Ты для меня одна Крынская Юлия

Глава 37

Руслан

— Помню этого ухаря, — подбираюсь весь внутренне. — Ты ему номер телефона дала? Он тебе в аэропорту такие пассы делал.

— Да ты никак ревнуешь? — довольно улыбается Маруся. — Неужели и я дожила до этого дня?

— Котёнок, я ревновал тебя всегда.

Певец подходит к нам с огромной корзиной роз и открывает рот, чтобы толкнуть торжественную речь, но спотыкается на полуслове:

— Маруся? Вы? — его зелёные глаза округляются.

Рядом вырастает Марго и строгим взглядом пригвождает певца к месту.

— Мария Фроловна, — напоминает она.

— Да, простите! — певец встаёт на одно колено и преподносит моей жене корзину цветов. — Самой прекрасной невесте на свете в самый счастливый день.

— Спасибо, — Маруся дарит певца вежливой улыбкой и прижимается щекой к моему плечу. — Пойдём, Волчок!

Ревнивый паук отпускает моё сердце. Маруся только моя девочка. Навеки вечные.

Я передаю свою ненаглядную жену в руки Фрола. Певец берёт первые ноты, и отец с дочерью, прижавшись друг к другу, плывут по сцене в медленном танце. Сердце моё сжимается от нежности. Я вспоминаю, как Фрол первый раз привёз Марго и пятилетнюю Марусю в усадьбу. Он навсегда сумел остаться для дочери волшебником Декабрём, сыном деда Мороза. Таким и я хочу быть отцом для наших с Марусей детей. Тихий всхлип. Поворачиваюсь, и Марго утыкается мне в грудь.

— Я вспомнила, как мы с Марусей впервые приехали сюда.

— Не поверишь, но я тоже, — сжимаю лицо Марго в своих ладонях и губами собираю слёзы с её щёк. — Без вас с Марусей ничего бы у нас с Фролом не вышло.

— А у нас без вас.

— Ты солнышко, Рита. Моё любимое солнышко!

— Тебе пора, — гладит она меня по щеке. — Спасибо тебе за всё, Рус.

Бегом поднимаюсь по ступенькам, и музыка стихает. Фрол, обнимает Марусю за плечи и подводит ко мне. При первых звуках вальса я подхватываю жену на руки и кружу, кружу, кружу, как она всегда мечтала в детстве. В глазах Маруси неподдельное счастье. Между нами больше не осталось преград. Да их и не было. Одни условности.

После танца Марго просит у меня разрешение ненадолго забрать Марусю к гостям. Ко мне подходит Фрол и заговорщицки шепчет:

— Кощеюшка и Мэл исчезли сразу после регистрации. Неловко просить тебя в этот день, но проследи, чтобы все остались живы. Мне не уйти сейчас. Нужно развлекать почётных гостей.

— Понял, — перехватываю взгляд Марго и понимаю, что Марусю она увела по наущению Фрола. Бегу в дом в комнату с мониторами и застаю там Егора.

— Где она?

— На конюшне, — без слов понимает меня Егор. — Забралась на сеновал с Димой и Данилой.

— Лука там?

— Да, внизу.

— Ну, Димон! — бегу по коридорам ко второму выходу. Он выводит к баням и конюшне.

Неслышно иду мимо денников. Лошади лениво жуют сено. Мой Баярд приветственно мотает мордой, но я поднимаю руку. Он понимает меня с полуслова и затихает. Вижу Луку, подпирающего с мрачным видом столб и слышу тихие голоса сверху. Говорит в основном Дмитрий. Недавно этот любитель сеновалов признался, как однажды утешал здесь мою Марусю, а сейчас видимо решил утешиться сам. Паразит. Мэл ведь всего шестнадцать.

Лука делает шаг мне навстречу, но я подношу палец к губам. Хочу оценить масштаб беды.

— Данюша спит, как зайчик, — мурлычет Мэл.

— Здесь сегодня тише всего, — голос Дмитрия убаюкает сейчас и всех лошадей. — Спасибо, что согласилась прийти со мной сюда.

— Даня мог бы лечь и в моей комнате. Мы с ним отлично ладим.

— Мы скоро домой.

— Но ты же всё время на работе! Оставь мне Даньку.

— Зачем, Мэл?

— Всегда хотела маленького братика.

— Может пора подумать о сынишке? Какая у тебя гладкая кожа.

— Дим!

— Что, Дим?

— Убери руки.

— Прости.

Шорох сена. Наверху, похоже, небольшая рекогносцировка. Лука смотрит на меня исподлобья, я отвечаю ему тем же взглядом.

— У меня есть к тебе предложение, — Димин тон становится деловым.

— Какое? — похоже, Мэл лежит. Слишком уж расслаблен её голос. Напрасно она так уверена, что свернёт шею нашему финансисту.

Димон парень юркий с детства. Не успеет деваха оглянуться, как засадит он ей по самое не балуйся и к совершеннолетию готовый малыш. Фрол, конечно, побуянит, но Димона не прогонит никогда. Не те уже отношения. А Мэл скажет, мол, сама далась.

— Ты же дистанционно учишься? — выспрашивает Димон, будто не в курсе.

— Да.

— Успеваешь не очень по предметам? — скорее утверждение.

— Да.

— Даньку моего полюбила?

— Да.

Вот крючкотворец. Прямо в воронку продаж утягивает нашу крошку.

— Я предлагаю тебе переехать ко мне в качестве няни Данюши и ученицы. Я буду сам заниматься с тобой по предметам. И на квартиру заработаешь, и в институт без проблем поступишь. И вообще… Мой дом — твой дом.

— Ничего не поняла.

Снова шуршание сена. Проснулась Меланьюшка, наконец. Решила разобраться что к чему.

— Я не могу пока предложить тебе большего, — теперь, похоже сено шуршит под Диминым задом. — Но буду счастлив, если ты впоследствии согласишься стать моей женой. Я люблю тебя, Мэл.

— А с институтом и квартирой что? — недоумевает Мэл.

Я тоже охренел от такого быстрого карьерного роста. Лука с невозмутимым видом ощупывает столб, который недавно подпирал.

— Я дам тебе всё, девочка.

— Что ты делаешь?

— Я хочу тебя, Мэл!

— Отпусти!

Звук пощёчины. Доля секунды, и Лука, крутанувшись вокруг своей оси, вышибает столб, подпирающий сеновал. Я едва успеваю поймать летящего мне в руки Данилу. Мэл приземляется рядом на четвереньки. Лука одним ударом отправляет Димона в нокаут.

— Ты в порядке? — протягивает племяш руку Мэл.

— Спасибо! Ты был прав, — Мэл поднимается с земли. — Развод по полной программе.

— Малышка моя, — Лука обнимает её и целует в макушку.

— А, — с облегчением выдыхаю я. — Так у вас всё это было задумано?

Племянник с Мэл трутся носами.

— Твою ж мать! — стонет Димон, распластавшись на земле.

— Мать мою не трогай? — пинает его ногой Лука и вытаскивает застрявшие сухие из волос Мэл. — Зачем такой рыжухой выкрасилась? Ты же светленькая у меня.

— А я-то губу раскатал. Ведь какая свадьба без драки? — спрашиваю я у сонного Данилы. — Но как-то слишком быстро.

— Рус, — Димон садится и двигает челюстью влево-вправо. — Что это было?

— Развод от подрастающего поколения и прощание с матёрой, — помогаю другу подняться, удерживая Данилу на руках. — Тебе же Фрол ещё вчера расклад дал. Не по твоим зубам девочка. Ещё и под юбку полез. Тьфу, срамота!

Мэл прижимается к плечу Луки:

— Я не сержусь, Дима. Но мне грустно, что я так заблуждалась. Ты хитёр и расчётлив. Не вышло с Марусей, метнулся ко мне. Сейчас в моду входит новая процедура. Можешь заморозиться лет на пять. А там Варя с Есей подрастут.

— Пойдём, малышка! — Лука обнимает Мэл за талию и уводит её.

— Вызови мне водителя, мы домой полетим, — Димон отряхивает налипшую к брюкам солому.

— Вызови сам. Меня жена ждёт, — вручаю я ему сына. — И присмотри себе кого постарше. Бывай.

Глава 38

Маруся

Над нашей усадьбой сгущаются сумерки, и с реки веет приятной прохладой. Кажется, что сегодня влюблены и счастливы не только мы с Русланом, но и все люди вокруг нас. В однои из шатров, Варвара с Есенией окрутили сладкоголосого красавчика и кормят его с двух ложек свадебным тортом. В другом, Ксения, с видом шальной императрицы, возглавляет компанию детей, чьи родители сейчас отжигают на поляне. Спортсмены — неутомимая братия, танцы точно продлятся до утра. Я знаю это с детства. Лука и Мэл вместе взялись патрулировать свадьбу. Синие глаза сестры сияют от счастья, а щёки краснеют, стоит мне встретиться с ней взглядом. Нигде не видно Димы с Данилой, но события последних дней открыли мне глаза на Волконского. Ещё днём кто-то улетал на вертолёте, надеюсь, если это он, то я нисколько не расстроюсь.

Мы с Русланом подумываем уже сбежать, и я ищу отца, чтобы попрощаться. Муж неустанно следует за мной по пятам. Нам часто кричат «Горько» в разных уголках сада и губы горят у обоих.

Фрол восседает в центре стола в одном из шатров. Вокруг него, похоже, сейчас собрались все те, ради кого он по утрам надевает к семейным «труханам» рубашку и галстук, чтобы выглядеть на экране компьютера презентабельно. Ну вот король, он и есть король! Среди своих партнёров и коллег, мой отец, конечно, выделяется осанкой, цепким, умным взглядом, поворотом головы. Но секрет не в этом, а в невообразимой энергетике Фрола Горина. Харизме, желании жить, любить, творить здесь и сейчас. Не усложнять простые вещи.

В памяти всплывает, как за минуту отец решил вопрос с моей свадьбой. Тогда я чуть не выцарапала ему глаза от обиды. За чулки и коврижку, за «мессендж» вместо писем с вензелями. Мать не зря боготворит Фрола. Отец решает все вопросы на раз-два, чётко выделяя самую суть, отделяя зёрна от плевел. Ей очень повезло с ним. Ну, а ему с ней. Выдержать рядом такой сгусток энергии и тестостерона может только сильная женщина. А моя мать сильная! Король Фрол и королева Марго. Люди, подарившие мне жизнь. Замечательную жизнь.

Преисполненная дочерних чувств, я ныряю под светлое полотнище шатра и иду к отцу.

— А вот и красавица-невеста, — слышатся восторженные возгласы.

— Ты чего, доча? — Фрол поднимается и одёргивает смокинг.

— Пап, ты прости меня! — шепчу я едва слышно. — Ты у меня такой… Такой…

Фрол обнимает меня, похлопывая ладонью по спине. А у меня в ушах звенит его коронная фраза: «Папа всё решит!»

— Маруся, рада, что из-под родительского крыла выпорхнула? — подходит к нам председатель футбольной Федерации и отпивает глоток шампанского из высокого бокала. — Папка-то у тебя, ух, какой строгий. Команду держит в жёстком теле, а своих девиц, небось ещё строже.

— Всё искупается любовью, — срывается с моих губ. Мне неловко за излишнюю высокопарность фразы, но я всеми фибрами души ощущаю её истинность. Повторяю: — Всё искупается любовью.

Отец улыбается, и я тону в его синих глазах:

— Вот теперь я точно знаю, что ты выросла! — он встречается взглядом с Русланом, стоящим за моей спиной. Они. Понимают друг друга без слов, и отец кивает ему. Шепчет мне: — Я вас прикрою, идите.

— Фрол, какая ирония судьбы, — не унимается председатель Федерации. — у тренера футбольной сборной и пять дочерей.

— Что ты, Иван Ильич! Это не ирония, это — счастье! Кстати, хорошо, что напомнил! — медоточит Фрол и окликает Руслана. — Светлейший! Портупею деда Егора я тебе ещё утром принёс. На кухне лежит… Ну, в общем ты помнишь куда её надо пристроить.

— Папа! — оборачиваюсь я и топаю ногой.

Фрол посылает мне воздушный поцелуй:

— У вас всё получится, — сцепляет в воздухе кулаки: — У твоего мужа прекрасное голевое чутьё[1]

, но страховка не помешает.

Руслан быстро подхватывает меня под локти и, едва сдерживаясь от смеха, выносит из шатра. Мы сталкиваемся с Марго. Судя по искривлённой усмешке, она явно слышала последние слова Фрола. Обменявшись со мной лукавым взглядом, мать, горделиво вскинув голову, входит в шатёр.

— Дорогая, я счастлив… Я счастлив, что ты нас почтила своим вниманием! — в голосе властелина мира прорезаются нотки нашкодившего кота.

— Пойдём, мурлыка, — увлекает меня Руслан в сторону калитки, ведущей к моему новому дому.

— Ты не хочешь дочку? — поднимаю на него глаза, полные слёз.

— Хочу! — кусает он меня за ухо. — Тем более у меня такой огромный опыт в плетении косичек и построении замков на берегу моря.

— Я тебя обожаю.

— Сейчас я тебе предоставлю такую возможность, — Руслан проворачивает ключ в замочной скважине и распахивает передо мной калитку.

— Эй, — смеюсь я. — Может ещё и я тебя на руках понесу?

— Здесь мы придержимся традиций, — Руслан хватает меня за запястье, и мы бежим к дому. Он открывает очередной замок, бормоча: — Форт «Баярд» какой-то!

— Что это?

— Не бери в голову! — Руслан подхватывает меня на руки и переносит через порог. Ставит на ноги. Ласково смотрит и заправляет прядь волос мне за ухо. — Ты у меня правда котёнок.

— А у котёнка лапки! — скидываю я туфли, с восторгом ощущая прохладный кафель под ногами.

— Давай заберёмся сейчас в ванную, и лапки будут, как новые! — Руслан увлекает меня за собой на второй этаж.

Вскоре мы сидим в тёплой, как парное молоко воде, благоухающей розовыми маслами. Моя голова покоится на мягкой поролоновой подушке, а душа — на небе. Сильные пальцы Руслана разминают мне стопу, а голос волшебной музыкой погружает в воспоминания. Я любуюсь его широкой грудью, с застывшими капельками воды в светлых волосах, и кровь приливает к щекам, когда я второй ногой невзначай касаюсь того, что мой муж так долго от меня скрывал. Сегодня всё иначе. Моя застенчивость меня удивляет.

— Совсем заболтались с тобой! — Руслан тянется за мочалкой и выдавливает на неё густую каплю розового геля. Намыливает мне лодыжки. Щекотно, и я блаженно улыбаюсь.

— Но мне так хорошо сейчас! Расскажи ещё что-нибудь.

Руслан вытягивает мою ногу вверх и намывает с усердием. Как же за всю жизнь он привык заботиться обо мне!

— Помнишь, как я забирал тебя после выпускного? — он сдувает облачко пены с моих коленей. — Ты купила красивые туфли, но они оказались тебе катастрофически малы. Ты героически протанцевала в них весь вечер. Когда я увидел твоё измученное личико, подумал, что тебя кто-то посмел обидеть. Мы вышли из клуба, и ты, взяв меня под руку, прихрамывая, пошла рядом. Садись, грудки и пузико будем мыть.

Мысленно я переношусь в ту ночь.

— Ты тогда опустился на колени и заставил меня показать тебе ногу. Стёртые в кровь пятки с прилипшим к ним капроном вывели тебя из себя. Туфли тут же полетели в ближайшую урну.

Руслан откладывает мочалку и вытягивает пробку из ванной. Включает тёплую воду и поливает меня.

— Потом я нёс тебя на руках через парк и начался сильный дождь. Ты обнимала меня за шею и прятала лицо, чтобы не потекла тушь. Моя белая футболка отпечатала на себе всё, что ты намазюкала на лицо.

— Я так любила тебя в тот момент, — кладу руки на плечи мужа. — Если бы ты знал! Как я любила тебя…

— Я знал, Маруся, — Руслан проводит ладонью по моей щеке. — Мы с тобой, как никто, всегда чувствовали настроение друг друга.

Тянусь губами к его губам. Он кончиком языка очерчивает контур моего рта.

— Пойдём в спальню, котёнок, — шепчет он. — Настала пора окончательно стать одним целым.

[1]

 Голевое чутьё — умение чувствовать момент, когда надо бить по воротам (футб).

Глава 39

Маруся

— Подожди, я зажгу свечи, — подбегаю к тумбе и, выдвигая ящики один за одним, ругаю себя мысленно.

Из-за вчерашнего «девичника» у меня ничего не готово, хотя куплены и свечи, и масла для массажа, и музыка закачана в персонайзер. Достаю здоровенные бордовые и золотые свечи, источающие густой запах вишни. Они валятся у меня из рук. Выставляю их в ряд. Чиркаю спичкой, одна за одной они ломаются.

Руслан за это время успевает зашторить окно и расстелить постель. Скидывает полотенце. Подходит ко мне и обнимает со спины, прижимаясь горячим животом:

— Не волнуйся, котёнок, — шепчет он мне на ухо и гладит кожу рук.

— Я не волнуюсь, — ломаю очередную спичку.

— Тогда почему не сняла со свечей плёнку? — он прикусывает меня за ухо. — Хорош ерундой страдать. Нам с тобой сегодня и без свечей есть чем заняться.

— А как же романтика, все дела?

Сама виновата. Днём нужно было домой прибежать, и всё приготовить.

— Одной свечи нам вполне будет достаточно.

Прижимаюсь спиной к груди Руслана и наблюдаю в отражение, как ловко он освобождает свечу от плёнки. С одной спички весёлый огонёк вспыхивает над ней.

— А масло? — вздыхаю расстроенно.

Руслан смущённо кашляет:

— Думаю, справимся без него.

До меня доходит смысл его слов, и краска стыда заливает меня до ушей. Смотрю в зеркало на мужа.

— Совершенно не готова. Прости.

— Не мог и мечтать об этом, — Руслан дёргает за край моего полотенца, и оно падает к ногам.

— А чулки, трусики? — вспоминаю о своём эротическом костюме.

— Помолчи, пожалуйста, — Руслан смыкает мои губы пальцами. — У нас три брачных ночи впереди. Сегодня всё делаю я, завтра ты. Договорились?

— Ты сказал молчать! — бубню я.

— Просто кивни.

Выполняю его просьбу, и дрожь охватывает тело, мозг плавится, когда мы встречаемся с мужем взглядами. Член упирается мне в спину, как посох шамана.

— Подними руку и смотри на меня, — выдыхает Руслан. Пламя свечи дрожит в зеркале, выхватывая наши тени на стене.

Кладу ладонь мужу на щёку. За день щетина отросла, и кожа на лице кажется грубой. Через подушечки пальцев покалывающие импульсы бьют под кожу. Мой хищник, мой волк! Руслан медленно скользит рукой по моей тонкой коже плеча, спускается на грудь, разминает сосок. На моих глазах он превращается в твёрдую жемчужину.

— Ты красивая, самая красивая на свете, — голос Руслана запускает вихрь мурашек по телу. — Маруся. Любимая.

Поднимаю вторую руку, муж гладит мою грудь, играется с сосками. Проходится по подёрнутой мурашками коже живота кончиками пальцев. Замираю, когда Руслан, чуть склонившись, раздвигает лепестки моего лона.

— Какая ты мокрая, моя девочка.

По натянутым, как струны, мышцам разливается томительная тяжесть. Жгучие импульсы пронзают моё тело. Горя от нетерпения, двигаю бёдрами.

— Не спеши, — улыбается Руслан. — Нежная, сладкая, вкусная.

Он первый раз ласкает меня перед зеркалом. Это как кино. Фильм, который я ждала много лет. Руслан поглаживает мой самый чувствительный бугорок, притаившийся между ног. Охнув, я вцепляюсь руками в край тумбочки. Встречаюсь в зеркале взглядом с Русланом. Он серьёзен, как когда я первый раз под его контролем поднимала в небо вертолёт. Сейчас мы тоже улетим на небо. Я точно. Щипок, и, выгнув спину, вою, как волчица на луну. Руслан утыкается мокрым лбом между моих лопаток и переводит дыхание. Мои руки и ноги трясутся, хватаю ртом воздух, контроль утерян. Руслан подхватывает меня на руки и укладывает поперёк кровати. Нависает надо мной и срывает поцелуй с губ. Смотрю на Руслана из-под прикрытых век. Мне хочется наконец потрогать его волчонка, но после сокрушительного оргазма нет сил. Тем более я обещала быть паинькой.

— Сейчас, котёнок, — Руслан сгибает мои ноги в коленях и приставляет член к лону.

Хочу запечатлеть этот момент в памяти. Когда головка члена толкается в меня, больше не хочу. Слёзы наворачиваются на глаза. Знаю, что Руслан не выносит их и быстро закрываю лицо руками.

— Больно? — замирает он.

— Не тяни, — произношу сквозь зубы.

— Понял, — Руслан одним толчком входит в меня и замирает.

Вцепляюсь зубами ему в плечо, чтобы не заорать. Обхватываю за бёдра ногами. Внутри меня он, мой любимый. Но это оказывается не всё. Дав мне привыкнуть, Руслан продвигается вперёд. Обессиленно падаю на спину. Поставив руки по обе стороны от меня, Руслан следующим толчком прижимается ко мне бёдрами, и языком медленно собирает слёзы с моих щёк.

— Моя женщина, — в его голосе восхищение. — Моя любимая.

Ощущаю себя наполненной до краёв.

— Всё? — жалобно мяукаю я.

Руслан качает головой и выпрямляется. Берёт меня под колени и наполовину выходит.

Выдыхаю с облегчением, но Руслан возвращается. Плавными движениями он двигается во мне, наращивая темп. Мне хочется отдать ему всю себя, и я неумело подаюсь навстречу. Со звериным рыком Руслан обрушивается на меня. Сердце мужа колотится, моё вообще сошло с ума. Внутри меня пульсирует член, и наружу вытекает бурный поток. Я так счастлива, что не могу вымолвить ни слова. Руслан тоже. Молча он подхватывает меня на руки и несёт в ванную. Хочет поставить, но я вытягиваюсь на дне джакузи и гляжу на свои окровавленные ноги. Руслан берёт шланг и садится между ними. Смотрю на его торчащий вперёд член. Он весь вымазан в моей крови, и я улыбаюсь:

— Волчонок сыт?

— Ты прелесть, Фроловна! — выдыхает Руслан и включает тёплую воду.

— Мы ещё попробуем сегодня? — выдавливаю гель себе на ладонь и намыливаю бёдра. Закрыв глаза, со страхом касаюсь лона.

— Нет, — отказ Руслана, как ушат холодной воды.

— Почему? — сажусь я.

— Ляг и продолжай ласкать себя пальчиками, — Руслан намыливает своего волчонка.

— Ну уж нет, — я встаю перед мужем на колени, одной рукой обнимаю его за шею, а второй беру за член.

Руслан замирает, открыв рот, а я с восторгом ощущаю, как волчонок крепнет под моими пальцами. Боюсь причинить боль и просто катаюсь рукой по члену вверх-вниз.

— Маруся, ты неисправима, — Руслан впивается в мои губы, и вскоре густая струя его семени проливается на мой живот.

Из ванной я возвращаюсь в спальню на руках Руслана. Завороженно смотрю на кровавое пятно на краю постели. Муж сажает меня в кресло и меняет простыню.

Укладывает меня, и я тону головой в подушке.

— Спать совершенно не хочется, — зеваю я.

— А ты не спи, — вытягивается рядом Русланом. — Просто закрой глаза.

— Ты не уйдёшь? — прислушиваюсь я к звукам музыки из родительского сада.

— Не уйду, котёнок, мы ведь с тобой теперь одно целое.

Дрёма окутывает меня, и я забираюсь к Руслану на плечо. Его большая тёплая ладонь ещё крепче прижимает меня к себе.

— Спокойной ночи, Волчок, — закидываю на него ногу.

— Спокойной ночи, моя королева.