7—7. Матрица Души. Психотерапия эмоциональных травм методом пустого стула Кляйн Валентина
Тамара пересела на стул матери. Представила себя ею в ее 35 лет. Сделала глубокий вдох. И переместилась в утро, когда дочь собирается в школу.
Валентина: Маша (имя мамы), что ты сейчас чувствуешь, когда просто молча смотришь на свою дочь-первоклассницу?
Тамара на стуле мамы: Ну, сейчас, если я ее просто разглядываю, то я вижу ее бантики, белые волосики, и мне тепло. Она такая милая, красивенькая.
Валентина: А ты когда-нибудь говорила ей об этом вслух?
Тамара на стуле мамы: Нет. Я не могу такого сказать ей. У меня словно рот зашивается в этот момент. Я даже челюсть разжать не могу. Почему-то я не могу своей дочери говорить о таких вещах. Я даже сама не могу понять, почему именно. Но молча любуюсь ей.
Валентина: Хорошо. Теперь переместись во время, когда вы собираетесь в школу. Что ты сейчас чувствуешь, глядя на неё?
Тамара на стуле мамы: Я в бешенстве от того, что ты мне перечишь, что ты пытаешься мне доказать, что времени ещё хватает. Я недостаточно хорошо тебя воспитала, раз ты меня не слушаешься, а что-то там возражаешь. Надо вдолбить тебе это в голову. Что я права и опаздывать нельзя. Меня надо слушаться молча и беспрекословно. У меня бешенство не из-за опоздания, а из-за того, что ты мне перечишь. А ты меня совершенно не слышишь. Поэтому мне приходится уже орать на тебя, чтобы ты услышала.
Валентина: Хорошо. Маша, тебе сейчас твоя семилетняя дочь сказала, что напугана до ужаса, когда ты замахиваешься на неё рукой и орешь. Что ей хочется сжаться в точку и исчезнуть. Что ей обидно, что ты ее тоже совершенно не слышишь. Тамара ещё сказала, что ей из-за твоего крика кажется, словно произойдёт что-то ужасающее, если она опоздает. И она спросила тебя сейчас: «Мама, а что будет, если я все же опоздаю в школу?»
Тамара на стуле мамы: Я удивлена, что мы друг другу говорим одинаковую фразу «ты меня не слышишь». Я удивилась. И задумалась. Когда я услышала про твой ужас, сначала начинает вроде чуть-чуть накатывать вина, но тут же блокируется. Словно психика топором отрубает даже намеки на свою виноватость. Сразу переключается на что угодно. Типа я не могу быть виновата, потому что я всегда права.
Но сомнение в этом появились в Душе. И вроде уже хочется пожалеть дочку, но снова отрубается. Опять блокировка. Я словно ледяную стену представляю между собой и дочерью. И стараюсь отморозить любые тёплые чувства к ней. Мне спокойнее быть холодной и властной. Я всегда права.
Тамара вернулась на свой собственный стул. Выдохнула. Я зачитала с листочка все, что ей только что сказала ее мама.
Тамара: В самом начале мне было очень приятно, что она с теплом на меня смотрела и умилялась. Я этого никогда не слышала от неё и не чувствовала. Но так странно, что она не могла мне этого говорить вслух. Ну и странная же она была… Я своим детям постоянно говорю, как их люблю. А она какая-то замороженная была. Но так сейчас тепло на душе, что она хотя б смотрела молча на меня с нежностью. Это очень ценно для меня сейчас почувствовать.
Потом я была очень удивлена и озадачена, что она, оказывается, кричала не из-за опозданий. В опозданиях она сама не видела ничего страшного. Она кричала из-за того, что ей казалось, что я не признаю ее авторитет, раз посмела высказывать своё мнение. Это очень неожиданно. Мы действительно абсолютно друг друга не слышали и не понимали.
Это грустно.
В следующую встречу Тамара сказала, что даже ее муж заметил, что на консультацию она уже собиралась ко времени не так напряжённо, как раньше.
Когда я писала данный раздел книги, после этой сессии про опоздания прошло 4 месяца.
Валентина: Тамара, помнишь, мы с тобой работали с темой опозданий? Как сейчас обстоят дела?
Тамара: Да, помню эту тему. А вопроса не поняла… Я не опаздываю, у меня все в порядке.
Валентина: Стала ли ты возить детей на футбол сама за рулем, или по-прежнему возит муж? Есть ли сейчас напряжение при использовании навигатора?
Тамара: А-а-а… Я уже забыла про это, даже вопроса не поняла. Конечно, я сама вожу на все кружки мальчишек. Напряжение полностью ушло. Сейчас грустно вспоминать, что у меня были эти постоянные срывы из-за страха проехать нужный поворот и опоздать. Сейчас все позади. Это кажется таким далеким, что словно и не со мной было.
Часть пятая. Стулья № 5. О чем женщины не говорят вслух. Как убирать травмы абортов
Тамара: Гинеколог сказала мне, что нужно делать операцию, чтобы удалить кисту. Вскоре я планирую это сделать. У меня много переживаний по этому поводу.
Валентина: У тебя есть мысли, на фоне чего киста могла возникнуть? Какие переживания привели к этому?
Тамара (удивленно): Я даже вопрос себе такой никогда не ставила. А как мои переживания могут привести к кисте?
Валентина: Не знаю пока. Давай разбираться. Если симптом проявился именно в части гинекологии, то и душевная травма, возможно, связана с сексуальностью или деторождением. Попробуй вспомнить, были ли какие-то потрясения в плане секса или беременностей, или родов? Были ли ситуации угрозы насилия? Или сильный стыд за какой-то сексуальный опыт? Или страх забеременеть? Или страх рожать?
Тамара (растерянно): Да вроде нет. Ничего такого…
Она ещё полминуты молчала, при этом будучи полностью погружённой внутрь себя, словно перематывала кинопленку своей жизни.
Я молча ждала.
Тамара: Была у меня одна история, которая подходит под эту тему. Я стараюсь не вспоминать об аборте. Но как бы я ни отмахивалась от этих воспоминаний, они все же иногда всплывают в моей Душе.
В 22 года я встречалась с мужчиной, с Антоном. Отношения длились два года и явно зашли в тупик. Мы расстались. И тут я узнала, что забеременела. Сообщила ему об этом. Антон решил, что я таким образом просто хочу его удержать и придумала историю. Он отреагировал так, словно его это не касается. Я тогда жила с родителями. Мать говорила, что если выйду замуж за нелюбимого, то буду маяться так же, как она с отцом. И что если я останусь одна с ребёнком, так я сломаю себе жизнь. Она поддерживала аборт.
Я выпила какие-то таблетки, чтобы принудительно вызвать месячные. Это страшные воспоминания.
Валентина: Есть ли у тебя сегодня силы, чтобы отработать эту ситуацию на стульях? Напомню: чтобы обнулить эти воспоминания, придётся сделать как минимум 2 стула: с неродившимся ребёнком и с Антоном. Не знаю, есть ли у тебя в этой ситуации какие-то сильные эмоции ещё и к матери или нет?
Тамара: Нет, к матери у меня там нет вопросов. А про стулья с ребёнком… У меня ужас даже от твоих слов… Ну и к Антону злости у меня, конечно, очень много осталось. Да, я хочу закрыть эти воспоминания. Просто разговаривать с тобой – это дорогое удовольствие. Давай делать стулья.
Валентина: Согласна с тобой. Отлично. Работаем.
Тамара выбрала игрушку – розового маленького зайчика. Выбрала расстояние от себя до неродившегося ребёнка. Представила, что ей не 34, а 22 года. И начала плакать.
Тамара: У меня в памяти запечатлён страшный кадр. Когда я выпила таблетку, через какое-то время у меня действительно пошли как бы месячные. Но я видела, как вышел сам эмбрион. Я помню, как в унитазе увидела его черненькие глазки. Это было ужасно. Он словно с обидой и укором смотрел на меня. И я теперь уже точно должна была его смыть в этом унитазе. Я нажала на кнопку смывного бочка, и, мне кажется, в этот момент во мне что-то сломалось. Что-то рухнуло.
Я убила своего ребёнка. Я так долго уговаривала себя, что так будет лучше, что все это делают, что срок ещё маленький. Но, вспоминая эти глазки в унитазе, все эти аргументы превращаются в пыль.
Что-то внутри меня оборвалось. Я никогда не буду прежней.
Валентина: Представь, что напротив тебя, там, где сидит зайчик, на самом деле сидит Душа твоего неродившегося ребёнка и смотрит на тебя. Что ты чувствуешь рядом с ним?
Тамара (начинает рыдать): Я виновата, я безмерно виновата перед тобой. Я не могу смотреть тебе в глаза. Мне кажется, что ты обижена и проклинаешь меня за то, что я сделала с тобой. Когда я забеременела, я была растеряна и напугана. Прости меня. Я не знала, как поступить. Твой отец отказался и от тебя, и от меня. И я испугалась и не взяла ответственности. Я знаю, что меня простить невозможно за такое. Мне очень горько и стыдно сейчас. Мне хочется тебя сейчас обнять.
Тамара ещё минут 10 плакала, обнимая зайчика, качая его на руках как младенца. Она то убаюкивала его, то гладила по головке. Потом она немного успокоилась. Выдохнула.
Валентина: Хорошо. Теперь пересаживайся на стул ребёнка. Скажи: «Я тот неродившийся у Тамары ребёнок». Сделай глубокий вдох, словно впускаешь в себя его. Ощути себя. Есть ли ощущение, ты мальчик или девочка? Или непонятно?
Тамара на стуле ребёнка: Я девочка. У меня ощущение, что мне лет 5. У меня белые кудрявые волосы до плеч.
Валентина: Хорошо. Теперь посмотри на свою маму, у которой ты должна была родиться. Какие у тебя к ней эмоции, когда она просто молча рядом?
Тамара на стуле ребёнка: Мне весело и любопытно. Я с таким интересом ее разглядываю. Словно знакомлюсь. Я не понимаю, почему она плачет.
Валентина: Хорошо. Теперь переместись в тот момент времени, когда ты ещё была в животе у мамы. Как тебе здесь?
Тамара на стуле ребёнка: Хорошо, спокойно. Я плаваю, места много.
Валентина: Теперь переместись в тот момент, когда твоя мама приняла решение прервать беременность. Что ты сейчас чувствуешь?
Тамара на стуле ребёнка: Растерянность и непонимание: почему, как же так? Мне обидно. Мне очень обидно. Мне горько и страшно.
Валентина: Теперь переместись в тот момент, когда твоё тельце оказалось в унитазе. Твоя Душа ещё была в эмбрионе или уже отделилась? Какие в этот момент у тебя эмоции и послания к матери? Проклинаешь ли ты ее?
Тамара на стуле ребёнка: Мне очень горько и обидно. Я намеренно смотрела на тебя – на маму, чтобы ты запомнила мой взгляд. Мне очень хотелось, чтобы ты меня помнила, что я твой ребёнок.
Валентина: Хорошо. Твоя мама тебе сейчас кое-что сказала. Я напомню. А ты смотри свои реакции и сразу их озвучивай. Твоя мама сказала, что она чувствует себя очень виноватой перед тобой…
Дальше все по знакомому алгоритму, который вы наблюдали в описании прошлых сессий.
Клиентка проговорила все переживания сначала от себя в сторону ребёнка. Затем села на стул ребёнка и озвучила все реакции от ребёнка в сторону матери. И затем снова села на свой стул и выслушала, что ей только что сказал народившийся малыш. Стандартная схема, которая за час-полтора в 90 % случаях обнуляет любые самые эмоциональные воспоминания.
Встреча была полуторачасовой, поэтому нам удалось успеть на этой же консультации сделать аналогичные стулья с Антоном, отцом неродившегося ребёнка.
Если бы был 1 час, то стулья с мужчиной желательно было бы сделать в следующий раз, не откладывая в долгий ящик.
Иначе бы психотравма до конца не схлопнулась, а продолжала бы фонить.
Тамара: Валентина, после прошлой нашей с вами встречи я так выспалась. Вы, наверное, не понимаете меня… Я всегда, много лет подряд, беспокойно спала. Всю ночь я ворочаюсь, тяжело засыпаю. Для меня это стало настолько нормой жизни, что я уже и не мечтала от этого избавиться. А тут я просто легла вечером спать на подушку и утром проснулась. И все! Я, похоже, впервые за много лет выспалась. И сплю так уже неделю!
Я даже не могла предположить, что то воспоминание об аборте, оказывается, так незаметно 12 лет изматывало мою душу. Если бы я раньше знала, что так можно попрощаться с болезненными воспоминаниями, я бы давно это сделала. Но я лишь пыталась изо всех сил закопать внутрь Души поглубже и не вспоминать об этом. Я просто не знала, что так можно.
Далее мы работали с ее отношениями с братом, которые я пока оставлю в стороне.
Тамара: Валентина, это какое-то чудо. Перед планируемой операцией я сделала контрольное УЗИ. Киста исчезла непонятным образом. Как это вообще возможно? Понимаете, мне больше не надо делать операцию! Я танцевала от радости. Я рассказала мужу, что мы с вами убирали травму аборта, и вот тебе подтверждение, как это работает. Мой муж давно знал, что такой эпизод был в моей жизни. Ещё в начале отношений, когда у нас не было детей, я ему все рассказала, ну, без подробностей, конечно. Он меня не осудил. И сейчас тоже сильно радуется за меня.
Вы говорили, что гинекологические заболевания могут возникать из-за тяжелых потрясений, связанных с сексуальностью, беременностями или деторождением. Но я даже и не рассчитывала, что после стульев может операция не понадобиться. Это чудо какое-то!
Валентина: Я тоже не рассчитывала на такой кардинальный результат на уровне физического тела, но надеялась, конечно. Так часто бывает, что симптом уходит. Но не в 100 % случаях. Я сама, если у меня в теле начинает что-то работать не так, как хотелось бы, прежде чем соглашаться на кардинальную медицину, сначала пытаюсь отделаться стульями. Процентах в 70 до врачей не дохожу. Если же не помогло, иду, сдаюсь врачам.
Часть шестая. Стулья № 6. Как убирать травмы замершей беременности
Тамара: Валентина, похоже, я рано радовалась. Я решила перепроверить и сходила к другому гинекологу и на УЗИ. Киста действительно исчезла. Но врачи нашли скопившуюся жидкость, то ли в области тазового дна, то ли в области труб… Я плохо их поняла. Но гинеколог говорит, что нужно сделать операцию, чтобы откачать эту жидкость. Похоже, операции мне все же не избежать. Вот такая у меня сегодня печаль.
Валентина: Тамара, если симптом снова по части гинекологии, то причину нужно снова искать все в этих же темах. Вспомни, пожалуйста, были ли в твоей жизни ещё ситуации, связанные с сексуальностью, насилием, деторождением?
Тамара: Да, была ещё ситуация. Когда мы с мужем только поженились, мы очень ждали, когда наступит моя беременность. И она наступила. Мне было 27 лет. Это был долгожданный и любимый ребёнок. Мы жили тогда вместе с семьей моего мужа. Там был его брат с женой. Я чувствовала, как они нас сильно не любили. Отношения были очень накалённые. На сроке 8 недель у меня началось кровотечение. Меня положили сначала в родильное отделение на сохранение.
В больнице сказали, что плод не развивается и его надо удалять.
Это страшные воспоминания. Меня чистили. Помню, как после наркоза я звала свою маму. Помню, как слышала плач чужих родившихся деток. А я на кровати, отвернувшись к стене, плакала. Я так отчетливо помню эту кафельную плитку на стене.
Врач предложила перевезти меня в другое отделение для абортируемых, чтобы я не слышала других детей и не видела счастливых мамочек. Я отказалась. Помню, я тогда подумала, что замершая беременность могла быть от того яда, который исходил от невестки. После этой потери мы сразу съехали от них. И переехали в другой город.
Это была поворотная точка в отношениях с моим мужем. Пока мы жили с его роднёй, мы часто с супругом ссорились. Когда же переехали в другой город, мне кажется, только тогда мы реально стали жить душа в душу. Валентина, мне сейчас пришла мысль, что этот неродившийся ребёнок был словно расплатой за нашу дальнейшую счастливую семейную жизнь. Именно эта потеря подтолкнула нас к кардинальным мерам. Я думаю, что если бы мы остались жить там, то рано или поздно наш брак бы утонул в болоте.
Мы снова посадили очередного неродившегося ребёнка на стул.
Все начиналось как обычно.
Но необычны были реакции ребёнка.
Тамара на стуле ребёнка: Когда в животе, я чувствую себя в тесном бункере. Тело прям само начинает заворачиваться в улитку. Меня сейчас скручивает. Эмоций, мыслей, реакций – никаких. Вообще пусто.
Валентина: Переместись далее по времени, ты уже не в теле матери.
Тамара на стуле неродившегося ребенка: У меня странное чувство, что я взрослый мужчина. Я не ребёнок! Я не понял, чего вы от меня хотите и зачем я здесь сижу? Валентина, как это возможно? Я ожидала, что сейчас, как и в прошлый раз, почувствую ребёнка какого-то возраста, а тут какой-то грубый мужик сидит…
Валентина: Доверяй себе, бывает по-разному. Ещё раз давай перепроверим: ты душа того ребёнка, который был в теле Тамары, но не родился. Ты сейчас смотришь на Тамару, свою несостоявшуюся маму, и она тебе только что сказала, что долго тебя ждала, что очень плакала, когда лишилась тебя, что очень тебя любит.
Тамара на стуле неродившегося ребёнка: Женщина, я тебя не знаю, ты мне совсем не родная. Чего ты плачешь? Какого я тут вообще сижу? Я хочу выйти сейчас в двери и не смотреть на вас обоих. Для меня эта твоя беременность промелькнула на секунду и не оставила никаких ни эмоций, ни воспоминаний. Оставьте меня в покое. Ну, было и было. Живи дальше. Мне не хочется тебя обидеть, но я тебя точно не люблю и знать не хочу. Ты чужая. Я пошёл.
Тамара пересела назад на свой стул. Она была не просто удивлена – она была ошарашена. У меня тоже такое бывает крайне редко.
Тамара: Это сейчас вообще что было? Я была уверена, что сейчас опять встречусь на этом стуле с Душой какого-то малыша. Что он снова будет обижаться на меня, бояться за свою жизнь. А тут такое. Он вообще такой грубый был! Словно постороннего подвыпившего мужика на автобусной остановке зацепили разговором. Я тут плачу по нему, люблю и обнимаю, а он мне «женщина, отвалите от меня».
Валентина: Похоже, что Душа твоего неродившегося ребёнка уже воплотилась снова. И как тебе это?
Тамара: Да мне вообще отлично! У меня прям гора с плеч. Я думала, мне придётся сейчас успокаивать несчастного ребёнка. А ему на меня вообще наплевать! И мне так легче от этого стало!!! Прям свободно. Действительно чужие. Чего я за него так уцепилась?
Метод пустого стула или операция?
Тамара: Валентина, похоже, про мою истории пора писать ещё одну книгу!
Валентина: Почему?
Тамара: Я поехала ложиться на операцию по откачиванию жидкости. Собрала вещи, с врачами все уже договорились. Клиника платная. В больнице мне снова сделали все предоперационные обследования. Там был бородатый грубоватый хирург, который посмотрел все мои свежие снимки и отправил меня домой. Сказал, что я здорова. Я решила, что он просто не хочет со мной возиться. И я попыталась настоять, чтобы меня оставили и сделали операцию. Но он так грубо со мной поговорил. Я заплакала, когда вышла из его кабинета.
Я не поверила врачам нашего Сочи и поехала в краевой центр. В Краснодаре мне врачи снова подтвердили, что жидкость каким-то образом практически вся исчезла. Есть очень незначительное количество, которое практически в норме. Они снова подтвердили, что кисты также нет. Валентина, ваши стулья творят какие-то нереальные чудеса. Я так поражена, что хочется об этом рассказать просто всему Миру. Сколько женщин ложатся под нож, а можно вот так: несколько часов порыдала на стульях и пошла свободная.
Валентина: Да, согласна с тобой. Я тоже, когда сама стала практиковать с собой метод пустого стула, болеть стала раз в 5 меньше. Но все же бывает. Это не 100 % метод. Но очень эффективный. Психотерапия – это как масло в двигатель авто: важно подливать своевременно, а когда уже двигатель сломался, тогда уже поздно к психологам – надо к врачам. И эту точку невозврата определить непросто.
Часть седьмая. Стулья № 7. Как убирать страх темноты
Тамара: Меня всегда напрягало находиться дома одной. Как-то не по себе становится. Я стараюсь включать телевизор. Ещё стыдно признаться, но я до сих пор не могу спать в полной темноте. Стараюсь оставить свет где-нибудь в коридоре или туалете.
Может быть, поэтому я никак не могу приучить своих детей спать в отдельной комнате. Мы спим втроём в одной спальне, а муж – в другой.
Валентина: А ты всегда боялась темноты или это началось в каком-то возрасте? До рождения детей темноты так же боялась? В школе? В садике?
Почему мы накладываем гипс близким на то место, где у них не болит
Тамара: Да, всегда. У меня был не просто страх темноты, а был ужас даже при свете ночью пойти в туалет. Есть одно очень неприятное воспоминание, как мы с бабушкой ночевали в гостях. Мне было 7 лет. Меня положили спать на диван в зале. Я очень хотела в туалет ночью, но ужас встать был для меня непреодолим. В итоге я лежала и писала на диван. Это было невыносимо стыдно. Но встать я не могла. Наутро все это обнаружили. Воспоминание очень ядовитое.
Валентина: Ну да, при таких событиях теперь понятно, почему ты спишь в одной комнате со своими детьми. Чтобы твои дети не столкнулись с подобным ужасом и стыдом. При этом у них может совсем даже и не быть этого страха, но ты их уже стремишься спасти. Так работают все наши душевные травмы.
Представь, что душевная психотравма – это словно рана на теле физическая. Допустим, перелом ключицы.
Рана душевная все время о себе напоминает. Но только косвенным способом. Ты смотришь на своих детей и пугаешься, что надо ночью их точно класть спать рядом с собой. Таким образом, мы все постоянно пытаемся положить гипс близкому человеку на место, где у него не болит. Но мы-то точно знаем, что на плечи детям надо намотать гипс.
Мы пытаемся свои душевные болячки долечить через других. Плечо болит у мамы, а гипс на плечо она мотает своему ребёнку. Ещё и с душещипательным возгласом: ах ты неблагодарный, я ж о тебе забочусь!
Но, к сожалению, так не работает. Гипс на плече ребёнка не убирает боль в собственном плече. Иногда близкий начинает яро сопротивляться этому гипсу и им же пытается нам дать сдачу. Иногда покорно терпит и ходит потом полжизни в этом гипсовом панцире, как замотанная мумия.
Так нереализованную мечту играть на музыкальном инструменте родители часто компенсируют, заставляя заканчивать музыкальную школу ребёнка. Это тоже попытка наложить гипс ребёнку на свою собственную рану. И так же с репетиторами в школе, кружками, институтами, какой муж тебе нужен, какую работу выбирать и тому подобное.
Тамар, а ты помнишь, с какого возраста это началось? В садике уже боялась темноты?
Тамара: Нет, Валентина, не помню. Хочется сказать – всегда.
Валентина: Хорошо. Это и не обязательно помнить. Душа сама выведет в нужную временную точку, даже если в сознании нет этого события. Ты уже тренированная методом пустого стула, поэтому доверься себе. Все будет в порядке.
Сейчас закрой глаза. Расслабься, почувствуй все тело. И начинай погружаться в своё детство. Сейчас ты переместишься в тот момент, когда впервые возник страх темноты. Доверяй себе.
Тамара: Сначала я попала в 7 лет, потом раньше – лет в 5. Потом года три, наверное, тут я уже точно боюсь быть одна в темноте. А сейчас странное ощущение, что мне очень тесно, словно руки связаны, что ли… Похоже, я в пелёнках. Да, точно, я словно немая, я не умею говорить. Я, похоже, одна тут лежу. Сумрак. Я проснулась. Мне месяцев шесть. Разглядываю обои около кроватки. Они бежевые в полоску. Вижу ковёр на стене. Я начинаю выпутываться из пелёнок.
Вижу, что на мне ползунки, очень старенькие, застиранные, словно уже много поколений передавали друг другу, так они сейчас плачевно выглядят. Это сейчас мое взрослое описание того, что я вижу. В шесть месяцев нет этих мыслей.
Мне страшно. Мамы нет. Тишина настолько полная, что аж звенит в ушах от этой тишины. У меня ужас от этого одиночества и пустоты. Я встаю в кроватке, держусь за неё. И разглядываю комнату. Пусто.
Из окна падает луч солнца. Я очень пугаюсь этого луча. Это я сейчас понимаю, что это был луч солнца. А тогда я на него смотрела и не понимала, что это. То ли что-то живое, непонятно. Но очень страшно. Я сильно испугалась этого солнечного луча. И нет мамы. Я не понимаю, сколько я так стою. Кажется, что вечность. Даже не представляю, через сколько времени, я вижу, что мама заходит в комнату и бежит ко мне, берет меня на руки. Только через ее руки я понимаю, что я не умерла, что я ещё жива. Это кошмарное состояние одиночества длиною, кажется, что в вечность.
Тамара пересела на стул мамы.
Искажения времени у детей, взрослых и пожилых людей
Валентина: Да, дети время ощущают иначе, чем взрослые. Им одна минута может казаться как для нас неделя. Помнишь, когда мы были маленькими, то так долго ждали, пока нам исполнится, например, 12, 15, 17 лет. Казалось это невозможно долгим. И этот феномен искажения времени проходит через всю жизнь.
Примерно в середине жизни ощущения и реальный календарь сходятся. Чем старше, тем, кажется, быстрее летит время. Чем моложе, чем ближе к моменту рождения, тем, наоборот, время кажется растянутым. Поэтому ребёнку, когда мама отошла в туалет на 5 минут, кажется, что прошёл месяц. А поскольку человеческий детёныш, в отличие от кошечек, собачек и прочих животных, месяц в кроватке без взрослых выжить не сможет, поэтому малыш испытывает лютый ужас смерти, если рядом нет мамы даже несколько минут.
Поэтому мамочкам первые месяцы рекомендуют, отходя от ребёнка, вести его голосом: «доча, я пошла на кухню, вот я уже туда иду, вот сейчас я делаю себе бутерброд, а ещё я ставлю чайник…» То есть неважно особо, что говорить, важно, чтобы ребёнок слышал голос. Тогда его внутреннее ощущение времени синхронизируется с реальностью. Можно включать музыку, телевизор.
Синхронизация времени у ребёнка может происходить любым из каналов: аудио, визуально, тактильно. Если малыш видит, как рядом что-то движется, или слышит звук, или к нему прикасаются.
Тамара представила себя мамой, когда ей было 28 лет.
Тамара на стуле мамы: Я – Маша, я дома одна осталась. Муж уехал в рейс, его несколько недель не будет. Старший сын у бабушки. Мы с малышкой вдвоём. Пока она спит, я должна успеть сбегать в магазин. Мне беспокойно уходить из дома, но чувствую себя плохой хозяйкой, раз я не могу все успеть. Поэтому мне надо бежать за продуктами.
Я возвращаюсь в квартиру, вижу, что дочка стоит в кроватке и орет, аж в ушах звенит от этого крика, она вся в слезах. Мне очень жалко ее и горько, я хватаю ее на руки и начинаю успокаивать. Не понимаю, почему она так плачет, ведь меня не было совсем недолго. Я чувствую себя виноватой перед ней сейчас, но ведь мне же как-то нужно было сбегать в магазин. Мне никто больше не может принести продукты. И я чувствую стыд, что я плохая хозяйка и плохая мама. Качаю ее на руках и разговариваю. Очень много тепла к малышке.
Валентина: Маша, сейчас твоя дочь, когда проснулась без тебя, испытала ужас смерти. Ей казалось, что она стоит в кроватке не 5 минут, а месяц. И что раз никого так долго нет, значит, она умрет от голода и одиночества. Маленький ребёнок воспринимает даже временную потерю мамы из виду как свою смерть. Ещё она очень испугалась этого солнечного луча из окна. Ей казалось, что это что-то живое, непонятное и, возможно, опасное. Ей тишина в комнате казалась невыносимой, что аж звенело в ушах. И тогда, чтобы не утонуть в этой тишине, она стала кричать, чтобы, хотя б слыша свой крик, синхронизироваться по времени с реальностью. Крик помогал ей понять, что сейчас идут не дни, а минуты.
Тамара на стуле мамы (плачет): Мне так жаль тебя. Я не знала, что ты так мучительно это перенесла. Я даже близко не догадывалась. Чувство вины и горечи сейчас разрывает меня. Если бы я хоть немного предполагала, что у тебя внутри вот так, я бы лучше дождалась, пока ты проснёшься. И мы бы с тобой вместе сходили в магазин. Конечно, мне не хотелось одевать тебя в зимнюю одежду и тащить с собой в магазин. Но это вполне реально. Мне казалось, что быть хорошей мамой – это значит успевать делать все дела, пока ты спишь. А оказывается, все по-другому. Я не знала этого. Прости меня.
Тамара вернулась на свой стул. Снова представила себя шестимесячной.
Валентина: Сейчас нам нужно сделать перепись сценария. Снова ощути себя перетянутой пеленками. Вспомни ещё раз бежевые обои в полосочку и ковёр на стене. Представь, что, как только ты высвободилась из пелёнок и встала в кроватке, к тебе сразу же подошла мама. Она сначала хотела пойти в магазин, пока ты спишь. Но потом она передумала и решила пойти вместе с тобой после пробуждения. Почувствуй, как она сейчас взяла тебя на руки. И сидя на ее руках, ты видишь луч солнца из окна. Тебе очень спокойно сейчас, тело мамы тёплое. Она спокойным голосом разговаривает с тобой и объясняет, что это солнышко, оно приятное и тёплое. Запомни это спокойное приятное состояние.
Тамара вернулась в свой нынешний возраст.
Тамара: Мне очень тепло на Душе, что хоть в том возрасте у мамы было столько нежности ко мне. В большей части историй, которых мы с вами отрабатывали, она была со мной ледяной Снежной королевой. То высокомерная, то орущая. И так приятно было прочувствовать ее любовь ко мне. А то я уже совсем чувствовала себя лишним ребёнком или, может, случайным. Но вот, оказывается, нет! Она меня все же любила. Это сейчас так греет Душу…
И ещё, я не помню таких обоев. Хотя мы жили тогда ещё в другой квартире. И переехали из неё, когда мне был год. Я удивлена, что так отчетливо вспомнила и свои ползунки, и рисунок обоев, ковра. Я вспомнила, как располагалась вся мебель в комнате. Хотя, может, я это все себе придумала? Или нет? Я сомневаюсь. Надо будет позвонить матери и расспросить об этом. Неужели можно вспомнить вот такой свой возраст? И при этом же я не была в гипнозе. Валентина, это вообще нормально?
Валентина: Да, конечно, нормально. Мы с тобой поубирали методом пустого стула уже много слоев неприятных воспоминаний. Так у всех бывает, когда слой за слоем сняты какие-то переживания, человек вспоминает все что угодно. У меня тоже был опыт, как когда-то на своей собственной терапии я вспомнила, как меня принесли из роддома. Вспомнила, кто что говорил, когда меня впервые увидели в семье. Это тогда действительно казалось чудом. Но потом чудеса подобные повторяются десятки раз и становятся нормой. Также можно вспомнить, и когда ты была в животе у мамы. И даже раньше, но сейчас не об этом.
Я понимаю сейчас твоё удивление и твои сомнения.
Тамара: Я не удержалась и в этот же день позвонила матери. Она подтвердила мне, что обои действительно были бежевыми в полосочку. И что ковёр действительно висел на стене слева от кроватки. И что окно было справа. Какие были ползунки, она не помнит. Но то, что одежду детскую новую практически не покупали, а все я донашивала после брата, и брат – после кого-то ещё, – это она тоже подтвердила.
Через 4 месяца, когда писала эту книгу, я снова спросила: есть ли страх темноты?
Валентина: Как сейчас обстоят дела с темнотой? Включаешь ли по-прежнему на ночь свет в коридоре или туалете? Дети спят по-прежнему с тобой в спальне?
Тамара (удивлённо): Нет. Я на ночь свет теперь отключаю полностью во всем доме. И не просто отключаю, а ещё и шторы задергиваю плотно, чтобы вот прям совсем было темно. Чтобы утром можно было поспать подольше. Сыновья спят отдельно в своей комнате. И ещё на днях вспоминаю, что зашла вечером в комнату сыновей и там горела лампа, которая обеззараживает воздух. И меня этот свет прям раздражал. Она, получается, как ночник им служит. Но мне хотелось погасить этот свет. Валентина, страх темноты у меня ушёл полностью. Я и забыла уже, честно говоря, что мы с вами работали над этой темой.
Как реагируют люди, которых проработают на пустом стуле
Тамара: И ещё, я давно хотела вам рассказать. Отношение моей матери ко мне сильно изменилось. Мне вообще кажется, что это не я, а она ходит к психологу. Понятно, что в реальности она бы никогда к нему не пошла. Хотя она живет в другом городе, мы общаемся лишь иногда по телефону. Я ничего ей особо не рассказываю о наших с вами встречах. Но она очень по-другому стала со мной общаться.
Раньше это были пренебрежительные, холодные и колкие разговоры. Словно при каждом звонке ей хотелось меня как-то укусить, унизить, возвыситься надо мной. А я потом обижалась, молчала, переживала это.
Помните, как я вам рассказывала, что она назвала моих детей ублюдками? Любящая бабушка, да? И такое отношение было не только к внукам. Она и ко мне так всегда относилась. Ну, кроме грудничкового возраста, как мы с вами недавно выяснили.
Но вот что странно. Мы с вами в общей сложности в терапии около 9 месяцев. Из них именно с матерью стульями работали не больше раз 10–15, наверное. Но она стала теплее со мной разговаривать, доброжелательнее и уважительнее. Раньше, если я звоню и ей некогда, она всегда раздраженно и дёргано заканчивала разговор, объясняя, что она очень занята.
А сейчас, уже несколько раз, я звоню – и все наоборот. Она говорит, что занята, и всем остальным объясняет, что ей звонит сейчас дочь, и продолжает разговор со мной. Словно она стала ставить меня на первое место. Такого никогда не было. Это может со стороны казаться мелочью. Но изменился и ее тон голоса, и внимательность ко мне. Она стала прислушиваться к моему мнению. Словно стала в каких-то темах признавать мой авторитет. Это тоже нонсенс для неё.
Ещё раньше, когда я посылала ей какой-нибудь подарок, она всегда фыркала, что не надо деньги тратить на всякую ерунду. Это было из года в год. Мне это было очень обидно. Словно она вообще не позволяла мне ее любить. А в последний раз случилось какое-то чудо. Она с благодарностью приняла наш подарок. У неё был день рождения, и мы, как обычно, вместе с детьми собрали ей посылку. Мои мальчики тоже сделали ей поделки.
Впервые я услышала от неё столько счастья по телефону, она говорила, что открывала посылку и у неё тряслись руки. Когда она мне это сказала, я слышала, что она почти плакала. И это та самая бабушка, которая называла внуков раньше ублюдками. Это похоже на чудо. Похоже, я стала вам очень часто произносить это слово.
И ещё, когда раньше я упоминала про частный детский сад, она комментировала что-то типа: «с жиру беситесь, деньгами сорите, деньги девать некуда». А сейчас, представляете, впервые она сказала: «дочь, правильно делаешь, что и младшего тоже отдаёшь в этот же частный детский сад».
Я настолько не поверила своим ушам, что мне хотелось посмотреть на свой телефон: я сейчас точно с мамой разговариваю? Может, я номер спутала? И я у неё прям переспросила, повторив: «Мам, ты мне сейчас сказала, что я правильно младшего отдаю в частный детский сад?!!! Я тебя сейчас правильно услышала?!!!» И она подтвердила: «Ну да, в один садик тебе возить удобнее, к дому ближе, детей там меньше, чем в государственном». Валентина, может, моя мама все же втихушку к вам ходит? Я шучу сейчас, конечно. Но это все крайне удивительно.
Валентина: Твоя мама ко мне не ходит. Я с ней не знакома. Да, метод пустого стула – он такой. С одной стороны, он очень болезненный. Но, с другой стороны, он даёт феноменальные результаты. Причём не только человеку, который ходит на терапию. Но и второму, которого отрабатывает на стульях.
Стоит добавить, что хоть мама Тамары стала намного теплее к дочери, но это не значит, что мама на 100 % изменилась. Пожилая женщина начала проявлять нежность, которой раньше или не было, или дочь просто не могла ее воспринять. Но если Тамара приедет и поживет недельку снова у родителей, то через пару дней теплоты все паттерны поведения снова вернутся. Поэтому крайне замечательно, что у Тамары есть возможность любить родителей на расстоянии.
Часть восьмая. Стулья № 8. Как убирать стеснение из-за формы своей груди и бёдер
Олеся, 42 года, в гражданском браке, сыну 6 лет, владелица архитектурной мастерской.
Олеся: Мы с Олегом вместе совсем недавно. Меня напрягает, что ему нравится при свете днём. А я очень стесняюсь моих больших бёдер. Мне все-таки уже 42. И сколько бы я ни ходила в спортзал и на спа-процедуры, но от целлюлита я избавиться не могу. Он говорит, что у меня все в порядке, что ему очень нравятся мои размеры, но я-то знаю, что он врет. У меня каждая близость при свете проходит через напряжение. С этим можно что-то сделать?
Валентина: Ну, раз твоему мужчине все нравится, но ты ему не веришь, то можно. Хотя надо бы ещё прояснить ситуацию по длительной временной линейке. Упрекал ли тебя кто-то когда-то за твои бёдра? В школе, папа или мама, братья или сестры, мужчины?
Олеся: Нет. Никто и никогда мне ничего такого не говорил. Но я же сама вижу на пляже красивые молодые попы спортивных девушек и вижу в зеркале свою.
Валентина: Хорошо. Значит, работаем с Олегом.
Олеся уже знала, как делать метод пустого стула. Она положила на стул подушку (сессия проходила по видеосвязи). Выбрала расстояние от себя до стула. Представила напротив Олега и все ему озвучила. Затем пересела на его стул. Представила себя им, сделала глубокий вдох, ощутила его тело. И переместилась в момент их близости при свете.
Валентина: Олег, что ты сейчас чувствуешь?
Олеся на стуле Олега: Валь, мне как-то неловко тебе все сейчас рассказывать, мне кажется, я даже покраснела. Все-таки такой момент…
Валентина: И я тоже немного смущаюсь сейчас. Словно оказалась нечаянно третьей в чьей-то спальне. Но я только пару слов спрошу и исчезну отсюда. Ты можешь мне не рассказывать обо всех своих ощущениях. Я буду задавать вопросы, а ты можешь внутри себя отвечать на них и не озвучивать вслух. Лишь бы тебе самой было ясно. Договорились?
Олеся на стуле Олега: Хорошо, давай попробуем. Ну, у меня точно сейчас возбуждение.
Валентина: Переместись в тот момент, когда ты видишь бёдра или прикасаешься к ним. Проверь здесь, когда ты говоришь, что тебе нравятся размеры Олеси, ты хочешь ее успокоить или говоришь искренне?
Олеся на стуле Олега: Надо же, мне реально так в кайф… Помнишь, когда дрожжевое тесто надо помять и дети этим играют и наслаждаются, для них очень увлекателен этот процесс – сжимать и разжимать… Вот тут нечто подобное. Я и вправду наслаждаюсь именно пышными формами Олеси, именно этой мягкостью. Я совершенно искренне говорю, что у тебя тело богини, и не понимаю, почему ты мне не веришь. Ты очень странная.
Худые женские тела у меня ассоциируются с болезнями, и меня от них воротит. Женщина должна быть вся мягкая. У тебя идеальное тело, я тебе постоянно это повторяю. Не знаю, может, ты хочешь кому-то другому понравиться, а не мне? Другого объяснения твоим постоянным разговорам о недовольстве своей внешностью я найти не могу. Эта мысль мне неприятна.
Олеся пересела назад на свой стул. Выдохнула. Я ей зачитала все, что ей только что сказал Олег.
Олеся: Я очень удивлена и обрадована. Ему и вправду нравится мое тело. Надо же. Какие же у него были женщины до меня, если ему мой целлюлит кажется восхитительным? Или дело, может, и не в этом? Но даже неважно почему, главное, что он искренен. Его все устраивает.
Что, все так просто?
Я, конечно, не собираюсь теперь ходить в мини-юбках или делать фотосессии в купальнике для журналов, но я хотя б во время близости при свете смогу расслабиться с ним.
Другая схожая ситуация – у девушки, которая стеснялась своей маленькой груди.
Ирина, 34 года, живет вдвоем с мамой. Отца нет с 3 лет. Отношений с мужчинами не было ни разу. Финансовой необходимости работать нет – мама обеспечивает. Любимое хобби – вязать и рисовать картины простыми карандашами. Но окружающим людям почти никому не показывает ни первое, ни второе. Очень стеснительная, робкая, старается быть незаметной.
Мечтает о муже и семье, но как двигаться в эту сторону, вообще не понимает. Над всеми вариантами, которые ей советуют продвинутые подруги, она смеётся и отметает их. Есть Миша в другом городе, друг семьи, с которым она несколько раз в год по-дружески встречается. Им она заполняет свои мечты.
Ирина: Я всегда стеснялась своей маленькой груди. Вот у моей мамы 5-й размер, а у меня первый. В кого я такая – не понимаю. Мне кажется, что если мужчина увидит меня раздетой, то начнёт смеяться. Все же мужчины любят большую грудь.
Валентина: А такое с тобой уже было когда-то? В школе или на пляже? Или в бассейне, может, кто-то плоскую шутку какую-нибудь отпустил? Есть ли в твоём опыте уже подобная ситуация?
Ирина: Нет. Но я представляю, как Миша может начать хохотать, если увидит мою грудь.
Валентина: Хорошо. Миша – значит, Миша. Михаил, садись на стул.
Дальше все как обычно. Мы сделали предварительные этапы и дошли до стула Миши.
Валентина: Миша, пофантазируй, представь гипотетическую ситуацию, что ты сейчас смотришь на раздетую Иру. И видишь, что у неё 1-й размер груди. Что сейчас с тобой?
Ирина на стуле Миши: Я очень серьёзен. У меня даже и в мыслях нет сейчас намерения смеяться. Я вижу, как ты напугана и напряжена. Ты как маленький испуганный зверёк смотришь сейчас на меня. Я понимаю всю важность ситуации. Ну да, вижу, что твоя грудь вот такая. Маленькая и аккуратная. Красивая грудь. И в чем проблема, не понимаю?
Валентина: Миша, Ира тебе сейчас сказала, что уверена, что всем мужчинам нравится большая грудь. И что ты сейчас можешь начать смеяться и отвергаешь ее.
Ирина на стуле Миши: Чтобы в такой ситуации начать смеяться – это надо быть полным дебилом. То, что обычно нравится большая грудь, – ну, наверное, да. Но это не так важно, чтобы женщину себе выбирать по размеру груди. Это нужно быть отмороженным на всю голову, чтобы женщину себе подбирать по этому параметру.
Возможно, на одну ночь женщину и выбирают по бюсту. Но для жизни – это точно не критерий. Мне странно, что ты так загоняешься по этому поводу.
Дальше мы завершили все остальные этапы метода пустого стула.
Вряд ли, конечно, Ирина после этого сделает резкие шаги в сторону близости с Михаилом или кем-то другим. Но хотя б на сантиметр в эту сторону она сдвинулась.
У всех клиентов свои скорости.
Часть девятая. Стулья № 9. Как убрать вину перед родителем, который повторяет: «Все ради тебя». Запрет радоваться
Таня, 37 лет, дочери 8 лет, разведена, проводит женские практики.
В групповой терапии у данной клиентки на поверхность вышла очень сильная неискренность по отношению к участникам группы.
Затем мы стали в личной терапии изучать ее данную модель взаимоотношений.
Таня: Я помню, когда я перестала быть настоящей. Когда я надела маску и стала притворяться. Мне было 15 лет. Однажды моя младшая сестра случайно встретила на улице мою приятельницу и пригласила ее ко мне в гости. Это была даже не моя приятельница, а дочь друзей родителей.
В нашем доме часто были застолья. Другие взрослые приходили семьями с детьми. А мы с сестрой должны были их терпеть. Ну, вроде как мы должны были с ними как-то дружить и проводить время, пока родители пили. Иногда это затягивалось до двух-трёх ночи, в доме не было дверей, и спать было невозможно. Это сильно выматывало.
Когда сестра пришла и сказала, что сейчас ко мне в гости придёт Надя, я впала в истерику. Мне кажется, что это единственный раз, когда я была сама собой. Я орала так, что родители с молчаливым испугом смотрели на меня. Я рыдала, кричала, что не хочу ее видеть. У меня был словно аффект. Сейчас я даже понять до конца не могу, что именно в Наде меня так возмущало.
Родители стыдили меня за такое поведение, настаивая, что я должна из вежливости сейчас любезно встретить якобы приятельницу. Что они не хотят, чтобы потом на всю деревню они ославились как хамская семья, в которой выгнали Надежду после того, как сами ее же и позвали.
Через полчаса я все проглотила и стала улыбаться Наде. Я предала себя. Надела маску и стала притворяться. Если попробовать провести параллель, то это действительно похоже на то, что я сейчас постоянно делаю. Мне неинтересно сейчас сидеть в кафе с этим мужчиной, но я терплю, притворяюсь, а сама думаю: да когда же все это закончится?! И на групповом вебинаре в Школе Пифагора, оказывается, все развернулось аналогично: мне с вами не в кайф, но я полулыбаюсь вам часок. Это очень горько сейчас осознавать, как много в своей жизни я себя предаю.
Закрытие данной психотравмы состояло из трёх встреч. В первую встречу мы сделали стулья собственно с самой Надей. Мы искали причины такой реакции на девушку. Выяснилось, что Надежда оказалась вообще ни при чем. Что у Тани просто вскрылось на Наде накопленное возмущение родителями из-за пьяных ночных застолий. Надя была лишь триггером.
Триггером в психологии называют красную кнопку в Душе, на которую можно нечаянно или специально нажать – и взрывается ядерная бомба. Кнопка – это не бомба, это лишь способ запустить бомбу. Эмоции к Наде полностью ушли после 1 часа терапии.
На следующей встрече было необходимо отработать эту же ситуацию в отношении папы. Таня вспомнила, что после этого события она очень сильно разочаровалась в отце, стала считать его слабаком и предателем, который не может ее защитить. После стульев с папой все эмоции к нему у неё также обнулились.
На третью встречу дошла очередь до мамы.
Таня выбрала игрушку, посадила ее на стул, определила расстояние до стула. Представила себя пятнадцатилетней. Вспомнила то событие. И посмотрела на маму.
Таня: Я чувствую себя виноватой перед мамой. Всегда. Я всегда тотально виновата рядом с тобой, изо дня в день, из года в год. Я вижу, что каждый день ты встаёшь в 5 утра и ложишься спать только в 12 ночи. Ты работаешь всегда, не останавливаясь. 30 соток огорода, 4 коровы, поросята и куры. Ты ходишь за водой на речку и стираешь на руках. Смотрю на тебя и мне, с одной стороны, безумно жаль тебя, с другой стороны, я не хочу жить так, как ты.
Ты вообще не садишься отдыхать, бесконечно бегаешь, работаешь и очень тяжело вздыхаешь. Каждый твой вздох мне как укол в сердце, я чувствую твой упрёк в мою сторону. Ты повторяешь, что вот у других дети как дети, а я уродилась – непонятно что. Ты постоянно называешь меня эгоисткой, что я живу только ради себя. Я тоже постоянно вынуждена убираться по дому, поить коров, но тебе всегда мало. Сидеть спокойно можно, только когда едим. Если я не ем, то я не имею права сидеть, я тоже должна беспрерывно бегать, находить себе дела и непременно работать. Я очень злюсь на это. Это уже похоже на бестолковую суету ради суеты. Я вообще не имею права на своё время. Чтобы почитать, мне нужно было прятаться за сундук с книжкой, чтобы меня никто не заметил.
Ты постоянно повторяешь, что живёшь только ради нас с сестрой, что работаешь ради нас. Но меня это взрывает от возмущения. Мне это не нужно, чтобы ты так работала. Я вижу, какая ты уставшая и всегда несчастная, и я не хочу быть в этом виноватой. Это нечестно. Это неправда. Ты навязываешь мне свою правду. У меня так много возмущения.
Сейчас, когда сестра позвала Надю в гости, я в ярости, что я снова обязана выполнять то, что кому-то надо, а не то, что я хочу. У меня уже накопилось столько подавленного возмущения вашими пьяными ночными застольями с гостями, что Надя – это просто последняя капля.
Я вижу, что, когда я сейчас кричу в истерике, ты ходишь по дому как тень и словно не обращаешь на меня внимания. Даже сейчас ты что-то трёшь тряпкой, подметаешь. Я не важна для тебя. Словно, кроме уборки и работы, для тебя все остальное вообще не важно.
Ты стыдишь меня сейчас за то, что я не хочу видеть Надю. Для тебя важнее, что подумают в деревне про вас, чем то, что со мной происходит. Ты заставляешь меня притворяться. У меня ярость из-за этого, ненависть. Я вижу, что ты не хочешь принимать меня вот такую, злую и настоящую. Словно ты любишь только какую-то часть меня, послушную и работящую. И злая и бунтующая я тебе не нужна. Это очень обидно, горько. Я чувствую бессилие. Ты победила. Я вытираю слёзы, натягиваю улыбку и буду терпеть Надю.
Таня пересела на стул своей мамы Марины. Представила себя в ее 35 лет. Почувствовала ее тело, ее позу в кресле. Сделала глубокий вдох. И посмотрела на пятнадцатилетнюю дочь Таню, у которой сейчас истерика из-за прихода Нади.
Таня на стуле мамы: Я не замечаю тебя. Слышу, что ты орешь, но не понимаю почему. Ты всегда чего-то орешь и чем-то недовольна. Мне некогда вникать в твои капризы. У меня много дел. Мне не хватает постоянно воздуха (вздыхает, словно задыхаясь).
Валентина: Марина, остановись в этом месте. Отчего ты вздыхаешь? Почему тебе все время не хватает воздуха? Твоя дочь уверена, что при каждом вздохе ты обвиняешь ее в эгоизме. Так ли это?
Читать бесплатно другие книги:
