Дальняя дорога Спаркс Николас

Глава 33

Люк не двигался. Стоя в заднем ряду, он чувствовал напряженное молчание в зале. Понадобилось несколько секунд, чтобы слова Айры дошли не только до Люка, но и до остальных присутствующих.

Сандерс, наверное, шутил. Или, наоборот, говорил серьезно, но Люк неправильно понял. Ему послышалось, что он получил в подарок всю коллекцию. Но это же невозможно. Никоим образом. Так ведь?

Собравшиеся, похоже, думали так же. Люк видел озадаченные взгляды, нахмуренные лбы. Люди вскидывали руки, лица выражали недоумение и потрясение. Они чувствовали себя обманутыми.

А потом разверзся ад. Гости не ломали стулья, как футбольные болельщики, охваченные мятежным духом. Нет, это был гнев богатых и влиятельных особ. Мужчина в третьем ряду центрального сектора поднялся и пригрозил позвонить своему адвокату. Еще кто-то объявил, что его завлекли сюда ложными обещаниями и что он непременно подаст в суд. Третий обвинил руководство в мошенничестве.

Гнев нарастал медленно, и наконец произошел взрыв. Большинство гостей вскочили с места и принялись орать на Сандерса. Остальные избрали мишенью седого аукциониста. В дальнем конце комнаты грохнулся на пол мольберт, когда кто-то в ярости вылетел из зала.

И вдруг все повернулись к Люку. Он ощутил гнев и разочарование толпы. Одни смотрели на него с откровенным подозрением. Другие с проблеском надежды. Привлекательная блондинка в узком деловом костюме придвинулась ближе, за ней посыпались остальные, с грохотом отодвигая стулья. Толпа бросилась к Люку, десятки голосов кричали одновременно:

– Извините…

– Давайте поговорим…

– Я бы хотел условиться о встрече…

– Что вы намерены делать с Уорхолом?

– Мой клиент интересуется одной из картин Раушенберга…

Люк инстинктивно схватил Софию за руку и оттолкнул стул, готовясь к бегству. В следующее мгновение они кинулись к дверям, преследуемые толпой. Люк распахнул дверь и обнаружил шестерых охранников, стоявших за спинами двух женщин и одного мужчины с бейджиками аукционного дома. В их числе была брюнетка, которой Люк отдал почти всю наличность, какая нашлась в бумажнике.

– Мистер Коллинз, – сказала она, – меня зовут Габриэлла, я сотрудник аукционного дома. Для вас наверху приготовлен отдельный кабинет. Мы предвидели, что может произойти некоторая сумятица, и позаботились о ваших удобствах и безопасности. Пожалуйста, следуйте за мной.

– Но я думал просто сесть в машину и…

– Как вы, наверное, догадываетесь, остались еще кое-какие формальности. Пожалуйста, будьте так любезны. – Габриэлла указала в сторону коридора.

Люк взглянул на приближавшуюся толпу и сказал:

– Идемте.

Продолжая крепко держать Софию за руку, он развернулся и зашагал за Габриэллой, в окружении троих охранников. Люк сообразил, что другие остались в коридоре, чтобы остановить погоню. Он смутно слышал, как люди кричат вдогонку и сыплют вопросами.

Было впечатление, что кто-то сыграл с ним невероятную шутку, хотя Люк и понятия не имел для чего. Безумие какое-то… Сплошное безумие.

Они завернули за угол и вышли на лестницу. Обернувшись через плечо, Люк заметил, что охранников осталось лишь двое, а третий встал на страже у двери.

На втором этаже его и Софию провели через несколько деревянных дверей, которые поочередно открывала перед ними Габриэлла.

– Прошу, – сказала она, впуская Софию и Люка в просторную комнату. – Устраивайтесь. Здесь есть напитки и еда, а также каталог. Наверняка у вас множество вопросов. Заверяю, что вы получите ответы на них.

– Что вообще происходит? – спросил Люк.

Габриэлла удивленно подняла бровь.

– По-моему, вы сами уже знаете, – уклончиво сказала она, повернулась к Софии и протянула руку. – Боюсь, я не имею чести…

– София. София Данко.

Габриэлла склонила голову набок.

– Вы из Словакии? Прекрасная страна. Приятно познакомиться.

И вновь она обратилась к Люку:

– Снаружи будет стоять охрана, так что не беспокойтесь, никто вас не потревожит. Полагаю, сейчас вам многое нужно обдумать и обсудить. Мы на несколько минут оставим вас, чтобы вы просмотрели каталог. Вы не возражаете?

– Да, – сказал Люк, ощущая головокружение. – Но…

– Мистер Леман и мистер Сандерс скоро придут.

Люк посмотрел на Софию и окинул взглядом богато обставленную комнату. Кушетки и кресла окружали низкий круглый стол. На нем стояли разнообразные напитки, в том числе шампанское в ведерке со льдом, а еще – тарелка с сэндвичами, нарезанные фрукты и сырное ассорти на хрустальном блюде.

Рядом лежал открытый каталог.

Дверь закрылась, и Люк остался наедине с Софией. Девушка осторожно подошла к столу и заглянула в каталог.

– Вот Рут, – сказала она, коснувшись страницы. Люк смотрел, как она ласково проводит пальцем по фотографии.

– Нам ведь это снится, правда?…

София продолжала разглядывать снимок. Затем она повернулась и взглянула на Люка с блаженной улыбкой.

– Нет. По-моему, все серьезно.

Габриэлла вернулась с мистером Сандерсом и мистером Леманом – седовласым джентльменом, который вел аукцион.

Представившись, Сандерс сел в кресло и высморкался в носовой платок. Приблизившись, Люк заметил на его лице морщины и густые седые брови. Он предположил, что Сандерсу хорошо за семьдесят. Однако на лице у юриста играло лукавое выражение, которое молодило его.

– Прежде чем мы начнем, позвольте мне ответить на первый и наиболее очевидный вопрос, который, несомненно, не дает вам покоя, – сказал Сандерс, сложив руки на коленях. – Вы, полагаю, гадаете, не шутка ли это и вправду ли вы, купив «Портрет Рут», стали владельцем всей коллекции? Я прав?

– Ну да, – признал Люк. С той минуты, как в зале началась суматоха, он чувствовал себя крайне неуверенно. Люк никогда еще не оказывался в такой непривычной обстановке.

– И я отвечаю – да, – добродушно произнес Сандерс. – Согласно условиям завещания Айры Левинсона, покупатель «Портрета Рут» получает коллекцию целиком. Вот почему эта картина была выставлена на торги первой. Иными словами, никакого подвоха здесь нет. Ничего не бойтесь. Коллекция ваша, и вы вправе делать с ней что вздумается.

– Значит, я могу попросить, чтобы ее погрузили в машину и отвезли ко мне домой? Прямо сейчас?

– Да, – признал Сандерс. – Хотя, учитывая размеры коллекции, понадобится несколько машин. А учитывая стоимость отдельных картин, я бы порекомендовал какой-нибудь более безопасный способ транспортировки.

Люк ошалело уставился на него.

– Есть, однако, один вопрос, над которым вам следует задуматься.

«Ну вот, началось», – подумал Люк.

– Речь о налоге на наследство, – продолжал Сандерс. – Возможно, вы не знаете, что всякое наследство, стоимость которого превышает определенную сумму, правительство Соединенных Штатов, точнее, внутренняя налоговая служба, облагает налогом. Стоимость коллекции намного выше упомянутой суммы, а значит, у вас появились внушительные налоговые обязательства, которые придется выполнить. Если вы не располагаете достаточными средствами или какими-нибудь ликвидными активами, чтобы заплатить налог, вам скорее всего придется продать часть коллекции. Возможно, даже половину. Зависит, конечно, от того, какие картины вы выберете. Понимаете?

– Кажется, да. Я получил большое наследство и должен заплатить за него налог.

– Вот именно. А потому, перед тем как продолжить, позвольте поинтересоваться, есть ли у вас поверенный, которому вы предпочли бы поручить это дело. Если нет, я охотно порекомендую вам его.

– Никого у меня нет.

Сандерс кивнул:

– Я так и думал, вы еще слишком молоды, чтобы обзавестись своим поверенным. Ничего страшного, разумеется. – Он достал из кармана визитку. – Если позвоните мне в понедельник с утра, получите список. Хотя, конечно, вы не обязаны обращаться именно к тем людям, которых я назову.

Люк прочел текст на визитке.

– Здесь сказано, что вы адвокат по имущественным вопросам.

– Да. В прошлом я работал в других сферах, но сейчас меня вполне устраивает эта.

– Значит, я могу обратиться и к вам?

– Если хотите, – ответил Сандерс и указал на остальных. – С Габриэллой вы уже знакомы. Она вице-президент аукционного дома, специалист по связям с клиентами. Позвольте представить Дэвида Лемана, президента аукционного дома.

Люк пожал руку Леману и обменялся с ним парой слов, после чего Сандерс продолжил:

– Как вы, наверное, понимаете, организация аукциона была во многих отношениях… непростой, в том числе в финансовом смысле. Айра Левинсон выбрал аукционный дом мистера Лемана. Вы, конечно, не обязаны сотрудничать с ним в будущем, но когда мы с Айрой обговаривали подробности, он попросил намекнуть покупателю, чтобы тот принял к сведению его предшествующие связи с этой фирмой. Аукционный дом мистера Лемана считается одним из лучших в мире, в чем вы сами можете удостовериться.

Люк окинул взглядом лица вокруг. До него постепенно стало доходить.

– Так, – произнес он. – Но я не могу принять никакого решения, не поговорив со своим поверенным.

– Мудро, – заметил Сандерс. – Хотя мы готовы ответить на любые ваши вопросы, я советую поскорее найти себе поверенного. Профессионал послужит вам проводником в этом непростом предприятии, причем я имею в виду не только имущество, но и другие сферы вашей жизни. В конце концов, даже после уплаты налогов вы будете невероятно богаты. Поэтому, пожалуйста, не стесняйтесь спрашивать.

Люк встретился глазами с Софией и вновь повернулся к Сандерсу.

– Как долго вы были поверенным Айры?

– Больше сорока лет, – с грустью ответил тот.

– И если я найму поверенного, он будет представлять мои интересы в меру своих возможностей?

– Такова его обязанность в отношении клиента.

– Тогда почему бы не решить вопрос поскорей? – спросил Люк. – Я могу нанять вас? Чтобы здесь и сейчас поговорить с мистером Леманом.

– Придется заплатить мне предварительный гонорар.

– Сколько? – поинтересовался Люк, наморщив лоб.

– На нынешний момент, полагаю, достаточно будет одного доллара, – ответил Сандерс.

Люк медленно выдохнул, наконец осознав всю грандиозность случившегося. Богатство. Ранчо. Жизнь, которую они с Софией смогут вести…

Он вытащил бумажник и изучил содержимое. После покупки картины осталось не так уж много. Хватит на пару галлонов бензина.

Или даже меньше, если вычесть гонорар Гоуи Сандерса.

Эпилог

В последовавшие за аукционом месяцы Люк порой чувствовал себя героем фантастического романа. По рекомендации Дэвида Лемана на середину июня запланировали второй аукцион, на сей раз в Нью-Йорке, третий назначили на июль, а четвертый на сентябрь. Продать предстояло бльшую часть коллекции – достаточно, чтобы уплатить любой налог.

В тот первый день, сидя в комнате вместе с Габриэллой и Дэвидом Леманом, Люк объяснил ситуацию с ранчо. Сандерс делал пометки в блокноте. Когда Люк спросил, есть ли какой-нибудь способ получить деньги, необходимые для того, чтобы заплатить по закладной, Сандерс отлучился ненадолго, а вернувшись через пятнадцать минут, спокойно объявил, что старший вице-президент банка готов снизить сумму платежа на следующий год и, возможно, даже отсрочить выплату процентов, если так будет удобнее Люку. В свете новых благоприятных обстоятельств банк готов был рассмотреть увеличение кредита на любые усовершенствования, какие ему вздумалось бы внести на ранчо.

Люк с трудом выговорил лишь два слова:

– Но… как?

Сандерс улыбнулся, и в его глазах вновь блеснуло лукавство.

– Скажем так – они не прочь укрепить сотрудничество с клиентом, который внезапно разбогател.

Поверенный также познакомил Люка с изрядным количеством финансовых менеджеров и прочих специалистов. Он сидел рядом во время переговоров и задавал вопросы, смысл которых Люк едва понимал, а уж тем более не додумался бы задать сам. С помощью Гоуи Сандерса Люк начал осознавать сложности, которые сопутствовали богатству. Тот уверял, что будет рядом и поможет со всем разобраться.

Несмотря на потрясение, Люк охотно признал, что бывали у него проблемы и посерьезнее.

Сначала мать ему не поверила – и Софии тоже. Она подняла сына на смех, а когда Люк повторил рассказ о случившемся, рассердилась. Лишь когда Люк позвонил в банк и попросил к телефону старшего вице-президента, Линда поняла, что он, кажется, не шутит.

Люк заставил мать взять трубку и лично поговорить с банковским служащим, который заверил женщину, что о платежах можно не беспокоиться. Во время разговора она сдерживала чувства, обходясь преимущественно односложными ответами, но, повесив трубку, Линда обняла Люка и заплакала.

Впрочем, отстранившись, она исполнилась привычного мужества.

– Теперь-то они расщедрились, а где они были, когда я в них по-настоящему нуждалась?

Люк пожал плечами.

– Хороший вопрос.

– Я приму их предложение, – объявила Линда. – Но как только мы выплатим заем полностью, пожалуйста, найди нам другой банк.

Сандерс и с этим ему помог.

Семья Софии приехала из Нью-Джерси в день вручения дипломов, и Люк сидел вместе с ними. Он зааплодировал, когда София поднялась на сцену. Потом они отправились ужинать, и, к удивлению Люк, родственники Софии попросили разрешения осмотреть ранчо.

С утра мать завалила его работой, в доме и во дворе. Он прибирался, а Линда готовила обед. Они вместе с гостями сели за стол на заднем дворе, и юные мисс Бранко с раскрытым ртом глазели по сторонам, несомненно, пытаясь выяснить, каким образом Люк и София сошлись. В любом случае все отлично поладили друг с другом, особенно мать Софии и Линда. Они болтали и смеялись, гуляя по ранчо. Когда Люк свернул к огороду, он, к своей радости, увидел ровные, аккуратные грядки овощей.

– Ты можешь жить где угодно, мама, – заявил Люк вечером. – Тебе не обязательно сидеть на ранчо. Если хочешь, я куплю пентхаус на Манхэттене.

– Зачем мне Манхэттен? – поинтересовалась Линда, поморщившись.

– Не обязательно Манхэттен. Только скажи.

Она посмотрела в окно. На ранчо, где выросла.

– Я никуда не хочу.

– Тогда позволь мне здесь все разом уладить.

Линда улыбнулась.

– Отличная идея, – ответила она.

– Ну, ты готов? – спросила София.

– К чему?

После выпуска девушка съездила домой и неделю погостила у родителей, прежде чем вернуться в Северную Каролину.

– Расскажи, что случилось на том родео, – потребовала София, устремляя на Люка решительный взгляд, пока они шли по пастбищу. – Ты скакал на Страхолюдине? Или просто взял и ушел?

При этих словах Люк вновь вспомнил тот зимний день, один из самых мрачных в его жизни. Он вспомнил, как подошел к воротцам и посмотрел сквозь доски на быка. Вспомнил прилив ужаса и натянутые до предела нервы. И все-таки он заставил себя сделать то, что должен был. Люк сел на Страхолюдину и поправил обвязку, стараясь не обращать внимания на бешеное биение сердца. «Это просто бык, – твердил он мысленно, – самый обычный бык». Обычным Страхолюдина не был, и Люк это прекрасно знал, но, когда воротца распахнулись и бык вырвался на арену, наездник не потерял равновесия.

Страхолюдина, как обычно, брыкался и крутился, словно одержимый, но Люк ощущал странное спокойствие, словно наблюдал за происходящим со стороны. Все происходило словно в замедленном темпе, скачка казалась невероятно долгой, и Люк удерживался на быке, размахивая свободной рукой, чтобы не утратить контроль над животным. Когда наконец прозвучал сигнал, толпа вскочила с мест с одобрительным ревом.

Люк быстро отпустил обвязку и спрыгнул, приземлившись на ноги. Как и после их прошлой встречи, бык остановился и развернулся, тяжело дыша и раздувая ноздри. Люк знал, что Страхолюдина вот-вот пойдет в атаку.

Но бык не напал. Они просто стояли и смотрели друг на друга, а затем Страхолюдина отвернулся. Невероятно.

– Ты улыбаешься, – сказала София, перебив его мысли.

– Да, наверное.

– Почему?

– Я скакал на нем, – ответил Люк. – А потом убедился, что готов закончить выступления.

София ткнула молодого человека в плечо.

– Это было глупо.

– Не исключаю. Зато я выиграл новую машину.

– А я ее не видела, – нахмурившись, сказала девушка.

– Я взял наличными.

– Для ранчо?

– Нет, – ответил Люк. – Вот для чего.

Из кармана он достал маленькую коробочку, встал на одно колено и вручил ее Софии.

Девушка ахнула.

– Это именно то, что я думаю?

– Открой.

Она медленно подняла крышку и посмотрела на кольцо.

– Я хочу сделать тебе предложение. Если ты уверена, что у нас получится.

София одарила Люка сверкающим взглядом.

– Да, – ответила она. – Я уверена, что у нас получится.

– Где ты собираешься жить? – спросила она после того, как они обо всем рассказали Линде. – На ранчо?

– В перспективе? Не знаю. Но пока что мне и здесь хорошо. А ты что скажешь?

– Ты имеешь в виду – готова ли я остаться тут навсегда?

– Не обязательно. Я просто подумал – не пожить ли на ранчо, пока все не уладится? А потом… Насколько я понимаю, мы можем поселиться где угодно. Мне вот что пришло в голову… раз мы получили такое наследство, ну или такой подарок… тебя теперь, наверное, примут на работу в любой музей.

– Например, в Денвере?

– Я слышал, там полно земли на продажу. И в Нью-Джерси тоже есть ранчо.

София подняла глаза к небу, прежде чем вновь посмотреть на Люка.

– Может быть, просто посмотрим, как повернется жизнь?

Ночью, когда София уже спала, Люк вышел из спальни на крыльцо, наслаждаясь теплом ушедшего дня. В небе виднелись месяц и россыпь звезд. Дул легкий ветер, с пастбища доносился стрекот сверчков.

Люк посмотрел наверх, в темную высь, думая о матери и о ранчо. Он по-прежнему с трудом представлял себе дальнейшую жизнь и с огромным удивлением сравнивал ее с тем, что было раньше. Все изменилось, в том числе, возможно, и он сам. Люка одолевали воспоминания об Айре – человеке, который преобразил его жизнь. О человеке, которого он совсем не знал. Айра ценил Рут превыше всего. И, стоя в темной тишине, Люк представлял себе спящую Софию, с золотыми волосами, рассыпавшимися по подушке.

София была истинным сокровищем, которое он нашел, и была ценнее любой коллекции. С улыбкой Люк прошептал в темноту:

– Я тебя понимаю, Айра.

В небе мелькнула падающая звезда, и у Люка возникло странное ощущение, что Айра не только услышал его, но и одобряюще улыбнулся.