КроШа. Книга вторая Кистяева Марина

Лера, тряхнув головой и чувствуя слабость во всем теле, прошла в ванную. Надо умыться. Собраться. Позавтракать. Мобилизоваться. И как-то свести в кучу ту информацию, которую она сегодня получила с той, что имелась уже у нее.

Выглядела Лера не краше Дианы. Те же черные круги под глазами да бледность. И волосы растрепаны. Выдавив из себя улыбку, девушка принялась чистить зубы.

Умывшись холодной водой, она пошла одеваться.

По сути, сейчас с ней должна случиться истерика. Хорошая такая. С криками, битьем посуды и рыданием в голос. Чтобы выплеснуть весь негатив, что копился последнее время.

Фактически ей только что пригрозили физической расправой, если Валерия не найдет способ остаться при Тимуре и при детях. Интересно, а нечто подобное Диана заявит Тимуру или только сия пламенная речь предназначалась ей?

Лера успела выйти из ванной, как дверь в спальню распахнулась, и в комнату едва ли не влетел взбешенный Тимур. Куртка нараспашку, с закатанными рукавами, без галстука.

— Ты почему не отвечаешь? — сразу же набросился он на девушку и, не дав возможности ей, ответил, преодолел разделяющее их расстояние за считанные секунды и быстро ощупал девушку на предмет видимых повреждений.

Лера растерянно моргнула.

В этом доме все сумасшедшие. И сегодня — обострение. У всех.

Она — не исключение. Говорят, психоз бывает заразным. Сегодня как раз тот случай.

— В смысле я не отвечаю?

— На телефон! — рявкнул Тимур, сверкнув серыми глазами.

— Я вообще не знаю где он — это первое. Во-вторых, я только что проснулась.

— Только что? — а вот и рычащие нотки.

Лера спокойно кивнула. Лимит страха на сегодня у нее исчерпан.

— Да.

— И к Орешко, получается, ты не ездила?

— Нет.

Мужчина приглушенно выругался и снова скользнул взглядом по лицу Леры. А у той в голове снова и снова всплывали слова Дианы…

— Тимур, я не хочу к врачу, — негромко проговорила она, прежде чем мужчина и дальше продолжил выливать на нее возмущение и негодование. — И хотела тебя попросить не настаивать на визите. Физически я чувствую себя хорошо. У меня нигде ничего не болит. Низ живота не тянет. Сердце не колит. То есть… Я что хочу сказать — у меня нет посттравматического синдрома. Я не нахожусь в стрессовом состоянии.

— Тебя ночью похитили!

Каждое слово, как камень, пущенный в воду.

— Да, я помню. Спасибо вам, что быстро пришли на помощь. Наверное, задержись вы с братом на час-два, ситуация была бы иной. Но сейчас… Я, правда, не хочу ни к каким врачам. И сами гинекологи говорят, что лишний раз «туда», — Лера не заметила, как покраснела, — лучше не лазить. Я имею в виду инструментами. Ну, ты понял меня.

Тимур даже не моргнул. Как смотрел, так и продолжил смотреть на нее.

Последнее время Лера все чаще ловила на себе его странный взгляд. Он раньше на нее смотрел иначе. В его взгляде обычно сквозило мужское желание, страсть, жажда обладания. А последние дни, еще с Калининграда, появилось что-то темное, нехорошее. Тревожащее Валерию. И она не могла определить, с чем связаны подобные изменения.

— Понял, — наконец, после небольшой паузы ответил он. — И ты утверждаешь, что тебя ничего не беспокоит?

— Почему же не беспокоит? Беспокоит. Голод. Есть хочу жутко.

Она попыталась свести разговор к шутке.

Пока она говорила, выражение на лице Тимура успело поменяться несколько раз, что само по себе было новым. Что происходит с мужчиной? И что принесут эти изменения Лере?

Может, хватит изменений, а? Сколько можно?

— Значит, голодная… Хорошо. Переоденься, поедем обедать вместе. Я тоже хочу есть.

Леру так и подмывало съязвить, отчего же его не покормили там, где он провел остаток ночи. Черт, а ее все же задело, что он ушел. Мог бы и остаться. Даже правильнее было бы, если бы остался.

С другой стороны — с какой стати. Кто она ему такая? Защиту своего дома и комфорт он ей обеспечил. Нянькой не подряжался. Но червоточинка от того, что он ушел, никуда не девалась.

Наверное, Валерия соскучилась по простому человеческому теплу, которым в коттедже Сардынова и не пахло. Всё-таки слабачка она.

— Я могу выбрать любую одежду? — она должна была спросить. А то заявится в джинсах в фешенебельный ресторан.

— Мы поедем к «Артему».

Лера не сразу поняла, к какому Артему он ее повезет, и лишь спустя полминуты догадалась, что он имеет в виду кафе, в котором они как-то обедали с Дианой после шопинга.

Лера кивнула и уже собиралась пойти к себе, когда Тимур поймал ее за руку. Девушка даже ойкнула. Недоуменно посмотрела на руку, удерживающую ее, потом на Сардынова.

Тот, прищурившись, смотрел на нее. Снова.

Лера ничего не стала говорить. Так же не стала она отводить взгляда. Если у Сардынова что-то происходит в голове — его проблемы. Ей же хватает своих. И первая проблема — еда. Да, она, черт возьми, зверски хотела есть. Вот покушает, а потом будет разбираться со всем, что навалилось.

И со странным поведением «барина».

И с угрозами Дианы.

И со словами бабушки Глаши, ставшими как никогда актуальными.

Тимур чувствовал себя паскудно.

Он выпустил руку Валерии, и девушка поспешно прошла в свою комнату, чтобы скрыться за углом.

Он знал, что она сбежит, не задержится ни на секунду.

И слова при этом лишнего не скажет. Как и постарается, чтобы он ничего на её лице об истинных эмоциях не прочел. Ни страха, ни сомнений. Ничего.

А должен был бы.

Хоть что-то.

Хоть какой-то отблеск эмоций.

Если бы Лера вчера не пережила похищение, и он собственнолично не видел её затравленного взгляда, не почувствовал, как она трепетно прижимается у его груди в поисках защиты, ее поведение было бы для него даже желательным. Маленькая послушная женщина. Идеальная для него. Ни вопросов, ни претензий. Даже укора в глазах нет. То, что требовалось.

Но не при данных обстоятельствах.

Когда он позвонил ей, и она не ответила, дурное предчувствие охватило мужчину. Он постарался на него не реагировать. Мало ли что… Не ответила один раз, не услышала. Позвонил второй. И снова тишина. Тут он уже не стал откладывать телефон и сделал сразу же ещё несколько звонков. Они так же остались без ответа.

Вот тут он и сорвался.

Домчался до дома в рекордно короткие сроки, благо, дом Руса находился неподалеку. Влетел в гостиную, едва ли ни ногой распахнув дверь. И сразу наверх. Уже видя, как Валерия выходит из ванной с немного заспанным и оттого еще более нежным очаровательным лицом, в голове промелькнула мысль, что он дурень, и мог связаться со своими людьми, чтобы они проверили Леру. Плюс охрана — они бы с легкостью ему сообщили, что она не покидала коттеджа. И так же посмотрели бы, где она находится.

Но нет! Ему надо было удостовериться лично. Увидеть Валерию собственными глазами. Убедиться, что с ней все в порядке.

Ее «все в порядке» вызвало у него большие сомнения.

Она маленькая… Одинокая… Ни с кем почти не общается.

И все держит в себе.

Валерия идеально исполняет его договор. Слишком идеально. Ответственно.

Но она, черт побери, не робот!

Тимур, тяжело дыша, и чувствуя, как во рту все пересохло, подошел к столику и налил себе воды. Сердце продолжало учащенно биться.

Что, черт возьми, происходит?

Тимур не любил заниматься самокопанием, у него на эти глупости элементарно не хватало ни времени, ни сил.

Все изменилось с Калининграда. В тот день, когда он увидел, как Лера обедала с незнакомым мужиком. Ничего предосудительно они не делали. Только, мать вашу, почему ему не понравилось видеть ее в компании другого?

Если бы он был героем кино-мелодрамы, то нежные дамы, сидящие по другую сторону экрана, дружно вздохнули бы и подумали, что он влюбился. Что в его изуродованной очерствевшей душе пробуждаются зачатки светлого и прекрасного чувства, именуемого поэтами и идиотами «любовью». А как же тут не влюбиться? Рядом с ним, в доме, в его кровати находится прекрасная юная дева, пожертвовавшая собой ради родных.

Тимур ни в какую любовь не верил. Он верил в расчет и человеческий комфорт. Пока тебе комфортно в обществе другого человека, ты остаешься с ним рядом. Как только появляются неудобства — лучше разбежаться, пока дело не скатилось к истериками и недовольствам.

С Лерой было комфортно. Всегда.

До долбанного последнего дня в Калининграде.

Когда он увидел, как она сердечно, открыто улыбается массажисту, по годам подходящего ей в отцы, ярость затопила сердце. Захотелось подойти и намылить ему морду. Яростно спросить — встает на маленьких девочек? Тимур усмехнулся. Лера не такая уж и маленькая, и у него-то самого на нее встает, стоит только подумать, вспомнить ее безумно красивую плоть с маленькими аккуратными губками. Но сейчас разговор не о нем. А о массажисте. И о Лере. О милой, доброй, всегда молчащей Лере, которая обедала с другим мужиком и улыбалась. Улыбалась, черт возьми! Как не улыбалась ему.

Тимур пытался себя притормозить. Остановить. Говорил себе, что у него где-то приоткрылась крышка, и тормозная жидкость выливается очень быстро. Но это поправимо. Главное — знать, где образовалась брешь.

Потому что то, что он чувствовал, никакого комфорта ему не приносило.

Вернувшись с ней на квартиру, Тимур знал — ему надо ее оттрахать. Оттрахать жестко. Так, как он любил. Разложить на диване, поставить на колени на ковре, перегнуть через кресло. А лучше всего — приказать сесть в это долбанное кресло и закинуть ноги на подлокотники. Чтобы оказаться полностью раскрытой. Для него. Только для него! Чтобы видеть, как глаза наполняются тихой страстью, которая потом распустится, расцветет. Лера не горела желанием быть с ним, не терлась об него, как кошка, намекая, что хочет секса, не предлагала первой интим. Он понимал ее.

Он слишком хорошо понимал и ценил ее исполнительность, черт возьми!

До поры, до времени.

Никогда не предполагал, что однажды признает, что покорность может разозлить! Даже не покорность, а полное подавление собственных эмоций. Не может молодая девушка постоянно думать о контракте и сдерживать себя!

Или может?

Тимур в тот день не тронул Леру. Как не тронул он ее в самолете и по прибытию в Москву. Более того, домой не поехал, а направился в клуб, где заказал девочку для приватного танца. Блондинку с потрясающей фигурой и сумасшедшей пластикой.

Танцовщица была профессионалкой. Четко знала, что делать и для чего делать. Явно настраивалась на продолжение и дополнительное вознаграждение. Она умело предлагала себя, и в ее действиях Тимур не увидел ни пошлости, ни навязчивости. Лишь работа. И он, чувствуя нарастающее желание, даже подумывал согласиться. Пока танцовщица присаживалась перед ним на корточки и разводила колени в сторону, практически демонстрируя через плотное кружево то, что готова предложить, он представил, что сделает с ней. И… ушел, расплатившись. Поехал на квартиру, что находилась в центре, и уснул мертвецким сном. Следующее утро не принесло облегчения.

Выпив крепкого кофе, он уже собирался поехать в фитнес-центр, куда не заглядывал последние недели, но в этот момент раздался звонок от Дианы.

— Тимур, Лера была у Орешко. Мне только что звонила Ангелина Геннадьевна, — Тимур слишком хорошо знал Диану. Всегда собранная, исполнительная. Тут же ее голос дрогнул.

— Что случилось?

— Ничего страшного. Вернее… — Диана перевела дыхание. — Лера беременна. Двойней.

Новость ошарашила. Да что там, ошарашила! Выбила почву из-под ног, правильнее так было сказать.

Тимур нажал на «отбой» и долго смотрел на телефон с потухшим экраном.

Двойня.

Мало того, что его начала беспокоить сама Лера. Она незаметно пробралась к нему под кожу, и необходимость, если не видеть, то постоянно чувствовать под собой девочку, проявилась странными, но очень яркими эмоциями.

Так теперь и новость о беременности.

Он не ожидал, что Лера быстро забеременеет. Какой процент, что девушки «залетают» сразу? Три- четыре? Минимальный. И думать о беременности не думал. Он наслаждался телом Леры, ее запахом, вкусом. Дурел, когда прикасался языком к ее увлажняющимся складочкам и готов был часами вылизывать ее, заставляя кончать снова и снова.

Беременность изменит все.

Бессонная ночь не прошла даром, и Тимур осознал, что Валерия его чем-то зацепила. Она абсолютно ничего не делала, чтобы дополнительно привлечь его внимание. Никак не влияла на его жизнь. Лишь однажды пришла с просьбой съездить к пришедшей в себя матери, и «показаться». За свою услугу девочка готова была отблагодарить. Она делала все, что от нее требовалось.

Кроме проявления эмоции.

Но тут — бинго! Он-то, отдавая распоряжения по поводу контракта, как раз и хотел избежать каких-либо эмоций со стороны любовницы. А что получилось в итоге? Взбесился, как ревнивый подросток, когда увидел, что нравившаяся ему одноклассница улыбается другому парню.

Отец Тамима частенько говорил: «Изучишь себя — приручишь мир». Мудрый мужчина, к мнению которого Тимур прислушивался.

Он и изучал себя. Точно знал, чего хочет. Любовницу без претензий, которая по истечению девяти месяцев напишет отказную от ребенка и свалит из их жизни.

Лера идеально справлялась с ролью «любовницы без претензий».

Слишком идеально.

Тогда что изменилось в нем? В его требованиях относительно нее?

И он бы разобрался, непременно разобрался, если бы не нарисовалась многоплодная беременность.

У него будут малыши. Два мальчика. Или две девочки. Или мальчик и девочка. Ему без разницы. Лишь бы детки были здоровыми.

Сердце задохнулось от радости, адреналин подскочил в крови.

Радость была не долгой, отрезвление пришло быстро.

Контракт был составлен на одного ребенка.

Возникла проблема, которую предстоит решать.

Как ни крути, все дороги снова вели к Лере.

Как он там однажды сказал Тамиму? Что ему нужна женщина. Возможно, он ошибся. Лера-таки оказалась той самой сильной маленькой женщиной. Несмотря на то, что ее Судьба толкнула на отчаянные меры, она держалась. И он ни на мгновение не сомневался, что девчонка вцепится зубами во второго ребенка. Он бы вцепился. Вгрызся насмерть, и хрен бы, кто его оторвал. Загвоздка заключалась в том, что ему-то как раз и придется вырывать и отрывать.

Разговор с Валерией получился таким, каким он и предвидел. Предлагая изменить условия договора, он был на девяносто девять процентов уверен, что Валерия не согласится. Он бы не согласился.

Давить Тимур не стал. Пока что…

Им обоим надо отойти от новости. И хорошо все обдумать.

Когда Тимур в субботу добрался до тела Леры, думал у него поедет крыша от взрыва тестостерона в крови. Ему приходилось сдерживаться, хотя тело с эрегированным членом требовало, чтобы он спустил тормоза. Одна его часть нашептывала, что он может с девочкой делать все, что ему заблагорассудиться, и она не будет против, он даже может без особого напряга «распечатать» ей попку, наказать за те эмоции, что она невольно пробудила в нем. Другая, более щепетильная, склонная к глупому романтизму, что не выжгла даже Турция, говорила, что не стоит… Зачем? Почему бы не поддаться нежности, не прикоснуться к коже Леры так, как он того хотел после двухдневного перекура? А хотел он нежности. Хотел ответной страсти. Хотел чувствовать, как она кончает вместе с ним, видеть, как ее глаза затуманятся. Он хотел видеть на ее лице отклик — живые эмоции.

И он их получил.

Чтобы потом вновь разозлиться, когда отпустил ее в клуб на непонятную вечеринку.

Завершением которой стало ее похищение и его примирение с братом.

Предчувствие не подвело его.

Надо было приставить к Лере сторожевого пса. Пусть бы наблюдал издалека. И, возможно, ему бы удалось предотвратить похищение.

Стоило вспомнить ночь, как в груди вспыхивало пламя. Снова возникало желание взять бейсбольную биту и хорошенько покрушить все вокруг. Да так, чтобы потом руки ныли от усталости.

Сам факт похищения едва ли не положил его на лопатки. Все, что касалось похищения людей, Тимур воспринимал неадекватно. На то у него были веские причины.

Но Лера… и не родившиеся малыши… Если бы те ублюдки, что промышляли торговлей людей, увезли бы ее из города сразу, было бы куда проблематичнее. Тимур не сомневался — они бы их нашли. Тем более, с его связями и связями Егора Беркутова, которого подключил Руслан. Тимур не знал, что те общаются. Хотя, как ни крути, столица любого государства — маленькая деревня, и, если люди занимаются серьезным бизнесом, рано или поздно они пересекутся.

Беркут — красавчик. Его люди — тоже.

И Лера у Тимура красавица, которую он не мог видеть в объятиях чужого мужика. Даже если этот мужик приходился ему родным братом.

Перед глазами застыла сцена — Лера прижимается к Руслану.

Тимур все понимал. Все! И ничего с собой не мог поделать! Это в его объятиях она должна была находиться! К нему прижиматься! У него искать утешения! Он опоздал на каких-то жалких пять минут! Но все же опоздал. И вот Лера благодарит за спасение другого.

Вспоминая, с какой жадностью он забрал ее у Руса, Тимур не мог не усмехнуться. Вот мы и приплыли. Доигрались в контракт и в нежелание заводить какие-либо серьезные отношения.

То, что на лицо собственнические инстинкты — Тимур отрицать и не думал. Обладать женщиной всегда приятно. Особенно, если женщина молода и привлекательна. Лера же была еще и доброй, открытой. С другими — не с ним.

Не зря Тамим нет-нет да про нее интересуется. Засранец точно ждет, что Тимур наиграется и отдаст ее ему. Обломись, брат. Лера нужна ему самому.

Нужна.

Странное чувство. Пугающее.

Тимур очень долго отучал себя в ком-либо нуждаться. Нуждаться и любить очень больно.

Луиза до последнего надеялась, что за ней вернется муж. Простит ее, непонятно за что и придет, заберет ее у террористов, и она снова станет для него самой лучшей, самой любящей женой.

Похищение Леры выудило на свет Божий воспоминания, которые он предпочел бы похоронить всегда.

Пока Тимур гнал машину к своему человеку, хорошо осведомленному и не понаслышке знающего, как находить людей, у него перед глазами то и дело мелькали картинки из прошлого. Луиза… Луиза… И снова Луиза. Маленькая девочка, попавшая в месиво скотского потребления. Только у Луизы лицо было Лерино. И Тимур прибавлял газу, не заботясь, что вылетает на встречку, и его стиль вождения становится агрессивнее с каждой прошедшей минутой.

Глаза застлала кровавая пелена.

Прошлое смешалось с настоящим.

Вот он первый раз видит Леру… Она стоит посредине просторной комнаты на лайнере Тамима и наблюдает за ним. Нервничает. Краснеет. Такая очаровательная. Милая. И он чертовски усталый. Гонимый лишь одним желанием — снять стресс.

Вот она в гостиничном номере в Питере… Смотрит на каллы… Стоит на коленях к нему спиной, выпятив попку… Открытая. Доступная. Безумно сексуальная.

Тимур, забывшись на мгновение, едва не врезался в непонятно откуда взявшееся заграждение — вовремя вырулил. И больше не позволил себе отвлекаться за рулем.

Даже когда Валерия оказалась в его джипе, в безопасности, облегчение не пришло. Напротив. Грудь сжали тисками, да такими, что не хватало сил разжать. И до сих пор не отпустило.

В ванной раздевал ее — боялся трогать. Никогда за собой не замечал особого трепетного отношения к женщинам — в основном любил жесткий, страстный секс. Чтобы до упора. Чтобы без стеснения. Чтобы грязно и раскрепощенно.

Неся Леру на руках и ощущая, как бьется ее испуганное сердце рядом со своим, скрежетал зубами и искренне сожалел, что не убил ублюдка, торговавшего людьми — Руслан помешал.

— Посадят.

Остаться с Лерой он не мог.

Не мог и все тут.

Уехал к Руслану.

Брат ждал его. Сидел на крыльце своего дома, держа ворота открытыми.

Мужчины некоторое время смотрели друг на друга. Потом шагнули навстречу и обнялись.

Как-то опять же отец Тамима, слушая историю друга сына, заметил:

— Важно простить не на словах. Важно простить в душе.

Ночью Тимур отпустил прошлое. Он тысячу раз себе говорил, что не прав. Что в отношении брата ведет себя неразумно. Что тот тринадцать лет назад был еще сопливым пацаном. Руслан ему так же заявил, когда пришел поговорить первый раз.

— Мне было двенадцать! Всего двенадцать!

— Дед в двенадцать лет таскал меня уже по стройкам. Значит, считал мужчиной.

Руслан не сдавался и проявлял завидную настойчивость в желании примириться.

Говорили они долго. Всю ночь. Поспали от силы часа три.

— Мы в доме нашли еще двух девочек. Одна — в тяжелом состоянии. Вся спина исполосована. Кровавое месиво.

Тимуру захотелось закурить. Не курил с малых лет — однажды дед унюхал от него запах табака. Ругаться не стал. Посмотрел так, что, будучи мальчишкой, Тимур дал зарок — никогда больше не возьмет сигарету в рот ради прихоти.

Братья не пили, Руслан продолжал заниматься спортом, уже не профессионально, ради поддержания формы.

— Кстати, Беркут организовывает бои. Не удивлюсь, если через пару тройку лет они выйдут если не на уровеньBellatora, то М-1 точно.

— Хорошие бойцы?

— Крутые. Есть профи, есть любители.

— Стоит посмотреть.

— Стоит.

Они не касались темы многолетней ссоры. Сидели, пили крепкий кофе и просто беседовали о том, что интересует мужчин всегда — деньги, спорт, женщины, политика.

Тимур уснул у брата. Спал урывками, постоянно испытывая дискомфорт. Несколько раз ловил себя на том, что ищет на кровати Валерию. Ее миниатюрное тело, пахнущее сексом и легким ненавязчивым парфюмом, что приятно щекотал обоняние. Он терпеть не мог, когда женщины выливали на себя полфлакона духов и, прикасаясь к желанному телу, ты вдыхал не запах самого тела, что зачастую служил лучшим афродизиаком, а резкий запах ядовитого парфюма.

Раздражался, когда понимал, что спит в чужой постели, и рядом нет никого.

И испытывал легкое чувство вины за то, что, несмотря на произошедшее, его тело тянулось к телу Леры. Он хотел ее.

Не мог насытиться.

И дело тут уже было не в его сексуальной активности.

Направляя ее к Орешко, он желал удостовериться, что с ней все в порядке. Ничто не угрожает ни ее здоровью, ни беременности.

Лера никуда не поехала. Утверждала, что с ней все хорошо. И выглядела спокойно.

Чересчур спокойно.

Тимур еще постоял некоторое время, смотря на проход, что соединял две спальни. Потом пошел в ванную, чтобы освежиться и переодеться к обеду. Стоит не забыть сделать один звонок.

Глава 12

Тимур застал Валерию за выбором обуви. Уже одетая в светло-синее платье-футляр с длинными рукавами, девушка задумчиво смотрела на полусапожки.

— Что-то не так?

Тимур неслышно подошел и встал сзади, досадливо отметив, как девушка вздрогнула, и напряглась ее спина.

С ответом она не спешила, что тоже не пришлось по душе Тимуру.

Она всегда такая замкнутая? Или он чего-то ранее не замечал?

— Нет, все хорошо.

Она потянулась за полусапожками на высоком каблуке. Нагнулась, и, мало того, что платье задралось, так еще и обтянуло аппетитную попку.

Тимур, мысленно чертыхаясь по поводу того, что не в состоянии контролировать свое желание в отношении этой девушки, стараясь говорить мягче, заметил:

— Если ты не любишь каблуки, зачем носишь?

Лера ответила быстро:

— Любишь ты.

— Н-да? — Тимур хмыкнул. — Вот не знал. Я обычно предпочитаю или низкий каблук или мокасины.

Лера негромко рассмеялась, и Тимура точно током прошибло. Ее смех напоминал перекат жемчужин — легкий и ненавязчивый. Но оттого еще больше привлекательный.

Дыхание в груди сперло. Когда он так ярко реагировал на женщину? Тимур не помнил.

— Сегодня остановлюсь на этих, — Лера достала все же те полусапожки, которые выбрала изначально. Изящные, замшевые. Чувствовался стиль Дианы.

Интересно, а какой у Леры?

Наверняка больше студенческий, свободный. Чтобы было удобно и комфортно.

Легкость от смеха Леры обернулась резким раздражением.

— Тебе скоро нельзя будет носить обувь на каблуках. Смени.

Рука Леры замерла на застежке.

— Прямо сейчас сменить?

Проклятье! Она воспринимает все слова буквально.

— Сейчас не надо. Я говорю о ближайших днях.

Обувшись, распрямилась, лишив его возможности лицезреть упругую попку. Легкий румянец играл на щеках девушки, что говорило о том, что она снова подавляет себя.

Из нее получилась бы неплохая актриса.

Стоило подумать про актерское мастерство, как злость ядовитой змеей колыхнулась в груди, что было и вовсе непривычно для мужчины.

А где она еще играла? Скрывала истинное свое лицо?

И какая ему разница в том, как она себя проявляет? Не все ли ему равно?

Засунув руки в карманы ветровки, Тимур молча наблюдал, как девушка достает легкое пальто. Не осталось им не замеченным, как она аккуратно увеличивает расстояние между ними. Хитрит. Или ей дискомфортно?

Страницы: «« « ... 56789101112 » ... »»