Переступить черту Коннелли Майкл

Он провел Босха и Холлера в просторный зал с большим овальным столом, за которым мог бы поместиться в полном составе совет директоров приличной компании. Это был широкий жест со стороны Саттона. Если бы он стал беседовать с Босхом в помещении для допросов, это существенно затруднило бы общение. Он хотел, чтобы Босх чувствовал себя участником расследования, а не объектом. В зале уже сидели Корнелл и Шмидт, с которыми Босх обменялся любезностями этим утром, а также еще один полицейский – очевидно, напарник Саттона.

– Вы, как я понимаю, уже знакомы с детективами Корнеллом и Шмидт, – сказал Саттон, – а это Гил Контрерас, мы с ним работаем вместе.

Затем Саттон представил коллегам Босха и Холлера. Адвокат был встречен тихим ропотом и поспешил приглушить недовольство.

Подняв руки вверх в знак того, что сдается на милость собравшихся, он сказал:

– Я пришел сюда, чтобы защищать интересы моего клиента и участвовать в обмене информацией, который, я надеюсь, будет полезным для всех нас.

Холлер и Босх сдвинули стулья и сели рядом. Саттон занял место рядом с напарником напротив них.

– Не возникает ли при этом своего рода конфликт интересов? – спросила Шмидт.

Холлер сложил руки на столе и чуть наклонился вперед, чтобы видеть Шмидт, которую Босх заслонял от него.

– Каким образом? – спросил он.

– Босх – ваш следователь по делу Паркс, а теперь вы говорите, что он ваш клиент.

– Я не вижу тут конфликта, – сказал Холлер. – Но если вы хотите отложить это совещание до тех пор, пока не найдете другого адвоката для мистера Босха, то давайте сделаем это. Без проблем.

– Мы не будем ничего откладывать, – вмешался Саттон. – Давайте поговорим как единомышленники.

Он бросил на Шмидт взгляд, означавший «не возникайте».

– Тогда с чего начнем? – спросил Холлер.

У Саттона был довольный вид – скорее всего, оттого, что удалось обойти первое препятствие, которое чуть не создала Шмидт. Он открыл лежавшую перед ним папку. С левой стороны к ней был прикреплен листок с какими-то записями, с правой – прозрачный пластиковый файл для документов, собранных по данному делу.

– Давайте начнем вот с этого, – сказал Саттон и, взяв файл, повернул его так, чтобы было хорошо видно Босху и Холлеру.

Внутри лежала визитная карточка – та самая, которую Босх дал утром Питеру Нгуену.

– Это ваша визитка, Гарри? – спросил он.

– Похоже, моя.

Холлер положил ладонь на руку Босха, призывая его не отвечать на вопросы, пока он не даст добро. Босх сам пригласил адвоката, но не для того, чтобы тот придирался к каждой мелочи. Он не собирался затевать с Саттоном процессуальную игру ради игры. Ему пришлось как-то в прошлом вести допрос человека, увлекавшегося такими играми, и Босх категорически не хотел походить на него.

– Скажите, кому вы ее дали? – спросил Саттон.

– Мы с мистером Босхом выйдем на минуту, чтобы обсудить кое-что, – вмешался Холлер.

– Но это же самые общие вопросы, – протестующе произнес Саттон.

– Мы очень быстро, – сказал Холлер, вставая.

Босх неохотно последовал за ним, чувствуя себя преступником, подчиняющимся адвокату. Он достаточно навидался таких пар за те годы, что был детективом.

В коридоре Холлер плотно закрыл за собой дверь.

Босх заговорил первым:

– Слушай, я должен сказать им то, что мне известно. Это может помочь Фостеру. Я позвал тебя не для того, чтобы ты пререкался с ними по поводу каждого…

– Меня волнует не Фостер, – ответил Холлер. – Если ты считаешь, что они не ищут возможности свалить это на тебя, значит ты глупее, чем я думал.

– Им не за что зацепиться, а в таких случаях подозревают всех. Это я понимаю. Но они очень скоро убедятся, что я тут ни при чем, – сказал Босх и собрался открыть дверь.

– А зачем тогда я тебе нужен? – спросил Холлер.

– Не беспокойся, – оглянулся на него Босх, держась за дверную ручку, – ты мне понадобишься, но после того, как мы утрясем основные вопросы.

– Разреши мне сделать одну вещь, когда вернемся, – попросил его Холлер. – Это будет быстро. Мне надо сразу сказать кое-что.

– Что за «кое-что»?

– Увидишь.

Босх нахмурился, но открыл дверь, и они вернулись за стол.

– Детективы, давайте играть в открытую, – сказал Холлер. – Давайте без утайки обмениваться информацией.

– Мы пригласили Гарри не для того, чтобы обмениваться информацией по поводу двойного убийства, а для того, чтобы он ответил на наши вопросы, – возразил Саттон. – Таков порядок.

– Тогда нам придется на каждый ваш вопрос отвечать встречным. К примеру, что здесь делают Корнелл и Шмидт? Это двойное убийство связано с делом Паркс?

У Саттона был раздраженный вид, и Босх понимал его. Адвокат старался перехватить инициативу.

– Мы не знаем, с чем связано это убийство, – сказал Саттон. – На месте преступления была найдена карточка Босха, а сегодня утром я слышал, как эти двое детективов обсуждают его, и пригласил их сюда. Я ответил на ваш вопрос? Могу я теперь задать свой?

– Да, пожалуйста, – кивнул Холлер. – У нас двустороннее движение.

– Гарри, – обратился Саттон к Босху, – эта визитка была найдена в кармане одного из двух человек, застреленных этим утром в заднем помещении ювелирного магазина «Нельсон Грант и сыновья». Вы можете сообщить мне что-нибудь в связи с этим?

– По-видимому, это был карман Питера Нгуена, – ответил Босх. – Я дал ему карточку сегодня утром, когда заходил в магазин.

– В какое время это было?

– Я заглянул туда сразу после открытия, в десять часов, а вышел минут через пятнадцать максимум. А кто был второй убитый?

Саттон чуть замялся, но все же ответил:

– Его брат Пол.

– Думаю, его не было в магазине, когда я туда заходил, но, похоже, он должен был прийти – Питер все время оглядывался на дверь, словно ждал кого-то. Когда произошло убийство?

– Мы пока точно не знаем. Покупатель нашел их около полудня на полу в дальнем зале. Коронер уточнит время.

– На видеокамерах ничего нет?

Корнелл в раздражении вскинул руки:

– Он непрерывно задает вопросы! А вы спросите его, какого черта ему там понадобилось.

Саттон остановил Корнелла взглядом, выражавшим немой упрек за то, что он вмешивается в разговор, употребляя при этом не лучшие выражения. Тем самым он напомнил Корнеллу, что они со Шмидт лишь зрители, а дело ведут Саттон и Контрерас.

– Нет, видеозаписи не осталось, – ответил Саттон. – Убийца изъял диск из записывающего устройства. Камеры у них старой системы, не делающие резервных копий. Владелица соседнего магазина вроде бы видела, что примерно без четверти одиннадцать двое мужчин вошли через заднюю дверь в «Нельсон Грант» со стороны автостоянки. На них были белые комбинезоны, и она приняла их за мойщиков окон. Выстрелов она не слышала.

– Двое…

– Да, двое. Мы проверяем видеокамеры в округе, но пока безуспешно. Так что вы там делали, Гарри?

Босха охватило ужасное подозрение, что он оказался виновником убийства Питера и Пола Нгуенов. Инстинкт полицейского говорил ему, что он либо привел убийц в магазин, либо его появление там вызвало необходимость убить братьев.

– Магазин обокрали? – спросил он.

– Гарри, ваш адвокат сказал, что у нас двустороннее движение, а вы на мои вопросы не отвечаете и задаете свои, – возмутился Саттон.

– Только один последний вопрос: это было ограбление или устранение нежелательных людей?

Саттон осуждающе покачал головой. Было непонятно, кто ведет допрос: он или Босх.

– Ограбление было – или попытка представить это как ограбление. Одна из витрин с образцами товара была опустошена.

– Только одна? Которая?

– Та, что справа от входа.

– Кажется, там были выставлены вещи на распродажу?

Саттон сердито помотал головой, давая понять, что не будет отвечать на этот вопрос.

– Все, Гарри. Ваша очередь отвечать. Зачем вы заходили в магазин этим утром?

Холлер наклонился к Босху и прошептал:

– Напоминаю, что ты работаешь на меня и обязанность сохранять конфиденциальность по отношению к моему клиенту распространяется и на тебя. Так что будь осторожен.

Босх обратился к Саттону:

– Я работаю на адвоката защиты и не могу нарушать конфиденциальность, разглашая информацию о клиенте без его согласия или разрешения адвоката.

– А разрешения ты не получишь, – вставил Холлер.

Босх отмахнулся от него и продолжил:

– Достаточно будет сказать, что я не знаю, кто убил братьев Нгуен. Если бы знал, то сообщил бы вам без оглядки на права клиента.

– Что вы там делали? – спросил Саттон.

Босх ответил, глядя в глаза детективу:

– Я интересовался часами, которые они продали полгода назад мужу Александры Паркс. Она, как вы знаете, была убита. В отчете следователей о часах ничего не говорится. Я не люблю оставлять без ответа те или иные подозрительные моменты и хотел прояснить историю с часами.

– Питер Нгуен помог вам в этом?

– Нет, не захотел.

– Часы были куплены в их магазине?

– Да, насколько мне известно.

– А что именно вам об этом известно?

– Он не будет отвечать на этот вопрос, – поторопился вмешаться Холлер. – И вообще, я думаю, нам пора закругляться.

Корнелл пробурчал что-то себе под нос, и Холлер ухватился за это:

– В чем дело? Вам не нравится, что Босх делает за вас вашу работу?

– Идите вы подальше, адвокат, – отозвался Корнелл. – Все это лишь дымовая завеса и попытка замутить воду, в которой тонет ваш клиент. Но это его не спасет.

– Оставайтесь при своем мнении, – сказал Холлер. – А мы возьмем и распутаем это дело – действительно решим его, а не повесим убийство на первого попавшегося человека.

– Как же это меня пугает!

Холлер отразил сарказм Корнелла убийственной улыбкой в его адрес и обратился к Саттону:

– Что вы скажете, детектив? Хотите еще что-нибудь спросить?

– Не сейчас, – ответил Саттон.

– Тогда мы больше не будем обременять вас своим присутствием.

Он поднялся на ноги, Босх тоже встал. Они молча вышли и заговорили лишь на улице. Босх был расстроен. У него было такое чувство, будто он кого-то предал. Может быть, себя самого.

– Слушай, мне не нравится, как мы держимся, – пробурчал он. – Я должен был рассказать им все, что знаю.

– Да ну? – откликнулся Холлер. – А что ты знаешь? По сути дела, ничего. Мы ничего не знаем. Пока.

– Я знаю, что, по всей вероятности, навел этих убийц на братьев Нгуен.

– Неужели? Каким образом? Ты говоришь, что братья не были вовлечены в какие-либо аферы, но их прикончили потому, что ты поговорил с ними?

– Не знаю… Но ведь не прошло и часа после моего визита в магазин, как их убили. Ты хочешь сказать, это просто совпадение?

– Я хочу только сказать, что мы слишком мало знаем, чтобы откровенничать с копами, в то время как наш клиент сидит за решеткой и может провести там всю оставшуюся жизнь. – Холлер махнул рукой в сторону тюрьмы в нескольких милях от них. – Вот перед кем у нас есть обязательства, а не перед этими горе-сыщиками.

– Я тоже был таким горе-сыщиком, – сказал Босх.

– Гарри, пойми, мы забросили сети, но еще не вытащили улов. Вот когда вытащим его, тогда увидим, что у нас есть. Тогда и решим, что мы можем рассказывать, кому и, главное, где. Через пять недель у нас суд, и к тому времени нам надо выяснить все досконально.

Босх отошел от Холлера и стоял на краю тротуара, отвернувшись от него и думая, что совершил ужасную ошибку, переметнувшись на сторону вечного противника.

Холлер последовал за Босхом и сказал, обращаясь к его спине:

– Все, что мы сообщим им сейчас, даст им возможность использовать это против нас и нашего клиента. Нашего, Гарри. Не забывай об этом.

Босх только помотал головой, глядя куда-то вдаль.

– Интересно, что этим братьям было известно? – произнес Холлер. – Почему их убили?

– Я пока не знаю, – сказал Босх, повернувшись к адвокату. – Но обязательно выясню.

– Очень хорошо. Что будешь делать сейчас?

– В Вегасе я узнал об одном типе, проживающем в Беверли-Хиллз, который, возможно, знает ответ на загадку с часами, да и на все остальные тоже. Хочу с ним встретиться.

– Держи меня в курсе.

– Да, буду. И еще я хочу сказать: если они проследили за мной до ювелирного магазина, то могут следить и за тобой.

– Я ничего такого не замечал.

– В том-то и дело, что заметить их трудно. У тебя есть кто-нибудь, кто может проверить твою машину? Я проверю свой «чероки».

– Да, сделаю это.

– Хорошо. Не забудь. И береги себя.

– Ты тоже.