Счастливчик Спаркс Николас

Глава 13

ТИБО

Тибо наблюдал, как Виктор забросил удочку в прохладную воду озера в Миннесоте. Стояло безоблачное субботнее утро. Воздух был неподвижен, а в озере отражалось чистейшее небо. Они рано отправились на озеро, желая порыбачить, прежде чем здесь появятся полчища водных мотоциклов и скоростных катеров. Наступил последний день отдыха; завтра оба собирались вылететь домой. В этот заключительный вечер они планировали сходить в местный стейк-хаус, который, по слухам, был лучшим в городе.

— Я думаю, тебе удастся найти эту женщину, — заявил Виктор ни с того ни с сего.

Тибо наматывал леску.

— Какую?

— Женщину на фотографии, которая приносит тебе удачу.

Тибо скосил глаза на друга:

— О чем ты говоришь?

— Когда ты начнешь ее искать. Думаю, ты сможешь ее найти.

Тибо внимательно осмотрел крючок и снова забросил удочку.

— Я не буду ее искать.

— Это ты сейчас так говоришь. А на самом деле будешь.

Тибо покачал головой:

— Нет, не буду. А даже если и хотел бы, то не представляю, как это сделать.

— Ты найдешь способ. — Виктор выглядел самодовольно, когда утверждал это с такой уверенностью.

Тибо уставился на него:

— Почему мы вообще это обсуждаем?

— Потому что, — произнес Виктор, — дело еще не завершено.

— Поверь мне, завершено.

— Я знаю, ты так думаешь. Но это неправда. Тибо давно усвоил, что если уж Виктор поднимает какую-то тему, то будет муссировать ее, пока не убедится, что донес смысл сказанного до слушателя. Поскольку Тибо не хотел проводить их последний день таким образом, он решил, что вполне может разрешить этот вопрос раз и навсегда.

— Ладно, — сказал он, вздохнув. — Почему дело не завершено?

Виктор пожал плечами:

— Потому что баланс не восстановился.

— Баланс не восстановился, — уныло повторил Тибо.

— Да, — подтвердил Виктор. — Именно. Понимаешь?

— Нет.

Виктор застонал от такой тупости.

— Скажем, кто-то приходит починить крышу твоего дома. Человек усердно работает и в конце концов получает деньги. Только тогда все окончено. Но в этом случае, с фотографией, ощущение такое, будто бы крышу починили, а хозяин не заплатил. Пока плата не будет получена, не восстановится и баланс.

— Ты хочешь сказать, что я должен этой женщине? — скептически произнес Тибо.

— Да. Фотография сохранила тебя целым и невредимым и принесла тебе удачу. Но пока ты с этой женщиной не расплатишься, дело не закончено.

Тибо потянулся к переносному холодильнику за содовой. Он подал одну банку Виктору.

— Ты хоть осознаешь, что говоришь как умалишенный?

Виктор принял банку, кивнув:

— Для некоторых — возможно. Но, в конце концов ты отправишься на ее поиски. Во всем этом есть высшая цель. Это твоя судьба.

— Моя судьба?

— Да.

— Что это значит?

— Не знаю, но ты поймешь, когда доберешься до нее.

Тибо молчал, жалея о том, что Виктор вообще завел этот разговор. В тишине Виктор внимательно разглядывал друга.

— Может быть, — продолжал он, — вам суждено быть вместе.

— Я не влюблен в нее, Виктор.

— Нет?

— Нет, — подтвердил он.

— И все же, — заметил Виктор, — ты часто о ней думаешь.

На это Тибо ничего не ответил, потому что ему было нечего сказать.

В субботнее утро Тибо приехал рано и отправился прямиком в питомник, чтобы, как всегда, почистить клетки, покормить и подрессировать собак. Пока он работал, Бен играл с Зевсом, а потом Элизабет позвала его в дом готовиться к отъезду. Она помахала Тибо с веранды, но даже на расстоянии он заметил, что она выглядит растерянной.

Бет уже вернулась в дом к тому времени, когда он вывел собак: он обычно выгуливал их группами по три, а Зевс бежал следом. Удалившись от дома, Тибо спускал собак с поводка, но они все равно норовили держаться рядом, какой бы путь он ни выбрал. Он любил менять маршрут, это не позволяло собакам уходить от него далеко. Как и люди, собаки начинали скучать, если ежедневно приходилось делать одно и то же. Обычно на выгул каждой группы уходило около тридцати минут. Закончив с третьей группой, он заметил, что машина Элизабет исчезла, и предположил, что она повезла Бена к отцу.

Ему не нравился отец Бена главным образом потому, что Бену и Элизабет он не нравился. Похоже, парень был тот еще фрукт, но Тибо не мог ничего с этим поделать, кроме как слушать, когда Элизабет говорит о нем. Он многого не знал, чтобы лезть с советами, а если бы и знал, она их не просила. В любом случае это было не его дело.

А что тогда было его делом? Почему он здесь? Несмотря на сомнения, его мысли вновь и вновь возвращались к той беседе с Виктором, и он знал, что он здесь из-за того, что сказал Виктор тем утром на озере. И конечно, из-за того, что случилось позже.

Он прогнал эти воспоминания. Он не будет думать об этом. Больше не будет.

Позвав собак, Тибо повернулся и направился к питомнику. Заперев собак, он отправился осмотреть сарай. Он включил свет и в изумлении уставился на стены и полки. У деда Элизабет было не просто несколько инструментов, это место напоминало забитый доверху оборудованием магазин. Он шагнул внутрь, осматривая стеллажи и ящики для инструментов, закрытые на замочки, и груды вещей на верстаке. В конце концов он выбрал набор торцовых гаечных ключей, пару разводных и универсальных ключей и домкрат и отнес все это в грузовик. Как и обещала, Элизабет положила ключи под коврик. Тибо выехал на подъездную аллею, направляясь в магазин автозапчастей, который, как он смутно припоминал, видел где-то недалеко от центра города.

Все нужное оказалось в наличии: новые колодки, С-образная струбцина и высокотемпературная смазка. И Тибо вернулся к дому меньше чем через полчаса. Он установил домкрат под машину и поднял ее, затем снял первое колесо. Струбциной вдавил поршень, удалил старую колодку, проверил диск на предмет износа и установил новую колодку, а потом заново привинтил первое колесо и повторил то же самое со вторым.

Он заканчивал с третьей тормозной колодкой, когда услышал, что к дому приближается машина Элизабет, она остановилась рядом с грузовиком. Он бросил взгляд через плечо, когда она вышла из автомобиля, и вдруг понял, что ее не было много часов.

— Как продвигается работа? — поинтересовалась она.

— Почти все готово.

— Правда? — Ее голос прозвучал удивленно.

— Это всего лишь тормозные колодки. Ничего сложного.

— Уверена, то же самое сказал бы хирург. Это всего лишь аппендикс.

— Хочешь научиться? — спросил Тибо, поднимая глаза на ее силуэт, четко вычерченный на фоне неба.

— А сколько времени это займет?

— Немного. — Он пожал плечами. — Минут десять.

— Правда? — повторила она. — Ладно. Только позволь я сначала отнесу домой продукты.

— Помощь нужна?

— Нет, там всего пара пакетов.

Он накрутил третье колесо и закончил затягивать зажимные гайки, прежде чем перейти к последнему колесу. Он как раз развинтил гайки, когда сбоку подошла Элизабет. Когда она присела на корточки рядом с ним, он уловил легкий аромат кокосового лосьона, который она нанесла на тело сегодня утром.

— Сначала снимаешь колесо… — начал он и методично провел ее через весь процесс, удостоверившись, что она усвоила каждый шаг. Когда он опустил домкрат и начал собирать инструменты, она покачала головой:

— Кажется, даже слишком легко. Думаю, и я справилась бы.

— Вполне вероятно.

— Тогда почему мастера столько берут за эту работу?

— Не знаю.

— У меня такое не очень хорошо получается, — сказала она, поднявшись и собрав волосы в нетугой хвост. — Но спасибо, что помог. Я уже давно хотела их заменить.

— Нет проблем.

— Ты хочешь есть? Я купила свежей индейки для бутербродов. И чуть-чуть маринованных огурцов.

— Звучит соблазнительно.

Они пообедали на задней веранде с видом на сад. Элизабет до сих пор имела растерянный вид, но они немного поболтали о том, каково взрослеть в маленьком южном городке, где все знают все о каждом из соседей. Некоторые истории были забавными, но Тибо честно признался, что предпочитал жизнь более уединенную.

— И почему я не удивлена? — спросила она. Потом Тибо вернулся к работе, а Элизабет провела день за уборкой дома. В отличие от ее деда Тибо сумел открыть закрашенное окно в кабинете, хотя это оказалось сложнее, чем ремонт тормозов. Но даже после этого оно не стало легче открываться или закрываться, как усердно Тибо его ни полировал. Потом он покрасил раму.

Далее день продолжался как обычно. К тому времени, как Тибо закончил свои обычные дела в питомнике, время подошло к пяти. И хотя мог запросто отправиться домой, он опять принялся работать с бумагами, желая создать задел на завтра. Он остался еще на пару часов, добившись, по его мнению, некоторого прогресса (хотя кто знает?), и не слышал, как приблизилась Элизабет. Зато заметил, что Зевс вскочил и бросился к двери.

— Я удивилась, что ты все еще здесь, — произнесла она, стоя на пороге. — Увидела свет и подумала, что ты забыл его выключить.

— Я бы не забыл.

Она указала на кипы бумаг на столе:

— Не могу передать, как я рада, что ты этим занялся. Нана пыталась уговорить меня рассортировать документы летом, но мне хитрым образом удавалось это откладывать несколько раз.

— Повезло же мне, — протянул он.

— Нет, повезло мне. Я уже почти чувствую себя виноватой.

— Я почти тебе верю, только смущает эта твоя ухмылочка. Есть новости от Бена или Наны?

— От обоих, — ответила Бет. — Нана всем довольна, а Бен огорчен. Хотя он не особенно распространялся на эту тему. Но все было ясно по его голосу.

— Жаль, что так вышло, — сказал он совершенно серьезно.

Она напряженно пожала плечами, а потом потянулась к дверной ручке, как будто ее интересовал механизм. В конце концов она вздохнула.

— Хочешь помочь мне приготовить мороженое?

— Что, прости? — Он отложил счета, которые раскладывал.

— Я люблю домашнее мороженое. Нет ничего лучше, когда жарко, но совсем не весело его готовить, когда не с кем поделиться.

— Не знаю, доводилось ли мне когда-нибудь пробовать домашнее мороженое…

— Тогда ты даже не представляешь, как много ты упустил. Ну что, согласен?

Ее энтузиазм оказался заразительным.

— Ну ладно, — сдался он, — Думаю, это будет весело.

— Дай я только сбегаю в магазин и куплю все, что нужно. Я вернусь через пару минут.

— Разве не проще просто купить мороженого?

Ее глаза загорелись от восторга.

— Но это не то же самое! Вот увидишь. Я вернусь через пару минут, хорошо?

Все произошло в точности как она обещала. Тибо как раз успел привести в порядок рабочий стол и проверить собак в последний раз, а потом услышал, как по подъездной аллее она едет из магазина. Он встретил ее, когда она выходила из машины.

— Не поможешь принести пакет колотого льда? — спросила Бет. — Он на заднем сиденье.

Он последовал за ней на кухню с пакетом льда, а она шагнула к морозилке, поставив кварту молока, перемешанного со сливками, на столешницу.

— Можешь достать мороженицу? Она в кладовке. На верхней полке слева.

Тибо появился из кладовки с мороженицей с механической рукояткой, которой было не меньше пятидесяти лет.

— Это она?

— Да.

— Она все еще работает? — изумился он.

— Как часы. Удивительно, правда? Нана получила ее в подарок на свадьбу, и мы до сих пор пользуемся ею время от времени. Получается очень вкусное мороженое.

Он поднес мороженицу к столешнице и встал рядом.

— Чем еще я могу помочь?

— Если ты согласишься крутить ручку, то я займусь перемешиванием ингредиентов.

— Справедливо, — заметил он.

Бет выудила из шкафа электрический миксер с миской вместе с мерным стаканчиком. С полки со специями она взяла сахар, муку и экстракт ванили. Она добавила три стакана сахара и стакан муки в миску и перемешала все вручную, а потом включила миксер. Затем она вбила в массу три яйца, вылила всю смесь сливок с молоком и положила три чайных ложки экстракта ванили и снова включила миксер. Наконец она плеснула туда еще немного молока и вылила все в емкость для крема, поставила ее в мороженицу и окружила колотым льдом и каменной солью.

— Готово, — объявила она, подавая ему все это. Она собрала оставшийся лед и каменную соль. — А теперь мы отправляемся на крыльцо. Тебе придется отнести это туда, иначе у нас не получится особенное мороженое, будет как в магазине.

— Ах! — произнес он.

Она села подле него на крыльце, на этот раз чуть ближе, чем вчера. Поставив мороженицу между ног, Тибо принялся вращать рукоятку, удивляясь, как легко она поворачивается.

— Спасибо, что согласился помочь, — сказала она. — Мне правда нужно мороженое. Сегодня выдался один из тех самых дней.

— Да?

Она повернулась к нему, на ее губах играла легкая улыбка.

— Тебе это очень хорошо удается.

— Что?

— Говорить «Да?», когда кто-то рассказывает о чем-то. Этого достаточно, чтобы человек продолжал говорить и у него не создавалось впечатление, как будто ты лезешь в его личную жизнь и проявляешь назойливость.

— Да?

У нее вырвался смешок.

— «Да?» — изобразила она. — Но большинство людей сказали бы что-то вроде: «Что произошло?» Или: «Почему?»

— Ладно. Так что произошло? Почему у тебя выдался «один из тех самых дней»?

Она презрительно фыркнула:

— Просто Бен ужасно ворчал, когда собирался сегодня утром. В итоге я прикрикнула, чтобы он поторапливался, ведь он так долго копался. Его отец обычно не любит, когда он опаздывает, но сегодня… сегодня создалось такое впечатление, как будто он забыл, что приезжает Бен. Должно быть, я несколько минут стучала в дверь, прежде чем он наконец открыл ее. И по его виду сразу было ясно, что он только что встал. Если бы я знала, что он спит, я бы не стала так давить на Бена. В общем, я до сих пор чувствую себя виноватой. И конечно, не успела я отъехать, как увидела, что Бен уже выносит мусор, потому что его дорогой и любимый папочка слишком обленился для такой работы. А потом, разумеется, я провожу весь день за уборкой, которая не кажется таким уж плохим времяпрепровождением первые пару часов. Но к концу дня мне просто необходимо мороженое.

— Не похоже на спокойный субботний денек.

— А он таким и не был, — пробормотала Бет, и Тибо понял, что она колеблется, стоит ли говорить дальше. Было что-то еще, что ее беспокоило, и она сделала глубокий вдох, а потом выпустила воздух. — Сегодня день рождения моего брата, — сказала она, ее голос немного задрожал. — Я отвозила цветы на кладбище. Вот куда я поехала сегодня, после того как доставила Бена к отцу.

Тибо ощутил, как к горлу подступил комок, когда он вспомнил фотографию на подоконнике. Хотя он подозревал, что ее брат погиб, впервые Элизабет подтвердила это. Он тут же понял, почему сегодня вечером ей не хотелось оставаться одной.

— Мне жаль, — искренне произнес он.