Нокаут Кистяева Марина
Да, Поля боялась себе признаваться, хотя факты говорили, нет, кричали о том, что её чувства к Алексею давно вышли за рамки благодарности. Она тянулась к нему всей душой. Особенно в эти дни затишья, когда им было хорошо и комфортно вместе. Они практически сутки проводили рядом друг с другом. Единственное что, Алексей каждый день уезжал на три часа на тренировки.
— Нужны по работе.
Про деятельность Шалова Полина имела общие расплывчатые представления. Начнет работать с ним — узнает больше. Вдумываться не хотелось. Да и когда человек влюблен, хочется ли размышлять о чем-то приземистом? Хочется наслаждаться общением, тонуть в новых отношениях и ждать поцелуев.
Время, что он отсутствовал, Поля посвящала или уборке и готовке, либо читала или выбиралась в парковую зону, что располагалась рядом. Смотрела, как резвятся детки, наблюдала за лениво прогуливающимися пенсионерами. Подставляла лицо под солнечные лучи.
Она не помнила, когда последний год чувствовала себя столь вольготно и свободно. Наслаждалась какими-то мелочами и не оглядывалась в поисках того, кто «присматривает». Знание, что Сергей в своё время пообещал за ней приглядывать, напрягало. Во-первых, она опасалась, что, если к ней кто-то ненароком подойдет знакомиться, «присматривающий» может вмешаться. Такое было. Один из друзей Сережи по местному клубу. Она расплакалась и, размазывая тушь по щекам, кричала, чтобы её оставили в покое, чтобы не смели и близко приближаться, что её жизнь и время принадлежит только ей. Сорвалась. Антидепрессанты не помогали. Во-вторых, неприятен был сам факт, что ты находишься под контролем. Что о каждом твоем шаге, передвижении докладывают, видят. Не было чувства инкогнито. Это ужасно напрягало и раздражало, заставляло лишний раз нервничать и оглядываться.
Сейчас же всё было иначе. Полина перестала оглядываться. Просто поймала себя как-то на этой мысли. И даже головой не повела. Не было неприятного ощущения чужих глаз на затылке.
Ещё Поля тешила себя мыслью, что история с Сережей и его возвращением в Россию, а, значит, и с ней, завершилась. Осталась там, в прошлом, где они были счастливы и строили планы на будущее. Жизнь с ними сыграла суровую шутку, но так сложилось. Значит, так кому-то было надо свыше. И цепляться за прошлое никак не стоило. Не получилось, не сложилось, разрушили. Итог один — он есть, от него невозможно отмахнуться. Поля пережила свою боль, как физическую, так и моральную, Сережа — свою. Она до сих пор немного комплексовала, когда Алексей гладил и целовал её шрамы. Она убеждала себя, что они не уродуют её. Что теперь они часть её тела. Бывают же родимые пятна, от которых никуда не денешься, вот так и с её шрамами. Шрамы на теле… шрамы в душе… Но постепенно те, что в душе, уже меньше болят. Поля надеялась, что вскоре и вовсе перестанут. Напоминать о себе будут, не без этого.
У неё начинался новый виток жизни, на который она возлагала большие надежды.
Вот и сегодня Алексей вернулся с тренировок уже под вечер. Поля даже успела заскучать. Он кинул спортивную сумку и сразу к ней.
— Чем занимаешься?
— Скучаю.
Она сидела в кресле и читала.
— Надеюсь, по мне, а не в целом.
Порой, он был невозможным.
А ещё, порой, Полине казалось, что ему маниакально необходимо было подтверждать её симпатию к нему. Возможно, она сама придумала эту его потребность. Ей хотелось думать, что она для Лёши не простое «отпускное» увлечение. Она даже убеждала себя, что не будет молодой человек расселять в своей квартире всех девушек, с которыми спит. При мысли о других девушках, больно заныло сердце. Надо бы спросить, поинтересоваться, но опять же что-то мешало. Вроде бы и жили под одной крышей, и ели за одним столом, и спали вместе, а какой-то дискомфорт в общении у Поли к Шалову оставался. Возможно, он был связан с временными рамками. Всё-таки знакомы они были нет-ничего.
— По тебе.
— Приятно слышать.
Леша присел на корточки у кресла.
— Я требую доказательств.
Поля недоуменно нахмурилась.
— Доказательств?.. И каких же?
— Ну… не знаю… покажи себя, например.
В первое мгновение Поля не поняла, о чем он, и лишь когда взгляд хитрых голубых глаз остановился в районе низа её живота, она всё поняла и сразу же покраснела.
— Нет.
— Как это нет? — его возмущение было абсолютно искренним.
— А вот так! День же.
— И что?
— И правда — что? Леша, перестань меня смущать!
— А, может, мне нравится.
— Да ну тебя.
Она попыталась встать, но тотчас была возвращена назад сильными руками.
— Женщина, тебя никто никуда не отпускал.
— Леша!
— Хорошо-хорошо. Ни тебе, ни мне. Давай так. Ты чуть-чуть сдвигаешь трусики в сторону и всё.
Поля демонстративно закатила глаза.
— И всё? Лёша, ты себя слышишь?
— Слышу.
— Твоё «и всё» звучит очень неубедительно.
— Девочка… ну, покажи… я же тоже соскучился.
Вот тут устоять оказалось невозможным.
Полина, сдерживая улыбку, чуть развела в сторону ноги. Домашнее платье и так было выше колен, сейчас и того выше поднялось.
— Закинь ногу на подлокотник, — голос Шалова охрип. Голубые глаза гипнотизировали. Под их влияние невозможно было не попасть. Они выворачивали душу наизнанку, и Поля, то радуясь, то чуть огорчаясь, призналась себе, что ей безумно нравится капитулировать во всем, что касалось Алексея.
Она послушно поставила ногу на подлокотник и бесстыдно отодвинула отороченную шелком полоску трусиков. Дыхание Алексея потяжелело, глаза потемнели. А у Полины участилось сердцебиение. Иногда ей казалось, что их отношения сводятся лишь к сексу.
Иногда — нет…
Шалов потянул руку к её бедрам, но резко оборвал порыв, вместо этого хлопнув себя по ногам.
— Уговор есть уговор.
Он резво поднялся и потянул Полю на себя. Девушка, прячу улыбку, поднялась и тотчас оказалась прижатой к нему.
— Девочка, у тебя есть час, чтобы одеться, накрасить и приготовиться к ночной прогулке. Да, кстати, оденься потеплее, на улице ночью прохладно.
Сказано — сделано.
Полина думала, что они снова прогуляются по парку, потом зайдут в кафе, где послушают джазовую музыку в оригинальном исполнении. Она никогда не любила джаз, а тут неожиданно прониклась. Или сказывалась общая атмосфера спокойствия? И то, что рядом находился Лёша.
Но сегодня молодой человек провел её к своему черному «монстру» на колесах и усадил на пассажирское сиденье.
— Ты же сказал, что мы направляемся на прогулку?
— Так точно, — он загадочно улыбнулся.
Ладно, она умеет урезонивать любопытство.
Когда они приехали к Москве-реке, Поля тихо ахнула.
— Неужели?.. — у неё почему-то не нашлось слов.
— Надеюсь, ты ничего не имеешь против ночной водной прогулки?
Поля покачала головой. Во рту неожиданно пересохло.
И почему она уже не удивилась, когда поняла, что большой катер был арендован Алексеем для них двоих, а на палубе оказался накрыт праздничный ужин?
— Не только тебе меня кормить.
С языка Полины едва не сорвалась чисто женская реплика по поводу лишних килограммов, которые в последнее время не то, чтобы исчезнуть, а, напротив, прибавились. Вовремя вспомнила наставления бабушки, что никогда нельзя про эти самые пресловутые килограммы говорить в присутствии мужчины, тем более, своего. И вдвойне «тем более», когда он постарался и организовал ужин.
На душе Поли расцвела улыбка — она уже сама того не замечая, начинала считать Алексея своим парнем.
— Поменяемся сегодня ролями.
Они спустились по ступеням на палубу, Лёша дал знак, и катер плавно тронулся.
— Никогда не была на водной прогулке, — призналась она.
Лёша выглядел довольным.
— Вот и славно. Давай к столу.
— Теперь я понимаю, почему ты отказался от ужина.
— Не привередничай, маленькая женщина. И да, кстати, ты абсолютно права.
— В чем?
— Сегодня кормить буду тебя я.
Когда Алексей подцепил вилкой креветку из салата, Поля поняла, что он отнюдь не фигурально выражается.
— Я сама могу…
— И я могу. Поэтому открывай свой очаровательный ротик, принимай пищу и наслаждайся.
Спорить Полина не стала. Зачем? Алексею — хорошо, ей — хорошо. Вечер начинается чудесно.
Ужин оказался просто великолепным. Очень вкусным, но Полине всё же пришлось прервать душевные порывы Леши, иначе они грозились отложиться на её талии лишними сантиметрами. Вот же девушки, неугомонные существа. Их мужчины кормят, заботятся о них, а они, вместо того, чтобы наслаждаться вкусом, думают о фигуре! Но в этой ситуации Полю больше беспокоил собственный вид по той причине, что ей хотелось нравиться Леше, и чтобы она, раздеваясь при нем и для него, не испытывала дискомфорта. Хватит ей и шрамов.
Поэтому она аккуратно перехватила инициативу, и начала кормить Шалова. Вот кто противиться не стал. Аппетит у него был по-настоящему мужским, что не могло не радовать Полю.
После ужина он предложил пройти к носу яхты и полюбоваться на ночную воду, на открывающиеся пейзажи.
— Только, я тебя умоляю, ни слова про «Титаник», набивший оскомину, — фыркнул Лёша, обнимая её со спины.
— Вот даже и не думала, — Поля не лукавила. Несмотря на то, что знаменитый фильм она смотрела, впрочем, как и «Унесенные ветром», вторая история ей пришлась по душе, куда как больше.
Они молча наслаждались прогулкой. Ветром, что трепал волосы и щекотал кожу. Слегка морозным воздухом, благодаря которому ещё сильнее её обнимали мужские руки. Тишиной, что так редко встретишь в столице.
— Не замерзла?
Поля мотнула головой и откинулась на грудь Алеши.
Хорошо…
Вот просто хорошо.
По-женски.
И счастлива, и влюблена она тоже по-женски.
ГЛАВА 17
ПОЛИНА
К утру в клубе остались только самые стойкие.
— Вип? Общий зал? Или в чилауте посидим?
— Давай чилаут-зону выберем.
Полина предпочла бы и вовсе поехать домой, но, видя, что Алексей полон энергии и желает продолжения вечера, приняла его предложение поехать в клуб.
Вскоре Полина поняла, что в данном клубе — «Берлога», кажется, у него название, — Алексей частый гость. Ему кивали бармены, улыбались официантки, здоровались охранники. Видя, как улыбаются ему длинноногие красотки в коротких униформах, Полина начинала злиться. Сначала на них, потом на Лёшу, и заканчивала собой. Её ревность неуместна и не обоснована. Она и ревновать Лёшу не имеет права. От мысленного «не имеет права» неожиданно кольнуло сердце. Да сколько можно себя мурыжить? Имеет права — не имеет! Он с ней. И точка!
Но настроение было испорчено.
— Что-то не так, Полина?
Поля про себя чертыхнулась, она и забыла, что Шалов замечал абсолютно всё. Как он однажды ответил на её реплику по этому поводу: «Работа у меня такая».
— Я, наверное, всё же подустала. Надо было домой ехать, а не в клуб.
Алексей, стоящий у столика, который выбрал, нахмурился.
— Так можем и поехать.
— Давай хотя бы чаю попьем, раз уж тут.
— Сейчас организую.
Полина наблюдала за Алексеем, чуть прикрыв глаза. Ничего не могла с собой поделать — ей нравилось смотреть на него. Девушка поймала себя на мысли, что невольно улыбается.
Шалов вернулся быстро, отказавшись от услуг официанток — на подносе стоял чайник и пара чашечек, а так же несколько десертов.
— Леша, десерты-то куда…
— Как куда? Туда же, куда и всё.
— Я на еду уже смотреть не могу.
— А я поспособствую, чтобы аппетит вернулся, — он снова хищно улыбнулся.
На этот раз Поля была непреклонной. Они успели выпить по небольшой чашечке вкусного, душистого зеленого чая, когда к их столику подошёл коренастый мужчина лет сорока. Что сразу бросилось в глаза Полине, так это то, как напрягся Алексей, весь подобрался.
— Добрый вечер, или, наверное, уже правильнее, утро, — мужчина выглядел помятым, создавалось впечатление, что ему не помешает пойти и поспать. Он говорил, скорее, на автомате, чем осознанно. — В общем, Шалый, бой подтвержден на пятое число. И…
— Игорян, заткись, а?
Мужчина хмурится, замолкает, потом переводит взгляд с Шалова на Полину.
Полина же сидит, боясь пошевелиться, и лишь растерянно моргает.
Первое, что ей бросилось в глаза — именно реакция Алексея. Он изменился в лице, и, казалось, сейчас набросится на подошедшего, который, пожав плечами, замолчал и недоуменно развел руками. Леша же заметно побледнел и потянулся к Полине, желая завладеть её рукой.
И лишь потом до неё, как сквозь густой липкий туман, дошёл смысл сказанного.
Вернее, всего два слова — бой подтвержден.
Бой…
Не надо быть аналитиком, чтобы понять, про какой бой идет речь. Странное оцепенение охватило Полину, и даже мысли заступорились, забились в голове, наталкиваясь одна на другую и, отказываясь выстраиваться в логическую цепочку. Слишком неожиданно было.
И слишком… страшно.
Поля, сама не осознавая своих действий, встала.
И сразу же почувствовала, как Лёша схватил её за локоть.
— Поля!
Его глаза предупреждающе сузились. Опять же — странная реакция.
Полина никак на неё не отреагировала.
— Я в туалет. Лёша, отпусти руку.
В глазах Шалова вспыхнула уже не раз увиденная ею буря, когда он усилием воли сдерживал себя. Она немного, но успела изучить его. Он с силой сжал губы, прищурил глаза. Она едва ли не физически чувствовала его взгляд на своем лице, он пытался прочесть, что она думает в данный момент.
Она не думала ни о чем.
— Пусти.
Он продолжал удерживать её.
— Я тебя провожу.
— Не стоит…
— Провожу!
Он сказал таким тоном, что противиться не имело смысла.
Девушка пожала плечами.
Тот мужчина, которого Алексей назвал Игоряном, отошёл в сторону со словами:
— Ладно, завтра тогда всё обсудим.
Поля не слышала, что ему ответил Шалов. Что-то матерное точно.
Ей хотелось раствориться, исчезнуть, побыть одной. Она стояла у столика и перестала замечать что-либо вокруг. Даже мушки перед глазами замелькали, и Поля пошатнулась.
Крепкие руки Алексея тотчас подхватили её.
— Поля, что с тобой? — в голосе Шалова слышалась не наигранная тревога.
— Отвези меня, пожалуйста, домой.
И впервые за то время, что они общались, у Полины возникло стойкое желание сбросить с себя руки Алексея.
АЛЕКСЕЙ
— Поговорим?
— Давай утром. Пожалуйста.
Когда Полина покачнулась в «Берлоге», у него оборвалось сердце. Он схватил девушку, прижал к себе, как полоумный всматриваясь в её побледневшее лицо и испытывая одновременно желание схватить стул и огреть Игоряна, хотя тот ни в чем не был виноват. Благо, понял, что сказанул что-то лишнее и ретировался.
Шалый хотел подхватить Полю на руки, но та запротивилась. Причем, активно. Он настаивать не стал и, удерживая её за талию, вывел из клуба, помог сесть в машину.
— Поля, всё хорошо? Где, что болит, девочка, скажи мне?
Он не спешил трогаться.
Девочка Полина не спешила раскрываться. Напротив, плотнее запахнула полы кофты и покачала головой.
Всё. Приплыли. Хотя эпитеты были более витиеваты.
Алексей, мысленно выругался, завел двигатель и плавно тронулся со стоянки. Говорить с ним никто не собирался.
За всё время, что они ехали до его дома, Поля не сказала ни слова. Сидела и смотрела в окно. Шалый нет-нет, да бросал на неё обеспокоенные взгляды, пытаясь понять, о чем она думает — бесполезно.
Ладно. Он подождет.
Такая же ситуация повторилась и в квартире. Поля разулась и глухо пробормотала:
— Я в душ.
Вот тут уже Шалый не выдержал. Перегородил путь, уперев руку в стену.
— Поля, посмотри на меня.
Полина спорить не стала. Чуть задрала голову и спокойно посмотрела на него. Алексей внутренне вздрогнул. Ещё ни разу за всё общение с Полей он не видел у неё такого взгляда — отрешенного, совершенно пустого. Замкнутого.
— Черт побери, девочка, хорош, а?!
— Лёша, я хочу спать. Правда. Дай мне, пожалуйста, пройти в ванную. Я хочу умыться.
— А я хочу с тобой поговорить!
— О чем, Лёша? О бое, в котором ты примешь участие? Так не стоит. Правда, не стоит. Зачем?
Если бы он видел Полину впервые в жизни, то поверил бы ей. Обманулся её мягкой, почти ласковой улыбкой, ровному голосу, которым общаются с малознакомыми людьми, стремясь сохранить дистанцию и нейтралитет. Ничем не обидеть, не оскорбить.
Но он никак не мог смириться с подобным тоном и взглядом от своей девочки, которую практически с первого дня считывал по мимике, и от которой был без ума.
— Конечно, не стоит. Ты как услышала про бой, сама не своя стала. Не так что ли?
Поля покачала головой.
— Я хочу спать, Лёша.
— Что ты заладила со сном и ванной, Поля! — он старался сдерживаться, не повышать голоса, хотя и хотелось заорать, встряхнуть её, чтобы она не смела закрываться от него. — Успеешь. И я успею. Вымою тебя собственнолично. А сейчас я прошу — перестань вести себя так, словно ничего не произошло.
— А ничего и не произошло, Лёша. Спасибо за вечер, за прогулку. Она была чудесная. Всё чудесно. Правда. Мне очень понравилось. А бой… Дерись. Это твоё решение. Твой выбор.
— И ты не хочешь знать, с кем я буду драться на ринге?
Алексей не без какого-то мазохического удовольствия заметил, как чуть побледнела Полина.
— А что тут знать, Лёша? Или ты, или Сергей вызвали друг друга на бой. Я умею складывать дважды два.
Умная девочка.
— И всё? Ни упреков, ни скандалов?
Она медленно улыбнулась.
— Нет. С чего мне скандалить?
На жалкую секунду в её голове промелькнула ирония. Или ему показалось?
Шалый прищурился. Ему всё больше не нравилось то, как выглядела и что говорила Полина. Она возвела между ними стену и не желала её разрушать.
Алексей, ничего не говоря, убрал руку от стены и чуть отошел в сторону.
— Спасибо.
Она, не посмотрев на него, прошла вглубь квартиры и сразу направилась в ванную. Почему он был уверен на сто процентов, что если сейчас подойдет к двери, то она окажется закрытой?
Алексей, снова выругавшись, прошёл в гостиную и рухнул на диван.
Да, шикарное завершение вечера, мать вашу.
Он не планировал рассказывать про бой Поли. Выйдут они на ринг с Барановым, разомнутся, померяются силами. Всё. Если парень желает получить по морделица, пожалуйста. Алексей так же не сомневался в том, что отхватит и он сам. Но, по правилам любительских боев в «Берлоге», до повреждений и сильных травм дело не доводили. Объяснить синяки Полине он уж как-нибудь смог бы. Шалый понимал, что обманывает Полю. Но! Черт возьми, он — мужчина, и он принимает решения. Есть в жизни ситуации, о которых не стоит знать девочкам. Разборки между соперниками — норма. А они с Барановым соперники.
Но чертова заноза вины глубоко засела в душе Шалова. Стоило вспомнить растерянные глаза Полины, которые она отводила от него, пряча, и сразу же хотелось всё послать к чертовой матери, и обнимать, целовать Полину до одурения, пока её губы не припухнут от его ласк. Тело скрутило знакомой волной желания. Вот как такое возможно, Шалый? Взрослый мужик, а запутался в трех соснах.
Не подойти, не объясниться с девочкой Полей. Что он ей скажет? Что подсел на неё, что впустил в сердце, что дышать ему тяжело в её отсутствие? Что она забрала его сердце себе? Так это романтическая чушь, о которой поют в песнях. В жизни — иначе. В жизни важны поступки, а не слова.
Полине нужна передышка. Нужны новые эмоции, и, желательно, положительные. Он тут кое-что поузнавал, о том, как она жила прошедший год. Хреново она жила. Делала только вид.
Услышав, как открывается дверь ванной комнаты, Алесей посмотрел в ту сторону.
Поля вышла, кутаясь в халат.
Она прикрыла за собой дверь, прислонилась к ней спиной и негромко произнесла:
— Лёша, мне пора выходить на работу. Что-то я засиделась в отпуске.
Шалый сжал губы.
— Хорошо. С понедельника выйдешь.
— Спасибо.
Этой ночью Поля спала, максимально отодвинувшись от него на кровати. Подтянула ноги к груди, приняв позу эмбриона. Алексей честно пытался её не трогать. Она дала понять, что, несмотря на её слова, сводящиеся к «ничего не случилось», она обижена. Как это чисто по-женски! Почему нельзя просто вывалить на него всё, что в душе? Шалый скривился от своих мыслей. Поля не истеричка и не будет закатывать ему скандал с битьем посуды. На него всё дерьмо вывалила бы любая другая его прежняя знакомая, но не Поля.
Через полчаса он не выдержал и притянул девушку к себе. Как оказалось, она не спала. Он почувствовал её первый порыв сопротивления — она уперла раскрытые ладони ему в грудь. Но потом передумала и, тихо, протяжно выдохнув, удобно устроилась у него на груди, как она делала все предыдущие ночи.
Вот и славно. Пусть спит.
Утро началось значительно раньше обычного. Из-за того, что они легли уже на рассвете, Алексей думал, что проспят до двенадцати, как минимум. Из сна его выдернули шевеления Поли. Его девочка заегозила и попыталась вырваться из его крепких объятий.
— Спи, Поль, — не открывая глаз, пробормотал он.
Читать бесплатно другие книги:
