Жениться по приказу Ратникова Дарья
– Благодарю вас, – ответила. И королевская нянька ушла, уводя с собой Адели.
– Пойдёмте, – князь взглянул на меня мельком, словно не на мне сейчас собирался жениться. Хотя о чём я говорю, мы ведь и так уже женаты.
Он подал мне руку и повёл к центру храма, в священный круг. Храм, огромный снаружи, изнутри казался небольшим и даже уютным. Полумрак, тишина, красноватый свет светильников, да отблески дневного света через узкие окошки под сводом. Потолок был так высоко, что его невозможно было даже разглядеть. И никаких украшений. Всё просто и строго.
В храме мы с князем были точно не одни. Но лица гостей я не могла разглядеть. В полутьме они сливались в какое-то странное марево. Я волновалась и злилась на себя. А ещё на князя, который затеял весь этот фарс. Брачный договор – это одно, а вот обряд в храме, призванный закрепить брак по любви или хотя бы по сердечной склонности, брак нерасторжимый перед Небесами, это совсем другое. Отец и мать не пошли после свадьбы в храм. Они были честны перед собой и перед детьми, хотя родственники и настаивали. Но отец тосковал по первой жене, а матери ничего не оставалось, кроме как тихо угасать подле него, покрывая терпением все его выходки.
Я вздохнула и не заметила, как мы вошли в круг. Служитель поставил нас друг напротив друга и тихо нараспев начал что-то читать. Язык Первородных, поняла я. Молитвы на древнем языке звучали красиво и завораживающе. Я не знаю, сколько прошло времени, когда служитель попросил нас вытянуть руки и вложил мою руку в руку князя. А сверху накрыл наши руки красной лентой. Время словно бы растянулось и в этом уютном полумраке остались только мы один на один.
Служитель нараспев читал молитвы, я закрыла глаза и почти забылась, когда вдруг почувствовала боль. Она обжигала и шла оттуда, от наших сцепленных рук. Я подняла голову и увидела, что князь тоже чувствует боль. Его губы подёргивались, а на лбу залегли морщины. А боль нарастала. Я тихо ойкнула, сжала губы и собралась уже отдёрнуть руку. Никогда не читала ни про что подобное в обряде бракосочетания. Но князь стал первым. Он расцепил наши руки, и красная лента медленно упала на пол. Боль прекратилась. Осталось только лёгкое жжение на тыльной стороне правой руки. Интересно, что это было? Но я не успела обдумать произошедшее, когда услышала вопрос служителя, обращённый к моему супругу:
– Князь Дамьери, вы женаты?
– О чём вы? – Князь искренне не понимал, что хочет узнать служитель. Сейчас в причудливом полумраке его лицо казалось скорее печальным, чем гордым и высокомерным. Впрочем, это, наверное, лишь игра света и тени. – Вот моя жена, – и он указал на меня.
– Простите, я не так выразился. Может быть, вы были ещё женаты?
Пауза растянулась на несколько минут. Сейчас должно произойти нечто важное. Но я почему то рассматривала узоры на полу и думала о чём угодно, только не о вопросе служителя. Мне кажется, или ответ я знаю?
– Был, – тихо ответил мой супруг. И мне почудилась такая печаль в его голосе, что поневоле стало его жалко.
Фердинанд
Я злился. На весь этот фарс, на навязанную жену, на короля. У всех свои игры, но отвечать должен я. Неужели Марку трудно было объяснить всё служителю, так чтобы мне не пришлось отвечать на дурацкие вопросы? Хотя, собственно, я сам тоже не мог понять, что произошло. Почему вдруг наши руки обожгло болью? Я никогда о таком не слышал.
– А ваша жена… первая. Что с ней случилось?
Так. Ещё один вопрос и никакой свадьбы не будет. Я злился на себя и на него, злился, когда вспоминал о Вивьен.
– Она умерла, – ответил сухо. Желая только одного, чтобы от меня отстали. Видимо, Марк понял моё состояние, потому что вышел из храмового полумрака и тихо сказал:
– Продолжайте!
– Но, Ваше Величество! – Вот же настырный служитель! Внутри нарастало раздражение, хотя я говорил себе, что неправ. Никто кроме Марка, пожалуй, уже не помнил или вот даже не знал о том дне. Но для меня это всё было как будто вчера. Хотя, время действительно лечит, немного… – Такое странное происшествие во время обряда… Надо разобраться в чём дело, иначе брак не будет скреплён Небесами.
– Продолжайте, кому я сказал! – В гневе король был страшен. Я редко видел его таким. Интересно, в чём причина? Вряд ли только похвальное желание оградить меня от неудобных вопросов. В последнее время во всех поступках Марка я склонен был видеть двойное дно.
– Я не могу, – служитель побелел, как полотно, но стоял молча и твёрдо, захлопнув книгу, которую держал в руках.
Несколько минут царило молчание. Только Марк со служителем мерились взглядами. Наконец, король отвернулся и произнёс.
– Что-ж, вы всё равно женаты. Брачный договор подписан. Обряд можно завершить и заочно. Князь и княгиня Дамьери, поздравляю вас! – Ох не понравился мне тон короля, которым это было сказано. Но разбираться в этом во всём сейчас мне было некогда. Я подал руку жене, о которой к своему стыду, не вспоминал почти всё время обряда… Хм… Нет. Буду её называть княгиня Дамьери, а не жена, даже в мыслях. Хотя, драги, это так по-дурацки звучит!
Мы направились к выходу из храма. Марк и самые близкие его соратники поздравляли нас. Я видел за улыбками фальшь, а за поздравлениями злорадство. Сжал губы. Меня этим не проймёшь. Хотя слухи о том, что произошло в храме уже сегодня разлетятся по всему королевству и те кто ненавидит меня и называет лизоблюдом (и как ещё покрепче), найдут в ближайшие дни о чём почесать языки. Но меня это не касается. Я жил так с тех пор, как казнили отца, слыша за спиной совсем нелицеприятные эпитеты. При дворе можно выжить только так. Ну и охрана, конечно, не помешает…
Выходя из храма я почувствовал острую боль в правой ноге. Порез? Странно, откуда? А потом услышал, как ойкнула моя жена, неловко подвернув ногу, правую, если что. Я подхватил её, не дав упасть и, не дожидаясь гостей, почти занёс в небольшую комнатку при храме. Небольшая деревянная дверь сбоку, куда ушли няня с сестрой моей жены, тьфу ты, княгини Дамьери. Кажется, это проходная комната, и она вела на колокольню. После того, что произошло в храме, не хотелось ни с кем видеться и встречаться. А тут и повод такой хороший нашёлся.
Я помог Натэлии сесть на узенькую кушетку.
– Очень болит?
– Нет, почти прошло. – Она, видимо, стеснялась меня. Я хотел предложить осмотреть ногу, но не смог. Обычно я не страдал отсутствием красноречия, но тут какая-то странная робость сковала меня. Девчонка сидела, поджав ноги, такая беззащитная и потерянная. Драги! Я же обещал не думать о ней! Да мне вообще нет до неё никакого дела!
– Спасибо, – произнесла тихо.
– За что? – Кажется я удивился.
– Что поддержали и не дали упасть.
Это она так кокетничает или ей действительно за всю жизнь никто не подавал руки?
– Пустяки, – ответил и встал, надеясь посмотреть – ушли ли гости во главе с Марком из комнаты и свободен ли путь.
– А что случилось с вашей женой? – Вопрос буквально пригвоздил меня к месту.
– Она умерла, – ответил как можно безразличнее. В конце концов пусть знает про Вивьен. Ей здесь всё равно не на что надеяться. А потом зачем то добавил. – В этот же день, как мы поженились.
И отвернулся. Какая ей разница, что лошади понесли, когда мы ехали к храму, после подписания брачного договора? Какое ей дело, что я видел как летит с утёса в море экипаж с моей Вивьен? Как кричит кучер и разбивается об острые скалы карета? Зачем вспоминать, как я кинулся следом, но пока нашёл безопасный спуск, пока стирая ноги в кровь, бежал вниз… Как едва не бросился следом за ней в море, когда не смог найти тело? Как удерживал меня Марк. Это было давно. И давно пора забыть.
– Пора идти, – повернулся к Натэлии и сказал жёстко, излишне наверное. Но пусть знает. Моё сердце занято Вивьен и свободно никогда не будет!
Я подал руку Натэлии и подождал, пока она встанет с кровати, немного прихрамывая. Хотел спросить, точно ли она сможет идти, но потом передумал. Мало ли что она подумает, если я буду проявлять к ней внимание. Нет. Надо сразу обозначить границы нашего общения. Я – муж только потому, что так захотел Марк и никак иначе.
Мы дождались, пока королевская нянька (вот до сих пор было недосуг узнать её имя) не приведёт сестру моей жены, и вышли из комнатушки, столкнувшись у дверей храма со служителем. Я нахмурился, ожидая очередной порции попрёков и возмущения, но он только печально посмотрел на меня.
– Я не знаю, что вы скрываете от меня, князь Дамьери, но Небеса обмануть невозможно. Помните об этом.
И он вышел, пока я придумывал достойный ответ. И хотя вроде я косноязычием не страдал, но обижать служителя не хотелось. Моя супруга молчала. Похвальное качество в женщинах. Может быть, с ней проблем не будет, когда она точно уяснит свою роль. Хотя, мне почему то в это верилось с трудом. Но оставался ещё открытым вопрос – если не она затеяла всю эту кутерьму со свадьбой (а в это почему-то верилось всё меньше и меньше), то зачем это нужно Марку? Решил поставить меня на место? Унизить? Так мог бы тогда назначить мне в жёны крестьянку из соседней деревни, чего уж мелочиться?
По ступеням мы спускались в полном молчании и можно даже сказать одиночестве. Пошёл дождь и толпа разбрелась кто куда. К тому же невесту с женихом они уже видели, самое интересное, так сказать. Жена шла, едва прихрамывая на правую ногу. И я почему то чувствовал странную тупую ноющую боль в ноге. Надо разобраться, где я мог повредить ногу. Может, проклятье? Да нет, вряд ли. Некому. Но показаться лекарю не помешает.
Сестра Натэлии скакала резво перепрыгивая через несколько ступеней. Хорошо хоть на этот раз девочку не придётся нести, почему то подумалось мне. Я не был уверен, что моя супруга, драги, княгиня Дамьери, смогла бы идти с ней на руках. А мне… Мне не хотелось проявлять к ней какие-то знаки внимания.
Наконец, мы сели в экипаж. Его Величества почему то не было видно. Может быть, внял моей просьбе и разрешил мне отдохнуть. Было бы замечательно. До дома мы доехали почти в полном молчании, которое уже начинало меня тяготить.
– Я хочу объяснить вам ваши обязанности, княгиня, чтобы не возникло недопонимания, – сразу начал разговор я, едва мы вошли в гостиную. Зная мои предпочтения, к моему приезду, камин в гостиной уже горел, и любимые красноватые светильники давали призрачный свет. Здесь будет только как я люблю и никак иначе.
– Я вас слушаю, – Натэлия подобралась. Видимо, ожидает от меня какого-то подвоха. Я хотел быть резким, но, взглянув на неё, продолжил почему то уже не так жёстко.
– Вы, наверное, понимаете, что женился я на вас только по воле короля и жена мне, в принципе, без надобности. – Она подняла глаза и я разглядел в них удивление. – Поэтому жить вы со мной не будете, и вообще не будете жить здесь. У меня есть ещё одно имение, у границы, возле Катехорских гор. На днях вы уедете туда.
– А что я буду там делать? – Тихо спросила она, стоило мне только замолчать.
– Не знаю, – я пожал плечами. – Что хотите. Это в вашей полной власти. Я не буду вас неволить. Хотите – сидите в имении и занимайтесь тем, чем занимаются женщины – ну там, вышивка, рисование, хотите – воспитывайте сестру. Средства на расходы в пределах разумного, конечно, я вам буду выдавать.
Я говорил и чувствовал себя неловко. Словно разговаривал с ребенком, а наткнулся на неожиданно взрослый взгляд.
– Вы меня покупаете? Покупаете моё молчание? Или зачем я вам вообще нужна? – Она смотрела на меня так странно, что я даже отвернулся.
– Говорю же, – ответил почему-то раздражённо. – Так приказал король. Его приказы не обсуждаются. Я не мог отказаться.
– Но я думала, что вы с Его Величеством друзья, – совсем уже по-детски ответила она.
– У королей не бывает друзей, княгиня Дамьери, – ответил резче чем обычно. Она раздражала меня, и в то же время я поневоле задумывался о том, что это за девушка и чем она живёт.
– Когда я должна уехать?
– Сколько вам времени нужно на сборы?
– Я могу уехать сегодня, – ответила она и отвернулась, всем своим видом показывая, что если я в ней не нуждаюсь, то она не останется здесь больше ни минуты. И вот эта странная наивность, сочетавшаяся с гордостью заставляла меня поневоле о ней думать. Нет! К драгам! Пусть уезжает сегодня!
Натэлия
После всей этой странной свадьбы, после обряда, который так и остался незавершённым, после трудного разговора с супругом, хотелось только одного – лечь спать. Но он ясно дал понять, что не желает меня видеть, и что сердце его занято первой женой. Ну хотя бы честно. Вот только мне было до слёз печально, что придётся повторить судьбу матери. Она часто вздыхала и говорила: «С мёртвыми бесполезно состязаться, девочка моя». И только со временем мне стали понятны её слова. Не удивлюсь, если она тайно любила отца или по-крайней мере была привязана к нему странной привязанностью, что хуже смерти. Я вздохнула. Ладно. Зато честно.
Я аккуратно сложила свадебное платье. Не знаю, куда его теперь девать. Но, надеюсь, мой супруг справится с этим без меня. Надела дорожный костюм – благо князь обеспечил меня одеждой, подхватила сонную Адели на руки (после такого богатого на события дня она уснёт стоит только донести её до экипажа) и направилась вниз, к выходу.
– Княгиня Дамьери, вы уже уезжаете? – Старая служанка, имени которой я не знала, но которую видела вчера несколько раз, смотрела на меня с улыбкой.
– Да. – Ответила отрывисто, потому что мне было неудобно. Я понятия не имела, как нужно разговаривать со слугами в этом доме (доме, который, хвала Небесам, так и не стал моим).
– Какая жалость! А я так надеялась, что в доме наконец появится женская рука. Вы так подходите господину князю! Не то что та, другая…
– Гарса! – Грозный окрик пресёк её словоизлияния.
– Иду. Уже иду! – И подобрав передник Гарса засеменила к тому, кто её позвал.
А я не успела даже возмутиться. Подхожу господину князю? Я?! Я не приспособлена для придворной жизни и хорошо, что он сам это понял и прогоняет меня. Не хочу лукавить и лицемерить, не хочу быть никому в тягость. Может быть, в его другом имении, в горах, мы сможем не разлучаться с Адели.
– Княгиня Дамьери! – Я опять едва не вздрогнула. Да почему он на меня так действует? – Вы уже уезжаете?
– Ну вы же сказали сегодня, – я пожала плечами.
– Но, вы могли хотя бы потребовать обед. Вам же долго ехать. Почти сутки.
– Я не в том положении, князь, чтобы чего-то требовать в этом доме. А просить мне тяжело, – ответила, наверное, немного резко.
– Так спешите от меня сбежать, Натэлия? Или вы получили титул и деньги и больше вам ничего не нужно?
Он будет оскорблять меня? Я подняла голову и спокойно посмотрела ему в глаза.
– Вы несёте полную чушь. Я вышла за вас замуж, потому что мне не оставили другого выбора. Потому что если бы я не согласилась, то наш дом, в котором с трудом можно было бы перезимовать, ушёл с молотка. Потому что нам с Адели нечего было бы есть и негде жить.
Я отвернулась и сдержав горькие слёзы, направилась к выходу из дома. Я никогда не искала утешения. Но как это иногда тяжело! Просто с ума сойти!
Меня никто не остановил. Экипаж был уже готов, кучер ждал меня. Я аккуратно положила уже успевшую уснуть Адели на сиденье, потом села сама и приказала трогать. Хоть это приказать то я могла? Слёзы застилали глаза. Ничего. Я еду в новую жизнь. Так надо.
Глава 4
Фердинанд
Когда схлынула злость на девчонку, которая по сути была ни в чём не виновата (я понять не мог, что на меня нашло), то я почувствовал себя последней свиньёй. Драги! Отправить девушку одну в дальнюю дорогу, без слуг, без провожатых, без еды и денег, в конце концов. И чего я разозлился?
Сам ведь прогнал её. Она же не виновата, что король, выходит дело, заставил её выйти за меня замуж. Причём, судя по тому, что она мне рассказала, лучше мне вообще не знать о том, как она жила до меня. А то, боюсь, совесть будет мучить ещё сильнее, чем сейчас. Хотя, наверное, это невозможно. Но, драги, меня дери, она ведь не виновата в том, что она не Вивьен! А я не виноват в том, что мы оба – пешки в руках Марка.
Я наспех накинул плащ, взял мешочек талернов и подождал, пока повар принесёт мне корзину с едой, вскочил на Арлеана и отправился в путь. Мой конь был настоящий вартианский скакун и стоил баснословных денег, но я знал, на что их трачу. Как раз для таких экстренных случаев он был незаменим. Он догонит экипаж уже через пару часов, на въезде в Брианн. Дальше будет сложнее. Тракт разделялся на несколько дорог и все они вели к имению. Какой дорогой прикажет ехать моя жена, я понятия не имел. И прикажет ли вообще ехать в имение. Женщины безумно обидчивы и склонны к опрометчивым поступкам. Конечно, свести счёты с жизнью, это вряд ли (хотя среди аристократок это новая мода и едва ли не повальное увлечение). Правда вот Вивьен обижалась на меня очень часто по каждой мелочи. Но это я, я был тогда совсем необразованным мужланом, драги меня подери! Я виноват, а не она.
Как только я выехал из дома, начал накрапывать дождь. У ближайшего к столице селения я уже промок насквозь. Не спасал даже плащ. В такую погоду экипаж с моей супругой вряд ли доберётся до самого имения. Я ещё помнил, какая там глушь и какие дороги, но к стыду своему, не горел желанием их восстанавливать. Надо уговорить её или вернуться назад в имение или снять номер в гостинице.
Через пару часов дороги я наконец заметил впереди экипаж. Как я и рассчитывал, они подъезжали к Брианну. Крикнул кучеру, приказав остановиться. Какое-то странное чувство – то ли стыд, то ли робость, которой до этого у меня никогда не было не позволили мне сразу направиться к экипажу, хотя я промок и промёрз до костей и мечтал только о том, чтобы побыстрей согреться.
– Почему мы стоим? – Наконец выглянула из экипажа Натэлия. Потом, наверное, увидела меня. – Князь, вы что-то хотели?
Таким голосом меня могла бы спросить королева, если бы Марк был женат.
– Я хотел передать вам с собой деньги и еду. Ведь это моя грубость вынудила вас пуститься в дорогу.
Сказал тихо, но надеюсь, что она услышала, потому что повторять не было ни сил, ни желания. Я готов был передать то, что привёз и пуститься в обратный путь (на него бы меня ещё хватило), когда дверь в экипаже отворилась.
– Залезайте, – решительно произнесла моя жена. – Не надо мёрзнуть.
Я с радостью забрался внутрь. Маленькие грелки, работавшие почти вечно, так же как и светильники, создавали внутри экипажа приятное тепло. Натэлия тут же молча дала одну грелку мне в руки, а другую положила рядом. Её сестра спокойно спала.
– Я хотел предупредить, что в такую погоду вы до имения в Катехорских горах не доедете. Или увязнете ещё в селении, или прямо у ворот. Но в любом случае прямо до имения вы в такую погоду не доберётесь. Так что или давайте вернёмся в имение, или можно переждать ливень в гостинице.
– То есть пешком я туда никак не доберусь, даже если Сэллер поможет нам?
Сэллер, это кучер, если что. Уже нашла с ним общий язык? Или просто хочет приказать? А она упрямая. Вивьен тоже всегда добивалась всего, чего хотела, но она действовала по-другому. Драги! Опять я сравниваю её с Вивьен. Да в них же нет ничего общего!
– Если только не побоитесь насквозь промокнуть и заболеть, – улыбнулся я, как можно мягче. Девушка не виновата в странных играх короля. Я просто слишком устал сегодня, слишком много воспоминаний, поэтому и сорвался на неё.
– Я не побоюсь, – немного оттаяла она, голос зазвучал мягче. Да сколько же в нём оттенков! – А вот жизнью Адели я бы не рисковала. Но ведь вы говорили, что в имении я помешаю вам.
– Мне следовало быть к вам добрее, – ответил тихо и вроде бы невпопад. Потом добавил. – Мы могли бы переждать в гостинице.
– Хорошо, – кивнула она.
Странно, но в экипаже мы словно стали чуть ближе друг к другу. Уже не чужие. Натэлия даже перестала стесняться меня и вздрагивать. Неужели мне надо промокнуть и выглядеть жалко, чтобы меня не боялись?
Брианн встретил нас пустынными серыми улочками с такими же серыми зданиями. За стеной дождя города почти не было видно. Да уж. Погода просто прекрасна. Если так будет лить – мы застрянем в гостинице надолго.
Гостиница – серое унылое здание с оторванной поцарапанной вывеской не внушала мне доверия. Но другой здесь попросту не было. И такое запустение – всего в нескольких часах езды от столицы. Куда смотрит Марк? Нет. Я конечно, понимал что казна имеет свойство опустошаться, но иногда не совсем понимал на что.
Когда мы, наконец, вошли в гостиницу, я, честно говоря, обрадовался. Потому что моя супруга едва держалась на ногах от усталости после насыщенного событиями дня, а ещё потому что сам устал и, хотя отогрелся, есть хотелось зверски. Всю корзину с провиантом я любезно уступил Натэлия. И хотя она честно поделилась со мной, этого едва хватило, чтобы унять мой аппетит. Знал бы – взял бы больше, но увы.
– Добрый вечер, – к нам вышел, видимо, сам хозяин. Наверное, постояльцы были здесь редкостью. Да и насколько помню, в Брианне не было никаких достопримечательностей, осматривать было абсолютно нечего. – Что желаете?
– Комнату, пожалуйста, на ночь нам с супругой.
Натэлия испуганно посмотрела на меня. Подожди, не начинай снова меня бояться. Я всё объясню.
– Разумеется. Что-то ещё?
– Ужин в комнату.
– Конечно, – кивнул хозяин. – Как вас записать?
– Дэн и Эрмина Сэлсер с маленькой дочкой. – И я обворожительно улыбнулся. Ещё не хватало, чтобы о том, что князь Дамьери, которого ненавидит половина королевства, остановился в гостинице, узнал весь Брианн. Нет. Если бы я был один, то конечно, не стал бы скрываться, но Натэлии не повезло носить моё имя, а значит и людская ненависть рано или поздно до неё доберётся.
А хозяин гостиницы мне, кстати, не понравился, совсем. Он из того сорта людей, что во всём ищут свою выгоду и везде суют свой нос. Поэтому, в наших интересах, чтобы он ничего не заподозрил. Поэтому я взял Натэлию за локоть и нарочито громко сказал:
– Пойдём, дорогая, ты, наверное устала с дороги.
Как только за нами закрылась дверь, моя жена выдернула у меня свою руку и отошла к окну. Я должен оправдываться и извиняться? Чего она ждёт от меня?
– Зачем весь этот фарс? – Вдруг спросила Натэлия.
– Затем что мне пока дорога ещё своя жизнь, а теперь и не только своя. Вы вышли замуж за человека, которого ненавидит полкоролевства. А представиться вашим братом или отцом как-то глупо – да никто и не поверит. А если мы супружеская пара снимать две комнаты глупо. Но вы не бойтесь – я могу поспать на полу, а вы с сестрой спите на кровати.
Мне действительно не привыкать было спать на полу. Хотя, за последние годы я как-то немного всё-таки отвык.
– Спасибо вам, – вдруг тихо ответила Натэлия. – Я просто очень устала и хочу спать.
– Тогда ложитесь, – улыбнулся я. – Утро вечера мудреней.
Натэлия
Проснувшись, я не сразу сообразила, где нахожусь. Столько перемен за короткое время. Сначала отъезд из дома, потом имение князя в столице, потом экипаж и вот, наконец, гостиница. Я вспомнила вчерашний вечер, и почему-то он вызвал у меня мимолётную, но улыбку. Если бы князь так чётко не обозначил после обряда в храме свою позицию, наверное, я попыталась бы привыкнуть к нему… Подумав об этом, я почему-то смутилась и, наверное, покраснела. Спустила ноги с кровати, посмотрела на сестру – Адели ещё не проснулась, забавно поджав губы во сне, она чему то улыбалась. Я повернула голову и увидела князя. Он безмятежно спал на полу. Под головой – подушка из экипажа. Красивый молодой мужчина. Неужели он бросился за мной только, чтобы извиниться? Как странно. И как забавно.
Читать бесплатно другие книги:
