Мир Смерти против флибустьеров Гаррисон Гарри

Вряд ли эта штука выключалась именно так, тем более, что вместе с вывеской перестала светиться и одежда местного чародея, а таинственная в силу своей зеленоватой призрачности борода Старика Суса теперь смотрелась откровенно ненатуральной. Язону вспомнился Санта Клаус в красном колпаке и с огромной ватной бородищей – неизменный персонаж новогодних праздников на Кассилии. И Старик Сус, словно услышав эти мысли, улыбнулся, отлепил накладную бороду, усы, потом седой парик с головы и, наконец, даже плащ сбросил, оказавшись под ним в изящном летном комбинезоне.

– Маскарад окончен, – объявил он. – Кстати, Морган с моей настоящей внешностью знаком. А молодые, я знаю, старичье не слишком жалуют, и в таком виде предстать перед ними гораздо разумнее.

– Вы полагаете, Генри лично привезет сюда наших друзей? – счел возможным спросить Язон, раз уж был объявлен конец маскарада и начиналось нормальное общение.

– Скорее всего, да, – ответил Старик Сус. – Но мы его все равно с собой не возьмем.

Язон не успел уточнить, куда, потому что в следующий же миг на берег буквально плюхнулась легкая космическая канонерка, пригодная для полетов в атмосфере – редкое, признаться, зрелище для Джемейки. И почему такая безобразная посадка? Может, это Робс столь неумело водит воздушный кораблик? Да нет, за штурвалом был все-таки Морган. Мета даже пистолет вскинула, когда главарь флибустьеров первым выбрался из-под откинутого пилотского фонаря. Но Долли с Робсом, в тот же миг выпущенные на волю, кинулись к своим старшим товарищам.

– Слава высоким звездам! – выдохнула Мета.

– Ты услышала мое предупреждение? – спросил Язон у Долли.

Ему действительно было очень важно узнать это.

– Да, – сказала девушка, – но уже ничего не успела сделать. Эти люди умеют брать заложников, как настоящие профессионалы.

– Я виноват перед вами, – сказал Язон.

– Ах, перестаньте! – махнул рукою Робс, откровенно рисуясь. Как им хотелось выглядеть взрослыми!

Язон улыбнулся, вспоминая недопустимо рано взрослеющих детей Пирра. Те никогда не мечтают быть взрослыми, они просто становятся ими. В шесть или в восемь лет. Но так не должно быть в мире.

– Морган, – проговорил Старик Сус в наступившей тишине, – я очень тронут твоей заботой о детях: этот прекрасный вакуумно-воздушный лайнер, отсутствие твоих мерзких головорезов в качестве сопровождающих, наконец, оперативность, проявленная тобою – все очень мило. Но… вынужден разочаровать тебя. Наш разговор в твоем присутствии сегодня неуместен и несвоевременен. Я позвоню, если успею, а если нет, тогда Язон тебе все расскажет.

Морган смотрел на всех вокруг в полном недоумении.

– Нет, ну конечно, Генри, если хочешь, твое право – подожди нас тут. Но мы можем сильно задержаться, и тебе будет одиноко. Лети-ка лучше во дворец.

– Ты специально позоришь, унижаешь меня перед Язоном? – проговорил Морган, обиженно надувшись, как мальчишка.

Язону даже почудилось, что главный флибустьер покраснел. Или это просто лучи восходящего солнца разукрасили и без того бордовую от регулярных пьянок и космического загара пиратскую рожу.

– Отнюдь, – с достоинством ответил Старик Сус. – Перед Язоном нельзя никого опозорить и унизить, Генри. Он же бессмертный, и Мета – тоже бессмертная.

Реакция была неожиданной. Морган бухнулся перед ними на колени, изобразил нижайший поклон и едва не расшиб себе лоб о каменистую почву. Язону стало противно, понятие о свободе, чести, совести, вообще о человеческих ценностях и святынях у него и у этих кровопийц различались уж слишком сильно.

– Что же вы раньше-то молчали?! – буквально возопил Морган.

Язон даже не счел нужным отвечать, а Старик Сус презрительно заметил:

– А ты спрашивал? В твою дурацкую голову столь оригинальные мысли и не приходят наверно?

Вопрос был, конечно, чисто риторическим, и теперь уже Морган молчал, впрочем, оставаясь все таким же коленопреклоненным.

– Ладно, все. Свободен, – резюмировал Старик Сус.

Хозяин планеты, начальник СК, величайший из пиратов, Навигатор Генри Морган встал и, как побитая собака, поплелся к своей канонерке, чтобы уже через полминуты послушно улететь в город.

– Ну, пойдемте теперь? – полувопросительно предложил им Старик Сус.

Впрочем, выбора-то у них никакого не было. И ситуация все меньше и меньше нравилась Язону. Во-первых, он слишком многого еще не понимал. А во-вторых, Старик Сус из благородного спасателя, красиво пришедшего на помощь в последнюю минуту все явственнее превращался в загадочного злодея, ведущего свою игру. Морган, похоже, был нужен ему ничуть не меньше, чем Язон и Мета. Ведь пресловутый всемогущий Старик даже не попытался как-то наказать, ну, допустим, взять под стражу коварного убийцу, нарушившего все мыслимые законы, включая флибустьерский, а теперь признавшего свое поражение. Мало того, продемонстрировав свою как будто неограниченную власть над Морганом, он даже не осудил того публично за тяжкие грехи. Все это было на уровне абсурда, и Язону все меньше верилось, что именно здесь они наконец узнают истинную правду о Джемейке и вообще о флибустьерах.

Стало уже совсем светло. Остров Эспаньола выглядел мирно, уютно, даже красиво, только совершенно необитаемо. Это накануне в кромешной тьме показалось, что здесь есть причал. Не было тут никакого причала – обычная бухта, песчаная отмель и дальше – прибрежные скалы. Надо всем этим и висела надпись, спроецированная не до конца понятной техникой. Конечно, вся эти лазерные проекторы располагались где-то поблизости, их только спрятали тщательно. Но, как выяснилось, совсем не оригинально.

Они поднялись по узкой тропинке, подошли к отвесной скале, и… Все словно в детской сказке. Даже пошловато как-то, уж неужели нельзя было придумать что-нибудь позаковыристей, с такими-то возможностями?!

Огромные каменные плиты разъехались в стороны, открывая вход в гигантскую пещеру. Внутренний объем этого мрачного помещения был подсвечен таким образом, будто единственным источником оптических лучей служил здесь золотой звездолет, стоящий в центре, как памятник самому себе. Язон-то уж теперь достаточно был знаком с межзвездными кораблями класса «овен», чтобы понимать: ничего их оболочка в нормальном состоянии излучать не должна, а как раз наоборот – поглощать и отражать. Да и стоять «винторогу» или «окроткави» полагалось не так, а горизонтально, если конечно, использовать вещь по назначению.

В общем, похоже, они попали не на взлетную площадку, а в еще один храм, где малообразованные люди поклоняются очередному «жверису», и Старик Сус – совсем не пилот звездолета, а просто священнослужитель, не слишком далеко ушедший от своей паствы в интеллектуальном отношении. Вот только не склеивались пока две половинки: этакий недалекий капеллан, не сведущий в устройстве межзвездной техники, и он же – бессмертный, представитель иной расы. А то, что Сус – бессмертный, сомнений не вызывало.

Язон поймал себя на том, что окончательно растеряв уважение к некогда мифическому персонажу, впервые назвал его без присловья «Старик» в начале и решил вежливо поинтересоваться:

– Скажите, я можем мы называть вас просто «Сус»?

– Да как вам будет угодно. Я смотрю, ребята вы ушлые. Пираты, например, которым доводилось попадать сюда, сразу падали ниц перед святыней.

– Но мы же не пираты, – ответил Язон невозмутимо. – Да и это не святыня. Это – обычный… то есть, если честно, не совсем обычный, конечно, но в сущности, просто межзвездный корабль. На таком же точно, между прочим, летали, да и по сей день, должно быть, летают мои родители. Тебе известны их имена, Сус?

Сус слегка наклонил голову и посмотрел на Язона странно. Он явно не собирался пока отвечать ни на какие вопросы.

– Вот что, друг мой, – родил он наконец. – Разговор у нас может получиться долгим, а время ограничено. Поэтому давай сначала я расскажу тебе все необходимое, а уж потом, если успею, отвечу на вопросы.

Язон не возражал. Ведь сам он очень плохо представлял в ту минуту, что считать главным, а что второстепенным. Мета тем более не претендовала на звание лучшего аналитика.

– Много тысяч лет назад, – начал Старик Сус, – боги доверили мне эту святыню и приказали оберегать ее.

– Боги? – не удержался Язон.

Все-таки очень хотелось уточнить, о ком именно идет речь.

– Я же просил не перебивать. Да, боги! Ну, назовем их так для краткости. Я мог бы сказать бессмертные, но это не совсем точно. Я сам бессмертный, и вы – бессмертные. А те были боги. Шли годы, шли века, я берег святыню и знал, что настанет день и час, когда ее востребуют. Мой аукснис жверис и я путешествовали по разным планетам, не через космос, а методом мгновенного перемещения. Через рванавр. Как правило, аукснис жверис подавал мне сигнал к старту, я забирался внутрь, а выйдя вновь наружу, оказывался далеко-далеко от того места, где только что был.

Язон заскучал. Ему рассказывали о гиперпереходах, как школьнику на уроке физике. Да нет, школьникам интереснее рассказывают. И лучше. А тут – больше всего похоже на чтение канонических текстов прихожанам храма. Лучше бы объяснил, откуда берутся рванавры. Так ведь и не знает, поди, недоучка…

– …случалось много раз, я потерял счет перемещениям, планетам, я забыл, как называется мой родной мир, утратил представление о цели жизни. Но я помнил, что аукснис жверис – это святыня, я ходил среди разных народов и проповедовал веру в святыню. Вот тогда меня впервые и назвали Стариком. Позднее сочетание слов Старик Сус сделалось как бы неразделимым именем собственным. На всех языках, какими я владел.

И вот однажды вспомнилось, с какой я планеты. В памяти засветилось огоньком ее имя – Тьюнис. Это уже было не мало. Это был знак. И я решил, что должен вспомнить все. Но как? Внутри аукснис жверис стоял компьютер, и я попытался найти там всю нужную информацию – понять, кто я и зачем живу. Но, очевидно, боги наказали меня за что-то – все эти сведения были надежно заблокированы.

И тогда я решил, что перехитрю их. Я сумел найти некое туманное указание на древнюю тайну: кроме компьютеров существуют еще книги. На всех планетах искал я теперь старинные фолианты. И однажды мне повезло.

Планета называлась Тортуга. Там жили очень злые люди, которым их огромные знания не помогали стать добрыми. Быть может, тогда я впервые понял, что знания не имеют никакого отношения к добру и злу. Я хотел избавить их от зла, но боги подсказали мне, что вначале я должен избавить этих людей от книг. И я предложил им обменять сотни томов их коллекции на большие деньги. Потому что я знал теперь, где взять эти деньги.

Я вычитал из книг, что моя святыня – это в действительности уникальный межзвездный корабль, стоящий огромных денег. Однако, чтобы получить их, предлагалось продать душу дьяволу. Я долго гадал над смыслом этой фразы, и, наконец, понял, что в моем случае это означало: доверить святыню самому страшному человеку, которого я знал, злому гению – инженеру Миссону.

«Первая полезная информация, – подумал Язон. – Как же долго и нескладно излагает свою историю этот юный старик! И это называется, время у него ограничено!..»

– …он единственный был способен управлять золотым звездолетом. А жил тогда Пьер Миссон на Джемейке. И вот обитатели Тортуги, звавшие себя буканьерами, загрузили мой корабль книгами. И я в урочный час (конечно, никто не видел этого) забрался внутрь и покинул планету, как всегда, через рванавр. А на Джемейке усадил Миссона за рычаги управления, и тот почти сразу поднял святыню в воздух, и вывел в космос, и очень скоро мы были уже далеко-далеко, на богомерзкой планете Кассилии. Аукснис жверис был заложен в банк. Вы себе даже не представляете, какие деньги были мне выданы под него неким Роджером Уэйном.

– Очень даже хорошо представляю, – позволил себе реплику Язон. – Порядка сотен миллиардов кредитов.

Сус уважительно замолчал на пару секунд.

– Ты прав, Язон. Но я поклялся тогда же, что выкуплю золотой звездолет, чего бы мне это не стоило. И выкупил, когда Джемейка достаточно разбогатела на дерзких налетах и победоносных войнах.

– На убийствах детей, – добавил Язон, – на ограблениях беззащитных торговых и туристических кораблей, на завоевании слаборазвитых планет, с бластерами против лука и стрел… И такие «подвиги» ты называешь дерзкими победами?! – взорвался Язон.

– Это все слова, Язон, – ответил Сус невозмутимо. – Главное – результат. А передо мной стояла задача – объединить в одном месте как можно больше зла. Джемейка и стала вселенским центром, который притягивал и притягивает к себе всю нечисть и грязь, всю подлость и ненависть. Посмотри: все самые жестокие и беспринципные люди собрались именно здесь. Должны были собраться.

– Изящное дополнение, – оценил Язон. – А для чего вообще собирать все зло в одном месте?

И этот, казалось бы, невинный, во всяком случае, очень естественный вопрос поверг Старика Суса в глубокую задумчивость. Даже растерянность какая-то появилась на лице.

– Не знаю, – проговорил он наконец, и похоже, был искренен.

Что ж, мысль о том, как бы собрать все зло в одном месте, Язон выслушивал не впервые. Кажется, кто-то не так давно формулировал ее, в виде теории интеллектуальной ассенизации. А были еще и в седой древности умельцы, которые предлагали всех злодеев собрать однажды, как урожай с поля, да и уничтожить чохом. И тогда все остальные – добрые люди – заживут ну просто как в сказке! Очевидно, предполагалось, что самым добрым и доверят в награду за их доброту почетное право уничтожать злодеев.

О высокие звезды, неужели и этот пиратский пророк вещает от чужого имени?!

– Скажи, Сус, уж не собираешься ли ты отправить Джемейку в иную вселенную и там заморозить ее под непроницаемым слоем льда? – вкрадчиво поинтересовался Язон, предельно упрощая задачу собеседнику. – Отвечай: да или нет?

Растерянность в глазах Старика Суса сменилась испугом, но говорить наверняка, что он пойман за руку и личность хозяина его раскрыта, было бы рановато. Язон и не стал горячиться, не стал произносить всуе зловещего имени – Теодор Солвиц. Пусть уж лучше этот сам скажет, а то еще неизвестно, чем дело кончится. Но Сус упорно молчал.

И Язон в лучших своих традициях резко сменил тональность:

– Извини. Может, я рано начал задавать вопросы?

– Рановато, – согласился Сус. – Я еще не сообщил тебе главного. Скоро откроется рванавр, и я уйду. Аукснис жверис останется. Так угодно богам. А я уйду, чтобы больше никогда не возвращаться. Джемейку боги передают тебе, Язон.

– Мне?! – искренне изумился Язон. – А на черта она мне?

– Я же сказал: рано задавать вопросы. Дослушай до конца. Боги предначертали: следующим хранителем святыни будет бессмертный, который не совсем добровольно прибудет на планету флибустьеров вместе с юной зеленоглазой ведьмой. Вот и все.

– А что твои боги действительно умели предсказывать будущее?

– Не говори так иронично о богах, Язон. Боги умели, умеют и будут уметь все.

– Чепуха это, – резко возразил Язон. – Никто не может уметь всего. И откуда ты знаешь, может, я сам бог?

Сус помрачнел.

– Не мне судить об этом. Я только уполномочен передать тебе, что после моего ухода, ты станешь Стариком Сусом для этой планеты. То есть они все будут считать тебя Стариком Сусом. А для богов мы только сменные дежурные в этом мире.

Последняя фраза прозвучала очень двусмысленно. Язон не стал комментировать ее, а только сказал с неясным самому себе выражением:

– Очень приятно. Всю жизнь мечтал стать Стариком Сусом.

Потом добавил:

– Теперь я могу задавать вопросы?

– Теперь можешь.

– Кто такие кетчеры?

– Не знаю. Во вселенной много воинственных рас. Конкретно в кетчерах нет ничего интересного.

– Возможно, ты и прав. А кто устроил экран вокруг Джемейки? И когда? Или это тоже неинтересно?

– Нет, отчего же. Экран мог создать только один человек – Миссон. Еще перед отлетом на Кассилию. А управляет экраном лично Морган. Чемоданчик с процессором давно находится у него.

– А Старик Сус по положению не имеет к нему права доступа?

– Ты просто не понимаешь! У меня было и есть право доступа ко всему, но я никогда не руководил этой планетой. Просто к моему мнению прислушивались, не могли не прислушиваться. Но если бы я активно вмешивался в политику, в захватнические полеты флибустьеров, в войны, никакой магии не хватило бы чтоб уцелеть. Флибустьтеры тупы и жестоки.

– Даже Морган? Туп? Ты не справедлив к нему.

– Морган – исключение. Он удивительно умен. Поэтому я и пытался воздействовать на него иначе. У нас возник ментальный контакт. Я пытался контролировать этого человека, и иногда мне неплохо удавалось. Когда же на планете появились вы, наш ментальный контакт с Морганом сделался очень плотным, по существу, в какие-то моменты мы были фактически одним лицом. Это и позволило мне спасти вас.

– А капеллан?

– Спасение капеллана в мои намерения не входило.

– Ты рассуждаешь, как андроид, как компьютер! – разозлился Язон. – Ты хоть понимаешь, что такое любовь? Ты способен на безумный поступок?

– Какие странные вопросы ты задаешь, Язон. Я привык всегда рассуждать и поступать только так, как предначертали боги.

– Все, Старик Сус, ты мне надоел. Тем более, что никакой ты уже и не Сус. Я – Старик Сус! – рявкнул Язон, ощутив вдруг так хорошо знакомый ему прилив телепатического вдохновения.

И в тот же момент открылся рванавр в стене пещеры.

– О чернота пространства! Неужели это я сам умею теперь открывать гипертуннели?! – вслух воскликнул Язон.

А Сус ничего не ответил. Он только-только успел всосаться в черный провал, и окошко в кривопространство закрылось. В огромной полутемной пещере сделалось тихо-тихо.

– На этой штуке можно куда-нибудь улететь? – поинтересовался Робс, нарушая неуютную тишину.

– Думаю, что нет, – рассудил Язон. – Нужен еще чемоданчик Моргана.

– И кое-какие знания Миссона, – добавила Мета. – Я слегка помню хитроумное устройство этой древней золотой лоханки, мы же изучали тогда. В ней предусмотрено перекрестное запароливание всех систем.

– Тогда, по-моему, – это ловушка, – тихо сказал Робс. – Двери-то закрыты.

– А по-моему, не ловушка, – убежденно возразила Долли. – Хотите верьте, хотите нет, но я сумела прочесть кое-какие мысли этого сумасшедшего.

Глава 19

Конечно, очередной звездолет класса «Овен», попавшийся на пути Язона, снова оказался в нерабочем состоянии. Но на то, чтобы открыть тяжеленные ворота пещеры энергии, спрятанной в нем, хватило. Все-таки это был не просто памятник древней эпохи. И устройства связи в звездолете нашлись. Причем самые разные. Ничего не стоило с их помощью настроиться хоть на спецволну Службы Справедливости, хоть на персональный канал Моргана, хоть на секретный канал Специального Корпуса. Не говоря уже о том, что теперь у них в руках находился исправный джамп-передатчик, позволявший установить контакт с Пирром.

Искушение было велико, но даже Мета призадумалась, стоит ли. Тем более в их новом положении. А Язон после минутного размышления резюмировал:

– Нельзя сейчас выходить на связь с Керком или Ресом. И дело не в том, что опасно использовать звездолет. Для связи с Пирром хватило бы и маленького пси-передачтика. Но, к сожалению, я даже не знаю, кто мне его подкинул… Вот где ловушка-то! Они могли ждать, что я сразу выйду на связь. У них же тут прекрасно налажено прослушивание эфира во всех электромагнитных и пси-диапозонах. Нет, нельзя выходить на связь, – повторил он. – И родную планету засветим и себя погубим. Глупо же, когда уже почти победили.

– Что значит «почти»? – удивился Робс. – Разве вы теперь не главнее Моргана?

Язон улыбнулся наивному и трогательному вопросу.

– А вот сейчас позвоним старику Генри и все узнаем.

«К черту специальные аппараты, – подумал Язон, – обойдемся простым браслет-телефоном. Мало ли где он сейчас?»

Но Морган оказался у себя в кабинете, а браслет, как любил в таких случаях, оставил у секретарши.

– Морган? Дайте мне Моргана! Быстро! Это Язон динАльт.

– Привет, Старик Сус.

– Это Язон.

– Я и говорю: привет, Старик Сус, – упорно повторил Генри все тем же бесцветным голосом.

И Язон понял: Морган боится, что сейчас Язон завладеет его сознанием, как некогда делал прежний Сус, и тогда – все, конец его пиратской власти. Но Язон не умел подавлять чужую волю и мысленно диктовать свои условия, а если даже и должен был уметь, то просто не представлял пока, с какого боку начинать.

– Морган, ты слышишь меня? – начал он сурово и мрачно. – Я – не такой, каким был ушедший Старик Сус. Я совсем другой. Я не буду залезать в твои мозги, если ты пообещаешь мне работать честно. Ведь мы давно договорились о совместных проектах. И мне нужна твоя голова тоже, а не только твоя планета, твои корабли, и твои головорезы. Ты понял, Морган? Так обещай не предавать меня, иначе…

– Обещаю, – прорычал Морган, не давая договорить он даже не хотел слышать, что будет иначе. – Скажи, Язон, тебе уже ясен план нашего совместного проекта?

– Еще бы! Теперь я знаю все до мелочей. Вот только вернусь – и поговорим. Да, и еще. Передай всем: я не хочу носить чужого имени. Пусть Старик Сус остается Стариком Сусом.

– Ладно. Возвращайся скорее. Я жду! – Морган действительно сгорал от нетерпения, но явно собирался прощаться.

Возникла странная неловкая пауза.

– Ты действительно считаешь, – проговорил, наконец, Язон, – будто мы можем добраться до города на том, что стоит у меня в пещере?

– А разве нет?

Похоже, Морган и впрямь не понимал. Забавно.

– Нет, дорогой, этим мы займемся позже. А сейчас пришли, пожалуйста, что-нибудь летающее?

– А можно плавающее? – робко спросил Морган. – Народ Корольграда лучше поймет, если ты прибудешь по воде.

– Ладно, уговорил. Покачаемся на волнах еще раз.

И покачаться на волнах оказалось на этот раз даже приятно. Погода была отличная, крылатая шхуна – очень комфортная, не иначе персональная навигаторская. Словом, у Язона опять возникло ощущение, что он на курорте и отправился просто на увеселительную прогулку по морю.

– Мета, – решил он поделиться своими впечатлениями, – как странно все получается! Раньше во всех мирах мне доставалось, как говорится, по первое число. В такие водовороты закручивало: холод, голод, страшнейшие раны – каждый раз на волосок от смерти. А теперь – ну, прямо чудеса – с планеты на планету летаю, и ни одной царапины! Странно.

– Не гневи Бога, говорят в таких случаях джемейцы, – ответила Мета. – Правда, Язон, не гневи, а то накаркаешь еще!..

И ведь накаркал.

Народ Корольграда встречал их по-настоящему весело, радостно – с цветами, с музыкой, со всякими полагающимися к случаю угощениями, со стрельбой в воздух пулями, петардами и пробками от шампанского – вперемежку.

Но нашелся один представитель народа, который решил встретить по другому. Как-то никто не ожидал подобного исхода, и даже вездесущие сотрудники СС-1 не слишком-то следили за направлением боевых стволов.

От пристани через весь город их везли к дворцу в открытой машине. И вот уже у самых ворот, когда навстречу вышли пешком пышно разодетые главари флибустьеров, начальники служб, высшая знать, самые богатые люди Джемейки с счастливым и улыбающимся Генри Морганом в самом центре композиции, – вот тогда и раздался особый выстрел. Прицельный. В Язона.

А вообще Монбар успел выстрелить трижды. Первая пуля попала Язону в грудь и, удачно пройдя навылет, вонзилась в сиденье между Робсом и Долли. Вторая пуля предназначена была Долли, но попала тоже в Язона, потому что тот уже успел среагировать, и прикрыл девушку, еще не потеряв окончательно равновесия и даже отстреливаясь в падении. Эта вторая пуля (в общем, тоже удачно) застряла в теле, едва не зацепив сердце. А третья пуля Монбара ушла в воздух, так как Мета, в отличие от Язона, не промахнулась и влепила свою реактивную прямо в глаз пирата.

В тот же миг самая острая на Джемейке сабля – знаменитая сабля Генри Моргана просвистела над плечами Монбара, и пробитая выстрелом голова покатилась по каменным плитам.

Жест был, безусловно, красивый, особенно по флибустьерским понятиям, но совершенно лишний. С реактивной пулей в глазу еще никому выжить не удавалось. Но либо Морган доверял только одному себе, либо уж очень ему было важно убить Монбара прямо сейчас.

Почему же на корабле он так не спешил? И даже извинялся: мол, Монбар – человек нужный. Что изменилось? Какие тайны мог знать безумный и порочный во всех смыслах Монбар? Что собирался открыть своим братьям пиратам? А если это как раз он выкрал у Моргана, да и подбросил Язону пси-передачтик через капеллана?

Но все эти вопросы Язон задал себе много позже. В тот момент сознание покинуло его, черным туманом заволокло солнечный день и яркие краски праздника, бравурная музыка и крики – все потонуло в тишине.

С универсальными аптечками пирряне не расставались никогда. Ну, и конечно, живые ткани у бессмертных сопротивлялись травмам намного эффективнее, чем такие же ткани в организмах обычных людей. Не последнюю роль сыграло и то, что на Джемейке были неплохие, вполне современные клиники. Через сутки Язон пришел в себя. Через двое – мог нормально разговаривать, а еще через двое – его перевезли на квартиру.

Мета почти не отходила от мужа, не доверяя никому – ни врачам, ни сестрам, ни тем более флибустьерам, рвавшимся навестить своего подстреленного пророка. Все видели, каковы были раны этого человека, и в бессмертие Язона уверовали теперь всерьез. Его категорически прекратили называть Стариком Сусом. Он стал теперь просто Великим Язоном. Флибустьеры и буканьеры, витальеры и приватиры готовы были идти за ним в любые дали, и только с нетерпением выжидали приказа.

Язон говорил Мете:

– Больше никто не будет в меня стрелять. Пусти ты этих идиотов. Пусть припадут к ногам своего божества.

– Да пошел ты! – сердилась Мета. – Никого не пущу.

И лишь на третий день сделала исключение персонально для Генри Моргана.

Разговор получился важным для обоих.

– Мне еще немножко трудно говорить, – извинился Язон. – Поэтому буду краток. Хочу, чтобы ты понял главное. Аукснис жверис – это абсолютно непобедимый звездолет класса «Овен», корабль богов. Но чтобы привести его в полную готовность, требуется еще кое-что. Твой чемоданчик. С процессором для управления экраном.

– Знаю, – откликнулся Морган. – Миссон летал на этом корабле богов.

– И что? – невинно спросил Язон. – Почему вы не воюете на нем?

– Воевать на корабле богов? – Морган словно только теперь понял о чем идет речь. – Но ведь он не всегда слушается приказов…

– Вот именно, – сказал Язон. – А летать посредством аукснис жверис с планеты на планету – это все равно, что окучивать картошку с помощью тяжелого боевого танка. Слушай, Генри, теперь я говорю самое главное. Для полноценного управления звездолетом класса «Овен» требуется еще одна деталь. Я знаю планету, на которой она есть. Но никто там не продаст эту вещь. Ни за что. Ее придется завоевать. Вместе со всей планетой. Ты готов, Морган? Это будет непросто. Там живут, быть может, самые лучшие бойцы в галактике.

– Я готов, Язон.

– Ну, вот и славно. На сегодня все.

И спросил внезапно:

– Почему Монбар стрелял в меня?

– Разве не ясно? – глухо отозвался Морган. – Парень окончательно сошел с ума. Наркотики. Он считал, что спасает нашу планету от ведьмы и злого колдуна.

Морган попытался хмыкнуть, но получилось это как-то очень невесело, тем более, что Язон в тот же момент закашлялся – пробитое легкое еще не зажило до конца. И может, поэтому никто не услышал, как тихо вскрикнула Долли.

А ей было трудно удержаться.

В стенах больницы девушка не рискнула ни о чем рассказывать, и только на следующий день Язон узнал, что именно удалось прочесть в мыслях флибустьера юному дарованию. Было с чего ахнуть.

Ведь это он сам, Генри Морган, подбил Джо Монбара на покушение. Но – в такое даже Язон не сразу поверил! – не для того, чтобы избавиться от пришельца и юной пленницы, а для того, чтобы проверить, действительно ли он бессмертный. Вот такая флибустьерская логика.

Долли даже вспомнила:

– Знаете, когда-то, еще на старой Земле, я с древних дисков читала, таким же примерно образом проверяли женщин – не ведьмы ли они. Бросали в воду; если утонет, значит, не ведьма – можно хоронить с почестями; а уж если не утонет, значит, точно ведьма – и тогда сжигали на костре.

– Гуманный обычай, – оценил Язон и добавил после паузы: – Долли, а ты себя и вправду считаешь ведьмой?

– Не знаю, может быть, – серьезно сказала девушка. – Глаза-то у меня видите какие? Зеленющие, как у кошки…

– Да погодите вы о ерунде говорить! – разозлилась Мета. – Неужели-и после этого, Язон, ты собираешься вместе с Морганом куда-то лететь?

– Мета, милая! Ну, конечно. После этого – тем более! А ты что предлагаешь?

– Вызвать сюда Керка на «Арго» со всей командой и превратить проклятую пиратскую планету в новое маленькое солнце.

– Все? – спросил Язон.

– Все! – ответила Мета с вызовом.

– Слишком много против, – спокойно начал рассуждать Язон, нарочито раскладывая все по полочкам, чтобы позлить любимую. – Во-первых, жалко. Не так уж тут плохо. Во-вторых, просто скучно. Приключений каких-то хочется. В-третьих, небезопасно. Кораблей класса «Арго» у них нет, но десяток подобных «Конкистадору» – это уже серьезно. А если еще подключить неповоротливого, но очень мощного «Аллигатора», я тут заочно с ним познакомился…

Долли сидела в уголку в кресле и быстро-быстро что-то записывала. «Конспектирует, что ли, мое выступление?» – пришла Язону в голову нелепая мысль.

– Короче, – не выдержала наконец, Мета.

– Короче, мы отправляемся с Морганом в боевой поход. Полетим целой огромной эскадрой. Иначе не удастся добыть главную деталь корабля богов… Надеюсь, ты догадалась, на какую планету мы держим курс?

– Да, – сказала Мета. – Ты с ума сошел!

Пистолет в ее руке уже смотрел в сторону Язона. Как будто в один миг забылись все годы их совместной жизни, и перед гордой дочерью Мира Смерти вновь стоял всего лишь жалкий, но самоуверенный и наглый инопланетник.

– Неужели ты и все твои собратья откажетесь воевать с врагом?

Язон уже давно усвоил, какими аргументами следует убеждать пиррян. Не ошибся он и на этот раз.

– Конечно, мы готовы воевать. – Рука ее с пистолетом медленно опускалась. – Я ведь сказала: прилетим сюда и разгромим их.

– Нет, – сказал Язон, – на своей территории у нас будет больше шансов на победу. Враг слишком силен, рисковать нельзя. А на родной планете пирряне не смогут проиграть. Тем более, что Моргана мы дезориентируем поисками столь нужной ему вещи.

– Долго же он будет искать свою необходимую детальку! – хмыкнула Мета, уже окончательно успокоившись.

– Очень долго, – согласился Язон. – То, что спрятано, будет надежно охраняться. Например, мы можем использовать «огнедышащего дракона». Помнишь эту славную игрушку с планеты Эгриси?

– Помню. А что потом?

– Я еще не придумал.

– Вот видишь, – пожурила Мета.

– Но это единственно правильный путь. А убивать их тут всех своими руками… Много чести!

– Да! – она вдруг словно проснулась. – Но как же мы предупредим своих?

– Вот это отдельный и очень важный вопрос, – согласился Язон. – Над ним я как раз уже думал.

– Я тоже! – неожиданно объявила радостная Долли. – Вам телепатограмма с Пирра.

– Что?! – не понял Язон. – Теле-пато-грамма? Что это значит?

– Вот, я записала: «Сообщение приняли. Ситуация в общих чертах ясна. Ждем конкретных пожеланий от Язона. Керк».

– Ты шутишь, что ли? Какое сообщение?

Долли даже обиделась:

– Ну, меня же не случайно все в школе ведьмой зовут. Я и раньше любила найти где-нибудь в космосе сильного телепата и поговорить с ним по душам. У меня набралось несколько девчонок таких и даже два мальчишки. Одну из подружек звали Миди. Оказывается, она теперь у вас на Пирре живет. Ну, мы и пообщались. Я вашим друзьям все самое главное рассказала. Про эту планету, про Моргана, вообще про наши дела…

– Постой, постой, а эти твои телепатемы, они пси-перехватчиками не фиксируются.

– Да вы что! – удивилась Долли. – Они никем и ничем не фиксируются. Я тыщу раз проверяла. Мы даже друг друга еще подслушивать не научились.

Язон схватился за голову и начал ходить по комнате. Он вспомнил, как однажды вступил в краткий, но очень важный телепатический контакт с юной Миди, тогда еще царевной на планете Эгриси. Да, у нее были явные способности. Но кто же мог подумать, что такие? Просто невероятно! События еще раз заложили крутой вираж во времени и пространстве. Осмыслить все это было пока нелегко, но то, что сегодня удача вновь повернулась к ним лицом, было совершено ясно.

– Мета, – сказал Язон, – вот видишь! А ты боялась! Все будет хорошо. И по такому поводу полагается…

– Тебе еще рано, – строго оборвала Мета и добавила: – А курить тем более нельзя.

– Тогда хоть соку налей, – смирился Язон. – Только, пожалуйста, не местной экзотики, а простого яблочного, если можно. Выпьем за наш успех.

Мета пошла за соком, а в раскрытое окно внезапно ворвался порыв ветра, поднял со стола тонкий листок с телепатограммой и закружил его по комнате, словно он, как старинное письмо, покрыв миллионы парсеков, действительно прилетел сюда с их далекой родной планеты.

Книга вторая
Ад для флибустьеров

Глава 1

Изжелта-белый, как человеческий череп, безглазый и неприятно лоснящийся дюжиног с неожиданным для него проворством вскарабкался по фальшборту и, зацепившись длинным со всех сторон облепленным присосками щупальцем за перила, повис. Арчи на всякий случай ткнул его электроразрядным копьем, но упрямая морская тварь, съежившись от удара током, упала не обратно в воду, а на палубу. Пришлось тем же копьем столкнуть головоногого в отверстие штормового портика.