Увечный бог. Том 1 Эриксон Стивен
Облизнув сухие губы, Краткость кивнула. - Я поведу.
- Да, уступаю честь, сестрица. Я сейчас упаду. Ну, чего ждешь? Иди!
Сласть смотрела, как Крака ведет сотню летерийцев с обрыва. Сердце наконец переставало изображать загнанного кролика. Вонзив меч в песок, она повернулась поглядеть на оставшихся летерийцев.
Ей ответили кивками. Они готовы. Они ощутили вкус и хотят ощутить снова. "Да, знаю. Нам страшно. Нас тошнит. Но мир словно расцвечен золотом и бриллиантами".
Со стороны бреши доносился неумолкающий рев, словно буря билась об утесы.
"Дорогой океан, призови же мою душу. Я снова поплыву. Дозволь мне снова поплыть по твоим водам".
Глава 13
Когда-то я любил
Как глину мял руками
И вылепил в итоге
Потоки солнечного света
И щедрые луга с густой травой
И затвердела глина
Легла в мешок удобно
И годы я бродил
Мятежными лесами
У рек тоски спокойно засыпал
Но день пришел - разбиты
Мы гибли на далеком берегу
Бежал я, всё оставив
Топча поляны пепла
Скитаясь между гор в густых снегах
Легли трофеи грудой
Враг на костях торжествовал
И там любовь пропала
Средь множества осколков
Ударом не ответив на удар
Дни уж летят к закату
К сну вечных сожалений
А я все грежу: глина
Вновь руки старика найдет
И ветер запоет мне о любви.
"Мятежные леса", Рыбак Кел Тат
Удары тысяч подкованных гвоздями сапог стерли тонкую дернину, подняв в воздух клубы пыли. Северный ветер стал тише и, сопровождая колонну почти с ее же скоростью, лишил солдат возможности видеть окружающий мир.
Лошади истощали, головы их свесились, глаза стали тусклыми. Когда Араникт заставила коня повернуть к Брюсу, животное едва смогло перейти на вялый галоп. Они выехали к западу от марширующих войск и двинулись назад. Там и тут взгляды находили их, но почти все солдаты в пыльной колонне шли опустив головы, слишком утомленные, чтобы ощущать зуд любопытства.
Она знала, каково им. Араникт и сама все чаще шла пешком, хотя и без веса объемистого тюка с доспехами и оружием. Армия ускоряла шаг, чтобы сократить разрыв с Эвертинским легионом Болкандо, который сам на треть дня отставал от Напасти. Надежный Щит Танакалиан, как ни странно, подгонял Серых Шлемов суровее Кругхевы. Они шагали как одержимые, не думая о вероятных союзниках.
Брюс тревожился, как и королева Абрасталь. Это лишь жажда славы, яростное рвение фанатиков? Или тут готовится что-то более неприятное? У Араникт были свои подозрения, но она еще не готова была делиться ими даже с Брюсом. Танакалиан не кажется довольным решением Адъюнкта, настоявшей на верховном командовании Геслера. Возможно, он намерен не считаться с его постом, по крайней мере в отношении Напасти. Но почему бы?
Они выбрались за последние фургоны и сквозь клубы пыли увидели арьергард, дюжину уланов Синей Розы вокруг трех идущих пешком. Араникт привстала в седле и поглядела на запад - она знала, что К'чайн Че'малле там. Вне досягаемости зрения, но все еще идут параллельно летерийцам. Интересно, когда Геслер, Буян и Келиз еще раз их навестят? "Новые пререкания, новое смущение, гуще любых клубов пыли". Араникт покачала головой. "Не нужно об этом". Утром их нашли другие чужаки. "Как за хвост уцепились". Она пристально поглядела на оборванных гостей. Две женщины и мужчина. С ними не было запасов еды; Приблизившись, Араникт увидела, в каком они жалком состоянии.
Но на них нет мундиров."Значит, не малазанские дезертиры. Или хуже того - выжившие".
Брюс замедлил коня, оглянулся на нее. Видя его облегчение, Араникт кивнула. Он боялся того же. Хотя по сути это еще более тревожит - Охотники за Костями словно пропали, и судьба их неведома, неизмерима. Словно стали духами.
Она заставляла себя не думать о них как о ходячих мертвецах. Перед глазами души вставали образы пустых глазниц, высохшей кожи на костях - ужасное видение, навязчивое видение. Она могла видеть край Стеклянной Пустыни на востоке - дрожащая стена жары, вздымающаяся пределом, за которым почва теряет всякую жизнь.
Они натянули поводья. Брюс чуть поглядел на незнакомцев и сказал: - Привет вам.
Женщина, что была впереди, повернула голову к товарищам. - Гесрос латерии стиган фал. Ур лезт.
Вторая женщина, невысокая и пухлая - только щеки запали от обезвоживания - наморщила лоб. - Хегоран стиг дару?
- Ур хедон ар, - ответила первая. Она была выше, темно-каштановые волосы свешивались до плеч. По глазам было видно: она привыкла к боли. Женщина поглядела на Брюса: - Латерийский эрли? Вы говорить эрлитански? Вы говорить латерийски?
- Летерийский, - поправил Брюс. - Язык Первой Империи.
- Первой Империи, - женщина в совершенстве повторила произношение Брюса. - Говор подонк... гм, низкорожденных... Эрлитан.
Пухлая женщина бросила: - Турул берис? Турул берис?
Первая вздохнула. - Просим. Воды.
Брюс дал знак командиру уланов: - Дайте им пить. Иначе будет плохо.
- Командор, наши припасы...
- Дайте, Преда. Трое лишних армии не повредят. И найдите лекаря - их обожгло солнце. - Он кивнул первой женщине. - Я командующий Брюс Беддикт. Боюсь, мы идем на войну. Можете путешествовать с нами, сколько захотите, но когда мы войдем на территорию врага, не поручусь за вашу безопасность.
"Конечно, он не назвал себя принцем. Просто командиром. От титулов ему до сих пор неловко".
Женщина медленно кивнула. - Вы идти юг.
- Пока.
- А потом?
- На восток.
Та повернулась к спутнице: - Гесра илит.
- Илит? Корл местр аламахд.
Женщина обратилась к Брюсу: - Меня звать Финт. Мы идем с вами, тур... прошу. Восток.
Араникт откашлялась. В горле першило уже несколько дней. Все тело под одеждами чесалось. Она потянула время, раскуривая палочку ржавого листа, зная, что Брюс повернулся в седле и смотрит на нее. Сквозь тонкую вуаль дыма она встретилась с ним глазами. - Та, что моложе - волшебница. Мужчина... с ним что-то странное, он как будто лишь внешне человек, но обманчивая внешность почти сорвана. А за ней... - Она дернула плечом, затянулась. - Словно волк, притворившийся спящим. В руках железо.
Брюс поглядел, нахмурился.
- В костях, - поправилась она. - Он, похоже, может кулаком крепостные стены пробивать.
- Железо, Атри-Цеда? Как такое может быть?
- Не знаю. Могу и ошибиться. Но сам видишь - он не носит оружия, а костяшки пальцев сбиты. Вокруг него демоническая аура... - Она прервалась, потому что Финт быстро заговорила с юной волшебницей.
- Хед хенап виль нен? Ул стиг Атри-Цеда. Цеда гес кераллю. Уст келлан варад хареда унан ю? Текель еду.
Глаза обеих женщина уставились на Араникт. Обе замолчали.
Потом юная волшебница прищурилась и сказала Финт: - Келлан варад. Вап геруле ю мест.
Похоже, ее тирада показалась Финт не требующей ответа. Она обратилась к Араникт: - Мы потеряны. Ищем Оплоты. Путь домой. Даруджистан. Вы кералл... э, то есть по-ваше, бросатель магии? Келлан Варад? Верховная Маг?
Араникт поглядела на Брюса, но он ответил на движение ее плеч собственным. Она чуть подумала. - Да, Финт. Атри-Цеда, Верховная Волшебница. Меня зовут Араникт. - Она чуть наклонила голову. - Ваш латерийский... это правильное произношение, да? Где вы его выучили?
Финт покачала головой. - Город. Семь Городов. Эрлитан. Низкое наречие, среди подонков. Вы говорите как шлюха.
Араникт затянулась ржавым листом, улыбнулась. - Это было бы забавно.
Призрак Полнейшей Терпимости взял глиняную трубку, покосился на струйки дыма. - Видела, Финт? Вот идеальное дыханье самого совершенного бога. Святее ладана. Ну, заполняй жрецы кадила ржавым листом, храмы были бы забиты верующими не хуже бочек с селедкой...
- Верующими? - фыркнула Финт. - То есть пристрастившимися.
- Два слова для одного, дорогая. Вижу, ты уже не морщишься при каждом вздохе.
Финт прилегла на груду одеял. - Ты слышала Чудную. Араникт призывает Старшую магию...
- И что-то еще, так она сказала. Новорожденное - но что, во имя Худа, это могло бы значить?
- Мне все равно. Я только знаю, что тело уже не болит.
- У меня тоже.
Полуша задумчиво попыхивала трубкой. Потом сказала: - Они нервничают при виде Амбы, да? - Оглянулась на молчаливо мужчину, севшего у входа в палатку. - Похоже, никогда Бревна не видели. Верно, Амба?
Мужчина не подал знака, что слышит слова; Финт поняла, что ей стало легче. "Наверное, думает, я свихнулась, беседуя непонятно с кем. Но он может быть прав. Что-то во мне перекосилось, да".
Полнейшая Терпимость закатила глаза.
- Видела упряжь на коне того командира? - тихо спросила Финт. - Не такой образец, как у копейщиков. Ну, то есть подпруга перетянута. Угол стремян...
- Ты к чему клонишь, Финт?
- Конь принца, идиот. Упряжь малазанского стиля.
Полуша нахмурилась. - Совпадение? - И помахала рукой: - Прости, я этого не говорила. Значит, странность. Не думаю, что малазане забрались так далеко. Но, может, и забрались. Ох, да, должны были забраться, раз ты видишь то, что видишь...
- Голова кружится, не так ли?
- Могу тут полетать и узнать. Амба, не загораживай полог. Ладно? Ну, малазанская упряжь. Что это должно значить?
- Если Наперстянка и Араникт найдут способ поговорить, мы сможем узнать.
- А мы пользуемся Оплотами, Финт?
- Не намеренно. Нет. Хотя Мастер Квел кое-что рассказывал. Ранние дни, когда все было грубее, чем сейчас... когда не знали, как контролировать или даже находить врата. Там и сям экипажи проваливались в миры, никому неведомые. И попадали в переделки. Квел мне как-то рассказывал про королевство без магии. Дольщики туда попали и Худ знает сколько выбирались.
- Да, нам еще повезло, правда?
- Везло, пока Мастера не выпотрошили. Да, Полуша.
- Знаешь, сомневаюсь, что Наперстянка выудит много ценного у Верховной Колдуньи.
- Почему бы?
Полуша пожала плечами: - Вряд ли нам есть что предложить, а? Вряд ли мы сможем торговаться и заключить сделку.
- Наверняка сможем. Отправьте нас назад, и Гильдия подарит им бесплатную доставку. Чего угодно куда угодно.
- Думаешь? Почему бы? Вряд ли мы такие важные, Финт.
- Ты что, не прочитала все статьи? Попав в беду, мы можем торговаться с полной поддержкой Гильдии, и они с готовностью подтвердят обязательства письменно.
- Реально? Ну, они знают, как позаботиться о дольщиках. Я под впечатлением.
- Ты должна там им и сказать, - согласилась Финт. - Помогут, ну, то есть если мы не оторвались от кареты, оставшись позади на растерзание и поедание. Или не зарублены в неудачной стычке. Не попали на башли в какой-нибудь дыре. Не заболели непонятной хворью. Не потеряли конечность или сразу три, или разума лишились, или...
- С неба упала гигантская ящерица и убила нас. Да. Тихо, Финт. Ты настроение совсем не поднимаешь.
- Я занимаюсь тем, - сказала Финт, закрыв глаза, - что изгоняю мысли о тех недоносках и карге, которая их забрала.
- Вряд ли их можно отнести к дольщикам, милашка.
"Ах, вот и прежняя Полуша". - Вполне верно. И все же. Тот день так и ползет за нами, и мой ум словно на дыбе повис. Мне как-то нехорошо.
- Думаю, пора пойти и разведать.
Финт заметила, что проскользнуть мимо Амбы легко. Особенно для призрака.
Чудная Наперстянка потерла лицо, ощутив онемение. - Как вам удается? - спросила она. - Вы всовываете слова мне в голову.
- Пустой Оплот снова пробужден. Это Оплот Незримого, королевство разума. Чувства, иллюзии, заблуждения. Вера, отчаяние, любопытство, страх. Его оружие - ложная вера в случай, в кажущееся равнодушие судьбы.
Наперстянка трясла головой. - Слушайте. Удача реальна. Не говорите, что нет. И неудача тоже. Вы рассказали, как ваша армия попала в неожиданную битву. Это что было?
- Страшно подумать, - ответила Араникт. - Но уверяю вас, это не слепая случайность. Но ваш словарный запас необыкновенно расширился. Все понимаете...
- И вы готовы прекратить всовывание?
Араникт кивнула. - Пейте. Отдохните.
- Слишком много у меня вопросов, Атри-Цеда. Почему Оплот пуст?
- Потому что он дом для того, чем нельзя владеть и обладать. Потому и трон Оплота пуст, вечно остается вакантным. Ведь сама природа власти - иллюзия, обман, она - продукт большого заговора. Чтобы иметь правителя, вы должны согласиться на роли слуг. Идея неравенства выдвигается на первое место, пока не становится формализованной. Становится главной в образовании, необходимой для социального устроения. Наконец, все начинает существовать ради поддержания власти сильных. Пустой Трон напоминает нам об этом. Ну, то есть некоторым. Иногда.
Чудная Наперстянка наморщила лоб: - И что вы имели в виду, говоря, будто Оплот снова пробудился?
- Пустоши так названы потому, что повреждены...
- Знаю, я там ничего не могла сделать.
- Как и я. До недавних пор. - Атри-Цеда вытащила палочку из свернутых листочков, зажгла кончик. Дым смешался с густым воздухом. - Вообразите сгоревший дом. Остались лишь груды пепла. Вот что произошло с магией в Пустошах. Вернется ли она? Исцелится ли? Возможно, это мы и видим, но сила не просто показывает себя. Она растет; думаю, она уже начала действовать в определенном направлении. С ... блуждания. Чтобы стать Оплотом, как растение пускает корни. - Араникт взмахнула рукой. - Так много блужданий в последнее время в Пустошах, верно? Могущественные силы, так много насилия, так много воли.
- А от Оплотов к садкам, - пробормотала Наперстянка, кивнув своим словам.
- Ах, малазане тоже о них говорят. О садках. Если им суждено здесь появиться, то не сейчас, Чудная Наперстянка. И разве не стоит бояться, что они будут больными?
- Малазане, - зашипела Наперстянка. - Можно подумать, они изобрели садки, способы их воздействия. Дело склонялось к болезни, точно, но это уже прошло.
- Оплоты всегда были источником магической силы на нашем континенте, - пожала плечами Араникт. - Во многих смыслах летерийцы очень консервативны, но я начинаю думать - отсутствию здесь перемен есть и другие причины. Остаются К'чайн Че'малле. Форкрул Ассейлы доминируют в восточных землях. Даже существа, называемые Т'лан Имассами, среди нас. Нельзя спорить, что возвышается Оплот Льда, а значит, и Джагуты вернулись. - Он покачала головой. - Малазане говорят о войне между богами. Боюсь, грядущее превзойдет все наши страхи.
Наперстянка облизала губы, отвела взгляд. Палатка, казалось, сжимается, обволакивает ее наподобие савана. Женщина задрожала. - Мы только хотим домой.
- Не знаю, как помочь, - отозвалась Араникт. - В Оплоты никто по доброй воле не путешествует. Даже пользование их силой влечет хаос и безумие. Это места предательства, смертельных ловушек и провалов, ведущих в неведомые миры. Что еще хуже, для самых мощных ритуалов нужна кровь.
Наперстянка одернула себя, встретила взор Атри-Цеды. - На востоке... что-то есть, я чувствую. Вещь огромной силы.
- Да, - кивнула Араникт.
- За ней вы идете, не так ли? Армия, грядущая война. Вы решили сражаться за эту силу, чтобы забрать себе.
- Не совсем так. Мы намерены освободить эту силу.
- А если получится? Что будет?
- Не знаем.
- Вы все время говорите о малазанах. Они здесь? Они - одна из армий, идущих на восток?
Араникт, казалось, сказала не то, что намеревалась мгновением раньше. - Да.
Наперстянка присела на корточки. - Я из Одноглазого Кота на Генабакисе. Малазане нас завоевали. Для них важна лишь победа, Атри-Цеда. Они будут лгать. Ударят в спину. Не верьте тому, что видите. С ними всё не так, как кажется.
- Сложный они народ...
Наперстянка фыркнула: - С первого императора началось. Ловкость рук, смертельные ловушки - все непотребное в Малазанской Империи начато им. Он мертв, пропал, а ничего не изменилось. Передайте командиру, Араникт. Скажите ему. Малазане - они вас предадут. ОНИ ВАС ПРЕДАДУТ!
Брюс поднял голову, когда она вошла в шатер. - Ты смогла с ней поговорить?
- Смогла после некоторой забавной работы. Как и говорила, сила Оплотов растет. Никогда прежде я так не умела манипулировать Пустым Оплотом, как этой ночью. Фактически, - она села на кровать и принялась стаскивать сапоги, - мне не очень нравилось то, что я делала. Но в конце концов даже самые ее тайные мысли не остались для меня скрытыми. Чувствую себя... злой.
Он подошел ближе, обнял ее рукой. - Другого пути не было?
- Не знаю. Может, был. Но это самый быстрый. У нее очень интересные мнения о малазанах.
- О?
- Не доверяет им. Ее народ настрадался во время малазанского завоевания. Но при всем недовольстве она нехотя признает, что в итоге вышло нечто хорошее. Усиление закона, справедливость и так далее. Хотя ненависти это не угасило.
- Доверие, - подумал вслух Брюс. - Всегда трудное дело.
- Ну, - продолжила Араникт, - Тавора что-то скрывает.
- Думаю, всего лишь ту истину, что шансы ее весьма малы.
- Но это не так. Насколько я поняла от Наперстянки, малазане НИКОГДА не делают чего-то, обреченного на неудачу. И если шансы Таворы так малы, как кажется, что остается скрытым?
- Вот это интересный вопрос, - признал Брюс.
- Так или иначе, - сказала Араникт, - идти им с нами в Колансе.
- И хорошо. Можно им верить?
Араникт улеглась на кровать, тяжело вздохнула. - Нет.
- А. Проблема?
- Вряд ли. Если Чудная Наперстянка попробует притянуть Оплот, у нее голову снесет от сырой силы. Слишком молода, не знает, что делает.
- Хмм. Может ли такая личная катастрофа повредить окружающим?
- Может, Брюс. В хорошенькие делишки ты меня втянул, а?
Он лег рядом. - И что случилось со стыдливой и нервозной женщиной, которую я сделал Атри-Цедой?
- Ты ее совратил, дурачок.
- Толчок Странника! - Она упала на колени, склонив голову; дыхание стало сиплым.
Спакс натянул штаны, отошел от стенки шатра, у которой они стояли. - Лучший десерт. Тебе лучше бежать. Я должен встретить твою мать, и если она хоть одним глазом увидит тебя здесь, все поймет.
- Что поймет? - фыркнула Спальтата. - Не она же раздвигает для тебя ноги, правда?
Он хмыкнул. - Она как королевская сокровищница.
- Ты слишком уродлив. И вонюч.
- Я пахну как подобает Белолицему Баргасту Гилка, женщина, и не тебе жаловаться.
Она выпрямилась, одернула куртку. - Уже жалуюсь.
- Твоя мамаша стала слишком оберегать дочерей, - сказал он, обеими руками поскребывая под бородой. - Боги подлые, пыль всюду проникла.
Спальтата молча проскользнула мимо. Высунула голову, потом обошла шатер с королевскими вещами. Шатер королевы был напротив, у входа стояли двое стражей.
- Она готова ко мне? - спросил Спакс, подойдя ко входу.
- Слишком поздно, - ответил стражник. Второй хохотнул. Они расступились, давая ему пройти. Скоро он оказался во внутренних покоях.
- Идти может?
- Высочество?
Абрасталь допила вино, подняла кубок. - Третья в череде. Я не спешу, но и слышать, как дочь визжит, словно мирид с рукой пастуха на заднице... едва ли это поднимет настроение.
- Она не опытна в путях настоящего мужчины, - возразил Спакс. - Ты за этим меня звала?
Абрасталь махнула в сторону угла. - Туда. Оружие наголо.
Вождь поднял брови, но промолчал, встав где указано.
- Будут некие врата, - пояснила Абрасталь, заложив ногу на ногу. - Сюда может что-то пройти. Что еще хуже, мы с трудом увидим что, ведь во вратах будет вуаль. В плохой ситуации ее разорвут - или с той стороны, или ты, проходя туда.
- Проходя куда? Высочество...
- Тихо. Ты на службе и будешь делать что скажут.
"Болотное дерьмо, мы действительно ввели ее в дурное настроение. Ну ладно". Он вытащил кинжалы, пригнулся. - Знал бы, захватил бы топоры.
- Что говорят тебе шаманы, Боевой Вождь, о богах Баргастов?
Он моргнул. - Ну, ничего, Огневласка. Да и зачем? Я Вождь. Я занимаюсь вопросами войны. А по другим пустякам пусть сами тревожатся.
- А они?
- Что они?
- Тревожится?
- Они ведуны, всегда тревожатся.
- Спакс.
Он поморщился: - Боги Баргастов идиоты. Как шестнадцать детей запереть в малой комнате. На долгие дни. Они скоро друг друга есть начнут.
- Так их шестнадцать?
- Что? Нет. Просто число... боги подлые, Огневласка, ты буквально меня воспринимаешь? Я Спакс, запомни. Выдумываю что-то ради развлечения. Хочешь поговорить о богах? Ну, они еще хуже меня. Похоже, сами себя выдумали.
- Что говорят шаманы?
Спакс скривился. - Мне плевать, что говорят!
- Так плохо?
Он пожал плечами. - Может, наши боги вдруг поумнели. Может, поняли, что лучший способ выжить - пригнуть головы. А может, они еще могут исцелить все беды мира одним сладким поцелуем. - Он поднял ножи. - Но я дыхание не затаил.
- Не молись им, Спакс. Не сейчас, не ночью. Понял?
- Не могу вспомнить, когда им молился, Высочество.
Абрасталь налила себе еще вина. - Бери те меха. Понадобятся.
- Меха? Огневласка, я...
Пятно набухло в центре комнаты и тут же ледяной воздух излился, заморозив все. Легкие вождя горели при каждом вздохе. Уставленные вдоль одной из стен горшки треснули и распались, вывалив наружу замерзшее содержимое.
Сквозь зудящие глаза Спакс видел, как внутри ледяного пятна обретают вещественность какие-то формы. Впереди низенькая, фигуристая женщина - молодая, подумал он, хотя судить трудно. Фелаш? Она? Кто же еще это может быть? Слева стояла женщина более высокая, но единственной деталью был сияющий бриллиант в ее лбу. Камень источал необыкновенные цвета.
Затем еще кто-то сформировался справа от Четырнадцатой Дочери. Неестественно высокий, в черном, под рваной мантией намек на кольчугу. Капюшон откинут, обнажая тощее лицо демона. Пожелтевшие клыки торчат из нижней челюсти, словно кривые ножи. В дырах глазниц тьма."Треклятый Джагут. Интересно, все ли страшилки детства были верными?"
Джагут, казалось, осматривает Абрасталь. Вскоре голова повернулась к Спаксу, он обнаружил, что не может оторвать взгляда от лишенных жизни ям. Высохшие губы раздвинулись, выходец заговорил: - Баргаст.
Это казалось оскорблением.
Спакс тихо выругался. - Я гилк. У нас много врагов и ни один нас не пугает. Рад буду счесть тебя еще одним, Джагут.