Приятная ночь для убийства Чейз Джеймс

Глава 4

Мария Уорентон была в настроении покрасоваться. К удивлению Уилбура, жена заявила, что сегодня они будут ужинать в ресторане «Импресс», который открыт только для гостей отеля, подальше от музыки и туристов.

– Но ведь он будет забит стариками? – изумился он, стараясь справиться со своим галстуком. – Разве ты не хочешь выбрать что-нибудь повеселее, где можно будет потанцевать?

– Мы ужинаем там, где я решила. – Тон Марии не допускал возражений. – Я хочу показать этим тупым старухам, что мои драгоценности гораздо лучше и красивее, чем у них.

– Как хочешь, – уступил муж. – Тогда я достану бриллианты.

Он подошел к потайному сейфу, который Дюлак специально встроил в стену, открыл его и достал красную кожаную шкатулку.

Поставив ее на туалетный столик, он наконец справился с галстуком. Затем облачился в белый смокинг, сел и стал смотреть, как жена украшает себя драгоценностями, которые подарил ей отец. Уилбур должен был признать, что Мария очень красивая женщина, а сверкающие бриллианты очень идут к ее смуглой коже.

Когда Мегги подкатила Бреди на коляске-каталке к ресторану «Импресс», их появление произвело небольшой фурор. Старики уже сидели за столиками, официанты разносили подносы с аперитивами.

Маленький толстый метрдотель порхал от столика к столику, улыбаясь и рекомендуя те или иные деликатесы. Так он пытался возбудить потерянный аппетит у старых господ.

Заметив Мегги с каталкой, он поманил пальцем своего помощника и отдал ему пачку меню, а сам двинулся к Бреди, улыбаясь во весь рот.

– Мистер Ванс! – проворковал он. – Какое удовольствие видеть вас здесь. Ваш столик, как вы хотели, в дальнем углу. Пожалуйста, мадам… позвольте…

– Я предпочитаю сама с этим справляться, – перебила его Мегги с очаровательной улыбкой, – только покажите, куда идти.

Под взглядами обедающих она покатила Бреди к уединенному столику в конце зала. Отовсюду слышалось приглушенное перешептывание:

– Кто это? Прелестная сиделка. Наверное, недавно прибыли.

Когда они наконец уселись за столик, метрдотель протянул ей и Бреди меню.

– Я мог бы порекомендовать вам… – начал он.

– Проваливай отсюда! – пробурчал Бреди старческим голосом. – Сам разберусь, что мне по вкусу! Я еще не идиот!

Улыбка метрдотеля несколько поблекла, однако Мегги подмигнула ему, как бы говоря, что у ее пациента тяжелый характер. Метрдотель поклонился и отошел.

– Голубчик, Лу, нельзя быть таким грубым с таким милым человеком, – шепотом обратилась она к Бреди.

– Спокойно, беби, я просто играю свою роль.

Он взял меню. Цены, проставленные напротив наименований блюд, заставили его широко раскрыть глаза.

– Что за обдираловка! – пробормотал он. – Грабеж средь бела дня!

Он выискал в меню самые дешевые блюда и остановил свой выбор на «палтусе по-императорски», который стоил тридцать пять долларов.

– Мы возьмем палтус, – сообщил он Мегги, предвкушавшей удовольствие от вкусной еды.

У нее вытянулось лицо:

– Терпеть не могу рыбу, милый. Я бы лучше взяла цыплят по-мэрилендски.

– Посмотри на цену!

– Ты сказал мне, что у нас будет миллион, – прощебетала Мегги. – Я умираю от голода.

– Если нам не повезет, мне придется заплатить по счету за еду из своего кармана. Закажем все же палтус.

– Как это не повезет? – Мегги мгновенно забеспокоилась. – Ты же говорил…

– Спокойно, – зашипел Бреди, – веди себя как медсестра! Ты должна отвечать только тогда, когда я тебя спрашиваю!

Мегги вздохнула и стала намазывать маслом булочку. Только после того как палтус был торжественно подан и Мегги увидела содержимое серебряного блюда, она оживилась. Палтус был приготовлен в сметанно-винном соусе, гарнирован ломтиками трюфелей, нарезанными на кубики омаром и жареными устрицами.

Бреди решительно отверг рекомендации метрдотеля начать ужин с салата из креветок, а когда официант предложил ему сухого белого вина, цена которого заставила Бреди поежиться, он потребовал воды.

– Если ты и дальше будешь набивать желудок хлебом, то растолстеешь, – заметил он, обращаясь к Мегги, как только официант отошел.

– Я голодна, – жалобно проговорила она, – но это выглядит симпатично. – И Мегги набросилась на палтус.

Во время еды Бреди внимательно рассматривал сидевших рядом с ним за столиками людей.

– Эд был прав, – бормотал он. – Драгоценности на этих старых коровах стоят кучу денег. Посмотри-ка на сушеную воблу справа от тебя. Браслет стоит по меньшей мере сотню тысяч.

– Я никогда не думала, что мне может понравиться рыба, – пролепетала Мегги, сосредоточившись над своей тарелкой. – Она великолепна.

Внезапно у дверей возникла какая-то суматоха. Метрдотель поспешил к выходу, за ним последовали два помощника.

В ресторан торжественно вошли Уилбур и Мария. Мария выглядела потрясающе.

Высокая, с надменным и самодовольным выражением лица, она была одета в роскошное платье от модного кутюрье. Сверкающие бриллианты затмили все остальные драгоценности в ресторане.

– Боже всемогущий, – пробормотал Бреди. – Ты только посмотри! Что за женщина! Ты только взгляни на это бриллиантовое колье! Минимум два миллиона долларов! А браслеты! Три миллиона! А серьги? Боже, на ней камни стоимостью не менее шести миллионов!

Мегги тщательно собирала соус с тарелки кусочком хлеба. Она подняла голову, оглядела Марию, пока та шла к своему столику, и положила кусочек хлеба в рот.

– Спорю, что она – стерва, – проговорила Мегги, не переставая жевать. – А вот за такое платье, как у нее, я бы дала себе выколоть глаза. – С этими словами она потянулась за новой булочкой.

Бреди не слушал ее. Он усиленно подсчитывал в уме. Эти бриллианты, вынутые из оправы, дадут, как минимум, пять миллионов. Необходимо срочно узнать, кто эта женщина.

В этот момент к ним подошел помощник метрдотеля.

– Надеюсь, палтус вам понравился, сэр? – спросил он.

– Очень.

– Может быть, немного сыра или десерт?

– Десерт, – решительно сказала Мегги.

– Прекрасно, мадам.

Он щелкнул пальцами, и к их столу подкатили четыре сервировочных столика, уставленных самыми экзотическими и изысканными бисквитами со взбитыми сливками, фруктовыми пирожными, кексами и компотами.

Бреди все еще не мог оторвать взгляда от бриллиантов Марии, а мысли его были далеко. Он вернулся на землю только после того, как его спросили:

– А что вы желаете, сэр?

Бреди вздрогнул, уставившись на тарелку Мегги, переполненную различными лакомствами. От этого зрелища он даже зажмурился. Пока Бреди был занят подсчетами, Мегги тихонько попросила официанта положить ей всего понемногу, надеясь только, что Бреди не услышит.

– Только кофе, – ответил он. – Скажите, кто эти двое, которые только что вошли в ресторан?

Помощник метрдотеля просиял:

– Миссис и мистер Уилбур Уорентон, сэр.

– Ах да! Я так и подумал, что это они, – схитрил Бреди. – Они что, здесь живут?

Помощник метрдотеля возгордился еще больше.

– Они проводят здесь медовый месяц. Пробудут у нас еще дней десять.

– Прекрасная пара, – одобрил Бреди.

Официант принес кофе, а помощник метрдотеля, почтительно поклонившись, отошел к другому столу.

– Ты непременно должна объедаться как свинья? – набросился он с нескрываемой злостью на Мегги. – Это встанет мне долларов в пятнадцать!

– Это стоит того, – ответила она и, округлив глаза, протянула ему на вилке кусочек пропитанного ромом бисквита. – Попробуй, дорогой, это неземная еда.

– Ешь и заткнись, – прошипел он. Помешивая кофе, Бреди копался в своей энциклопедической памяти. Уже давно он сделал своей профессией запоминать имена супербогатых людей, владеющих произведениями искусства и драгоценностями. Ему понадобилось всего несколько секунд, чтобы установить, кто такой Уилбур Уорентон. Этот симпатичный парень был сыном Сайлиса Уорентона, миллиардера, техасского нефтяного короля. Неудивительно, что эта надменная стерва носила на себе целое состояние.

Мозг Бреди лихорадочно работал, но внешне это выражалось только в том, что он потирал подбородок. Если удастся заполучить эти бриллианты, это может быть даже лучше, чем вскрывать сейф отеля. Хотя план Хеддона представлялся раньше вполне реальным, теперь Бреди был не совсем уверен в нем. Все зависело от того, где находится сейф. Он может оказаться недосягаемым.

Бреди снова и снова разглядывал через весь зал сверкающие бриллианты и чувствовал, как в нем растет страстное желание завладеть ими. Необходимо поговорить с Хеддоном. Однако сначала нужно выяснить, в каком номере проживают Уорентоны. Потом следует установить, пользуются ли они сейфом отеля. Он знал, что такие надменные женщины едва ли будут утруждать себя каждый вечер сдавать свои драгоценности в сейф отеля, ибо, по их мнению, они будут в не меньшей сохранности в их апартаментах или спальнях. Вполне возможно, что Мария Уорентон поступает так же.

Бреди все еще продолжал размышлять, когда Мегги со вздохом удовлетворения отложила вилку.

Бреди сердито взглянул на нее.

– Может, ты хочешь еще чего-нибудь, Мегги? – спросил он ехидно. – Еще бисквита?

Мегги широко открыла глаза.

– Он и правда великолепен. Может быть…

– Больше ты ничего не получишь! – резко оборвал ее Бреди. – Мы возвращаемся в коттедж.

Мегги хихикнула.

– Конечно, хозяин, – согласилась она, тотчас встала и откатила кресло от стола.

Помощник метрдотеля торопливо подскочил к ним:

– Разрешите помочь?

– Не надо, – оборвал его Бреди. – Спокойной ночи!

Сопровождаемая взглядами многих посетителей ресторана, Мегги катила каталку мимо столика Уорентонов, где Мария разглядывала серебряную вазочку с черной икрой, поставленную в лед, как будто перед ней была дохлая мышь. Вздохнув, Мегги покатила каталку дальше в холл, затем по пандусу к их коттеджу.

– Икра! – простонала она. – Я еще ни разу в жизни не пробовала икры!

– Тогда копи деньги и устрой себе праздник, – ответил ей Бреди.

– Дорогой, мне кажется, у тебя плохое настроение.

– Я думаю! Помолчи!

В коттедже за плотно задернутыми шторами Бреди поднялся с каталки, налил себе изрядную порцию виски и устроился в удобном кресле.

– Мегги, за работу! Сбрось эту форму, надень скромное платье и отправляйся собирать информацию. И найди мне Майка. Мне нужно поговорить с ним.

Спустя десять минут Мегги вышла из коттеджа в синем платье, плотно облегающем фигуру и подчеркивающем каждый ее изгиб.

Прошло около двадцати минут, которые Бреди провел в размышлении, и наконец появился Майк в шоферской форме.

Бреди окинул его взглядом с ног до головы. Это был человек из другого мира: жесткий, дисциплинированный солдат. С удивлением Бреди осознал, что завидует ему.

– Входите, Майк, и налейте себе что-нибудь выпить. – Бреди показал на бутылки, стоявшие на сервировочном столике.

– Нет, благодарю вас.

Майк закрыл дверь и сел в кресло напротив Бреди.

– Мегги сказала, что вы хотели поговорить со мной.

– Как вы устроились?

– Неплохо. Условия здесь нормальные. На другом конце парка есть ресторан для обслуживающего персонала. Еда хорошая. Я как раз там обедал. Я подсел к одному из охранников, который сейчас свободен от дежурства. Тот сразу определил, что я служил в армии. Его зовут Дейв Путнем. Он отставной сержант, как и я. Любит поговорить. Второй охранник уже уходил, когда я пришел. Он старше Путнема, который не питает к нему никакой симпатии. Они не ладят. Путнем обрадовался, что я составил ему компанию.

– Прекрасно, – кивнул Бреди. – Заставьте его разговориться, Майк. Мне хотелось бы получить информацию об одной супружеской паре, которую я видел в ресторане: мистер и миссис Уорентон. На ней были бриллианты, которые стоят бешеных денег. Постарайтесь узнать, сдает ли она их охранникам на ночь. Пусть парни сами болтают. Потом вы наведете разговор на Уорентонов. Скажите, что ваш босс знает их. Желательно, чтобы вы также хорошенько присмотрелись к детективам отеля. Судя по тому, что о них говорят, это крепкие орешки.

Майк понимающе кивнул. Боль в боку не отпускала.

– О'кей. Путнем сказал, что попозже вечером снова будет здесь. Я поговорю с ним еще раз.

Он встал, подавив гримасу боли.

– Я подышу немного свежим воздухом. Увидимся. – С этими словами он направился к двери.

Бреди внимательно смотрел ему вслед. Внезапно его охватило беспокойство. Он подумал, что что-то неладно с этим сильным, выносливым на вид солдатом. Эти запавшие глаза, пожелтевшая сухая кожа. Кроме того, он заметил капельки пота на лбу Майка.

Может, это легкий приступ лихорадки? Бреди знал, что Майк был во Вьетнаме. Тогда это быстро пройдет.

Бреди нахмурился, потер затылок, и его мысли снова перескочили на бриллианты Уорентонов.

Закрыв дверь каюты, Мануэль Торрес отодвинул в сторону стол, откинул дверцу и помог Фуентесу вылезти. Тот дрожал от страха.

– Что случилось?

– Я их провел, – ответил Мануэль, – но это ненадолго. Ты умеешь плавать?

– Плавать? Да.

– Может, сейчас тебе придется продемонстрировать это. Этот коп упрям, я слышал о нем. Подожди-ка!

Мануэль погасил свет и выскользнул из каюты словно тень. Укрывшись за мачтой, он мог видеть весь причал.

Детектив Джейкоби сидел на причальной тумбе, курил сигарету и смотрел прямо на бот. Мануэль кивнул своим мыслям и незаметно вернулся в каюту.

– Придется плыть, друг мой, – сказал он. – Через час у них будет ордер на обыск и они вывернут мой бот наизнанку.

– Куда же плыть? – спросил Фуентес ослабевшим голосом.

– Недалеко. К третьему боту со стороны порта. Его владелец мой хороший приятель. Скажешь ему, что я послал тебя. Когда увидишь, что свет в моей каюте погас, ты вернешься. Никаких проблем.

После звонка Лепски через час с небольшим к рыбацкому боту Мануэля Беглер направил двух полицейских с ордером на обыск. Как и предвидел Мануэль, полицейские тщательно обыскали весь бот. Если бы Фуентес находился на борту, его непременно нашли бы.

Мануэль следил за Лепски со злорадной улыбкой. Когда обыск закончился, он съязвил:

– Надеюсь, господин полицейский, вы теперь убедились, что я – хозяин своего слова? Мой друг Фуентес счастлив в кругу своей семьи в Гаване.

Лепски сверкнул глазами и сбросил сходни вниз. Мануэль остался на палубе, наблюдая, как все четыре детектива шли к своим машинам. Когда они отъехали, Мануэль вернулся в каюту и выключил свет.

Спустя полчаса он помог Фуентесу взобраться на борт.

– Больше они сюда не явятся, – сказал Мануэль, – обсохни и спокойно ложись спать.

После полуночи лихорадочная деятельность в кухне отеля «Спэниш Бэй» постепенно затихала. Шеф-повар и его заместитель ушли домой. Были сервированы последние блюда. Оставался только третий повар. Он должен был дежурить до пяти тридцати, готовый подать тем немногим постояльцам, которые возвращались из ночных клубов или казино, яичницу с ветчиной, омлет и сосиски, бифштекс и кофе. В час тридцать заканчивали работу уборщицы и посудомойки, буквально вылизав кухню к этому времени. К концу смены остались, кроме третьего повара, два официанта, чтобы обслужить загулявшихся.

Тридцатилетний Доминик Дезель – третий повар – был брюнетом, довольно симпатичным, но очень маленького роста. Больше всего на свете он хотел бы походить на своего брата, который тоже работал поваром в двухзвездочном ресторане в Париже. Брат уродился в отца-великана. Доминик же пошел в мать, почти карликового роста.

Раньше он был шеф-поваром по приготовлению соусов в отеле «Релэ» в Париже. Дюлак однажды проводил здесь отпуск и попутно искал таланты. На него произвели большое впечатление некоторые соусы Доминика. Дюлак поговорил с ним и пригласил его работать третьим поваром в «Спэниш Бэй».

Деньги, которые Доминик получал за эту работу, и условия жизни были впечатляющими, поэтому он с удовольствием царствовал на кухне с полуночи до пяти тридцати. В эти часы редко требовались его услуги. Он проводил все время в кабинете шеф-повара, читал поваренные книги и строил грандиозные планы, собираясь открыть собственный ресторан, когда скопит денег. Изредка раздавался телефонный звонок, и он спешил на кухню, чтобы приготовить заказанное блюдо.

Эта ночь была спокойной. Оба официанта клевали носами в буфетной, находившейся далеко за кабинетом шеф-повара. Доминик, положив ноги на письменный стол, думал о Франции, о своей семье и строил планы возвращения на родину.

Часы показывали половину третьего, когда Анита Сертис, как привидение, проскользнула в кухню. Босая, затаив дыхание, она бесшумно закрыла дверь и прислушалась.

Закончив вечернюю работу и убрав апартаменты, она спряталась в дамском туалете в цокольном этаже отеля. Дальше по коридору находились кухни. Она закрылась в кабинке и уселась на краешек унитаза, приготовившись к ожиданию.

В два двадцать пять она тихо вышла из туалета и прислушалась. В отеле было тихо. Анита подумала о ночном детективе, делавшем обход. Он мог быть в любом месте.

Этот детектив, Джош Прескотт, пугал ее. Как бывший полицейский, он очень серьезно относился к своим обязанностям по охране отеля. Аните рассказывали о нем другие служащие отеля. Он частенько пресекал мелкие кражи, и персонал ненавидел его. Это был не обычный детектив отеля, который только и делает, что сидит, покуривает и ждет происшествий. Джош Прескотт постоянно был начеку. Ночью он обходил коридоры, проходил по пустым ресторанам, заглядывал в кухни, инспектировал даже террасы и плавательные бассейны. Он бывал везде и всюду: высокий, полноватый мужчина с соломенными волосами и холодными глазами полицейского, который весь отдавался своему делу.

Анита остановилась и прислушалась, внимательно оглядывая слабо освещенную кухню: плиты, духовку, сверкающие медные котлы и сковородки на стенах, раковины и большие посудомоечные машины. Где здесь можно надежно спрятать бомбу? Несколько минут она стояла в кухне, прислонившись спиной к двери, смотрела и думала. Гадала и снова напряженно смотрела.

Нет, ни одно из мест, которые она могла придумать, нельзя назвать надежным. С колотящимся сердцем она пересекла огромную кухню и вошла в кладовую, где на полках выстроились в ряд банки с припасами, а у стены стояли лари и холодильники для сыра и сливочного масла.

Анита подумала, что, возможно, именно здесь удастся спрятать бомбу. Подняла крышку одного из ларей с надписью «мука». Глядя на ровную белую поверхность муки, она услышала чьи-то шаги, направляющиеся из кухни в кладовую. Анита торопливо захлопнула крышку и стала дико озираться в поисках укрытия. Но в кладовой негде было спрятаться. Неужели Прескотт? Ее мысли устремились к Педро. Если Прескотт обнаружит ее здесь – все пропало! Она даже может угодить в тюрьму! И тогда исчезнет последняя возможность освободить мужа!

Взяв себя в руки, Анита вышла из кладовой и наткнулась на Доминика, который уставился на нее, открыв рот.

– Анита, что ты здесь делаешь? – спросил он.

Она с усилием улыбнулась и подошла к нему поближе:

– Я искала тебя.

С некоторых пор Доминик страстно желал эту большеглазую коренастую кубинку. Время от времени она позволяла залезать ей под юбку за остатки еды, которые, как она говорила, предназначались ее безработному мужу. Ее круглые, упругие ягодицы возбуждали его. Доминик не один час думал о том, как однажды трахнет ее. И вот она здесь, в два тридцать ночи, и говорит, что искала его. Желание Доминика было настолько сильным, что он даже не поинтересовался, что Анита делает в отеле в такое позднее время. Единственное, о чем он мог сейчас думать, – это то, что она его искала, а это могло означать только одно.

Доминик схватил ее и прижал к себе. Руки заскользили по ее спине вниз. Он задрал юбку, и его пальцы впились в ее упругие ягодицы.

Анита закрыла глаза. Эти пальцы, лапающие ее, вызвали приступ тошноты. Она могла только думать: «Педро, любимый мой, это все только ради тебя, ради тебя! Прости меня! То, что сейчас произойдет, только ради тебя!»

– Пошли в кабинет, – сказал он приглушенным голосом. – Там удобно, и мы чудесно поиграем в любовь.

Он обнял Аниту и повел ее через кухню в кабинет шеф-повара. Пока они шли, Анита убедилась, что нашла отличное место для бомбы. Теперь оставалось только отделаться от этого человека, дав ему по возможности поменьше.

Войдя в кабинет, Доминик закрыл дверь на ключ.

– Ложись на стол! – приказал он. – У нас мало времени.

Анита вырвалась из его рук:

– Нет, только не так!

Доминик, обливаясь потом, с колотящимся сердцем уставился на нее:

– Ложись на стол! Я знаю, что ты хочешь от меня! Только так мы сможем быстро управиться! Ложись!

– Нет! Надо найти кровать! – запротестовала она.

Он не успел ничего возразить, потому что в этот момент зазвонил телефон.

Звонок хлестнул его по лицу словно хлыстом. Желание мгновенно испарилось. До него в этот момент дошло, что он делает: такой глупостью он может испортить себе карьеру. Он другими глазами взглянул на Аниту и увидел перед собой смуглую и не очень-то привлекательную кубинку. Кубинцы же всегда были для него словно пустое место. Должно быть, он сошел с ума, раз решил переспать с этой женщиной, глядевшей на него испуганными глазами.

Он схватил трубку.

– Омлет, сосиски и кофе на двоих, – пробурчал в трубку мужской голос. По голосу Доминик понял, что мужчина пьян. – Номер семь. – И трубка с грохотом опустилась на рычаг.

Доминик махнул в сторону другой двери, которая выходила в коридор.

– Убирайся, живо! – И он стремительно выскочил из кабинета.

Дрожа и благодаря судьбу за то, что ей не пришлось удовлетворять этого человека, Анита открыла дверь, ведущую на улицу, и очутилась на бетонированной дорожке, которая заканчивалась у ресторана для обслуживающего персонала. Она знала дорогу. Короткой тропинкой позади коттеджей Анита вышла на главную дорогу, ведущую в Сикомб. Держа в руках туфли, она побежала в темноту.

Прошло два дня. Все это время полиция не переставала разыскивать Фуентеса и наконец пришла к заключению, что он действительно находится в Гаване.