Ты для меня одна Крынская Юлия

Глава 24

Маруся.

Я в раю! Не помню, когда в последний раз мне спалось так сладко. Куда ушли все проблемы и переживания? Просыпаюсь в постели Руслана и обнимаю соседнюю подушку. Закрыв глаза, целую её за то, что она хранит аромат моего любимого мужчины Он подарил мне этой ночью столько нежности, сколько я не видела от него за всю жизнь. Конечно, ласки у волчонка теперь совсем другого рода, но я смело могу назвать себя счастливейшей из смертных. Какая же я дура! Мечтала о мести, не верила в искренность его чувств. Завтра мы станем мужем и женой, и Руслан соединится со мной, как с женщиной.

Скольжу кончиками пальцев по своему телу, вспоминая как он касался меня. Мой большой и сильный Серый Волк. Лицу горячо от прилива крови, когда я достигаю низа живота. Руслан целовал меня до утра и там всё вновь пульсирует от одних лишь воспоминаний. Трепет и волнение нарастают, и вот уже всё моё тело пылает от возбуждения. Хочу снова увидеть Руслана. Прижаться к нему. Выбираюсь из постели и, наплевав на правила приличия, нагишом выбегаю из спальни. Спускаюсь по лестнице на манящий аромат выпечки. Руслана нет на кухне. Только кексы и кружка с недопитым чаем.

— Волчок! — я отправляюсь искать его по комнатам. Идти не могу, потому танцую, напевая заводную песенку на испанском. Двигаю попой, как прима Бразильского карнавала.

В одной из комнат нахожу на постели явно только что кинутые треники и футболку. Мой мальчик от меня спрятался или решил дать выспаться как следует? Тихонько поворачиваю ручку двери в ванную. Напарил-то как! Вот ведь любитель в кипятке помыться. Омолодиться что ли решил, как царь из сказки «Конёк-Горбунок»? Так тот плохо кончил, а Руслан меня устраивает в любом виде. Иду вслепую на звук воды и ступаю за стеклянную перегородку:

— Попался? — прижимаюсь к намыленной спине и тут же понимаю, что это не Руслан.

Парень, повернувшись, поскальзывается и хватается за мои плечи. Ору от ужаса, не зная что прикрывать ладонями в первую очередь. Или я свихнулась, или Руслану помог рецепт из сказки.

— Маруся, успокойся! — парень встряхивает меня, как куклу. Голос у него точно другой!

Я бью ему кулаком в живот, но ударяю словно в камень. В ход идёт колено, испытанное веками женское оружие. Парень, отпустив меня, со стоном сгибается пополам. Выбегаю из ванны мокрая, в ошмётках пены и кудахча, как курица в грозу, несусь по коридору к лестнице. Хлопает входная дверь, и, я не в состоянии затормозить босыми пятками на кафеле, вылетаю в чём мать родила из коридора в холл.

— Твою ж, мать! — С лица Руслана сползает улыбка, и букет алых роз валится из рук.

— Рус! — бросаюсь я в его объятья.

— Дядька, я… — слышу уже знакомый голос за спиной.

Вжимаюсь в Руслана ещё сильнее.

— Скрылся в комнате! Рысью.

Руслан

Сидим втроём за столом, отчаянно делая вид, что ничего не произошло.

— Кексы просто фантастические! — Маруся ест прямо как в рекламе. На лице неземное блаженство, крошки скатываются в глубокое декольте.

Лука поедает их оттуда глазами и закусывает хрустящими тостами с сыром. Нужно поскорее отправить его в соседний розарий.

— Всё для тебя, любимая! — медоточу я, подливая ей какао. С большим удовольствием всыпал бы Марусе по заднице за демонстрацию прелестей этому крошкоеду, но мне предстоит сегодня ехать на мальчишник. Фролу, конечно, хочется развлечься, а я этих клубов пережрал с лихвой. Мне хочется поскорее сесть с моей малышкой в самолёт и рвануть подальше из этого дурдома. Устроили, конечно, Фрол с Марусей нам всем весёлую жизнь. Вот у Марго нервы, как канат! Прокручиваю в голове разговор с ней.

— Ваше величество, как же вы Фрола на такие гульки благословляете? — забираю из бархатных ручек пакет с Марусиными документами.

— Ой, я тебя умоляю! — машет она рукой. — Мне сегодня некогда его развлекать танцами и песнями. Пусть пойдёт на молодух посмотрит. Поймёт, что дома лучше.

— Сколько в тебе мудрости, солнышко! — надо не забыть сменить звонок в персонайзере.

— Но ты там руку на пульсе держи! — улыбается Марго, закусив нижнюю губу.

— Доставлю домой в лучшем виде, — клянусь, осеняя себя крестным знамением. — Я вот только не знаю, как сказать Марусе.

— Стройте ваши отношения на доверии, — Марго проводит рукой по моей щеке. — Непривычно видеть тебя без бороды. Ты, как из прошлого вернулся.

Маруся дёргает меня за шорты:

— Ты чего застыл надо мной с блаженным видом?

— Думаю о завтрашнем дне, — не моргнув глазом, вру я и плюхаюсь на стул.

Нормально у нас всё с доверием. И тут же на столе вспыхивает экран моего персонайзера: «Солнышко Рита звонит». Склерозник старый! Улыбка на лице Маруси превращается в нарисованную. Войну можно считать объявленной.

Провожу по экрану пальцем и двигаюсь со стулом к Марусе.

— Помаши маме ручкой, — обнимаю окаменевшие плечи Маруси, усаживаясь так, чтобы Марго видно было нас обоих.

— Мамулик, привет! Я скоро приду к вам! — Маруся касается губами моей щеки. — Или приеду. Мне Волчок красный «кабрик» купил.

— Волчок у тебя замечательный. Я так рада, что вы наконец вместе, — улыбается Марго. Она установила персонайзер на кухне и чистит клубнику от зелёных чашек листа. — Ждём тебя, солнышко!

— Солнышко у нас ты! — вставляет шпильку Маруся. — Папа на меня очень зол?

— Да прекрати! — смеётся Марго. — Он хотел поговорить с тобой, а ты не отвечаешь на звонки.

— Я отключил его, чтобы Маруся выспалась! — вставляю свои пять копеек в разговор.

— Хотела бы встретиться с ним в нашей игре. Жаль у него обруч не с собой.

— С собой, — Марго споласкивает клубнику и откусывает половину сочной ягоды. — Подсадила ты его конкретно. Так что будет у тебя клянчить сегодня игру в султана и невольницу.

Вот затейник! Закатываю глаза. Лука слушает наши разговоры с открытым ртом.

— А у него тренировка закончилась?

— Ещё два часа.

— Это долго. Пойду собираться к вам.

— Ждём!

Лицо Марго исчезает с экрана. Маруся молча встаёт и прибирает со стола.

— Котёнок… — хватаю я её за подол, но она выдёргивает его у меня из рук.

Лука сочувственно смотрит на меня. Ещё этого мне не хватало.

— Старина, иди принарядись! Пойдём провожать Марусю и заодно представим тебя Гориным.

— Меня не нужно провожать, — обдаёт меня холодом Маруся.

Но я уже знаю, как растопить этот ледник. Подхватываю её на руки и тащу в спальню.

Глава 25

Маруся

— Я люблю тебя, котёнок, — шепчет Руслан. Он лежит рядом и, лаская мою грудь, покрывает лицо поцелуями. — Не хочу свободы без тебя. Твой плен такой сладкий! Ты мой рай, девочка, мои небеса.

— Волчок, миленький, разве бывает так? — Слёзы счастья катятся по моим щекам. Руслан только что снова вознёс меня к небесам. — Интуиция подводит меня, когда ты рядом. Дурацкая ревность слепит, мысли путаются, и я уже не контролирую себя. Глупею в собственных глазах. Ты, как наркотик. Тебя всегда мало.

— Со мной также, Марусь, — Руслан ведёт пальцем по моим губам.

Я ловлю его ртом и жадно всасываю.

— Ух, проглотишь, — смеётся Руслан, но не забирает руки.

Ослабляю хватку и, наигравшись, прикусываю, отпускаю.

— Почему ты не даёшь мне себя даже потрогать? — обиженно выпячиваю губу. Поворачиваюсь набок и веду ладонью по его животу.

— Потому что пока трогать можно только мне тебя, — перехватывает он мою руку.

— Боишься оторву, — толкаю Руслана грудью, и он позволяет повалить себя на спину.

— Есть немного. Малыш, мне нужно ещё кое-что сказать тебе.

— Что? — вытягиваюсь на нём и, укладываюсь подбородком на ладони.

Улыбка сползает с лица Руслана:

— Мы ведь доверяем друг другу, правда?

— Да, — мысленно я уже вся сжалась.

— Скажу сразу, это не моя идея! — Руслан смыкает руки на моей пояснице.

— Да говори ты уже! — учусь сохранять лицо. Нужно у матушки взять мастер-класс.

— Сегодня вечером у меня мальчишник,

— Здесь? — с надеждой спрашиваю я.

— Нет. В городе, в клубе.

Да что ж его несёт снова в блудняк!

— А инициатор, конечно, папочка?

С трудом сдерживаю желание скатиться кубарем с Руслана и устроить разбор полётов.

— Да, — сдаёт моего отца Руслан.

— И что там будет? — наконец-то просыпаются во мне гены Марго.

— Дружеская пьянка, — Руслан, как мне кажется, спокойно выдыхает.

— Вау! И на мальчишнике, конечно, будут девочки? — сажусь я сверху.

— Если только выступать кто будет, — пожимает Руслан плечами.

— Не иначе как арфистки приедут, — киваю я со знанием дела.

— В точку! — выдыхает мой драгоценный жених и, закусив губу, шлёпает меня по булкам. — Но мои мысли будут только о тебе.

— Замечательно! — перед моими глазами, как на экране компьютера, пишутся схемы мести.

— Так ты не возражаешь?

Представляю, как змее тяжело держать язык за зубами. Мне легче, у меня их тридцать два. Но сейчас ядовитые все. Руслан просто не понимает, что чудом ещё жив.

— Что ты, мальчишник — это святое! — я целую жениха в нос и слезаю с него. Радуюсь первой победе над своей зависимостью. — Равно, как и девичник.

— Какой девичник? — подпрыгивает на постели Руслан.

— В городе. В клубе. Распитие зелёного чая под пение мужского хора. Знаешь, говорят, бодрит перед свадьбой.

Листаю на персонайзере списки любимой музыки и тыкаю пальцем в плей-лист для стрип. Нормальные девочки под неё раздеваются, а я сейчас под неё одеваться буду.

— Ты никуда не поедешь, — Руслан пожирает меня взглядом, и прибывающее прямо на глазах возбуждение явно путает его мысли. Он сидит на коленях, упираясь кулаками в матрас и ищет причины меня не пустить.

— Почему? — танцую с трусиками в руках, играя с ними, как с платком.

— Потому что! — глаза Руслана темнеют, когда я, растянув трусы за лямки, провожу ими между ног. Не знаю почему. Но я его совершенно не стесняюсь. Он мой, он самый родной.

— Бояться нечего! — надеваю трусики, выписываю бёдрами сногсшибательные восьмёрки и ласкаю свою грудь. Впервые танцую для Руслана за много лет и боюсь, что его сейчас «брат Кондрат» расшибёт. Застыл, как статуй. Подольём маслица. — С нами же будет Лука. Наш новый телохранитель.

Подхватываю лифчик, чудом уцепившийся лямкой за спинку кровати, когда Руслан срывал с меня одежду.

— Лука не ваш телохранитель, мадемуазель.

— А кто мой телохранитель? — застегнуть лифчик я не успеваю.

Руслан подхватывает меня на бёдра и прижимает к нагретой солнцем белой кирпичной стене.

— Я, и только я, котёнок!

Руслан

Мой персональный ад по имени Маруся. Когда же ты станешь раем? Мне невыносимо тяжело сдерживаться рядом с тобой. Чтобы больше не спускать в штаны, разряжаюсь заранее в душе. Меня раздирает желание плюнуть на всё, раздвинуть тебе ноги и оттрахать в до сих пор нетронутую глубину. Взгляд у тебя снова голодный. Мольба в нём несусветная. Сидишь на моих бёдрах голенькая, так и напрашиваешься. Трусы твои мокрые мне к животу прилипают. Чёрт бы побрал Фрола с его мальчишником. Рывком перемещаю тебя на стол. Руки сами тянутся в твоё тепло. И не только они. Пробираюсь пальцем под кромку белья, глажу бархатные губки, трогаю твёрдую горошину между ними. Уже знаю, что прикосновение к ней, для тебя, как ожог. Чувствительная у тебя эта точечка до боли, если не подготовить заранее. Но ты уже получила порцию утренней ласки. Достаточно легко протискиваюсь пальцем внутрь. Как же там тесно и жарко! Ещё немного и огонь полыхнёт. Усиливаю движение, и ты вся сжимаешься. Какие-то миллиметры! Туда разве можно просунуть что-то большее? Не хочу делать тебе больно. Потому готовлю тебя так тщательно. М-м. Какой аромат. Твоё напряжение нарастает, и ты сжимаешь мои бёдра ногами. Довожу тебя до диких воплей и вытаскиваю руку из сладкого местечка. Ты обессиленно ложишься на стол, и я склоняюсь над тобой.

— Пообещай мне, что останешься дома, котёнок.

— Отнеси меня в постель дай мне обруч и персонайзер.

— Маруся, я не услышал ответ.

— Мне нужно поговорить с отцом, выполни мою просьбу.

Фрол

— А дома мы поговорить не можем? — лежу на столе отмятый после тренировки и делаю знак массажисту свалить в туман. — Дел сегодня много.

— Знаю я ваши дела, ­— фырчит ёжиком Маруся в трубку.

Неужели Рус нашёл силы отпроситься у каки-макаки? Я на неё всё ещё сердит за облом.

— Ладно, давай!

— На поляне за замком.

— Договорились, — обруч у меня теперь всегда под рукой.

Надеваю гаджет на голову, и тут же он превращается в корону. Вместо тесной комнатки я оказываюсь на подвесном мосту. Чёрный кожаный костюм с медвежьей шкурой на плечах, сапоги с пряжками, меч на боку. Эх, вот в какое время мне нужно было родиться. Иду, печатая шаг, на свидание с взбалмошной доченькой. Вижу её издалека. В игре она меняет цвет волос, как ей нравится. Сегодня решила предстать перед родительскими очами с огненно-рыжими кудрями. Синий бархат платья подчёркивает девичью талию. Дурит девка, но ничего. Скоро детки пойдут, успокоится.

— Принцесса Маруся, ты ли это? — приветствую я дочь. — Глазки опущены, букет из сельдерея в руках. Никак извиняться пришла?

— Папа, — топает ногой Маруся и пук травы летит в сторону. — Вот опять ты первый в драку лезешь!

— Я во всём первый. И, если ты помнишь правила дома, правый.

— Хорошо, — неожиданно смиряется Маруся.

Мы прогуливаемся по тропинке возле рва, окружающего замок. Аромат свежескошенной травы и цветов после запаха пота моих жеребцов в раздевалке на стадионе кажется небесной амброзией.

— Как у вас с Русланом? Мир и любовь? — съезжаю я на мирные рельсы.

— Да. Племянник его приехал, — Маруся берёт меня под руку, и я уже почти готов поверить в её чистые намерения. — Вылитый Рус.

— Он говорил про Луку. Хорошо, что приехал. Телохранитель молодой нужен в дом.

— Как девчонки?

— Как? Сама знаешь как! Мэл в Димона влюбилась, а он в неё нет. Еся с Варей втюрились в одного певца и вытребовали, чтобы я его на твою свадьбу высвистал. Ксюха развела меня на щенка рассел терьера.

— А ты чего?

— А чего я? Сегодня по пути заеду за собакой, певца завтра доставят под светлы очи Еси и Вари, а вот что делать с Мэл — не знаю. Заставить Димона полюбить Мэл я не могу.

— И не надо. Сам влюбится. Я помогу сестре.

— Буду весьма признателен.

— Сильно будешь признателен?

Останавливаюсь, и Маруся вытягивается возле меня в струнку.

— Говори, — понимаю, что сейчас полезут остальные козыри из дочкиного рукава.

— Ты, я слышала, хотел игру в султана и наложницу.

— Вот Марго болтушка, — смущённо смотрю на дочь. — Хотел.

— Тогда отмени мальчишник Руслана, — Маруся склоняет голову набок и пускает в ход унаследованный от меня взгляд с поволокой.

Зеркалю её, вложив в улыбку всё своё коварство. Будет знать, как папе лицензии выписывать.

— Нет, Марусь, это святое.

— Откажись!

— Нет, сказал. Я уже парней пригласил.

— Это наша с Русланом свадьба.

— А большой папа я!

— Медведь, ты! — глаза Маруси темнеют.

Я не успеваю понять, что происходит. Меня подбрасывает в воздух. Я обрастаю бурой шерстью, спина моя горбится, встаю на четвереньки. Кричу, пока речь не превратилась в рык:

— Превращай меня назад! Как я домой пойду?

— Могу велосипед наколдовать — поедешь!

Маруся хлопает в ладоши и исчезает.

Глава 26

Руслан

— Теперь мы официально жених и невеста, — я выключаю компьютер и с подозреньем смотрю на Марусю.

Она сияет от счастья, но я слишком хорошо её знаю. Радостная она была уже после встречи с отцом в игре. Я набирал его пару раз, но он не отвечает.

— Жаль расставаться с тобой даже на час, — Маруся поднимается из-за стола и потягивается. — Но мне пора к девчонкам.

— Проводить тебя? — подрываюсь за ней.

— Я дойду, — крутя бразильской попой в лёгком танце, Маруся подхватывает пакеты и тянется ко мне губами. — Не скучай.

— Без тебя меня нет, как не скучать? — отвечаю поцелуем и жду пока стихнут шаги на лестнице и хлопнет дверь.

Я иду из кабинета в спальню. Здесь мне всё теперь напоминает о Марусе. Что же она затеяла? Беру упаковку от её подарка и веду пальцем по вензелям. Как здорово малышка объединила наши две семьи. МГ — Молодцовы и Горины. Волк и медведь. И вдруг меня осеняет догадка. Бегу снова в кабинет, открываю макбук, где у меня сосредоточена сеть маячков безопасности. Фрол до сих пор на стадионе. Звоню туда в охрану.

— Дежурный Воронов, слушаю.

— Здорово, Михалыч, внедорожник Горина стоит ещё на парковке? — спрашиваю без предисловий охранника. Долгие годы я обеспечиваю безопасность Фрола, и знаю весь персонал стадиона, как свои пять пальцев.

— Стоит, — бодро докладывает Михалыч. — Последний остался. Остальные разъехались.

— Буду через двадцать минут. Если Фрол появится в зоне видимости, брякни мне.

— Договорились.

— Лука, дело есть, — кричу на ходу.

Влетаю в спальню, прыгая то на одной ноге, то на другой, влезаю в джинсы. Надеваю футболку, заплечную кобуру с пистолетами и достаю из-под тумбочки припрятанный обруч. Смотрю на него, как язвенник на редьку и цепляю на пояс. Не иначе как оружие нового поколения Маруся изобрела. Но я не умею им правильно пользоваться. Так бы можно было просто войти в игру и найти Фрола. А вдруг и я там зависну? А ещё хуже сожру какого-нибудь оленя, а это окажется мой дорогой друг. Секундные колебания. Нет, я солдат другой войны. Хватаю куртку и бегу вниз по лестнице. Лука уже поджидает меня у дверей. Белая футболка, как влитая сидит на прокаченном теле. Крошкоед, твою мать. Впрочем, у Фрола Мэл фактически на выданье. Не достоин Димон её. Такая девчонка славная, а он тут же стучать на неё прибежал.

— Погнали, — киваю племяннику.

Мы бежим к вертолётной площадке, она у нас с Фролом общая. Девок не видно и хорошо. А то раздерут Луку на сувениры раньше времени. Во дворе Горинского розария Рита с двумя незнакомыми мне дамами рисуют что-то на огромном листе. Она посылает мне воздушный поцелуй и снова склоняется над столом. Надо поменять звонок… Хотя зачем? Всё равно спалился. Рита для всех нас ясно солнышко.

Моя итальянская «стрекоза» отливает голубым боком на солнце.

— Крутая вертушка! Дашь порулить? — замирает перед ней Лука.

— Коня и жену никому не одолжу. Старая казацкая поговорка, — удивляюсь его наглости. Уже и на вертолёт мой глаз положил. — Будешь хорошо работать, купишь такой же. А пока на общаковом полетаешь.

За двадцать минут долетаем до стадиона. У меня есть заместитель по внешним делам и, плавясь в объятьях Маруси под южным солнышком, я буду держать руку на пульсе через него. Но вообще хочется, чтобы за моё дело взялся кто-то из семьи. Если этот кто-то, конечно, не будет борзеть не по делу. А пока я даю ему задание найти баб, что чуть не упекли меня в тюрьму.

На парковке стадиона так и томится внедорожник Фрола.

— Стой здесь, — оставляю Луку возле него. — Если Горин с другого выхода нарисуется — звони.

На самом деле, я не знаю в каком виде сейчас застану Фрола из-за распутных Марусиных игрищ. Позорить его не собираюсь. Поднимаюсь в будку к Михалычу взять ключи от помещений.

— Уснул, думаешь? Носился по полю сегодня, как угорелый! — спрашивает он. — Откуда столько силы берёт?

— Ещё и на наложнице скачет конём, — бормочу под нос.

— Где?

— Налоги, говорю, платит и всё путём.

Маячки не подвели. Нахожу дорогого друга на массажном столе полностью раздетым и с выражением блаженства на лице:

— Вкусные ягодки! — довольно бормочет он.

Цирк уехал, клоуны остались. Подхожу и сдёргиваю такой же как у меня обруч с Фрола с головы. Он от неожиданности подскакивает:

— А? Что? — быстро крестится троекратно. — Ох, слава Богу!

— Здорово, жертва технологий! Хорош тут умиляться и какать бабочками. Ты в курсе, что один остался на стадионе?

— Маруся, зараза! — Фрол слезает со стола и натягивает шорты. — Позвонила мне, когда Юрка меня мял. Я его и отпустил.

— Доченька в капкан заманила? — присаживаюсь на край стола. — Мощное оружие в её руках, если подумать. Обездвиживает на расстоянии. Федералы и киллеры, если пронюхают, в очередь к Марусе выстроятся. Хорошо я вовремя сообразил чьих рук дело. Тебя, кстати, кто там ягодами кормил, греховодник старый? Марго сейчас готовится к торжеству. Планы рисует.