Остров спокойствия Робертс Нора

– Это не заняло так уж много времени. Скажу вот что, прежде чем мы оба вернемся к своей работе: я не ставлю себе целью вам мешать, и мы оба знаем, что я никак вам не помешал. Просто вы злитесь, потому что теперь в файлах есть информация, что какой-то одержимый коп с жалкого островка связался со следующей жертвой Хобарт. Или пытался связаться. А вы, специальный агент, использующий всю мощь ФБР, этого не сделали. Будь я на вашем месте, я бы тоже злился. И все же Эмили Девлон погибла, и есть другие люди, которые подходят под паттерн жертв Хобарт. Так что вы зря тратите время, пытаясь меня запугать.

– Я не запугиваю. Я предупреждаю. Расследование ведет Бюро.

– Ваши предупреждения мне ни к чему. Надеюсь, вы ее поймаете. Я молю Бога, чтобы вы поймали ее прежде, чем она прикончит следующую жертву в своем списке. И вот тогда я пришлю вам ящик выпивки по вашему выбору. А пока, думаю, мы поняли, на каких позициях оба стоим.

– Не переступите черту. – Ксавьер поднялся. – Иначе я позабочусь, чтобы вы потеряли эту свою синекуру и вообще шанс носить полицейский значок.

– Буду иметь в виду. Но знаете, вы не спросили меня, как я понял, что Хобарт будет во Флориде и убьет одного из двух человек, с которыми я связался. Вы не спросили, – продолжил Рид, – потому что злитесь. Я отправлю вам всю информацию и надеюсь, что вы ее рассмотрите, когда успокоитесь. Если не сейчас, то очень скоро вы убедитесь, что именно Хобарт несет ответственность за смерть Девлон. И она наверняка оставила след, потому что хочет, чтобы мы знали: это она.

– Держитесь подальше от моего расследования.

– У нас тут пока межсезонье, – сказал Рид, когда Ксавьер пошел к двери. – Так что у вас есть пара часов до следующего парома в Портленд. В кафе «Санрайз» пекут чертовски вкусные пироги.

Ксавьер вышел, оставив дверь за собой распахнутой.

Рид снова посмотрел на храпящую собаку.

– Вот, мой друг, человек, которому удается быть идиотом и спецагентом ФБР одновременно.

В дверях появилась Донна.

– Твой посетитель уходил не в настроении, хлопнул дверью. Мы подумали, что у тебя какие-то проблемы с федералами, но, смотрю, ты не беспокоишься.

– Ничуть. Ведь я одержимый коп, играющий в большое начальство на жалком островке.

– Большое начальство! – Она фыркнула.

– Здрасте! Я шеф полиции. Скажешь, не большое?

– Он назвал наш остров «жалким островком»?

– Плевать. Мы знаем лучше.

– Ты высказал все этому засранцу?

– Он ведь ушел не в настроении, верно?

Она одобрительно кивнула.

– Док Дорси сказал, что ты можешь привести собаку.

Рид подумал, стоит ли будить спящего пса. Но когда он чуть отодвинул стул, пес тут же вскинул голову. Его глаза посмотрели в глаза Рида со страхом и тоской.

– Ладно, отведу.

Рид решил пройтись, надеясь, что пес перестанет дрожать при виде людей. Но минуя прохожих, пес вздрагивал и прижимался к ноге Рида.

Кабинет ветеринар устроил в собственном доме, менее чем в четверти мили от деревни. Он жил вместе с женой и младшим сыном, который сейчас учился в старших классах. Док Дорси – даже жена звала его «Док» – регулярно работал два дня в неделю, а каждое третье утро отводил для операций. Но при экстренных ситуациях всегда спешил на вызов, даже если рыбачил или возился со своими тремя пчелиными ульями.

Когда Рид вошел, жена ветеринара – красивая женщина с длинными каштановыми волосами, собранными в хвост, при полном макияже – сидела за столом в маленькой приемной. В комнатке с бледно-голубом виниловым полом стояло множество разномастных стульев и столиков.

– Миссис Дорси, спасибо, что открыли для меня кабинет.

– Да никаких проблем, – отмахнулась она. – Значит, это наш заблудший песик. Бедный потерянный ребенок.

Она встала. Пес испуганно спрятался за ноги Рида.

– Он боится людей.

– Вас не боится.

– Ну, я угостил его гамбургером и прокатил на машине.

– Он к вам привязался. – Она присела перед собакой. – Наверняка голодал, очень худой. У него милая мордашка. И его нужно как следует помыть. Думаю, под этой грязью скрывается рыжина. Вы принесли образец его стула?

– Э-э… Мы еще не успели.

– Что ж, а понадобится. Отведите его за дом. Там много собак делали свои дела. Запах поможет ему привести кишечник в движение. Как давно он съел гамбургер?

– Больше часа назад.

– Тогда должно получиться. Возьмите. – Она достала из шкафа медицинскую перчатку и пластиковую бутылку с широким горлом. – Я скажу Доку, что вы пришли.

Обреченно вздохнув, Рид вышел, но не успел он отвести пса за дом, как тот присел и сделал свое собачье дело прямо на бетонной дорожке.

– Вот дерьмо! В буквальном смысле.

Рид надел перчатку и собрал все в бутылку.

– Быстро вы, – сказала миссис Дорси, когда он вернулся.

– Да мы на вашей дорожке, я не успел… Простите. – Он вручил ей образец. – Почти все собрал.

– Не волнуйтесь, это у нас не редкость. Ведите его в кабинет. Сюда, потом первая дверь налево. – Она вернула ему образец. – Отдайте Доку, но я уже могу вам сказать, что у бедного ребенка глисты.

– Весело.

Рид прошел в смотровую, где стоял длинный стол с мягкой обивкой и весы.

Увидев Дока, пес опять задрожал. Волосы Дока были собраны в длинный каштановый хвост, почти как у его жены, только с седой прядью. На нем были маленькие круглые очки, футболка с фотографией «Грейтфул Дед»[7], джинсы-карго и ботинки «Док Мартенс».

– Ну кто это к нам пришел? – с доброй улыбкой сказал ветеринар.

– Он не назвал мне своего имени, зато могу дать вам вот это. – Рид с радостью вручил ему образец.

– Угу, – кивнул доктор и, как его жена, присел на корточки перед собакой. – Давно не получал регулярного питания, судя по всему. Боится людей, да?

– Постоянно дрожит. Я нащупал шрамы на его шее.

Добрая улыбка исчезла, а глаза за очками стали жесткими.

– Мы их посмотрим. Я бы сказал, он еще не взрослый. Сможете заставить его встать на весы?

Пса пришлось поуговаривать, но если Рид сидел рядом с ним на корточках, испуганный пес все же стоял на весах неподвижно.

Док отметил вес и велел Риду поднять его на стол.

– Стойте перед ним, чтобы он вас видел. И говорите с ним. Что угодно спокойным голосом.

– Никто не причинит тебе вреда, мы просто должны тебя осмотреть, – успокаивал собаку Рид, пока Док осторожно водил по ней руками. – Нам о псе сообщили только вчера. Вчера и сегодня утром он загонял на дерево кошку Иды Букер. Я нашел его, когда он гонялся за птицами на пляже. Подманил гамбургером. Он не сразу подошел. Ему нравится кататься в машине, голову высовывал в окно. Рядом со мной ведет себя нормально, однако остальных боится. Пока. Если слишком быстро встать или поднять руку, он сразу приседает.

– Классические признаки жестокого обращения.

– Я знаю. Как и у людей.

– Шрамы, вероятно, от металлического ошейника с шипами. Кто-то постоянно его тянул и дергал, пока металл не порезал кожу.

– Гребаный ублюдок. Простите.

– Не извиняйтесь. Только гребаный ублюдок поступает так с животными. Мне нужно еще взглянуть на его зубы, уши и так далее.

Пес затрясся еще сильнее, но Рид, продолжая говорить спокойным голосом, его держал.

– У него инфекция обоих ушей. Зубы хорошие. По моему мнению, ему от восьми до девяти месяцев, а значит, тот парень вдвойне ублюдок.

Док вытащил из кармана пару собачьих галет, положил одну на стол, подождал. Пес перевел взгляд с угощения на Рида и обратно на угощение, а затем проглотил галету.

Следующую Док протянул, не выпуская из руки. Собака снова посмотрела на Рида.

– Приободрите его.

– Не будь дураком, – сказал Рид собаке. – Когда кто-то предлагает тебе печенье, ты его берешь.

Собака взяла галету и посмотрела на Дока.

– Я проведу анализы, чтобы проверить, сделаны ли ему прививки. Скорее всего, нет. Пойду взгляну на образец.

Док ушел в небольшой альков и продолжил оттуда:

– Мы можем оставить его, полечить здесь, но он вам доверяет. Лучше ему побыть с вами, пока не выздоровеет. А бывшему владельцу этой собаки хорошо бы предъявить обвинение в жестоком обращении с животными.

– Я весь день не дома…

Пес лизнул руку Рида и посмотрел на него с тем же выражением страха и тоски.

– Ладно, пусть пока побудет у меня.

– У него глисты. Я дам вам лекарство, а потом нам понадобится контрольный образец стула. Еще дам мазь для ушей и антибиотик. Напишу инструкции. Я бы порекомендовал кормить его специальной едой для щенков. Трижды в день, пока не достигнет нормального веса. Теперь мне нужно взять кровь на анализ, так что отвлеките его.

Рид отвлекал и пса, и себя самого – сам боялся уколов.

– Как вы думаете, какой он породы?

– По-моему, в нем много от кунхаунда. – Док отстриг прядку шерсти от собачьего бока, ввел иглу. – Немного от лабрадора и всякого разного. Он еще не полностью сформировался. Я дам вам шампунь от блох. Тебе нужна хорошая ванна, мой мальчик.

Док подошел, погладил пса. Тот дрожал уже не так сильно, однако внимательно наблюдал за Доком, словно ожидал, что нежная рука вдруг станет злой.

– Кто-то над ним издевался, – сказал Док. – Ладно, соберу для вас лекарства, а Сюзанна распечатает инструкции. Счет выставить полиции острова?

Рид подумал о бюджете.

– Нет, давайте мне.

Док улыбнулся.

– В таком случае я возьму с вас только за лекарство, а осмотр мы будем рассматривать, как добрую услугу.

– Спасибо большое.

Док предложил псу еще одно угощение. Пес бросил взгляд на Рида, решил, что позволено, и съел.

– Если не сможете оставить его у себя, постараемся найти ему дом. Но сейчас он доверяет только вам, а он достаточно натерпелся за свою короткую жизнь.

Жена Дока – «для друзей просто Сюзанна», сказала она – напечатала список предметов, необходимых для ухода за щенком, показала, как наносить мазь и вручила небольшой мешочек с собачьими галетами.

Рид вернулся в участок с собакой и пакетом от ветеринара.

– Сесил и Мэтти только что отправились в школу – драка неподалеку от школьной территории. Дрались два парня. Наверное, из-за девушки.

– Донна.

Она сузила глаза, услышав его тон.

– Шеф?

– Я знаю правило: никаких личных поручений, но я не могу идти с собакой на рынок, а она прилипла ко мне, как репей. Сюзанна Дорси дала мне список того, что для нее нужно.

– Ты хочешь, чтобы я оставила пост и пошла на рынок за покупками для бродячей собаки?

– У него шрамы на шее от того, что кто-то с силой дергал его за ошейник с шипами, инфекция обоих ушей, и он привязался ко мне, потому что прежде все люди в его жизни причиняли ему боль. Док говорит, ему всего около восьми месяцев.

Она сжала губы.

– Это Док сказал про ошейник с шипами?

– Да.

– Давай сюда чертов список.

– Спасибо. Огромное спасибо.

– Я не выполняю для тебя личных поручений. Я это делаю для собаки. Теперь давай свою кредитную карту, потому что неизвестно, сколько все это будет стоить.

Когда Рид наконец запер участок на ночь, он решил дать себе и собаке передышку и поехал домой на служебной машине.

– Ты выпущен под честное слово, – сказал Рид, ведя пса в дом. – Если будешь гадить в доме, жевать что-нибудь, кроме того, что я дам тебе сам, то придется пересмотреть условия условно-досрочного освобождения. Отнесись к этому серьезно.

Пес обнюхивал спальню, то и дело поглядывая на Рида, пока он переодевался в свои самые потрепанные спортивные штаны, старую толстовку и пару кроссовок, которые не успел выбросить.

Потому что Риду предстояла очень грязная работа.

Он вывел пса на улицу, взял шланг и шампунь. И провел первые десять минут, сражаясь с мокрым псом, который скулил, трясся и пытался сбежать от этого кошмара с мылом и водой. В конце концов пес подчинился, глядя на Рида глазами, в которых читалась боль от такого предательства.

Когда подъехала Симона, она застала их обоих мокрыми и не особенно довольными друг другом.

– Не подходи близко. Мы грязные.

– Сюзанна Дорси рассказала Хильди, а та рассказала Сиси, что ты взял бездомную собаку.

– Он освобожден под честное слово. – Рид безжалостно провел по собаке струей из шланга, чтобы смыть шампунь и подохших блох. – И сейчас его освобождение висит на волоске.

– У него милая мордаха.

– Да, все так говорят. Еще он покусан блохами и болеет глистами.

– Над ним издевались, Сюзанна сказала.

– Да. Это тоже.

Симона прошла к дому и села на ступеньки, потому что пес смотрел на нее так, словно ждал, что Симона может кинуть камень ему в голову.

– Сиси просила меня его сфотографировать и прислать ей.

– Подожди, пока он станет более презентабельным.

– У него красивый окрас, вроде каурой лошади.

– Говорят, в нем есть какой-то кунхаунд.

– Ты любишь собак?

– Конечно. Когда я был маленьким, у нас был свой пес. Моя сестра назвала его Фриски – мы с братом не успели наложить вето. Хорошая была собака. Умерла незадолго до того, как я уехал в колледж. А ты?

– Мы не могли завести ни собаку, ни кошку. У мамы аллергия. Или так она говорит, – я не верю. Ты оставишь его у себя?

– Не знаю. Я ведь редко бываю дома.

Он отпустил пса, чтобы взять старое полотенце, и собака воспользовалась этим, чтобы отряхнуться от воды, – забрызгав Рида с ног до головы.

Под смех Симоны Рид вытер полотенцем собственное лицо.

– Пора в душ.

– Ты только что его принял.

– Вот тебе. – Он стал быстро тереть собаку полотенцем. – Как тебе это?

В ответ пес завилял хвостом и лизнул Рида в лицо.

– Конечно, конечно, теперь мы друзья.

Симона смотрела, как мужчина, смеясь, растирает пса полотенцем, а пес виляет хвостом и лижет его лицо. Если прежде она сомневалась, то сейчас, глядя на эту картину, она поняла, что влюбилась.