Тирра. Игра на жизнь, или Попаданка вне игры Арьяр Ирмата
– Ты считаешь, это суровое наказание за измену и сговор с врагами?
Светара промолчала.
Я позволила ей снять с меня платье и распустить волосы, а пока ее ловкие пальчики разбирали пряди, попыталась прочистить ей засоренные папашей мозги:
– А ты представь, что это тебя собираются хитростью обменять на девушку, которую ты в глаза не видела. Представь, что ты любишь и счастлива, у тебя скоро свадьба. А вместо свадьбы и любимого тебя утаскивают жуткие злобные существа для… для экспериментов каких-нибудь. Что ты будешь чувствовать? Разве это справедливо?
– Но ведь это вы! – сорвалась девчонка и даже в сердцах расческу бросила. – Это вы подло ранили Кари в спину и бросили на забаву демонам!
– Не я, и ты это прекрасно знаешь. Если хочешь восстановить справедливость, найди ту, кто это сделала и сбежала. Могу предположить, что ее душа заняла мое тело в моем мире. Найди ее и потребуй справедливости.
– Значит, это правда? Вы – душа чужого мира?
– Я думала, об этом знает весь клан Белого Ворона, вы же почти все тут вещуны и ясновидцы.
– Мы еще не полностью инициированы, поэтому нам будущее и прошлое еще мало открывается, только под руководством наставника и неглубоко. Это как учиться плавать: сразу в глубину никого не бросают, это верная смерть. Бывают, правда, самородки, которые с рождения умеют плавать, но это великий дар. Про таких говорят: родились с пером Белого Ворона. – Она вздохнула, и я поняла, что Светара отчаянно кому-то завидует. И она тут же призналась: – Моя сестра была из таких. Простите меня, таинэ. Я была очень эгоистична. Простите.
Что-то часто эта семейка просит прощения. Просит, а потом снова принимается за свое.
– Светара, сара Риандра сказала мне, что только беспристрастность поднимает мага ввысь. Представь, если ты в полете пользуешься только одним глазом и одним крылом. Высоко ли ты взлетишь?
– Я поняла, таинэ.
– Вот и хорошо. Вода для омовения нагрелась?
– Да, госпожа.
В зеркале я видела ее отражение: мокрые угольки глаз, прикушенная губа, выражение полного отчаяния на лице. Вчера еще она была почти принцессой, пусть и в услужении у невесты хаора. Надо напомнить, что есть кое-кто еще несчастней, пусть переключится.
– А как поживает Зангр? – спросила я. – Не надорвался еще от наказания или твой папа успел смягчить его участь?
Щеки девчушки вспыхнули.
– Да что ему сделается! – фыркнула она. Но тут же поделилась: – Ему стипендия нужна, а он успевать не будет. Мы все в классе решили помогать ему с работой после занятий, если магистры не застукают. Но вы же заступитесь за нас, таинэ?
– Конечно. И сара Риандра наверняка простит его, когда узнает подробности.
– А мы вам книжку принесли, пока вас не было. Зангр как раз в библиотеке помогал манускрипты перетаскивать. И припрятал.
И девчушка полезла под кровать, вытащила укутанную в платок толстенную книгу и развернула сверток.
Это была очень старая книга, и ее напечатали не в Нижнем мире. Шрифт в ней был похожий на риртонские буквы. Да и отдельные слова я с трудом, но разобрала. За века язык неминуемо изменяется, он же растет, как живое существо. Но узнать во взрослом ребенка все же можно.
На кожаном переплете еще было видно почти стершееся, когда-то золотое тиснение. На переднем плане – череп в пентаграмме, на заднем – могильный камень и сидящий на нем ворон. А на титульном листе фолианта нарисовано что-то вроде лампы Аладдина – черный камень округлой формы и зацепившийся за него «хвостиком» антропоморфный призрак, скрестивший руки на голой груди.
Я открыла оглавление и первое, на что упал взгляд, была глава: «Искусство привязки ментального тела к физическому «якорю».
– Спасибо, Светара! – искренне поблагодарила я и целую минуту разрывалась между горячей ванной и «я чуть-чуть посмотрю, одним глазком».
– Это Зангр нашел. Я только ее сюда тайком принесла. Зангр просил никому не говорить.
– Передай ему мою благодарность.
К приходу мастера Гарлея я успела прогреться в горячей воде с травами, переодеться и даже ухитрилась прочесть пару страниц из некромантского сокровища Верхнего мира, каким-то чудом попавшего в Нижний. Думаю, не без помощи графов Орияров.
И то, что я прочитала, вогнало меня в состояние столбняка.
В своем мире я слышала краем уха такие термины, как ментальное и астральное тело человека. Однокурсница в универе увлекалась эзотерикой и пыталась увлечь всех, попадавших в ее орбиту. Но я была воспитана папой в строгом материализме и не увлеклась. А жаль. Может быть, я была бы более подготовлена к путешествию души в магический мир.
Здесь считалось, что магия – это душа. И если со смертью физического тела душа, или астральное тело, продолжает существование в тонком мире, то и ее магия продолжает существовать. А то, что существует, можно так или иначе использовать, если хватит знаний и магической силы.
«А это значит, – мелькнула мысль, – что настоящая Тиррина, куда бы ни улетела ее душа, унесла свою магию с собой. Интересно, сумеет ли она ею воспользоваться на Земле? Если сумеет, это угроза для папы и моих земных друзей».
В сердце поселилась тревога, но я продолжала просматривать страницы, отмечая для себя самое важное.
Астральные тела способны на некое подобие чувств и даже испытывают настоящие страдания, но сами по себе неразумны. То есть призрак отца Гамлета не способен говорить по техническим причинам, но выть от душевной боли он мог бы.
Любое разумное существо обладает еще и ментальным телом – концентрацией тончайших духовно-интеллектуальных энергий. Именно его ловят некроманты и используют для создания зомби из мертвецов и скелетов, по той же технологии привязки ментальных тел к физическим телам и предметам. Трупы, ведомые ментальным телом, подчиненным воле некроманта, не испытывают боли. Духи, привязанные к чеерам, не страдают.
Кроме тех, кого ритуально убили или в момент смерти физического тела подвергли особому ритуалу магического разделения и чьи ментальные и астральные тела не успели утратить связку, были пойманы одновременно и привязаны к якорю.
Так создаются говорящие зомби из мертвых тел (тут я вспомнила несчастную жену дворецкого).
Так создаются особые чееры – камеры-одиночки для преступников, где они испытывают настоящие чувства, но способны создать тоннель связи не только в ментальном поле, но и в астральном. Создать эффект присутствия и даже передать чувства собеседников. (Тут я вспомнила яркое, чувственное послание Дэйтара. Бедный, бедный Аркус. Какую же ненависть ты вызвал у кого-то, если с тобой обошлись так жестоко?)
Так переселяются души из мира в мир.
Не веря глазам, я перечитала строчку пять раз подряд.
Исключительной силы маги способны привязать астральное и ментальное тело к живому якорю, существу из плоти и крови, но лишенному обоих тонких тел. Им может стать даже животное с достаточно развитым сознанием. В таком случае говорится не о якоре, а о сосуде. Обычно это применяется как наказание для мага и как временная мера для поиска более подходящего сосуда. А вот и индуистские верования о переселении душ.
Получается, меня вселили в тело Тиррины, посчитав ее мертвой.
А если вспомнить, что во время катастрофы рядом с ней находился Дэйтар и именно он заблокировал ее магию… И именно он – сильнейший некромант в королевстве Риртон, а то и во всем мире Айэры…
Сердце у меня зачастило, как при километровой пробежке. Голова закружилась.
И как раз в этот момент принесло гостей. Еле успела добежать до спальни и спрятать драгоценную книгу под подушкой.
Глава 10
Возвращение Аркуса
Некромант пришел не один, а в сопровождении целительницы Катры.
Лекарка отдала в руки Светары большой восьмигранный флакон из темного стекла.
– Это для тебя, деточка. Успокоительное. Надо твои энергетические потоки выровнять. А то ишь, распереживалась. Заболеешь и опять от класса отстанешь. Это мой прогноз, хоть я и не вещунья.
– Спасибо, магистресса Катра. – Взяв флакон, девочка поклонилась и тут же спряталась за мою спину от прищуренного взгляда некроманта.
– Успокоительное? – встрепенулась я. – А можно мне пару капель?
Катра очень внимательно посмотрела мне в глаза, затем скользнула взглядом по моей фигуре.
– Пожалуй, да, – вынесла вердикт. – Вам это нужно, и немедленно. Мастер Гарлей, подайте мне стакан с водой. Я вижу на столе кувшин. Что повергло вас в такое волнение, таинэ?
Я пожала плечами:
– Переживаю за своего жениха. В Риртоне была сложная политическая обстановка, а я уже несколько дней не имею никаких известий из Орияр-Дерта. Обычно о новостях мне докладывал магистр некромантии Энхем Чесс.
– Ну, судя по тому, какую экзекуцию сегодня устроил хаор клану Белого Ворона, с Дэйтаром Орияром все в порядке, – хохотнул некромант.
Светара, тихонько забившаяся в уголок, всхлипнула. Не научилась еще держать удары судьбы. Катра подошла к ней, погладила по голове:
– Ничего, такие уроки полезны. Выпей лекарство и ступай-ка в детинец, деточка. Нечего прогуливать занятия под благовидным предлогом.
– Да, Светара, можешь быть свободна на сегодня, – поддержала я.
Девчонка заправила черные кудряшки за уши, упрямо вскинула подбородок:
– Меня сюда папа назначил. А кто подготовит вас к ужину, таинэ?
– Передай повару, чтобы ужин принесли в мои покои.
Не хочу никуда идти. У меня просто грандиозные планы на этот вечер! Полежу, книжку почитаю, с дедушкой Энхемом початюсь через чеер. А может, и с Дэйтаром… Вот с ним особенно надо, потому что Энхем – преданный слуга и друг семьи Орияров, он ничего не расскажет. Придется главного Ворона пытать ментально. Мечты, мечты…
Девчонка, что-то пискнув напоследок, убежала. Но, похоже, она была рада избавиться от вечерней обузы.
– Я надеюсь, сара Риандра подберет мне другую горничную или разделит обязанности между двумя, чтобы у девочек было больше свободного времени, – пробормотала я.
– Передам. Ну, вообще-то Риандра надеется, что дольше двух суток вы тут не задержитесь, миледи, – заявила Катра. – Завтра, самое большее – послезавтра появится хранитель, передаст дар обратно саре, и вы получите пророчество, за которым пришли, если оно вам еще нужно.
– Я пришла не за пророчеством.
– Да не важно за чем. А на это время я могу прислать вам сиделку. Уж волосы причесать и постель перестелить она сможет. А заодно и мигрень вашу подлечит, и присмотрит, чтобы из покоев больше никого злодейски не похитили. Она не только хорошая целительница, но еще и полностью инициированный боевой маг. В матушку уродилась, – с такой гордостью сказала Катра, словно сама была этой матушкой.
– Хорошо, присылайте.
– Позже. Я пока поприсутствую при вашем обучении, таинэ. Если не возражаете.
– При каком обучении?
Некромант кашлянул, напомнив о себе:
– Мы должны научить вас слышать чеер, таинэ. Магистр Катра обладает редким даром видеть тонкие тела, с ее помощью процесс обучения будет раз в десять короче и эффективнее. И нам уже пора приступать. Пришло время для связи с магистром Чессом.
Я как-то иначе представляла себе этот процесс. Когда магистр Нэйсон обучал меня азам менталистики, сначала следовала теория, а потом, как у всех нормальных учителей, практика. Мастер Гарлей не стал заморачиваться. Без всяких объяснений спросил:
– Готовы?
Я кивнула. Он подошел неприлично близко.
– Позвольте вашу руку, леди. – Некромант протянул ладонь и сверкнул улыбкой мачо, припустив бархата в голос: – Жаль, что лишь на несколько минут.
Знаем мы ваш железобетонный бархат, прохвост! Но руку ему подала с королевской надменностью. Он тут же цапнул ее, как коршун добычу. Сжал и поднес… к своему уху.
– Возьмитесь вашими нежными пальчиками за мой чеер, таинэ. – У провокатора голос окончательно потерял сходство с человеческим и стал походить на кошачий, мурлыкающий. Караул, Дэйтар, меня тут соблазняет твой подданный! Я так дернула за серьгу, что Гарлей поморщился: – Ох, крепкая же у вас ручка, графиня. Нежнее. Невесомей. Вот так, да. И прошу простить мне некоторую вольность в обращении с вашей прической.
Не успела я глазом моргнуть, как некромант, удерживающий мою руку за запястье, – я так понимаю, из страха лишиться покрасневшего уха, – свободной рукой зарылся в мои волосы и обхватил затылок, словно собрался меня поцеловать. И эта его предвкушающая улыбочка…
Катра, негодяйка, сделала отрешенную морду, как будто лекарки тут и нет, и не созерцает она возмутительную фривольность.
– Тише, тише, не дергайтесь, леди, так надо, – прошептал Гарлей мне на ухо.
Я в отместку дернула его серьгу посильнее и тоже прошептала:
– Не нарывайтесь, сун Гарлей. Еще чуть-чуть, и я перестану сдерживать силу своих амулетов. Они просто раскалились от желания оторвать ваши руки по локоть за дерзость.
– Для моего поведения есть веские причины, прекрасная дева. Первая – ваша волшебная красота не от мира сего. Ай! Вы мне чуть ухо не оторвали, жестокая! А вторая – только так можно научить использованию чеера в ускоренном режиме, без долгих объяснений и проб. Невозможно научиться плавать, стоя на суше. Я прощен? Магистр Чесс ждет нас.
Он еще и шантажист.
– Хорошо, прощены.
И я тут же пожалела о поспешном решении.
Нельзя давать поблажки некромантам! Они тут же сожрут тебя с потрохами. Голову откусят.
Именно такое у меня возникло ощущение, когда твердые, снабженные чересчур крепкими когтями пальцы мага впились в мой затылок. Словно пять молний прошили мне голову. Она стала пустая и зазвенела. По руке тоже как будто пустили высоковольтный ток: ее адски обожгло, потом она онемела, и я вообще перестала что-либо ощущать.
Я стала прозрачной. Невесомой. Поплыла, как воздушный шарик в безбрежном океане небес. Бестелесная, бесплотная, безымянная.
«Тома!» – окликнул чей-то голос, и я с трудом вспомнила, что это мое имя.
Если есть имя, есть я.
«Вернись, Тома!»
И ощущение улыбки. И дуновение ветра в бесплотное лицо. Странное, ирреальное ощущение.
Я слышала уже этот шепот. Там, на мосту, перед входом в гнездо Белого Ворона, когда любовалась древними каменными орнаментами, еще целыми железными вратами и крыльями Воронов, которые предпочитали имя Проводников Смерти.
Внезапно повеяло ледяным холодом и жутью от мысли, что сейчас моя душа, мой разум были во власти такого Проводника. Но присутствия Ворона-некроманта Гарлея не ощущалось. Не мог голос принадлежать ему, никак не мог. Не хватит некроманту мощи. Это было абсолютное знание.
«Тома, ты слишком далеко забралась. Возвращайся!» – Голос налился силой. Он звучал громовыми раскатами и требовал.
«Куда я должна вернуться?» – подумала я.
«К тем, кто зовет тебя», – получила ответ.
Я прислушалась. Где-то далеко, на грани слышимости, что-то едва-едва звенело. Слабо, как полудохлый комар. Что-то мне совсем не хотелось лететь в ту сторону. Или плыть. Той бестелесной сущности, которой я стала, можно было лишь помыслить и захотеть, чтобы мысль устремилась к цели. Но я не желала.
Я должна понять, откуда звучит голос и что это такое. Кому-то же он принадлежит?
«Рано еще», – вздохнул невидимка.
И меня потянуло куда-то. Словно кто-то накинул невидимый невод на мое бесплотное тело и потащил, как рыбу из моря.
«Подожди! – Я попыталась освободиться от власти чужой воли. – Один вопрос!»
Чужая хватка ослабла. И пока мой собеседник не передумал, я выпалила: «Скажи, Аркус молчит потому, что мой чеерит притянул лишь его астральное тело? Так? А если так, как мне найти его ментальное тело? Если ты так легко поймал меня, можешь помочь мне поймать и вернуть Аркуса?»
Меня обласкало невидимой улыбкой непонятной сущности, как солнышком.
«Ты опять удивила меня, Тома. Я попробую. А теперь возвращайся!»
«Кто ты?»
Тихий смешок и щекочущее чувство дуновения в воображаемый затылок – это вовсе не ответ.
Ощущение падения с неимоверной высоты.
Электрический запах послегрозовой свежести.
И я открыла глаза.
И тут же зажмурилась. Боже, возьми меня обратно!
Осторожно приоткрыла глаз. Увы, не показалось: мастер некромантии Гарлей бездыханным кулем лежал у противоположной стенки. Глаз не было видно из-за рассыпавшихся и накрывших лицо волос, виднелся только кончик крупного носа, и из него на щеку стекала тонкая струйка крови.
А вот я, как оказалось, очень удачно свалилась на диван, стоявший как раз напротив Гарлея. Такое ощущение, что нас раскидало по комнате взрывом в разные стороны.
В ужасе я открыла второй глаз и узрела такое же бессознательное тело Катры. Она сползла в кресле, ее голова была повернута набок, рот приоткрыт в беззвучном крике, руки вяло висели.
Пока я сглатывала застрявший в горле ком, Катра пошевелилась, застонала и медленно подняла руки к вискам.
– Моя голова! – с мукой в голосе прошептала лекарка и открыла черные как бездна глаза. Выдохнула: – Кошмар! Как еще жива осталась! – Она трясущимися руками вытащила из кармана юбки черный стеклянный пузырек, откупорила и, сделав глоток, поморщилась: – Какая гадость!
– Вам помочь, суна Катра?
– Справлюсь, таинэ. А вот Гарлей, похоже, допрыгался. Говорила я ему, не лезь!
Меня удивило, что она и попытки не сделала проверить пульс некроманта. Потом вспомнила, что лекарка видит ауру, и сердце упало ниже Нижнего мира:
– Он умер?
– Дождешься от него! – фыркнула Катра, грузно поднялась и, слегка пошатываясь, направилась к некроманту. Но даже не прикоснулась. Постояла, ощупывая взглядом скорчившееся тело. И вынесла вердикт: – Ничего, оклемается. Контуженым походит немного, но магические каналы быстро восстановятся.
– А что тут с нами случилось? – спросила я, хотя уже догадывалась об ответе.
– Защитный артефакт тут с нами случился! – Лекарка весело хохотнула. – Ну и силища у твоих колечек, таинэ! Гарлей, видать, тебя поцарапал когтем, не рассчитал силу, вот и получил по смазливой ряшке.
Затылок слегка саднило. Плевать, я отомщена. Как это все-таки здорово, чувствовать себя, как за каменной стеной!
Катра, склонившись, откинула волосы с лица Гарлея, оттянула ему веко, похлопала по щеке:
– Давай, малыш, очухивайся, пора бы уже.
«Труп» слегка вздрогнул, пыхнул темной дымкой, как коптящая свечка. Пробормотал хрипло:
– …клянусь, мой хаор…
Мы с Катрой отпрянули и переглянулись. Лекарка понимающе усмехнулась:
– Вот оно что! Ну, это надолго. Дэйтар не из тех, кто прощает покушение на его невесту. Пойдем, таинэ, не будем им мешать.
– Надолго? А магистр Чесс сейчас наверняка беспокоится, что мы на связь не вышли, – вздохнула я. – Ему нельзя волноваться, он уже в почтенном возрасте.
Лекарка пронизала меня взглядом, как рентгеном.
– Знаешь, таинэ, смотрю я на тебя и не могу понять, зачем ты притворяешься?
Я так и плюхнулась обратно на диванчик, чуть не промахнулась. Голос отказал и вырвался хрип:
– Ч-что?
Лекарка облюбовала себе кресло, села, с наслаждением вытянула ноги, откинулась на спинку и пробормотала, глядя в потолок:
– Тебя же Гарлей предупредил, что я вижу куда больше, чем обычный человек, и даже больше, чем простой маг, такая уж у моего дара редкая особенность. Так вот, дорогая моя пациентка, страдающая горной болезнью. – Катра приподнялась, села прямо и весело усмехнулась. – Никакой горной болезни у тебя, конечно, нет. Но я не это имела в виду, когда упрекнула тебя в притворстве.
– А что? Не понимаю. – Я в растерянности крутила кольцо на пальце. Это меня успокаивало, как перебирание бусин на четках. И поглаживала два таких разных на ощупь камня – гладкую и холодную капельку из сердца Лаори-Эрля и слегка шершавую горошину чеерита.
– Не понимаешь? – фыркнула лекарка. – Впрочем, может быть, и правда не понимаешь. Ты же не обучалась в магических школах. Объясняю. Мы существуем одновременно и неразрывно на всех планах бытия – физическом, ментальном и астральном. План в данном случае – это проекция, как тень на стене. На самом деле тень – это физическое тело, а его первоисточник – душа. Именно душа выбирает физическую оболочку, сплетает ее, притягивая тонкие энергии, и опускается из тонкого астрального плана на физический план, в плоть. Это и есть воплощение. Это сложно осознать, ведь простой человек воспринимает только грубую материю и не чувствует тонкие энергии.
– Я читала. Идея и эйдос. У нас в универе преподавалась философия.
– Читала! Ну хоть что-то. Деточка, мы говорим о магии, а не об абстрактной философии. Магия – это управление жизнью и всеми планами бытия. На чем я остановилась до того, как ты меня варварски перебила?
– На воплощении.
– Да. Воплощение, или нисхождение души из астрального мира в физический, – это рождение еще неразумного существа. Ментальные связи появляются позже, следовательно, и разум тоже. Мы, Вороны, ассоциируем ментальный план с духовным. Именно дух одухотворяет, вразумляет, превращает физическую проекцию из животного в разумное существо. Тебе прежде всего нужно перевернуть свое восприятие, ощущать себя в мире не телом, а душой. И более того – духом, не подверженным страстям и душевным метаниям.
Я промолчала. Хотя с языка было готово сорваться признание, что последние годы именно душой я себя и воспринимаю. Неприкаянной душой в чужом теле и чуждом мире. Катра понимающе усмехнулась и возобновила прочистку мозгов:
– Итак, таинэ, каждое разумное существо связано со своими проекциями. Разрыв связей как раз и означает смерть на физическом плане. Это у людей.
– А у магов?
– Маг, образно говоря, видит свет, создающий тень его тела. Мы осознаем первоисточники, наши связи и можем управлять ими, можем пробивать дополнительные каналы силы и черпать энергию тонких миров. Эти тонкие связи мы называем «каналами силы». Зрелого мага можно ощутить по раскинутой, как паутина, картине его каналов силы. Она плотная, яркая, настоящий энергетический кокон, который у инициированных магов может принимать особенную форму и проецировать ее на физический план. У нас это крылатая форма Воронов. Какая форма у тебя?
– Не знаю, – растерялась я, – человеческая.
– Да ладно! Таинэ, нас тут никто не слышит. Гарлей плотно застрял в мозгочистке. Признайся хотя бы сама себе.
Я нахмурилась:
– В чем, Катра? Хватит уже говорить то лекциями, то загадками!
– В том, кто ты есть. У тебя каналы силы яркие, как у инициированного мага, хотя это невозможно для восемнадцатилетнего тела. Но магия – это душа, а душа у тебя старше.
– Я и не скрываю, что я менталист, как оказалось.
– Не только. Я не имею в виду твой дар воздействия на чужой разум. У тебя душа из немагического мира, есть еще дар и, возможно, не один.
Внезапно лекарка щелкнула пальцами, и мою руку охватил огонь. От неожиданности я вскрикнула. Но пламя не обжигало, а ласкалось, как рыжая кошка. Словно услышав мои мысли, оно приняло форму пушистой кошки, спрыгнуло с руки и рассыпалось искрами.
Я подняла взгляд на Катру. Магичка улыбалась.
– Что и требовалось доказать, таинэ. Ты кого-то видела, так? И полагаю, ты видела огонь, поэтому сначала испугалась, а потом ты видела какое-то животное.
– Кошку, – кивнула я.
– Верно. Но если бы ты была просто человеком или даже менталистом, ты бы ничего не увидела. Ты ощутила бы мое заклинание как легкий зуд и почесала бы якобы раздраженное место. Но ты среагировала совсем иначе. Ты видишь образы заклинаний, таинэ. Так?
– Да, что-то такое странное я вижу, – призналась я. Бессмысленно отрицать что-либо той, кто видит тебя насквозь. – Но только сами узоры. Никаких аур я не вижу.
– Разумеется, не видишь, потому что сама себя убедила в том, что не можешь быть магом. Но ты можешь. Если говорить образно, ты сейчас видишь оттиск ладони, а не саму ладонь. Ты видишь отражение в зеркале, а не того, кто отражается. Или, если тебе будет проще понять, ты сейчас спишь и видишь очень реалистичный сон. Нужно проснуться. Понимаешь?
Я кивнула. Еще бы кто сказал – как. А еще лучше – проснуться сразу в своем мире. И Дэйтар рядом… Больше мне ничего не нужно. Мечты, мечты…
Катра, заглянув в мои мечтательные глаза, тяжело вздохнула:
– Пойми, таинэ. Попробуй. Если ты примешь себя и свою силу и перестанешь закрываться от самой себя, сможешь сама, без всяких нахальных и глупых посредников-некромантов взять чеер, разобрать наложенное на него заклинание и заговорить с привязанным к чееру духом. Но ты даже не пытаешься, делая вид, что слепа.
– Вот так просто?
– А что тут сложного? С Аркусом же тебе удалось договориться!
– Но мне говорили, чееры индивидуальны и защищены от взлома. То есть чужак не сможет вызвать духа.
– Врут. Попробуй.
Я покосилась на Гарлея. Дотронуться до его серьги с чеером было выше моих сил. Да и щеки у мага подозрительно порозовели. Уж не очнулся ли красавчик?
– Ну же, смелее! – подзуживала лекарка. – Можешь его ограбить в качестве компенсации морального ущерба.
«Бездыханный труп» пошевелился.
– Не надо, – прохрипел. – Я сам!
И попытался подняться, но не преуспел.
– Да уж, сделай милость, – фыркнула Катра. – Давно пора! Думаешь, удалось меня обмануть и подслушать девичьи секреты?
– Помоги встать, Катра.
– Еще чего! Я женщина слабая, не для того рождена, чтобы бревна таскать. Сам поднимайся. Не больной, чай. Подумаешь, порку получил. Заслуженно.
Некромант кое-как сел, навалился спиной на стену. Выглядел он ужасно, как породистая собака после года жизни на помойке.
– Заслуженно, – не стал он спорить. – Простите меня, таинэ. Я позволил себе дерзость и…
– Прощаю, магистр.
Он кое-как вытащил серьгу из мочки уха, протянул мне. Рука его сильно дрожала.
– Вот, держите. Начнем сначала.
Но не успела я сделать к нему и шага, как его рука бессильно упала, а глаза округлились:
– Что я вижу! Быть такого не может! Катра, ты это видишь?
– Что именно, дорогой пациент?
– Или я ослеп после державной взбучки, или, наоборот, прозрел. У таинэ крылья?
Катра округлила глаза и уставилась, словно впервые увидела. Но тут же рассмеялась:
– И нимб! Таинэ, сделайте два шага в сторону.
Я отошла и оглянулась. За спиной висела картина, изображавшая Белого Ворона в боевой ипостаси – в клювастом шлеме, бело-черных латах, распахнувшего огромные, светящиеся узорчатые крылья. Странно. Помнится, еще недавно на картине красовалась прелестная парочка влюбленных, воркующая на скамье в саду.
– Это знак! – прошептал некромант. – Я точно помню, что тут была другая картина.
– Пожалуй, ты прав. Первопредка трудно было бы не узнать. Но я никогда не была сильна в расшифровке потусторонних знаков. Что означает его появление?
Некромант дернул плечом. Затем предпринял новую попытку встать, и на этот раз у него получилось. На подгибающихся ногах он доковылял до кресла, стоявшего напротив Катры, и со стоном рухнул на сиденье.
– Простите, таинэ, что сижу, когда вы стоите, но… Спасибо, – кивнул он в ответ на мою отмашку. – В моем клане появление лика Первопредка означало, что он оказывает покровительство гостю и лично контролирует его благополучие. Ну не покушался я на таинэ! И в мыслях не было! – Некромант, покосившись на картину, в изнеможении закатил глаза. Но тут же прекратил кривляться. – Но, может, Белые Вороны и тут чем-то отличились от прочих суафитов и появление Первопредка означает что-то другое? А еще, Катра, как ты могла не заметить, что у нашей таинэ не пустой чеерит?
Лекарка бросила на меня вопросительный взгляд. Я еле удержалась, чтобы, как нашкодившая девчонка, не спрятать руки за спину. Катра скрестила руки на груди и слегка приподняла бровь:
– А почему я должна была это заметить, Гарлей? Я не некромант, если ты еще не знаешь, и в ваших мертвецких штучках не разбираюсь.
– Да потому, что ты видишь астральные тела, а я – только чувствую, как спиной чувствуют чей-то взгляд. И, клянусь, я с этим взглядом уже сталкивался. Посмотри, что за гадость налипла на камушек?
– А зачем тебе знать? Нам-то какое дело, что на пальчиках у таинэ? – с деланым равнодушием спросила Катра, и я поняла, что лекарка давно уже все посмотрела «третьим глазом Белого Ворона».
Читать бесплатно другие книги:
