Могила девы Дивер Джеффри

19:46

— Что это?

Помощник шерифа городка Воронья Гряда Арнольд Шоу не знал, да и не интересовался.

Поджарый тридцатилетний страж закона, смолоду служивший в правоохранительных органах, немало времени провел на воде. Выманивал на всякую гниль сомов, ловил на блесну окуней и маскинонгов.[40] Пару раз даже ездил кататься на водных лыжах на озере в Озарках.[41] Но никогда его так не укачивало, как сейчас.

О Господи, какая же это пытка!

Они с Баззи Марборо встали на якорь примерно в двадцати ярдах от берега и по приказу их босса Дина Стиллуэла не сводили взгляда — как он выразился, «приклейтесь глазами» — с причала у здания бойни. Из-за ветра, сильного даже для Канзаса, утлое суденышко подбрасывало и вертело, словно на ярмарочной карусели, когда взлетаешь и крутишься во все стороны, а потом на земле не можешь поднять головы.

— Что-то мне нехорошо, — пробормотал Шоу.

— Смотри, вон там! — крикнул ему Марборо.

— Никуда не хочу смотреть.

Но он все-таки взглянул куда показывал товарищ.

В десяти ярдах что-то уплывало от них вниз по течению. Они были вооружены старенькими полицейскими ружьями «ремингтон», и Марборо поймал в специальный прицел прыгающий предмет.

Несколько секунд назад они слышали всплеск у пристани, но, сколько ни приглядывались, не заметили бандитов, пытавшихся спастись по реке.

— Если бы кто-нибудь прыгнул в воду…

— Мы бы увидели, — проговорил Шоу сквозь ветер. — Сейчас он был бы как раз там, где плывет эта штука. Не могу разобрать, что это такое. — Помощник шерифа всеми силами пытался забыть о вчерашнем ужине — запеканке с тунцом. — Ну и что ты предлагаешь?

— Рука! Я вижу руку! — Марборо привстал.

— Не поднимайся! Нас и так крутит. Сиди на заднице и не дергайся!

Запеканка с тунцом, грибной крем-суп, горох и сверх всего — жареный консервированный лук.

Нет, долго это богатство в себе не удержать.

— Смотри, за эту штуковину держится рука, а сама она белая с красным. Черт, это, наверное, уплывает кто-то из заложниц!

Шоу повернулся и посмотрел поверх нагромождения обломков на поверхность покрытой зыбью реки. Лодку подбрасывало, и каждый взгляд длился не больше нескольких секунд. Помощник шерифа не мог определить, что он видит. Показалось, что плывет сеть, но, как сказал Базз Марборо, она была красной с белым. И еще с синим — теперь он и сам разглядел.

Предмет быстро уносило от них на стремнину.

— Неужели не видишь руки?

— Нет… Постой… в самом деле, похоже на руку, — нехотя признал он, и его кишки еще сильнее взбунтовались. Арни Шоу поднялся на ноги и от этого почувствовал себя в сто раз хуже. — Ничего не могу разобрать. Может, ветка?

— Не вижу. Смотри, как быстро плывет. Скоро будет в Уичито. — Шоу решил: он скорее позволит вырвать себе зуб, чем покажет, что его укачало. Даже два зуба.

— А если это бандиты что-то выбросили, намереваясь отвлечь нас? Мы погонимся за этим, а они улизнут через заднюю дверь.

— Или просто мусор, — кивнул, усаживаясь на скамью, Шоу. — Да что мы рассуждаем? Если бы это были свои, они бы не проплыли мимо, не попросив о помощи. На нас форма — они поняли бы, что мы из службы шерифа.

— Точно. И как я не подумал? — кивнул Марборо и тоже сел на место.

Одна пара неусыпных глаз снова обратилась к тылам бойни, зато другие крепко зажмурились, пока их обладатель изо всех сил пытался успокоить желудок.

— Умираю, — прошептал Шоу.

Но через несколько секунд он распрямился и посмотрел на товарища.

— Твою мать!

— Ты тоже только что вспомнил? — спросил Марборо.

Да, Шоу только теперь вспомнил: заложницы, глухие и немые, не сумели бы крикнуть «спасите наши души» и позвать на помощь, даже если бы проплывали рядом с яликом.

От этой мысли ему стало совсем мерзко. И еще оттого, что сам он три года подряд выходил в финал межуниверситетских соревнований по плаванию, а его товарищ мог барахтаться только по-собачьи и не проплыл бы и десяти ярдов.

Шоу глубоко вздохнул — не для того, чтобы набрать воздуха перед предстоящим заплывом, а просто чтобы справиться с бурей в животе. Скинул оружие, бронежилет, шлем и сапоги. Еще один вдох. И он нырнул головой вперед в бушующую темную реку и быстро поплыл вслед за скрывшимся предметом, увлекаемый на юго-восток немилосердным течением.

Артур Поттер посмотрел на окно, в котором впервые заметил Мелани.

Потом на то, в котором ее чуть не застрелили.

— Боюсь, мы подходим к пределу, — медленно проговорил он. — Если повезет, нам еще удастся вытащить одну или двух заложниц, но это все. Дальше придется либо принудить его сдаться, либо отдать приказ на штурм. Кто-нибудь может сказать, какой прогноз погоды? — Переговорщик надеялся, что налетит ураган и позволит ему потянуть с вертолетом.

Дерек Элб щелкнул выключателем. Услышав голос диктора метеоканала, Поттер придвинулся ближе к динамику и узнал, что ночью погода останется такой же — ветреной, с прояснениями. Ветер северо-западный от пятнадцати до двадцати миль в час.

— Придется в качестве отговорки ссылаться на ветер, — сказал Лебоу и добавил: — Хотя это очень ненадежно. Пятнадцать миль в час. Не исключено, что, находясь на военной службе, Хэнди летал на вертушках, которые садились в куда более сильный ветер.

Дин Стиллуэл вызвал по рации Лебоу. Его голос послышался из динамика под потолком. Он был, как всегда, немногословен.

— Да? — Аналитик склонился к микрофону.

— Агент Поттер приказал передавать вам любую информацию о преступниках. Так?

— Так, — подтвердил Лебоу.

Поттер взял микрофон и спросил, что удалось выяснить шерифу.

— Один из наших ребят занял удачную позицию и видит, что происходит внутри. Он докладывает, что Хэнди и Уилкокс обходят здание и все внимательно осматривают.

— Внимательно осматривают?

— Отодвигают трубы и железки. Как будто что-то ищут.

— Можете предположить, что именно? — спросил Лебоу.

— Нет. Уж не хотят ли найти место, где спрятаться?

Поттер кивнул Бадду, вспомнив, что именно капитан опасался, как бы преступники в критический момент не переоделись в форму спасателей. Бывало также, что бандиты специально оставляли открытым заднее окно, а затем на день или два скрывались в укромном уголке, пока полицейские не приходили к выводу, что им удалось бежать. Лебоу занес информацию в компьютер и поблагодарил шерифа.

— Надо убедиться, что все наши люди имеют фотографии преступников, — заметил Лебоу. — И сказать Фрэнку и группе спасения заложников, чтобы как следует прочесали место, если покажется, что Хэнди удалось совершить побег. — Он сел и снова посмотрел на здание бойни.

— Кстати, — в динамике опять прорезался голос шерифа, — я заказал ребятам пожевать. А вам с минуты на минуту привезут ужин из «Хартленда».

— «Хартленд» — это хорошо, — одобрил Элб.

Но Поттер, занятый серьезными размышлениями, не думал о еде. Встречаться ему или не встречаться с Хэнди? Время поджимало, и переговорщик чувствовал, что преступник, теряя терпение, вот-вот начнет выдвигать невыполнимые требования. Личная встреча давала больше возможностей охладить его, чем телефонный разговор.

Кроме того, встреча с Хэнди дала бы ему шанс увидеть Мелани.

Попытаться спасти ее.

Но с другой стороны, встреча человека, захватившего заложников, с тем, кто руководит операцией по их спасению, — самый опасный вид переговоров. Пойти на встречу — значит пойти на риск. Все чувства преступника — и хорошие и плохие — по отношению к переговорщику напряжены до предела. Порой преступники решают — иногда эта мысль возникает у них подсознательно, — что, убив переговорщика, они обретут такую власть, какой раньше не имели. Они надеются, что в лагере полицейских возникнет растерянность, а погибшего сменит другой, не такой требовательный. Но даже если обойдется без насилия, существует опасность, что переговорщик потеряет авторитет и значимость в глазах преступников, лишится уважения своего оппонента.

Поттер подвинулся к окну. «Что же такое сидит в тебе, Хэнди? Что заставляет вращаться колесики твоей воли? Что происходит в твоих холодных мозгах? Разговаривая с тобой, я слышу тишину. А когда ты молчишь, слышу твой голос. Когда ты улыбаешься, я вижу… А что же такое я вижу? Это проблема — я не знаю».

Дверь открылась, и фургон наполнил запах еды. Молодой помощник шерифа Вороньей Гряды принес коробки с пластиковыми контейнерами и картонные стаканчики с кофе.

Парень начал доставать из коробок контейнеры, и к Поттеру внезапно вернулся аппетит. Он ждал, что принесут безвкусный ужин: горячие сандвичи с говядиной и желе. Но помощник шерифа, выкладывая контейнеры, комментировал: «Это вишневый мусс, это галеты, это братвурст,[42] это пирог с мясом козленка и ягненка, говядина под маринадом, картофель с укропом».

— «Хартленд» — знаменитый меннонитский[43] ресторан, — объяснил Дерек Элб, — люди приезжают туда со всего штата.

Десять минут все ели в полной тишине. Поттер старался запомнить названия блюд, чтобы, вернувшись в Город ветров, рассказать родственнице Линден. Она собирала необычные кулинарные рецепты. Он допивал вторую чашку кофе, когда уголком глаза заметил, как напрягся Тоби: заработал передатчик.

— Что? — спросил в микрофон молодой техник. — Повторите, шериф!

Поттер повернулся к нему.

— Только что один из людей Дина выловил из реки сестер-близнецов.

Все ахнули. А затем на командном пункте раздались аплодисменты. Аналитик отлепил от плана бойни два листочка, означающих этих девочек, и удалил из границ здания. А фотографии положил в папку освобожденных заложников — к снимкам Джойслин, Шэннон и Киэл.

— Их проверяют на предмет переохлаждения, а в остальном с ними на первый взгляд все в порядке. Похожи на мокрых мышат, но им это лучше не говорить.

— Позвоните в гостиницу, — распорядился Поттер, — и сообщите их родителям.

Слушавший в наушники Тоби рассмеялся.

— Артур, они просятся к вам. Их везут сюда.

— Ко мне?

— Если вы старший из мужчин, в очках и в темном спортивном пиджаке. Только называют вас де л’Эпе.

— Как? — Переговорщик покачал головой.

Фрэнсис коротко рассмеялась.

— Аббат де л’Эпе. Человек, который придумал первый широко распространившийся знаковый язык.

— Почему они меня так называют?

Фрэнсис пожала плечами:

— Понятия не имею. Де л’Эпе считается кем-то вроде святого покровителя глухих.

Через пять минут появились девочки — милые близняшки, закутанные в яркие мягкие пледы (еще одно чудо, сотворенное шерифом Стиллуэлом). Они во все глаза уставились на Поттера, не напоминая уже мокрых мышек. Девочки были скорее охвачены благоговейным страхом, чем напуганы. Сбивчиво они объяснили через Фрэнсис, как Мелани удалось выпроводить их из здания.

— Мелани? — переспросила Анжи и посмотрела на переговорщика. — Я ошиблась. У тебя есть союзник среди заложниц.

«Интересно, Хэнди уже знает, что она сделала? — подумал Поттер. — Долго ли будет терпеть непокорность, прежде чем ответит? И станет на этот раз его ответ роковым?»

У Поттера екнуло сердце, когда он увидел, как расширились от ужаса глаза Фрэнсис Уиттинг. Переводчица повернулась к нему.

— Девочки не совсем понимают, что происходит. Но судя по тому, что они говорят, один из преступников насилует учительницу.

— Мелани?

— Нет, Донну Харстрон.

— Боже, — пробормотал Бадд. — И это на глазах у детей!

— Боннер? — спросила Анжи.

Лицо переговорщика не выдавало страданий, которые он испытывал в этот момент. Поттер кивнул. Конечно, Боннер. И скользнул взглядом по фотографиям Беверли и Эмили. Обе юные, женственные. Затем перевел взгляд на фотографию Мелани.

Анжи спросила, приказал ли Боннеру лечь на женщину Хэнди или он действовал сам по себе. Посмотрев, что показали ей сестры, Фрэнсис ответила:

— Медведь, так они называют Боннера, постоянно оглядывался. У него был такой вид, будто он боялся, что его застукают. Девочки считают, что Брут, то есть Хэнди, пришел бы в ярость, заметив все это.

— Брут дружелюбно относился к кому-нибудь из вас? — спросила у близняшек Анжи.

— Нет, он страшный человек. Смотрит на нас так же холодно, как персонажи на картинках Шэннон. Он бил Мелани.

— Она в порядке?

Одна из девочек кивнула.

Анжи покачала головой.

— Плохо! — Она взглянула на план бойни. — Заложники и преступники находятся недалеко друг от друга, но в Хэнди не заметно ничего похожего на стокгольмский синдром.

«Чем больше я узнаю о людях, тем сильнее мне хочется убить их».

Поттер спросил об оружии, инструментах и телевизоре. Но девочки не добавили ничего нового, кроме того, что уже было известно. Вдруг одна из них подала переговорщику клочок бумаги. Он насквозь промок, но слова, написанные несмываемым фломастером, который передал им Дерек, можно было прочитать.

— Письмо от Мелани, — сказал Поттер и прочел вслух: «Дорогой де л’Эпе. Мне хочется так много вам написать, но нет времени. Будьте осторожны с Хэнди. Он само зло, страшнее, чем что-либо на свете. Вы должны знать: Хэнди и Уилкокс — друзья. А Медведя (толстяка) он ненавидит. Медведь похотлив».

Лебоу попросил записку, чтобы внести текст в компьютер, но Поттер, сказав, что бумага расползается, продиктовал текст с начала до конца.

Одна из сестер-близнецов выступила вперед и что-то показала знаками. Поттер ободряюще улыбнулся и вопросительно посмотрел на Фрэнсис.

— Они просят ваш автограф.

— Мой автограф?

Девочки кивнули. Поттер вынул из кармана серебряную перьевую ручку, которую всегда носил с собой.

— Они ждут, что вы напишете, де л’Эпе, — продолжила переводчица.

— Ах да, разумеется. И получат то, что хотят. Каждая.

Девочки, уходя, прижимали бумажки к сердцу. Одна из сестер обернулась и что-то показала Фрэнсис.

— Она говорит, что Мелани просит вас быть осторожнее, — перевела та.

«Стерегись…»

— Покажите, как на языке глухих будет «Спасибо. Вы очень храбрые».

Фрэнсис показала, и Поттер неуверенно повторил за ней движения. Девочки улыбнулись, взяли Фрэнсис за руки, и она повела их к машине, чтобы отвезти в «Дейз инн». Капитан Бадд опустился на стул рядом с переговорщиком.

— Почему, — спросил он, — Мелани предупреждает нас об опасности? — И показал на записку. — Почему сообщает, что Боннер похотлив? А два других преступника — друзья?

— Она полагает, что мы сумеем воспользоваться этими сведениями, — ответила Анжи.

— Как?

Поттер опустил глаза на затертый клочок бумаги. Под строчками стояла подпись: «С любовью — Мелани». Поэтому он и не отдал записку Генри Лебоу. А теперь свернул и положил сырую бумажку в карман.

— Посмотрим, что там у нас о Боннере.

И прочитал с экрана, что Рэй Сонни Боннер вел никчемную жизнь. Отбывал срок за половые преступления, мелкие грабежи, домашнее насилие и нарушение общественного спокойствия. Им двигала похоть, а не разум. И еще он доносчик. Десять лет назад свидетельствовал на суде против своего подельника по ограблению. Поттер и Анжи, переглянувшись, улыбнулись.

— Замечательно.

Решение было принято: переговорщик не станет встречаться с Хэнди. Новая стратегия возникла сама собой. Более рискованная? Да. Но возможно, более удачная.

Чарли Бадд внезапно осознал, что и Поттер, и Анжи изучающе смотрят на него.

— Как считаешь, Генри, — начал переговорщик.

— Что такое? — встревожился капитан.

— На мой взгляд, идеально подходит, — ответил аналитик. — Искренний, прямолинейный, с густым баритоном.

— Чарли, вам предстоит дать небольшое представление. — Поттер повернулся к Бадду.

— Мне? — удивился молодой полицейский. — Каким образом?

— Вы будете продолжать переговоры.

— Что?

— Я хочу, чтобы вы завели с Хэнди разговор о капитуляции.

— Слушаюсь, сэр, — ответил капитан, но тут же добавил: — Вы шутите?

— Вы идеально подходите для этого, — объяснила Анжи.

— Я уже произносил слово «сдаться», — сказал Поттер. — Теперь пора внушить Хэнди, что это может случиться реально. Разумеется, он откажется. Но в его сознании отложится, что есть выбор. Он начнет обдумывать возможности.

— И не только это, — добавил аналитик, как всегда, не отводя глаз от экрана компьютера.

— Мы повышаем ставки, — продолжил переговорщик, делая заметки в желтом блокноте.

— По-моему, я совершенно не подхожу для этого.

— Вам когда-нибудь приходилось играть на сцене? — спросила Анжи.

— Только наряжался Санта-Клаусом для дочерей и племянников. Это все. На сцене никогда не играл и не испытывал ни малейшего желания.

— Я дам вам сценарий. — Немного подумав, Поттер оторвал верхние листки и начал снова писать. Вскоре две желтые странички были заполнены его мелким почерком. — Здесь суть. Экспромт. Вы хорошо разбираете?

Бадд пробежал глазами текст.

— Хорошо. Только я не готов. Мне надо потренироваться.

— Для репетиций нет времени, — отрезал агент ФБР. — По ходу переговоров я буду вам подсказывать.

— Вы это серьезно?

— Послушайте, Чарли. Сосредоточьтесь. Вам необходимо быстро прорваться через его заграждения и заставить поверить вот в это. — Переговорщик постучал пальцами по желтым листочкам.

Лицо капитана застыло, и он сел перед столом, на котором лежал мобильный телефон.