Алтарный маг. Сила воли Степанов Николай
– А ты сегодня, никак, торопишься? – Порученец лешего, в противоположность засуетившейся старухе, начал говорить неторопливо, словно нехотя.
– Да. Потому как о тебе пекусь, милок. На смертных источник дурно сказывается. Некоторые разума лишиться могут, потому затягивать не стоит, Данила.
– Опять ты меня выручаешь, уважаемая, – степенно произнес Еремеев, – прямо как в прошлый раз, когда мешок с золотом помогла пристроить. Кстати, мне бы половину забрать – деньги очень нужны.
– Да хоть все забирай, токмо давай сперва с источником порешим, хе-хе. И сразу за твоим добром отправимся. – Бабка едва не приплясывала от нетерпения.
– Нет, не отправимся, – покачал головой Александр.
– Почему?
– Так нет никакого золота, да и не было никогда. А вот роль моей знакомой кикиморы тебе явно не удалась, то ли дело – лесная ведьма или волколак, – тоном опытного театрального критика вынес вердикт Еремеев.
– Ах ты ж! – Старуха сбросила внешность сестры и кинулась на человека с ножом.
Он ждал чего-то подобного, а потому сдвинулся чуть в сторону и нанес удар по кисти. Оружие выскользнуло из рук бабки и улетело прямиком в воду.
– Ты чего сотворил… – Та застыла на месте, уставившись на круги по воде. – Ему же цены не было. Да я…
– А ничего ты, сестрица, сотворить более не сподобишься. Аль забыла – ты на моей земле. Нет больше тут твоей власти!
На острове появилась вторая кикимора. Старшая сестра сразу растеряла свою воинственность.
– Давно ли она твоей стала? И чьими стараниями?
– Про то ты более моего ведаешь – сама ведь привела Данилу сюда. Объегорить задумала? А оно вона как вышло. Не на того ты напала, злыдня, это тебе не сестрицу доверчивую зельем одурманить да в карты обыграть.
– Подумаешь, дурман! Да я тебя, растяпу, и без него в дураках оставлю. Хоть сейчас об заклад побьемся…
– На моем острове азартные игры запрещены, – авторитетно заявил Еремеев. – А некоторым сюда вообще путь заказан. – Он строго взглянул на незваную гостью.
– Истину глаголешь, Данила. И не токмо на остров. Все мои угодья для тебя, злыдня, отныне под запретом, клянусь своим болотом.
– Изгоняешь? Родную сестру?
– А ты надеялась тута остаться? Имеется у меня пара подходящих омутов и сеть эльфийская в придачу. Местный леший очень жаждет ее на тебя примерить.
– Обойдусь и без его, и без твоей любезности. А ты, Данила, не отдавай непутевой источник, чего бы она ни сулила. Помяни мое слово – обманет. Мы, кикиморы, просто обязаны людей дурить.
– Злыдня, я ведь не погляжу, что ты мне сестра…
Старшая решила больше не испытывать терпение младшей и поспешила сделать ноги.
– Тяжко с ней пришлось? – спросила кикимора через минуту.
– Не то слово. Пару раз думал: все, кончился Данила. Едва выкарабкался. Твоя сестричка, похоже, оргазм испытывает, когда другим боль причиняет.
– Чего она…
– Удовольствие огромное, – поправился Александр.
– Потому ее и кличут все злыдней, что горазда на пакости черные. Ты ее словам не верь, Данила. Я кикимора правильная, добро помню.
– Раз помнишь, тогда скажи, от чего я тебя уберег и что мы потом у островка с тремя березками прятали?
– Вовек не забуду. И про то, как меня из клетки вытащил, и про сундук с Черной морью, и про то, как те березки тебе здоровьице поправили. Да я это, я.
– Теперь не сомневаюсь. А то кто ее знает, твою сестрицу, вдруг она не токмо в волколака или лесную ведьму обращаться умеет, а и сразу в двух кикимор? – пояснил свою подозрительность Еремеев.
– Вот умный ты мужик, Данила, ничего на веру не принимаешь. С нами так и надо, не то обманем – в этом злыдня права.
– И что ты готова посулить за владение источником?
– Да хоть половину своих угодий. Токмо надобны ли они тебе? Могу помощь любую в своих владениях оказать, как тогда с чудищем, да мало ли… – Она еще немного подумала и продолжила совсем упавшим голосом: – Да… и предложить-то нечего.
– А правда, что на смертного источник может плохо подействовать, что за ним уход нужен постоянный?
– Ты же не собираешься в нем купаться? – усмехнулась кикимора. – А уход и присмотр всему острову надобен. Тут порядок блюсти денно и нощно требуется. К примеру, дохлого чужака убрать, следы колдовства злыдни подчистить… иначе источник и осерчать вздумает, а от того потом беды владетелю случаются.
– Нет уж, купаться в этой водичке меня точно больше ни за какие коврижки не заманишь. – Александра передернуло от нахлынувших воспоминаний.
– Что означает – «больше»? Ты… – Старуха онемела.
– Я же о том не ведал. Хоть бы табличку догадались поставить: дескать, купаться запрещено, нарушителю полный… в общем, фиг выберешься.
– Да как же тебя угораздило-то, милок? – Старуха на всякий случай дотронулась до человека, чтобы убедиться, не призрак ли. – То-то гляжу, одежа у тебя сырая.
– Случайно получилось, – отмахнулся Еремеев, не собираясь вдаваться в подробности.
– Так ведь оттуда, – она кивнула в сторону пруда, – обратного хода нет.
– Видать, не для всех.
– Слыхивала я про людей, кои в огне не горят и в воде не тонут, но чтобы… Выходит, источник ты мне не отдашь? – совсем сникла бабка.
Она была уверена: соприкоснувшись с чистой силой, Данила полностью осознал, какую ценность представляет источник, и теперь с сокровищем не расстанется. Одно утешало – злыдне он тоже не достался.
– Думаешь, у меня есть время сюда наведываться и за порядком следить?
– И то верно! – Кикимора оживилась. – Зачем лишние хлопоты? А у меня как раз день рождения на носу. Можешь сразу два дела добрых сделать: и от забот себя избавить, и подарком меня осчастливить.
– Подарок – это здорово, токмо источник мне запретил полную власть над ним кому-либо передавать.
– Как так? – Старуха бухнулась пятой точкой в траву. – Не будет подарка?
– Да успокойся ты. Думаешь, Данила не найдет правильного решения для правильной кикиморы?
– Ты осмелишься нарушить запрет источника? – шепотом спросила старуха. – Ради меня? – Она поправила прическу.
– Я, конечно, тебя уважаю, но не настолько, чтобы голову терять. Примешь источник в дар по сервитуту?
– Приму, – не задумываясь, ответила кикимора и тут же решила уточнить: – А это как?
– Все, как ты хотела: будешь здесь порядок блюсти, остров прихорашивать, можешь даже жить здесь. Опять же, постоянный доступ к силе. Токмо зачерпнуть ты ее сможешь не больше, чем посчитает нужным сам источник. Он мудрый и точно знает, сколько и кому отмерить.
Еремеев помнил предупреждение о чрезмерных аппетитах кикиморы, а потому решил переложить ответственность за возможные нарушения на сам источник: выдал больше чем надо, сам и виноват.
Старуха после слов Александра выглядела растерянной, так и не поняв, радоваться или огорчаться.
– Данила, ты втолкуй мне, непутевой, источник моим будет али нет?
– В первую очередь он мой, поскольку запрета я нарушать не хочу и не буду.
– То есть я получу его токмо опосля твоей смерти? По наследству?
– Нет, смерти моей ждать не надо, – усмехнулся Александр и, немного подумав, добавил: – Наоборот, ты после этого вообще можешь потерять доступ к источнику.
– Ой, горюшко! – всплеснула руками кикимора. – Да как же так?! Тебя же каждый лиходей норовит упокоить. И что я тогда – останусь без ценного подарка? Опять же, век человека-то недолог…
– Да, жизнь – сложная штука, в ней буквально за все приходится бороться. Погоди сокрушаться, авось через полвека все и уляжется. А ты наверняка сумеешь понравиться источнику, ежели от тебя за островом хороший уход будет.
Еремеев решил перестраховаться, связав свою жизнь с правами собственности кикиморы на этот островок. Он прекрасно понимал: если выгода от его смерти превысит выгоду от его жизни, выбор для нечисти будет очевиден.
– Так-то оно так… – задумчиво произнесла старушка. – А теперь скажи мне: кому все же принадлежит источник?
– Сейчас мне. Когда подарю, будет одновременно принадлежать еще и тебе, но с ограничениями выполнения условий.
– Вроде мой, а с другого боку вроде и не мой. – Бабка была в замешательстве, и Александр решил, что пора заканчивать с процедурой дарения.
– Главное, ты имеешь полное право всем говорить, что он твой. Все! Времени у меня в обрез, поэтому дарю тебе этот остров с источником по сервитуту, на оговоренных условиях.
Факт передачи тут же отразился на внешности кикиморы. Проседь в волосах приобрела золотистый оттенок, одежда стала выглядеть поопрятней, да и в лице появились светлые оттенки. Правда, краше от этого оно не стало, но на вкус и цвет…
– Ой! – Старуха подскочила и кинулась обнимать дарителя.
– Только давай обойдемся без объятий. – Еремеев увернулся от наскока. – Не хочу давать повод лешему для ревности.
– Благодарствую, Данила. – Кикимора взяла себя в руки и отвесила чинный поклон человеку. – Говори, чего от меня надобно?
– Хотелось бы поскорее из твоего болота выбраться. Дело к ночи близится, а мне еще лихих людей нагнать нужно.
– Я же говорила, сызнова к лиходеям спешишь, а вдруг как они тебя…
– Если б я сидел в безопасном месте, тебе бы никогда этого источника не видать, – перебил ее Александр. – Давай поторопимся.
– Всегда рада помощь оказать, да и леший там заждался, поди. – Старуха больше спорить не стала. – Он давеча в такую беду попал, но об том сам тебе расскажет.
Кикимора уплотнила болотную жижу, проложив твердую дорожку, по которой они и двинулись прочь от необыкновенного острова.
– Токмо ты про этот, как его, сервинту…
– Сервитут, – поправил Александр.
– Во-во, про него лешему не рассказывай. Уж больно слово мудреное, не поймет он.
– Договорились, – пообещал Еремеев.
Глава 11
Учителя и ученики
Ближе к ночи Ларион прибыл к Смоленску. Выбор места ночевки был для него очевиден.
– Заночуете в харчевне «Жирный налим», – приказал он бойцам. – Мне еще кое-какие дела уладить нужно.
Вспоминая события прошедшего дня, волшебник решил наведаться в особый отряд и доложить о необычных асах. Побежденные Жучкой противники явно отличались от прежних чудо-бойцов, охранявших гномов, и в военное время Ларион счел преступлением скрывать от властей подобную информацию.
Проблему со здоровьем Жучки удалось решить лишь частично. Энергомага в ближайшей к месту сражения деревне не оказалось, а тот волшебник, которого отыскали, поспособствовал только сращиванию сломанной лапы. Челюсть по-прежнему была сломана, а из-за нее нюх зверушки оставлял желать лучшего. Ларион наплел чародею байку про секретное оружие особого отряда и наказал держать язык за зубами.
До наступления ночи похитителей они так и не настигли. Жучка в Смоленск идти отказалась, пообещав разумнику, если он ее правильно понял, утром прийти на то же место, где они расстались.
Из резиденции особого отряда Лариона отправили в городскую управу, где он и нашел Творимира. Судя по изрядно помятому виду, тот явно недосыпал, однако разговор начал весьма энергично.
– Твой Данила нынче нужен в Смоленске как воздух. Толпе следует поднять боевой дух, и лучше него с этим никто не справится. Знаешь, где его искать?
– Думаю, скоро он объявится подле шведского короля, поскольку туда везут некую Зарину. Данила говорил, ты ей жизнь спас?
– Был такой грех, да еще и сам к нему направил. Кто ж знал, что ее схватят?! Ох, зря он прикипел к этой девке! Что у нас, других красавиц нет?! Чую, она может так расклад сил поменять, что никому мало не покажется. – Творимир тяжело вздохнул и продолжил: – А ты отколь ведаешь, что Зарину к шведам везут?
– По следам ее шел. По пути наткнулся на двух асов, явно из сопровождения похищенной. О таких раньше и не слыхивал – мои самые сильные заклятия их даже чихнуть не заставили. А после смерти оба в камень обратились.
– С тобой был Борич? – спросил сотник. Судя по реакции, окаменение трупов для него новостью не стало. – Он что, с двумя справился?
– Нет, рыкарь остался в деревне.
– А как же тогда… – Творимир округлил глаза, уставившись на собеседника.
– Собачку Данилы помнишь?
– Еще бы! Она на моих глазах за несколько секунд рыкаря на пол уложила, пусть и не лучшего.
– Вот и на этот раз она постаралась, да еще нас трое помощников было. И одно тебе скажу – чудом выжили. Один-то из асов попроще был, его Жучка (так собаку кличут) сразу неплохо подранила, а вот другой…
Ларион подробно рассказал о столкновении.
Творимир внимательно выслушал разумника. Потом поднялся из-за стола, за которым и проходила беседа, и спросил:
– Вечерял сегодня?
– Не довелось. Прибыл в Смоленск, сразу сюда.
– Я тоже нормально ни поесть, ни поспать не успеваю. Вече от управления городом устранилось. Поначалу, правда, мешать пытались, хорошо церковники поддержали. Так что я, считай, нынче один в городе правлю. Думал, воевода после отхода от Дорогобужа в столицу вернется, а он вместе со Светозаром в Кардымове застрял… В общем, дел – до ветру сходить некогда. Не возражаешь, ежели мы прямо тут немного перекусим?
Ларион удивился, но противиться не стал. Начальник тем временем выглянул в коридор и распорядился насчет еды. Только затем вернулся к столу и продолжил:
– До меня доходили непроверенные сведения, что в Поречье вывели новую породу асов, но подтверждения они тогда не получили. Гномы умеют скрывать свои секреты.
– Только там? – переспросил разумник.
– Говорю же, сведения не подтвердились. А что?
– Данила говорил, что за похищением Зарины стоят гномы Поречья.
– Откуда он о том может знать? – Особист был заинтригован.
– Полагаю, от гномов смоленских – те явно имеют виды на парня.
– С чего взял? – заинтересовался Творимир.
– Мург у нас был, долго с Данилой беседовал.
Ларион докладывал начальнику лишь то, что не могло повредить Даниле и стало известно сотнику из других источников. Уж о визите гнома в Крашен Творимиру наверняка доложили.
– Смоленские с пореченскими не в ладах, – задумчиво произнес сотник. – Вполне резонно, что могут друг другу мелкие пакости устраивать. Значит, говоришь, Поречье здесь замешано? Плохо.
– Догадался уже. Но как нам с этим быть?
– Не допустить Данилу к шведскому королю, – ответил Творимир. – Там видели пореченских гномов. Полагаю, они явно намерены взять под свою опеку Смоленск, вот и ошиваются рядом с Карлом.
– Ежели Зарина там объявится, боярина ничем не остановить.
– Да знаю, паренек – тот еще упрямец. Но ты сам посуди: что будет, ежели Карл Семнадцатый во всеуслышание заявит, что перетянул на свою сторону человека, чуть ли не в одиночку расправившегося с тысячным войском Речи Посполитой, разогнавшего пять сотен рейтаров, охотившихся за его головой, да еще и победившего чудовище невиданное? Я уже молчу о том, что к этим громким подвигам люди добавляют шепотом.
– И что они добавляют? – усмехнулся Ларион.
– Будто он чуть ли не с десяток эльфов прикончил. Неужели правда? – Творимир выжидательно посмотрел на собеседника.
– Врут, – ответил тот. – Мертвых эльфов я лишь троих видел, еще одного Данила раньше упокоил, но тот, по слухам, великим волшебником у шишколобых значился. Ты про Аивауда что-нибудь знаешь?
Сотник особого отряда смачно выругался.
– Когда он успевает? И при этом до сих пор жив?
– Те, кто с ним рядом, уже перестали удивляться, но за своим командиром хоть в пекло пойдут.
– Вот потому я и говорю – нельзя его шведам на растерзание отдавать.
– Тебе вроде не по нраву сей паренек, с чего вдруг такая забота? – Лариона нынешнее отношение сотника к Даниле весьма озадачило, да и манера разговора также была необычной, поэтому разумник и не удержался от вопроса, который ранее задать бы не посмел.
– Я и сейчас считаю его наглецом каких мало. Но Фортуна считает иначе, а она Смоленску позарез нужна. Посему начхать на наши неурядицы, нынче республику спасать надобно. Как подумаю, что можем попасть под руку шведского короля, дурно становится. А Пожарский, похоже, с турками крепко сцепился, и ему не до нас.
– Султан начал войну с Московией?
– Пока нет, но янычар у границы собрал не одну тысячу. Того и гляди свара начнется.
– Видать, послы шведские туркам нашептали нужные слова, да еще золотом их подкрепили, – предположил разумник.
– То-то и оно. Потому скорой помощи с востока ждать не стоит, ежели не появится у Пожарского весомого повода. И таким поводом может стать пусть малая, но победа Данилы над Карлом.
– Почему именно Данилы? – недоумевал Ларион, не ожидавший от сотника такой веры в крашенского боярина.
– Расклад тут простой. Данила запал на Зарину, которая (токмо болтать про то не смей) приходится Пожарскому родной племянницей. Ежели Данила дает под дых Карлу, можно сразу во всеуслышание объявить, что он – жених девки и выдал коварному похитителю смачную оплеуху, пытаясь спасти невесту. Тогда царь Московии сразу попадет в весьма щекотливое положение. С одной стороны – негоже встревать в войну на два фронта, а с другой – что о тебе подумают иноземные властители, ежели узнают, что некто почти безродный проявляет больше усердия для спасения девушки, чем могущественный родственник?
– А почему нам прямо сейчас не заявить, что Зарина у Карла и Пожарскому следует выручать племянницу?
– Ларион, политик из тебя… Пойми: не время сейчас, да и не с руки властям Смоленска делать подобные заявления. Токмо царя подставим под удар, а он и осерчать может.
– Но почему? – никак не доходило до молодого волшебника.
– Официально Зарина на Смоленщину не заезжала – раз. Король Швеции в любой момент может заявить, что знать не знает ни о какой племяннице, – два. Нас просто назовут интриганами, пытающимися втянуть восточного соседа в войну, – три.
– Что изменится, ежели то же самое скажет Данила?
– Сейчас – ничего. О нем, кроме как в наших землях, нигде больше не знают. Теперь представь: Данила одержит верх над самим Карлом. Всем сразу станет интересно, кто он такой и почему такое вообще стало возможно. И тут уж следует постараться все его подвиги показать в лучшем свете, а самого объявить женихом Зарины, которая ради большой любви тайно пересекла границу, но из-за козней Карла так и не смогла встретиться с избранником. Вот тогда его слова о невесте будут восприняты как надо, а с властей Смоленска и взятки гладки. Они вроде как в стороне.
– Ну ты и расписал! Прямо как в романах, что на Западе издают. Я как-то читал одну книжонку, «Магия чувств» называется. Думал, новый вид магии появился.
– Так и должно получиться! Эта история, ежели ее правильно преподнести, многих жен и любовниц властителей заставит сопереживать Даниле, а половину важных решений монархи принимают как раз по капризу женщин. Вот почему мне и нужно встретиться с парнем до того, как он кинется очертя голову Карлу морду бить.
– Думаешь, шведский король сможет перетащить его на свою сторону?
– У Карла много опытных советников, да и сам он, несмотря на молодость, интриган знатный. Может так все обставить, что Данила и не поймет сразу, что попал в ловушку. А потом поздно будет: игру станут вести шведы.
– Эх, жаль, я понятия не имею, где сейчас может находиться Данила. – Ларион проникся задумкой сотника.
Тут постучали в дверь – принесли кушанья. Собеседники ненадолго прервались, но стоило слугам покинуть кабинет, как разумник продолжил:
– Боярин отправился в Корытню, где ему пообещали встречу с похитителями. Я понятия не имею, чем она закончилась.
– Чем-чем? – недовольно пробурчал Творимир. – Все как обычно: Данила вскрыл тамошнюю шпионскую сеть, за которой мой человек наблюдал в надежде, что объявится более купная рыба, сменил власть в деревне и был таков.
– Опять все испортил?
– А! – махнул рукой сотник. – Черт с ней, с Корытней, не до нее сейчас. Я тут разбирался со шпионами Карла, намеревавшимися воеводу и Светозара к праотцам отправить. Какими токмо ухищрениями те ни пользовались…
Творимир поделился последними новостями, поведав, как в камере взорвался лазутчик.
– Сам видишь – враг ни перед чем не остановится, чтобы быстрее завоевать республику. И единственная возможность предотвратить захват – разыграть правильно карту крашенского боярина. Поэтому бросай все дела и займись главным – приведи ко мне Данилу.
– Договорились. – Разумник не стал возражать, поскольку задание особого отдела совпадало с его собственными планами. Ведь проще всего было найти парня неподалеку от его девушки. А при встрече почему бы не передать слова Творимира, тем более что резон в них был, и немалый.
Потеряв три четверти своих людей, Густав осел в Витебске. Он не мог смириться с тем, что его одолел какой-то юнец, и принялся набирать новый отряд бойцов. В этот раз наемник собирался сам оплатить заказ на крашенского боярина и пустил в ход личные сбережения.
К отбору бойцов Густав подошел весьма тщательно. Желая заполучить лучших, он распустил слух о высокой цене за услуги. Сам проводил беседу с каждым. После таких разговоров отсеивались одиннадцать из дюжины.
До сотни ему оставалось принять всего пятерых, однако процесс затормозился. За нынешний день он нанял лишь одного бойца. Мало того, несколько отвергнутых после обеда попытались напасть на несостоявшегося нанимателя, не подозревая, что за ним постоянно присматривали отъявленные головорезы, да и сам Густав в бою стоил троих. В результате короткой стычки без единого выстрела десять нападавших полегли за минуту.
Собеседование Густав проводил в трактире на окраине Витебска. В отдельный кабинет приглашался очередной кандидат, и через пять – десять минут разговора принималось решение. Чуть больше времени наниматель тратил на тех, кто его чем-то заинтересовал. С этими иногда приходилось выходить на задний двор и проверять, действительно ли они настолько хороши, как о себе говорят.
– Владеешь арканом, кнутом и пращой? – Густав заинтересовался очередным кандидатом – худощавым сорокалетним мужчиной невысокого роста. Тот абсолютно не производил впечатления умелого воина, разве что во взгляде ощущалась некая сила. – Странный выбор оружия.
– А чего странного, уважаемый? Веревка, она и есть веревка. Смотал – и вроде безоружный. А на деле… Камень завсегда на дороге сыскать можно, а тем камнем я на полсотни шагов любого ворога могу по башке огреть. Арканом сподручно в полон брать, а кнут и в ближнем бою сгодится.
– Покажешь?
– Почему нет, уважаемый? Коли для дела надобно, то я завсегда готов.
– Пойдем.
Они вышли на задний двор. Несмотря на сумерки, здесь освещения хватало благодаря многочисленным фонарям.
Сначала кандидат с двадцати шагов разбил камнем бутылку, затем показал владение арканом.
– Хорошо, – произнес Густав, – а как будешь действовать против меча?
Наниматель извлек оружие из ножен.
– Имеется немало способов лишить ворога оружия. К примеру…
Мужчина наклонился к земле, поднял камешек под ногами и швырнул в сторону Густава. Тот отвлекся всего на мгновение, но этого хватило: резкое движение и кнут обвился вокруг клинка и вырвал его из рук.
– Лихо! – только и смог вымолвить наниматель.
– Обычно бью по кисти. Оно сразу кости дробит, и опосля не до боя бывает, – пояснил кандидат в наемники.
– Ты принят, Радобуд. Завтра поутру приходи бумаги подписывать и клятву давать.
– А правду говорят, что ты пять золотых авансом платишь?
– Правду.
– Тогда приду.
На том они и расстались. Густав, вернувшись в трактир, распорядился на сегодня закончить собеседования, однако в кабинете уже кто-то находился, и о нем подчиненные не сообщили.
– Приходи завтра, уважаемый, – пробурчал наниматель.
Сидевший за столом откинул глубокий капюшон. Густав непроизвольно вздрогнул – не каждый день ему приходилось сталкиваться с эльфами.
– Ты Густав, которого побил в лесах Смоленщины некий Данила?
– Допустим. Однако я не люблю, когда о подобном напоминают.
– Плевать на твои предпочтения, человек. Я пришел тебя нанять.
– Мои услуги стоят очень дорого.
Шишколобый небрежно бросил на стол небольшой мешочек. Поскольку шнурок был не затянут, несколько изумрудов выкатилось на столешницу.
– Этого должно хватить, – безапелляционно заявил эльф.
– Цель и сроки? – машинально спросил Густав.
– Цель – тот самый Данила. Принесешь его голову – мы в расчете. Приведешь живого, плененного, получишь еще столько же. Времени тебе неделя.
– Условия принимаются, – не особо раздумывая, согласился Густав. Теперь он мог оплатить услуги тех волшебников, которые запросили слишком высокую цену. – Куда доставить доказательство выполненной работы?
– О результате мы быстро узнаем. Ежели схватишь боярина, сами заглянем. Вздумаешь скрыться с оплатой, не выполнив работы, также найдем. Теперь о главном. Помимо сих безделушек, – эльф небрежно указал на изумруды, – тебе понадобится кое-что посерьезнее.
Шишколобый поставил на стол небольшую шкатулку. Открыв ее, продемонстрировал содержимое.
– Здесь то, что поможет уменьшить прыть твоего противника.
Минут десять эльф потратил на рассказ о каждом из трех артефактов, только затем закрыл шкатулку и придвинул ее к Густаву.
– Заказ будет выполнен, господин! – заверил тот.
– Это в твоих интересах, человек, – процедил сквозь зубы эльф и, не прощаясь, покинул кабинет.
– А ведь в первый раз, похоже, они же меня и нанимали, токмо через посредника, – предположил мужчина. – Теперь вот сами явились, да еще с такими подарками… Видать, этот Данила сильно им докучает. Ну что ж, думаю, ему недолго осталось.
Черкасский, обучая бойцов агентурной работе, частенько повторял: «Оказавшись среди врага, умейте определить ключевых игроков. Не тех, кто выше по званию, а тех, на ком слаженность группы держится. Уничтожать в первую очередь следует именно их, а не напыщенных индюков, кои токмо брови хмурить научены, а в руководстве бойцами разбираются не более, чем я – в дерьме ежиков».
Про «дерьмо ежиков» ученики запоминали сразу, а потому и о важной части наставлений не забывали. Вот и сейчас Зарине пригодилась наука наставника. Наблюдая за отрядом, сопровождавшим ее повозку, она быстро определила, кто из них является негласным лидером.
Несмотря на то что Бивой постоянно отдавал приказы, буквально из штанов выпрыгивал, пытаясь показать свою значимость, бойцы после получения каждого распоряжения бросали взгляд в сторону могучего воина – того, кто прошлой ночью охранял камеру Зарины. Звали громилу Гораном, что полностью соответствовало внешности. И лишь после того, как Горан глазами подтверждал указание Бивоя, оно выполнялось.
Руки и ноги пленнице связали, но веревки затянули не туго, дабы не пережать кровоток, так что небольшую свободу движений она имела. Издали вообще казалось, что девушка просто путешествует на телеге. Однако ее даже издалека никому не показывали, при малейшей опасности телега съезжала с тракта.
Горан старался чаще находиться возле повозки. И он же предупредил, что кричать ей не стоит. Одна попытка – и дальнейшее путешествие пройдет в бесчувственном состоянии. О том, что кричать бесполезно, она сообразила еще в начале пути, поскольку стоило любому из всадников отъехать на пять шагов, пропадал даже звук топота его скакуна. Явно у организаторов похищения ни в деньгах, ни в магических амулетах, ни в оружии недостатка не имелось.
Зарина сразу обратила внимание и на дорогие пистоли сопровождающих – по два у каждого, и на добротных коней, и на защитные амулеты – как от пуль, так и от магии. Поглотитель звуков, установленный на телеге, также стоил не одну сотню золотых монет.
Когда во второй половине дня прискакал гонец с сообщением, в отряде возникло волнение. Прочитав его, Горан отправил двух наиболее опытных бойцов в обратную дорогу. Их возвращения ждали скоро, а когда не дождались, встревожились еще больше.
К Зарине подъехал Бивой.
– Твой воздыхатель, видать, гораздо опаснее, чем мы думали. Нам стоит немного поторопиться. Не хотелось, чтобы вы с ним раньше срока встретились.
Читать бесплатно другие книги:
