Переступить черту Коннелли Майкл
– В прошлом году, перед самым Днем благодарения. Это была ловушка. Они это подстроили.
– Как ее зовут?
– Дебора Стоувол. Но работает она под другим именем – Эшли Джагс или что-то вроде этого.
– Вы сказали, они подстроили это. Каким образом?
– Она позвонила мне на работу. В конце дня я даю консультации по телефону. Она пожаловалась, что после инъекции ботокса, сделанной в нашей клинике, у нее началась аллергия. Я пригласил ее прийти утром, чтобы посмотреть, в чем дело. Но она ответила, что не может, так как у нее распухло лицо. Она хотела, чтобы я приехал к ней.
– И вы поехали.
– Да, вопреки здравому смыслу. В конце рабочего дня я взял медицинскую сумку и направился к ней на квартиру. В этом не было ничего особенного. Иногда я выезжаю по вызову – все зависит от клиента. Даже в тот день я сначала съездил к другой пациентке, а потом уже к ней. Но я знал о ее профессии и должен был предвидеть, к чему это может привести.
– Где находится ее квартира?
– На Фаунтин-авеню, около Кресент-Хайтс. Точный адрес я не помню, он есть в ее медицинской книжке.
– И что произошло, когда вы туда приехали?
– У нее не было никаких признаков инфекции или аллергической реакции. Она сказала, что в течение дня опухоль спала и все пришло в норму. Наверняка она все выдумала насчет аллергии.
– Ну и как развивались события? – спросил Босх.
– У нее была подружка, вместе с которой они снимали квартиру. И эта подружка разгуливала там совсем нагишом. Одно дело…
– А как звали подружку?
– Энни. Но я не знаю, это ее настоящее имя или нет.
– Она тоже из этой индустрии развлечений?
– Разумеется.
– Итак, вы занимались сексом с одной из них. Или с обеими?
Шуберт опустил голову и произвел горловой звук, призванный изобразить подавленное рыдание:
– С обеими… Я оказался слишком слаб.
Босх не видел необходимости выражать доктору свое сочувствие.
– Я догадываюсь, что там были установлены видеокамеры, о которых вы не подозревали.
– Да, там были скрытые камеры, – спокойно подтвердил Шуберт.
– Кто начал шантажировать вас: женщины или Эллис и Лонг?
– Эллис и Лонг. Они явились сюда, уселись в кресла, как вы сейчас сидите, и показали мне видео по телефону. А затем объяснили, как будут развиваться события. Я должен был делать все, что они пожелают, и платить им, сколько скажут, а иначе они грозились распространить это видео в Интернете. Они позаботятся о том, чтобы моя жена посмотрела это видео, а Дебора подаст на меня жалобу в Калифорнийский совет по врачебной этике. Это меня погубило бы.
Босх кивнул, что было максимальным знаком сочувствия, на какое он был способен.
– Сколько они потребовали? – спросил он.
– Для начала сто тысяч долларов, а затем по пятьдесят тысяч каждые шесть месяцев.
Босх начал понимать, почему Эллис и Лонг так легко прибегали к крайним мерам, убирая с пути всякого, кто представлял угрозу их афере. Пока Шуберт боялся, что его недостойное поведение раскроется, он был курицей, несущей золотые яйца, источником постоянного дохода.
– И вы заплатили им первую сотню.
– Заплатил.
– А каким способом?
Шуберт повернулся в своем кресле немного вправо, где на стене висел большой плакат, изображавший женское тело. Плакат, разумеется, носил медицинский, а не эротический характер; в различных местах рядом с очертаниями фигуры перечислялись операции, которые можно производить с данной частью тела. Казалось, доктор обращается к женщине на плакате.
– Я сказал им, что не могу платить наличными. Я никогда не держу в руках денег. Я владелец фирмы, которая управляет этим центром. Весь мой доход поступает в банк, где его контролируют бухгалтеры и финансовые менеджеры. Связь с ними поддерживает моя жена. Я страдаю патологической зависимостью, и потому все организовано таким образом.
– Зависимость проявляется в страсти к азартным играм?
Шуберт повернулся к Босху и посмотрел на него так, будто внезапно вспомнил о его присутствии, затем вновь обратился к плакату:
– Да, к играм. Я однажды потерял контроль над собой и проиграл очень большую сумму, так что деньги от меня убрали и стали контролировать их. Только на этих условиях я мог сохранить наш брак. Это означает, что я не могу снять деньги в банке или выписать самостоятельно чек без подписи еще одного лица.
– И вы отдали им вместо денег ювелирное изделие, часы вашей жены.
– Да. Она в это время путешествовала. Я отдал им не только часы жены, но и свои часы, а также несколько алмазных украшений. Они подсказали мне идею списать пропажу на ограбление. Эллис разбил стекло во французском окне с задней стороны дома, через которое якобы проникли грабители. Когда жена вернулась, я сказал, что к нам забрались воры и что полиция расследует это преступление.
Босх вытащил папку из-под телефона.
– Мне надо посмотреть кое-что, – сказал он.
Порывшись среди бумаг, он нашел хронологическую таблицу, которую составлял этим утром. История, рассказанная Шубертом, укладывалась в цепочку уже известных Босху фактов. Доктор отдает ювелирные изделия Эллису и Лонгу вместо денег, которые у него вымогают копы. Они договариваются с братьями Нгуен о продаже изделий через их магазин. Гаррик покупает часы жене в качестве рождественского подарка. Эллис и Лонг получают вырученные от продажи деньги, выделив долю братьям Нгуен за готовность продать изделия, не вдаваясь в вопрос об их происхождении.
Все идет по плану, пока Александра Паркс не разбивает стекло часов и не посылает их в Лас-Вегас для ремонта. Узнав о сомнительном происхождении часов, она, будучи главой Комитета по защите потребителей и женой полицейского, пытается разобраться в истории с часами. Она обращается со своими вопросами к братьям Нгуен. Возможно, говорит им, что ее муж помощник шерифа, а может быть, они знают это и без нее с того момента, когда он купил у них часы. Ее звонок вселяет тревогу в братьев-ювелиров, и они связываются с Эллисом и Лонгом, чтобы сообщить о возможных осложнениях.
Эллис и Лонг решаются на крайние меры: надо избавиться от Паркс, прежде чем она раскопает их вымогательство. Босх подозревал, что Шуберт был не единственной их жертвой и что была налажена целая система обогащения с участием женщин, завлекающих мужчин на выступление перед скрытыми камерами. Эллис и Лонг замышляют убить Паркс и выдать преступление за убийство на сексуальной почве. Они прибегают к помощи Джеймса Аллена, своего осведомителя, которого, возможно, и раньше использовали в аналогичных схемах вымогательства, и добывают презерватив со спермой. Сперму они оставляют на месте убийства, чтобы сбить сыщиков со следа и бросить подозрение на невиновного человека.
Оставалось неясным, почему они убили Джеймса Аллена. Просто чтобы убрать лишнего свидетеля? Или же он как-то угрожал им? Убийство Лекси Паркс широко комментировалось в прессе, и Аллен вполне мог знать о нем. А когда его клиент Да’Куан Фостер был арестован на основании пробы ДНК, Аллену нетрудно было сложить два и два. Если он, например, повел себя вызывающе или стал требовать у Эллиса и Лонга денег за молчание, это могло стоить ему жизни. Они убили Аллена, а тело перевезли в переулок около Эль-Сентро, чтобы направить следствие по ложному следу и связать это убийство с другим, совершенным ранее в том же переулке, – и не исключено, что ими же.
Похоже на то, подумал Босх, что вводить следователей в заблуждение стало у них отработанным приемом. Сначала Александра Паркс, затем Джеймс Аллен.
43
Эллис подсел к Лонгу в «чарджер».
– Наконец-то, – пробурчал Лонг.
– Не скули, – огрызнулся Эллис. – Надо было разобраться с девицами. Что здесь?
– Шуберт вышел, Босх остановил его, затем они поднялись на лифте. Это было тридцать пять минут назад.
Эллис кивнул и задумался. За то время, что Шуберт и Босх пробыли наверху, Шуберт мог расколоться полностью. Это значило, что пора сворачивать все дела. Конец игры.
Он не знал, что об этом думает Лонг, но сам давно был готов к такому. Достав телефон, он вышел в приложение прогноза погоды. Там у него было помечено несколько городов – на случай, если телефон попадет в чужие руки. Но интересовал его только один. Это была Пласения в Белизе. Температура двадцать три градуса по Цельсию. Что может быть лучше?
Эллис отложил телефон и произнес:
– Стало быть, так.
– Что? Как? – спросил Лонг.
– Все. Здесь все. Конец пути. Пора делать выбор.
– Какой выбор?
– Мы разделяемся. Ты на этой машине, а я возьму свою. Забираем накопленное и разъезжаемся. Точка.
– Но нельзя же вот так сразу…
– Все кончено. Завязываем со всем этим.
– А есть варианты? – спросил Лонг осипшим от внезапного страха голосом.
– Приступаем к завершению. Не оставляем позади никого из тех, кто слишком много знает.
– Так вот что ты задумал?
– Я ничего не задумывал. Просто это даст нам дополнительное время. Мы делаем то, что должны сделать, и раскроется это, возможно, лишь к завтрашнему утру. К тому времени ты уже будешь в Мексике, а я на полпути куда-нибудь еще.
Лонг нервно барабанил пальцами обеих рук по коленям.
– Но должен же быть какой-то другой выход, другой план, – возразил он.
– Нет другого выхода, – отрезал Эллис. – Костяшки домино посыпались. Пора.
– А как быть с девицами? Мы могли бы взять…
– Забудь о девицах. Я позабочусь о них, когда покончим с этим.
Лонг подозрительно воззрился на него:
– Слушай, ты чего?..
– Я же говорю – домино.
Вцепившись одной рукой в руль, другой Лонг потирал подбородок.
– Пора, – повторил Эллис.
44
Босх еще раз просмотрел хронологию событий и убедился, что все выстраивается в последовательную цепочку и указывает на парочку полицейских.
– Когда вы в последний раз виделись с Эллисом и Лонгом? – спросил он.
Шуберт очнулся от глубокой задумчивости, в которую впал, пока Босх сверялся с записями.
– Виделся? Я не видел их уже несколько месяцев. Но они то и дело звонят мне. Вот всего два дня назад звонили, спрашивали, не появлялись ли подозрительные личности, разнюхивающие что и как. Наверное, они имели в виду вас.
Босх кивнул.
– У вас есть номер их телефона? – спросил он.
– Нет, они сами звонят мне. А их номер всегда заблокирован.
– А номер Деборы?
– В медицинской карте.
– Мне он нужен. И ее адрес.
– У нас запрещено сообщать посторонним информацию из медицинской карты.
– Да, но сейчас уже не до запретов, согласитесь.
– Гм, пожалуй. Что теперь будет?
– Ну, во-первых, мне надо проверить, подтверждается ли все это другими фактами. Затем я нанесу визит Деборе и ее приятельнице. И мне нужен список всех ювелирных изделий, которые вы отдали Эллису и Лонгу вместе с часами.
– Список есть. Жена составила его.
– Это хорошо. Где и как вы передали им все это?
Опустив голову, Шуберт ответил:
– Они пришли к нам домой и стали искать ценности. Жена в это время была в Европе. Я стоял и смотрел, как они роются в ее вещах. Они взяли то, что их заинтересовало. Они знали, что представляет ценность и что можно продать.
– Они взяли что-нибудь, кроме ювелирных изделий?
– Эллис разбирается в винах. Он взял две бутылки «Лафита», восемьдесят второго года.
– Может быть, просто решил, что раз вино старое, то должно быть ценным?
– Нет. Он взял именно восемьдесят второй год, а вино тысяча девятьсот восьмидесятого года оставил. Вино восемьдесят второго года стоит раз в пятьдесят дороже, чем восьмидесятого, и по вкусу раз в пятьдесят лучше. Эллис знал это.
Кивнув, Босх подумал, что для следствия вино может оказаться более ценным, чем ювелирные изделия. Если Эллис оставил вино у себя, оно послужит уликой, раскрывающей его участие в преступлениях, и на это можно будет сделать ставку в суде.
– Вы говорите, идея представить пропажу ценностей как результат ограбления принадлежала им?
– Да, они предложили это, когда я сказал, что не могу платить им наличными без ведома жены. Сообщать об ограблении в полицию я не должен был, а жене они велели сказать, что сообщил. Они даже сфабриковали фиктивное заявление в полицию с фиктивными именами и прочим, чтобы я показал его жене.
– Оно у вас сохранилось?
– Да, дома.
– Оно нам понадобится. Вы подавали страховое требование на якобы украденные вещи?
Если Шуберт пытался обманным путем получить страховку, на суде это могло подорвать доверие к нему.
– Нет, не подавал, – ответил Шуберт. – Мне запретили. Они не хотели, чтобы было объявлено, что вещи украли, так как в этом случае им было бы труднее сбыть их. Сказали даже, что если я все-таки обращусь к страховщикам и они узнают об этом, то придут и убьют жену и меня.
– А ваша жена не задавала вопросов о страховке?
– Я наврал ей, что веду переговоры со страховой компанией. У меня было несколько платных вызовов, я постепенно накопил достаточную сумму и сделал вид, что деньги поступили по страховке.
– Платных вызовов?
– Как я уже говорил, иногда я хожу по вызову к пациентам домой. Некоторые люди, с большими деньгами, предпочитают делать операции в частном порядке и платить за секретность. Они не пользуются медицинским страховым полисом и платят наличными, так что операция нигде не фиксируется и никто о ней не знает. Чаще всего в таких случаях обращаются по поводу инъекции ботокса и других незначительных процедур, но некоторые оперируются таким образом по полной программе.
Это не было новостью для Босха. Лос-анджелесские богачи и знаменитости могли позволить это себе. Ему на ум пришел Майкл Джексон. Певец и звезда первой величины умер дома под присмотром личного врача. Там, где имидж ценится больше всего остального, пластические хирурги процветают.
– Средства на то, чтобы выплачивать им по пятьдесят тысяч каждые полгода, вы собирались добывать таким же путем?
– Да. Очередная выплата должна быть в конце июня, и я уже собрал почти всю сумму.
Босх кивнул. Он хотел сказать Шуберту, что следующая выплата может не состояться, но воздержался. Было неизвестно, как долго продлится расследование. Он вернулся к теме фиктивного ограбления.
– Что еще они вынесли из вашего дома?
– Картину. Она особой ценности не представляет, но я ее любил. Наверное, потому они ее и взяли. Сказали, что они мои хозяева и могут брать все, что пожелают.
Шуберт сгорбился в кресле, упершись руками в подлокотники. Закрыв глаза, он потирал переносицу двумя пальцами.
– Теперь все это выплывет наружу? – спросил он.
– Мы постараемся, чтобы ваше имя не засветилось, – ответил Босх. – В конце концов, события стали разворачиваться позже, когда Александра Паркс послала часы в ремонт.
– Почему же тогда вы утверждаете, что моя жизнь под угрозой?
– Потому что эти двое – копы и очень хорошо знают: если нет свидетелей, им ничто не угрожает. К вам они еще не явились только по той причине, что им неизвестны пока результаты расследования. А мы установили, что началось все с часов. Когда они узнают это, то обязательно придут – и не только для того, чтобы забрать пятьдесят тысяч.
– Почему же вы не арестуете их прямо сейчас, если знаете обо всем, что они творят?
– Нам нужны доказательства. Я думаю, ваш рассказ предоставит их в количестве более чем достаточном для ареста.
– Вы из Министерства внутренних дел?
– Нет, не оттуда.
– Тогда…
Шуберта прервал шум, раздавшийся в коридоре. Звук был такой, будто закрыли какую-то дверь.
– В здании есть кто-то еще? – спросил Босх.
– Может быть, кто-то из сотрудниц? – предположил доктор.
– Я не заметил никаких сотрудниц, когда мы пришли сюда, – тихо произнес Босх.
Подойдя к двери, он хотел открыть ее и выглянуть в коридор, но вовремя одумался и, прислонившись головой к косяку, прислушался.
Сначала он ничего не услышал, но потом явственно разобрал шепот:
– Путь свободен.
Голос был мужской. Босх понял, что за ними явились Эллис и Лонг.
45
Босх быстро заблокировал дверную ручку, заперев таким образом дверь, затем выключил верхний свет в офисе и пошел к письменному столу, вытаскивая на ходу пистолет из кобуры.
Шуберт поднялся на ноги; с каждым шагом приближавшегося к нему Босха глаза доктора раскрывались все шире.
– Они здесь, – прошептал Босх. – Либо я их привел на хвосте, либо они следили за вами и ждали.
– Чего?
– Моего визита к вам.
Слева от письменного стола Босх увидел дверь и спросил:
– Куда она ведет?
– Это просто ванная.
– Окно там есть?
– Да, но маленькое, и до земли больше шести метров.
– Черт!
Босх огляделся, обдумывая план действий. Выходить в коридор было нельзя – там они с доктором стали бы прекрасной мишенью. Надо было держать оборону в кабинете.
Он схватил со стола проводной телефон. Если набрать 911 по стандартному городскому телефону, у оператора автоматически высветится адрес звонившего.
– Как выйти в город? – спросил он Шуберта.
Доктор нажал кнопку на нижней панели телефона, в трубке послышалось гудение. Босх быстро набрал экстренный номер и одновременно указал Шуберту на окно:
– Задерните шторы, надо, чтобы было темно.
Шуберт нажал кнопку на стене рядом с окном, и шторы автоматически заскользили по кронштейну. Слушая телефонные гудки, Босх не спускал глаз с дверей.
– Ну давайте же… снимите трубку, – процедил он сквозь зубы.
Шторы закрылись, комната погрузилась в полумрак.
Босх махнул рукой в сторону ванной.
– Идите туда, – скомандовал он. – Запритесь и ведите себя тихо.
Шуберт не двинулся с места.
– Вы набрали девять один один, – сказал он. – Вы что, не можете просто вызвать подкрепление?
– Не могу.
– Почему?
– Потому что я не коп. Идите же в ванную.
– Но я думал… – начал Шуберт недоуменно.
– ИДИТЕ, я сказал! – рявкнул Босх.
Столь энергичная команда подействовала. Шуберт зашел в ванную и закрыл дверь. Щелкнул замок. Конечно, это не остановило бы Эллиса и Лонга, если бы они захотели добраться до доктора, но могло предоставить несколько дополнительных секунд.
Девушка-оператор наконец ответила на вызов. Босх заговорил громко, нарочито испуганным тоном. Он хотел, чтобы Эллис и Лонг знали, что он вызвал людей. Может быть, услышав его разговор через дверь, они предпочтут уйти.
– Алло! Мне нужна помощь. В мой офис ворвались двое вооруженных бандитов. Они собираются убить тут всех. Их имена Эллис и Лонг.
– Оставайтесь на связи, сэр. Вы находитесь в квадрате пятнадцать-пятнадцать на Западной Третьей улице?
– Да-да. Поскорее, пожалуйста!
– Как ваше имя, сэр?
– Да какая разница? Пришлите помощь.
– Мне нужно ваше имя.
– Гарри Босх.
– Мы высылаем помощь. Пожалуйста, оставайтесь на линии.
Босх прошел за письменный стол, положил трубку телефона на место и, действуя свободной рукой и бедром, приподнял стол за край и перевернул его на бок, так что алюминиевая столешница оказалась напротив двери, образовав баррикаду. Все, что было на столе, – проводной телефон, сотовый, стаканчик с ручками и карандашами, – со звоном и грохотом полетело на пол. Телефонный шнур натянулся и выдернулся из розетки. Но вылезать за ним не было времени. Босх надеялся, что оператор службы не решит из-за обрыва связи, что звонок был розыгрышем. Он спрятался за самодельной баррикадой и, постучав кулаком по крышке стола, убедился, что под металлом имеется толстый слой дерева. Двухслойная крышка могла оказаться пуленепробиваемой – в случае, если удача будет на его стороне.
Босх постарался как следует укрыться за столом и направил пистолет на дверь. Он захватил «глок» с собой для того, чтобы у Шуберта сложилось впечатление, что он полицейский, а теперь на оружие была вся надежда. Пистолет был полностью заряжен: тринадцать патронов в магазине и один в патроннике. Босх надеялся, что этого хватит.
У дверей раздался легкий металлический звук: Эллис и Лонг пытались повернуть дверную ручку. В этот момент Босх вдруг осознал, что неправильно выбрал укрытие: он находился в самом центре помещения, где они в первую очередь и ожидали его увидеть.
46
Эллис жестом показал Лонгу, что дверь заперта и придется ее выломать. Лонг отдал ему свой фонарик и, отступив на шаг назад, поднял ногу, нацелившись пяткой чуть выше дверной ручки. Ему много раз приходилось выламывать двери таким образом, и это у него хорошо получалось.
Дверь сорвалась с петель, и в образовавшемся проеме перед ними предстала полутемная комната, освещенная только светом, пробивавшимся из-за краев оконной шторы в противоположном конце помещения. Лонг по инерции влетел в комнату, оказавшись в уязвимой позиции. Эллис зашел вслед за ним с фонариком и пистолетом в руках, держась чуть левее и скрестив запястья в стандартном жесте на изготовку.
– Полиция! – крикнул он. – Всем оставаться на местах!
Фонарик высветил баррикаду в виде письменного стола. Эллис нацелил пистолет на верхний край стола, ожидая, что Босх или Шуберт могут появиться из-за него.
– Подождите! – раздался голос из-за двери, расположенной слева от стола.
Эллис перевел луч фонарика и прицел пистолета на эту дверь.
– Это я! – крикнул Шуберт. – Он сказал мне, что он коп!
Дверь открылась. За ней стоял Шуберт с поднятыми руками.
– Не стреляйте! Я думал, что он…
Эллис быстро послал одну за другой три пули в сторону доктора. Периферийным зрением он видел справа от себя Лонга, который тоже собирался выстрелить.
– Стой!
Крик донесся откуда-то сзади и справа. Обернувшись, Эллис увидел Босха, выходившего из-за ширмы, разделявшей комнату на две половины. Не успел Эллис осознать, что перевернутый стол всего лишь отвлекающий маневр и у Босха выигрышная позиция, как Босх открыл огонь.
Эллис кинулся вперед, чтобы спрятаться за широкую спину напарника. Несколько пуль попали в Лонга, он дернулся и закрутился на месте. Эллис почувствовал, что тот сейчас упадет. Он подпер Лонга плечом и, выставив из-за его спины руку с пистолетом, стал стрелять наугад в том направлении, где видел Босха. Затем начал отступать к двери, волоча Лонга за собой в качестве прикрытия.
Босх продолжал стрелять, и Эллис чувствовал, как дергается при этом тело Лонга. В дверях он отпустил его и сделал еще два выстрела в Босха. Выскочив в коридор, он бросился к дверям с надписью «Выход» и по лестнице вниз, в гараж. Все это время только одна мысль сверлила его мозг: бежать немедленно или оказать сопротивление?
Был ли это действительно конец или еще можно было выкрутиться и свалить все на Босха? Это Босх был зачинщиком. Он первый начал стрелять. Это он затеял кровавую вендетту. Это он…
Но Эллис понимал, что дурачит самого себя. Этот номер не пройдет. Если Босх остался в живых, этот номер не пройдет.
Он побежал к своей машине, слыша приближающуюся сирену: полицейские из управления шерифа спешили по вызову Босха. Они были еще в двух-трех кварталах от клиники. Надо было исчезнуть до их появления. Это было важнее всего. Если все удастся, у него будет время убежать далеко.
Такой конец не застал его врасплох. Он знал, что когда-нибудь это может случиться, и подготовился.
47
Держа пистолет обеими руками, Босх приблизился к Лонгу, лежавшему в дверях. Лонг корчился от боли и задыхался. В его рубашке спереди застряли две последние пули, выпущенные Босхом и расплющившиеся о бронежилет. Босх выдернул из его руки пистолет и кинул его на середину комнаты. Затем, перегнувшись через Лонга, он осторожно выглянул в коридор. Убедившись, что Эллис сбежал и не прячется там, Босх перевернул Лонга лицом вниз, снял с его пояса наручники и надел их на копа, заведя его предплечья назад. Затем он заметил кровь на правом боку Лонга. Она текла из раны чуть выше правого бедра. Одна из пуль, выпущенных Босхом, нашла-таки путь в обход бронежилета. А пуля сорок пятого калибра при выстреле с десяти футов наносит большие увечья. Рана могла оказаться смертельной.
– Ты мразь, – с трудом выдавил из себя Лонг. – Ты умрешь.
– Вот спасибо, что просветил. А то я думал, что буду жить вечно.
Босх услышал сирены полицейских машин и подумал, не задержали ли они Эллиса, пытавшегося сбежать.
Читать бесплатно другие книги:
