Поцелуй скорпиона Кистяева Марина
– К морю… Хм…Знаешь, а у меня для тебя есть сюрприз.
– Какой?
Кира задрала голову кверху, чтобы заглянуть в лицо мужа. Его глаза смягчились, ушло выражение гнева. Сейчас он снова был её Демидом. Тем мужчиной, который не просто покорил её – взял штурмом. Закружил в вихре острых ощущений, порой близко проходящих на грани дозволенного. Он не дал ей ни малейшего шанса устоять перед ним. Она и не хотела… Влюбилась в него за несколько дней, признавала его своим мужчиной. Думала, мечтала, как они будут счастливы.
– Я отвезу тебя к морю, моя маленькая, но не к теплому южному, – полные губы мужа расплылись в загадочной улыбке. – Я купил поместье в Шотландии.
– Правда?
Её охватила радость.
На то была причина. Как-то Кира рассказывала Демиду, что её восхищает дикая суровая красота Шотландии. И вот, пожалуйста. Кира не думала, что его выбор был случайным.
– Я хотел бы, чтобы это поместье стало нашим родовым.
– Я не против… не против…
Она привстала на носочки, чтобы дотянуться до губ любимого мужчины.
В висках продолжала пульсировать боль…
– Кира, что скажешь? Как самочувствие? Нормальное?
Кира, услышав голос Эльдара, повернула голову в его сторону.
– Да. Сегодня всё хорошо, – она села и уже обратилась к Сакронскому. – Что скажешь, Демид?
– Только то, что поместье в Шотландии всё-таки стало родовым поместьем. Я там вырос.
Сеанс Демида перенесли. Ему пришёл срочный звонок из Нью-Йорка. Звонил адвокат. Демид беседовал с ним не менее получаса, а в голове снова и снова прокручивал события сегодняшнего утра.
Он получил свою Аристократочку.
И что дальше?
Ему уже даже было относительно всё равно, что там стряслось в позапрошлом веке. Ему, мать вашу, даже теперь было по душе видеть Киру во снах! Потому что и утром она находилась рядом. Пока не так близко, как ему хотелось бы, но при желании он мог уложить её и в своей комнате.
Он намертво прикипел к ней – пришло время признаться, по крайней мере, самому себе. Как и то, что он не желает расставаться с ней.
И точка.
Демид разговаривал с адвокатом на неком автомате, встроенном в его мозг. Отвечал на поставленные вопросы, решал задачи, отдавал распоряжения. Всё, как всегда. Даже Игнатенко не заподозрил ничего. Когда разговор завершился, Демид не спешил возвращаться к Эльдару и Кире. Дал себе пять минут.
Настроение было паскудное. Вчера пришлось выпить – пойти против собственных правил. Демид сделал это сознательно – Кира бы одна пить не стала. А ей необходимо было сбросить тяжесть прошлого. Его кроха очень импульсивно отреагировала на полученную информацию, приняла близко к сердцу. Женская натура, что тут скажешь.
Но это было вчера.
Сегодня всё иначе уже для него. Демид погружался в пучину симпатии к Кире и даже не заметил, когда его одержимая нездоровая страсть к девушке из снов, перешла в потребность чувствовать девушку из настоящего. Он утром сорвался к ней, как сумасшедший, когда понял, что ей снится кошмар. Увидел, как она мечется по кровати с гримасой боли и отчаяния на лице, и у него сорвало крышу. Где-то в затылке тупой болью отозвалась мысль, что, скорее всего, именно он – причина её кошмара. И всё же…
Он не мог устоять перед её красотой, притягательностью. Кира своей нежностью, доверчивостью, покорностью окончательно выбила почву из-под ног.
А какая она сладкая! Просто нереальная! Её хотелось ласкать, трогать, целовать. Хотелось слизывать с её кожи аромат океана и свежесрезанной розы. Но больше всего хотелось заклеймить её, чтобы каждый мужчина, подходя к ней ближе, чем на метр, понимал: она его! Его! И он хрен её отдаст!
Демид откинулся на кресло и прикрыл глаза.
Ревность. Собственнические инстинкты. Именно они стали камнем преткновения в прошлом.
Демид сразу поверил, что он – реинкарнация себя же. Прежде чем привезти к Белозерскому Киру, Демид долго беседовал с другом, матерясь через предложения. Тот ему рассказывал про какой-то узел судьбы, про цикличность. Про то, что его надо разорвать. Демид смеялся в голос, откидывая голову назад, а то грозился разнести дом Эльдара в щепки. Стоит отметить выдержку Эльдара – сидел, покуривал свои сигары, пускал дым в потолок и спокойно реагировал на слова Демида. Правда, напрягся, когда тот двинулся в его сторону, чтобы отправить сигару в окно.
– Полетишь следом, – пригрозил Белозерский, мгновенно раскусив Демида.
Последний усмехнулся.
– Сомневаюсь.
– Проверим? За испорченную мебель счет выставлю тебе.
Подобным предложением Эльдар мгновенно разрядил обстановку. И они продолжили разговор. Демид пошёл дальше, он нанял людей, которые ему собрали данные на случаи, аналогичные его. Особое распоряжение заключалось в том, чтобы найти людей, сталкивающихся с реинкарнацией. Его люди хорошо поработали. Нашлось три человека, которые утверждали, что помнят, кем были в прошлой жизни. Демид беседовал с каждым. С последним, правда, пришлось повозиться. Им оказался потомственный индеец, живущий до сих пор на территории резервации и отказывающийся куда-либо переезжать. Встречаться с Демидом и что-либо обсуждать он тоже отказался. Адэхи – его имя обозначало «жизнь в лесах», и оно идеально подходило этому крепкому коренастому мужчине со смоляными волосами, заплетенными в две толстые косы. Адэхи согласился рассказать ему свою историю лишь после того, как Демид пообещал его дочери стипендию в колледже. Плюс свою протекцию.
– Она будет под моей защитой. Её никто не будет гнобить. Даю слово.
Дети – они слабость каждого родителя. Демид умел выискивать слабости других людей, не желая признавать, что его слабость – Аристократочка.
Адэхи произвел на него впечатление. Не часто в нашей жизни встречаешь человека со «стержнем». В нем он чувствовался. Спокойный, уверенный взгляд, неспешный разговор. И повествование, которое не хотелось прерывать.
В его жизни был такой же узел Судьбы. Адэхи нашел способ его разорвать.
Демид тоже знал такой способ.
Теперь.
И он даже знал, ЧТО будет в его сеансе.
Сакронский приглушенно выругался. Потом поднялся и подошёл к окну, скрестив руки за спиной. Природа словно насмехалась над ним, второй день посылая непрекращающейся дождь. К непогоде Демид привык, даже любил её. Она часто соответствовала его внутреннему состоянию.
Сегодня – не исключение.
Постояв некоторое время, он вернулся к столу, где лежал его айфон. Быстро набрал номер и жестко сказал:
– Готовь самолет, мы вылетаем через пару часов.
– Куда?
– Домой.
– Будет сделано, сэр.
Несмотря на то, что он вырос в Европе, а дела приходилось вести по всему миру, имея недвижимость в разных уголках света, он все же относил себя к славянам. Это сложно объяснить. Изучая родословную и воспитываясь по жесткому регламенту отца, который не баловал его лаской и заботой, Демид с малолетства любил слушать историю про предков.
Вчера он уже вспомнил…
Его губы иронично скривились. У них даже имена одинаковые – Демид и Кира. Судьба не стала мудрить в их отношении.
Он нашел Киру и Эльдара в кабинете, они ждали его, мирно о чем-то беседуя. Демиду хватило одного взгляда, чтобы оценить расположение дел – никакого кокетства, веселости. Разговаривали о чем-то посредственном. Отлично. Эльдар знал – лучше не будить его демонов.
– Аристократочка, ты же не успела распаковать чемоданы?
Кира нахмурилась и скрестила руки на груди. В её взгляде появилась ершистость.
– Ты хорошо осведомлен, Демид. Нет, не до конца.
– Вот и славно. Потому что мы улетаем.
Боковым зрением Демид увидел, как Белозерский демонстративно вскинул брови кверху.
– К чему такая спешка, друг? Мы же не закончили. И твоего сеанса не было.
– И не будет.
– Почему? – Кира настороженно посмотрела на него. В её светлых глазах застыло непонимание.
– Он не нужен.
– Как не нужен… О чем ты таком говоришь… Черт побери, Сакронский, ты тащил меня через несколько стран, чтобы вот так оборвать всё на половине. Отлично! Не хочешь – не надо. Мы оба участники прошлого, – она повернулась к Эльдару. – Эльдар, ты же можешь снова меня вернуть в прошлое. Я хочу знать, чем закончилась наша история.
– Кирааа, гипноз больше не нужен.
– Да почему?!
Она начинала злиться, и тело Демида отреагировало мгновенно. Подойти бы да накрыть её сладкий рот поцелуем. С дальнейшими последствиями.
– Потому что я знаю, что было дальше.
– И что же?
– Я убил тебя.
Глава 15
Родовое гнездо Сакронских производило впечатление. И почему не замок? Кира вовремя прикусила язычок. Не стоит. Лучше помолчать. Огромный трехэтажный дом, сошедший с фотографических карточек прошлого столетия. Безупречный газон, множество зеленых кустарников, искусно постриженных в разные формы, широкая подъездная дорога из брусчатки, действующие мини-фонтаны со скульптурами посредине. Дух захватывало.
Кира стояла у одного из фонтана и прислушивалась к переливу воды. Журчание успокаивало. В Шотландии, в отличие от Франции, погода их порадовала приветливым солнцем.
Вылетели они после обеда, и ещё немного задержались в аэропорту. Демид что-то там снова решал, ругался, злился. А Кира смотрела на него, жестко разговаривающего по телефону, и не понимала, что с ней происходит. Она постоянно ловила себя на мысли, что ищет взглядом Демида. Ждет, когда он появится, обратит на неё внимание. И она не могла определить – нравится ли ей собственная реакция на него или нет.
Дорогу до Шотландии они молчали. Демид снова погрузился в работу.
– Извини, дела.
Она кивнула.
Ей и самой хотелось сделать пару звонков, но это уже по прилету.
Киру удивило, что Демид, показав ей основную часть дома, сообщил, что вынужден уехать. И приедет только утром. Кира вспыхнула. Зачем он ей докладывает? Предупреждает? Ведет себя так, словно они… пара.
– Спасибо, что предупредил, – она постаралась вложить во фразу, как можно больше холодности и равнодушия.
И они достигли своей цели. Глаза Демида вспыхнули дьявольским огнем. Он в мгновение ока преодолел разделяющее их расстояние, не позволив Кире сделать и шага назад, сжал её подбородок пальцами и нагло впился в губы, наказывая её за показное равнодушие. Кире могла бы послать его или укусить, ведь она только этого и ждала. Но в ответ почему-то вцепилась пальцами в его плечи, сжала, не замечая, как оставляет следы от ногтей. Она с готовностью ответила на его яростный поцелуй, который сразу же окунул её в лаву сносящего всё желания. Одно прикосновение, и она поплыла. Его аромат обрушился на неё, вовлекая в сладостный плен. Низ живота пульсировал, мышцы сокращались, трусики увлажнились. Демид целовал её так, как умел только он – подчиняя и беря. Так, словно он имел на неё полное право. Он вторгался языком в её раскрытые губы, брал, ласкал, исследовал. Переплетался с её языком, издавая глухие стоны, от которых ноги у Киры подгибались, и она плотнее прижималась к его сильному телу. Она отвечала на его поцелуй: если он кусал – кусала в ответ.
Демид разорвал поцелуй первый, лишая Киру кусочка её собственного рая.
– Ты… – он провел указательным пальцем по её полураскрытым, припухшим губам. – Завтра увидимся.
Развернулся и ушел, оставив дрожащую Киру одну. Если бы в ту минуту её спросили, отдалась бы она ему прямо у стены, она, не колеблясь, ответила бы согласием.
Ночь в доме Демида была спокойной. Кира проснулась, даже не помня, снилось ли ей что-то.
Но Кире категорически не понравился завтрак в одиночестве. Хозяин дома не соизволил к ней присоединиться.
Она занялась делами. Позвонила родителям, коротко, не вдаваясь в излишние подробности, рассказала, как у неё дела.
– Я гощу у друга.
Мама довольно хмыкнула.
– Надеюсь, друг хороший.
– Мама…
– А что «мама»? Я тебе счастья желаю. Что-то я не помню, чтобы моя дочь до этого разрывала отношения с одним парнем и, очертя голову, собиралась в гости к «другу». Кстати, звонил Дима. Ты не выходишь на связь.
Кира прикрыла глаза. Да, она не отвечала на звонки Ульянова. Не время для разговора.
– Я свяжусь с ним чуть позже.
– Не пудри голову парню.
– Мама, мы расстались. Точки расставлены.
– Ааа…То есть он вернуть тебя желает?
– Мама!
– Всё! Умолкаю. Расскажешь потом.
– Хорошо.
Артур завалил её вопросами, правда, сначала рассказал, что её работы по-прежнему нравятся редакторам, и их «покупают, покупают и ещё раз покупают». Голос у него был бодрый, довольный.
– Как дела на любовном фронте?
– Ой, дива моя, вот вернешься в Питер, мы с тобой засядем на кухне за бутылочкой вина и поговорим. Ок, дорогая?
– Как скажешь.
В доме Кире не сиделось, и она вышла в сад.
Где её и застал Демид.
Увидев мужскую фигуру, спускающуюся с крыльца, Кира нахмурилась.
– Так ты был дома? – сорвалось у неё с губ.
– И тебе доброго дня, Аристократочка.
Демид подошёл к ней, притянул голову и чмокнул в лоб. Кира вспыхнула.
– Что ты себе позволяешь, – но натолкнувшись на насмешливый взгляд, распыляться дальше не стала. Нахмурилась и недовольно бросила: – Я думала, тебя нет дома.
– Отсыпался. Ночь выдалась тяжелой.
А вот последняя фраза прошлась раскаленным железом по нервам Киры. Вспорола старые нарывы, обнажила те участки её души, которые были под надежным замком, спрятаны от посторонних глаз.
– О, как даже. Совсем измотался, бедняжка? И кто тебя ушатывал? Блондинка? Брюнетка? Или сразу обе?
Кира никогда никого не ревновала. Не было повода. Не было чувств. Ничего не было.
А тут волна удушливой ревности захлестнула её с головой, скрутила внутренности узлом, перекрыла кислород. То есть этому ублюдку её было мало, да? Нет, не так! Он получил свой трофей – её. На этом всё – план-максимум по получению Киры выполнен, можно вернуться к обычным своим утехам.
Ещё больше ее разозлило довольное выражение на его лице, когда он услышал её негодующие вопросы.
– Ого, Аристократочка, полегче… Неужели моя кроха ревнует?
– Да пошёл ты, – процедила сквозь сжатые губы Кира: – Я сейчас же уезжаю.
Больше им не о чем говорить! Хватит.
Она успела сделать шаг в намерении обойти живого истукана, но крепкие руки схватили её и рывком притянули спиной к себе, ощутимо впечатав в сильное мужское тело.
– Твоя ревность – бесподобна, Кииирааа, – зашептал он ей на ухо и в продолжении укусил за мочку, вызвав маленький разряд тока. – Но меня интересуешь ты. Только ты. И я хочу, чтобы ты об этом помнила всегда!
– Отпусти меня! – Кира не желала сдаваться. Сейчас ей было откровенно плевать на условности, на влияние Сакронского. Она хотела, чтобы он отпустил её и оставил в покое. Её лимит терпения исчерпан.
– Нет. Я соскучился по твоему запаху, кроха.
И, явно провоцируя, провел носом по её шее, шумно втягивая воздух.
Киру затрясло. Она, продолжая про себя материться, сделала молчаливую попытку вырваться из кольца его рук. Тщетно.
– Прогуляйся со мной, Аристократочка, – его голос обволакивал, искушал, рисовал в воображении самые непристойные картины.
– Куда?
Куда угодно, лишь бы отпустил… Позволил дышать кислородом, а не его запахом.
– К утесу. Я тебе хочу показать своё любимое место в поместье. Прими моё приглашение, Кииррра.
Кира закрыла глаза, приказывая себе успокоиться. Она сорвалась. Показала свою заинтересованность в Демиде. Дала ему повод для насмешек и манипулирования. Но стоило Кире представить, что он занимался сексом с другой девушкой, как ураганный шторм поднимался у неё в душе, сметая любые доводы разума.
Внезапно Кира вспомнила того Демида, из прошлого. Если он испытывал такую же снедающую ревность, жажду полностью обладать человеком, знать, с кем он был, как проводил время, то, наверное, смогла бы его понять.
И сразу же Кира одернула себя. Нет! Там патология. Больная страсть. У Демида и Киры из прошлого была семья. Чувства. Им следовало доверять друг другу, а не запирать партнера в клетке.
– Хорошо, пошли, – выдавила из себя Кира.
Прогулка ей не помешает. Освежит голову и мысли. Немного приведет в себя.
Что совершенно не вписывалось в дальнейшие планы Киры, так это нежные объятия со стороны Демида. Тот не собирался отпускать её, переместил руки и обнял её за плечи. Кира сделала попытку их сбросить и сразу же услышала жаркий шепот, опаливший область уха:
– Перестань, кроха. Всё равно не отпущу. И будет по-моему.
Это они ещё посмотрят.
Кира находилось в таком взъерошенном состоянии, что даже художник в ней не мог пробудиться. Краем глаза она отмечала холодные красоты Шотландии, безумно притягательную зелень, бесконечные холмы вдали, и небо столь яркое, синие, низкое, что, казалось, протяни руки и дотронешься до него.
В другой раз… Не сегодня. В Киру словно бес вселился. Она могла думать лишь об одном – чтобы Демид опроверг её подозрения, но эта самовлюбленная сволочь в открытую кайфовала от её ревности, доводя Киру до ещё большего бешенства. Ему достаточно было бы сказать пару фраз, и она успокоилась бы. Но нет, тот продолжал довольно лыбиться.
– Так ты мне расскажешь… – Кира всё же сделала над собой усилие и продолжила, сказав совсем не то, что планировала изначально, – что произошло между Демидом и Кирой в прошлом?
На мгновение мышцы Демида напряглись.
– Расскажу. Конечно. Итак, с чего начать? Ах, да… С покупки дома. Мой предок или прародитель, как тебе угодно, собирался сделать супруге сюрприз. И сделал. Мы это видели-слышали из твоего откровения. По документам дата покупки исчислялась одна тысяча восемьсот восемьдесят восьмым годом. Я любил по детству рыться в архивах, теперь понимаю, почему… Да и мой отец считал, что я должен знать нашу родовое древо. Кстати, я тут накануне подумал – а почему именно мы? Почему по прошествии, считай, ста двадцати сколько… пяти-семи лет, их души воплотились в нас? До этого ничего аналогичного не было зафиксировано. Я знал, что был назван в честь прародителя, но имя его жены… Упустил, не обратил внимания, когда встретил тебя. Хотя… Нет, вру. Я знал, что мы связаны. Ладно, ну её, эту лирику. Возвращаясь к истории нашей семьи. Изображения супруги Демида мне не попадалось ни одного. Его – видел. Мы ещё прикалывались, что я похож на него. Опять же мне стоило обратить на это внимание, но я, Аристократочка, проводил время, ушатывая себя днём, чтобы ночью дрыхнуть без задних ног, в надежде не увидеть тебя. Но ты приходила. Всегда. Каждую долбанную ночь.
Кире точно под дых дали. Она ожидала от Демида многого, готова была держать оборону… Стоп. Или так было дальше? Почему сейчас его агрессия, сквозившая в словах, задела её, прошлась по сердцу ржавым тупым ножом?
– Я, вернее, мой образ так сильно раздражал тебя? – негромко поинтересовалась она, не заметив, как вопрос ревности отошёл на второй план.
Демид хмыкнул.
– Кроха, твой образ не раздражал меня. Он меня убивал. Я тебе скажу большее, когда я выяснил, что ты существуешь в моё время, что ты реальная, я дал себе время. Потому что да, ты как-то была права, заявив, что у меня были мысли о твоем физическом устранении.
Одно дело предполагать, другое – слышать.
– Продолжай.
– А что продолжать? Говорю же, я ненавидел тебя. Черт возьми, да я даже потрахаться не мог спокойно. Мне всё время было пусто…Что ты вздрагиваешь, Аристокрачка? Испытывала аналогичное?
– Нет. Мне не было пусто. Мне казалось, что я изменяю тебе.
– Как интересно. Про нас можно поэтически сказать: «Она изменяла… ему было пусто…» Кроха, ты заметила, что сегодня я необычайно лиричен?
– Пошёл ты к черту, Сакронский.
Она снова сделала попытку вырваться, и снова тщетно.
– Кроха, если бы ты только знала, сколько раз я там бывал, то поняла бы, что отправлять меня к нему не имеет никакого смысла.
– Ты ерничаешь.
– И что?
– Я жду продолжение рассказа.
Они прошли по саду, вышли через широкую калитку, распахнутую на обе створки. Если бы Кира не находилась в пограничном состоянии, если бы её эмоционально не штормило, и она могла бы обращать внимание на что-либо вокруг, она непременно отметила бы, что калитку кто-то распахнул специально для них. Но Кире было не до окружающих красот и предметов. Всё её внимание поглотил Демид и его жестокие слова.
Они именно такими и были. При этом чудовищно извращенным образом контрастировали с нежными объятиями и теплом, идущими от его тела.
Где-то вдалеке начинал наливаться красками закат…
– История темная. Понятное дело, никакой летописи не сохранилось. Лишь сухие факты. Но пока мы не дошли до фактов, я хочу тебе ещё раз напомнить, что утёс всегда был моим любимым местом. Я сказал тебе об этом десять минут назад, но, боюсь, ты не…
– Я запомнила, не переживай.
Кира не могла допустить, чтобы он снова начал над ней подшучивать. Достаточно. Её душа и так уже покрывается толстым слоем льда.
К утёсу вела тропа. Аккуратные кустарники защищали её от непогоды и сильных ветров.
– Умничка. Горжусь тобой, – Сакронский поцеловал её в затылок, чем вызвал негодующее шипение Киры. Любое его прикосновение расценивалось ею, как глумление. Хотел бы продолжить то, что между ними случилось вчера, вел бы себя иначе. Не как ублюдок. – Так вот, утёс всегда притягивал меня. Звал. Когда в моей жизни случались какие-то события, не важно, радостные или грустные, я приходил сюда. Я мог часами сидеть на утёсе, прислушиваясь, как бьются о скалы волны. Завораживающий звук. Успокаивающий. Я даже засыпал, прямо на траве. Отец не искал меня – знал, где я. Лишь иногда, когда мы с ним сильно ссорились, и я от него получал по полной, уходил, давясь кровью, а он мне советовал прихватить с собой плед. Став немного постарше, я так и делал.
Кира не понимала его. Окончательно запуталась.
Почему он с ней так?..
Подпускает чуть ближе, показывая себя с иной стороны, обрушивает снова в бездну холодности, а потом распахивает душу этак ненавязчиво, как бы между делом.
Кира достаточно провела с ним времени, чтобы прийти к выводу, что он ничего не делаем просто так. Каждое слово, каждый жест несет в себе послание. К сожалению, ей не всегда удавалось считать его правильно.
– А ещё я всегда знал, что именно на утёсе вечность назад разыгралась драма. Но когда ты сопливый пацан, тебя мало заботят сказки о прошлом. Куда больше заботит синяк на скуле, полученный на тренировке или подрастающие титьки соседки по парте.
Ещё одна провокация, которую на сей раз Кира выдержала спокойно, никак не прореагировав. Лишь сглотнула подступивший к горлу ком.
А утёс и вправду завораживал. Бескрайние просторы. Буйство уже серых красок и вода, одновременно далекая и очень близкая.
С Кирой происходили странные вещи. Она любила историческое кино, с удовольствием смотрела его. И если так же, как и Демид, вернуться мысленно в прошлое и вспомнить себя девочкой, то она мечтала попасть в те эпохи, где девушки носили корсеты и пышные платья, а мужчины были галантны и учтивы. Придя сюда, на утёс, она словно перенеслась в ту эпоху. Увидела себя в красивом синем платье, с распущенными волосами, которые осторожно трепал ветер…
Пришлось вскинуть голову и проморгаться. Никаких иллюзий. Только реальность.
Что била наотмашь.
– Что за драма? – негромко спросила Кира, когда пауза затянулась. – Ты знаешь подробности?
– Дуэль.
– Дуэль? – невольно переспросила Кира, хмурясь.
– Совершенно верно.
– И… между кем?
– Между Кирой и Демидом.
– Сакронский, ты прикалываешься? Ты серьезно?
– Абсолютно.
Продолжая недоверчиво относиться к его словам, Кира всё же освободилась из его объятий и посмотрела Демиду в лицо.
Тот был серьезен. Даже сделала шаг назад, отстраняясь от него.
По выражению его лица невозможно было догадаться, о чем он думал – ни одной эмоции не проскальзывало. Даже глаза, в которых обычно бушевало пламя или ураган, смотрели на Киру холодно, с изрядной долей отчуждения. Мурашки побежали по спине девушки. С таким Демидом ей ещё не приводилось сталкиваться. Уж лучше бы продолжал злиться и обвинять её во всех смертных грехах.
– Всё равно не понимаю… Какая может быть дуэль между Демидом и Кирой?
Демид, засунул большие пальцы в задние карманы брюк и некоторое время молча смотрел на Киру, отчего той с каждой прошедшей секундой всё более становилось не по себе. Утес… Они… История их предков… Багровый закат на горизонте… И оглушающий стук её сердца.
– Ты немного невнимательная, моя Аристократочка.
– Сакронский, хватит ходить вокруг да около. Надоело.
– Помнишь задержку перед вылетом?
Она кивнула.
– Я всё же провел сеанс с Эльдаром. Но не хотел, чтобы ты на нем присутствовала.
– Даже так…
– Да, – жестко бросил Демид. – Мне хватило твоих эмоций после сеансов.
Кира скрестила руки на груди.
– То есть, по твоим словам выходит, что ты проявил акт милосердия? – она тоже добавила словам яду.
– Считай, что я сберег тебе нервы.
– Зачем тогда меня было обманывать?! Говорить, что ты знаешь, что было в прошлом?
– Не кричи. И не кипешуй. Тогда я имел лишь голые факты, мне нужны были подробности. И я их получил.
Читать бесплатно другие книги:
