Лавина Стивенсон Нил
— В Асторию.
— Что тебе, скажи на милость, сейчас понадобилось в Астории, штат Орегон?
Хуанита делает глубокий вдох, потом судорожно выдыхает.
— Если я скажу тебе, мы поссоримся.
— Что нового о Да5иде? — спрашивает Хиро.
— Все по-прежнему.
— Диагноз есть?
Хуанита устало вздыхает.
— Диагноза не будет, — говорит она. — Проблема не в железе, проблема в софте.
— Что-что?
— Обычные варианты они уже проверили. Томографию, сканирование на эмиссию позитронов, сканирование на электромагнитные шумы, ЭЭГ. Все в норме. С его мозгом, с железом, все в порядке.
— В нем просто работает неверная программа?
— Его софт заражен. Да5ид вчера попал под лавину, его мозг рухнул.
— Ты хочешь сказать, эта проблема психического характера?
— Это выходит за привычные категории, — говорит Хуанита, — потому что это совершенно новый феномен. Или, если уж на то пошло, очень древний.
— Это происходит спонтанно или как-то иначе?
— Тебе лучше знать, — отзывается Хуанита. — Ты же там был вчера вечером. После моего ухода что-нибудь случилось?
— У него была гиперкарточка «Лавины», Ворон мне пытался толкнуть такую у входа в «Черное Солнце».
— Дерьмо. Вот сволочь!
— Кто сволочь? Да5ид или Ворон?
— Да5ид. Я пыталась его предостеречь.
— Он тебя послушался. — Хиро начинает объяснять, как потом явилась Брэнди с магическим свитком. — А потом у него возникли проблемы с компьютером и его выбросили из клуба.
— Об этом я слышала, — отвечает Хуанита. — Потому и вызвала «скорую помощь».
— Не вижу связи между тем, что у Да5ида из-за «Лавины» рухнул компьютер, и тем, что ты вызвала «скорую».
— На свитке Брэнди была не просто беспорядочная статика. С него проецировался большой объем цифровой информации в двоичном коде. Эта двоичная информация поступила прямо в зрительный нерв Да5ида, который, как ты знаешь, является составной частью головного мозга. Иными словами, если смотришь кому-то в зрачок, можешь увидеть терминал мозга.
— Да5ид не компьютер. Он не умеет считывать двоичный код.
— Он хакер. С бинарным кодом он возится ради заработка. Эта способность накрепко впечатана в глубинные структуры его мозга. Поэтому он восприимчив к информации в такой форме. И ты тоже, дружок.
— О какой информации мы сейчас говорим?
— Дурные новости. Метавирус, — отвечает Хуанита. — Это атомная бомба информационной войны, вирус, заставляющий любую систему заражать себя все новыми и новыми вирусами.
— В нем причина болезни Да5ида?
— Да.
— Почему я не заболел?
— Ты находился слишком далеко. Разрешение для тебя было слишком мало. Растр должен быть прямо у тебя под носом.
— Я это обмозгую, — говорит Хиро. — Но у меня есть еще вопрос. В Реальности Ворон распространяет еще один наркотик, который, среди прочего, называется «Сноукрэш» и «Лавина». Что это такое?
— Это не наркотик, — говорит Хуанита. — Они выдают это за наркотик, чтобы привлечь людей. К нему подмешивают немного кокаина или еще чего-то подобного.
— Если это не наркотик, то что?
— Химически обработанная сыворотка крови, взятой у людей, уже зараженных метавирусом, — отвечает Хуанита. — Иными словами, еще один способ распространения инфекции.
— Кто ее распространяет?
— Личная церковь Л. Боба Райфа. Все ее прихожане заражены.
Хиро закрывает руками лицо. Он не столько обдумывает сказанное Хуанитой, сколько дает ее словам рикошетом отлетать от стенок черепушки и ждет, когда все уляжется.
— Подожди-ка, Хуанита. Ты уж реши. Эта «Лавина», она что: наркотик, вирус или религия?
Хуанита пожимает плечами.
— А что, есть разница?
Хуанита говорит загадками, что еще больше сбивает Хиро с толку.
— Как ты можешь такое говорить? Ты ведь сама верующая.
— Не стоит сваливать все религии в одну кучу.
— Извини.
— У всех людей есть своя вера. У нас в мозгах как будто встроены рецепторы веры или еще что-то такое, поэтому все мы неизбежно цепляемся за то, что заполняет для нас эту нишу. Так вот, раньше религии были, по сути, вирусными: информация воспроизводилась в человеческом разуме и переходила с одного человека на другого. Так было раньше и, к несчастью, к этому мы, похоже, сейчас идем снова. Но было предпринято несколько попыток избавить нас от пут примитивной, иррациональной религии. Первую такую попытку предпринял некто по имени Энки приблизительно четыре тысячи лет назад. Вторую — иудейские ученые в восьмом веке до нашей эры, изгнанные с родины вторжением Саргона II. Однако со временем их труды вылились в пустую приверженность букве закона. Третью попытку предпринял Иисус; на сей раз на пятидесятый день после его смерти его религией завладели вирусные влияния. Вирус был подавлен католической церковью, но мы сейчас оказались в самом очаге эпидемии, которая разразилась в тысяча девятьсот шестом году в Канзасе и с тех пор все набирает силу.
— Так ты веришь в бога? — спрашивает Хиро. Надо поставить все точки над «i».
— Определенно.
— Ты веришь в Иисуса?
— Да. Но не в физическое, телесное его воскресение.
— Как ты можешь быть христианкой и не верить в воскресение Христа?
— Я бы сказала, — отвечает Хуанита, — как можно быть христианкой и в такое верить? Любой, кто даст себе труд внимательно прочесть евангелия, поймет, что телесное воскресение есть миф, дописанный к истинной истории через несколько лет после того, как были записаны рассказы о жизни Христа. Очень похоже на «Нэшнл Инквайэрер», как по-твоему?
Больше Хуанита пока ничего сказать не может и, по ее словам, не хочет вдаваться в подробности. «В данный момент» она не хочет влиять на рассуждения Хиро.
— Это подразумевает, что будут и другие? Мы снова друзья? — спрашивает Хиро.
— Ты хочешь найти тех, кто заразил Да5ида?
— Да. Черт, Хуанита, не говоря о том, что Да5ид — мой друг, мне хотелось бы их отыскать до того, как они заразят меня.
— Поищи в папке «Вавилон», Хиро, а потом приходи меня повидать, если я вернусь из Астории.
— Если ты вернешься? Что ты там собираешься делать?
— Собирать информацию.
На протяжении всего разговора она разыгрывала деловитость, сообщала информацию, объясняла, как обстоят дела. Но она устала и обеспокоена, и у Хиро возникает подозрение, что в душе она чего-то очень боится.
— Удачи, — говорит он.
На этой встрече он собирался за ней поухаживать, начать с того, на чем они остановились вчера вечером. Но с тех пор в Хуаните что-то изменилось. Флирт — последнее, что у нее на уме.
Хуанита собирается делать в Орегоне что-то опасное. Она не хочет, чтобы Хиро знал, что именно, иначе он станет волноваться.
— В папке «Вавилон» есть много любопытного о некой Инанне, — говорит она.
— Кто такая Инанна?
— Шумерская богиня. Я почти в нее влюблена. Ты не сможешь понять, что именно я собираюсь сделать, пока не поймешь Инанну.
— Что ж, удачи, — повторяет Хиро. — Передавай привет Инанне.
— Спасибо.
— Мне бы хотелось с тобой встретиться, когда ты вернешься.
— Взаимно, — говорит она. — Но сперва нам нужно выбраться из этой передряги.
— Ух ты! А я даже и не знал, что во что-то влип.
— Не будь таким идиотом. Мы все влипли.
Хиро собирается уходить. Оставив Хуаниту сидеть, он выходит в главный зал «Черного Солнца». По Квадранту Хакеров слоняется тип, который слишком уж бросается в глаза. Аватара у него так себе. И с контролем у него проблемы. Выглядит он как человек, который впервые вошел в Метавселенную и еще не знает, как тут перемещаться. Он то и дело натыкается на столы, а когда хочет развернуться, несколько раз крутится на месте, не умея остановиться.
Хиро направляется к нему, потому что его лицо кажется ему смутно знакомым. Когда тип на секунду останавливается, Хиро десятикратно улучшает разрешение его лица и тут узнает аватару. Это «Клинт». Тот, что чаще всего встречается в обществе «Брэнди».
«Клинт» узнает Хиро, и его удивленное лицо на мгновение озаряется карикатурной улыбкой, но потом принимает обычное грубовато-суровое выражение, даже губы у него поджимаются. Он держит руки перед собой, и тут Хиро видит, что в них свиток, в точности такой же, какой был у «Брэнди».
Хиро тянется к катане, но свиток уже у самого его лица… разворачивается, открывая синее сияние битового массива внутри. Сделав шаг в сторону, так чтобы оказаться сбоку от «Клинта», Хиро заносит над головой катану и, резко опустив ее, обрубает «Клинту» руки.
Падая, свиток разворачивается еще шире. Теперь Хиро уже не решается на него взглянуть. А вот «Клинт» развернулся и пытается неуклюже сбежать из «Черного Солнца», отскакивая от столов, точно шарик в китайском бильярде.
Если бы Хиро удалось убить этого типа — отрубить ему голову, — то его аватара осталась бы в «Черном Солнце» и ее унесли бы Могильщики. Хиро тогда мог бы взломать программу и, возможно, сообразить, кто это такой и откуда взялся.
Но у барной стойки болтаются, наблюдая за происходящим, несколько десятков хакеров, и если они подойдут посмотреть на свиток, то все кончат так же, как Да5ид.
Отвернувшись, Хиро приседает на корточки возле свитка и открывает один из скрытых люков, ведущих в систему туннелей. Это он когда-то написал программы туннелей для «Черного Солнца»; он — единственный во всем баре, кто может ими пользоваться. Одной рукой смахнув свиток в туннель, Хиро захлопывает крышку люка.
Когда Хиро поднимает голову, «Клинт» — уже возле самого выхода, пытается нацелить свою аватару на дверь. Хиро бегом устремляется в погоню. Стоит этому типу выйти на Стрит — поминай, как звали, он превратится в прозрачный призрак. Учитывая фору в пятьдесят футов, нечего и надеяться отыскать его среди миллиона других призраков. Как всегда, на Стриту у входа в «Черное Солнце» толпятся неудачники. Перед собой Хиро видит обычное столпотворение, включая и черно-белых личностей.
Одна из этих черно-белых — И. В., которая слоняется здесь и ждет, когда выйдет Хиро.
— И. В.! — кричит он. — Догони того безрукого!
Хиро выскакивает из дверей через пару секунд после «Клинта». И «Клинт», и И. В. уже исчезли.
Вернувшись в «Черное Солнце», Хиро открывает люк и спрыгивает в туннель, владения демонов-могильщиков. Один из демонов уже схватил свиток и трусит с ним к погребальному костру, чтобы бросить там в огонь.
— Эй, приятель, — окликает его Хиро, — поверни в следующий туннель направо и забрось эту штуку в мой офис, ладно? Но, сделай мне одолжение, сверни его сперва.
Хиро идет за могильщиком по туннелю, проходит под Стритом и оказывается под кварталами, где завели себе дома хакеры. Приказав могильщику положить свиток в подвальной мастерской, где он ломает программы, Хиро поднимается наверх.
27
Звонит голосовой телефон. Хиро берет трубку.
— Партнер, — слышится голос И. В. — Я уж думала, ты никогда оттуда не выйдешь.
— Где ты? — спрашивает Хиро.
— В реальности или в Метавселенной?
— И там, и там.
— В Метавселенной — в вагонетке монорельса, который направляется на плюс. Только что проехала порт 35.
— Уже? Наверное, это экспресс.
— Угадал. Этот «Клинт», которому ты отрубил руки, всего в двух вагонетках впереди меня. Думаю, он не знает, что я за ним слежу.
— А в Реальности ты где?
— Общественный терминал через улицу от преподобного Уэйна.
— Ну да? Как интересно.
— Курьерская доставка.
— Что за доставка?
— Какой-то алюминиевый кейс.
Он выуживает у нее всю историю. Или, как он думает, всю, ведь наверняка он этого знать не может.
— Ты уверена, что люди в Гриффит-парке несли ту же тарабарщину, что и женщина у Преподобного Уэйна? Что она говорила на ином языке?
— Конечно, — говорит И. В. — Я знаю полно ребят, которые туда ходят. Или их предки тащат, сам понимаешь.
— В «Жемчужные Врата преподобного Уэйна»?
— Ага. Они все там иноязычат, поэтому я такое уже слышала.
— Поговорим потом, партнер, — говорит Хиро. — Мне нужно кое в чем серьезно покопаться.
— Пока.
Гиперкарточка «Вавилон/Инфокалипсис» лежит на самой середине стола. Хиро берет ее, появляется Библиотекарь.
Хиро собирается было спросить Библиотекаря, знает ли он, что Лагос мертв. Но это бессмысленный вопрос. Библиотекарь знает это и одновременно не знает. Если бы он пожелал справиться в Библиотеке, то узнал бы через пару минут. Но он все равно не может сохранить эту информацию, поскольку у него нет независимой памяти. Вся Библиотека — его память, и за один раз он использует лишь незначительные ее фрагменты.
— Что ты можешь сказать о «говорении на иных языках»? — задает вопрос Хиро.
— Специальный термин «глоссолалия».
— Специальный термин? Зачем запутывать все, создавая специальный термин для религиозного ритуала?
— О. — Библиотекарь удивленно поднимает брови. — По этому поводу накоплен значительный объем специальной литературы. «Говорение на иных языках» — неврологический феномен, который религиозные ритуалы просто используют.
— Это же выдумка христиан, так?
— Так полагает секта пятидесятников, но они заблуждаются. Глоссолалия существовала у греков-язычников, Платон называл этот феномен «теомания». Этот феномен наблюдался в восточных культах времен Римской империи. Его знали эскимосы Гудзонова залива, шаманы чукчи, лаппы, якуты, пигмеи Семанга, культы Северного Борнео, пророчествующие на трхи жрецы Ганы. Культ Зулу Амандики и китайская религиозная секта Шангти-хуи. Медиумы Тонга и бразильский культ Умбалы. Представители тунгусских племен Сибири утверждают, что когда шаман входит в транс и выкрикивает невразумительные слоги, он познает весь язык Природы.
— Язык Природы?
— Африканская народность шукума считает, что это есть язык кинатуру, наречие предков всех колдунов, которые, как утверждается, произошли из одного племени.
— Чем обусловлен этот феномен?
— Если исключить мистические толкования, то глоссолалия, похоже, порождается глубинными структурами мозга, общими для всех людей.
— Как это выглядит? Как ведут себя эти люди?
— С. У. Шамуэй наблюдал вспышку глоссолалии в Лос-Анджелесе в одна тысяча девятьсот шестом году и зафиксировал шесть основных симптомов: полная утрата рационального контроля; преобладание эмоций, что ведет к истерии; отсутствие воли или мысли; автоматическое функционирование органов речи; амнезия; случайные спорадические проявления физической активности, например судорожное подергивание и тик. Эузебий констатировал сходные симптомы приблизительно в трехсотом году нашей эры, указывая, что лжепророк начинает с преднамеренного подавления сознательного мышления и заканчивает бредом, который не в состоянии контролировать.
— Как это объясняет христианство? В Библии есть что-нибудь в поддержку глоссолалии?
— Пятидесятница.
— Ты уже упоминал Пятидесятницу раньше. Что это такое?
— Термин произведен от слова «пятидесятый» и подразумевает пятидесятый день после распятия Христа.
— Хуанита только что сказала, что вирусные влияния завладели учением Христа, не успело оно просуществовать и пятидесяти дней. Наверное, она говорила об этом. Что это?
— «И исполнились все Духа Святого, и начали говорить на иных языках, как Дух давал им провещевать. В Иерусалиме же находились Иудеи, люди набожные, из всякого народа под небесами. Когда сделался этот шум, собрался народ и пришел в смятение, ибо каждый слышал их говорящих его наречием. И все изумлялись и дивились, говоря между собою: сии говорящие не все ли Галилеяне? Как же мы слышим каждый собственное наречие, в котором родились. Парфяне, и Мидяне, и Еламиты, и жители Месопотамии, Иудеи и Каппадокии, Понта и Асии, Фригии и Памфилии, Египта и частей Ливии, прилежащих к Киренее, и пришедшие из Рима, Иудеи и прозелиты, Критяне и Аравитяне, слышим их, нашими языками говорящих о великих делах Божиих? И изумлялись все, и говорили друг другу: что это значит?» Деяния апостолов, два, четыре тире двенадцать.
— Что-то тут странное, — говорит Хиро. — Похоже на Вавилон наоборот.
— Да, сэр. Многие пятидесятники полагают, что дар языков снизошел на апостолов, дабы они могли распространять свою религию среди других народов, не овладевая их языками. Это называется термином «ксеноглоссия».
— На это Райф и намекал в том видеорепортаже с палубы «Интерпрайз». Он утверждал, будто понимает, что говорят бангладешцы.
— Да, сэр.
— Такое действительно возможно?
— В шестнадцатом веке святой Луи Бертран предположительно использовал дар языков, чтобы обратить в христианство от тридцати до трехсот тысяч южноамериканских индейцев, — отвечает Библиотекарь.
— Ух ты! Распространилось на местное население быстрее, чем оспа. А что думали о пятидесятничестве иудеи? — спрашивает Хиро. — Они ведь на тот момент еще управляли страной, так?
— Страной управляли римляне, — поправляет Библиотекарь. — Но имелась также иудейская религиозная администрация. На тот момент существовало три группировки: фарисеи, саддукеи и ессеи.
— Помнится, в «Иисус Христос Суперзвезда» были фарисеи. Те, что постоянно поносили Христа басом.
— Они поносили его потому, — говорит Библиотекарь, — что были очень строги в отправлении религиозных ритуалов и жестко придерживались догмы. Для них Закон Божий был всем. Вполне очевидно, что они воспринимали Иисуса как угрозу, поскольку он, по сути, предлагал отказаться от Закона.
— Требовал пересмотра контракта с Господом.
— Похоже на аналогию, в коих я не силен, но если исходить из буквального смысла, то верно.
— А кто были остальные две группировки?
— Саддукеи были материалистами.
— Что это значит? Что они ездили на «БМВ»?
— Нет. Материалистами в философском смысле. Все философии — или монистические, или дуалистические. Монисты полагают, что материальный мир — единственный существующий, отсюда материализм. Дуалисты верят в двойственность Вселенной, иными словами, в то, что в дополнение к материальному миру существует еще и мир духовный.
— Ну, как компьютерщик, я, очевидно, должен верить в двоичную Вселенную.
Библиотекарь удивленно поднимает брови:
— Какова взаимосвязь?
— Прошу прощения. Неудачный каламбур. Видишь ли, компьютеры для представления информации задействуют двоичный код. Поэтому я пошутил, сказав, что для работы мне следует верить в двоичную Вселенную.
— Ха-ха, — без особого веселья говорит Библиотекарь. — Впрочем, ваша шутка не лишена смысла.
— Как так? Я же только пошутил.
— Для представления всего на свете компьютеры используют единицу и ноль. Это различие между чем-то и ничем — кардинальное разделение бытия и небытия — и есть концепция, лежащая в основе многих мифов о сотворении мира.
Хиро чувствует, что краснеет, похоже, он начинает выходить из себя. Он подозревает, что Библиотекарь разыгрывает его, принимая за дурака. Но ему также известно, что как бы убедительно ни был прописан Библиотекарь, он все равно остается программой и на розыгрыши не способен.
— Даже латинское слово «science», что означает «наука», происходит от индоевропейского корня, означающего «резать» или «разделять». К тому же корню восходит английское «shit», «срать», что, разумеется, означает отделять живую плоть от неживых испражнений. Тот же корень подарил нам латинское «scythe» — серп, греческое «schism» — раскол, в значении которых ясно прослеживается семантическая связь с глаголом со значением «разделять».
— А как насчет английского слова «sword»?
— Слово происходит от корня, имеющего несколько значений. Одно из них «разрезать» или «пронзать». Другое «жезл, скипетр» или «веха». А еще одно просто «говорить».
— Давай не отвлекаться.
— Хорошо. Если вы пожелаете, позднее я могу вернуться к этому потенциальному ответвлению разговора.
— Не хотелось бы пока ответвляться. Расскажи мне о третьей группировке, о ессеях.
— Они жили коммунами и верили в то, что чистота физическая и чистота духовная тесно взаимосвязаны. Они постоянно совершали омовения, лежали нагими на солнце, очищали организм клизмами и принимали самые крайние меры, дабы удостовериться, что их еда не содержит примесей и ничем не заражена. У них даже была своя версия Евангелия, согласно которой Иисус исцелял одержимых не с помощью чуда, а изгоняя из их тел паразитов, вроде ленточного червя. Эти паразиты считались синонимичными демонам.
— По твоим словам, на хиппи похожи.
— Подобную параллель уже проводили, но она имеет множество недостатков. Ессеи были строго религиозными и никогда не стали бы принимать наркотики.
— Итак, для них не было разницы между заражением паразитами вроде ленточного червя и одержимостью демонами.
— Верно.
— Любопытно. Интересно, что они бы сказали о компьютерных вирусах?
— Домыслы вне моей компетенции.
— Кстати, о компетенции… Лагос бормотал что-то о вирусах, заражении и каком-то нам-шуб. Что это такое?
— Нам-шуб — слово из шумерского языка.
— Шумерского?
— Да, сэр. Этот язык был в ходу в Месопотамии до приблизительно второго тысячелетия до нашей эры. Самый старый из письменных языков.
— Надо же. Выходит, все остальные языки произошли от него?
Библиотекарь на мгновение поднимает взгляд к потолку, словно о чем-то размышляет. Это визуальная подсказка для Хиро, показывающая, что демон совершает молниеносную вылазку в Библиотеку.
— На самом деле нет, — говорит наконец Библиотекарь. — От шумерского вообще не произошел ни один язык. Это агглютинативный язык; это означает, что он представляет собой набор морфем или слогов, группирующихся в слова.
— Весьма необычно.
— Да, сэр.
— Этот язык может походить на глоссолалию?
— Проблема суждения. Спросите реальное лицо.
— Похож он по звучанию на какой-нибудь современный язык?
— Доказуемых генетических связей между шумерским и каким-либо из современных наречий не существует.
— Странно. Боюсь, я подзабыл историю Месопотамии, — говорит Хиро. — Что случилось с шумерами? Геноцид?
— Нет, сэр. Они были завоеваны, но геноцид как таковой не имел места.
— Всех рано или поздно завоевывают, — говорит Хиро. — Но их языки от этого не вымирают. Почему исчез шумерский?
— Поскольку я всего лишь программа, то строить гипотезы для меня затруднительно, — отвечает Библиотекарь.
— Ладно. Кто-нибудь знает шумерский?
— Да, в данный момент во всем мире существует приблизительно десять человек, умеющих на нем читать.
— Где они подвизаются?
— Один в Израиле. Один в Британском музее. Один в Ираке. Один в Чикагском университете. Один в университете Пенсильвании. И пять в Библейском колледже Райфа, в Хьюстоне, штат Техас.
— Ничего себе распределение. Кто-нибудь из этих людей установил, что означает на шумерском слово «нам-шуб»?
— Да. Нам-шуб — это речь, обладающая магической силой. Наиболее точным переводом будет, вероятно, «заклинание», но у этого термина целый ряд неверных коннотаций.
— Шумеры верили в магию?
Библиотекарь едва заметно качает головой.
— Это один из корректно на первый взгляд сформулированных вопросов, которые на самом деле исключительно запутаны и с которыми программы, такие как я, как всем печально известно, не способны справляться. Позвольте процитировать отрывок из монографии Кремера, Самуэля Ноа и Мейера, Джона Р. «Мифы о Энки, Лукавом боге» (New York, Oxford: Oxford University Press, 1989): «Религия, магия и медицина в Месопотамии настолько переплетены, что пытаться разделить их тщетно… [Шумерские заклинания] демонстрируют внутреннюю взаимосвязь религии, этики и магии, настолько тесную, что попытка вычленить из этого комплекса один элемент исказила бы все целое». Есть дополнительный материал, способный прояснить сказанное.
— Где?
— В соседней комнате, — говорит Библиотекарь, указывая на стену. Подойдя к стене, он отодвигает в сторону перегородку из рисовой бумаги. — «Речь, обладающая магической силой». Никто сегодня в такое не верит. Разве что в Метавселенной, где магия возможна. Метавселенная — вымышленное пространство, созданное кодами. Код — всего лишь форма речи, понятная компьютерам. Метавселенную во своей совокупности можно считать единым громадным нам-шуб, актуализирующимся в оптоволоконной сети Л. Боба Райфа.
Звонит телефон.
— Минутку, — говорит Хиро.
— Это снова я, — раздается голос И. В. — Я все еще из поезда. Культяпки вышел в Экспресс-Порту 127.
— Гм. Это антипод Центра. Я хочу сказать, дальше от Центра и забраться нельзя.
Читать бесплатно другие книги:
