хранить. Вспомните об этом в следующий раз, когда огни погаснут.
Благодарственное слово
Прожив в Джорджии, в городе, ставшем прототипом Свит-Эппла, больше двадцати четырех лет, я встретила множество людей, которых хочу поблагодарить за вдохновение. Знайте, что я высоко ценю вашу дружбу и счастлива жить рядом с вами здесь, в чудесном пригороде Атланты.
Но есть несколько человек, которые особенно помогли мне.
Спасибо вам, Джой, Сэм и Джордж Айви из Литтл-Ривер-Фармс, за то, что потратили свое время и поделились со мной удивительными историями о своей семье, для нескольких поколений которой Джорджия стала родным домом, и они помнят, какой она была раньше.
Спасибо Тиму Фарнеллу, сотруднику пожарной службы Милтона, за подробный рассказ о том, что происходит в чрезвычайных ситуациях, – он дал мне много ценных советов и убедил устроить пожар… в следующей книге!
Огромное спасибо детективу Скотту Харреллу, сотруднику отделения полиции Милтона, проявившему незаурядное терпение и отвечавшему на мои многочисленные вопросы о работе полицейских, – я высоко ценю его огромный вклад в написание этой книги.
И, наконец, спасибо, как обычно, моему многострадальному супругу Тиму Уайту, который давным-давно не ел домашней пищи – разве только в гостях! – а еще Сьюзен Крэндалл и Венди Вокс, талантливым писательницам, которым я благодарна за дружбу и внимательный взгляд гораздо больше, чем могла бы выразить.
Читать бесплатно другие книги:
