Дорога к несвободе. Россия, Европа, Америка Снайдер Тимоти

Аргументы россиян было трудно отвергнуть: миллионы долларов авансом – Трампу, доля прибыли – Трампу, его же фамилия на фасаде, – и никаких инвестиций от Трампа. Эти условия устраивали обе стороны. В 2006 году граждане стран бывшего СССР оплатили возведение здания Trump SoHo и передали ему 18 % прибыли – сам он не вложил в проект ни цента. В случае Феликса Сатера купля-продажа апартаментов стала способом отмывания денег. Сатер, американец российского происхождения, служил старшим советником в Trump Organization (ее офис располагается в Trump Tower двумя этажами ниже кабинета самого Трампа). Трамп зависел от российских денег, которые Сатер добывал через компанию Bayrock Group. Сатер помогал гражданам постсоветских стран покупать квартиры через подставные компании. С 2007 года Сатер и Bayrock сотрудничали с Трампом в рамках по крайней мере четырех проектов по всему миру. Некоторые потерпели неудачу, но Трамп все равно получил свои деньги.

Граждане России, как правило, небогаты, и богатство страны сосредоточено в руках очень немногих людей. Для них в порядке вещей дать кому-либо денег, но назвать цену своей услуги лишь спустя время. Трамп, будучи кандидатом в президенты, нарушил существовавшую десятилетия традицию и не опубликовал налоговую отчетность – вероятно, потому, что она продемонстрирует его зависимость от российского капитала. Даже после объявления о своем выдвижении на пост президента в июне 2015 года Трамп заключал с россиянами безрисковые сделки. В октябре 2015 года, примерно во время дебатов в Республиканской партии о кандидатуре президента, Трамп подписал письмо о намерениях, согласившись, чтобы россияне построили в Москве небоскреб с его именем на фасаде. Он объявил в “Твиттере”, что “Путин любит Дональда Трампа”.

Сделка не состоялась – вероятно, потому, что она сделала бы совершенно очевидным российское происхождение состояния Трампа как раз в тот момент, когда его избирательная кампания набирала темп. У вымышленного персонажа “преуспевающий бизнесмен Дональд Трамп” были и более важные дела. Феликс Сатер в ноябре 2015 года отметил, что “наш мальчик может стать президентом США, мы сможем это провернуть”. В 2016 году – точно тогда, когда Трампу понадобились деньги на избирательную кампанию, – его недвижимость стала чрезвычайно популярной у подставных компаний. За полгода между выдвижением Трампа от республиканцев и его победой на выборах около 70 % квартир, выставленных им на продажу, были распроданы, причем покупателями оказались не только физические лица, но и компании с ограниченной ответственностью.

Американцы знали “мальчика” благодаря популярной телепрограмме “Стажер” (Apprentice), в которой Трамп играл роль магната, могущего по своему желанию нанимать и увольнять людей. Эта роль ему очень шла – возможно, потому, что притворяться таким человеком и есть его настоящее ремесло. В сценарии миром управляют безжалостные олигархи, от прихотей и капризов которых зависит судьба человека. В развязке каждой серии Трамп наносит удар: “Вы уволены!” Трамп баллотировался на пост президента, считая, что мир именно таков, как в телевизионном шоу, и несимпатичный вымышленный персонаж с вымышленным же богатством, который отвергает закон и презирает институты, может управлять людьми, причиняя им страдания. На дебатах Трамп переиграл своих соперников из Республиканской партии благодаря долгой практике выступлений на ТВ.

Трамп уже некоторое время распространял иллюзии. В 2010 году канал RT помог американским конспирологам распространить выдумку, будто президент Обама родился не в США. Это обращение к чувствам американских расистов, желавших изгнать избранного президента из мыслей, увлекло их в альтернативную реальность. В 2011 году Трамп стал лицом этой кампании. Трибуну он получил лишь потому, что американцы связывали его с образом преуспевающего бизнесмена, которого он изображал на ТВ, а эту роль он сумел сыграть лишь потому, что россияне спасли его от банкротства. Обман, построенный на обмане, который основан на обмане.

В глазах Москвы Трамп был неудачником, услугами которого после спасения воспользовались, чтобы посеять хаос в американской действительности. Представление началось в 2013 году на конкурсе “Мисс Вселенная”, где Трамп пытался произвести на Путина впечатление в надежде, что тот станет его “лучшим другом”. Российским партнерам Трампа было известно, что ему нужны деньги, и они заплатили ему (и сами организовали конкурс) 20 млн долларов. Россияне поручили ему сыграть хорошо знакомую роль американца с деньгами и властью. Авторы тогда же снятого музыкального клипа позволили Трампу произнести “Вы уволены!” молодому поп-певцу – сыну того самого человека, который в действительности провел конкурс. Позволить Трампу победить означало заполучить его целиком.

“Победитель” Трамп привел свою страну к проигрышу.

Советской секретной полиции (ВЧК, ГПУ, НКВД, КГБ и т. д.) превосходно удавались “активные мероприятия”. Суть разведки в наблюдении и понимании, контрразведки – в том, чтобы затруднить наблюдение и понимание другим. А смысл активных мероприятий (например, операции в интересах вымышленного персонажа “преуспевающий бизнесмен Дональд Трамп”) заключается в том, чтобы побудить противника использовать его слабости против себя же. Россия разгромила Америку в кибервойне 2016 года, поскольку отношения между техникой и жизнью изменились и преимущество получили российские специалисты по активным мероприятиям.

Холодная война к 1970–80-м годам превратилась в техническое соревнование по демонстративному потреблению товаров. Североамериканские и западноевропейские страны тогда обошли СССР. В 1991 году он распался. В 2000–10-х годах, когда бесконтрольный интернет появился в большинстве американских (но не российских) домов, изменились отношения между техникой и жизнью, а вместе с тем и баланс власти. К 2016 году средний американец стал проводить более десяти часов в день перед экраном, главным образом с устройствами, подключенными к интернету. Т. С. Элиот писал в “Полых людях”: “Между идеей / И действительностью, / Между намереньем / И поступком, / Падает тень”[10]. “Тенью” в Америке 2010-х годов стал интернет, отделивший людей от того, чем, по их мнению, они заняты. К 2016 году техника уже не обеспечивала американскому обществу преимущество в глазах мира. Однако она позволила лучше рассмотреть устройство американского общества и заглянуть в умы американцев.

В романе Джорджа Оруэлла “1984” главному персонажу сообщают: “Вы станете полым. Мы выдавим из вас все до капли – а потом заполним собой”[11]. В 2010-х годах соревнование шло не за физические объекты, которые (как и в эпоху холодной войны) должны были потребляться, а за психические состояния, порождаемые психикой. Российской экономике не нужно было производить ничего, имеющего материальную ценность, и она не делала этого. Российские политики вооружились созданными в других странах техникой и технологиями, чтобы влиять на психику. Поскольку соревнование свелось к невидимой манипуляции, не так уж удивительно, что Россия победила.

Путинская Россия объявила войну не потому, что у нее имелась причина, а из-за благоприятной обстановки. Ильин и русские националисты после него считали, что Запад несет духовную угрозу, что его существование порождает факты, которые могут оказаться вредными или неверно ориентирующими россиян. По этой логике, превентивная кибервойна с Европой и Америкой должна была начаться тогда, когда она стала технически возможной. К 2016 году российские кибероперации шли уже почти десятилетие, однако в американских дискуссиях об этом, как правило, молчали. Российский парламентарий заявил, что американские спецслужбы проспали момент, когда Россия выбрала для Америки президента, и это заявление небеспочвенно.

Дмитрий Киселев придает информационной войне первостепенное значение. В стане “вероятного противника” председатель Национального комитета Демократической партии высказалась о “явной войне, правда, ведущейся на другом поле”. Это следует понимать буквально. Карл фон Клаузевиц определял войну как противоборство, когда один противник пытается “силой подчинить своей воле другого”. А если (как предполагает российская военная доктрина 2010-х годов) техника позволяет подчинить противника своей воле, не прибегая к силе? Это возможно, если (как предлагает документ 2013 года) мобилизовать “протестный потенциал населения” вопреки его собственным интересам или, как в 2014 году указал Изборский клуб, вызвать у населения США “разрушительную, параноидальную рефлексию”[12]. Это краткое и точное описание деятельности Трампа. Вымышленный персонаж победил благодаря протестному голосованию против системы и избирателям, воспринявшим всерьез параноидальные фантазии.

Во время президентских выборов 2014 года на Украине россияне взломали сервер ЦИК, но украинские чиновники в последний момент заметили неладное. В других отношениях украинцам повезло меньше. Наиболее пугающий аспект кибервойны – физический ущерб, причиняемый действиями в цифровом пространстве (Cyber-to-Physical or Process Effects): редактирование компьютерного кода, которое влечет негативные последствия в реальности. Российские хакеры пробовали сделать это несколько раз на Украине, например отключая элементы энергосистемы. В США в 2016 году, во время президентских выборов, были применены оба этих приема. Целью российских киберопераций стало привести Трампа в Овальный кабинет посредством внешне нормальных процедур. Трампу и не нужно было ничего понимать: ведь электросеть не сознает, что она включена. Важно лишь, что горит свет.

Российская война с Украиной с самого начала была элементом более широкой стратегии, направленной на уничтожение Европейского Союза и США. Российские лидеры не делали из этого секрета. Военнослужащие РФ и добровольцы уверены, что идет глобальная война с США – и в некотором смысле они правы. Весной 2014 года, когда российские спецназовцы проникли на юго-восток Украины, некоторые из них искренне считали, что громят Америку. Один из них поделился с журналистом мечтой, чтобы над Вашингтоном летали [российские истребители-“невидимки”] T-50. Похожие картины рисовали и вставшие на сторону России украинцы. Один из них мечтал увидеть красные знамена над Белым домом и Капитолием. В июле 2014 года, когда Россия предприняла второй масштабный акт агрессии на Украине, командир Владимир Антюфеев счел Украину и США “распадающимися государствами” и предположил, что Америка (“демоническая конструкция”) погибнет. В августе 2014 года Александр Бородай (и многие другие) делились в соцсетях расистской шуткой о США и американском президенте. В сентябре 2014 года Сергей Глазьев написал, что “американскую элиту” нужно уничтожить ради победы в войне за Украину. В декабре 2014 года Изборский клуб опубликовал ряд статей о новой холодной войне с США, в этот раз принявшей вид войны информационной. Она предполагает “вброс нужной информации и дезинформации”, комплекс мер, “направленных на деструкции некоторых важных опор западного общества”.

ФСБ и ГРУ, активно действовавшие на Украине, также приняли участие в кибервойне с США. Специальный центр киберопераций “Агентство интернет-исследований” манипулировал европейским и американским общественным мнением в вопросе о войне с Украиной. В июне 2015 года, когда Трамп объявил о выдвижении на пост президента, в “Агентстве” появился и американский отдел. Около девяноста новых сотрудников вышли на работу в петербургском офисе. Кроме того, “Агентство” рекрутировало около ста американских политических активистов, которых не поставили в известность, на кого они теперь работают. “Агентство” вместе с российскими спецслужбами прилагало усилия к тому, чтобы Трамп попал в Овальный кабинет.

В 2016 году стало ясно, что россияне вошли во вкус. В феврале Андрей Крутских (спецпредставитель президента по вопросам международного сотрудничества в сфере информационной безопасности) похвалился: Россия “на пороге того момента”, когда она сможет “на равных говорить с американцами в информационном пространстве”. В мае офицер ГРУ хвастался, что его организация собирается отомстить Хиллари Клинтон за Путина. В октябре, за месяц до выборов в США, Первый канал разразился долгим рассуждением о грядущем крахе США. В июне 2017 года, после победы России, и сам Путин заявил: он никогда не отрицал, что российские добровольцы ведут кибервойну с США. Точно ту же формулу он применил, рассуждая о вторжении на Украину: он никогда не отрицал, что там действует “ополчение”. Путин не без ехидства заметил, что Россия в киберпространстве нанесла поражение США.

Американская спесь оказалась огромным изъяном. Российские войска на Украине попали в более трудное положение, чем их соратники в киберпространстве Европы и Америки. Даже когда Украина сражалась, европейские и американские авторы транслировали российскую пропаганду. В отличие от украинцев, американцы не привыкли к мысли, что интернет может быть применен им во вред. К 2016 году кое-кто в Америке начал понимать, что российская пропаганда ввела их в заблуждение относительно событий на Украине. Но мало кто заметил, что уже началась следующая атака, или смог предугадать, что Америка утратит контроль над реальностью.

“Поверхность атаки” в кибервойне – это совокупность уязвимых для хакеров мест в компьютерной системе. Если целью кибероперации становится не компьютерная программа, а общество, то поверхность атаки больше: это программное обеспечение, позволяющее взломщику контактировать с сознанием противника. Для россиян в 2015 и 2016 годах в Америке поверхностью атаки стали Фейсбук, “Инстаграм”, “Твиттер” и “Гугл”.

По всей видимости, большинство американских избирателей подверглось воздействию российской пропаганды. Показательно, что в ноябре 2016 года, прямо перед выборами, Фейсбук удалил 5,8 млн липовых аккаунтов, при помощи которых распространялся политический контент. В 2016 году около 1 млн страниц в Фейсбуке использовало программное средство, позволяющее “накручивать” десятки миллионов “лайков” и проталкивать определенные материалы (нередко – фикцию) в каналы новостей ни о чем не подозревающих американцев. Одним из орудий российского вмешательства стали 470 аккаунтов в Фейсбуке, которые петербургское “Агентство интернет-исследований” вело от имени американских политических организаций и движений. Каждый пост шести из них в Фейсбуке имел 340 млн перепостов (и, следовательно, материалы всех вместе получили миллиарды перепостов). Россияне также задействовали в кампании не менее 129 страниц “События” с аудиторией по крайней мере в 336 300 человек. Непосредственно перед выборами россияне разместили в Фейсбуке 3 тыс. рекламных объявлений и распространили их как мемы посредством не менее 180 аккаунтов в “Инстаграме”. При этом россияне обошлись без упоминания, кто именно оплатил рекламу, и американцы приняли иностранную пропаганду за внутриполитическую дискуссию. Когда исследователи начали оценивать масштаб влияния пропаганды на американцев, Фейсбук удалил еще больше данных. Таким образом, российская кампания оказалась чудовищно успешной. Впоследствии Фейсбук заявил своим инвесторам, что количество липовых аккаунтов достигало 60 млн.

Российские пропагандистские материалы рассылаются американцам не наугад, а прицельно, сообразно с их склонностями (о которых можно судить по поведению в Сети). Люди верят правдоподобному, а их доверие позволяет ими манипулировать. Так, у людей можно вызвать еще большее неприятие того, что уже вызывает у них страх или ненависть. Тема исламского терроризма (на нем россияне сделали акцент во Франции и Германии) разрабатывалась и в США. В стратегически важных штатах, например в Мичигане и Висконсине, сообщения были адресованы той части аудитории, на выбор которой можно было воздействовать антимусульманской пропагандой. В США вероятным избирателям Трампа демонстрировались послания в поддержку Клинтон, якобы с сайтов американских мусульман. Как и в случае Лизы Ф., российские пропагандисты взялись убеждать, что все беженцы – насильники. Трамп, объявляя о вступлении в президентскую гонку, поступил так же.

Россияне воспользовались способностью “Твиттера” к массированной ретрансляции. Даже в обычных условиях и в обычное время не менее 10 % аккаунтов в “Твиттере” ведут не живые люди, а боты – компьютерные программы, более или менее сложные, предназначенные для донесения до целевой группы определенной информации. Хотя ботов в “Твиттере” меньше, чем людей, с распространением информации они справляются гораздо успешнее. Последние несколько недель перед выборами в США на ботов приходилось до 20 % сообщений политического характера. Авторы важного научного исследования, опубликованного за день до голосования, прямо предупреждали, что боты могут “поставить под сомнение беспристрастность президентских выборов”. Основных проблем три: “Во-первых, влияние может быть перераспределено с помощью подозрительных аккаунтов, которыми можно воспользоваться и со злым умыслом; во-вторых, можно добиться дальнейшего обострения политической дискуссии; в-третьих, может увеличиться распространение дезинформации и непроверенной информации”. После выборов “Твиттер” объявил орудиями российского политического влияния 2752 аккаунта. Когда же компания начала расследование, она ежедневно выявляла около 1 млн подозрительных аккаунтов.

Первоначально ботов применяли в коммерческих целях. “Твиттер” обладает удивительной способностью влиять на человеческое поведение, предлагая сделки внешне более выгодные или простые, чем их альтернативы. Россия извлекла из этого политическую выгоду. Российские аккаунты в “Твиттере” мешали голосованию, призывая американцев вотировать с помощью эсэмэс, а это невозможно. Практика распространилась настолько широко, что руководству “Твиттера” (с большой неохотой вмешивающемуся в дискуссии на своей платформе) пришлось открыто признать ее существование. По-видимому, Россия цифровыми средствами мешала голосованию и иным образом: сорвав его в нужных районах в нужное время. Так, в Северной Каролине у Демократической партии небольшой перевес, причем большинство голосующих за нее – горожане. В день выборов в городах вышли из строя машины для голосования (изготовившая их компания подверглась нападению хакеров из российской военной разведки), и зарегистрированных бюллетеней оказалось меньше. Кроме того, Россия “прощупала” сайты избирательных органов не менее 21 штата, возможно, выискивая слабые места или данные об избирателях. По заявлению Министерства национальной безопасности США, “российская разведка получила и сохраняла доступ к основным данным многочисленных избирательных комиссий штатов и местного уровня”.

Россия, с помощью ботов в “Твиттере” поощрявшая голосование британцев за выход из Европейского Союза, пустила их в ход и в США. По меньшей мере в нескольких сотнях случаев против Хиллари Клинтон действовали те же самые боты, что и против Европейского Союза. Большая доля их сообщений содержала негативную информацию о ней. Так, 11 сентября 2016 года, когда Клинтон заболела, российские боты (сильно преувеличив масштаб события) запустили в “Твиттере” хэштег #HillaryDown. В критические моменты российские тролли и боты оказывали Трампу поддержку. Российские тролли и боты в “Твиттере” превозносили Трампа и съезд Республиканской партии. Когда Трампу пришлось дебатировать с Клинтон (непростая для него задача), российские тролли и боты заполнили блогосферу уверениями, что победил именно он, и жалобами на то, что дебаты были организованы нечестно. В стратегически важных “колеблющихся” штатах, где победил Трамп, в канун выборов активизировались боты. В день голосования боты выстрелили хэштегом #WarAgainstDemocrats. После победы Трампа не менее 1600 работавших на него ботов переключились на Францию, где работали против Макрона (и в пользу Ле Пен), и Германию (против Меркель и в пользу “Альтернативы для Германии”). Даже на этом простейшем техническом уровне война с США была и войной с Европейским Союзом.

В 2016 году россияне также взломали в США электронные почтовые ящики, а затем при помощи прокси-сайтов рапространили в Фейсбуке и “Твиттере” полезные им извлечения из украденной переписки. Операция началась с рассылки писем с просьбой пройти по приложенной ссылке и ввести пароль. Хакеры пользовались учетными данными, чтобы проникнуть в почтовый ящик и похитить его содержимое. Затем некто, знакомый с особенностями американской политической системы, выбрал, что именно из добытого и когда увидит публика.

В год президентских выборов крупнейшие партии по очереди проводят национальный съезд, чтобы выдвинуть и представить своего кандидата. В 2016 году Россия лишила Демократическую партию этой возможности. В марте и апреле россияне взломали электронную почту сотрудников Национального комитета Демократической партии и штаба Хиллари Клинтон (и попытались взломать почту самой Хиллари Клинтон). 22 июля, прямо перед съездом Демократической партии, в открытом доступе появилось около 22 тыс. похищенных электронных писем. Из переписки были тщательно выбраны фрагменты, могущие осложнить отношения сторонников Клинтон и Берни Сандерса, ее соперника на роль кандидата от Демократической партии. Публикация писем породила раскол именно тогда, когда партия должна была сплотиться.

По данным американских властей, взлом стал элементом российских киберопераций. Штаб Дональда Трампа, однако, встал на сторону России. Трамп публично потребовал, чтобы Москва и далее искала и публиковала письма Хиллари Клинтон. Сын Трампа лично вел переписку с WikiLeaks – посредником, который в некоторых случаях способствовал утечке электронной переписки. Однажды люди из WikiLeaks посоветовали Трампу-младшему, чтобы он попросил отца опубликовать материалы утечки: “Дональд, привет! Рады слышать, что твой папа говорит о наших публикациях. Настоятельно рекомендуем ему твитнуть эту ссылку, если он упоминает нас” (именно это старший Трамп и сделал пятнадцать минут спустя). Аккаунт Трампа в “Твиттере” с миллионами подписчиков служил одним из основных каналов распространения информации для российских хакеров. Также Трамп помог российскому проекту, скрыв его от расследования и настойчиво отрицая, что Россия вмешивалась в ход кампании.

Обнародованная переписка приходились очень кстати тогда, когда Трамп сталкивался с затруднениями. Так, 7 октября появилась запись, на которой он оправдывает могущественных мужчин, донимающих женщин. Через полчаса после обнародования этой записи россияне опубликовали переписку Джона Подесты (главы штаба Клинтон) и сорвали обсуждение хищничества Трампа. Российские тролли и боты ринулись в бой, выставляя малозначительным оправдание Трампом сексуального хищничества и подталкивая пользователей “Твиттера” к чтению украденных писем. Затем российские тролли и боты помогли сочинить на материале писем Подесты две фантастические истории: о замаскированном под пиццерию клубе педофилов и о сатанистских ритуалах. Это отвлекло сторонников Трампа от его собственных скандальных признаний.

Как и в 2015 году в Польше, в США в 2016 году никто не обратил внимания на тоталитарную подоплеку обнародования личных писем. Тоталитаризм стирает границу между публичным и непубличным, и тогда мы считаем нормальным не иметь от властей никаких тайн. Опубликованная Россией информация затронула живых людей, играющих важную роль в американском демократическом процессе. Утечка сказалась на их психологическом состоянии и политических возможностях в период выборов. Людям, готовившим Национальный съезд Демократической партии, стали угрожать убийством по телефонам, номера которых Россия сделала всеобщим достоянием. После того как комитеты демократов в Конгрессе утратили контроль над личными данными, кандидаты в Конгресс от этой партии попали под удар. Американцы, делающие пожертвования в пользу демократов, после утечки их персональных данных подверглись травле и стали получать угрозы. Все это сказалось лишь на одной из главных партий и проявилось на высшем политическом уровне. Но еще важнее то, что это позволило почувствовать, каков современный тоталитаризм: никто не может без страха участвовать в политике, ведь все, что происходит, позднее может открыться – и вызовет последствия.

Конечно, созданию тоталитарной атмосферы способствовали и сами граждане. Те из них, кто угрожал и преследовал, оказались в авангарде американского тоталитаризма. Но искушение росло. Люди любопытны, и интереснее всего им, конечно, неявное. Если все это принимать как должное, то дискуссия смещается от общеизвестного к тайному. Вместо того чтобы попытаться осмыслить то, что вокруг, мы жаждем новых откровений. Государственные и муниципальные служащие (без сомнения, существа неидеальные) стали фигурами, о которых мы, как нам кажется, вправе знать все. Но когда различие между публичным и частным исчезает, демократия оказывается под невыносимым давлением. В этой ситуации удержаться на плаву способен лишь бессовестный политик, который не боится разоблачений. Вымышленный персонаж вроде “преуспевающего бизнесмена Дональда Трампа” нельзя пристыдить, поскольку он не ощущает ответственности перед реальным миром. Вымышленный персонаж в ответ на разоблачения требует еще. Кандидат в президенты Трамп делал именно это: призывал Москву искать и публиковать.

Если американские граждане принимают на веру только то, что им дают хакеры-иностранцы, они оказываются в плену у враждебного государства. В 2016 году ничего не подозревающие американцы попали в зависимость от России. Большинство их последовало путинскому наставлению касательно чтения похищенных писем: “Разве имеет какое-то значение, кто взломал эти данные? Важно, что эта информация стала публичной. Не нужно отвлекать общественное внимание от сути проблемы, поднимая несущественные вопросы, связанные с поиском тех, кто это сделал”. Но как быть с открытыми источниками, от которых людей отвлек восторг разоблачения? И всеми остальными тайнами, не раскрытыми потому, что похитители переписки предпочли их сохранить? Сенсационное шоу с разоблачением заставляет нас забыть о нераскрытых тайнах. Ни россияне, ни их помощники не раскрыли никаких сведений ни о республиканцах, ни о штабе Трампа, ни, наконец, о самих себе. Ни один из мнимых правдоискателей, опубликовавших в Сети украденную переписку, ничего не сказал о связях штаба Трампа с Россией.

Это молчание красноречиво: никогда зарубежное государство настолько глубоко не вмешивалось в выборы президента США. Связи совершенно очевидны, даже если судить по материалам из общедоступных источников. Российские кибероперации достигли успеха, например, в том отношении, что искушение тайнами и пустяками отвлекло американцев от очевидного и важного: суверенитет США подвергся явной угрозе.

Из открытых источников стало известно о невероятно тесном взаимодействии советников Трампа с Россией. Не являлось тайной то, что Пол Манафорт, пришедший в штаб Трампа в марте 2016 года и руководивший им с июня по август, имеет давние обширные связи с Восточной Европой. Довольно странно, что Манафорт, руководя избирательной кампанией человека, которого называют миллиардером, не получал за это жалованья. Может быть, Манафортом двигала забота о нуждах общества. Или же он просто ожидал вознаграждения из другого источника.

В 2006–2009 годах российский олигарх Олег Дерипаска нанимал Манафорта, чтобы тот “обработал” США для восприятия политического влияния России. Манафорт пообещал Кремлю “модель, которая может быть чрезвычайно выгодной правительству Путина”, и Дерипаска, по имеющимся данным, уплатил ему 26 млн долларов. После участия в совместном инвестиционном проекте Манафорт, как оказалось, задолжал Дерипаске около 18,9 млн долларов. В 2016 году, когда Манафорт руководил штабом, этот долг, по-видимому, не давал ему покоя, и он предложил Дерипаске “частные брифинги” о ходе кампании. Манафорт попытался превратить свое влияние в снисхождение Дерипаски, надеясь “получить все”. Любопытно, что адвокат Трампа Марк Касовиц представлял и интересы Дерипаски.

Кроме долгой работы на Россию ради ослабления США, Манафорт уже делал президентами людей, угодных России. В 2005 году Дерипаска рекомендовал Манафорта украинскому олигарху Ринату Ахметову, стороннику Виктора Януковича. Действуя на Украине в 2005–2015 годах, Манафорт прибег к той же тактике, которую республиканцы применяли в США в 1980-х годах: следовало объяснить одной части общества, что его самобытность в опасности, и попытаться превратить выборы в референдум о культурных особенностях. В США адресной группой были белые жители южных штатов, на Украине ею стали русскоязычные. Благодаря Манафорту Янукович в 2010 году стал президентом.

Манафорт, применявший американские приемы в Восточной Европе, перенес восточноевропейские методы в США. В качестве руководителя штаба Трампа он занялся импортом политической фикции. Именно в то время Трамп заявил телезрителям, что Россия не вторгалась на Украину – и это через два года после российского вторжения. Под присмотром Манафорта Трамп публично потребовал, чтобы россияне нашли и опубликовали переписку Хиллари Клинтон. Манафорту пришлось уйти с поста руководителя штаба, когда выяснилось, что Янукович нелегально заплатил ему 12,7 млн долларов наличными. Манафорт до последнего момента проявлял хватку настоящего российского политтехнолога, предпочитая не отрицать факты, а переводить разговор на захватывающий вымысел. 14 августа 2016 года, в тот день, когда стало широко известно о его гонорарах наличными, Манафорт помог России распространить выдумку о якобы напавших на базу НАТО в Турции мусульманских террористах.

Манафорта в избирательном штабе Трампа сменил правый идеолог, режиссер Стив Бэннон, известный тем, что дал белым расистам широкую аудиторию. Бэннон, директор Breitbart News Network, сделал их широко известными. Все видные американские расисты восхищаются Трампом и Путиным. Мэттью Геймбах, оправдывавший российское вторжение на Украину, отзывался о Путине как о “вожде мировых антиглобалистских сил”, а Россию называл “самым могущественным союзником” белых расистов и “осью для националистов”. Геймбах был настолько преданным поклонником Трампа, что в марте 2016 года прогнал оппонента с митинга Трампа в Луисвилле – и на суде заявил, что действовал по инструкции Трампа. Бэннон считается сторонником экономического национализма и народным заступником. При этом он обязан личной карьерой и успехом своего СМИ американскому клану Мерсеров, руководил кампанией, чтобы привести в Овальный кабинет представителя другого олигархического клана, Трампов, – и делал это совместно с человеком, который способствовал снятию в США лимита пожертвований в предвыборные фонды тяжбой, оплаченной третьим кланом – Кохами.

Ультраправая идеология в Америке, как и в России, поощряет олигархов. Бэннон – в гораздо меньшей степени утонченный и знающий коллега Суркова. Он не слишком умен. Ведя слабую игру на стороне России, он сделал так, что Россия победила. Подобно российским идеологам, видящим в фактуальности “вражескую технологию”, Бэннон отзывался о журналистах как об “оппозиционной партии”. Не то чтобы он считал обвинения в адрес Трампа необоснованными. Бэннон признавал, что тот – насильник, но не осудил Трампа, а счел репортеров врагами народа.

В сравнении с сочинениями Суркова и философией Ильина фильмы Бэннона примитивны и неинтересны, но суть их та же: невинный народ постоянно подвергается агрессии извне. Как и российские коллеги, Бэннон воскрешает забытых фашистов, в его случае – Юлиуса Эволу. Как и Сурков, Бэннон стремится посеять растерянность и незнание. Правда, его ссылки банальнее: “Тьма – это хорошо. Дик Чейни. Дарт Вейдер. Сатана. Это власть”. Бэннон считал, что “Путин защищает традиционные институты”. В действительности же “защита традиций” Россией – это ее атака на независимые страны Европы и США. Кампания, которой руководил Бэннон, являлась атакой России на американский суверенитет. Позднее Бэннон понял это: он назвал “изменнической” и “непатриотичной” встречу в июне 2016 года штаба Трампа с россиянами в Trump Tower. В итоге, однако, Бэннон сошелся с Путиным в том, что федеральное правительство США (и его “хваленый протекторат” Европейский Союз) следует уничтожить.

В ходе кампании Трамп (вне зависимости от того, кто официально руководил его избирательным штабом, Манафорт или Бэннон) полагался на своего зятя, застройщика Джареда Кушнера. В отличие от Манафорта, человека с историей, или Бэннона, человека с идеями, Кушнера с Россией связывали лишь деньги и амбиции. Об этих связях проще всего судить по его умолчаниям. После победы тестя на выборах Кушнер забыл упомянуть, что его фирма Cadre получила крупные инвестиции от россиян, компании которых по поручению российского государства вложили 1 млрд в Фейсбук и 191 млн долларов в “Твиттер”. Также примечательно, что Дойче банк, отмывший для российских олигархов миллиарды и оказавшийся единственным, согласившимся кредитовать Трампа, всего за несколько недель до президентских выборов в США предоставил Кушнеру заем в 285 млн долларов.

После избрания Трампа Кушнеру, получившему в Белом доме широкий круг полномочий, пришлось пройти проверку по линии государственной безопасности. При этом Кушнер не упомянул о своих контактах с российскими официальными лицами. Так, в июне 2016 года он вместе с Манафортом и Трампом-младшим участвовал во встрече в Trump Tower. Именно тогда Москва предложила штабу Трампа документы в рамках (как выразился посредник) поддержки Трампа Россией и российским правительством. Наталия Весельницкая, которая на той встрече представляла Россию, работала адвокатом у Араза Агаларова, приглашавшего в 2013 году Трампа в Москву. Кроме того, на встрече присутствовал Ираклий Кавеладзе, вице-президент компании Агаларова, чей бизнес предполагал учреждение тысяч подставных компаний в США. Когда о консультациях штаба Трампа с россиянами узнала широкая публика, Трамп продиктовал Трампу-младшему пресс-релиз, в котором утверждал, что речь шла якобы об усыновлении детей.

Кушнер, кроме своего участия во встрече в Trump Tower, во время кампании неоднократно беседовал с российским послом в США Сергеем Кисляком. Однажды он тайно (через грузовой лифт) провел Кисляка в Trump Tower – для переговоров об установлении тайного канала связи с Путиным.

В период предвыборной кампании Трамп мало рассуждал о внешней политике, ограничиваясь неоднократными заверениями “поладить с Путиным” и дифирамбами российскому президенту. Трамп произнес первую внешнеполитическую речь 27 апреля, почти через год после объявления о выдвижении. Манафорт пригласил на должность спичрайтера бывшего дипломата Ричарда Берта, у которого в то время был контракт с российской газовой компанией. Таким образом, человек, задолжавший важным людям в России, нанял человека, работавшего на Россию, чтобы сочинить речь для “российского” же кандидата. Той весной фирма Берта получила 365 тыс. долларов за отстаивание российских коммерческих интересов. Берт также входил в состав совещательного совета “Альфа-банка” (компьютерные серверы которого сделали несколько тысяч попыток установить связь с компьютерами в Trump Tower).

Как только Трамп назначил своих советников по вопросам внешней политики, они немедленно вступили с россиянами или их посредниками в переговоры по вопросу, чем именно Россия может навредить Клинтон и помочь Трампу. В марте 2016 года Джордж Пападопулос (через несколько дней после того, как он узнал, что станет советником Трампа по вопросам внешней политики) начал переговоры с людьми, представившимися агентами российского правительства. 26 апреля, сразу после взлома российской военной разведкой электронных ящиков политиков и активистов Демократической партии, российский связной предложил Пападопулосу переписку Хиллари Клинтон и “компромат”. В то время он редактировал первую внешнеполитическую речь Трампа, которую обсуждал со своими российскими связными. Они были очень впечатлены и похвалили его. Вскоре после этого Пападопулос встретился с Трампом и другими советниками.

Однажды майским вечером Пападопулос, выпивая в лондонском баре, рассказал австралийскому дипломату, что у России есть “компромат” на Клинтон. Австралийцы связались с ФБР, и оно занялось изучением связей штаба Трампа с Россией. Пападопулос продолжил контактировать со связными, и они торопили его. “Все мы чрезвычайно рады, – написала ему связная, – возможности установить хорошие отношения с мистером Трампом”. Будучи арестованным ФБР, Пападопулос признался, что лгал американским властям о своих связях.

Картер Пейдж, второй советник Трампа по вопросам внешней политики, недолго работал в американской фирме и запомнился ее директору как обожатель Путина и “чокнутый”. Затем Пейдж открыл магазин в здании, соединенном с Trump Tower, и встречался с российскими разведчиками. В 2013 году он передал им документы об энергетической отрасли. Пейдж стал отстаивать интересы российских газовых кампаний. Работая в штабе Трампа, он обещал своим российским клиентам, что Трамп на посту президента будет отстаивать их интересы. В то время, когда Трамп назначил Пейджа своим советником, тот владел акциями “Газпрома”.

В качестве члена штаба Пейдж ездил в Россию в июле 2016 года, прямо перед Национальным съездом Республиканской партии, где Трампа выдвинули кандидатом на пост президента. Пейдж, по его собственным словам, беседовал с “высокопоставленными сотрудниками” администрации Путина, и один из них “выразил активную поддержку” Трампу. Вернувшись в США, Пейдж повлиял на позицию республиканцев так, чтобы она соответствовала интересам Москвы. На съезде Картер Пейдж и Джеффри Гордон, другой советник Трампа, существенно ослабили тот раздел, в котором шла речь о необходимости ответа на российское вторжение на Украину. Во время и вскоре после съезда партии Пейдж контактировал с послом РФ.

Третьим советником по вопросам внешней политики Трамп сделал отставного генерала Майкла Флинна. Хотя Флинн возглавлял Разведывательное управление Министерства обороны США и его рассматривали как вероятного советника президента по вопросам национальной безопасности, он втайне и в нарушение закона брал деньги у правительств зарубежных стран и сыпал твитами о заговорах. Флинн поддержал мнение, будто Хиллари Клинтон покровительствует педофилам. На него произвела сильное впечатление и охотно распространявшаяся россиянами выдумка, будто лидеры Демократической партии участвовали в сатанистских ритуалах. Флинн упомянул об этом в “Твиттере” – и вместе с некоторыми другими американскими конспирологами стал участником российских активных мероприятий в США.

За окутывавшей Флинна пеленой помешательства было непросто заметить его особые связи с Россией. В 2013 году Флинну позволили осмотреть штаб-квартиру российской военной разведки. В 2014 году в Кембридже на семинаре по разведке он сблизился с россиянкой [Светланой Лоховой] и после так подписывал электронные письма к ней: General Misha. Летом 2015 года Флинн взялся промоутировать строительство на Ближнем Востоке АЭС (при содействии России) и впоследствии забыл об этом упомянуть. Флинна приглашали на RT, и сложилось впечатление, что телеведущие переиграли своего гостя. В 2015 году Флинн, приглашенный в Москву на десятилетний юбилей RT (его гонорар составил 33 750 долларов), сидел на торжественном ужине рядом с Путиным. Когда в американских СМИ появились сообщения о том, что россияне взломали электронную почту активистов Демократической партии, Флинн ретвитнул запись о том, что обвинения в адрес России – это еврейские козни. На канале Флинна в “Твиттере” подписчики прочитали: “Больше никогда, евреи. Больше никогда”. Флинн был подписан не менее чем на пять липовых (российских) аккаунтов и цитировал их сообщения, он разместил у себя не менее шестнадцати российских мемов и до самого дня, предшествовавшего голосованию, делился с подписчиками российским контентом.

29 декабря 2016 года, через несколько недель после победы Трампа и незадолго до его инаугурации, Флинн беседовал с российским послом и солгал об этом (в том числе ФБР). В то время он должен был сделать так, чтобы Москва не приняла всерьез новые санкции (в ответ на вмешательство в президентские выборы). Кэтлин Макфарленд, заместитель Флинна, писала: “В случае взаимной эскалации у Трампа возникнут сложности с улучшением отношений с Россией, которая только что устроила ему избрание в США”. Кажется, советники Трампа мало сомневались, что победой он обязан Путину. Россия после звонка Флинна Кисляку объявила: она не станет отвечать на новые санкции.

Барак Обама лично просил Трампа не давать Флинну ответственный пост. Однако Трамп назначил того советником по вопросам национальной безопасности: возможно, это самая ответственная должность в федеральном правительстве. Салли Йейтс, исполняющая обязанности генерального прокурора, 26 января предупредила высокопоставленных чиновников, что ложь Флинна сделала его уязвимым для шантажа со стороны россиян. Четыре дня спустя Трамп отправил Салли Йейтс в отставку. Константин Косачев, глава комитета Совета федерации по международным делам, расценил обнародование сведений о поведении Флинна как нападки на Россию. В феврале 2017 года Флинн подал в отставку и впоследствии был признан виновным в даче ложных показаний ФБР.

Кроме Флинна, Трамп пригласил в состав правительства немало других людей, удивительно тесно связанных с иностранцами. Быстро поддержавший Трампа сенатор от Алабамы Джефф Сешнс неоднократно контактировал с российским послом в 2016 году и солгал об этом Конгрессу при утверждении на пост генерального прокурора – высшую должность в правоприменительных органах страны.

У министра торговли Трампа имелись финансовые отношения с российскими олигархами и даже с семьей самого Путина. В 2014 году Уилбур Росс стал вице-председателем и основным инвестором Банка Кипра – популярного у российских олигархов офшора. Росс занял этот пост в то время, когда россияне, стремившиеся избежать санкций, прятали свои состояния в таких местах. В Банке Кипра Росс работал вместе с Владимиром Стржалковским, коллегой Путина из КГБ. Одним из главных инвесторов банка был Виктор Вексельберг, олигарх, пользующийся доверием Путина. (Именно он оплатил в 2005 году перезахоронение праха Ильина.)

Уилбур Росс после своего назначения на пост министра торговли США оставил должность в Банке Кипра, но сохранил неафишируемые личные связи с российскими клептократами. Росс был совладельцем судоходной компании Navigator Holdings, перевозившей сжиженный газ российского “Сибура”. Среди совладельцев компании “Сибур” были Геннадий Тимченко, близкий друг и партнер Путина по занятиям дзюдо, и его зять Кирилл Шамалов. Таким образом, Росс поддерживал контакты с “семьей” – ядром российской олигархии. Сделавшись министром, Росс смог зарабатывать, угождая России. Американские санкции предполагают, кроме прочего, запрет передачи россиянам технологий и техники для добычи природного газа, и снятие санкций – в интересах самого Росса.

До Рекса Тиллерсона в Соединенных Штатах не бывало госсекретаря, награжденного российским орденом Дружбы. Тиллерсон курировал масштабную чистку американского дипломатического корпуса: группы, которую Путин считал враждебной. Ввергнув Госдепартамент в хаос, Тиллерсон заметно снизил возможности Америки сохранять мощь и защищать свои ценности. И это – однозначно победа России.

Ослабление американской дипломатии отвечало внешнеполитической ориентации Трампа: лесть, но не переговоры. Этот образ действий сделал его легкой мишенью. Уже в августе 2016 года, за три месяца до выборов, бывший и. о. директора ЦРУ заявил, что “г-н Путин сделал г-на Трампа невольным агентом Российской Федерации”. Через год пребывания Трампа на посту президента сомнения остались лишь касательно “невольного”. К тому времени целый ряд лучших американских разведчиков пришел к выводу, что Трамп работает на Россию. Один из них заявил: “Моя оценка такова – Трамп работает непосредственно на россиян”. Три специалиста по разведке подытожили: “Если Россия предложила членам штаба Трампа свою помощь, а они не сделали ничего, чтобы ее отвергнуть (тем более приняли), то они попали в зависимость от враждебного иностранного государства, интересы которого противоречат интересам США. Несомненно, в определенный момент Путин попросит вернуть долг (если он уже не сделал это) – и когда дойдет до защиты нашей демократии, американское правительство окажется марионеткой враждебного иностранного государства, а не первой линией обороны нашей страны”. Администрация Трампа, в насмешку над наложенными Конгрессом санкциями, отказалась ввести эти нормы в действие и пригласила в США директора российской Службы внешней разведки [Сергея Нарышкина], находящегося в санкционном списке.

Сам Трамп неоднократно называл “надувательством” заявления о связях своего штаба с Россией. Это слово применимо к самому Трампу. “Липовому” президенту приходится защищаться от действительности. Трамп отправил в отставку прокурора Прита Бхарару (который в 2013 году санкционировал обыск в Trump Tower), и. о. генерального прокурора Салли Йейтс (предупреждавшую о нежелательности доверять важный пост Майклу Флинну), а следом и директора ФБР Джеймса Коми – за расследование покушения россиян на американский суверенитет.

Прежде чем Картер Пейдж стал советником Трампа, ФБР изучало вопрос об уязвимости Пейджа для российского шпионажа. ФБР занялось связями Джорджа Пападопулоса, заявившего иностранному дипломату, что Россия проводит операцию влияния в отношении Хиллари Клинтон. Нельзя сказать, однако, что ФБР считало расследование российского вмешательства первоочередной задачей. Хотя уже в конце 2015 года союзники известили американскую разведку, что члены штаба Трампа связаны с Россией, правоохранительные органы не торопились, и даже после того, как весной 2016 года россияне взломали сети Национального комитета Демократической партии, ФБР не делилось данными, не считая их актуальными. За восемь дней до выборов Коми упомянул об использовании Клинтон своего личного почтового сервера в ситуации, могущей помешать избранию: обнаружении некоторых писем при расследовании дела в отношении [Энтони Уинера], мужа (речь шла о его противозаконной связи с девочкой-подростком) одной из ее помощниц. За два дня до выборов Коми решил, что электронные письма не имели никакого значения, но к тому времени ущерб уже был причинен. Этот эпизод сыграл на руку Трампу.

ФБР продолжило изучать контакты штаба Трампа с российской разведкой. В январе 2017 года Трамп в частной беседе попросил Коми о “лояльности”. В феврале Трамп прямо предложил Коми отказаться от изучения связей Флинна: “Надеюсь, вы знаете, как сделать… чтобы Флинна оставили в покое”. Не получив нужных ему заверений, 9 мая 2017 года Трамп отправил Коми в отставку. Тем самым Трамп признал, что его собственное выдвижение было “липовым”. Трамп заявил прессе, что он уволил Коми, чтобы остановить расследование касательно вмешательства России. На следующий день после отставки Коми Трамп объяснил то же самое своим гостям: “Я столкнулся с сильным давлением из-за России. Но с этим покончено”. Гостями Белого дома были российский посол [Кисляк] и министр иностранных дел Лавров. Они принесли цифровое устройство, делали им снимки во время встречи и распространяли фотографии. Бывшие американские разведчики сочли это необычным. Еще страннее оказалось то, что по случаю Трамп поделился с россиянами разведданными высшей степени секретности, в том числе о внедренном в ИГИЛ израильском агенте.

Москва после отставки Коми поспешила на помощь Трампу. Путин заверил, что президент Трамп “действовал в рамках своей компетенции, предусмотренной конституцией и законом”. С этим согласились не все. После отставки Коми Роберта Мюллера назначили специальным прокурором для продолжения расследования. Трамп распорядился уволить Мюллера в июне 2017 года. Юрисконсульт Белого дома [Дональд Макган] отказался выполнить приказ, угрожая в противном случае подать в отставку. Затем Трамп солгал о своих попытках помешать расследованию и найти новые способы подорвать в Америке правопорядок.

Россия сделала возможной, поддерживала ложь о “преуспевающем бизнесмене Дональде Трампе” и донесла ее до американцев. Эти усилия увенчались успехом, ведь США похожи на РФ гораздо сильнее, чем предпочитают думать сами американцы. Поскольку российские лидеры уже совершили поворот от “политики предопределенности” к “политике вечности”, у них имелись соответствующее чутье и методы, как выяснилось, соответствующие тенденциям в американском обществе. Москва не пыталась достичь некоего собственного идеала. Она только воспользовалась грандиозной ложью, чтобы помочь проявиться худшим устремлениям в США.

В некоторых отношениях американские СМИ стали подобны российским, и это сделало США уязвимыми. Российский опыт показывает, что именно происходит с политикой, когда журналистика теряет ориентиры. В России слабо развита местная и региональная журналистика. Российские СМИ уделяют мало внимания жизни российских граждан. Российское ТВ переключает порождаемое им недоверие на то, что происходит за рубежом. С ослаблением местной прессы Америка стала напоминать Россию. Некогда США гордились впечатляющей сетью региональных газет. После финансового кризиса 2008 года и без того хиреющей местной прессе позволили погибнуть. В 2009 году ежедневно около семидесяти сотрудников американских газет и журналов теряло работу. Для американцев, живущих между побережьями, это означало конец живой журналистики и рождение кое-чего иного: медиа. Периферийная журналистика фокусируется на событиях, которые люди сами наблюдают и которые их заботят. Когда же местные репортеры вымирают, новости превращаются в абстракцию, а журналистика вместо рассказа о близком и знакомом становится разновидностью увеселения.

Подача новостей в развлекательном ключе (это американское, а не российское изобретение) ставит их в зависимость от шоумена. Во второй половине 2015 года Трамп получил свой шанс: американским телекомпаниям его шоу пришлось по душе. Глава телеканала заявил тогда, что кампания Трампа “может, и невыгодна для Америки, но она чертовски полезна CBS”. Дав Трампу вдоволь эфирного времени, американское ТВ подарило вымышленному персонажу “преуспевающий бизнесмен Дональд Трамп” доступ к гораздо более широкой аудитории. Ни Трамп, ни его российские покровители не так уж много потратили на кампанию. Телевидение рекламировало их бесплатно. Даже в “Твиттере” MSNBC, CNN, CBS и NBC Трамп упоминался вдвое чаще, чем Клинтон.

В отличие от россиян, американцы чаще черпают новости в интернете. Согласно социологическому опросу, 44 % американцев узнает новости лишь из Фейсбука. Свойственная Сети интерактивность, порождая у пользователей впечатление умственных усилий, на самом деле затрудняет осмысливание. Сеть – это экономика внимания, и коммерческие интернет-платформы устроены так, чтобы делить внимание пользователей на мельчайшие порции, которые можно снабжать рекламой. Если на таких платформах публикуются новости, они оформляются так, что требуют ограниченного объема внимания и пробуждают информационный аппетит. Как правило, новости, привлекающие пользователей, выдерживают баланс между предвзятостью и эпатажем. И если человек каждый день получает пищу для размышлений о своих якобы врагах, его настоящее превращается в вечность и становится бесконечным. В этих условиях вымышленный политический персонаж получает заметное преимущество.

Хотя интернет-платформы превратились в крупнейшие в Америке новостные агентства, закон пока не рассматривает их в качестве таковых. Два инструмента Фейсбука – News Feed и Trending Topics – в избытке обеспечивают пользователей выдумками. Те, кто возглавлял Фейсбук и “Твиттер”, убаюканы “политикой предопределенности”: якобы свободный рынок сам приведет к истине, и помешать этому невозможно. Этот взгляд породил затруднение у многочисленных американских интернет-пользователей, которые, утратив доступ к местной прессе (или предпочитая узнавать новости якобы бесплатно), просматривают вместо газет материалы в Сети. Так американский сегмент интернета стал поверхностью атаки для российских спецслужб, и они полтора года творили в американской психосфере все, что им заблагорассудится. В основном россияне пользовались тем, что попадалось на глаза. Боты распространяли сверхпредвзятые сюжеты Fox News или выходки редакторов Breitbart, увеличивая их аудиторию. Россияне помогли правым маргинальным сайтам наподобие Next News Network приобрести известность и влияние. В октябре 2016 года люди посмотрели видеоролики Next News Network около 56 млн раз.

“Пиццагейт” и выдумка о “духовной пище” продемонстрировали, как помогли друг другу российские спецслужбы и американские любители конспирологии. Обе эти фантазии начались с похищения россиянами электронных писем Джона Подесты, главы штаба Клинтон. Некоторые американцы решили, что приватное не должно быть тайным, и Россия потворствовала этому. Подеста был связан с владельцем пиццерии. (Не бог весть какое откровение.) Тролли и боты (некоторые – российские) начали распространять выдумку, будто меню этой пиццерии – тайный каталог детей, а Клинтон из подвала этого заведения руководит шайкой педофилов. На эту историю обратил внимание известный американский конспирологический сайт InfoWars. В итоге ложь привела к тому, что реальный американец стрелял из реальной винтовки по реальному ресторану. Видный правый активист Джек Пособик, и сам распространявший в “Твиттере” выдумки о “Пиццагейте”, заявил, что стрелявший – в действительности актер, приглашенный, чтобы скрыть правду. Кроме того, Подеста контактировал с человеком, пригласившим его на званый обед, куда, впрочем, глава штаба Клинтон не явился. Обед давала художница, назвавшая одну из своих картин “Духовная пища”, и российские тролли и боты широко разнесли эту выдумку: мероприятие, мол, на самом деле было сатанистским ритуалом, предполагавшим, между прочим, и употребление физиологических жидкостей человеческого организма. Выдумку подхватили американские конспирологи, например сайт Drudge Report и Шон Хэннити (Fox News).

Российские интернет-платформы поставляли контент американским конспирологическим сайтам с огромной аудиторией. Так, Хиллари Клинтон в одном из похищенных россиянами писем упомянула о своей “усталости от принятия решений”. Это не заболевание, а наблюдение психологов о рабочем процессе. После похищения письма его распространил сайт WikiLeaks, а проводник российской пропаганды Sputnik выдал за доказательство того, что Клинтон якобы страдает от инвалидизирующего заболевания. В этом виде сюжет подхватил сайт InfoWars.

Россияне воспользовались легковерностью американцев. Всякий, кто в Фейсбуке обратил внимание на страницу группы (несуществующей!) Heart of Texas, должен был заметить, что авторы контента не владеют английским в той степени, в какой следовало бы носителям языка. Заявленная цель группы – отделение Техаса от США – как нельзя лучше отражает российскую политику помощи сепаратистам повсюду, кроме самой России: сторонникам отделения американского Юга и Калифорнии от США, Шотландии – от Великобритании, Каталонии – от Испании, Крыма и Донбасса – от Украины, сторонникам дезинтеграции ЕС и т. д. Методы Heart of Texas чрезвычайно грубы: как и на других российских сайтах, здесь кандидата от Демократической партии называли Killary. Тем не менее в 2016 году у Heart of Texas было больше подписчиков, чем у техасского отделения Республиканской партии, и больше, чем у техасского отделения Демократической партии, и даже больше, чем у них обоих вместе. Те, кто ставил “лайки” группе Heart of Texas, подписывался и делал пожертвования на ее странице, способствовал российскому вмешательству в американскую политику с целью разрушить Соединенные Штаты. Американцы ставили “лайки” потому, что страница соответствовала их собственным предубеждениям и потворствовала их углублению. Heart of Texas одновременно предлагала и удовольствие от проступка, и ощущение допустимого.

Американцы верили россиянам и их ботам, говорившим то, что американцы желали услышать. Когда россияне открыли в “Твиттере” аккаунт, якобы принадлежащий отделению Республиканской партии в штате Теннесси, он привлек внимание американцев провокативной подачей и богатой фантазией. Например, он распространял ложь, будто Обама родился в Африке, а также выдумки о “духовной пище”. Россияне, притворявшиеся республиканцами из Теннесси, нашли в “Твиттере” вдесятеро больше подписчиков, чем настоящие республиканцы. Одним из подписчиков был Майкл Флинн, за считанные дни до выборов цитировавший их записи. Иными словами, кандидат Трампа на должность советника по вопросам национальной безопасности послужил проводником для российской операции влияния в США. Келлиэнн Конуэй, пресс-секретарь Трампа, также распространяла российские фейки, заимствованные из того же источника, и тем способствовала российскому вмешательству в американские выборы – хотя штаб Трампа и опровергал такое вмешательство. (В другой раз она ответила в “Твиттере” белым расистам: “Я вас тоже люблю”.) Джек Пособик был подписчиком того же самого российского аккаунта и ретвитил его публикации. Он снял видеоролик, в котором заявил, что никакого российского вмешательства в американскую политику нет. Удаление российского аккаунта одиннадцать месяцев спустя смутило Пособика. Он не заметил российского вмешательства, поскольку сам был его орудием.

В 1976 году Стивен Кинг опубликовал рассказ “Я знаю, что тебе нужно” – о молодой женщине и ее поклоннике, умевшем читать мысли. Она не знала об этом: он просто давал ей то, что она хотела в настоящий момент (например, земляничное мороженое). Постепенно он изменил ее жизнь, сделал ее зависимой, поскольку она не имела возможности осмысливать свои желания. Подруга заметила, что происходит нечто странное, и выяснила правду. “Это не любовь, – предупредила она. – Это самое настоящее насилие”. Интернет устроен отчасти так же. Он многое знает о нас, но взаимодействует так, что мы не сознаем этого. Он порабощает нас, пробуждает наши древние, худшие инстинкты и отдает их в распоряжение невидимых других.

Ни Россия, ни интернет никуда не денутся. Демократии было бы полезно, если бы граждане больше знали о российской политике, а в Сети бы сохранились представления о “новостях” и “журналистике”. В конце концов, свобода зависит от того, способны ли граждане отличить то, что они хотят услышать, от того, как дела обстоят на самом деле. Авторитаризм возникает не потому, что люди желают его прихода, а потому, что они теряют способность различать действительность и желаемое.

Демократия гибнет тогда, когда люди перестают видеть ценность в голосовании. Вопрос не в том, проводятся ли выборы, а в том, свободны ли они, честны ли. Если да, то демократия порождает ощущение времени, ожидание грядущего, примиряющее с настоящим. Смысл каждых демократических выборов – в надежде на следующие выборы. Если мы участвуем в выборах и уверены, что полноценные выборы будут и в дальнейшем, то мы знаем, что в следующий раз сможем исправить свои ошибки. Таким образом, демократия превращает в политическую предсказуемость свойство людей ошибаться и помогает нам ощущать время как устремление вперед, в будущее, на которое мы отчасти можем повлиять. А если мы приходим к убеждению, что выборы – это просто ритуальная поддержка, демократия теряет свой смысл.

В основе российской внешней политики лежит стратегический релятивизм: поскольку сама Россия не может стать сильнее, она должна пытаться ослабить других. А простейший способ ослабить другие страны – сделать их похожими на собственную. Вместо того чтобы разбираться с собственными проблемами, Россия навязывает их другим. И одна из ее главных проблем – это отсутствие механизма сменяемости власти. Россияне вредят европейской и американской демократии потому, что дома, в России, этот демократический принцип не работает. Россияне не доверяют зарубежным моделям в той же степени, в какой они не доверяют модели собственной. И если российский кризис преемственности действительно получится экспортировать и США станут авторитарным государством, то проблемы России, хотя и останутся нерешенными, будут выглядеть нормой. Давление на Путина уменьшится. Если бы Америка действительно была светочем демократии (каковой американцы иногда ее представляют), ее институты оказались бы гораздо менее уязвимыми для кибератак. У конституционной модели США имеются слабые места, и, с точки зрения Москвы, грех было бы этим не воспользоваться. Из-за явного несовершенства американской демократии и верховенства права вмешаться в избирательный процесс было проще простого.

Принцип верховенства права предусматривает: государство контролирует насилие, и общество ожидает этого от государства. Некоторые американцы считают преимуществом широкое распространение в Америке оружия, но с точки зрения Москвы это уязвимое место США. В 2016 году Россия, дополняя риторику Трампа, обратилась непосредственно к американцам с призывом приобретать оружие и пользоваться им. Трамп призвал сторонников воспользоваться правами, гарантированными Второй поправкой, во вред Хиллари Клинтон, если она победит: прозрачный намек на ее убийство. Россияне в киберпространстве превозносили Вторую поправку и поощряли американцев, опасающихся терроризма, приобретать для самозащиты огнестрельное оружие.

Одновременно российские власти взялись активно сотрудничать с американским оружейным лобби. Российское движение “Право на оружие” развивало связи с американской Национальной стрелковой ассоциацией (НСА). Целью группы было оказание влияния на ход событий в США: ее члены прекрасно знали, что у россиян при нынешнем режиме никогда не будет права носить оружие. Мария Бутина и Александр Торшин, видные члены российской общественной организации “Право на оружие”, состояли и в НСА. Студентка американского университета Бутина открыла фирму совместно с американцем, тесно связанным с верхушкой НСА. Александр Торшин – это бывший зампредседателя Центрального банка РФ, которого испанские власти считают связанным с отмыванием денег мафии. В декабре 2015 года делегация НСА посетила Москву и встретилась с радикальным националистом Дмитрием Рогозиным, зампредседателя правительства России, включенным в санкционный список США.

В феврале 2016 года Бутина сообщила Торшину из США, что Трамп, член НСА, “реально за сотрудничество с Россией”. В мае в Кентукки Торшин встретился с Дональдом Трампом-младшим. Тогда же НСА поддержала Трампа и выделила на его избирательную кампанию около 30 млн долларов. Отметим, что официальное отношение НСА к России претерпело любопытную трансформацию. В 2015 году НСА сокрушалась, что американская политика в отношении России беззуба. Однако после начала сотрудничества с Россией НСА стала заявлять прямо противоположное. Поддержка россиянами НСА подобна их помощи правым полувоенным группировкам в Венгрии, Словакии и Чехии. Когда Трамп занял президентский пост, НСА взяла очень угрожающий тон и объявила в видеоролике: “Мы идем за «Нью-Йорк таймс»”. Учитывая, что НСА – это объединение владельцев оружия, которое поддержало Трампа, а также что Трамп счел прессу “врагом”, трудно воспринять это заявление иначе, как угрозу. Демократия зависит от свободного обмена мнениями, причем “свободный” означает – “без угрозы применения насилия”. Важный признак краха верховенства права – это рост влияния полувоенных формирований и их сращивание с государством.

В 2016 году наиболее очевидной слабостью американской демократии было отсутствие связи между голосованием и его результатом. В большинстве демократических государств немыслимо, чтобы кандидат, получивший на миллионы голосов больше, чем соперник, все-таки ему уступил. Однако подобное постоянно происходит на президентских выборах в США из-за системы непрямых выборов, известной как коллегия выборщиков. Суммируются голоса не избирателей, а выборщиков. Количество выборщиков в штате зависит от количества его представителей в федеральных органах власти, и голос избирателя в штатах с меньшим населением имеет гораздо больший вес, чем в штатах с большим населением. А у миллионов американцев, проживающих на зависимых территориях США (в отличие от жителей пятидесяти штатов), вообще нет права голоса. Население Пуэрто-Рико больше, чем население двадцати одного штата, и все же пуэрториканцы не оказывают никакого влияния на исход президентских выборов.

Кроме того, штаты с небольшим населением представлены чрезмерным количеством депутатов в Сенате, верхней палате парламента. Население крупнейшего штата США примерно в 80 раз больше населения наименьшего, однако оба отправляют в Вашингтон по два сенатора. Нижняя палата – Палата представителей – избирается голосованием по округам, формируемым нередко к выгоде той или иной партии. В межвоенный период в Югославии избирательные округа, скроенные так, чтобы преимущество в них получила преобладающая этническая группа, называли дутыми. В США это называется “джерримендеринг”. В результате таких махинаций для сторонника Демократической партии в Огайо или в Северной Каролине вероятность отправить своего представителя в Конгресс составляет соответственно около 1/2 и 1/3 такой вероятности для сторонников Республиканской партии. Таким образом, голоса “не равновесны”.

С точки зрения американцев, это давний обычай, одно из правил игры. С позиции же Москвы это – брешь в системе. Когда исполнительную и законодательную ветви власти контролируют президент и партия, представляющие меньшинство, они могут поддаться соблазну принять курс, при котором победа будет зависеть не от выполнения пожеланий большинства, а от дальнейшего ограничения избирательного права. Зарубежное правительство, способное сделать американскую систему чуть менее представительной, усиливает такой соблазн, подталкивая ее к авторитаризму. Российское вмешательство в американские выборы в 2016 году стало не просто попыткой добиться избрания желательного лица, но и воздействием на систему. В долгосрочной перспективе победа “российского кандидата” может быть не столь опасна, как деградация демократической системы в целом.

В момент, когда Россия выступила против американской демократии, Соединенные Штаты уже начали дрейфовать прочь от демократии. В начале 2010-х годов, когда в России формировалась новая система, Верховный суд США принял два важных решения, подтолкнувших Америку к авторитаризму. В 2010 году суд постановил, что деньги – это все: юридические лица были приравнены к гражданам, а расходы корпораций на финансирование выборов защищены Первой поправкой к Конституции, гарантирующей свободу слова. Таким образом, юридические лица (в том числе подставные компании и разного рода имитации общественных объединений) получили возможность влиять на выборы и, следовательно, покупать их. Кроме того, это позволило Дональду Трампу заявить, что в олигархическом обществе американцы окажутся в безопасности, лишь сделав президентом олигарха: его, Трампа. Вообще-то Трамп – плод российских киберопераций – никогда не показывал, что у него вообще есть деньги, но этот довод оказался веским в политической ситуации, в которой американские избиратели поверили: деньги значат больше, чем их предпочтения. В 2013 году Верховный суд решил, что расизм в США больше не представляет собой проблему, и издал соответствующее постановление. Ход событий доказал ошибочность этого предположения. Закон “Об избирательных правах” (1965) требовал от судов в штатах, где в прошлом ущемляли права афроамериканцев, исправить местное избирательное законодательство. Когда Верховный суд постановил, что в этом более нет нужды, штаты немедленно затруднили допуск афроамериканцев (и не только их) к урнам для голосования. На Юге прямо перед выборами исчезали – нередко неожиданно – избирательные участки. В 22 штатах были приняты законы, призванные помешать голосованию афроамериканского и испаноговорящего населения, и эти нововведения существенно повлияли на исход президентских выборов 2016 года.

Тогда в Огайо в округах, где расположены крупные города, проголосовало примерно на 144 тыс. меньше людей, чем в 2012 году. Во Флориде в 2016 году около 23 % афроамериканцев не были допущены к голосованию как осужденные за преступление. (А преступлениями в этом штате считаются, кроме прочего, запуск воздушных шаров с гелием и ловля глубоководных лангустов и раков-медведок.) В 2016 году в Висконсине проголосовало примерно на 60 тыс. человек меньше, чем на предыдущих президентских выборах. Наибольший спад отмечен в Милуоки – городе, в котором проживает большая доля чернокожего населения штата. Барак Обама в 2012 году победил во Флориде, Огайо и Висконсине. В 2016 году Трамп выиграл в этих трех штатах с небольшим преимуществом, причем в Висконсине – с перевесом всего в 23 тыс. голосов.

Межрасовые отношения в США стали для российскими кибербойцов легкой мишенью. Россияне создали сайт, нацеленный на возбуждение эмоций друзей и близких полицейских, погибших при исполнении своих обязанностей, и сайт, предназначенный для друзей и близких афроамериканцев, убитых полицейскими, и сайт с изображениями чернокожих, размахивающих оружием, и сайт, предупреждающий чернокожих о нападениях со стороны белых, и сайт, где якобы негритянские активисты используют лозунг белых расистов, и, наконец, сайт, где якобы чернокожие рэпперы называют Билла и Хиллари Клинтон “серийными убийцами”. Россияне воспользовались протестами индейцев против постройки трубопровода на территории могильника. Хотя в последнем случае авторство некоторых записей явно принадлежало не индейцам (например, с рекламой русской водки), сайты приобрели подписчиков.

Расовой принадлежности Барака Обамы уделялось особое внимание и в российской поп-культуре. В 2013 году депутат парламента [Ирина Роднина] распространила фотоколлаж: Барак и Мишель Обама пристально смотрят на банан. В день рождения Обамы в 2014 году московские студенты устроили лазерное шоу, спроецировав на стену посольства США изображение американского президента с бананом во рту. В 2015 году [в Татарстане] в сети магазинов [“Бахетле”] продавали разделочную доску с изображением двух шимпанзе с детенышем, которому приклеили лицо Обамы. В 2016 году автомойка [в Новом Уренгое] пообещала “отмыть всю черноту”, поместив на вывеске, кроме этого лозунга, портрет испуганного Обамы. 2016-й по традиционному китайскому календарю был годом обезьяны; россияне широко употребляли это выражение, говоря о последнем годе Обамы на посту президента. Так, популярное издание LifeNews опубликовало колонку “Год обезьяны хлопнул дверью”, сопроводив текст фотографией американского президента. В 2016 году расовый вопрос занимал умы россиян.

Российские лидеры в тот год смогли наблюдать, как в США вопрос расовой принадлежности породил раскол между исполнительной и законодательной ветвями власти. В феврале умер один из девяти судей Верховного суда. Митч Макконнелл, глава республиканского большинства в Сенате, недвусмысленно дал понять: верхняя палата не станет рассматривать кандидатуры, предложенные Обамой. Этот разрыв с одной из важнейших традиций федеральной политики заметили в Москве. Российские СМИ довольно верно описали ситуацию как “парадоксальную”: президент оказался не в состоянии исполнять свои полномочия. От внимания Кремля не укрылось и то, что лидеры республиканцев в Конгрессе объявили (почти на год раньше срока), что Барак Обама теперь не пользуется обычными прерогативами президента США. Именно тогда Россия начала похищать электронную переписку функционеров и активистов Демократической партии.

В июне 2016 года республиканец Пол Райан, спикер Палаты представителей, говорил о России с конгрессменом-однопартийцем. Глава республиканского большинства Кевин Маккарти выразил мнение, что Дональд Трамп находится на содержании у россиян. В ответ Райан попросил “не выносить сор из избы”. Так внутрипартийные неурядицы оказались важнее нарушения суверенитета страны. Вероятность того, что кандидат республиканцев (еще не утвержденный партией) на пост президента – креатура зарубежного государства, показалась им менее опасной, чем пресс-конференция, на которой республиканцы сообщили, что они не доверяют самим себе. Слепота, когда врагом кажется конкурирующая партия, а весь остальной мир в расчет не принимается, порождает слабость, которой с удовольствием пользуются злоумышленники извне. В следующем месяце Россия начала публиковать похищенную переписку функционеров и активистов Демократической партии. Если Москва рассчитывала, что лидеры республиканцев не поспешат защитить коллег от иностранных хакеров, то эти предположения оправдались.

Когда республиканцы поняли, что Россия напала на США, их предельная пристрастность сменилась отчаянным отрицанием, а следом – соучастием в бездействии. В сентябре 2016 года Макконнелл, ознакомившись с докладом разведслужб о российских кибератаках, усомнился в его достоверности. Неизвестно, что именно сообщили руководители разведслужб, но вряд ли это заметно отличалось от их публичного заявления, обнародованного позднее: “Мы считаем, что российский президент Владимир Путин отдал приказ об операции влияния, направленной против президентских выборов в США. Россия избрала своими целями подрыв доверия общества к демократическому процессу в США, очернение госсекретаря Клинтон, причинение ущерба ее «избирабельности» и уменьшение вероятности избрания на пост президента”. Макконнелл дал понять, что республиканцы расценят оборону США от российских кибератак как попытку помочь Хиллари Клинтон. К тому времени Россия уже более года действовала в США. После того как Макконнелл счел российские атаки вопросом партийной политики, их масштаб увеличился. Именно тогда началась массированная атака российских ботов.

В решающий момент было неясно, кто пользуется большим влиянием в Республиканской партии: ее лидеры, то есть люди из плоти и крови, – или компьютерные программы. Когда появились бесспорные свидетельства того, что Трамп считает приемлемыми сексуальные домогательства по отношению к женщинам, Макконнелл предложил ему извиниться. Но российские боты и тролли немедленно выступили в защиту Трампа и переключили внимание американцев на публикацию похищенной переписки. Москва атаковала, а Конгресс отказался защищать свою страну. Правительство Обамы могло действовать, однако опасалось обострения межпартийных противоречий. “Нас как будто придушили”, – выразился один чиновник. Россия победила, и это означает, что победил Трамп. Став президентом, он назначил жену Макконнелла Элейн Чао министром транспорта.

Конечно, кое-кто из республиканцев указывал на Россию как на угрозу национальной безопасности. Еще в 2012 году Митт Ромни, кандидат в президенты от Республиканской партии, едва ли не единственный в обеих партиях считал Россию серьезной проблемой. Имеющий представление о восточноевропейской политике губернатор Огайо Джон Кейсик, претендовавший в 2016 году на выдвижение кандидатом от республиканцев, скоро указал на связь Трампа с Путиным. Другой республиканец, боровшийся за выдвижение в 2016 году – флоридский сенатор Марко Рубио, – заявил, что нерешительная внешняя политика Обамы провоцирует российскую агрессию.

Обвинение Рубио (вполне справедливое) скрывает более серьезную проблему. Хотя реакция Обамы на российское вторжение на Украину в 2014 году оказалась в самом деле очень сдержанной, в 2016 году он по крайней мере признал, что вмешательство России в выборы стало проблемой всей Америки. Да, Кейсик и Рубио выступили против российской внешней политики. Однако сильнейшие из законодателей-республиканцев сложили оружие перед организаторами российских киберопераций. Они предпочли отстаивание независимости США удовольствию унизить чернокожего президента.

Вот так и проигрывают войны.

Дорога к несвободе пролегает от “политики предопределенности” к “политике вечности”. Американцев к “политике вечности” подготовила их собственная вера в “предопределенность”. Призыв Трампа “вернуть Америке величие” нашел отклик у тех, кто, как и он сам, считал, что “американская мечта” умерла. Россия первой пришла к “политике вечности” и сумела подтолкнуть американцев в том же направлении.

Привлекательность “вечности” для растленных богачей, бесконтрольно распоряжающихся в неправовом государстве, очевидна. Они не в состоянии предложить соотечественникам движение вперед и должны найти иное направление. Вместо того чтобы дискутировать о реформах, адепты “политики вечности” ищут угрозы. Вместо будущего, перспектив и надежд они предлагают вечное настоящее с заданными врагами и специально организуемыми кризисами. Но чтобы это подействовало, граждане должны быть уже на полпути к “вечности”. Смирившиеся с бессилием изменить что-либо, граждане должны согласиться с тем, что смысл политики заключается не в перестройке управления, а в ежедневно испытываемых сильных чувствах. Им придется оставить мысли о лучшем будущем для себя и своих друзей, предпочтя взамен постоянную апелляцию к славному прошлому. Во всех социальных слоях имущественное неравенство обеспечивает впечатления и чувства, питающие “политику вечности”. Когда в 2017 году российское ТВ изобразило Ильина отважным контрреволюционером, это было неспроста: надежда на прогресс есть “дьявольское искушение”.

В 2016 году банк Credit Suisse, исходя из показателей распределения богатства, счел Россию страной с наибольшим неравенством. После распада СССР хоть сколько-нибудь крупный доход получили лишь те россияне, которые сумели попасть в верхние 10 % его получателей. Российские олигархи появились в 1990-х годах, а при Владимире Путине клептократы объединились в один клан и подмяли государство под себя. По оценкам Credit Suisse, в 2016 году верхнему децилю населения России принадлежало 89 % совокупных активов домохозяйств. (По мнению авторов доклада, американские показатели сопоставимы с российскими: 76 %, причем заметна тенденция к росту.) Как правило, в мире миллиардеры распоряжаются 1–2 % национального богатства. А в России примерно ста миллиардерам принадлежит около 1/3 богатства. Вершину уродливой перевернутой пирамиды занимают Путин и его друзья. Они сделали состояние, не прилагая почти никаких усилий: продавая за границу газ и нефть. Один из друзей Путина, виолончелист [Сергей Ролдугин], необъяснимо стал миллиардером. Привлекательность “политики вечности” для этих людей совершенно понятна: разумнее “заморозить” страну и “подогреть” мир, чем рисковать потерей столь многого.

Внимание к виолончелисту-миллиардеру (и вообще к олигархам) привлекли журналистские расследования. В 2010-х годах некоторые из лучших журналистов показали (например, на материале Panama Papers и Paradise Papers), как бесконтрольный международный капитализм организует каналы оттока национального богатства. Сначала тираны утаивают и легализуют награбленное, а затем расходуют эти деньги на упрочение своего положения на родине или на “экспорт” авторитаризма за границу. Деньги устремляются туда, где их не видно, и в 2010-х годах это были офшорные зоны. Проблема офшоров имеет глобальный масштаб: вне досягаемости налоговых органов осело уже от 7 до 21 трлн долларов. Соединенные Штаты – особенно благоприятная среда для россиян, желающих отмыть деньги. Значительная доля богатства России, теоретически предназначенного для обустройства страны, в 2000–10-х годах через подставные компании попала в офшоры (многие из них – американские).

В июне 2016 года Джаред Кушнер, Дональд Трамп-младший и Пол Манафорт встретились с россиянами в Trump Tower, чтобы обсудить вопрос о российской помощи в борьбе с Хиллари Клинтон. Одним из посредников явился Ираклий Кавеладзе. Он сотрудничал с российским застройщиком Аразом Агаларовым, который в 2013 году организовал для Трампа конкурс “Мисс Вселенная”. Кавеладзе учредил не менее 2 тыс. подставных компаний в штате Делавэр. Это законно: в Делавэре, как и в Неваде и Вайоминге, допускается учреждение таких компаний. (В Делавэре по одному-единственному адресу было зарегистрировано 285 тыс. фирм.)

При покупке недвижимости в США россияне прибегали к услугам подставных компаний. В 1990-х годах небоскреб Trump Tower был одним всего из двух комплексов в Нью-Йорке, хозяева которых допускали анонимные сделки с недвижимостью. За эту возможность ухватились российские гангстеры. Везде, где разрешались такие операции, россияне покупали и продавали апартаменты (нередко укрываясь за подставными компаниями), чтобы превратить “грязные” рубли в “чистые” доллары. Эти махинации обескровили российское общество, объединили и усилили при Путине российскую олигархию и позволили Дональду Трампу именоваться “чрезвычайно преуспевающим бизнесменом”. В одном отношении американская “политика предопределенности” (гипотеза, что за бесконтрольным капитализмом всегда следует демократия) соответствует российской “политике вечности”: в том, что демократия – это притворство.

Кроме того, американская “политика предопределенности”, порождая и узаконивая огромное экономическое неравенство, прямо подготовила в США почву для “политики вечности”. Если альтернативы капитализму нет, то, вероятно, вопиющее неравенство в богатстве и доходах следует игнорировать, оправдывать или даже приветствовать? Зачем беспокоиться, если развитие капитализма означает расширение демократии? Мантры о неизбежности маскируют политику, делающую американское общество менее справедливым, а неравенство – еще болезненнее.

В 1980-х годах федеральное правительство ослабило профсоюзы. Доля американцев, охваченных профсоюзами, упала с примерно 25 до менее чем 10 %. В частном секторе уменьшение доли членов профсоюзов еще заметнее: примерно с 34 до 8 % у мужчин, примерно с 16 до 6 % – у женщин. Производительность труда американского работника в этот период росла приблизительно на 2 % в год, однако зарплата традиционного рабочего класса росла гораздо медленнее (если вообще росла). При этом зарплата управленческого персонала увеличилась, в некоторых случаях – очень существенно. В то же время в США мало распространены пенсии по возрасту, государственное образование, общественный транспорт, здравоохранение, оплачиваемые отпуска, отпуска по уходу за ребенком – все то, что в других странах укрепляет средний класс.

У Соединенных Штатов хватило бы средств обеспечить эти основные блага работникам и гражданам. Но постепенный отход от прогрессивного налогообложения делает эту задачу маловыполнимой. В то время как налоговое бремя работников растет (из-за налогов на зарплату), бремя корпораций и богатых семей уменьшилось вдвое или еще больше. И даже когда доля самых богатых в национальном доходе и богатстве выросла, доля уплачиваемых ими налогов уменьшилась. С 1980-х годов ставки налогов, взимаемых с 0,1 % богатейших получателей дохода, снизились примерно с 65 до 35 %, а взимаемых с представителей верхних 0,01 % – примерно с 75 до менее, чем 25 %.

Во время своей кампании Трамп предлагал электорату припомнить времена, когда Америка была великой. При этом его сторонникам на ум приходили 1940–70-е годы, когда сокращался разрыв между наиболее богатыми и всеми остальными. В 1940–80-х годах богатство нижних 90 % получателей дохода было больше, чем богатство верхнего 1 %. О тех временах растущего равенства (и величия страны) американцы вспоминают с теплотой. Профсоюзы сохраняли свое влияние до 1980-х годов. В 1950–60-х годах усиливалась социальная защита. Богатство распределялось (в основном благодаря государственной политике) равномернее.

В эпоху предопределенности все переменилось. С 1980-х до 2010-х годов радикально росло неравенство дохода и богатства. В 1978 году богатейшие 0,1 % населения США (около 160 тыс. семей) контролировали 7 % национального богатства. К 2012 году положение этой немногочисленной группы еще упрочилось: теперь она распоряжалась примерно 22 % богатства Америки. А совокупное богатство 0,01 % населения (около 16 тыс. семей) в тот же период выросло более чем вшестеро. В 1978 году семья, принадлежавшая к 0,01 %, была примерно в 222 раз богаче средней американской семьи, а к 2012 году она стала богаче уже почти в 1120 раз. С 1980 года ни богатство, ни доход 90 % населения почти не выросли: рост пришелся лишь на верхние 10 %. В составе этих 10 % заметнее всего разбогател верхний 1 %, в его составе – верхние 0,1 %, ну, а среди них – 0,01 % сверхбогачей. В 2010-х годах США приблизились к российскому показателю неравенства. Хотя ни один американский олигархический клан пока не прибрал к рукам государство, невозможно было не заметить складывание в 2010-х годах таких группировок, как Кохи, Мерсеры, Трампы, Мердоки. Точно так же, как россияне воспользовались американским капитализмом для консолидации власти, американцы с той же целью взялись сотрудничать с российскими олигархами. В 2016 году Путин предпочел Трампа Обаме не только из-за расовых предрассудков или чувства соперничества. Трамп стремился быть похожим на Путина и добивался его благосклонности, мечтая разбогатеть еще больше. Олигархия разлагает демократию, право и патриотизм. У американских и российских олигархов гораздо больше общего друг с другом, чем со своими согражданами. Обитатели верхушки американской и российской пирамиды испытывают почти одинаково сильное искушение “политикой вечности”. И есть мало причин считать, что американцы в подобном положении вели бы себя достойнее россиян.

Для многих американцев олигархия означает искажение времени, утрату ощущения перспективы, ежедневный стресс. Когда экономическое неравенство устраняет прогресс, трудно мечтать о лучшем будущем, да и просто думать о будущем. Как в период Великой депрессии 1930-х годов выразился один американский рабочий, страх “искажает ваш взгляд и ваши ощущения. Потерянное время и утраченная вера”. Американец, родившийся в 1940 году, почти неизбежно зарабатывал больше, чем его родители. Шансы достичь того же у американца, родившегося в 1984 году, составляют примерно 50 %. Билли Джоэл в песне Allentown (1982) – она посвящена центру черной металлургии Бетлехему, штат Пенсильвания, – пел как раз об этом: о втором послевоенном поколении, лишенном возможности улучшить свое положение, доступной их отцам, о рабочих, принесенных в жертву косному национализму. Судьба сталелитейной отрасли США, да и в целом американского рынка труда, во многом зависела от перемен в мировой экономике. В 1980–2016 годах количество рабочих мест в промышленном секторе сократилось примерно на треть. Проблема в том, что американские лидеры увидели в глобализации путь к решению собственных проблем, а не повод к реформированию государства. Вместо этого глобализация в 1990-х – 2010-х годах сопровождалась расцветом “политики предопределенности” и углублением экономического неравенства.

Неравенство – это не только бедность, но и ощущение инакости. Явное неравенство заставляет американцев отказываться от труднодостижимой или вовсе несбыточной “американской мечты”. Кроме того, все больше американцев лишается возможности переехать, а без этого трудно представить улучшение жизни. В 2010-х годах вместе с родителями жило больше американцев 18–34 лет, чем другого возраста. Молодой человек, ставший учителем и получивший место в государственной школе в Сан-Франциско, не может позволить себе купить дом в этом городе. То есть американец, выбравший профессию высшей общественной значимости, оказывается не в состоянии начать то, что некогда считалось нормальной жизнью. Чувство безысходности особенно сказывается на молодежи. В 2010-х годах более 1/5 американских семей имело долги за обучение в колледже. Неравенство вынуждает американских старшеклассников бросать школу, а это, в свою очередь, очень затрудняет зарабатывание ими денег. Дети из неимущих семей в возрасте до четырех лет проваливают тесты.

Уоррен Баффет выразился на этот счет так: “Да, классовая борьба, но это мой класс, класс богатых. Идет война, и мы побеждаем”. Ежедневно в этой войне гибнет множество американцев: несравненно больше, нежели в войнах, которые США ведут за рубежом, или от рук террористов в самой Америке. Из-за того, что в Соединенных Штатах нет работоспособной системы общественного здравоохранения, неравенство порождает в этой сфере кризис, а кризис здравоохранения, в свою очередь, усиливает неравенство. Трамп получил голоса, принесшие ему победу на выборах, именно в тех округах, где в 2010-х годах развалилась система здравоохранения.

Показатель, который наиболее явно коррелирует с голосованием за Трампа, – это упадок местного здравоохранения, особенно в тех районах, где кризис обусловил широкое распространение самоубийств. В 2010-х годах ежедневно кончало с собой до двадцати американцев-ветеранов. Среди фермеров показатель еще выше. Считая, что завтра будет еще труднее, американцы (особенно белые) не особенно берегут свою жизнь. Связь распространения заболеваний с голосованием за Трампа сильна в стратегически важных штатах (Огайо, Флорида, Висконсин, Пенсильвания и т. д.), где в 2012 году победил Обама, а в 2016-м – Трамп. Если жизнь коротка, а будущее безрадостно, то “политика вечности” становится привлекательной.

Ошеломительным последствием американской “политики предопределенности” 2010-х годов стали легализация опиатов и их пропаганда. Давным-давно известно, что эти вещества вызывают зависимость. И все же в отсутствие нормальной системы здравоохранения и в условиях бесконтрольного капитализма рынок одолел и эту азбучную истину. В результате США объявили “опиумную войну” самим себе, сделав невозможной нормальную жизнь для миллионов граждан и почти лишив всех нормальной политики. В 1990-х годах американским гражданам – уже ставшим участниками грандиозного опыта с неравенством – предложили бесконтрольное употребление синтетических опиатов. В 1995 году врачам разрешили прописывать оксиконтин – нечто вроде героина в таблетках. Маркетинговые агенты компании-производителя Purdue Pharma объясняли врачам, что они имеют дело с чудом: болеутоляющие свойства героина – и никакого привыкания.

В конце 1990-х годов маркетинговые агенты Purdue Pharma на юге Огайо и востоке Кентукки получали в виде премиальных более 100 тыс. долларов в квартал. В 1998 году в Портсмуте, штат Огайо, заработали фармакологические фабрики. Местным врачам, прописывавшим оксиконтин и другие опиаты, платили. Вскоре жители Портсмута, а затем и других городов стали наркоманами и начали умирать от передозировки. Кое-кто перешел на чистый героин. Население округа Сайото (Портсмут – его административный центр) составляет около 80 тыс. человек. Всего за один год врачи выписали жителям Сайото 9,7 млн таблеток, то есть на каждого мужчину, женщину и ребенка пришлось по 120 таблеток. И подобные невероятные показатели стали в США обычными почти повсеместно. За год в штате Теннесси примерно 6 млн человек получили по рецептам около 400 млн таблеток, то есть около 70 штук каждый.

В 2014–2016 годах в России и на Украине много говорили о “зомбировании”. В ходе российской оккупации юга и юго-востока Украины каждая из сторон утверждала, что ее противников “зомбировали” – ввели пропагандой в гипнотический транс. Донбасс не так уж отличается от Аппалачского региона США. В 2010-х годах в Америке имелось множество Донбассов: мест, где из-за растерянности и отчаяния надежды уступили вере в простые решения. “Зомбирование” есть и в Америке, и на востоке Украины. Жители Портсмута с сальными волосами и посеревшими лицами снимают с домов друг у друга металлические детали и обменивают их на таблетки. Около десяти лет опиаты в этом городе служат валютой – как и у военнослужащих и наемников с обеих сторон вооруженного конфликта на Украине.

В первые два десятилетия об опиатной эпидемии почти не говорили. Тем временем она приобрела национальный масштаб. Примерно половине безработных мужчин в США прописывают анальгетики. В 2015 году анальгетики принимало около 95 млн американцев. В случае белых мужчин среднего возраста смертность от злоупотребления опиатами (и от других “болезней отчаяния”) сводит на нет успехи в излечении раковых и сердечно-сосудистых заболеваний. С 1999 года смертность среди белых мужчин-американцев среднего возраста растет. Показатель смертности от передозировки наркотиками в 1999–2016 годах утроился: в 2016 году от передозировки погибло 63 600 американцев. В то время как средняя продолжительность жизни в развитых странах увеличилась, в США в 2015–2016 годах она снизилась. Когда Трамп боролся за право стать кандидатом от Республиканской партии, наилучшие результаты праймериз он показал там, где белые мужчины среднего возраста погибают с наибольшей вероятностью.

Тот, кто испытывает боль, знает, что таблетка может помочь прожить день или встать с постели. Но при этом оксиконтин и героин причиняют страдания особого рода: они подавляют мю-рецепторы в головном и спинном мозге и порождают страстное желание получить еще. Опиаты замедляют развитие лобной доли, которые формируются в подростковом возрасте и отвечают за способность принимать решения. Постоянный прием опиатов уменьшает возможность учиться на собственном опыте и нести ответственность за свои поступки. Наркотик занимает то место в психической и социальной жизни человека, которое “забронировано” для детей, брака, дружбы, работы, познания мира. На пике привыкания мир съеживается до удовольствия и потребности. Время превращается в цикл от одного “прихода” до другого. Нормой становится переход от ощущения, что все прекрасно, к ощущению, что все плохо. Сама жизнь превращается в спланированный кризис, который, как кажется наркоману, закончится лишь с его смертью.

Наркотики подготовили американцев к “политике вечности”, к ощущению обреченности, отступающему лишь при приеме наркотика. В 2016 году, во время президентских выборов, не менее 2 млн американцев испытывало зависимость от опиатов, а еще десятки миллионов принимали различные препараты. Наблюдалась внушительная и наглядная корреляция злоупотребления опиатами с голосованием за Трампа, особенно в тех штатах, в которых ему нужна была победа. Пострадавшие от опиатной эпидемии округа штата Нью-Гэмпшир, например Коос, проголосовавшие в 2012 году за Обаму, в 2016 году отдали голоса Трампу. Все округа в Пенсильвании, проголосовавшие в 2012 году за Обаму, а в 2016 году – за Трампа, испытывали опиатный кризис. Округ Минго (штат Западная Виргиния) – одно из мест в Америке, наиболее сильно пораженных эпидемией. В здешний городок с населением 3200 человек ежегодно привозят около 2 млн таблеток. В 2012 году в Минго взяла верх Республиканская партия, но Трамп в 2016 году получил здесь на 19 % больше голосов, чем Митт Ромни четырьмя годами ранее. В штате Огайо во всех затронутых опиатным кризисом округах (кроме одного) Трампа ждал значительно больший успех, чем ранее Ромни, и это помогло ему заполучить критически важный для победы штат. В округе Сайото, штат Огайо (центре американской опиатной эпидемии), за Трампа отдали на 33 % больше голосов, чем за Ромни.

Именно там, откуда ушла “американская мечта”, приобрела успех “политика вечности” Трампа. Трамп призвал вернуться в великое прошлое Америки. Без неравенства, без кажущегося отсутствия перспектив он не сумел бы найти сторонников. Трагедия в том, что представления Трампа об управлении государством превратили мертвую мечту в кошмар с участием зомби.

“Политика вечности” одерживает верх, когда вымысел становится реальностью. Лидер из сказки беззастенчиво лжет и не раскаивается в этом, поскольку ложь – это суть его существования. Вымышленный персонаж “преуспевающий бизнесмен Дональд Трамп” наполнил публичную сферу ложью и никогда не извиняется, ведь это значило бы признать, что истина существует. В течение 91 из первых 99 дней на посту президента Трамп допускал не менее одного откровенно ложного утверждения в день. За свои первые 298 дней в должности он сделал 1628 ложных или недостоверных утверждений. В ходе получасового интервью он допустил 24 ложных или недостоверных утверждения, то есть (учитывая время для озвучивания вопросов) примерно одно в минуту. Конечно, лгут все президенты, но в случае Трампа исключение составляет как раз правда.

Многие американцы не видят разницы между человеком, который постоянно лжет и никогда не извиняется за это, и человеком, который почти не лжет и исправляет свои ошибки. Американцы усваивают взгляд на мир, предложенный Сурковым и RT: никто не говорит правду, которой, возможно, и нет, поэтому давайте просто повторять то, что нам нравится слышать, и подчиняться тем, кто это произносит. Именно так действуют авторитарные режимы. Трамп перенял российский двойной стандарт: ему позволено безостановочно лгать, но даже малейшая ошибка журналиста дискредитирует всю профессиональную журналистику. Трамп вслед за Путиным заявил, что лжет не он, а репортеры. Трамп назвал их “врагами американского народа”, производящими “фейковые новости”. Трамп гордился обеими этими формулировками, хотя обе они – российского происхождения.

В России журналисты, которые занимаются расследованиями, были оттеснены на обочину, чтобы новости превратились в ежедневное шоу. Смысл шоу в том, чтобы оно порождало эмоции и у сторонников, и у противников и раскол в обществе сохранялся и углублялся. Каждый новостной цикл порождает либо эйфорию, либо депрессию, и укрепляет убежденность в том, что суть политики – это отношения с внутренними союзниками и внутренними врагами, а не улучшение жизни граждан. Президент Трамп управляет точно так же, как вел избирательную кампанию: он бесчинствует, а не разрабатывает политику.

“Политика вечности” соблазняет ностальгическим циклом, но вместо этого приносит цикл конфликтов. Трамп пришел в Белый дом, когда уровень неравенства в США приблизился к российскому. Богатство и доход в США не были настолько неравномерно распределены между богатейшими 0,1 % и остальным населением с 1929 года, с Великой депрессии. Когда Трамп рассуждает о возвращении Америке “величия”, его сторонники предпочитают вспоминать период после Второй мировой войны, когда неравенство уменьшалось. Сам же Трамп имеет в виду страшные 1930-е годы, причем не только (действительно имевшую место) Великую депрессию, а нечто еще более пугающее: альтернативный мир, в котором ничего не сделано для ее преодоления ни за границей, ни в США.

Лозунг кампании Трампа и девиз его правления – “Америка прежде всего”. Это отсылка к 1930-м годам – точнее, к альтернативной Америке с ее растущим расовым и социальным неравенством, против которого не принимаются адекватные политические меры. В 1930-х годах лозунгом “Америка прежде всего” пользовались и противники Франклина Д. Рузвельта с его государством всеобщего благосостояния, и противники вступления США во Вторую мировую войну. Чарльз Линдберг, лицо движения “Америка прежде всего”, заявлял, что белым в Соединенных Штатах следует сотрудничать с нацистами, близкими в расовом отношении. В 2010-х годах утверждать, будто “Америка прежде всего”, означало указать момент мифической непорочности в “политике вечности”, принять неравенство как данность, отрицать, что нечто заслуживало исправления тогда или может быть исправлено теперь.

В трамповской “политике вечности” Вторая мировая война утратила смысл. Прежде американцы считали ее справедливой войной с нацистами-расистами, а это позволяло кое-что сделать для улучшения жизни в США. Правительство Трампа разрушает память американцев о “справедливой войне”. Выступая перед ветеранами-навахо, Трамп позволил себе расистское высказывание о политическом оппоненте. Он умудрился отметить День памяти жертв Холокоста, не упомянув о евреях. Шон Спайсер, пресс-секретарь Трампа, заявил, что Гитлер не истреблял “собственный народ”. (Холокост начался как раз с того, что немецких евреев исключили из состава “немецкого народа”.) “Политика вечности” требует врага, в том числе внутреннего. Как выразился Трамп, “люди” – это “настоящие люди”, то есть не все граждане, а группа избранных.

Трамп, как и его российские покровители, называл избрание Барака Обамы отклонением. Как и RT, Трамп распространял (чтобы подчеркнуть, будто “люди” – лишь белые) выдумку, будто Обама не американец. Подобно Киселеву с его замечанием о джунглях и Обаме, или Ильину, приписывающему джазу кастрирующую функцию, или Проханову с его кошмарами о “черном молоке” и “черной сперме”, Трамп обожает фантазировать о власти чернокожих. Когда президентом стал Трамп, Дмитрий Киселев сравнил Обаму с “евнухом, который теперь ничего не может”. Трамп – единственный в американской истории кандидат в президенты, который публично похвалялся пенисом. Его сторонники из числа белых расистов именуют тех республиканцев, которые не одобряют расизм Трампа, cuckservatives – от conservatives, “консерваторы”, и cuckold, “рогоносец”. (Намек на популярный порнографический сюжет: белый муж наблюдает за тем, как его жена совокупляется с чернокожим.) Сексуализировать врага – означает подменить политику биологией и, выбрав бездонную болезненную гордость, забросить трудный путь реформ и освобождения.

Врагом в американском варианте “вечности” выступает чернокожий, и политика начинается именно отсюда. Поэтому следующей (после 1930-х годов и расистов-изоляционистов из движения “Америка прежде всего”) опорной точкой в трамповской “политике вечности” выступают альтернативные – без Гражданской войны – 1860-е годы. В действительности афроамериканцы получили гражданские права после войны 1861–1865 годов, и если чернокожих исключить из трамповского “народа”, то их следует держать в цепях. И мы видим, что правительство Трампа (так же, как оно ставит под вопрос необходимость войны с Гитлером) сомневается в целесообразности борьбы с рабством. Рассуждая о Гражданской войне, Трамп сокрушается: “Почему нельзя было все разрулить?” Глава его аппарата Джон Келли заявлял, что к Гражданской войне привело недостижение компромисса: если бы люди были практичнее, то США могли бы благоразумно остаться страной, в которой чернокожих резонно заковывают в цепи. В голове некоторых сторонников Трампа одобрение Холокоста прекрасно уживается с одобрением рабства: на крупной демонстрации ультраправых в Шарлотсвилле (штат Виргиния) соседствовали символы нацистов и конфедератов.

Провозглашать, что “Америка прежде всего” – значит отрицать всякую необходимость бороться с фашизмом в США и за рубежом. В августе 2017 года, когда американские нацисты и белые расисты провели марш в Шарлотсвилле, Трамп заметил, что некоторые из них – “очень хорошие люди”. Он поддержал поклонников Конфедерации и нацистов в их желании сохранить памятники деятелям КША. Эти памятники появились на Юге в 1920–30-х годах (когда вероятность победы фашизма в Америке была вполне реальна), и увековечивают они память о расовом очищении городов американского Юга, совпавшем с подъемом фашизма в Европе. Современники без труда заметили эту связь. Великий американский шоумен и публицист Уилл Роджерс в 1933 году высказался об Адольфе Гитлере так: “Газеты твердят, что Гитлер пытается копировать Муссолини, но, по-моему, он копирует Ку-клукс-клан”. Видный американский мыслитель и историк У. Э. Б. Дюбуа заметил, что мифы об американской истории содействуют искушению фашизмом. Он справедливо опасался, что белые предпочтут выдумку о вражде с чернокожими преобразованию государства так, чтобы оно расширило возможности для американцев с любым цветом кожи. Дюбуа писал в 1935 году, что белые, сбитые с толку расистами, могут превратиться в “орудие, с помощью которого демократия в стране будет выхолощена, расовая ограниченность сделается фетишем, а мир достанется плутократии”. (“Плутократию” мы теперь называем олигархией.)

Американская “политика вечности” делает расовое неравенство источником неравенства экономического. Она восстанавливает белых против чернокожих и делает ненависть нормой, а перемены – невозможными. Она начинается с вымысла и формирует политику, основанную на мифах. Американцы из сельских районов склонны считать, что уплачиваемые ими налоги достаются горожанам, хотя на самом деле все наоборот. Многие белые американцы (особенно голосовавшие за Трампа) убеждены, что они страдают от дискриминации сильнее чернокожих. Это мнение сформировалось в первые годы после Гражданской войны: тогда президент Эндрю Джонсон рассматривал политическое равенство негров как дискриминацию белых. Адепты “политики предопределенности” вольны воображать, что люди со временем станут образованнее и будут реже ошибаться. Те, кто верит в ценность государственной политики, могут попытаться провести реформы, которые помогут всем, вне зависимости от их убеждений, преодолеть неравенство. А адепт “политики вечности”, например Трамп, с помощью ложных представлений о настоящем и прошлом оправдывает политику, основанную на мифах, которая укрепляет такие представления, и в целом превращает политику в вечную борьбу с врагом.

Облеченный властью адепт “политики вечности” предпочитает поиски врага выработке истинной политики. Трамп поступал таким образом, отрицая, что Холокост имеет отношение к евреям, употребив выражение “сукин сын” применительно к чернокожим атлетам, назвав политического оппонента “Покахонтас”, курируя программу, нацеленную против мексиканцев, опубликовав перечень совершенных иммигрантами преступлений, превратив орган по борьбе с терроризмом в орган по борьбе с исламским терроризмом, помогая жертвам урагана во Флориде и Техасе, но не в Пуэрто-Рико, рассуждая о странах – “вонючих дырах”, называя журналистов “врагами народа”, утверждая, что его критики-манифестанты подкуплены, и т. д. Американские граждане уловили эти сигналы. Кандидат в Конгресс от республиканцев набросился на журналиста, задавшего вопрос о здравоохранении. В портлендском поезде нацист напал на двух женщин и убил ножом двух мужчин, пытавшихся их защитить. В штате Вашингтон белый своей машиной сбил двух индейцев и выкрикивал расистские оскорбления. Учителя неоднократно отмечали, что с тех пор, как Трамп стал президентом, межрасовые отношения в школах обострились. На школьных спортивных состязаниях слово “Трамп” стало расистской речевкой.

Американская “политика вечности” нацелена на причинение страданий: регрессивное налогообложение, которое перекладывает деньги большинства граждан в карманы немногих богачей, и сворачивание или ликвидация системы здравоохранения. “Политика вечности” – это игра с отрицательной суммой, в которой положение всех членов общества, кроме наиболее богатых (около 1 % населения), ухудшается, а страдания усиливают азарт. У людей есть ощущение успеха. Они считают, что все остальные проигрывают. Трамп оказался в проигрыше, поскольку сумел победить лишь при содействии России. Республиканцы – в еще большем проигрыше, поскольку Трамп увлек их в ловушку. Демократы, лишившиеся власти, потеряли еще больше. А те граждане, которые страдают от насаждаемого неравенства и кризиса здравоохранения, потеряли больше всех. И до тех пор, пока сравнительно много американцев будет видеть в своих бедствиях признак того, что остальным не повезло еще сильнее, игра будет продолжаться. И если американцев можно побудить к “поиску” в области межрасового конфликта вместо того, чтобы всем вместе трудиться ради лучшего будущего, значит, лучшего они и не заслуживают.

Трампа называют “популистом”. Замечу, однако, что популизм предлагает расширение возможностей масс, а не финансовых элит. Трамп – не популист. Назовем его садопопулистом, ведь его усилия направлены на причинение страданий наиболее уязвимым из собственных избирателей. Единственным крупным “достижением” Трампа в 2017 году стал рост страданий: было введено регрессивное налогообложение, что сделало невыгодным финансирование национальных программ. Среди положений этого закона – лишение медицинской помощи многих из тех, кто сильнее всего в ней нуждается. Трамп заявил, что “покончил” с обязательным медицинским страхованием. Это означает, что, по словам Трампа, закон “О защите пациентов и доступном здравоохранении” (распространивший страхование и на американцев, не имеющих страховки), “по сути, умрет”. По оценкам Бюджетного управления Конгресса, из-за положений о медицинском страховании в налоговом законопроекте 2017 года страховки лишатся 13 млн американцев. Посол ООН предупредил, что указанные шаги могут превратить Америку в “страну с наименее равными в мире условиями”. Наблюдая за событиями со стороны, легко прийти к выводу, что суть нынешней политики – причинение страданий.

С одной стороны, бедняк, безработный или опийный наркоман, который, голосуя, сам лишает себя услуг здравоохранения, просто дарит богачам деньги, им не нужные. С другой стороны, эти же избиратели конвертируют политическую “валюту” из достижений в страдания, из успеха в боль и помогают своему кандидату установить садопопулистский режим. Такой избиратель может считать, что он сам выбирает того, кто делает ему больно, и воображать, что врагов его кандидат будет мучить еще сильнее. “Политика вечности” превращает страдания в смысл, а смысл в еще большие страдания.

Америка при президенте Трампе становится в этом отношении похожей на Россию. В рамках стратегического релятивизма Россия страдает – и желает заставить других страдать еще сильнее (или хотя бы убедить в этом россиян). После вторжения на Украину россияне страдают от европейских и американских санкций, поскольку считают, что страна ведет победоносную кампанию против Европы и Америки и что развращенные и агрессивные европейцы и американцы получили по заслугам. Фантастическое оправдание войны порождает подлинные страдания, а они оправдывают продолжение настоящей войны. Выиграв в этой войне битву (то есть способствовав избранию Трампа), Москва перенесла ту же самую логику в США.

Москва, способствуя превращению американской внутренней политики в игру с отрицательной суммой, выиграла внешнеполитическую игру с отрицательной суммой. В рамках российской “политики вечности” граждане лишаются перспектив и взамен получают рапорты о защите невинной России. В американском варианте белокожие лишаются перспектив и взамен получают рапорты о защите невинной Америки. Кое-кто из американцев согласится жить меньше и хуже, если у них появится впечатление – верное или ложное, – что чернокожие (или иммигранты, или мусульмане) страдают еще сильнее.

Если сторонники правительства вместо поощрения ожидают усугубления своих страданий, то демократии, опирающейся на политическую конкуренцию, угрожает опасность. При Трампе американцы привыкли ожидать от государства боли или удовольствия, ежедневного глумления или триумфа. Переживание такой политики становится и для ее сторонников, и для оппонентов аддиктивным поведением, вроде времяпрепровождения в Сети или употребления героина: череды “приходов” и “отходняков”, переживаемых в одиночестве. Мало кто ждет от федерального правительства новой – созидательной – политики. В краткосрочной перспективе правительство, которое не стремится к легитимизации политическими средствами, испытывает соблазн добиться ее при помощи страха (как в России). В долгосрочной перспективе правительство, которое не способно реформами заслужить доверие большинства граждан, подорвет принцип правления большинства.

Такой поворот – прочь от демократии и верховенства права, – по-видимому, и совершил Дональд Трамп. Он стал первым кандидатом в президенты США, заявившим, что в случае проигрыша он не признает итоги выборов. И призвавшим своих сторонников (впервые более чем за столетие) избить своего конкурента. И первым намекнувшим (два раза), что этого человека нужно убить. И первым, сделавшим магистральной темой своей кампании заключение конкурента в тюрьму. И, наконец, первым, начавшим делиться фашистскими интернет-мемами. Став президентом, Трамп выражал свое восхищение зарубежными диктаторами. Из-за недемократических черт американской системы партия Трампа получила большинство мест в обеих палатах Конгресса. Трамп нудно повторял, что в рамках всеобщего голосования он не уступил оппоненту (с большим перевесом выигравшему), хотя знал, что это не так. Российские сторонники попытались подсластить пилюлю: так, Первый канал солгал, будто Клинтон получила большинство голосов лишь благодаря миллионам “мертвых душ”.

Электоральная логика садопопулизма предполагает голосование лишь тех, кто выигрывает от неравенства, а также тех, кто любит страдать, и лишение избирательных прав тех, кто ожидает от государства реформ и стремления к равенству. Трамп начал с назначения комиссии, обладающей правом отстранять избирателей от федеральных выборов, по-видимому, чтобы в будущем на федеральном уровне (в некоторых штатах это уже произошло) сформировалось искусственное большинство. Без таких органов на уровне штатов Трампу было бы труднее победить в 2016 году. Расчет, по-видимому, на то, чтобы в будущем затруднить голосование на выборах еще большему количеству людей. Возможный негативный сценарий для американской демократии – сочетание некоего шокирующего события, например акта внутреннего терроризма, с проведением выборов в условиях чрезвычайного положения, еще сильнее сузит круг избирателей. Трамп уже неоднократно говорил о таком “важном событии”.

Россия соблазнила Трампа постом президента. Трамп предложил республиканцам соблазнительную перспективу в виде однопартийного государства, квазивыборов без состязательности и расистского олигархического государства, в котором задача лидеров состоит в причинении страдании, а не в заботе о благосостоянии, в том, чтобы произвести впечатление на немногих, а не на всех сограждан. Если все, чем занимается федеральное правительство – это содействие углублению неравенства и уменьшению количества избирателей, то в определенный момент черта будет перейдена. И тогда американцы вслед за россиянами могут перестать верить в ценность выборов. В США (как теперь в России) начнется постоянный кризис преемственности. И это станет триумфом российской внешней политики 2010-х годов: экспорт в страны-противники собственных внутренних проблем, перекладывание их с больной головы на здоровую.

Вред, причиняемый такой политикой, повсеместен, но “лечение” должно быть местным. Президентская кампания 2016 года, биография Трампа, подставные фирмы и сомнительные сделки с недвижимостью, преобладание интернет-новостей, особенности американской Конституции, ошеломительное экономическое неравенство, непростая история межрасовых отношений: все это американцам может показаться имеющим отношение лишь к их стране и ее уникальной истории. Американцы, поддавшись соблазну “политики предопределенности”, поверили, что мир неминуемо станет похожим на США и, следовательно, станет безопаснее и демократичнее, однако этого не произошло. В 2010-х годах США и без того склонялись к сворачиванию демократии, и Россия лишь воспользовалась этой тенденцией. Российские методы управления привлекли начинающих американских олигархов. Как и в России, существовала опасность того, что фашистские идеи объединят их.

Чтобы снять заклятие неизбежности, нам следует увидеть себя такими, каковы мы есть: не идущими неким особым путем, а населяющими вместе с другими историю. Чтобы побороть искушение “вечностью”, мы должны с помощью государственной политики разобраться с собственными проблемами – начиная с неравенства. Превратить американскую политику в вечный межрасовый конфликт – значит допустить усиление экономического неравенства. Для того чтобы справиться с уменьшением возможностей, чтобы вернуть шанс на прогрессивное развитие общества и, следовательно, чувство перспективы, нужно видеть в американцах граждан, а не конфликтующие группы.

Либо в Америке будет равенство в двух формах – расовой и экономической, – либо не будет никакого. И тогда победит “политика вечности”, олигархи-расисты получат власть, а демократия в Америке умрет.