Танец теней Стюарт Энн
— А что ты делала сегодня утром? — спросил Вэл, переходя ко второй щеке.
Ответа не последовало, и, взглянув на девушку, Вэл обнаружил, что румянец ее стал еще гуще. Неужели Фелан продвинулся сегодня еще на шаг вперед? Интересно, где милая Джульетта провела сегодняшнюю ночь?
«Впрочем, наверняка не в постели моего братца, — тут же решил Вэл. — Если бы это было так, она бы не выглядела… такой свежей».
— Я ходила погулять, — наконец ответила Джульетта, пытаясь изобразить легкомыслие, ни на секунду не обманувшее Вэла.
Разумеется, Джульетта гуляла не одна. Помня пристрастие Фелана к ранним купаниям, можно было догадаться, что именно произошло утром.
— О боже, что ты делаешь?! — вдруг воскликнула изумленная Джульетта.
Вэл жизнерадостно улыбнулся в ответ.
— Брею грудь, моя дорогая. Приходится делать это раз в несколько дней. Вряд ли миссис Рэмси пристало иметь золотистые кудри на несуществующих грудях.
— Отвратительно! — Джульетту передернуло, но в то же время ей интересно было смотреть, как ловко орудует бритвой Вэл.
— Согласен с тобой, но выбора у меня нет. — Вэл усмехнулся. — Можешь не волноваться — Фелан не бреет грудь.
— Я знаю, — бесхитростно выдала себя Джульетта и покраснела еще гуще. — То есть… я хотела сказать… мне все равно, что он там делает со своим телом!
— Ну, разумеется, — примирительно произнес Вэл, не веря ее словам ни секунды. С тяжелым вздохом он смахнул с побритой груди остатки пены. — Скажи-ка мне лучше, насколько ты сильна физически?
Девушка с опаской взглянула на Вэла.
— А почему ты об этом спрашиваешь? Вэл взял со стула ужасающего вида корсет из китового уса.
— Потому что мне надо вновь обрести свои женские формы.
— Где ты это взял? — с ужасом спросила Джульетта, подходя поближе. — Никогда не видела ничего подобного.
— Думаю, их носят тучные пожилые леди, — обернув корсет вокруг своего мощного торса, Вэл повернулся к ней спиной. — От тебя не требуется ничего особенного. Просто тяни за тесемки как можно сильнее.
— Валериан! — Голос Фелана был подобен удару хлыста.
Вэл невольно поморщился и, повернувшись, увидел стоявшего на пороге брата, глаза которого метали громы и молнии.
— У меня и так болит голова, — тоскливо произнес он. — Не надо орать.
Фелан был мрачнее тучи.
— Если у тебя болит голова — ты же сам и виноват. Ты никогда не мог выпить больше бутылки. К сожалению, тут ты пошел не в нашего папеньку.
— Слабое утешение, — отрезал Вэл.
Джульетта испуганно выпустила из рук тесемки, бледное лицо ее выражало сейчас самые разные чувства. Вэл слишком плохо себя чувствовал, чтобы пытаться разобраться в этом, однако нетрудно было догадаться, на что именно так бурно отреагировал Фелан. И Вэл решил сжалиться над Джульеттой.
— Если ты сможешь вымолить для меня у Дульси немного кофе, я стану твоим рабом на всю оставшуюся жизнь, — сказал он, обращаясь к девушке. — А с корсетом мне поможет Фелан.
Джульетта бесшумно удалилась, и, как только за ней закрылась дверь, Фелан повернулся к брату с самым что ни на есть зверским выражением лица.
— Да уж, Фелан непременно поможет! — прорычал он. — А ты держи от нее подальше свои чертовы лапы!
Если бы у него не так сильно болела голова, Вэла, возможно, позабавил бы вид старшего брата, сгорающего от ревности. Но сейчас он лишь пожал плечами.
— Посмотри на меня внимательно, братец. Неужели ты и вправду считаешь, что можно соблазнить женщину, предлагая ей помочь тебе надеть платье?
Но Фелан не желал ничего слушать.
— Не знаю, что там на самом деле у тебя на уме, Вэл. Но я не хочу, чтобы ты прикасался к ней!
— Да не прикасался я к ней, черт меня побери! Она затягивала мой проклятый корсет, но это не самое эротичное действо на свете, уверяю тебя. Если ты считаешь иначе, могу одолжить тебе корсет. Сможешь лично выяснить, возбуждает ли это Джульетту.
Фелан бросился на брата так стремительно, что Вэл не успел увернуться. Обычно это неплохо ему удавалось, но после вчерашнего злоупотребления вином он был не в лучшей форме. Удар Фелана сбил его с ног, но и сам Фелан, потеряв равновесие, повалился сверху.
— Немедленно слезь с меня, жеребец! — потребовал Вэл, запутавшийся в собственных юбках.
Фелан поднялся на ноги и протянул Вэлу руку, чтобы помочь ему встать. Но Вэл предпочел обойтись собственными силами.
— Черт бы тебя побрал, — угрюмо проворчал он. — Ну, и как я теперь объясню это Софи?
— Подумаешь, синяк, — равнодушно произнес Фелан. — Она просто решит, что муж бьет тебя. Ты, несомненно, заслужил это.
— Все это замечательно, но я как раз накануне расписывал ей прелести замужней жизни. — Вэл поднялся, подошел к зеркалу и начал придирчиво рассматривать пострадавшее лицо.
— Ах вот как? — удивился Фелан. — Не могу понять, зачем тебе это понадобилось. Ты ведь не хочешь уговорить ее поскорее выйти замуж? Поскольку она, разумеется, не может выйти замуж за тебя.
— Вовсе я не хочу, чтобы она торопилась замуж, — сердито пробормотал Вэл. «Черт, обязательно будет синяк». — Просто посоветовал ей, когда это произойдет, не соглашаться на меньшее, чем она заслуживает.
— Боже правый, Вэл! И чего же ты наговорил ей?
— Посвятил ее в секреты плотской любви. Она слушала словно завороженная.
— Не сомневаюсь. И как это благородно с твоей стороны! Вряд ли тебе было очень приятно обсуждать с ней эту тему.
— Да уж. — Вэл покачал головой и вдруг весело рассмеялся над собственным комичным положением. — Если уж я не могу получить ее, то пусть по крайней мере она будет счастлива. После того, что я ей рассказал, Софи ни за что не польстится на напыщенного попугая вроде капитана Мельбурна.
— Кто такой этот капитан Мельбурн? — заинтересовался Фелан.
— Один из ее ухажеров.
Последовала долгая пауза.
— Мне очень жаль, Вэл, — наконец виновато произнес Фелан.
— Ерунда. Синяк быстро побледнеет.
— Я не об этом.
— Знаю.
Глаза их встретились на несколько секунд, затем Вэл пожал плечами и невесело усмехнулся:
— Ладно, братец, не переживай. Я беру то, что могу взять. Жаль только, что этого так мало. Мы проведем сегодня вместе целый день, а потом меня не станет в ее жизни. Кстати, твое желание вот-вот исполнится, Фелан. Я готов бежать, подобно трусливому псу. Готов отправиться с тобой во Францию.
Фелан промолчал, и Вэл удивленно посмотрел на него.
— Я думал, ты будешь в восторге. Ведь каждый день с тех пор, как мы оказались здесь, ты пытался заманить меня на корабль. А теперь я говорю тебе: я готов бежать.
— Но почему?
— Потому что я смирился со своей судьбой. Смирился с тем, что Софи не для такого парня, как я. И с тем, что правда о смерти сэра Гарри никогда не выплывет наружу. Может быть, так оно и лучше.
— Знаешь, я не уверен, что это действительно сделала моя мать, — признался Фелан.
Вэл присел на край кровати и принялся натягивать чулки.
— Вполне естественно, что все протестует против этого, — сказал он. — Кому хочется думать, что его мать убила его отца?
— Начнем с того, что моя мать всегда была сумасшедшей. И я прекрасно знаю, что она способна на все. Но в этом деле просто не сходятся концы с концами. Я привык полагаться на свои инстинкты, а они говорят мне, что это сделала не она.
— Но тогда кто же?
— Если бы у меня было хоть малейшее подозрение, я бы уже давно предпринял что-нибудь по этому поводу. Неужели ты в этом сомневаешься? Но я не знаю, с чего начать.
— Фелан, — нерешительно произнес Вэл, — а ты уверен, что мы можем полностью доверять Ханнигану? Только, ради бога, не смотри на меня так! Одного синяка на сегодня вполне достаточно.
— Я знаю Ханнигана всю свою жизнь. Он всем сердцем предан нашей семье.
— Я знаю это. Вот только не уверен, входит ли в его понятие о преданности необходимость говорить всю правду. Мне кажется, он что-то скрывает.
— Вот тут ты, возможно, прав, — задумчиво произнес Фелан. — Он, безусловно, предан мне, но, возможно, мог зайти слишком далеко в своем желании меня защитить. — Подойдя к окну, Фелан посмотрел на море. — Еще три дня… — сказал он. — Впрочем, возможно, они ничего не изменят. Если не наметится какой-то путь — что ж, отправимся на континент и будем вести жизнь, полную приключений.
— Не уверен, что я создан для приключений, — с горечью произнес Вэл. — Боюсь, что в душе я крестьянин, как и моя мать.
— Из тебя получился бы отличный хозяин Ромни-холла, — заметил Фелан.
Но Вэл лишь пожал плечами:
— Это ведь не в нашей власти. Тебе не нужно наследство, а мне оно достаться не может.
— Вот что я тебе скажу. Если нам предстоит жить в эмиграции, мы можем похитить мисс Софи де Квинси и увезти ее с собой. Она, по твоим словам, довольно романтичное юное создание. Может быть, ей понравится жизнь, полная приключений. Вы сможете пожениться, как только мы достигнем Франции.
— Сомневаюсь в этом. Может, Софи и любит приключения, но она ненавидит ложь, — угрюмо заметил Вэл.
— О!.. — Что еще оставалось сказать Фелану?
— Разумеется, ты всегда можешь уступить мне Джульетту… — Вэл поднял руки, шутливо прикрывая лицо. — Только не бей меня опять, Фелан! Я ведь просто дразню тебя.
— Это вовсе не кажется мне смешным.
— Я уже заметил. Ты впервые так серьезно относишься к своей женщине. Если, конечно, ты уже сделал ее своей.
— Нет и не собираюсь этого делать, — нахмурился Фелан.
— Ты с ума сошел, братец! Неужели нам обоим суждено покинуть эту землю, изнывая от несчастной любви?
— Любовь не имеет к этому никакого отношения. Я не собираюсь укладывать ее в свою постель и брать с собой на континент. Хотя не стану отрицать, она волнует меня.
— И хорошо, что не станешь, потому что я все равно не поверил бы тебе.
На несколько секунд в комнате воцарилась тишина.
— Как бы то ни было, я не хочу осложнять нашу жизнь, вступая в связь с женщиной, у которой еще больше проблем, чем у нас с тобой.
— А что узнал про нее Ханниган? Он знает, откуда эти бриллианты? И кто она?
— Знает, — вздохнул Фелан. — И я с удовольствием поделюсь с тобой этой информацией, если ты проявишь благоразумие и решишь сегодня остаться дома.
— Когда это в своей жизни я проявлял благоразумие? — беззаботно отмахнулся Вэл. — Вот завтра стану мрачным и серьезным. А сегодня я намерен в полной мере насладиться последними часами в обществе Софи де Квинси.
Фелан только покачал в ответ головой:
— Что ж, придется мне одному решать, что делать с нашей милой Джульеттой. В конце концов, мы дали ей приют под своей крышей, а значит, должны позаботиться о том, чтобы оставить ее в безопасности. Это самое меньшее, что мы можем для нее сделать.
— Опять та же история! — улыбнулся Вэл. — Ты не хочешь ее, а я не могу получить. Как-то все это бессмысленно.
— А разве я сказал, что не хочу ее? Я сказал, что не собираюсь с ней спать. Но если я снова застану ее в твоей комнате и ты опять будешь в полуодетом виде, синяком дело не ограничится.
Вэл как раз наложил кроличьей лапкой густой слой пудры на пострадавший глаз.
— Ты никогда раньше не был таким непонятливым, Фелан, — вздохнул он.
— Что ты имеешь в виду? — удивился старший брат.
— Любой, у кого есть глаза, скажет тебе, что девчонка от тебя без ума. А меня она воспринимает как старшего брата, если не как сестру. Я не имею для нее пола. А вот ты — совсем другое дело. Когда ты рядом, она не сводит с тебя глаз. По-моему, она так же сходит по тебе с ума, как и ты по ней.
— И вовсе я не схожу ни по кому с ума! — запротестовал Фелан.
— Ты безнадежен, — усмехнулся Вэл. — Ревность так затуманила твой разум, что ты не видишь дальше собственного носа.
Вэл чувствовал, что Фелан едва сдерживает ярость.
— Это не имеет значения, — процедил он сквозь зубы. — Сейчас не время осложнять наше положение… делая разные глупости.
— Ты хотел сказать — неожиданно влюбившись? Произнеси же это слово, Фелан, оно не сожжет твой язык!
— Я не верю в любовь, брат. А если бы и верил, никогда бы не признался такому легкомысленному молодому человеку, как ты. Займись-ка собственными делами. А меня оставь в покое.
— Договорились, — согласился Вэл. — Только не поставь мне еще один синяк в приступе ревности к кому-то, кого ты совсем не любишь.
Фелан мрачно посмотрел на него.
— Надеюсь, маленькая мисс де Квинси сегодня снова превратит твою жизнь в ад!
— Не волнуйся, дорогой брат, — с горечью ответил Вэл. — Она сделала это уже давно.
12
Софи де Квинси с беспокойством рассматривала свое отражение в зеркале, что само по себе было необычно. Она была не из тех кокеток, что привыкли часами вертеться перед зеркалом. Софи знала, что бог одарил ее красотой, а родители ее были достаточно щедры, чтобы одевать свое любимое чадо по последней моде. Кроме того, она не была тщеславна и воспринимала себя такой, какой была.
Но сегодня утром Софи почему-то очень волновалась. Ей хотелось выглядеть неотразимой — и все только ради того, чтобы провести день в компании миссис Рэмси! Это озадачивало Софи, а она была не из тех девушек, кто уходит от мучающих их вопросов. В Вэлери Рэмси было что-то такое, что глубоко затрагивало ее, влекло к этой необычной женщине с какой-то странной, настойчивой силой. В обществе ее новой подруги меркла красота капитана Мельбурна и всех остальных многочисленных поклонников Софи. И если бы у нее был выбор, она предпочла бы всегда быть рядом с миссис Рэмси.
Помимо всего прочего, Софи все еще чувствовала некоторое волнение после вчерашнего откровенного разговора. Она старалась изо всех сил сделать вид, что испытывает чисто интеллектуальное любопытство по поводу подробностей процесса совокупления, но на самом деле это затрагивало ее куда глубже. Когда мать пыталась посвятить ее в особенности отношений между полами, это звучало как-то совсем неинтересно и даже неприятно. А когда об этом говорила Вэл, это казалось настоящим раем!
Но что беспокоило Софи больше всего, так это то, что она не могла даже представить себе, чтобы такие же эмоции вызывал у нее капитан Мельбурн. А главное — не была уверена, что хотела бы этого от него. Ведь испытывать столь сильные чувства означало бы потерять часть себя. А она и так уже без памяти привязалась к Вэл и не могла больше делиться своей душой.
— Возможно, я поеду с вами, — объявила миссис де Квинси, когда Софи направлялась мимо нее в гостиную, где собиралась подождать миссис Рэмси.
Софи собрала всю волю в кулак, чтобы матушка не заметила ее разочарования. Ведь если бы миссис Квинси поняла, как сильно ценит Софи то время, что может провести наедине с Вэл, она наверняка отправилась бы с ними. И тогда все разговоры свелись бы к таким наскучившим темам, как права женщин и рабство в Америке. Софи была согласна с мнением матери по обоим вопросам, но гораздо больше ей хотелось снова поговорить с Вэл о плотской любви между мужчиной и женщиной.
— Это было бы просто прекрасно! — сказала она матери, стараясь изо всех сил, чтобы голос ее звучал искренне.
Она вовсе не была умелой лгуньей, но миссис де Квинси просто не пришло в голову подумать, что-стоит за обманчивой покорностью дочери.
— Однако, скорее всего, я буду слишком занята. К тому же я полностью доверяю миссис Рэмси. У этой женщины живой, почти мужской ум и очень приятные манеры. Немного общения с такой особой не повредит юной девушке вроде тебя. В ней есть определенный стиль и шарм.
Софи с беспокойством оглядела свое любимое платье из розовой тафты, выбранное для сегодняшней поездки.
— По-твоему, мне недостает стиля?
— О нет, твоего стиля и шарма вполне достаточно для девушки в твоем положении. Никто и не ждет большего от недавней школьницы. А впрочем, у тебя будет время набраться лоску после того, как ты выйдешь замуж за капитана Мельбурна.
Сердце Софи учащенно забилось.
— Так он уже говорил с тобой об этом?
— Напрямую пока нет, но его намеки были более чем красноречивы. И я дала ему понять, что мы отнесемся к этому весьма благосклонно. Ты могла бы ждать гораздо дольше и в результате сделать гораздо худшую партию, моя милая. С капитаном Мельбурном ты всегда сможешь контролировать собственную жизнь. Подумай только, что могло бы быть, выйди ты замуж за кого-нибудь вроде этого ужасного мистера Рэмси! За мужчину, который таскает за собой жену по всему земному шару. Ни дома, ни детей…
— Но мне всегда казалось, что, если любишь супруга, это можно вытерпеть, — возразила Софи.
— Все равно ничего хорошего, — безапелляционно заявила миссис де Квинси. — А капитан Мельбурн обеспечит тебя состоянием, достойным твоего происхождения. Тебе и пальцем не придется пошевелить — будешь только раздавать приказания слугам.
— Но не кажется ли тебе такая жизнь слишком пустой и скучной, мама?
— Может, и показалась бы, если бы речь шла не о моей дочери. Но я знаю, что моя милая Софи потратит свое свободное время с толком. Ты сможешь интеллектуально совершенствоваться, читать трактаты, представляющие философский и научный интерес. Ведь ты очень умна, дитя мое. Нужно только побольше дисциплины и поменьше всякой романтической чуши.
Софи с тоской подумала о вареньях и мармеладе, которые собиралась заготавливать на зиму, о холстах, которые необходимо пересчитывать время от времени. И все это отдать слугам, которые даже не получают удовольствия от своей работы?
— Ты права, мама, — покорно произнесла она, думая уже совсем о другом: об обнаженном мужском теле, о жарком тумане страсти и о «маленькой смерти», которая была, если верить Вэл, наивысшим наслаждением.
— А вот и вы, миссис Рэмси! — приветствовала миссис де Квинси появившуюся наконец гостью. — Мы с дочерью как раз обсуждали ее будущее. Я надеюсь, вы сумеете дать ей дельный совет.
— Ну, конечно! — быстро ответил Вэл своим певучим хрипловатым голосом, который так нравился Софи. — Пойдемте, дитя мое. К тому времени, когда мы вернемся, вам все будет ясно по поводу вашего будущего.
Миссис де Квинси радостно улыбнулась, глядя на Софи и Вэл.
— Я знала, что могу на вас положиться. Не сомневаюсь, вы повидали на этом свете вполне достаточно, чтобы стать очень практичной женщиной.
Софи, преодолевая смущение, разглядывала украдкой свою подругу. В красивых серых глазах Вэл, так сильно напоминающих глаза ее мужа, застыло хитрое выражение. Оно было предназначено только ей и говорило о том, что они сообщницы. Софи почувствовала, как ее охватывает предательское волнение.
— Да, я ценю практичность в людях, — подтвердила миссис Рэмси.
— Вы поедете в Кенли? — уточнила миссис де Квинси. — Тогда мы не ждем вас раньше вечера. Только не позволяйте Софи надоедать вам всякими глупостями, миссис Рэмси. — Миссис де Квинси с обожанием посмотрела на дочь.
— Ну, что вы, миссис де Квинси! Я нахожу разговоры с вашей дочерью весьма интересными, — поспешила заверить миссис Рэмси.
Миссис де Квинси буквально просияла в ответ, — Думаю, любая мать сможет поздравить себя, услышав такие слова в адрес дочери. Я всегда старалась направлять в нужную сторону ее детский ум.
Софи старалась сохранять непроницаемое выражение лица, но внутри ее все кипело. Ах, вот как? Детский ум? Ну, это мы еще посмотрим!
Ее мать дошла с ними до экипажа и недоверчиво поглядела на ярко-голубое небо.
— Что-то не доверяю я этой погоде, — задумчиво произнесла она.
— Мама! — не выдержала наконец Софи. — Но день ведь просто замечательный!
— Ну да, но затишье всегда бывает перед бурей.
— А мне всегда казалось, что тишина наступает перед рассветом. — В голосе Вэл угадывалась ирония, заметная одной лишь Софи.
— Я никогда не была оптимисткой, моя дорогая миссис Рэмси. — Розалинда де Квинси заключила дочь в объятия, затем слегка отодвинула от себя, чтобы окинуть критическим взглядом. — Ты слишком горячая, дорогая. И слишком бледная. Не уверена, что стоит отпускать тебя…
Софи потребовалась вся ее выдержка, чтобы освободиться от объятий матери.
— На свежем воздухе мне будет гораздо лучше, мама, — твердо произнесла она. — И за мной присмотрит миссис Рэмси — ты же сама сказала, что полностью ей доверяешь.
— О да, дитя мое, — подтвердила миссис де Квинси. — О да!
Софи вскарабкалась на небольшие изящные козлы и уселась рядом с миссис Рэмси, которая взяла вожжи в свои большие сильные руки, мускулистость которых не могли скрыть даже перчатки. Софи подумала, что, может быть, именно неженская сила миссис Рэмси делает ее такой необычной, такой внушительной. И еще ее смеющиеся серые глаза.
Несколько минут они ехали молча, Вэл старался сосредоточиться на дорожном движении, а Софи — на том, как неприлично, в сущности, ведет себя ее слишком уж назойливая мать. И только когда они выехали на дорогу, ведущую к Кенли, Вэл нарушил наконец молчание.
— Ужасная женщина — ваша мать, — сухо заметил он.
— О да! А меня она считает просто идиоткой.
— Я бы не сказала этого, дитя мое. Мне кажется, она очень гордится вами. Просто, по ее мнению, ничто не может сравниться для нее с ее собственным интеллектом.
Софи выдавила из себя улыбку и промолчала.
— Я должна признаться вам кое в чем неприличном, — сказала она через несколько минут.
— О, как интересно! — воскликнул Вэл. — Обожаю все неприличное.
— Иногда мне кажется, что моя мама не так уж и умна.
Миссис Рэмси рассмеялась своим неподражаемым гортанным смехом.
— Возможно, вы правы. Она тратит столько времени на то, чтобы убедить себя и окружающих в своем интеллектуальном превосходстве, что его просто не остается на то, чтобы применять иногда свой блистательный ум.
— О да, мама очень занята, — усмехнулась Софи. — Ив основном тем, что совершенно ее не касается.
Миссис Рэмси вдруг окинула Софи критическим взглядом.
— Неужели и вы станете в ее возрасте такой же? Софи удивленно посмотрела на подругу:
— Надеюсь, что нет. Вообще-то, в семье считается, что я похожа на свою тетушку Эдит — чудовищно непрактичную особу, пожертвовавшую всем ради любви. Она могла выйти замуж за сына герцога, а вместо этого убежала с викарием. Живет теперь очень счастливо с мужем и шестью детишками в Соммерсете. Но моя мать считает, что Эдит зря потратила свою жизнь.
— А что думаете по этому поводу вы?
— Мне кажется, что моей тетушке очень, повезло, и я вовсе не считаю ее жизнь растраченной зря. А если мне вдруг повезет, как и ей, свою жизнь я тоже не стану считать потерянной.
— Я думаю, дитя мое, что вы куда мудрее своей матери. — Огромная рука, затянутая в тонкую перчатку, накрыла маленькую ручку Софи, и девушка почувствовала себя на седьмом небе. — Но давайте не думать сейчас о ней, хорошо? Сегодня потрясающий день, и, несмотря на мрачные прогнозы миссис де Квинси, дождя не будет. Если же будет, я сочту это настоящим оскорблением!
Софи рассмеялась:
— А теперь вы говорите совсем как моя мама.
— Противная девчонка! — Миссис Рэмси слегка натянула вожжи. — Давайте же наслаждаться этим чудесным днем. Ведь кто знает, что ждет нас в будущем?
Это была очень грустная мысль.
— Кто знает… — эхом отозвалась Софи. Продев руку через локоть миссис Рэмси, она пододвинулась поближе к подруге, приготовившись получить от этого прекрасного безоблачного дня все удовольствия до последней унции.
Дождь все-таки пошел. Впрочем, Вэл знал, что сегодняшний день не сложится, с того момента, как Фелан с утра поставил ему синяк. И если бы у него была хоть толика здравого смысла, он послал бы мисс Софи де Квинси записку, что блистательная миссис Рэмси снова занемогла. Вот только ее юная подруга могла решить, что у Вэлери снова меланхолия по поводу невозможности подарить мужу детей, и заявиться прямо к ней с бульоном, куриными ножками и словами сочувствия.
Поначалу их прогулка была одно удовольствие. Нет, не просто удовольствие — настоящий рай! Ведь рядом сидела доверчиво прижавшаяся к нему Софи. Потом они лазили по развалинам римской крепости, и если иногда Вэлу приходилось поддерживать Софи под локоток или обнимать за талию, чтобы помочь спрыгнуть откуда-нибудь, то вокруг ведь все равно не было никого, кому это могло бы показаться странным.
Они позавтракали, присев в тени, цыпленком и сыром с черным хлебом, прислушиваясь к жужжанию пчел, старательно опылявших цветущие вокруг дикие розы. А потом обе заснули.
Вэл проснулся от того, что на лицо ему упали несколько капель. Он быстро вскочил, испугавшись, что вода смоет пудру, которой он так старательно покрывал себя каждое утро. Кожа его была слишком загорелой после многих лет, проведенных на солнце, к вечеру, что совершенно естественно, отрастала щетина, а если добавить сюда еще синяк… В общем, сегодня ему пришлось потрудиться, как никогда. Он быстро схватил свою огромную шляпу и прикрыл лицо вуалью — как раз вовремя: Софи тоже проснулась. Ее глаза были еще сонными, белокурые волосы спутались, а соблазнительные влажные губы улыбались ему приветливо и дружелюбно. Вэл чуть было не поцеловал эти губы, но, справившись с охватившим его на секунду безумием, просто протянул Софи руку.
— Идет дождь, дитя мое. Нам лучше вернуться, пока мы не промокли.
— Черт побери! — вдруг выругалась очаровательная Софи.
Вэл улыбнулся ей из-под вуали:
— Вот как? А что сказала бы на это ваша матушка?
— Два раза черт побери! — воскликнула Софи. — Моя матушка сказала бы: «Я ведь предупреждала».
— Вот именно.
Потоп начался, когда они добрались до своей открытой коляски. Софи поскользнулась, и Вэл подсадил ее на козлы, стараясь не задерживать руки на ее талии дольше, чем требовалось. Сам он уселся рядом, взял кнут, и через секунду они уже мчались с бешеной скоростью.
Высохшие за лето дороги быстро превращались в густую грязную жижу, а лошади из конюшни миссис де Квинси вовсе не были привычны к грому и молниям, поэтому Вэлу приходилось натягивать поводья с такой силой, что вот-вот грозили лопнуть перчатки. Но всякий раз, когда это ему удавалось, он бросал украдкой взгляд на сидящую рядом Софи.
Волосы ее спутались еще больше, шляпка болталась вокруг шеи, и Вэл подумал о том, что ему предстоит увидеть Софи в один из самых трудных моментов ее жизни. Мало какая девушка способна безропотно вынести путешествие под грозой. Оставалось только надеяться, что мисс Софи де Квинси превратится на его глазах в капризную зануду, какой всегда считал ее Фелан. Это облегчило бы расставание.
Но Софи вдруг сняла с шеи шляпку и, помотав ею над головой, запустила в придорожные кусты. Затем она с громким, счастливым смехом подставила лицо струям дождя. А Вэл подумал о том, что просто невозможно оставить такую чудесную девушку.
Значит, для него еще не закончились искушения и все его несчастья еще впереди.
Дождь не унимался, а, напротив, усиливался. Кони отважно сражались с непогодой, Софи сидела рядом, и он своим телом хотя бы чуть-чуть защищал девушку от дождя. Но в конце концов Вэл все-таки сдался и остановил коляску.
— Что случилось? — За рокотом дождя слов Софи почти не было слышно.
— Мы подъехали к гостинице! — прокричал в ответ Вэл. — Придется попросить у них убежища, переждать дождь.
Конюх уже бежал к коляске, чтобы принять у него поводья. Вэл соскочил с козел, пренебрегая состоянием своих роскошных юбок, и протянул руки Софи. Она спрыгнула прямо в его объятия, восторженно смеясь, и Вэлу понадобилась вся его воля, чтобы отпустить ее. Схватив девушку за руку, он побежал вместе с ней к входу в гостиницу.
Хозяин гостиницы вышел к ним, вытирая руки о фартук.
— Жуткая погода, миледи. Если соблаговолите почтить мое заведение своим присутствием, у нас тут есть камин, чтобы обогреться и обсохнуть. И горячий чай.
— Ну разумеется, соблаговолим, — заверил его Вэл. — Только сначала предоставьте мне и моей племяннице комнаты, где мы могли бы привести в порядок свои туалеты.
— Мне очень жаль, миледи, но тут я вынужден вас разочаровать. У нас всего две спальни, и одна из них уже заказана.
— Всего две спальни в гостинице? Ни за что не поверю! — возмутился Вэл.
— У нас недавно случился пожар. — Хозяин сокрушенно развел руками. — И мы еще не закончили ремонт.
— Покажите нам свободную комнату, — очаровательно улыбаясь, попросила Софи. — Думаю, она подойдет.
— О да, мэм! В этой спальне очень широкая кровать.
Вэл скрипнул зубами.
— Мы не собираемся ночевать здесь, — сказал он хозяину. — Только переждем дождь.
— Прошу прощения, миледи, но дорогу уже залило до самого Хэмптон-Реджис. Даже если дождь прекратится прямо сейчас, вода не сойдет до полуночи.
— Какое замечательное приключение! — с восторгом воскликнула Софи. — Не беспокойтесь, Вэл. Ваш муж целиком полагается на ваше благоразумие, а моя матушка — на мое. Думаю, они не станут волноваться понапрасну.
Вэл вспомнил проповеди своего брата и невольно поморщился.
Читать бесплатно другие книги:
